В середине августа лето объявило дефолт. Куда-то подевалось солнце; вместо него заявились угрюмые тучи, за пару часов залившие город неприлично холодными дождями. Продавцы панамок и мороженого меняли ассортимент. В офисе потерялся пульт от кондиционера - искать его мы не стали.
- Еще вчера они жаловались на жару, - сказал Кенк, разглядывая в окно вооружившихся зонтиками пешеходов. - Обмахивались смартфонами, мечтали о дожде. "Аномально жаркое лето, спасите, куда смотрит правительство". Сегодня дождь у них враг номер один. В конце осени, как я понимаю, им на голову неожиданно свалится снег. И эти люди считают, что не нуждаются в наших услугах?
- Не ворчи, - ответил я. - Тут масса позитивного народа. Вчера в метро мне улыбнулась девушка, похожая на кудрявого ангела. Я дал ей нашу визитку.
- Возраст? - лениво поинтересовался мой напарник.
- С этим плохо, - признался я. - Кстати, ты не задумывался, почему им разрешили покупать наши услуги именно с двадцати семи лет? Не с тридцати, не с двадцати пяти? Не с двадцати одного, когда закон милостиво разрешает им бухать?
- Не с восемнадцати, когда им дают боевое оружие. А ты не задумывался, зачем вообще на нашу продукцию установили возрастной ценз? Рем, не будь идиотом.
Кенк был груб, но точен. Законотворческая логика на этой планете хромала на все имеющиеся у нее лапы. Распространение услуг Корпорации было запрещено среди военных, сотрудников госструктур, пенсионеров, беременных женщин... Хуже того; каждый более-менее организованный кусочек социума норовил скреативить свои правила, регулирующие деятельность различных сообществ и отдельно взятых монад. Так, например, в отдельных странах в запретный список попали бенефициары оффшорных компаний, борцы с однополыми браками и лица, лишенные права управления транспортным средством. Перечень - это слово стали писать с большой буквы - был внушительным и рос со скоростью хорошо кушающего младенца.
- Прошел тут по соседним лавкам, - продолжал Кенк. - Какие-то жулики втюхивают народу займы под три процента в день. Математика прошла мимо этой планеты.
- И берут?
- Очередь. Как за бесплатным сыром. Иду дальше. Усатая тетка предлагает снять порчу. Рядом объявление - "Вернут девушку". Рем, я так и не понял этой услуги. Кто вернет, куда вернет? В курсе ли девушка, в конце концов? Или магазин "Догги-стайл" - все для вашего питомца". Ладно, я инопланетянин, могу не знать семантики этого выражения. А они? Я разочаровываюсь в людях, Рем.
У Кенка были причины для раздражения. Наш офис работал уже вторую неделю, но за все время его посетили только два скучающих тинэйджера, угловатая девица и взрослых лет дама с угрюмым взглядом наперевес.
Дама искала салон красоты ("правильно делала", мрачно прокомментировал Кенк), девица решила, что мы хорошие сектанты и укажем ей Путь. Разницу с сектантами плохими она пояснить не смогла. Тинэйджеров привлекла маркировка 27+, хотя мы честно постарались сделать ее малозаметной.
- Ничего, Кенк, не все сразу. Да, покупать наш продукт все еще считается делом постыдным - чем-то вроде прилюдной мастурбации. Но это дело времени, ты же знаешь историю этой планеты. Петр Первый не мог заставить их сажать картошку. Том Сойер самолично выкрасил несколько досок, пока не догадался впарить свою нехитрую услугу правильной целевой группе. Маркетинг парадоксальная штука.
Кенк только усмехнулся. Строго говоря, я и сам не очень верил в то, о чем говорил. Если бы не межпланетные инвестиции в экономику Земли, нас бы закрыли еще до открытия.
В каком-то смысле, нашей Корпорации было чем гордиться. Ее деятельность на Земле стала причиной того, что все крупные и значимые государства планеты объединились ради выработки "общей концепции противодействия возможным последствиям неконтролируемого распространения продукции инопланетного производства в целях обеспечения национальной и планетарной безопасности..."
Даже угроза ядерной войны в свое время не явилась столь консолидирующим фактором.
Входной колокольчик звякнул, дверь отворилась.
Вошли две девушки с одинаковым выражением лица; такие гримасы можно бесплатно взять в аренду в любом гламурном сериале. Несминаемый макияж, кольцо в пупе. В глазах соседствовал странный микст наглости и настороженности.
- "Колибри-тур"? - полуутвердительно спросила первая. Она была похожа на какую-то местную поп-звезду, решившую завязать с диетой.
Кенк вздохнул. Туристическая фирма жила по соседству; два мальчика-менеджера регулярно курили на крыльце и преувеличенно громко обсуждали "реально райские" уголки земли. На вывеске ядовито-яркими буквами красовалась надпись "Калибри" - очевидно, фирму назвали в честь семейства майкрософтофских шрифтов, исполненных, как известно, в стиле гуманистический гротеск. У Кенка, впрочем, было другое мнение.
- Нет, девушки, - бодро сказал я. - Но уверен, что и наше предложение вас заинтересует. Разрешите предложить вам...
- Кончай гнать, я в "Евросети" работала, - презрительно перебила меня вторая. Она схватила "поп-звезду" за рукав и потащила на улицу; прочь из наших не очень цепких, но, безусловно, коварных лап.
- При чем тут "Евросеть"? - меланхолично поинтересовался Кенк.
- По-моему, девочки выразили нам вотум недоверия, - сказал я. - Ладно, все равно под ценз не подходят.
Основным условием работы Корпорации было доступность продукта для всех желающих. Никаких франшиз и оптовых поставок; небольшие офисы, работа с конечным потребителем. В итоге крупнейшие игроки земного рынка все же запустили нас на свою территорию, оговорив за собой право запрета распространения услуг среди "отдельных категорий населения". Наши боссы не уловили коварства, решив, что речь идет о совсем уж безнадежных преступниках, не подлежащих исправлению. Святая простота.
- Клиент пошел косяком, - Кенк задумчиво посмотрел на часы. - Слушай, может с вывеской что-то не так?
Мы вышли на крыльцо. Погода не способствовала неспешным прогулкам; пешеходы стремительно лавировали между лужами как какая-нибудь затонированная "Лада-Приора" между соседями по автопотоку. Те, что были без зонтов, часто заскакивали в соседние магазинчики; в "Миркурий", не имевший ни малейшего отношения к мясу птицы, в минимаркет "Калеса любви", пропахший брутальным запахом авторезины.
- Нормальная вывеска, - Кенк осмотрел наш фасад и пожал плечами. - У соседей вообще иероглифами написано - "Огнеопасно". И ничего, заходит народ.
- Фаерболы для якудза, - предположил я. - А может, японский плохо знают... Женщина, не проходите мимо! Сегодня первому покупателю макало для кисточки в подарок.
- В подарок? - наша потенциальная жертва притормозила, быстро окинув взглядом вывеску с прилагавшимся описанием предлагаемых услуг. - А дорого?
- Не пакетик с орешками покупаешь, - пробормотал Кенк и получил от меня удар локтем в бок.
- Честные цены, сударыня, - я улыбнулся чуть демонически, как и положено умудренному опытом суперпродавцу. - Гибкая система скидок - почти как в парашютном спорте. Пожизненная гарантия.
- Ну, надо подумать, - забормотала тетка. - Купить-то есть кому. Зять лентяй, делать ничего не хочет - вот кому мозги бы вправить. Сосед хоп-хоп свой слушает... Начальник, опять же.
- Вы не поняли, - Кенк решительно пресек ее планы улучшить мир. - Речь идет исключительно о вас.
- Обо мне? - тетка посмотрела на Кенка с неприязненным недоумением. - Со мной, молодой человек, слава богу, все в порядке.
- С самооценкой у нее действительно неплохо, - я посмотрел в спину несостоявшейся покупательницы. - Надо было хоть в офис даму затащить. Кенк, тебе говорили, что ты гений продаж?
- Только ты. Расширь границы моего кругозора - что такое макало для кисточки?
- Не знаю. Наверное, туда макают. Или, может, оно макает... Смотри, вон какой-то пассажир пожирает нашу вывеску взглядом. Не иначе, он жаждет изменить себя.
Кенк проследил за моим взглядом и поморщился.
- Вряд ли, Рем. Таким как он и в голову не приходит, что причина их неудач может быть не связана, например, с "нехорошим правительством" - неважно, своей планеты или чужой. Посему, если этот борец с вселенским злом и захочет сейчас что-то изменить, вернее всего это будет окно нашего офиса. Надеюсь, камни в брусчатке сидят крепко.
Дискриминационные Перечни были далеко не главной нашей проблемой. В чем земляне действительно поднаторели, так это в черном пиаре. Бюджеты, направленные ведущими государствами Земли на дискредитацию нашего Проекта были сопоставимы с бюджетами на оборону - должно быть, это не было простым совпадением. Наш потребитель рисовался фигурой анекдотической, редкой и умственно неполноценной - вроде кентавра, страдающего идиотизмом. За фразу "сходи в Корпорацию" можно было получить по лицу.
Работал Перечень и в другую сторону. Купившие наш продукт автоматически поражались в правах, лишаясь возможности стать чиновником или, например, аспирантом. Логика "сильных мира сего" была понятна, но усердие, которое эти парни затрачивали на борьбу с "инопланетной чумой" наглядно иллюстрировало тот факт, что мы как-то недооценили их бескорыстную жажду власти.
- А вот этот? - я показал на приближающегося к нам мужчину вполне интеллектуальной наружности. - Должно же нам повезти.
- Готов поспорить, что он из Перечня, - В нашей паре Кенк отвечал за здоровый пессимизм. - Шахматист или научный работник. А может и блогер, тексты которого набрали больше ста просмотров.
Парень был мало похож на шахматиста - скорее на спортсмена-пятиборца. Впрочем, Перечень распространялся и на них.
- Вы отсюда? - приблизившись к нашему крыльцу, он кивнул на вывеску.
- Не буду спорить, - сдержанно ответил Кенк.
- Ништяк, - парень огляделся по сторонам. - Мужчины, я все понимаю. Две цены? Только...
- Только без договоров и неофициально, - перебил его я. - Не, друг, не пойдет. Dura lex, sed lex.
- Понятно, - похоже, что другого ответа наш несостоявшийся клиент и не ожидал. - У Корпорации нулевой уровень коррупции, как же, читали. Dura lex,"Durex".
- Чего? - протянул Кенк. Он был явно удивлен.
- Того, - без раздражения сказал парень. - У вас там соринка прилипла. К белой перчатке. Удачи в бизнесе.
Он пошел дальше - мимо вывесок "Пиццерюшка" и "ламбард "Золотой ключик".
- Соринка? - Кенк недоуменно посмотрел на свои руки. - Ага, понимаю. Рем, а что такое "Durex"?
- Да так, - сказал я. - Фирма по производству презервативов. Игра слов. Типа, "закон суров, гандоны".
- Гандоны, значит..., - задумчиво произнес мой напарник. - И не поспоришь. Знаешь, Рем, сейчас я его догоню. Сделаю, комар носа не подточит. Без договора, за две цены.
- Не сделаешь.
- Не сделаю, - согласился Кенк.
Я кивнул и зачем-то еще раз взглянул на нашу рекламу, уже не ища в ней скрытых маркетинговых дефектов.
"Межпланетная корпорация "Интеллект", свидетельство о регистрации номер 667815.
"Безболезненная имплантация различных видов мышления. Гарантированное повышение IQ. Быстро, качественно, беспроцентная рассрочка. Базовые пакеты "математический", "гуманитарный" - всего более десяти вариантов. Индивидуальный подход к каждому клиенту. Только сегодня - пакет "Абстрактное мышление" с 20% скидкой".
- Со стандартным обывателем все понятно - он и так умнее всех, да и соседи осудят, - вслух размышлял Кенк. - Молодежь под цензом - тоже понятно. А остальные - думающие и рефлексивные? Знающие цену высокому интеллекту. Почему они-то не готовы его покупать?
- А я, кажется, понял, - сказал я. - Ты же сам сказал - думающие знают настоящую цену. Ту, которую придется заплатить. Понимаешь?
- Нет, - сказал Кенк. - Не понимаю. Пошли в офис, ноги уже промокли.