Глинская Алина. И была ночь, и длилась она вечность

По словам аркийцев: добрые божества создали землю очень красивой и ровной, но злой дух Ноктюрн затоптал и исцарапал её. Следы его деяний остались в виде рек, озёр и гор. Вслед за сотворением земли Аранахар создал человека. Для этого он сделал

статуи по своему образу и поместил их в каменный дом, около которого поставил

сторожа и велел ему не пускать в дом злого духа. Тогда злой дух подкупил сторожа.

Войдя в дом, злой дух испачкал нечистотами статуи людей. Аранахар, увидев

содеянное, превратил сторожа в собаку, а статуи вывернул наизнанку. С тех пор люди

внутри полны грязи.

Шаманы

В период мерзлого века, когда Инконисты активно боролись и изживали

аркийскую религию, был создан расхожий образ шамана как шарлатана, обманщика, насаждающего невежественные взгляды. Однако в углубленных исследованиях

шаманизма все же отмечалось, что шаман это -- верующий посредник между людьми

и сверхъестественными существами.

Шаманы в мифах являлись избранниками духов, которые "воспитывали" их

в гнездах, находящихся на особом мифическом шаман-дереве. Путь становления

шамана, был довольно мучительным. Человек, заболевший "шаманской болезнью", временами сходил с ума, у него случались внезапные приступы и обмороки. Он страдал

в течение нескольких лет. Мучения будущего шамана в мифах интерпретировались как

подтверждение того, что его душа похищена духами для "воспитания".

Шаманам помогали многочисленные духи-помощники, приходившие по их

просьбам в различных обликах -- зверей, птиц, и даже насекомых. В ряде мифов

рассказывается о действиях этих сверхъестественных существ. Например, в одном мифе

повествуется о кровожадности духов-помощников шаманки Мараны, которые даже

съели ее племянников. Аркийские шаманы владели рядом волшебных предметов.

К ним относилось дерево, предназначенное духами для шаманского бубна. От него

осторожно отщепляли необходимый для обечайки кусок, а само дерево должно было

продолжать расти. Если оно засыхало, то шаман, которому принадлежало это дерево, умирал.

Шаманы не только защищали людей от духов, но и сами могли причинять

несчастья и болезни тем, кто не понравился им или обидел их. Они были способны

волшебством увести коня, навести мор на скот, наслать на своих врагов духов верхнего

и подземного миров. Например, в цикле мифов о шамане Канаг рассказывается: что он

отомстил своим врагам, подослав к ним дочь духа раздора и кровожадности Инису. Она

распространила ложные слухи среди обидчиков Канага, они стали враждовать между

собой и перебили друг друга. Необходимо отметить то, что шаманы все же не считались

всемогущими. Например, в мифе "Анунак" разгневанные жители племени "Диниручи", которые постоянно подвергались козням злого шамана Анунака, подожгли священное

древо шамана, после чего загорелся и сам Анунак.

Умершие шаманы часто вмешивались в жизнь людей. Те из шаманов, которые

ушли из жизни обиженными, становились духами и мстили в основном своим

сородичам, причиняли им разные болезни и несчастья. Иногда покойные шаманы

"приходили" к своим потомкам с просьбой: поправить разрушенную могилу или

перезахоронить их. В некоторых случаях умершие шаманы защищали своих потомков.

По мифам, великие шаманы продолжали камлать и после смерти. Аркийцы также

верили в способность шаманов "путешествовать" после смерти во времени. Например, в мифе "Хоббо" говорится, что покойные шаманы регулярно возвращались на рубеже

годов в свою юрту и жили там до восхода солнца. Утром же они исчезали, пропадали

и все предметы, которые принадлежали им.

Кстати говоря, умерших шаманов не хоронят в погребальных пещерах, их тела

покоятся рядом с шаман деревьями или же в местах, которые они выбрали еще при

жизни.

Религия Вэстерффела

Ноктюрн -- в переводе с аркийского Дьявол или Диавол

Дракон -- в переводе с низманского Демон или Бес

В 1120 году, в Вэстерффеле была официально принята всемирная религия

Инконизм, центром которой является Низманская область. Это радостное событие

стало настоящим потрясением для аркийской народности, верховный священник

обвинил их в богохульстве, и язычестве. Тогда по его приказу священники принялись

силой наставлять аркийцев на путь истинный, это вызвало волну скандалов

и возмущений, впрочем, аркийцы остались преданны своей вере даже под страхом

смертной казни. Они считают себя независимым северным народом, шаман Угрун

Северный ветер однажды сказал: "Когда восстанут братья мои! Восстанет дух севера!"

Верховный священник вскоре обвинил его в ереси и измене, Угруна обезглавили

на глазах у его племени, говорят, что на месте где была пролита его кровь, выросло

самое большое и древнее древо на севере, с тех пор аркийцы считают его лестницей

в небесный мир божеств.

Ноктюрн практически по всем верованиям религий мира, спустившись на землю

перевоплотилась в первого дракона, чтобы заставить людей страдать и причинить их

поселениям еще больший ущерб, она стала порождать себе подобных. Смотрящий

увидев происходящее, послал на землю своего сына, тот приняв облик священного

дракона, должен был сразить Ноктюрн, но она одержала над ним вверх. Тогда

смотрящий помазал его кровью одного из младенцев, и тот, повзрослев, стал

уничтожать демонов.

Когда избранный, наконец, сразил Ноктюрн, ее сердце обратилось в камень, смотрящий обратился к нему с просьбой уничтожить душу злого духа, но тот, обозлившись на смотрящего отказал, продав сердце демона на городском рынке. Мать

героя была больна чумой, смотрящий несмотря на все его мольбы и просьбы оставался

глух, и тогда он решил продать окаменевшее сердце как драгоценность для того чтобы

позволить лекаря для своей матери.

Необходимо упомянуть, что все оставшиеся драконы вскоре погибли, множество

людей уверены, что ни кто иной, как сам смотрящий положил конец их существованию.

Шаман деревья

Шаман деревья растут на севере в окрестностях Данрифа и мерзлых гор. Ветви

таких деревьев усеяны амулетами и лентами. Под корнями этих деревьев оставляют

монеты, хлеб и чарки с самым дорогим и крепким напитком, таким образом, аркийцы

в том числе и северяне умаслят богов охраняющих людское счастье. Испокон веков

люди верят в существование сил, способных творить чудеса, к шаман деревьям идут

за счастьем, около них проводят древние ритуалы и даже жертвоприношения, чтобы

притянуть к себе удачу и обезопаситься от бед.

Однако у священников подобное чудо не вызывало доверия, и в 1204 году

инконисты беспощадно вырубили все шаман деревья, но аркийцем все же удалось

сохранить малую толику этого чуда. Всего таких деревьев осталось четыре; одно растет

на вершине горы "Магдунач" в Ганрифоле, два других в тайге Данрифа, а четвертое

самое старое из них, в долине "Умайада" где живет аркийское племя "Диниручи". До сих

пор северяне свято хранят шаман деревья как древние святилища и капища. Те же

самые лорды приходят поклониться им, принося дары в надежде на благословение.

Шаман деревья овеяны секретами и легендами, они словно веками хранят

главные человеческие тайны и мечты. Считалось, что судьба и сила шамана связана

с его шаман деревом, отсюда и такое название. Это дерево он получал от духов

во время своего становление и благодаря ему мог попадать в подземный мир. Тот факт, что шаман деревья погибли, был напрямую связан с внезапной гибелью практически

всех аркийских шаманов, лишить шамана его древа, это все равно что лишить человека

воздуха.

Тень

"И да укроет меня тень, от лучей божьих"

В 921 году в Вэстерффеле был создан самый известный и устрашающий клан

из всех, когда-либо существовавших, название ему было дано: "Тень". Легендами

об этом клане пугали детей, и сами взрослые боялись попусту упоминать имя клана

в суе, люди знали, что даже при рассвете, тьма клана лишь поджидала в тени.

Говорят, что создатель этого клана Гарсен из дома Гактареон, был бессмертным

и жил около трех ста лет пока бесследно не исчез передав клан своему брату, если

верить легендам, Гарсен отправился странствовать более не видя смысла жизни без его

смертной возлюбленной Алесии Андравеничи.

Однако слава и влиятельность клана лишь закрепилась в руках его брата, Лерана.

Главные цели и задачи тени не известны до сих пор, они убивали королей

и императоров, наводя страх не только на Вэстерффел, но и на весь мир. Если верить

слухам, теневые клинки не были простыми убийцами, каждому человеку, вступившему

в их ряды, была дарована способность буквально сливаться с тенью. Так, например

телохранитель Гонримского императора уверял: что убийца как будто вышел из стены, на которую падала лишь тень от тусклых свечей, он клялся, что тело его было черным

как уголь, и ему были видны лишь его карие глаза, что так выделялись на фоне его

почерневшего тела. Кроме того он утверждал, что оно испускало в своем роде черный

дым, который и позволил ему так искусно скрыться после убийства императора.

Множество свидетельств также указывают: Леран любил производить "особое"

впечатление не только на своих жертв, но и на тех, кому доводилось встречаться с ним

лицом к лицу. Среди них был и Гардак Энригар который утверждал, что загадочный

дым покрывавший тело Лерана, вскоре собрался на его спине, образовавшись в черные

ангельские крылья.

На совесть тени пала и погибель великого дома Хастерви, в честь которого вскоре

были названы владения южных баронов, какую выгоду им принесло свержение лордов

Хастерви, неизвестно. Однако Рейрих, человек который на тот момент возглавлял тень, не любил возражений, а лорды Хастерви как известно отказались платить клану подать.

Аристократы платили налоги, отдавали десятину церкви, и кроме того обязывались

платить подать тени, такой поворот событий возмутил лордов Хастерви, и те решили

поднять мятеж, но увы, все это было бесполезно пока другие знатные дома сидели

в страхе. Однако вскоре после падения Хастерви, против тени выступили Астамары, за ними пошли не менее великие Хоулы и Ланкастары, и хотя эта война практически

уничтожила род Астамаров, она все же принесла свои плоды и клан тень, вскоре был

уничтожен.

Регламент иерархии ("закон крови")

Закон крови был принят Иригом Безумным в 1441 году, закон крови является

единственным законом, который после смерти Ирига был оставлен в регламенте

иерархии. Этот закон лишь подчеркивает социальное неравенство возвышая знатные

дома, великие семьи и кланы. Однако все же закон крови существует только

в Вэстерффеле, причиной тому служит его так сказать со прикасание с чернью.

Закон крови дает этой так называемой черни возможность подняться и выбиться

в высшие слои светского общества. Простолюдину при рождении даруется семейная

фамилия, если ему или его семье, удалось разбогатеть, обрести влияние, то король

обязан официально признать такую семью знатью, т. е даровать титулы или земельные

владения. Отсюда в Вэстерффеле и появились так называемые семьи, однако право, не всем простолюдинам удается возвыситься, тем семьям, которые остались

"безликими" и неизвестными, строго запрещается называться по фамилии, тем самым

подчеркивая свое низкое положение.

В сам же регламент иерархии входят множество законов, которые в основном

касаются аристократии. Регламент гласит о неравенстве, наказании за какую-либо

провинность. Также в регламенте ясно дается понять, что жизнь чистопородного

животного куда ценнее жизни какого-то крестьянина или раба. Штраф за воровство

чистокровного коня определяется в 3200 золотых, а штраф за убийство крестьянина

определяется в каких-то жалких 200 золотых.

Союз десяти и великий Балинор

Союз десяти -- это десять владений, которые объединились в одно целое, центром

союза непосредственно является Орлиел. Этот союз был принят еще во время

правления династии Астамаров, однако точная дата принятия неизвестна. Считается, что союз десяти был заключен где-то в 1399--1403 годах до захвата престола

Энригарами.

Первым против союза выступил Балинор Астамар, причиной тому было

изменение законов десяти королем Ханрумонтом Энригаром. Ханрумонт ввел

дополнительную подать на и без того бедных северян. На тот момент Балинор был

лордом Ганрифолских земель, он поднял восстание и северяне смело пошли за ним, народ шел за Балинором не по приказу и не из-за страха который вселял в своих

поданных Ханрумонт. Напротив, Балинор был человеком чести, справедливость пылала

в его душе а сочувствие к народу зверски ревело в его сердце, видя это народ склонялся

пред ним, многие вступали в ряды мятежников только из-за него, многие бросали

семьи, титулы и звания, и все это было ради Балинора, ради той свободы, о которой он

сулил.

Даже сам Ханрумонт боялся и признавал его, "Север под Балинором сокрушителен

и волен, без Балинора север будет пуст, ибо Балинор его сердце." -- признался однажды

Ханрумонт. И как ни странно Ханрумонт оказался прав, после смерти Балинора

северная республика была распущена, а воля народа подавлена.

Война меж Астамарами и Энригарами

Известно, что именно Астамары впервые основали Вэстерффел, они практически

построили его на руинах бывшей Ливеронской империи, которая была уничтожена

маврами, владыками нынешнего Сармада. Первым завоевателем был Гайден Астамар, в 862 году он одержал победу над маврами и прогнал их на восток, где вскоре им же был

основан Сармад. Так началась династия Астамаров которые правили Вэстерффелом

вплоть до 1408 года.

В 1408 году король Дариус Астамар заключил династический брак с вдовой

Алиеной Энригар. Буквально через несколько месяцев Дариус скончался, некоторые

предполагают, что жизнь Дариуса унесла болезнь, однако большинство уверены, что

в его смерти повинна сама Алиена Энригар.

Алиена устроила первый дворцовый переворот, по закону крови на престол

должен был взойти брат Дариуса, но Алиена будучи хитрой и изворотливой женщиной, посадила на драконий престол своего сына от первого брака утверждая, что она как и ее

сын имеют полное право на престол.

О короле Ириге

В 1410 году на драконий престол взошел Нирас Энригар, его мать Алиена правила

не долго, она была иронично убита по приказу Нираса в священных водах Бессарийской

купели. Нирас не был ни великим, ни жестоким, его правление никоем образом

не сказалось на Вэстерффеле.

В 1420 году он скончался от сифилиса и в том же году к власти пришел его

старший сын, великий и добродушный Ириг который на протяжении всей жизни

отвергал роскошь, живя среди безродной черни.

Иригом восторгались, он тянулся к народу, а народ тянулся к нему, двери замка

всегда были открыты для прошений, молодой и мудрый Ириг никогда не отказывал

в помощи простым беднякам. Наглядным примером его мудрости служил случай

произошедший во время прошения. К королю Иригу пришли трое крестьян, двое из них

были женаты, с ними была и их дочь, молодая светловолосая девушка.

Эти крестьяне ныне стали обедневшими баронами Хастерви которым теперь

приходилось работать в поле. Девушка же обладала титулом Гонримской баронессы, но и это, не давало ей никаких преимуществ.

Крестьяне обратились к королю с просьбой решить с кем будет жить их дочь, отец

убеждал короля в своей отцовской любви, а мать утверждала, что тот хочет сделать ее

уличной девкой, дабы заработать на ее невинности.

Мать девушки уже отчаялась, когда король вдруг произнес: "Я отдам вам половину

королевского скота за нее" Отец с радостью согласился, а мать же стала плакать

и молить мужа не продавать дочь за скот, король нахмурился и велел прогнать горе

отца, оставив молодую девушку на попечение матери. Вскоре великодушный король

вернул матери девушки ее законные владения и стал все чаще приглашать их ко двору, кстати говоря, молодую баронессу звали Эмирин, именно это имя поселилось в сердце

короля Ирига.

Эмирин была провозглашена королевой, она родила Иригу двух сыновей: Джона

и Роберта. Через год после рождения наследников, Эмирин также подарила королю дочь

Даонелль. Счастья его величеству не было предела, он любил своих детей, но сыновья

все же изредка боролись за его любовь.

Спустя восемнадцать лет после рождения наследников, иноземцы подарили Иригу

ларец с расколотым драгоценным камнем невероятной красоты, происхождение его

не было известно даже самим иноземцам, однако цена этого редкого камня была

бесценна. Прошло немного времени -- Ириг стал сходить с ума, у него развилась

паранойя, он жестоко казнил всех, даже дворян.

В этот период правления, было казнено около шестисот невинных людей. Кроме

того внешность Ирига заметно изменилась, он будто постарел лет на сорок вперед, его

густые волосы выпали, кожа стала обвисать а цвет глаз cменился с голубого на черный.

Через год после безумия Ирига, его дочь бесследно исчезла, а сын совершил

братоубийство убив своего старшего брата Роберта. Спустя некоторое время Ириг

обвинил верную Эмирин в измене и собственноручно сжег ее на городской площади, весть о смерти старшего сына никоем образом не зацепила Ирига, и хотя до своего

безумия, он был готов отдать жизнь за свою жену и детей, сердце его оставалось

безразличным.

Стражники отмечают, что не раз слышали, как Ириг говорит сам с собой, они

заявляли, что после смерти сына Ириг рыдал, однако после он стал просить себя

замолчать, он говорил так, будто с ним были еще пятеро человек, которые убеждали

его, что его сын был изменником, как и его благоверная Эмирин.

В 1451 году, Ириг был убит, тело короля нашли в его покоях, в которых были

расставлены чучела, сделанные из людей. Стража позже рассказывала: что у короля

также были чучела его убитых им же друзей и сына, с которыми он любит обедать

и вечерами обсуждать погоду... Правдивы ли подобные слухи, точно неизвестно.

В 1451 году брат Ирига, Ханрумонт стал королем, Джон особо не претендовал

на власть, всего его силы уходили на поиски сестры и вскоре он передал трон своему

дяде. У Ханрумонта была сложная задача, ему предстояло восстановить не только казну

и королевство, но и потерянное доверие народа. Однако людям после такой жизни, Ханрумонт показался величайшим королем в истории Вэстерффела.

Сенара Воительница Вайрина

Сенара родилась в 1319 году в знатной семье не особо известных дворянинов.

Когда ей исполнилось пятнадцать, во владения ее семьи ворвались разбойники, именно

тогда она впервые взяла в руки меч. После этого меч стал ее "третьей рукой", Сенара

сражалась не хуже любого мужчины, она прекрасно обращалась с войском и также

прославилась за свои множественные военные победы.

Сенара была первой и последней девой воином, церковь установила свои идеалы

благородной женщины. Несмотря на то, что именно Сенара одержала победу

в трехлетней войне с Гонримом, верховный священник приказал заточить воительницу

Сенару в монастыре святой Рокханы. Вскоре он также издал указ, в котором говорилось

о запрете допуска женщин к войне во всех державах, где царствовал Инконизм.

С тех самых времен женщинам запрещено брать в руки оружие, о женщинах

воительницах в Вэстерффеле остались лишь мифы и легенды.

Монастырь святой Рокханы

"В духовенстве, вот где обитает дьявол"

(Сенара Вайринская)

Монастырь святой Рокханы был построен в 1319 году, тогда главной задачей

церкви стало полное искоренение распутства. Держатели борделей поступили мудро, они стали заключать сделки с аристократами переписывая на их имя половину

ежемесячного дохода, таким образом, они сохранили неприкасаемость церкви

к куртизанкам но не к уличным девкам.

Однако другие леди были лишены подобных опек, крестьянок, дочерей

ремесленников, и простых горожанок, священники имеют право забирать и насильно

помещать в монастырь полный издевательств и бесчестия. Провинившуюся

аристократку, могут забрать лишь в случае письменного разрешения от ее отца или

матери.

Главная монахиня монастыря, сама когда-то пострадала от несправедливости

церковных правил. Будучи пятнадцатилетней девушкой, она стала жертвой насилия, но ее мать, узнав об этом, отправила ее в монастырь, наивно полагая, что юная дева

сама виновата в этом преступлении, сами же виновники, отделавшись лишь малой

кровью, и по сей день остались безнаказанными.

Монашки внушили молодой монахине вину, которая по их словам тяжким грузом

лежала лишь на ее хрупких плечах, "Женщина повинна в том, что она женщина, лишь

ты виновна в мужских грехах, наше богопротивное тело, заставляет мужчин

грешить" -- внушали ей старшие монахини.

Добившись высокого положения, мученица с легкостью могла покинуть

монастырь, однако та, ощущая сладкий зов свободы, отвернулась от него, отвернулась, дабы вновь ступить в полный зла монастырь. Теперь же, главная монахиня, сама

наставляет юных особ, большинство из которых, как и она, попали в монастырь, подвергшись насилию.

Великие знатные дома

Дом Астамаров (Бывшие лорды Северной республики)

Бывший лорд король Ганрифола: Король Балинор II Величайший.

Бывший хранитель: Король Балинор II Величайший.

Герб:

Бычьи рога символизируют могущество и боевой дух.

Дом Бэлинсов (Лорды Риверфэлна)

Лорд Риверфэлна: Вэловин Бэлинс Осторожный.

Хранитель: Эркрат VI Великий.

Герб:

Олень символизирует осторожность и острый слух.

Дом Ланкастаров (Лорды великого Йорн'аха)

Лорд Йорнаха: Рикон V Ланкастар.

Хранитель: Гэлэм Высокомерный.

Герб:

Лев символизирует совершенство и свирепость.

Дом Ханлааров (Халифы Сармада и правители Ганделфела)

Халиф Сармада: Азат II Великодушный.

Хранитель: Хурр IV Неустрашимый.

Вассалы Сармада: Ригнараны.

Герб:

Орел символизирует хищность и свободу.

Дом Хайрионов (Лорды Норхайна)

Лордесса Норхайна: Джеральна I Непоколебимая, также Джеральна Львица.

Хранитель: Барбаросс IX Рыжебородый.

Герб:

Львица символизирует смелость и гордость.

Дом Фолца (Нынешние лорды Ганрифола и правители Данрифа)

Лорд Ганрифола: Гарольд XI.

Хранитель: Ричард VII.

Вассалы Ганрифола: Вьючные.

Герб:

Медведь символизирует ярость и уверенность.

Дом Хоулов (Лорды Черного города и управители замка Гэлиндрак в Гонриме)

Лорд Черного города: Мэлик X Бесстрашный.

Хранитель: Гельминор Мудрый.

Герб:

Нарл символизирует свободу и независимость.

Дом Энригаров (Бывшие лорды Оркшира, нынешние правители Вэстерффэла,

короли великого Орлиела)

Король: Ханрумонт I Алчный.

Хранитель: Ханрумонт I Алчный.

Герб:

Конь символизирует благородство и преданность.

Дом Греев (Богатейшие лорды Оркшира и Кастаросса)

Лорд: Тарион Богатейший.

Хранитель: Линрион III Великолепный.

Герб:

Крылатка символизирует богатство и изящество.

Дом Гактареонов (Лорды великого Рипола и наместники города Никросонасса

в Гонриме)

Лорд: Дерант I Жестокий.

Хранитель: Рэлинальд V.

Герб:

Лис символизирует хитрость и изворотливость.

Знаменитые семьи

Вьючные: Бароны Данрифа, вассалы Ганрифола.

Зачастую темные и скользкие личности, ходят слухи что Вьючные состоят в союзе

с Черным вороном, королем всех ловких воров Вэстерффела. Также официально

известно, что именно Вьючные принимали активное участие в "деятельности" тени, за многие годы они обрели влиятельность среди преступного мира Вэстерффела. Также

Вьючные являются лордами Данрифа, несмотря на власть и известность, Вьючные

считаются низшими.

Барон Данрифа: Джорн Низкорожденный.

Ригнараны: Бароны Ганделфела, вассалы Сармада. Ригнараны славятся

непреодолимой любовью к прекрасному, многие члены этой семьи были великими

бардами и художниками, которые внесли огромный вклад в развитие культуры

Вэстерффела.

Барон Ганделфела: Белинальд V Низкорожденный.

Хастерви: Вольные правители великого Хастерви, северные бароны, в чьих жилах

течет своенравная кровь. Бароны, принадлежащие к этой великой семье свято хранят

культуру и традиции великого дома Хастерви который пал в период мерзлого века.

Хастерви это скорее знатный дом, чем знатная семья, однако, они все равно остались

неизменны своим титулам.

Барон Утеса Хастерви: Эйринальд II Вольный, также Эйринальд II Завоеватель.

Титулы знати

Лорд: Землевладелец, абсолютный правитель определенного города и его

окрестностей. Титул лорда передается по мужской линии, также может быть пожалован

королем.

Лордесса: Правительница города или жена лорда. Титул может быть пожалован

лордом, если тот является прямым родственником женщины, также он может

передаться в случае смерти мужа лордессы, если их сын или дочь еще не достигли

шестнадцати лет.

Маркиз: Находится между герцогским и графским титулами. В Сармаде маркизы

являются работорговцами, владения Сармада являются единственными, где узаконен

манифест о рабстве.

Герцог, Герцогиня: Титул высшей власти, который передается по наследству

вместе с землями которые были дарованы герцогу (герцогине)

Виконт: Средний титул между бароном и графом, владелец небольших земель.

Барон: Влиятельный дворянин, владелец крупных земельных участков а также

правитель города и его окрестностей, титул барона стоит на одной ступени с титулом

лорда, единственное различие между этими двумя титулами заключается в том, что

бароны в отличии от лордов не принадлежат к знатным домам, а происходят от знатных

семей.

Баронесса: Женский титул передающийся по материнской линии, т. е от матери

к дочери. Баронесса в случае отсутствия прямых наследников мужского пола, может

стать правительницей города, (в том же случае что и у Лордессы) однако за всю историю

Вэстерффела подобного не удавалось еще ни одной женщине.

Граф, графиня: Титул, которому дана судебная и военная власть, обычно

передается по наследству.

Хранитель: Высшее дворянство, на иерархической лестнице стоит после короля.

Хранителями считаются главы знатных домов и семей которые выбираются путем

голосования членов определенной семьи или дома.

Земли Вэстерффела

Пролог

Командор Тайрон вместе с капитаном Джоном спустились в погребальную пещеру,

запах мертвечины был таким резким, что Тайрон едва мог дышать. В пещере царила

мертвая тишина, слышен был только треск, который исходил от их факелов.

Из темноты уловимо потянуло вонью разложения, путники осторожно шли по морю

омерзительной грязи и отвратительный запах, словно выворачивал тошнотой их

желудки.

Тайрону виднелись только окутанные тьмой отверстия туннелей, одним словом

это было море непроглядного мрака. Сыро, холодно и жутко, Джону постоянно казались

белые тени, плавно скользившие во тьме, но как только он поворачивал голову, тени

резко исчезали. В такой обстановке воображение по неволе разыграется, а Джон был

тем еще трусом. Его отец был жестоким воеводой который приходя в дом, избивал его

из-за любой мелочи. Кожа на правой руке Джона была покрыта жуткими шрамами, она

была практически облезшей и имела темно красный цвет, когда Джон был еще

мальчишкой: отец силой запихнул его руку в котел кипящей похлебки, ему

не понравился ее вкус, и именно таким способом он решил наказать своего сына. Все

свое детство он провел в темном погребе где его закрывал отец, после таких наказаний

Джон стал до жути бояться темноты, так он и провел всю жизнь в страхе, непонятно, как он вообще будучи таким трусом, сумел стать капитаном небольших королевских

отрядов.

Чем глубже они шли вниз по темным тоннелям, тем холоднее становился воздух.

Стылый воздух заползал под доспех, и Тайрона бросало в дрожь. Факелы освещали

земляные стенки пещеры, которые поддерживали деревянные доски и балки, там же

где их не было, виднелись старые деревянные гробы, Тайрону сразу же стало понятно, что в этих стенах покоятся простые люди.

-- Не хотелось бы оказаться здесь после смерти, сухо произнес Джон -- просто жуть

какая-то.

-- А по мне так, после смерти уже все равно -- невесело хохотнул Тайрон -- Все мы

рано или поздно здесь окажемся.

-- А чувствую себя идиотом Тайрон...

-- О чем это ты?

-- Зачем нести подохшему королю его драгоценности? Они уже не нужны

мертвецу, особенно этот камень, он постоянно светится...

-- Тебе вечно, что-нибудь да покажется Джон, повзрослей.

-- Я не хочу идти туда Тайрон! -- вскрикнул Джон.

-- Да не ори ты так! Просто зайти и выйти! Это все что от нас требуется! Я не хочу

позориться из-за твоей трусости!

Джон молча отвернулся, спорить с командующим было бесполезно. Становилось

все холоднее, дыхание срывалось с губ легкими облачками. Джону этот резкий холод

показался странным, на поверхности стояла невыносимая жара, чувство, что за ними

кто-то непрерывно наблюдает, не покидало его всю дорогу.

Наконец они прошли узкие туннели, находясь, бок обок с мертвецами в стенах.

Туннель, по которому они шли, резко углублялся вниз, впереди был крутой спуск, и путникам нужно было постараться, чтобы не запнуться и не скатится по деревянной

псевдо лесенке, на которой, можно было за просто убиться насмерть.

Спуск оказался довольно-таки долгим и изнурительным. Путники шли словно

целую вечность, а время тянулось как улитка. Ноги Джона ныли, а тело устало

до изнеможения. "Как долго еще идти" -- думалось ему, но расслабляться было

не позволительным, один не осторожный шаг, и с жизнью можно было попрощаться.

Но к счастью они миновали эту опасность, и, побродив еще несколько часов

по туннелям, наконец, достигли своей цели.

Тайрон напряженно всматривался в темноту, пока не заметил небольшое

помещение, которое находилось слева от развилки. Путники незамедлительно

поспешили внутрь, пол здесь был обложен серым камнем, а на стенах повсюду

красовались портеры погребенных в этих помещениях людей. Тайрон приблизил факел

к гробу, как вдруг увиденное им, повергло его в состояние шока.

Гроб был открыт, Джон в панике начал размахивать факелом, осматривая другие

гробы вокруг, и как ни странно, они тоже были открытыми...

Можно только представить какой ужас в тот момент они испытывали, Джон готов

был с визгом выбежать оттуда и больше никогда туда не возвращаться.

Тайрон перехватил на себе взгляд испуганного Джона, он встал в проходе, что бы

тот, не убежал, бросив его одного. Люди способны и не на такое находясь в состоянии

смертельного страха.

-- Боги! Что здесь происходит! Это демоны Тайрон, демоны! -- воскликнул Джон,

съежившись от страха.

-- Тихо ты! -- грозно фыркнул Тайрон -- не паникуй, это чья-то шутка.

-- Какому идиоту взбредет в голову так шутить! -- прокричал Джон вполголоса --

Здесь что-то непонятное творится! Говорю тебе! -- он повернул голову и вперил взгляд

в тряпочный мешочек, который мотылялся на поясе Тайрона, мешочек то и дело

излучал какой-то непонятный красный огонек. И тут до Джона дошло, в мешочке лежит

тот самый зловещий камень, именно он и является виновником этого нелепого

пробуждения -- Бежим! -- во все горло проорал он.

-- Если будешь так орать, мне точно придется тебя убить!

Тайрон вдруг замолчал, он стоял все там же, не шевеля даже губами.

-- Какого черта мы стоим? -- возмутился Джон -- Не знаю, как ты, но я лично

сматываюсь отсюда. -- Ты слышишь меня!?

Джона охватила паника, изо рта Тайрона во всю, сочилась кровь, его глаза были

наполнены кровью и, увидев такое зрелище, Джон был готов просто лечь и умереть

прямо там, только бы не видеть то, что стояло за спиной его друга.

Джон опустил факел чуть ниже и тут, заметил, как из брюха Тайрона торчит, чья-

то ужасная, бледная рука с длинными темно-коричневыми ногтями. Что-то

непонятное, до ужаса страшное, насквозь пронзило Тайрона одной лишь рукой. Какой

силой нужно было обладать, чтобы вот так, запросто взять, и пробить стальные доспехи

кистью руки. При этом еще и умудриться вывернуть, все внутренности человека

на изнанку. Это не всегда удавалось крепчайшей стали, а что уж тут говорить о какой-то

руке.

У Джона наворачивались слезы, он слышал, как медленно стекает кровь, с его

друга разбиваясь о каменный пол. Бедняга трясся от страха, он метался из стороны

в сторону, не зная, куда ему деться. Он уже было собирался врезаться в стену и прямо

там протаранить себе выход, как вдруг, ужасающая рука, наконец, резко двинулась

назад, и тело Тайрона тут же с грохотом упало на пол.

-- О смотрящий, прости мне мои грехи... -- жалостно пробормотал Джон.

Перед ним стоял король, самый настоящий король собственной персоной, живее

всех живых! Судя по всему, его тело уже явно успело подвергнуться разложению, седая

борода просто кишила червями и еще какими-то мелкими насекомыми. Его глаза были

красными, а на руках не хватало нескольких кусков кожи и мяса. Со стороны это больше

походило на какие-то смертельные загнившие язвы, которое медленно

распространяются по всей коже короля. Торчащие кости, черви, пробирающиеся в его

глазах, одним словом, ходячий мертвец. Самый настоящий ходячий мертвец, который

восстал и теперь жаждет мести.

Джон впервые в жизни услышал, как бьется его собственное сердце, оно билось

с такой скоростью, что, казалось бы, вот-вот выпрыгнет наружу. Единственное что в тот

момент мог испытывать Джон, так это только страх и ужас. Эти чувства были такими

сильными, что Джон позабыл не только половину своей жизни, но и собственное имя.

Мертвец безмолвно приоткрыл рот, и натянул непринужденную улыбку. Его зубы

были гнилыми и черными, они наводили на Джона еще больший страх и невыносимое

отвращение. Он уже приготовился распрощаться с жизнью со слезами на глазах, как

вдруг мертвый король медленно развернулся и скрылся где-то в темных тоннелях, как

будто дав Джону понять, что он оставляет его в живых.

Джон не стал размышлять о его странном поведении, он тут же словно пулей

подлетел к трупу Тайрона, и, вынув кинжал начал стремительно срезать мешочек с его

пояса. Руки Джона не переставая тряслись, от страха он даже не мог четко приставить

кинжал к веревке, в его голове постоянно крутились мысли о том, что сейчас в этой

пещере рыщет целое полчище восставших мертвецов, и пока он тут возится, кто-

нибудь из них точно попробует его на зубок. Но оставлять камень здесь было нельзя, Джону было ясно, что мертвецы восстали по его вине, Джон в страхе наконец-то срезал

чертов мешок, но сам того не заметил, как во время всей этой не управляемой паники, случайно прорезал на самом его дне небольшую дырочку. Откуда собственно

и вывалился маленький осколок озлобленной демонской души. Но даже этого осколка

было достаточно, чтобы мертвецы как ни в чем не бывало, восставали и бродили

по погребальной пещере.

Он отдернул мешочек, поднял с пола факел, и тут же, что есть силы, рванул

к выходу. Джон преодолел долгий подъем, где к счастью ни одного мертвеца ему

не встретилось. Но, когда он уже бежал по темным тоннелям, взгляд его все время

бросался, то к одному проломленному гробу, то, к другому.

Отовсюду на него таращились ходячие трупы, причем вели они себя, достаточно

цивилизованно. У некоторых из них, в руках были мечи, секиры, и ржавые топоры

с которыми их когда-то хранили. У многих торчали кости, висели куски мяса, а у меньшей половины, кожа вообще была непонятного темно-коричневого или светло-

синего оттенка. В общем, та еще жуть.

Джону уже было трудно бежать, он так устал, что при каждом вздохе его легкие

разрывались от боли. В горле стояла невыносимая горечь, ноги становились ватными

и могли в любой момент подвести его.

Джон замедлился чтобы перевести дух, он ковылял как улитка когда посреди

тоннеля ему встретилась мертвая девочка лет десяти. Она протянула руку, пальцем

указав на Джона, тот непроизвольно шарахнулся и ударился спиной о стену, лихорадочно хватая ртом воздух. Деваться было не куда, тоннель был слишком узким, а проходить почти, что рядом с мертвой девочкой, Джону совсем не хотелось.

Мертвая девочка отпустила протянутую руку, и резко разинув, рот, закричала

не человеческим, душераздирающим криком, тем самым, демонстрируя испуганному

Джону свое величие. Она смотрела на Джона, а тот плакал утопаясь в собственных

слезах. Ему было стыдно, лишь потому, что он позволил себе расплакаться на глазах

у врага,

"Видел бы меня сейчас Тайрон" -- думалось ему, впрочем, он, Тайрон, возможно

уже наблюдал за ним, притаившись в каком нибудь темном тоннеле.

Девочка склонила голову на бок, она подходила к Джону, медленно, словно

бесшумный призрак... Мертвая истерзанная девочка почти что вплотную обошла его, напоследок окинув его лишь страшным, безжизненным взглядом. Ее глаза теперь, будут всю жизнь сниться Джону в кошмарах, а точнее ему будет сниться их отсутствие.

Добравшись до выхода, Джон как назло свалился в грязь прямо перед

долгожданной свободой. Ему уже было все равно, он хотел, во что бы то ни стало, выбраться живым из этого ада. Он полз по грязи пока, наконец, в его ноздри не проник

знакомый запах, запах свежей травы. Никогда еще в жизни Джон не вдыхал запаха

слаще. Он в надежде открыл глаза, и оказался в мокрой, зеленой траве, легкий

утренний ветерок дул ему в лицо, раздувая застывшие слезы на его щеках. В лесу стояла

полная гармония, слышно было только щебетание мелких птиц и журчанье не подалеку

протекавшего ручья. Яркое солнце слепило его глаза, он был счастлив снова оказаться

снаружи, оказаться живым и невредимым.

Джон с трудом поднялся на ноги, он чувствовал себя как моряк, который впервые

в жизни ступил на сушу. Он медленно, но уверенно шел к кристальному ручью, надеясь, как можно скорее дойти до моста, где они с Тайроном оставили своих коней, совершенно не подозревая о том, что может с ними случиться.

После того как Джон избавился от дьявольской души выбросив мешок в ручей, никто включая его семью, больше не видел Джона. Предельно ясно, что король

сохранил ему жизнь, чтобы он донес миру ужасные вести, однако перепуганный

капитан с этим не торопился, напротив, он ушел так, словно его никогда и не было.

Вероятно, что Джон, более никогда не говорил с кем-либо о том страшном дне, который

перевернул и изменил его жизнь. Спустя три дня после случившегося, Джон отправил

в Орлиел письмо об отставке, когда командор Тайрон не вернулся во дворец, стража

смекнула что дело "попахивает" неладным. Джона обвинили в убийстве, однако след

его к тому времени уже простыл.

Глава первая

Алрик

"Мы призваны следовать по тому пути, который дарован нам

судьбой, и мы не должны, сомневаться в его истинности"

(Балинор Астамар)

Сын великого короля Балинора который являлся королем севера, а также

мятежником восставшим против короля. Алрику с детства были присуще такие

качества как благородство и честность. Смотря на поступки Балинора, Алрик поклялся

самому себе, что никогда не посмеет опозорить честное имя своего отца, и всегда

не смотря ни на что, будет следовать лишь зову своего сердца.

"Жизнь жестока, и я дарую ее вам как испытание, не ждите награды, ибо прежде чем ее получить, вы

должны пройти это испытание достойно"

Писания Аранахара 1:10

Лорд-король Балинор с небольшой горсткой солдат разбил лагерь в глуши

Силианского леса. На ежегодную так называемую "Большую охоту", лорд-король как

обычно взял с собой своих детей, на тот момент им обоим было по двенадцать лет.

В "Большой охоте" участвовала вся аристократия Вэстерффела, считалось великой

честью пересечь Силианский лес, добыв как можно большее количество ценной дичи.

В тот день после окончания "Большой охоты", Балинор собирался подписать

мирный договор с лже королями, Энригарами. Вечер был тихим, солнце уже садилось

над снежными северными горами. Привычная тишина не предвещала ничего

неожиданного, хвойные деревья покачивались от легкого ветерка, а из глубокой

вечерней чащи доносилась приятная, птичья песнь.

"Белое безмолвие" -- девиз Ганрифолского герба был придуман Балинором

не просто так. Север примерно так и выглядит, много снега, и лютый мороз от которого

деревья громко трещат. Но и в такие морозы северный лес живет своей жизнью. Однако

осенью лес неприветлив: медведи готовят берлогу на зиму, зайцы готовятся сменить

шкурку на белую, а бурундуки пополняют запасы продовольствия. Люди же запирают

окна досками, набирают дрова и стелют теплые шкуры на каменные полы.

Предстоящая зима никого не щадит, поэтому и готовятся к ней крайне серьезно.

Пейзаж в тот злополучный день, был не менее красив. Белый снежный плен, был

усыпан розоватой крупной ягодой, для непривыкших приезжих южан, участвовавших

в охоте, эта картина была удивительна и столь же немыслима, как и климат. Однако

многие из них могли бы позавидовать богатым ресурсам севера.

-- Мне снова приснился сон отец. -- Мрачно прошептала черноволосая девочка

с глазами подобными морской глади -- Со мной опять говорили мертвецы.

-- Эти колдовские сны пугают меня Илия, -- Встревоженно проговорил Балинор --

Что они говорили тебе на этот раз?

-- Я помню только слова: "Когда на небе будут танцы, погибнет род, чья сила

будет жить"

-- Это очень тревожное знамение, -- Удивленно прошептал старый лорд, сидящий

напротив костра -- Вам стоит прислушаться к этим снам ваше величество, но не стоит

упоминать о них при инконистах, инквизиция сочтет миледи за ведьму.

-- Я король севера, инконисты больше не будут притеснять мой народ, как

и аркийцев. Они живут на наших землях, и я поклялся перед смотрящим что буду

отстаивать их традиции ценной своей жизни.

-- Вы отказываетесь от веры? -- Ошеломленно спросил лорд -- Ради дикарей?

-- Господь не в церкви, господь должен жить в наших сердцах.

-- Ныне все по-другому сир, скрытое зло живет под рясами инконистов.

-- И это знаем не только мы с тобой Родрик, -- Задумчиво шепнул Балинор --

И все же люди им подчиняются...

-- Как по-вашему сир, почему они это делают? Неужели их вера в смотрящего

настолько сильна.

-- Нет Родрик, вместо смотрящего в их сердцах живет страх. -- Тяжело вздохнул

Балинор.

-- Правда ли то, что в вашем сердце кроме смотрящего живет и любовь

к Джеральне лордессы Норхайнской.- Заметил Родрик -- Она удивительная женщина

сир, но станет ли она вашей королевой?

-- Не пристало поднимать такие вопросы мой друг, -- Тихо но твердо сказал

Балинор -- Такой как я, не удостоен внимания столь прекрасной дамы.

Лорд Родрик рассмеялся в ответ:

-- Вы король севера! Вопрос в том достойна ли она вас!

-- Сейчас меня больше заботит мой народ, и колдовские сны моей дочери. --

Обеспокоенно пробормотал Балинор -- Ну а ты сынок, снились ли тебе подобные сны?

Златовласый мальчишка лишь пожал плечами.

-- Нет, отец, ничего подобного.

-- Хвала смотрящему, но да ладно, не будем об этом, солнце уже зашло и нам пора

ложиться спать.

-- Завтра мы возьмем вверх отец! Вот увидишь, южане узнают, какого это

тягаться с севером! -- Гордо вскрикнул мальчишка.

-- Конечно сынок, я уверен, что из тебя выйдет прекрасный, благородный рыцарь.

Знаешь, что мне говорил отец, когда я был твоего возраста?

-- Мне не терпится это узнать отец.

Балинор натянул легкую улыбку:

-- Никогда не сомневайся в самом себе Алрик, и если ты не прав, всегда умей

признавать это с достоинством. Обещай мне сынок, что ты никогда не забудешь эти

слова.-- Я никогда не забуду этого отец, обещаю, что ты будешь гордиться мной.

-- Агара прилетела, это значит, что зима уходит... -- Пробормотал старый лорд

посмотрев на белую птицу что кружила над лесом.

-- Хвала смотрящему, слишком много людей она унесла на этот раз... -- Угрюмо

покачал головой Балинор -- Слишком много... -- Вновь повторил он.

-- Пока Агара здесь, зима не наступит, к тому же снег уже начал таять сир. --

Количество людей скоро возрастет, они все равно умирают словно мухи...

Алрик сонно закрывал глаза, невыносимый холод пробирался в его шатер

заставляя его дрожать. Он уже крепко спал, когда вдруг послышались незнакомые

голоса и громкий топот. Целый отряд разбойников громил лагерь его отца, отовсюду

слышались только крики и яростный звон мечей.

-- Проверь в том шатре. -- Твердым голосом восклицал главарь -- Добейте всех.

Лорд-король Балинор отбивался неистово, словно дикий зверь. Он чувствовал

слабость, но желание спасти детей вновь прибавляло ему сил. Балинор обхватил меч

двумя руками и помчался на главаря с криками, бандитская стрела на мгновенье

остановила его, но, несмотря на боль, он продолжал бежать.

Наконец лорд-король опустил меч, бессильно упав на колени, еще одна меткая

стрела попала ему в грудь.

"Я должен спасти детей!" -- Сказал он себе медленно поднимаясь на ноги. Балинор

продолжал идти, еле удерживая тяжелый стальной меч. Еще одна меткая стрела стала

для него последней, он больше не мог идти, слезы катились по его щеке, мысль о том, что он не смог защитить детей была больнее глубоких ран в его груди.

-- Север не принадлежит тебе Балинор. -- Надменно прорычал главарь.

-- Да... -- Прошептал Балинор -- Я принадлежу северу...

-- Горан! Убей всех кого найдешь в шатре! -- Закричал главарь, игнорируя

Балинора.

-- Беги Алрик! Это приказ! -- Закричал Балинор на последних из сил.

И Алрик побежал.

Предсмертный крик его отца словно подхлестнул его, Алрик схватил нож

и разрезав им шатер опрометью бросился в лес. Хватая ртом воздух, юноша метнулся

в темноту между деревьями. Разглядеть что либо было невозможно, лес предстал перед

его глазами зловещим лабиринтом, мрачных теней и устрашающих очертаний.

Алрик понятие не имел куда бежит -- его направляло неистовое стремление

спастись. Под ногами было невыносимо скользко, он то и дело спотыкался

о заснеженные коряги перепрыгивая через поваленные деревья на и без того тяжелом

пути.Он снова споткнулся, и кубарем покатился вниз по снежному холму. Неуклюже

скользя по снегу, Алрик ударился головой о огромный камень, его разум помутился, через какое-то мгновенье боль усилилась и он судорожно теряя сознание увидел в небе

желто-зеленые полосы которые плавно но быстро окутывали ночные небеса...

Илия же молча наблюдала как умирает ее отец. Судя по всему главарь специально

не стал добивать Балинора чтобы показать Илии в каких мучениях умирает ее отец.

И хотя лицо его не выражало никаких чувств, все это забавляло его не меньше чем

разбойников. Часть из них погнались за Алриком, а другие остались окружив

королевский лагерь.

Когда Балинор скончался, его голову насадили на пик. Один из разбойников

поднял его голову вверх, громко хохоча:

-- Посмотрите на меня, я король севера!

Илия все так же стояла, молча наблюдая за происходящим, это так разгневало

главаря, что тот приказал выколоть ей глаза...

"Как Алрик оказался во дворце"

-- Элоувен вернись! Этот лес кишит разбойниками! Тебе опасно разгуливать здесь

одной!

Рыжеволосая Элоувен убегая от назойливого брата -- вышла на лесную поляну

усыпанную снегом и большими черными камнями. Она хотела было пройти мимо, как

вдруг ее взгляд привлек лежащий на спине светловолосый юноша.

Девочка оглянулась по сторонам, она медленно подошла к юноше и опустившись

на колено принялась его рассматривать. Ее взор ослепил золотой медальон висящий

на шее мальчика, эмблема изображала череп, с длинными белыми рогами на агатовом

фоне.-- Так значит ты Астамар, -- Тихо прошептала она -- Если они узнают, то

наверняка навредят тебе.

Мальчик на мгновенье очнулся сонно пытаясь разобрать размытую тень девочки.

-- Как тебя зовут? -- Тихо спросила Элоувен.

-- Алрик. -- Ответил он, снова бессильно закрыв глаза.

-- Элоувен! -- Послышался приближающийся голос брата.

Элоувен не растерялась, она сорвала с Алрика медальон спрятав его под

шелковым плащом. В ту же минуту из-за деревьев появились бравые мужчины одетые

в златые орлиелские доспехи, самый молодой из них -- по всей видимости и являлся

братом рыжеволосой Элоувен. Его светло русые волосы блистали на солнце подобно

золотистым лучам, выглядел он браво и мужественно, широкие плечи и крепкое тело

были свойственны далеко не всем южанам.

Он долго осматривал Алрика прежде чем вновь заговорить, он был далеко не глуп

и не мог не разглядеть в мальчике аристократа, за Алрика говорила его одежда.

-- Возвращаемся в Орлиел, -- Наконец заговорил он -- мальчика возьмем с собой.

-- Принцессе следует держаться от него подальше ваше высочество, он может

оказаться больным или прокаженным. -- Обеспокоено сказал один из солдат.

-- Не говори глупостей Аластар, это всего лишь мальчик, он ничего не говорил

тебе сестра?

-- Он лишь сказал, что его зовут Алрик.

-- От мальчика нужно избавиться! -- проворчал Аластар выхватив свой клинок.

-- Убери меч! Неужто королевский солдат поднимет руку на дитя!

-- Но ваше высочество...

-- Отведем его в Ориел, и оставим в каком-нибудь монашеском приюте. А ты, усмири свой пыл, пока этого не сделал я!

Один из солдат взял хрупкое тело Алрика и закинув его на плечо устремился

вперед, за ним пошли и другие включая и маленькую Элоувен. Дамиан, не давший

убить ребенка шел позади рядом с озлобленным Аластаром. Его взгляд метался

из стороны в сторону, он то и дело сжимал кулаки думая на ком выпустить внезапное

бешенство, бедняга Аластар уже было отчаялся, когда вдруг вспомнил про невинных

крестьянских дочерей, которых он обычно брал силой а после убивал. Несмотря на то, что Дамиан запретил воинам насиловать женщин, а уж тем более тех, что жили

в деревнях, Аластар успел попортить далеко не одну невинную девичью душу.

Дамиан не был глуп, отнюдь, он знал каждое движение Аластара и был в курсе

всех его темных делишек.

-- Постой. -- Протяжно произнес Дамиан -- Погляди что там...

-- Где ваше высочество? -- Спросил Аластар повернув голову в бок. Не успел он

и пискнуть как серебряный клинок Дамиана вонзился в его грудь протаранив ее

практически насквозь.

-- Тише, тише. -- Произнес Дамиан похлопывая Аластара по спине. -- Ты

привлекаешь слишком много внимания... -- Дамиан вынул кровавый клинок, и Аластар

пал, хватая ртом воздух он схватился за руку Дамиана но тот оттолкнув его ушел

за солдатами.

Пока Аластар умирал захлебываясь в луже собственной крови, Дамиан уже успел

догнать своих спутников, в том числе, и любопытную Элоувен.

-- А где Аластар? -- Спросила Элоувен, взглянув на окровавленный рукав брата.

-- На наго напали волки, я не успел его спасти сестра.

-- У тебя кровь на рукаве. -- С подозрением заметила Элоувен.

Солдат несший Алрик повернулся, вопросительно посмотрев на Дамиана, Дамиан

лишь кивнул в ответ, перехватив на себе подозревающий взгляд Элоувен.

-- Это волчья кровь. -- Ответил он -- Не думай об этом, сестра, иди вперед. --

Приказным тоном отвечал Дамиан, подталкивая сестру вперед.

"Королевская просьба"

Силия Ланкастар -- дочь хранителя дома Ланкастаров. В возрасте двадцати пяти

лет вышла замуж за наследника Гонримского трона, Октавиана III. Первый брак Силии

не удался, Октавиан погиб в битве под "Бернудом" и Силия возвратилась в Вэстерффел.

Следующие пять лет Силия оставалась вдовой, по ее словам: брак -- это худшее

что происходило с ней в жизни. Однако Силию вскоре заметил король, он нуждался

в поддержке, а Силия к великому для нее сожалению, была подходящей партией для его

величества.

Силия пользовалась большим уважением у отца и всего дома Ланкастар, благодаря

этому она обладала не ограниченной свободой и была вправе вольно принимать

подобные решения. Силия отклонила предложение короля, и более не желала выходить

замуж. Она активно занималась улучшением крестьянской жизни и даже создала

"Манифест о крестьянском праве". Благодаря Силии владения Йорн'аха считаются

самыми благополучными для крестьян и обычных горожан.

Король все же добился Силии, дело обстояло следующим образом: Король

предоставлял ей права на создание законов улучшающих жизнь простолюдинов, он

также обещал ей содержание для постройки приютов и богаделен. Все чего он требовал

от Силии, так это только крепкий союз с великим домом Ланкастар.

Еще два года назад, Алрик мог попасть в орлиелский дворец, только

по приглашению на какой-нибудь очередной бал или турнир. Да и то вряд ли.

В Ганрифоле Алрик чувствовал себя как дома, лучшее на то, что он мог там

рассчитывать, -- это скучающий казначей очередного высокомерного аристократа, вечно сидящий в какой-нибудь затхлой комнатке, расположенной в дали от пышных

замков и домов знати.

Вот только здесь не Ганрифол, а Алрик, больше не унылый казначей. Он

в королевском дворце Орлиела, в самом центре всего Вэстерффела. Надо признать, что

великий Орлиелский дворец не производил на Алрика ровным счетом никакого

впечатления.

Громадные очаги в которых жарко пылал огонь, надежно прогревали весь дворец,

Алрику еще никогда не было так жарко, мало-того что в городе стояла невыносимая

духота, так еще и сам дворец был похож на одну огромнейшую печь. Да, орлиелцы

обожают жару, Алрику их большая любовь к такой невыносимой духоте была чужда, он

уже настолько привык к смертельным Ганрифолским холодам, что больше просто

не мог сидеть в этом пустынном жарком зале на твердой не удобной скамье.

Зал, в котором сидел Алрик в ожидании аудиенции был настолько унылый

и нежилой, что впору было усомниться, что сюда вообще заходят люди. На каменных

стенах повсюду были развешаны гобелены и картины, в основном исполненные

в темных и мрачных тонах. Они изображали кровавые сцены исторических битв, но самая кошмарная картина, которая повергла, Алрика в шок занимала, одну из стен

почти целиком. Она изображала старую женщину, которая буквально стояла на костях, держа в руках окровавленную голову в стальном черном шлеме.

"Ужас" -- думалось Алрику, от одного только взгляда на эту картину его сердце

вздрагивало, и по коже вовсю бегали мурашки.

Наконец небольшая деревянная дверь в конце зала распахнулась, пропуская

маленького скрюченного старичка. Он тут же направился прямиком к Алрику, и надо

признать, для такого маленького горбатого старика он очень даже быстро передвигался.

Когда старик подошел ближе к Алрику, лицо его стало непроницаемым.

-- Сэр Алрик король уже ожидает вас, прошу, пройдемте со мной.

Алрик послушно направился за стариком по мрачному коридору. Старик

не замедлил шага и тут же рывком распахнул дубовую двухстворчатую дверь в тронный

зал. В тронном зале было намного уютнее и светлее чем в других помещениях дворца.

Сам трон располагался прямо посреди зала, а не в самом дальнем конце как это

обычно бывает. Трон выглядел довольно-таки впечатляюще, он представлял собой

белое костяное кресло с высокой спинкой, которую венчал самый настоящий череп

небольшой виверны.

На троне развалившись, сидел король, и надо сказать, что на аристократа он

отнюдь не был похож. Небрежные седые волосы, мятая серая рубаха и грязные сапоги.

В таком виде с точки зрения Алрика, ни один уважающий себя аристократ

не показался бы на люди.

Рядом с троном сидела его жена, судя по ее виду, она была моложе короля лет так

на десять. Шикарное платье с распашной одеждой, меховая шкура на плечах, драгоценные камни и огромный рубин на пальце с голову енота, да, Силия Ланкастар

в отличие от мужа, всегда хорошо выглядела и умела правильно преподносить себя

в обществе аристократов.

-- Вот он ваше величество! -- провозгласил старик, отвесив перед троном низкий

поклон.

Алрик последовал примеру слуги короля, он без особого на то желание, опустился

на одно колено.

-- Благодарю тебя, а теперь пшел остюда старый хряк! -- громко произнес

седовласый человек, восседавший на троне -- и так, не уж то это тот самый бывший

белый волк! И как ты только умудрился покинуть эту чертову хартию.

-- Да это не хартия! -- воскликнул стоящий рядом с троном черноволосый

мужчина -- Это просто каторга какая-то! У-у-у хартия Белых Волков, как страшно!

-- Ваше величество, я тоже рад снова увидеть вас. -- Лицо Алрика даже

не вздрогнуло, хотя он немного напрягся, Алрик гордился славным именем хартии

Белых Волков и не терпел когда кто-то, не очень хорошо отзывается о ней. -- К вашему

сведенью наша хартия, считается самой великой рыцарской хартией из всех

существующих.

-- Да неужели?

-- Я не стану убеждать вас, ваша милость.

-- И вправду не стоит.

-- Успокойтесь, в ссорах нет нужды, я неспроста пригласил тебя сюда, Алрик.

Алрик кивнул головой:

-- Я в вашем распоряжении сир.

-- Гаред ты можешь идти. -- король грозно покосился на старичка -- Мне нужен

командующий, чтобы подавить мятеж, мятежная "королева" снова поднимает бунт.

Низшим лордам все не иметься, из-за них меня уже не воспринимают как короля!

Какая-то шлюха ставит себя выше верховной власти! -- Вспылил король -- если они

отделятся от нас, за ними последуют остальные!

-- Я не смогу вам в этом помочь сир, как вы уже знаете, меня никто

не воспринимает всерьез.

Алрик был на редкость красив, с щетинистым лицом с правильными,

благородными чертами. Светлые блестящие волосы ниспадали на ворот. Его дублет был

сделан из темно-бежевого шелка, окаймленного серебряным атласом. На плечах

златыми нитями был вышит саблезубый волк -- символ хартии белых волков.

Столетиями королевством правили Астамары, которые объединили десять

королевств в одно. Несколько лет тому назад: король Брагон III Астамар объединил

низших лордов, и силой заставил присоединиться к на тот момент еще восьми

королевствам Орлиела. Племянник короля Брагона, Данко поднял мятеж против

родного дяди. Его мятеж закончился на мертвых топях, где он и погиб. Другие

мятежные лорды преклонили колено, и были прощены, но некоторые потеряли титулы, и их когда-то великие дома были опозорены. Все отдали своих жен и детей в качестве

поруки за свою верность в будущем. Брагон прозвал их Гасарийцами что в переводе

с арарайского означает: "недостойные", с тех пор лордов в этих землях прозвали

низшими как и их семьи. Официально к Гасарийцам относят Ганделфел и северный

Данриф, следует напомнить что оба владения еще со времен Брагона, являются

територриями лордов входящих в "союз десяти".

-- Возьмешься за это дело Алрик? -- спросил король приподняв бровь.

Алрик переминался с ноги на ногу, пока король с любопытством глядел на него,

ожидая ответа.

-- Для меня это большая честь -- отвечал Алрик без особой радости. -- Я последую

вашим указаниям ваше величество.

Алрик поглядел на дочь короля, и та не отводила от него глаз. Ее глаза были

настолько голубыми, что казались, почти что черными. Она была одета в шелковое

розовое платье с длинными рукавами обшитыми золотыми лентами. Ее темно-рыжие

волосы были заплетены в роскошную длинную косу, которая доходила до самого пояса, и, насколько мог разглядеть Алрик, на ней не было ни одного намека на украшения.

-- Мы обсудим это в моей резиденции, я знал, что ты согласишься, поэтому

попросил слуг приготовить тебе покои. -- Гаред, будь так любезен, подними свой зад

и покажи сэру Алрику его покои.

Гаред послушно отвел Алрика в его новые покои, покои были

не примечательными, они представляли собой стены из белого камня, обычную

двуспальную кровать с полупрозрачным шатром, и балкон с видом на горные

местности.

Спустя некоторое время побродив по длинным коридорам замка, Алрик наконец

таки обнаружил короля в его резиденции, пока командор королевской армии нервно

попивал очередной бокал свежей медовухи, король с весьма задумчивым видом остался

молча стоять над круглым деревянным столом. Оловяные солдаты медленно

передвигались по тактической карте одним лишь легким движением руки короля.

-- Ваше величество, -- негромко позвал Алрик.

Король угрюмо посмотрев на него официальным голосом произнес:

-- Алрик, пойди сюда.

Алрик скованно и немного застенчиво медленным шагом подошел к столу.

-- Ты не боишься? -- спросил король

-- Нет, сир. -- признал он.

Король задумчиво нахмурился.

-- Я ожидал такого ответа, им пора встретиться лицом к лицу со своей смертью.

-- Да, вы правы.

-- Начнешь с Черного города, начал король -- потом твой путь лежит через

Норхайн, где и засидает наша горячо любимая мятежная Джеральна.

-- Да, согласился Алрик. -- Впрочем, в Черном городе ему уже приходилось

побывать, и не раз. В каждой благородной семье и доме есть собственные традиции: молитвы, гербы, флаги и девизы. Но самым странными из всех, по мнению Алрика

были Хоул, лорды Черного города. Они не приклонялись не перед кем, даже перед

королем. "И была ночь, и длилась она вечность"; сулили они. Алрик впервые подумал

о том, какой же странный народ эти южане.

Природа Орлиела -- это единственное что удивляло Алрика. На севере

в Ганрифоле такой дивной природы не встретить, впрочем, природа севера: по мнению

Алрика была намного прекрасней.

Темные холодные речушки с каменным дном несутся по северным землям.

Хвойные деревья величиной до самого солнца, зеленым одеялом покрывают горные

и холмистые местности, пенье птиц которых не встретить ни в одной стране мира

до сих пор звенел в ушах Алрика, как и шум торопливой реки.

Далекие флейты пастухов и проплывающих мимо лодок, в природной тишине

севера звучат так, как ни звучали бы, ни в одном краю всего земного полушария.

Бывало над лесной чащей: грациозно кружил гордый ястреб. Он расплавлял свои

великолепные крылья, словно веер и кружил над тайгой, поднимаясь все выше и выше.

Крошечные бурундуки в страхе слазили с деревьев и неслись что есть силы в свои

земляные норки, которые были аккуратно вырыты под мягкой землей или под корнями

высоких, благородных деревьев.

Расстаться с таким земным неописуемо прекрасным раем, Алрику было тяжело.

Раньше он мог весь день просидеть на берегу темной речушки, наслаждаясь хвойными

покрытыми зеленью холмами, и слушать далекое звучание прекрасной флейты.

В летнее время вдали простираются высокие горы на вершинах, которых красуется

белоснежный снег, сверкая на солнце, словно серебро. Хотя летом и остаются залежи

льда в горах и речушках, северная природа Ганрифола воистину прекрасна.

-- Сколько солдат тебе понадобится для похода в черный город? -- спросил

король -- Мои солдаты прекрасно вооружены.

-- Двадцать солдат хватит ваше величество, для начала.

-- Так мало? Ты в этом уверен? -- По моим подсчетам, в Черном городе около

десяти тысяч солдат.

-- Я не настроен, воевать с лордом Хоул сир, наша тактика будет заключаться

в хитрости.

-- Так делают только трусы -- нахмурился король -- перейти в наступление вот

наша тактика.

-- Я посмею себе возразить вам, хитрость -- это смертельное оружие в руках

храбреца.

-- Меч, вот единственное оружие в руках храбреца -- возразил король -- я не могу

дать тебе, так мало солдат, Хоул рассмеются тебе в лицо.

-- Дайте мне лучших солдат, и мятежники склонятся перед вами. Доверьтесь

мне, сир.

Король не уверенно кивнул головой:

-- Хорошо... честно говоря я никогда не понимал твоей тактики, но по крайней

мере она нас еще ни разу не подводила.

-- Что же заставило Хоулов восстать против нас. -- Сухо произнес командор, сидящий напротив круглого стола.

-- Мятежная лордесса подняла их, чертова Джеральна, она была лишь подстилкой

Балинора и вдруг с чего-то решила продолжить его мятеж... они помешались, все

помешались. -- Король, разгневавшись, воткнул кинжал в стол -- Они требуют

независимости.

-- Союз баронов пытаются бороться за север, в чем их цели, неужели они полагают

что сумеют свергнуть вас сир? -- Задумчиво почесался командор.

-- Нет, -- Отвечал король -- Они не претендует на трон, мятежники требуют

независимости, мой сын единственный законный наследник, и никто не в силах это

оспорить. -- Астамары письменно отказались от трона, единственное на что они

могли бы претендовать, так это только на север. Но все они уже погибли.

-- Союз баронов? -- Переспросил Алрик.

-- Мятежники. -- У нас много проблем, десять королевств на грани распада, я

не могу позволить низкорожденным ублюдкам опозорить мое честное имя!

Недоношенные крысы поплатятся за свое предательство!

-- Насколько мне известно, предводитель союза баронов из высшей знатной семьи

утеса Хастерви, а Хастерви как известно, к союзу десяти не принадлежат сир. -- Но у вас, сир, уже есть сильный союзник, дочь хранителя Ланкастара отличная партия.

-- Да, но сил гнусных Ланкастаров будет мало, пора бы уже женить моего

племянника, признаться честно, я уже нашел для него выгодную партию.

-- И кого же вы нашли мой король?

-- Немирия де Грэй, младшая дочь хранителя Грэя. Герцогиня Красного дворца.

-- А не слишком ли она, юна? -- Возразил командор -- Суровый нрав вашего

племянника может погубить эту молодую особу.

-- О смотрящий, мне плевать на нее, Дом Грэй -- один из самых богатых

и влиятельных домов. Мне нужны не они, мне нужны их богатства. -- А вот моему сыну

нужна не просто дворняжка, ему нужна принцесса...

Командор на мгновенье задумался.

-- Как насчет дочери царицы Потемы? -- Восторженно произнес он -- Это наиболее

выгодная партия для вас и вашего сына разумеется.

-- Ты и вправду думаешь, что я буду связываться с Арараем?

Король Ханрумонт был возмущен подобным предложением и хотя лицо его

не выражало недовольства, командор все же почуял малую толику холода в его глазах.

Его величество был человеком осторожным, часто нервозным и безразличным. Король

никогда не скрывал ненависти к врагам, открытость по отношению к ним: вот один

из его жизненных принципов.

-- Почему бы и нет? Царь будет рад узнать, что его дочь вскоре станет королевой, вот как мы поступим: вы сир не будете просить приданного, взамен вы попросите

солдат и любую поддержку на время войны. -- Арарайские солдаты не чувствуют боли, а об их смертоносных слонах ходят легенды.

-- Ну и как же сюда переправят тысячи боевых слонов!? С Арарем нас разделяет

целое море!

-- Зато у нас будут их солдаты, тем более я слышал, что ее дочь девушка неземной

красоты, ее уму может позавидовать любая принцесса, а ум и красота вместе уживаются

редко, уж поверьте мне мой король.

-- А что ты думаешь Алрик? -- Король вопросительно приподнял бровь -- Я

хотел бы услышать и твое мнение.

-- Я всего лишь солдат сир, я разбираюсь в войне, но не в государственных делах.

-- Я не уверен на счет Арарая, мне нужно все как следует обдумать. Вы можете

идти, после того как мы еще раз обсудим что делать с Хоулами. -- Я дам тебе

доказательства. И ты можешь быть свободен.

-- Доказательства? -- Переспросил Алрик.

-- Пергамент, переписка с Джеральной, и некой "Д." -- Без этих доказательств

у нас не будет права на его арест, так как он лорд великого дома, распространять эту

информацию нам не к чему. Главное, чтобы она не попала в руки посторонним.

-- Я все понял ваше величество. -- Поклонился Алрик. -- Вы можете на меня

положиться...

"Союз Барона"

"Мы должны защищать свои ценности, и ни в коем случае,

не приклоняться пред тем, кто духовно ниже нас самих."

"Мы -- мятежники, ополченцы. Мы дети правителя, который

убивает нас, убивает свой народ..."

Дилиг Хастерви, Союз Барона

Несколько мятежников во главе с седовласым бароном прибыли к давно

заброшенному тауэру, мятежники вели за собой пленного, судя по всему тот был

знатным воином Орлиела, его принадлежность к Орлиелу выдавали позолоченные

доспехи и серебряная эмблема знатного рыцаря на груди.

Когда его привели в одну из пыточных камер, седовласый барон склонил его

на колени и схватив за подбородок стал пристально всматриваться в его серые, залитые

страхом глаза. Они напоминали барону глаза, испуганные глаза тех детей, которых этот

воин безжалостно убивал. Орлиелские воины обстреливали поселения барона из пушек, закрывали невинных людей в сараях заживо сжигая их ни в чем неповинные души, война которую король вел против собственного народа была жестокой, но еще не успела

получить всемирную огласку. Он выставил ополченцев мятежниками, но умолчал

о том, в каких мучениях погибают дети, от рук, его высокопоставленных, гордых

солдат.

Сам барон был угрюм, его волосы были белы до самых плеч, множество шрамов

на лице похоже ничуть не заботили его, для него, они были признаком гордости. Его

плечи были настолько широки, что казалось бы с трудом пролазят в дверной проем, особенно их подчеркивали черные наплечники которые были раскрашены серебряными

надписями. Скорее всего доспех его был древним и невероятно дорогим.

Барон слегка приблизился лицом к пленному воину и после нескольких минут

молчания произнес:

-- Король послал вас разгромить наши поселения? Он приказал вам насиловать

наших женщин и убивать наших детей?

-- Я лишь выполнял приказы, кто посылал их я не знаю... -- Обессиленно отрицал

пленник.

-- Не знаешь, или не скажешь? -- Злобно прошипел барон -- Что вам приказали?

-- Сжечь все ваши поселения, убить всех, женщин, детей...

-- Сколько же невинной детской крови на твоем мече?

Пленник промолчал, из глаз его виднелись слезы.

-- Сколько!? -- Закричал барон.

-- Я лишь выполнял приказ...

-- Негоже королю убивать собственный народ, за такого вождя вы сражаетесь? --

К какому знатному дому ты принадлежишь?

-- Я принадлежу к Бэлинсам...

-- Рыцарь, опозоривший имя славного дома Бэлинсов...

Барон что-то шепнул воину и тот вдруг произнес:

-- Сталь?

-- Нет, -- Ответил барон выходя из камеры -- Для Балинора и золота не пожалеем.

Мятежники схватили пленника, и когда в помещение вошел барон с чем-то

в руках, те силой раскрыли несчастному детоубийце рот. Барон стал вливать в него

только что расплавленное золото, каленный метал, стал сжигать его горло... жечь его

внутренности и застывать... Воин не мог кричать, он чувствовал лишь дикую боль, чувствовал, как метал словно разрывает его внутренности. Кровь лилась из его горла, тело стало покрываться огромными волдырями, а серые глаза, залились кровью

которая кровавыми слезами, стекала по его щекам...

Когда золото застыло в его покрывшимся волдырями горле, барон отвернулся

дабы не видеть изуродованное ожогами тело.

-- Жестокостью мы платим за жестокость, -- С печалью произнес он -- Подбросьте

тело во владения Орлиела, пусть знают, на что мы способны.

"Братоубийца"

"Любовь -- это нечто светлое, что дает нам надежду, в этом

темном мире, где существует лишь тень"

Лорд Джон Братоубийца

Лорд Джон является сыном знаменитого на весь мир короля Ирига Безумного, в народе он также известен как Ириг Безумец. Мать Джона родилась в семье

обедневших дворян, став королевой она родила Иригу двух сыновей, и прекрасную

дочь, которую Ириг нарек в честь своей матери: Даонелль. Джон, как известно, обладает обворожительным внешним видом и красноречивостью, которой нет равных.

Эти качества Джон использует в своих корыстных целях, его репутация говорит сама

за себя, а не достойные поступки, увы, лишь подтверждают ее.

История семьи Джона, как уже известно, весьма драматична, однако она является

источником вдохновения для нынешних бардов и поэтов. В знаменитой балладе:

"Смерть Безумцу!" говорится:

"Когда брат брату враг, накроется небо адским пленом,

и взмолятся они к диаволу, и будет слышен лишь звон их

клинков, и да прольется братская кровь, и да останется она

на руках и клинке его, как знак вечного клейменного позора"

"И вонзил он клинок отцовский, в братское сердце, сердце,

любовь в котором взывала к черной душе его! Но словно спал он,

лобзаньями брата на последок одарив, голову с плеч его он

снес... и покинула душа его, в адское пламя вознеслась она,

оставив его одного, над телом братским стоящим!"

Именно так Джон и получил позорное прозвище братоубийцы.

Двое сутуловатых мужчин медленно вышагивали по королевскому саду. Солнце

освещало лицо того что был помоложе. В его выразительных темно-карих глазах

отражалось небо, темные коричневые волосы, идеально убранная на бок челка, дорогой

шелковый камзол, и златые драгоценности, украшающие его пальцы и шею. Легкая

бородка была ему к лицу, он походил на благородного, молодого лорда.

-- И как вам жизнь при дворе милорд? -- Спросил тот, что по выше

-- Она прекрасна ваша светлость, особенно прекрасны южанки.

-- Я вижу, ты здесь неплохо устроился Джон.

-- Весьма неплохо ваша светлость.

-- А как идут дела у короля? Я слышал, что он женился на сучке Ланкастаров.

-- Да, женился, я всем сердцем желал, чтобы это не было правдой.

-- У вас есть сердце?

-- О чем это вы?

-- Что ж, король теперь женат на сучке Ланкастаров, а вы?

-- А что же я? -- Улыбнулся Джон, но тут же вновь стал серьезен.

-- Вы любимый племянник его величества, он уже подыскал выгодную партию

для вас?

-- К счастью еще нет, свобода для меня дороже всего на свете. Но чувствую

сердцем, продлится она не долго.

-- Про вас ходят слухи, много слухов. -- Рассмеялся герцог, хлопнув лорда Джона

по плечу

-- Я не доверяю слухам, и вам не советую.

-- Народ клянется, что вы дьявол, говорят у вас черное сердце, холодное как

лед. -- Усмехнулся герцог -- Настолько холодное, что его не под силу растопить даже

самой прекрасной южанке в мире.

-- Я всегда считал народ лживым скотом безродных свиней, не верьте им ваша

светлость, и тогда вы возможно проживете намного дольше, уверяю вас. -- Ехидно

улыбнулся Джон, в ответ хлопнув герцога по плечу.

-- Я это учту милорд. -- Герцог признался самому себе, бездушная пустота карих

глаз лорда Джона, пугала его и заставляла колени дрожать. Пожалуй подобных

бессердечных людей ему еще не приходилось встречать, но поспорить с тем, что лорд

Джон был красивейшим молодым лордом, не мог даже мужчина. Кроме того язык

Джона был хорошо "подвешен", он обладал прирожденным даром красноречия, его

сладкие речи погубили далеко не одну знатную даму...

К приезду третьего, а точнее теперь уже единственного брата короля Джон

тщательно подготовился. Он знал: что тот довольно-таки ленивый, разбалованный

и любвеобильный человек. Джону не нравилась его несерьезность, поэтому он изо всех

сил, старался не прикончить его. Рион Энригар прибыл еще утром, однако Джон

не особо рвался к нему, честно говоря, ему совсем не хотелось видеться с ним, однако

так, он бы проявил не уважение которое несомненно могло бы возмутить короля

Ханрумонта.

Утро было таким спокойным, Джон и подумать не мог, какой "подарок" привез

ему родной дядя...

Когда Джон пришел в прекрасный королевский сад он увидел сидящую под

шатром Элоувен, она была не одна, с ней был и Рион Энригар, он непринужденно

покуривал сигару жадно пялясь на фрейлину ее высочества, Элоувен же, совершенно

не замечая его похотливых взглядов пила вино с серебряного бокала, то и дело

расспрашивая Риона о жизни в его чудесных владениях которые раскинулись недалеко

от Мириканских лесов.

На вид Риону было около сорока пяти лет, он постоянно поворачивался к ее

высочеству боком, видит бог, она изо всех сил старалась не замечать бородавку на его

щеке, она была уродлива и казалось бы занимала всю левую половину его лица, от этого

ей становилось неловко, и временами даже противно. Сам же Рион не был уродлив как

его привлекающая внимание бородавка, у него были поседевшие жидкие волосы

с пролысинами, и легкая борода в которой красовались старые кусочки давно засохшей

курицы.

-- Доброе утро, -- Неслышно подкрался Джон -- Надеюсь, мое присутствие

не обременяет вас?

-- Нисколько, -- Весело произнес Рион, явно пободрев увидев племянника.

-- Ваша милость, -- Кивнула Элоувен.

-- Миледи, -- Поклонился Джон -- Позвольте узнать, как вам спалось?

Джон присел рядом, отмахнувшись от вина, он мельком взглянул на Элоувен

стараясь не задавать глупых вопросов.

-- Ночами стало холодать милорд, признаться честно мне не спится.

-- Быть может молодому юноше стоит согреть твою постель. -- Плюясь рассмеялся

Рион.Джон услышав это не на шутку разозлился.

-- Следите за речью, дядя.

Элоувен нахмурилась.

-- Милорд, нам всем уже стоит привыкнуть к нашему дядюшке, -- Успокоила она

Джона -- я пожалуй пойду.

-- Миледи, если он обидел вас я...

-- Все хорошо, -- Немедля перебила Элоувен -- Ниранета, пойдем. -- Обратившись

к фрейлине произнесла она -- Вам стоит знать, лорд Рион, Ниранету ждет замужество, и она вовсе не собирается портить себя, тем более вами... Прошу вас держаться

подальше от моих фрейлин, а уж тем более, от фрейлин ее величества.

Рион смутился.

-- Я даже и не думал об этом... Элоувен...

-- Доброго дня, -- Улыбнулась Элоувен -- И вам доброго дня, дорогой кузен, похоже ваш день обещает быть тяжелым.

-- Благодарю вас миледи. -- Поблагодарил ее Джон, и Элоувен тут же удалилась.

-- Тебе следует следить за языком, дядя. -- Уже совершенно другим, холодным

и пугающим тоном произнес Джон. Его глаза не выдавали ничего кроме смертельной

ненависти, это настолько испугало Риона, что тот не смог связать ни слова.

-- Ради смотрящего прости меня Джон, столько проблем пало на мою душу что я

уже перестал следить за речью...

-- Элоувен -- единственная женщина чью нравственность и вольность я

действительно уважаю, никто и никогда не посмеет задеть ее, тем более в моем

присутствии.

-- Твоя кузина замечательна, она красива и умна, видимо пошла она

не в короля... -- Смело подметил Рион.

-- Ну же, поведай мне о своих трудностях, глаза твои молят меня о помощи

дядя. -- Без каких-либо эмоций произнес Джон, это иногда удивляло Риона, порой ему

думалось, что Джон лишен банальных человеческих чувств, быть может, семейная

трагедия оставила свой отпечаток в его душе, более он не знал любви к людям, он

защищал тех к кому испытывал уважение, судя по всему, это и заменило ему любовь.

Тоже он и испытывал к Элоувен, взаимное уважение, почтение, но ни капли любви

к ней как к родственной крови.

-- Видишь ли Джон, все сложно. -- Начал рассказ Рион -- Когда я оставил Бериана, сына Лираны, следить за своими землями, доходы от южных владений сократились, и я

стал практически бедняком. Когда приезжала Лирана она успокаивала меня и обещала

все наладить, но своего золота я так и не увидел. Я мог бы отправиться туда, но у меня

не осталось и гроша.

-- У тебя нет ни гроша, однако до Орлиела ты добрался. -Усмехнулся Джон

поглядев на потерянного Риона -- Хотел получить золото от короля, вместо того чтобы

разобраться с этим, тебя одолела лень, не так ли?

-- Нет что ты! -Отмахивался Рион -- Я... я ведь даже не знаю, что Бериану сказать!

-- Для начала, спросить, куда подевалось все золото, хотя, оно итак понятно. -- Я

сам разберусь с этим.

-- О спасибо тебе Джон! Как только все наладится, я дам тебе половину золота!

-- Перестань Рион, мы оба знаем, что ты лжешь. -- Брезгливо огрызнулся Джон --

Я хочу половину твоих северных владений, поместье, и новых служанок.

-- Это невозможно!

-- Я и забыл о твоей жадности, эти владения ничего не стоят для тебя. Ты прав, мне не по силам разобраться с твоей проблемой.

-- Хорошо, хорошо Джон! -- Развел руками Рион -- Они твои! Но только после

того как ты разберешься с этим! Северные земли граничат с Верлианом низших лордов, там довольно-таки много бедных крестьянок, они пойдут тебе на службу я все устрою, клянусь не трону ни одну!

-- Я слишком хорошо тебя знаю дядя, я сам найду слуг.

-- Только одного понять не могу, зачем тебе бедные земли? Урожаи скудные, земля словно выжжена... более никаких доходов там нет... ты уверен что хочешь их?

-- Знаешь, дядя. -- Раздраженно говорил Джон -- Работорговля здесь,

в Вэстерффеле, разрешена лишь во владениях Сармада... а твои владения к Сармаду

отношения не имеют.

-- Джон..я..

-- Мои глаза повсюду, дядя...

Когда Рион просил Джона о помощи, он и подумать не мог, как жестоко тот

расправится с леди Лираной, и ее семьей. В южные владения Риона Джон направился

глубокой ночью, первым делом, он, конечно же постучал в тяжелые двери поместья.

Бериан и его семья уже спали, когда на первом этаже поместья, вдруг послышался

настойчивый стук.

-- Кого там занесло!? -- Гневно кричал Бериан, неспешно спускаясь к двери.

Бериан подошел к двери, поначалу он не собирался открывать засов, однако

красноречивый голос Джона все же заставил его распахнуть дверь. Бериан еще

не подозревал, что впустил в дом, собственную смерть.

-- Я от короля Ханрумонта. -- С улыбкой заявил Джон.

-- И что же нужно от меня королю в такой поздний час? -- С недовольством

отвечал Бериан.

-- Прошу прощения за столь поздний, весьма нежданный визит... -- Оправдался

Джон, незаметно осматривая поместье, ему было ясно, что вся это роскошь, была

куплена на ворованное у Риона золото. -Видите ли, я успел прибыть только к ночи, еще

раз, примите мои искренние извинения ваша светлость.

-- Моя дочь в Орлиеле, а раз уж вы посланник короля, я могу выделить вам ее

покои на ночь. Только ночь, а потом проваливайте из моего дома.

-- Ну что вы ваша светлость, к утру меня здесь уже не будет, уверяю вас. --

Задобрил его Джон -Учитывая позднее время, нам лучше обсудить это дело после сна.

-- Обсудим сейчас, пока моя жена и мать отдыхают. -- Бериан провел его

в большущею комнату с очагом и немыслимо дорогой обстановкой. -

Присаживайтесь, -- Указал он на кресло -- Я пока найду служанку, вы наверно хотите

есть. -- О нет, не стоит. -Заверил его Джон предлагая сесть Бериану в кресло напротив

-Не будем отрывать ее от снов, где ей грезится что она герцогиня.

Бериан придерживаясь за спину, развалился на кресле и закурил сигару. Он

пытался отвлечь себя от дурных мыслей, однако пристальный взгляд Джона, заставил

его встревожиться. Поначалу Джон осматривал богатые гобелены на стенах, он не мог

не заметить, роскошные рамки из чистого золота которые дополняли их еще большим

шиком.

Джон не стал мешкать, он немедля поспешил завести разговор о его роскошествах.

-- Прекрасное поместье... -- Сухо и мрачно произнес он, свет от тусклых свечей

падал на его глаза, делая их, еще более бездушными.

-- Да... -- Неохотно отозвался Бериан.

-- Как вам удалось раздобыть такое роскошество? -- Без каких либо колебаний

спросил Джон.

-- Я ведь принадлежу к Греям, а чего вы еще могли ожидать, от Греев.

-- Чего угодно ваша светлость, только не воровства, -- Джон натянул холодную

улыбку -- признаться честно, я всегда уважал дом Грэй, насколько я знаю, все богатства

что они имеют, каждый из них заслужил в одиночку.

Бериан разгневался:

-- Да как вы смеете!? Что это значит!?

-- Возможно позже, я покажу вам, что это значит...

Джон задул свечу, еще до разговора с Берианом, ему пригляделся серебряный лук

который по видимому, служил в его доме неким трофеем или же очередным не менее

ценным украшением.

-- Ваша светлость, не пугайтесь так, я ведь посланник Ханрумонта... -- Прошу, покажите мне мои покои...

-- Конечно... -- Не на шутку перепугался Бериан -- Идемте... я провожу вас...

Бериан проснулся ранним утром, он воротился всю ночь, думая о странном

посланнике короля, он уснул лишь под утро, но что-то все же заставило его подняться.

Бериан слегка приподнялся, потер сонные глаза руками, и вдруг заметил странное

окровавленное полотно, прикованное к стене.

-- Ралинда... -- Обеспокоенно звал он жену -Ралинда...

Бериан раскрыл сонные глаза и увидел тело жены стрелами прикованное к стене.

Ее белоснежная ночнушка стала алой, серебряные стрелы насквозь пронзили ее нежное

тело, в некогда прекрасных глазах, теперь торчали стрелы, очевидно, что именно они

стали смертельными, Джон издевался над невинной женщиной мучая ее медленной

и мучительной смертью. От такой боли, она потеряла сознание, и уже, увы, не смогла

очнуться...

Бериан со всех ног помчал вниз, увиденное повергло его в шок, страх овладел им, он понесся к двери, но та на его удивление была заперта напрочь. Бериан потерял

контроль, он стал долбиться в дверь, до крови разбивая руки, он чуть было не зарыдал

когда вдруг за тяжелой дверью, послышалось негромкое посвистывание Джона.

-- Ваша светлость... -- Послышался голос за дверью -- Позвольте я покажу вам

кое-что интересное.

-- Что тебе нужно!? Кто ты!?

Джон раскрыл дверь и Бериан тут же вылетел на улицу, он остановился, поднял

глаза и тут же узрел сгорающую заживо Лерану.

-- Мама! Мама! -- В истерике закричал Бериан со всех ног, помчав к умирающей

мучительной смертью матери.

Бериан карабкался по горящему сену надеясь спасти орущую от боли мать, ее кожа

на лице уже покрылась волдырями, Бериан не мог спокойно смотреть, как умирает его

мать, он не мог видеть, как его любимые густые волосы на ее голове, сгорали, причиняя

ей еще большую смертельную боль.

Бериан прорывался через огонь, но тот все же сумел одолеть его, он обхватил

руками ноги любимой матери упорно, не желая отпускать ее в мир иной, так они

и сгорели вместе, сгорели практически до самого пепла.

Джон жёг их еще неколько часов, жёг до последнего. Ближе к закату огонь потух, он смотрел на почерневшие фигуры, которые так и застыли в той же душещипательной

позе. Джон присмотрелся и увидел улыбки на их лицах, он был в недоумении, он хотел

было подойди ближе, но усилившийся ветер стал медленно распылять пепельные

фигуры, унося их прах высоко до самого заката. Джон еще долгое время наблюдал

за тем как ветер уносил людской прах в темно-красное небо, ему показалось, что сам

господь унес их души в рай, впервые он задумался о том, что ждет его за содеянное

и куда попадет его собственная душа.

Элоувен сидела в своих покоях, обстановка в комнате была довольно-таки

веселой, пока фрейлины заплетали густой волос Элоувен, девушки успевали хихикать

и яркая улыбка казалось бы не спадала с лица ее высочества.

Барышни шутили и продолжали хихикать когда в комнату бесшумно вплыла

Ниранета, единственная фрейлина Элоувен которой та, могла доверять даже больше

чем себе самой. Лицо Ниранеты выражало горечь, увидев ее опухшие заплаканные

глаза, леди в комнате тут же притихли.

-- Что стряслось Ниранета? -- Тихо и обеспокоенно спросила Элоувен.

-- Миледи... -- Ниранета упала на колени, жалостно разрыдавшись.

Леди принялись утешать несчастную Ниранету, Элоувен бросилась к ней но та

лишь продолжала рыдать и биться в истерике.

-- Ради всего святого Ниранета объясни же нам!

-- Герцог Арос не желает жениться на мне!

Элоувен была ошеломлена, Арос был влюблен в Ниранету и долгое время

добивался ее расположения. Он собрал все свои богатства чтобы "оплатить" ее

приданное. Ниранета в отличии от других фрейлин не была так красива, найти

достойного жениха ей было сложнее, но ее душевные качества и великая доброта, с лихвой окупали все внешние недостатки.

-- Но почему? -- Удивленно спросила Элоувен, она чуть было сама не ударилась

в слезы.

-- Я совершила недостойный поступок, Элоувен... Я отдалась вашему кузену

и Арос отказался от меня, он разнес эту весть и теперь никто не жениться на мне!

Никому не нужна испорченная дева! Такие как я навеки вечные остаются в монастыре

Рокханы! Я не хочу туда миледи, там самый настоящий ад!

-- Джон!? -- Разгневалась Элоувен.

-- Он был так обольстителен, я полюбила его миледи! Но он прогнал меня!

Сердце разгневанной Элоувен забилось сильнее.

-- Джон не способен любить Ниранета, пойми же, его хладное сердце не под силу

растопить ни одной леди...

Ниранета резко вскочила, она оттолкнула Элоувен и бросилась к окну.

-- Я не хочу жить с вечным позором! -- Закричав Ниранета забралась на окно, она

мельком взглянула вниз, и собравшись с духом все же осмелилась сделать шаг вперед.

Волны бились о скалы, море было не спокойным, но Ниранету больше пугало

принудительное заточение в монастыре святой Рокханы, а не бушующие волны, о которых она и разбилась.

-- Ниранета! -- С ужасом прокричала Элоувен.

Фрейлины были в ужасе, подбежав к окну, Элоувен взглянула вниз, но увидела

лишь бьющиеся о скалы, мертвое тело Ниранеты.

В это же время Джон был в своих покоях, он, как и всегда сочинял поэмы ловко

орудуя пером по пергаменту. Джон в очередной раз макнул перо в чернило когда

в комнату вдруг ворвалась разгневанная горем Элоувен.

-- Как ты посмел Джон! -- Возмутительным тоном закричала она.

Джон на мгновение остановился.

-- Прошу вас миледи, проходите.

-- Как ты мог опозорить Ниранету! Из-за твоей похоти она мертва!

Джон молча поднес перо к пергаменту, капля чернила капнула на него, испортив

некоторый участок только что написанной Джоном строки.

-- Ну вот, -- Тяжко вздохнул Джон -- из-за вашей Ниренты миледи, я испортил

прекрасную строку. Теперь мы с ней квиты.

-- Тебя нисколько не волнует то, что ты погубил невинную леди. -- Со скорбью

прошептала Элоувен. -- У тебя нет сердца, как и у твоего отца.

-- Ну... -- Задумчиво поморщился Джон, приготовив чистый пергамент. -Вы

истеричны, как и ваш отец.

-- Одумайся Джон, твоя душа черна! Не будь таким, каким был твой отец!

-- Я уважаю вас миледи, и вы это знаете. Но сейчас я прошу оставить меня одного, ко мне пришло озарение, а вы со своей Ниранетой мне только мешаете.

-- Лучше бы к тебе пришло озарение любви и добродушия Джон, я никогда

не прощу тебя, это самый омерзительный поступок который ты когда-либо совершал!

-- Поверьте миледи, не самый.

Элоувен в гневе захлопнула дверь, оставив Джона наедине со своими мыслями.

Джону было плевать на смерть Ниранеты, на тот момент его больше заботила поэма, над которой он решил всерьез потрудиться.

"Беспокойная"

На утро следующего дня, Ханрумонт попросил Джона немедленно явиться

в тронный зал. Джон хорошо понимал, чего от него желает Ханрумонт. Идя по длинным

коридорам он вспоминал; как каждый месяц король безуспешно пытался женить его

на какой-нибудь очередной страшненькой или же разжиревшей герцогине. Если король

немедля в срочном порядке зазывал Джона с самого раннего утра, дело однозначно

попахивало женитьбой.

Все дошло до того, что потенциальные невесты, или же "Выдринки" -- как их

любил называть Джон, стали сами приезжать в Орлиел. Всем им не терпелось лично

встретиться с этим легендарным и завидным женихом Вэстерффела. Джон знал, что

сейчас он войдет в тронный зал, и ему представят очередную, ничем

не примечательную "выдринку".

Когда он вошел в тронный зал он сражу же взглянул на лицо короля, его хитрая

и изворотливая ухмылочка, тут же подтвердила все опасения Джона.

-- Джон, -- Произнес король обратившись к племяннику -- К нам явилась сама

Немира Грэй, я бы хотел, чтобы ты...

-- Женился на ней. -- Резко перебил Джон.

-- Джон подойди.

Джон послушался короля и подошел к трону, король чуть выдвинулся вперед еле

слышно прошептав:

-- Мне нужна поддержка Грэев, ее можно получить только династическим

союзом... -- Обещаю, после войны брак аннулируется.

Джон тяжко вздохнул, король махнул рукой и огромные двери в зал распахнулись.

Шесть пышно одетых дам впорхнули в помещение, они шли близко друг к другу

прикрывая ту что неуверенно вышагивала по середине. Раньше, лорд Джон мог

определить характер человека лишь по его походке, походка его будущей молодой жены

показалась ему слабой и не умелой, он тут же понял, что эта дама не имеет характера

или же скрывает его. Леди прибывшие с ней шли уверенно и энергично, их платья

порхали подобно прекрасным бабочкам.

Когда дамы разошлись, Джон впервые увидел свою невесту. Немира была

девушкой складной, довольно-таки красивой и ухоженной. Ее фигура казалась

идеальной, белая, гладкая словно шелк кожа, коричневые кудрявые волосы, и выразительные синие глаза которые походили на бескрайнее море. Молодая

герцогиня отнюдь не была похожа на "Выдринку", теперь уже "выдринками" казались те

смазливые дамы, что сопровождали ее по залу.

-- Ваше величество... -- Тихо прошептала Немира преклонившись перед троном.

-- Миледи, -- Обрадовался король -- Вы прекрасны, ваша красота освятила этот

мрачный зал.

-- Благодарю вас, сир... -- Слегка смутившись произнесла Немира, ее щеки

заметно покраснели.

-- Я понимаю ваше смущение, позвольте представить вам моего племянника. --

Король ткнул Джона пальцем пытаясь направить его к герцогине.

Джон дернулся, он хотел было врезать королю по его наглой, как ему тогда

думалось, морде, но он все же сдержал себя. Спустившись к Немире он слегка

поклонился, она застенчиво протянула ему руку и тот с недовольством чмокнул ее.

-- Миледи, -- Стискивая зубы сказал он -- Я рад, что вы станете моей невестой.

-- Я слышал о вашем горе, -- Нагло вмешался король -- Нам всем будет не хватать

леди Лераны и вашего дяди, Бериан был замечательным человеком.

"Чертов Рион" -- Подумал про себя Джон стараясь красноречиво улыбаться

молодой даме.

-- Благодарю вас от лица дома Грэй сир, хранитель шлет вам поклон и золото

в приданное.

-- Да да я посмотрю позже. Ну что ж, венчание состоится по прибытию

священника, надеюсь, что Джон понравится вам миледи...

"Наступление"

В этот день в окрестностях Черного города стали происходить весьма странные, и даже мрачные события. В землях Черного города солнечный свет бывает только

в окрестностях фермы Уитмондона, однако это не единственный источник пищи

в землях лорда Хоул.

На пшеничных полях было как всегда, тихо и спокойно. Молодой юноша заводил

коня в стойло, когда его подозвал отец. Он запер ворота и медленным шагом обошел

весь дом, направляясь к своему отцу.

-- Это ты расставил пугало? -- Неожиданно заявил он -- Зачем ты это сделал, месяц урожая уже подходит к концу.

-- О чем ты отец? Я ничего не...

Юноша замолк, увиденное им зрелище, мягко говоря, повергло его в состояние

шока. По всему полю были расставлены пугало, самое странное было то, что вороны, еще утром летавшие над полем, в этот миг уже были мертвы. Трупы множества

воронов небрежно валялись по всему полю, от одного только вида их разлагающихся

тел, юноше становилось не по себе.

-- Пойди-ка убери их, я же просил тебя нечего не трогать.

-- Но отец, я этого не делал. -- Испуганно произнес юноша -- Это чья то шутка...

-- Хватит. -- Перебил его фермер -- Кроме нас здесь никого нет, убирай, а я пока

схожу на виноградное поле. Смотрящий, если ты и там что натворил, тебе

не поздоровится.

Фермер пригрозил юноше кулаком и сев в телегу запряженную лошадьми

направился в сторону виноградного поля.

Между тем юноша, ворча что-то себе под нос, лениво направился в сторону поля.

-- Эй, ты. -- Послышался незнакомый голос.

Сын фермера обернулся и увидел странного человека, стоящего на дороге что

проходила через их дом. Лица человека почти что не было видно, единственное что

юноша заметил так это торчащие кости на его ногах, и честно говоря, на простого

путника он отнюдь не был похож.

-- Эм... да... сэр? -- Испугался юноша.

-- Где здесь... Черный город? -- Страшным, словно демоническим голосом

вопросил путник.

-- Идите прямо по этой дороге сэр.... -- Юноша чуть было не умер от страха, его

губы и колени машинально затряслись.

-- Лордесса Моргана все еще наместник?

-- Она умерла... еще сорок лет назад....

Путник промолчал, он хромая прошел мимо юноши и вскоре скрылся за дальним

холмом. Сын фермера как можно скорее бросился в поле, ему не терпелось поскорее

закончить работу, чтобы отметить дни света в Черном городе.

Он подошел к пугалу что стояло посреди поля, вокруг было тихо, утро казалось

ему прекрасным началом дня, если конечно не считать того человека без кожи на ногах.

-- Так-с. -- Прошептал он, осматривая пугало -- И откуда же вы взялись то? Дурак

с соседней фермы подшутил что ли? Дык понятно же, завидует. -- Продолжал ворчать

юноша схватившись за пугало -- Сейчас все будет, сниму вас и обратно к нему на ферму

отвезу. Будет в следующий раз знать, как шутить с моим отцом, ну я то ему покажу.

Пугало как будто застряло в земле намертво, как бы юноша не дергал и не тягал

палку, пугало стояло не шелохнувшись.

-- Да что оно там примерзло что ли!? -- Воскликнул он, со всей дури пнув мертвую

ворону.

Ворона отлетела на несколько сантиметров и вновь замертво упала на землю, юноша потянул руки к пугалу собираясь снять его с палок, как вдруг, позади

послышался не понятный шелест.

"Ветер" -- подумал он.

Он, было уже, успокоился, как вдруг вновь послышался этот не понятный шелест, ветра не было, вокруг лишь тишина, а этот ужасающий и пугающий шелест все

продолжает настойчиво звучать прямо у него за спиной.

"Опять идиотские шуточки" -- С этими мыслями он резко развернулся, ожидая, наконец, увидеть шутника.

-- Эй! -- Закричал он -- Покажись!

Прошло несколько секунд, когда непонятный шелест вновь послышался

перепуганному юноше. На этот раз он казалось бы шуршал прямо у него под носом, бедняга собравшись с духом резко обернулся и увиденный им ужас точно не привел его

в восторг.

На плече у пугало, сидела ворона, та самая мертвая ворона, которую он небрежно

пнул, еще несколько секунд назад. Юноша немного приблизился и пристально

присмотревшись, заметил, что у зловещей вороны не было глаз. Она резко взмахнула

крыльями и тот, испугавшись уже знакомого звука, рухнул на землю.

-- Ты... -- Послышался отдаленный голос.

Юноша приподнял голову, на его груди как ни в чем не бывало сидела мертвая

ворона, поворачивая шею она глядела на него то одним глазом то другим. Вернее, пристально глядела на него сквозь тьму и пустоту. Она взмахнула крыльями и в ту же

минуту устремилась ввысь, юноша содрогнулся, когда посмотрел вперед, пред ним

предстали темные глаза ожившего пугало...

Вскоре старый фермер вернулся домой, неожиданная пропажа сына ничуть

не удивила его. Молодой юноша месяцами пропадал в Черном городе, поэтому его отец

уже не испытывал никаких волнений. На утро фермер принялся собирать урожай, как

вдруг его внимание привлекла притоптанная к земле пшеница, это был странный круг

поверх которого были разбросаны чьи-то кровавые внутренности. Фермер поднял

голову и увидел стоящего посередине пугало. Он подошел ближе, и корзина с урожаем

самопроизвольно выпала у него из рук. К деревянным палкам, сложенным в крест, был

прибит его родной сын. Брюхо бедного юноши было вспорото, оно было набито сеном, которым фермер обычно и набивал пугало...

Элоувен

"Среди нас есть люди, которые знают верный путь, но они никогда, не укажут его бескорыстно"

(Элоувен Амира Энригар)

Дочь короля Ханрумонта, кузина Лорда Джона, также известная как Элоувен

Благородная. Ее мать была обвинена в государственной измене и казнена на глазах

у дочери. Ханрумонт заставил Элоувен смотреть на казнь матери чтобы показать ей чем

чревато не подчинение его величеству. Если не считать Алрика то по сути

единственными близкими людьми для Элоувен были ее братья Рикон и Фарвил, постоянные разногласия с Дамианом окончательно испортили отношение Элоувен

к старшему брату. Кроме того он полностью поддерживал отца в его решении казнить

королеву и даже посодействовал ему в ее казни.

Отношения со своей мачехой Силией Ланкастар у нее, как ни странно, сложились

сразу. Вокруг дома Ланкастаров ходит много слухов и скандалов, люди считают их

заговорщиками и предателями, но не смотря на это Элоувен считает Силию

воплощением истинной благородной женщины к чьим моральным принципам она

стремится с детства.

На утро когда Алрик собрался в Черный город, Элоувен как и должно, вышла

провожать его в путь. И хотя она была уверенна в его силах, переживания и тревога

не покидали ее сердце...

-- Я знаю, что ты еще долгое время не вернешься сюда Алрик... -- Звонким

голоском прошептала она -- Ты знаешь, что я все больше думаю о смерти, а как

не думать о ней, когда у тебя на глазах умирают люди...

-- Ты боишься смерти, как и все мы.

-- Нет Алрик, я больше страшусь того дня, когда она придет за теми, кого я люблю

намного больше себя...

Алрик улыбнулся, он заботливо посмотрел на Элоувен утешающе сказав:

-- Живи настоящим, и не думай, что ждет тебя впереди.

-- Мне нужно сказать тебе кое что Алрик, мне нет оправдания... -- Глаза

прекрасной Элоувен словно опустели, она стыдливо отпустила голову вниз, вытащив

что-то из тщательно скрываемого кармана -- Я совершила поступок за который

ненавижу себя и по сей день...

Элоувен вложила в его руку медальон Астамаров, Алрик почувствовав

прикосновение ее бархатной кожи, посмотрел вниз и увидел в своей ладони тот самый

медальон, что подарил ему отец за день до смерти.

-- Это он... -- С горечью в сердце прошептал он, и хотя ему было больно думать

о прошлом, Алрик был рад вновь держать в руках его истинное предназначение, которое заставило его вспомнить кем он является на самом деле. "Освободитель

севера" -- вспомнились отцовские речи.

-- Прости меня Алрик...

-- Нет. -- Перебил он -- Я должен быть благодарным тебе, я знаю, что ты взяла его

чтобы спасти меня, если бы твой отец узнал, я бы оказался пешкой в его игре... Оставь

его себе.

Элоувен отвязала златую ленту с волос и осторожно обвязала ее вокруг запястья

Алрика.

-- Удача не оставит тебя, ибо душой и сердцем я всегда буду с тобой мой дорогой

друг. -Тихо прошептала она.

-- Я благодарен тебе, Элоувен. Лучшей дружбы у меня и быть не могло.

Элоувен взглядом провожала бегущего галопом Алрика на бравом вороном фризе.

Она стояла на замковой стене не упуская Алрика из виду. Орлиелский замок

располагался на выступе горного склона, о который то и дело бились пенные волны.

Ветер поднимал ее густую рыжеву, развевая ее парчовое красное платье, голубые глаза

наливались грустью, а белоснежная кожа заметно становилась румянее от холодного

морского воздуха.

Дамиан

"Лишь кровная месть за близких, может побудить меня к смертельной схватке"

(Дамиан Энригар)

Дамиан Энригар -- старший сын короля Ханрумонта Энригара. Как говорят

в народе "убийца" королевы Джулиан, на самом же деле Дамиан лишь посодействовал

отцу в ее казни, узнав о том что его мать является "предательницей" он всецело

отказался от ее кровей не признавая Джулиан своей матерью. В день ее казни Дамиан

остался в замке, однако когда Ханрумонт повел Элоувен смотреть на смерть матери, Дамиан старался всячески отговорить отца, но тот, как и всегда, решил действовать

"по зову сердца своего". Одним из его доверенных людей -- является Алрик, его Дамиан

считает братом по духу и крови.

По велению отца женился на Гаисии Грэй княгине Верлиана, и как ни странно

Дамиан действительно полюбил свою молодую жену. Однако их счастье продлилось

не долго, Ханрумонт больше не видя выгоды в их браке, приказал Джону убить жену

кузена но на его пути вскоре возникли сложности и тогда Джону пришлось убрать

не только Гаисию, но и ее двух братьев, сыновей барона Илиана Грэй.

Дамиан был душевно убит, его молодая жена ждала ребенка которого Дамиан

поклялся защищать. Он долгое время искал убийцу жены не зная о том, кто на самом

деле был замешан в ее смерти. Ханрумонт зная об этом, сообщил сыну что в ее смерти

был повинен некий Гайран Фолца, давний соперник короля. Дамиан, пригласив его ко

двору, погнался за ним во время пира и пролил его кровь прямо у престола короля

на глазах у сотни людей. Однако месть не принесла ему утешения, она принесла ему

лишь сомнения в том, был ли это тот человек что так зверски расправился с его семьей.

"Истина где-то рядом"

Алрик вместе с принцем Дамианом, двинулся в путь, дорога к Черному городу

была не такой уж и длинной как они ожидали, Алрик с солдатами добрались до города

всего лишь за два дня. Когда они подошли к воротам их удивило то, что на стенах

не было ни одного дозорного. Алрик спешился, всего лишь один толчок и ворота

с грохотом распахнулись.

Алрик первым ступил за ворота, он не спеша оглянулся по сторонам и дав сигнал

солдатам осторожно пошел вперед. Первый отряд всадников последовал за ним, в городе стояла мертвая тишина, даже птиц, и тех не было слышно.

-- Где все люди? -- Удивился Дамиан -- Сбежали?

-- Нет... -- Нахмурился Алрик -- Здесь что-то не так...

-- Засада?

-- Разделитесь и обыщите весь город! -Приказным тоном закричал Дамиан.

Алрик прошелся вдоль главной городской дороги, проходя мимо домов и лавок, он осматривал кузни и далекий черный дворец. Ни что в этом городе не говорило

о жизни, складывалось впечатление, что жители покинули его еще много десятилетий

назад.Алрик остановился, его внимание привлекла темно-красная лужа посреди дороги, причем дорога весьма странным образом была разбита, как будто по ней прошлись

грозные боевые слоны, и судя по вышибленным дверям домов, они яростно сметали

все на своем пути.

Но какие могут быть слоны, здесь, в Вэстерффеле. Это так же нереально как

и резко опустевший город, который покинули без всяких на то веских причин.

Алрик подивился, на дороге была пролита человеческая кровь, и судя по всему

пролита она была совсем не давно, часов пять семь назад, точно не раньше решил он.

-- Капитан! -- Послышался крик -- Скорее! Сюда!

Алрик повернулся, он опрометью бросился на крик. Вбежав на городскую

площадь, он увидел задержанного солдатами человека. Его лицо и тело были скрыты

темным плащом, он склонил голову вниз не обращая внимания на солдат.

-- Кто это? -- Спросил Алрик подойдя ближе.

-- Единственный человек, которого мы нашли, люди, словно сквозь землю

провалились.

-- Что здесь произошло? -- Вопросительно восклицал Алрик, но в ответ он

не слышал ничего кроме молчания. Человек отводил голову в сторону, полностью

игнорируя его.

Алрик снял с него капюшон и пред ним предстала дева. У нее были светлые

волосы темного пшеничного цвета, слегка вьющиеся до самой груди, загадочные ярко

желтые глаза и слегка смуглая кожа выдающая в ней южанку.

-- Что ты видела? -- Спросил он скрывая свое удивление -- Где жители, где лорд

Хоул?-- Я не скажу тебе ни слова. -- Мрачно прошептала она, прожигая солдат звериным

взглядом.

-- Убей ее! -- Приказным тоном восклицал Дамиан -- Или я убью ее сам.

-- Кем будет мужчина, если он позволит себе поднять руку на женщину. Подобные

поступки не достойны война.

-- Мы вынуждены задержать тебя кем бы ты ни была.

-- Хорошо -- Молвила она -- Я пойду за тобой... Только вот что... -- Дева резко

раскрыла свой плащ, на ее поясе одетым поверх черных штанов виднелись метательные

ножи, облачена она была в легкую кожаную одежду которую обычно носили соглядатаи

и наемные убийцы. -- Не шевелись. -- Пробормотала она -- Стой на месте...

Одним движением дева выхватила кинжалы с заостренными когтями по бокам, один ловкий рывок и два стража державшие ее уже лежат на земле.

-- Именем короля я обязан арестовать тебя! -- Алрик обнажил меч -Сдайся

добровольно!

Дева буквально набросилась на Алрика, яростный звон кинжалов оглушал его

но он все же продолжал защищаться не желая ранить девушку. Ударив мечом

по скрещенным кинжалам Алрик ступил левой ногой назад так как дева принялась все

телом наваливаться на его меч сдерживая его железными шипами.

Дамиан не стал бездействовать, он выхватил меч и бесшумно помчался на деву, тогда его главной задачей было убить ее, жестоко и яростно как он и делал это всегда.

"Воин, изведавший крови, никогда уже не сможет остановиться" -- Говорил он.

Дева заметив яростного Дамиана не стала стоять на месте, она отбила меч Алрика

и силой оттолкнув его тут же умчалась вперед.

-- Догоните чертовку! -- Заорал Дамиан солдатам -- Быстрее!

Дамиан проводя острием меча по земле медленно направился к Алрику. Провожая

взглядом бегущих за девой солдат он вдруг остановился, в его взгляде читалось

недоумение, именно в тот момент Алрику показалось что принц был явно чем то

недоволен.

-- В чем дело? -- Осмелился спросить Алрик.

-- В чем дело? -- Повторил Дамиан -- Я скажу тебе в чем дело.

Алрик сложил меч в ножны, приложив руку к поясу он вдруг ужаснулся.

Драгоценный пергамент, ценность которого по мнению короля была намного дороже

жизни Алрика, исчез.

-- О нет... -- Прошептал Алрик.

-- Что опять!? -- Воскликнул Дамиан.

-- Она украла его, украла пергамент.

-- Черт подери Алрик! -- Вспылил Дамиан -- Я ведь говорил тебе, ее надо было

убить! Почему ты никогда меня не слушаешь!? Вот чем обернулось нам твое рыцарское

благородство!

-- Плевать что я больше не рыцарь, их благодати у меня не отнять.

-- Ты глупец Алрик! Скажи мне доводилось ли тебе хоть раз в жизни встречать

деву война!? Скажи же мне!

-- Нет, не приходилось -- Отвечал Алрик -- Увидев деву война Алрик подивился

ничуть не меньше чем Дамиан. О них в Вэстерффеле ходят лишь легенды, на самом же

деле ни одна женщина по мнению аристократии не имеет право брать в руки меч, это

не мысленно и не допустимо не только в Вэстерффеле, но и во всем мире.

Алриком было принято решение, отпустить королевский отряд и вместе

с Дамианом идти по следам гнусной воровки. Они разбили лагерь, Дамиану хотелось, как можно скорее найти чертовку и перерезать ей горло лишь-бы не попасть во тьму

Черного города, этого он боялся намного больше разъяренного короля.

-- Знаешь Алрик, -- Проговорил он нервным и волнующим тоном -- Я ведь считаю

тебя своим братом...

-- Я знаю, и ты мне как брат Дамиан.

-- Тебя никогда не интересовала... твоя настоящая семья?

-- Не было еще ни одной ночи, которую бы я провел не думая о ней. -- Слегка

погрустнев сказал Алрик.

-- Ты ведь не сказал Элоувен почему ушел, так?

-- Нет. -- Без колебаний признался Алрик -- Почему это так волнует тебя?

-- Ты ведь знаешь, как она ненавидит меня, ненавидит отца. Когда отец отослал

тебя: она стала угрюмой, одинокой... Ты был ее единственным другом, и мне хотелось

утешить ее, но обида в ее глазах отталкивала меня. Ты ведь знаешь, я не хотел, чтобы ее

детский взор пал на казнь матери, но их с Фарвилом мать была предательницой, она

опозорила отца, заведя отношения с Балинором, она встала на его сторону и предала

свою семью. Я ничего не мог поделать Алрик, я никогда не признаю ее, она заслужила

смерти.

-- У королевы были отношения с Балинором?

-- Прости, что не говорил ранее, мне было противно. -- Брезгливо плюнул

Дамиан. -- Я расскажу тебе то, о чем знают лишь немногие. Джулиан вышла за отца

совсем еще юной, она родила ему двоих детей, а после он узнал, что Балинор со своими

пылкими речами о свободе, завоевал не только Норхайн и север, но и ее сердце.

-- Постой... -- Остановил Алрик -- Двоих?

-- Я не ее сын Алрик, я бастард короля и его любовницы. Бастард Ханрумонта: Рикон, истинный король а не я. Когда я родился король забрал меня, а королева лишь

изображала мою родную мать.

-- Я не могу понять...

-- Понимаю, интриги, а тем более королевские вещь сложная. Рикон сын короля

и Джулиан, все дело в том, что он родился больным и слабым, а я здоровым и крепким.

Королю нужен был здоровый наследник, и он забрал меня у своей любовницы Ании, отдав ей взамен Рикона. Я родился всего на день позже, это оказалось как нельзя, кстати для короля. Король сделал это потому что над ним висела угроза бесплодия, а Джулиан уже была беременна, возможно, его единственным и последним ребенком, король особенно огорчился когда узнал что ребенок слаб, лекарь думал что он

не проживет долго, Рикон был подвержен болезням и мог умереть в любой день. Через

четыре года Джулиан забеременела, а Рикон не оправдал ожиданий и стал рости более

крепким, однако менять, что-либо было уже поздно. Фарвил и Элоувен безусловно дети

его величества, но кто сказал, что родные? У короля после казни Джулиан было

множество связей, и ни одна из них не привела к потомству, бесплодие короля

подтверждается, они отпрыски Балинора. К тому же, у короля с его "детьми" нет ничего

общего, но похоже что сам он, этого не замечает.

Алрик был в шоке.

-- Но как королева могла допустить, чтобы ее родного сына отдали бог весть

кому?-- Ты знаешь короля Алрик, ее никто не спрашивал. Как говорил мне отец; до рождения Фарвила и Элоувен, Джулиан год провела в родном доме в Гонриме.

Понятно что все это время она засыпала отнюдь не в своем доме, а как нам известно, у Балинора было двое детей, дочь и сын одного возраста, вроде как двойняшки, тем

более странно, что у детей так и не было матери. Когда она возвратилась во дворец, то

через несколько дней узнала что носит в себе Элоувен, и как думал и думает король, от него, хотя это не так. Возможно, что и Фарвил плод ее запретной любви. Отец

действительно любил Джулиан, но она была преданна Балинору, и справедливо

поплатилась за это.

В тот момент Алрик не мог о чем либо думать, он наконец понял почему отец

уходил от разговоров о его матери, и почему Элоувен с первой же минуты их встречи

была так близка к его душе. Он понял: что жил со своей сестрой и братом, но до сих пор

не мог понять, почему отец скрывал от него правду.

-- Когда отец узнал о предательстве Джулиан -- Продолжал рассказывать

Дамиан -- Джулиан казнили, Ханрумонт был разбит, хоть он и не показывал этого, я

знал, как он страдал, оставаясь наедине со своей злостью и болью. Я испытал то же

самое, когда потерял жену, нет ничего хуже этого, боль поедает нас изнутри, а после мы

становимся озлобленными и бессердечными как Джон. -- ты наверное слышал, о дочери Джеральны Хайрион, Эленоре, многие считают что она была рождена

от Балинора. Ее дочь как уверяет сама Джеральна, была рождена от ее мужа, который

пал от меча Балинора при осаде Норхайна. Не знаю, правдивы ли эти слухи, но могу

сказать точно, что Балинор завоевал не только неприступный Норхайн, но и его

неприступную львицу, Джеральна подписала мирный договор и была готова броситься

за королем севера даже в самое опасное пекло. Она сохранила свою свободу, но не свою

женскую честь, увы.

-- Почему ты рассказал мне все это Дамиан? Я многого не знал, и благодарен тебе

за откровенность, но все же, для чего ты завел этот разговор?

-- Видишь ли, Алрик... Я готовлю тебя к самому главному, то о чем ты должен

знать, от тебя долгое время скрывали правду, я должен сказать тебе, иначе нет мне

покоя...

Алрик замолк, он схватился за рукоять меча, поспешно осматриваясь вокруг.

-- Что случилось? -- Подивился Дамиан.

-- Мы здесь не одни... -- Пристально огляделся Алрик.

В эту же минуту в колючих кустах прошмыгнула, чья то тень, и насколько мог

заметить Алрик, она была не одна.

-- Вставай... -- Сказал он Дамиану, тот послушно привстал, медленно доставая

клинок.

Едва Алрик успел договорить, как лесную тишину потревожил громкий шорох.

Чьи-то тяжелые шаги доносились из леса, земля вокруг содрогалась, деревья рядом

вздрогнули и Алрику стало не по себе. Буквально через секунду все странным образом

стихло, в воздухе появился мерзкий запах мертвечины ранее не знакомый воинам.

Запах стал заметно усиливаться, лиственницы зашуршали и в густой зелени

показался доспех с геральдикой Орлиела. Это был Орлиелский солдат из отряда

знаменитой "Элиты".

-- Что ты здесь делаешь? -- Возмутился Дамиан -- Вам было велено уходить.

-- Они мертвы... -- Дрожащим голосом ответил солдат -- Все мертвы...

-- О чем ты?

Солдат замолчал, его тело беспрерывно затряслось а изо рта пошла кровь. Он

стоял на месте, хрипло дыша, дергая бессильными руками словно марионетка.

-- Что с ним происходит, черт побери!

Путники вдруг заметили острие меча, которое показывалось из его шеи, Алрик

сделал шаг назад и в ту же минуту чей-то ожесточенный клинок насквозь пронзил горло

солдата.

-- О смотрящий... -- Прошептал Дамиан, то что они увидели, повергло их в шок.

Когда клинок резко двинулся назад тело солдата замертво упало на землю.

В тот миг перед ними предстал воин, в ржавых железных доспехах на которых

виднелись следы от прошлых сражений, таких старых и таких памятных. Глубокие

шрамы на его лице казалось бы давно сгнили, сгнили так же как и он сам, в руках воина

красовался меч, лезвие которого было все такое же острое и блистающее, такое же, как

и прежде, до его смерти.

Дамиан ринулся вперед, но Алрик схватив того за плечо сумел остановить его

на пол пути к павшему войну.

-- Постой, -- Проговорил он.

-- Король велел мне перебить ваш отряд, воины сейчас не те что были раньше. --

Прошипел павший воин, косо поглядывая в сторону где как показалось Алрику были

и другие воины.

-- Король? -- Переспросил Дамиан, со злостью сжимая рукоять меча.

-- Да, король Ириг. -- Воин поднял руку вверх и в ту же секунду Алрика и Дамиана

окружили мертвецы, так быстро, что те едва успевали отбиваться от ржавых стрел

и топоров что так яростно загоняли их в угол.

-- Ну же ублюдки! Подходите! -- Яростно вскрикивал Дамиан отбиваясь

от назойливых мертвецов.

Сосчитать мертвецов оба воина не успели, они ловко убивали павших воинов

одним за другим, Дамиан уже отпрянул в сторону, на него напали двое подавляя его

невероятной проворностью, что была свойственна им еще при жизни. Не успел Алрик

расправиться с одним, как на него мчал еще один воин, Алрик слегка пошатнулся, нагнувшись он прочертил широкую дугу на его брюхе и тот истекая черной кровью

замертво пал на землю. Пока Дамиан старался одолеть обоих, Алрик пробивался к их

воеводе что заговорил с ними перед битвой, он разделался с тремя воинами что встали

на его пути и собирался было напасть на воеводу, как вдруг: вражеский клинок пронзил

его плечо, и в тот же миг мертвец -- подло ранивший Алрика, повалил его на землю

стараясь ранить его мечом в грудь.

От столь неожиданного удара, меч Алрика отлетел в сторону. Воин набросился

на него сверху и что есть силы закричал обрызгав Алрика черной слизью непонятного

происхождения. Заметив, как тот потянул руку за клинком, Алрик резко ударил его

головой тем самым скинув мертвого воина с себя. Тут же поднявшись на ноги Алрик

схватился за его же меч и пронзил воина несмотря на помутившееся сознание от такого

сильного удара.

Алрик поглядев в сторону Дамиана и увидел, как тот расправившись с одним

буквально поднял другого воина воткнув в него свой клинок, судя по черной крови

на его доспехе, он уже перебил достаточно врагов которые то и дело появлялись словно

из не от куда.

Алрик уже мчал к Дамиану, когда его остановил мертвец, он тут же взмахнул

мечом дабы отбить сильный удар противника, все бы ничего, но его рана все-таки дала

о себе знать. Боль в плече Алрика была такой сильной: что вся его рука казалось, вот-

вот отнимется. Он продолжал сдерживать удар значительно слабея под напором

вражеского клинка. Алрик схватился за рукоять второй рукой и заметил, как силы врага

значительно ослабли, в конце концов мертвец просто отпустил клинок и вылупился

на Алрика своими яркими голубыми глазами, его глаза -- это единственное что

осталось в нем от прошлой, человеческой жизни. Дамиан перебив остатки врагов, удивился повернувшись в сторону Алрика, он усталый и изнеможенный тут же

направился в его сторону не замедляя шага ни на секунду.

-- Ты пришла умереть, чертовка. -- Произнес он.

Одно мгновение, одно ловкое движение и мертвец уже мертв, позади, над его

кроваво черным телом стояла та сама дева что нагло обокрала Алрика. Дамиан считал

ее ведьмой, он не раз шептал Алрику что женщин чья воля позволила им взять в руки

мужской клинок, нужно беспрекословно казнить а то и заживо сжигать.

-- Ты. -- Тихо проговорил Алрик прикрыв ладонью плечо -- Что повело тебя

по иному пути?

-- Нет времени на разговоры, мы должны уходить. -- Взволновано отвечала она.

-- Замолкни тварь! -- Закричал Дамиан шагнув в ее сторону -- Верни что корыстно

украла или умри!

-- Верну, но только тогда, когда вы послушаете меня и пойдете прочь.

-- Грязная воровка хочет нас обмануть!

-- Не тебе меня судить, Дамиан Энригар. -- Огрызнулась дева -- Нужно уносить

ноги пока они у нас есть.

-- Она права Дамиан, нам нужно уходить, их командир бежал, наверняка и другие

уже совсем близко. -- Спокойно говорил Алрик, умалчивая о своей истекающей кровью

ране. -- Откуда ты знаешь его имя, дева воин.

Дева лишь спокойно приподняла голову, перехватывая на себе озлобленный

взгляд Дамиана.

-- Его помнят лишь те, в чью жизнь он когда-то ворвался, я же помню, как он

ворвался в твою жизнь, Алрик Астамар. -- Придет время, когда достопочтенный принц

сам решит признаться тебе в содеянном.

-- Она лжет! Лжет! -- Кричал Дамиан изо всех сил стараясь оправдать себя.

Алрик лишь сжал плечо рукой, понимая, что разговоры сейчас крайне опасны, он

покосился на Дамиана а затем произнес:

-- Уходим, нет времени на разговоры.

Алрик двинулся вперед, дева шла вслед, ну а за ней шел и сам Дамиан, яростно

сжимая рукоять меча чуть ли не да самой крови он резко взмахнул им в воздухе

собираясь вот-вот напасть на деву. Она лишь повернулась, ее взгляд был уверенным, а пальцы рук уже давным-давно касались метательных ножей на ее поясе. Дамиан

выпучил глаза увидев ее смертоносный взгляд который сулил ему о смерти, но не тут то

было, вражеский воевода, притаившись за лесным холмом пустил в Дамиана стрелу и та

оказалась смертельной. Дева уже прицелилась во врага, она запустила в него ножом, но тот успел лишь слегка ранить его, оставив при том глубокий шрам на его лице.

Дамиан пал, стрела попала ему в шею и спасти его увы, было невозможно.

Перед глазами Дамиана пролетела вся жизнь, бывало греховная, а бывало

и праведная, такая короткая, часто безвольная. Любовь, лица тех редких женщин: что

заставляли его сердце биться сильнее. Потери и расставания, душевные упадки

от которых просыпалось желание умереть. Дамиан впервые подумал, что же на самом

деле означает это слово, слово жизнь. Бывали в его жизни и радости, моменты при

которых казалось, что жизнь прекрасна, но потом вновь, вновь возвращалась тьма.

Тьма -- терзала его и приносила с собой лишь отчаяние. Он впервые подумал

о неведомом чувстве любви, о человеческой привязанности, дружбе. Зачем все это?

Почему люди теряют друг друга, почему любовь и дружба не может быть вечной, почему смерть приходит именно тогда, когда больше всего на свете хочется жить, зачем

рождаться чтобы умирать, и почему смотрящий все чаще остается глух?

Одно ему стало ясно: каждый человек находит истину, суть, ради которой он был

рожден. Но лишь не многие могут ее оценить, заметить, понять ради чего они прошли

этот долгий и тяжкий путь, название которому было дано жизнь...

Боль парализовала его, мир словно картина размазался пред его взором, Дамиан

боялся закрывать глаза, ему не хотелось уходить так просто, но все же он пал так как

всегда хотел, пал на поле сражения, находясь рядом с тем, кто все это время был для

него истинной. Пытаясь судорожно поднять голову он увидел павшего на колени

Алрика: он крепко схватил его за руку сознавая, что эта битва стала последней для

Дамиана.

-- Вот и пришел мне конец брат...

-- Не говори глупостей, ты будешь жить. -- Говорил Алрик не веруя в собственные

слова.Дамиан лишь кашляя рассмеялся в ответ.

-- Ты ведь и сам знаешь, я уже труп... послушай... послушай, меня Алрик. -Там

в силианском лесу, я оказался не случайно, смерть твоей семьи была не случайной...

-- Что это значит Дамиан?

Алрик так и не дождался ответа, голубые глаза Дамиана поблекли, сделав

последний вздох он наконец перестал говорить, дыхание его остановилось, сердце

перестало биться и Алрик понял, Дамиан погиб.

-- Чтобы ты не сделал, знай, ты прощен. -- Склонив голову прошептал Алрик, вложив в охладевшие руки Дамиана его поблекший от крови клинок.

Не успев отогнать скорбь, Алрик обернулся и увидел целую кучу мертвецов что

опрометью выскакивали из лесу, он схватился за меч вытянув его острие пред собой.

"Если мне суждено умереть, пусть будет так" -- думалось ему. Алрик собирался

помчаться в бой как вдруг тело его окутала черная дыма, он поднял руку но снова

увидел лишь загадочный черный дым который исходил от его тела. Алрик повернул

голову, и увидел лишь черную деву которая схватившись за его плечо торопясь

потащила Алрика прочь.

-- Давай же! У меня нет сил тащить тебя!

Спрятавшись в тени от высокого дуба Алрик и дева затаили дыхание, сотни

мертвецов пробегали мимо стараясь уловить их запах, но даже те кто глядел на них

в упор, уходили прочь разглядывая пред собой лишь пустоту.

Наконец когда все стихло, дева убрала руку с Алрика и дым в долю секунды тут же

исчез, они еще около часа бродили по лесу в поисках безопасного места где можно было

перевести боевой дух. Вскоре путники остановились у так называемой "пади" --

священное место где раньше согласно легендам стоял священный храм посвященный

языческим богам. От прежнего величия храма остались лишь руины, большой плоский

камень который за столько лет уже практически поглотила земля.

Вокруг остались лишь деревья: березы и лиственницы. По большому каменному

сооружению бежала кристальная вода, которая чуть далее устремлялась в глубь

лиственного леса. Стены этого сооружения уже заросли диким плющом, судя

по окружению этого места, нога человека не ступала здесь уже многие века.

На круглом камне расположились путники, непонятное и загадочное тепло

исходило от него, сами руины казались какими-то магическими и непостижимыми, вода в этих руинах была пресной, что оказалось, как нельзя кстати. Огонь разводить

путники не стали, это было глупо и крайне опасно, свет, исходящий от него можно было

заметить даже на другом конце леса.

Алрик омыв лицо в холодном ручье ободрился и поднял голову вверх, солнце уже

садилось и стало темнеть, оба война понимали, что сон был не позволительным, совсем

скоро вечная тьма вновь поглотит черные земли и тогда, их постигнет та же участь что

постигла и Дамиана.

-- Так значит ты тень, это объясняет твои боевые навыки. -- Сухо произнес Алрик.

-- Нет, я лишь то что от нее осталось. -- Мрачно отвечала дева -- Он не успел

рассказать тебе все, но это могу сделать я.

-- Почему я должен доверять тени? Особенно учитывая то что ты обворовала

меня.-- Мое имя Виктория, мне это уже не нужно. -- Надменно сказала она бросив

пергамент под ноги Алрика. -Когда ты узнаешь правду о короле, твоем мнение о нем

изменится.

-- Откуда ты знаешь меня?

-- Я могу тебе это поведать Алрик, все что у меня есть, так это только правда

которая много лет скрывалась от тебя. -- Стала рассказывать дева -- Все это время тебя

подобно бедняку называли только лишь по имени, не произнося твоего истинного

происхождения. Но ты, ты последний из Астамаров, ты законный наследник северного

трона, только ты Алрик Астамар в силах освободить север и вернуть преданность

народа. Ханрумонт требует верности, но ничего не дает взамен.

-- Я не стремлюсь к трону отца, мне не по силам вести север ибо у меня нет

никакого права идти против короля.

-- Месть.

-- Месть удел слабых людей. -- Уверенно проговорил Алрик -- Предсмертные речи

Дамиана заставили меня поверить, что никто иной как король замешан в смерти моей

семьи, но у меня нет желания мстить.

-- Охота была лишь предлогом, Ханрумонт подкупил разбойников чтобы те убили

короля Балинора но оставили тебе жизнь. Дамиан знал об этом, но он так и не узнал

зачем Ханрумонт забрал тебя, никто не знает. -- Начала говорить Виктория --

Ханрумонт, Дамиан, Мэлик Хоул и Джеральна знали правду, именно поэтому многие

приспешники Джеральны и Мэлика восстали, король не спроста решил избавиться

от Хоулов, ему нужна была лишь причина.

-- Я был рожден от королевы Джулиан, видимо в этом и стоит искать причину

внезапной благородности его величества. Видимо смерть моего отца, была местью

а не политикой. Но все же, я не могу понять, откуда обо всем знаешь ты. Какого же твое

происхождение?

-- Все это время я была рядом с хранителем и лордом Мэликом, он говорил мне

все и никогда не скрывал от меня правды. Я его личный убийца, а о своем

происхождении неизвестно даже мне самой.

-- Так ты знаешь, что случилось в Черном городе, Виктория?

Взгляд Виктория стал мрачным и пугающим.

-- Это тайна неизвестна даже мне, я не знаю живы ли все эти люди, но могу

сказать точно что в этом повинны мертвецы. -- В Тени говорили о Ириге, о легенде

о нем, и драконьем сердце которые было вырезано Нагрулом Весанийским. Это было

сердце первого, и последнего демона, оно дает обычным людям силу, но после

обращает их в монстров как было с Иригом, Ханрумонт зная о том чья душа покоится

в сердце, велел двум своим подопечным похоронить его вместе с королем. Он не знал, и еще не знает, какую ошибку он совершил, пока оно у мертвецов, они будут жить, и лишь жизнь может уничтожить его.

-- Чья жизнь? Что это значит?

-- Это неизвестно никому...

-- А что же на счет тени?

-- Не все остатки тени были уничтожены, я стала тенью еще будучи ребенком, но вскоре и они исчезли, когда в Вэстерффел пришел Черный ворон, царь среди

разбойников, места для нас так и не нашлось, и когда-то великий клан в конце концов

был окончательно повержен. -- Рассказывала она -- И куда же теперь пойдешь ты? Что

ты теперь будешь делать?

Боль в сердце Алрика не утихала но он как и подобает мужчине скрывал свою боль

стараясь стойко сдерживать гнев.

-- Мой долг сообщить королю обо всем что случилось, предупредить его народ

об опасности.

-- Это твое дело Алрик Астамар, я отправляюсь в Ганрифол и здесь наши пути

расходятся. Мне никогда не понять твоего решения, ты поступаешь безрассудно.

-- Я делаю это не ради короля.

Дева тяжело вздохнула в ответ.

-- Сообщи королю о смерти принца так, как это делали в древние времена. Я

проведу тебя к городу но ты первым делом должен найти лорда Бэлинса а уж потом

и самого короля.

-- Лорд Бэлинс?

-- Он подскажет тебе как сообщить об этом королю, даст все необходимое для

этого, соберет народ. -Взамен я попрошу лишь об одном.

-- Ты спасла мне жизнь Виктория, я у тебя в долгу.

-- Да будет буря, в ночь по просветлению звезды. -- Мрачно сказала она -Пусть

Бэлинс услышит мои слова, это все о чем я могу просить Алрика Астамара.

-- У меня есть последний вопрос... -- Что стало с моей сестрой? Известно ли тебе

что Ханрумонт сделал с ней?

-- Прости Алрик, но я ничего не знаю о ней...

Глава вторая

"Да будет буря, в ночь, по просветлению звезды"

Фарвил Энригар -- младший сын короля Ханрумонта, был рожден от его первой

жены Джулиан баронессы Гонримской. Фарвилу было три года когда его мать была

казнена, его растила Гувернантка и поэтому ему как и его братьям материнская любовь

была чужда. У Фарвила вьющиеся рыжие локоны и выразительные голубые очи как

и у его сестры, они оба похожи на свою мать от которой им и досталась редкая красота

столь ненавистная королю. Фарвил еще с детства был влюблен в дочь орлиелского

шерифа, однако все это время он мог любить ее лишь издалека боясь заговорить с юной

златовласой красавицей.

Рыжий мальчишка лет семнадцати: беззаботно скакал по тронному залу

с нетерпением ожидая -- возвращения своего старшего брата. Он то и дело прыгал

из стороны в сторону заглядывая в окна что выходили на город, толпы людей собрались

на улицах празднуя победу принца Дамиана, вести о гибели Черного города уже дошли

до короля, крестьяне сообщили ему о великой победе не подозревая что сын воитель

более не вернется домой.

-- Идем же Фарвил! Твой брат вернулся, более четырех дней от него не было

никаких вестей, я уже было начал волноваться. -- Ободрился король -- Волноваться

за поражение Хоулов.

-- Да отец. -- Весело ответил Фарвил, наконец на шумной улице пред дворцом

показался воин облаченный в латные доспехи, Фарвил обрадовался возвращению брата

и тут же что есть силы помчал прочь из дворца.

-- Фарвил ради смотрящего веди себя как подобает принцу! -- Кричал Ханрумонт

вслед, не спеша шагая за шустрым сыном.

Фарвил словно пулей вылетел из дворца, дубовые врата замка с грохотом

распахнулись и на Фарвила принялись таращиться люди из разных сословий, даже

враждующие между собой кланы и семьи наконец собрались вместе дабы отдать дань

чести великому Дамиану на счете которого не было еще ни одного поражения.

Но что увидел Фарвил подлетев к изнеможенному воину, пред его взором

предстал не Дамиан а Алрик, раненный, весь в черной крови, совсем один без какого-

либо сопровождения.

Фарвил тут же остановился, по телу его прошла дрожь страха, он глядел на Алрика

но тот лишь молча стоял держа в руках что-то накрытое красной тканью с черной

мастерской вышивкой.

-- Алрик? Где Дамиан? -- В страхе взглотнул Фарвил.

-- Я не знал, как сообщить королю иначе...

-- Сообщить о чем? И как давно ты в городе?

-- Я вернулся сегодня утром...

-- Отойди! -- Закричал Ханрумонт оттолкнув Фарвила в сторону. -- Где мой сын!?

-- Ваше величество... -- Алрик встал на одно колено вытянув пред королем руки.

Король лишь молча поднял ткань и увидел златую корону лежащую на черной

маленькой подушке, в тот момент он понял, его сын больше не вернется домой.

Ханрумонт взял корону в руки и велел Фарвилу склониться, когда тот послушно

опустился на колено король короновал его громко произнеся пред скорбящим народом:

-- Теперь ты, сын мой, единственный наследник престола наших отцов, теперь ты

принц, возрожденный завоеватель, дитя войны.

Услышав громкие речи короля народ лишь покорно склонился перед новым

принцем, он же встав осмотрелся, сам король склонился пред ним как будто ожидая

ответа. Но Фарвил не умел говорить великие речи, губы его затряслись а смуглое тело

впало в ступор. Он слегка дернул плечами не зная куда девать трясущиеся руки, лицо

его побледнело, взгляд метался из стороны в сторону, такого волнения он еще

не испытывал прежде.

-- У нас нет времени на веселье, -- Начал он -двадцать дней и двадцать ночей

полагается траур великому войну который всю свою жизнь сражался за вас, за ваших

детей, за ваших отцов и матерей. Он сражался за жизнь, за вашу жизнь, но не за свою. Я

клянусь перед лицом господа нашего, перед лицом народа! Что я, Фарвил Энригар, никогда не взойду на этот трон, никогда не стану королем!

-- Фарвил! -- Дернул его король.

-- Ибо мне это не под силу!

-- Фарвил! -- В гневе закричал Ханрумонт.

Фарвил лишь сбросил с себя корону и окинул недоумевающего Ханрумонта

презренным взглядом, он развернулся и направился вперед оставив позади себя толпы

удивленного народа. В тот момент Фарвил понял, что он больше не маленький

мальчик, "Пришло время и мне повзрослеть" -- твердо решил он.

Народ стал шептаться, все стали отовсюду таращиться на короля, тот же был зол, он был готов посадить неуверенного в себе мальчика на престол, вместо своего скупого

брата. Ханрумонт знал, он разграбит весь Вэстерффел, под ним великая держава падет.

У Алрика же не было никакого права на великий драконий трон, в запасе у короля

оставался лишь бастард, но и тому, не смотря на его благородство, Ханрумонт ни

за что бы не позволил стать королем.

Ханрумонт бросился прочь от взора народа, он в гневе ворвался во дворец, он стал

метать все, что попадалось ему на пути ревя, словно дикий разъяренный зверь.

-- Элоувен! -- С хрипом в голосе кричал он -Элоувен!

Элоувен ожидала в своих покоях, она сидела на окне и все это время молча

наблюдала за всем что происходило за пределами замка. Она знала, в какой гнев впал

ее отец и не желала показываться ему на глаза, ненависть в ее сердце росла каждый раз, когда он гневался и начинал высвобождать этот гнев на ни в чем не повинных людях.

Она старалась не слушать его криков но за ее дверью вскоре послышался стук.

-- Ваше высочество, ваш отец зовет вас. -Прорезался голос испуганной служанки.

Элоувен тут же распахнула дверь и направилась к отцу, судя по крикам которые

становились все ближе, король уже ожидал ее в своей резиденции. Толкнув дверь в одну

из дворцовых комнат, Элоувен увидела отца стоящего около каменного камина

и небольшого круглого стола на котором покоилась полупустая бутыль свежего вина.

-- Ваше величество. -Тихо сказала она поклонившись.

-- Почему ты не вышла встречать своего брата? -Косыми глазами взглянул на нее

король, судя по его внешнему виду он был уже пьян.

-- Я не знала о его приезде, ваше величество.

-- Ложь! Ложь-ложь-ложь! -Кричал король метая в Элоувен все что попадалось

ему под руку, это были бокалы, ложки и блюдца, а вскоре на каменный пол с грохотом

упал и сам стол.

-- Убейте меня, если я лгу.

-- Ты похожа на свою мать, ты такая же грязная потаскуха, как и она.

-- Вы все сказали ваше величество? -Теперь, я могу идти?

-- Ты уйдешь только тогда, когда я скажу! Я отправлю тебя к предводителю союза

барона, и ты предложишь ему брак, иначе тебя постигнет та же участь что постигла

твою матерь!

-- Я не стану этого делать, сир. У меня есть причины противиться подобному

союзу. -- Возразила Элоувен -- Я не выйду замуж за старика, только лишь по вашей

воле.-- Кто дал тебе право выбора!? Кто!?

-- Я не слушаю вас, и не слушаю смотрящего. Я слушаю только лишь свое сердце.

-- Тогда я вырежу его! Ибо даже оно не смеет перечить королю!

Элоувен глядела в озлобленные глаза короля, и ее пугал его взгляд, пугало

отсутствие человечности в его больших серых глазах, таких темных и таких бездушных.

-- Я не боюсь смерти, я дочь Джулиан Рингел готова принять смерть, готова

смириться с казнью матери, -- Возразила она -- Но не готова любить по вашей воле, и вы ничего не сможете сделать, у вас нет сердца, а потому и нет сил забрать у меня

того, чего нет и никогда не будет у вас сир.

Король замолк, старые душевные раны терзали его: сердце сжалось, к горлу

подступила горечь. Он отвернулся, не желая смотреть на дочь, она была так похожа, похожа на мать, такая же стойкая и такая же вольная. Ханрумонт ненавидел ее, частичка, что досталась Элоувен и Фарвилу от матери раздражала короля, ее вольность

словно была в их крови. Чтобы Ханрумонт не делал -- ему никогда не удавалось

сломить их дух, подчинить их своей воле, это гневило его, и порой ему хотелось их

смерти.

-- Прочь. -- Повелительным тоном закричал он -- Пошла прочь! Вон!

-- Ваше величество. -- Покорно поклонилась Элоувен, выйдя прочь из резиденции

короля. Идя по королевскому коридору она все еще слышала гневные оскорбления

отца, и хотя обида в тески сжимала ее сердце, Элоувен все же решила держаться стойко

не показывая своих истинных чувств как и подобает истинной леди.

"Возрожденная кровь"

Ханрумонт и Алрик ранним утром беспечно прогуливались по клуатру, узнав

местоположение тела сына, король тут же отправил личных агентов за его

королевскими останками. Принца следовало немедля похоронить, как и должно, по-

королевски. Со дня смерти Дамиана прошло уже около трех дней и короля все еще

интересовали подробности, о которых Алрик решил умолчать.

Король слегка замедлил шаг и закинул руки за спину не глядя на уставшее лицо

Алрика.

-- Тело моего сына скоро вернут обратно, домой. Никогда я не мог и подумать, что

совсем скоро мне придется пережить собственного сына, -- С тяжелой скорбью

произнес он -- В этой проклятой пещере покоится мой отец и брат, а теперь будет

покоится и сын.

-- Мне искренне жаль, сир, жаль, что я не смог его защитить. -- Утешил его Алрик.

-- Мне хочется знать, кто убил моего сына, если это сделали Хоулы то начнется

война, я почти уверен, что другие дома не останутся в стороне, Гактареоны уже

выступили против моей власти.

-- Ваше величество, то что произошло в тот день немыслимо, прежде мне никогда

не приходилось сталкиваться с подобным. -- Голос Алрика был неровным

и не уверенным, король заметив это встревожился и возложил ладонь на его плечо.

-- Я поверю любому твоему слову Алрик. -- Тихо произнес он -- Я прошу тебя

не как король, я прошу тебя как отец потерявший своего сына.

-- Когда мы явились в Черный город, он уже был опустошен, люди, лорд Хоул, все

исчезли, осталась лишь безлюдная земля. Там нам встретилась дева воин, она обокрала

нас и мы погнались вслед. -- Не торопясь рассказывал Алрик -- Мы распустили отряд

и остановились с принцем недалеко от пади, там на нас и напали... они...

-- Они?

-- Мертвецы ваше величество, восставшие солдаты... Мы вступили в бой и тогда

нам на помощь вновь явилась та дева, мы бились долгое время но они сумели подавить

нас числом...

Король лишь злобно нахмурился не веруя в слова Алрика.

-- И как же ты спасся? -- С легким сарказмам произнес он.

-- Дева сир, она спасла меня... Тот мертвец... он называл вашего покойного брата

королем, единственным королем.

Услышав о своем брате, король тут же умолк, поняв все серьезность их опасного

положения он, наконец, понял, грядет война, жестокая и смертоносная. Ханрумонт

понимал, что восстание знати началось крайне не во время, только лишь объединение

могло спасти союз десяти, это и казалось ему самым сложным. Мятежники не просили

власти, богатств или земель, вольность -- это все чего они могли желать, но Ханрумонт

был упрям и не мог предоставить им полной свободы, он боялся их, боялся, но никогда

не признавал.

-- Грядет война... -- Наконец заговорил он.

-- Сир, я прошу вас, нам нужна помощь тех, кто когда-то перестал веровать в вас, дайте им то, чего они хотят или все мы погибнем.

-- Не смей указывать мне! -- Вспылил король -- Оставь меня наедине с моими

мыслями Алрик. И никогда не забывай, с кем ты говоришь!

-- Я говорю с трусом.

-- Да как ты смеешь!?

-- Вы боитесь тех, кто намного слабее вас, они смелы, но у них нет того чем

обладаете вы, у них нет свободы. Для вольного человека нет ничего не возможного сир.

-- Ты не понимаешь Алрик! Я не могу позволить им выйти из союза десяти!

К чему это приведет!? Ты хоть понимаешь!

-- О какой преданности может идти речь, когда союз десяти был нарушен

самим же королем. -- Смело возразил Алрик -- Спасти ваше положение может лишь

"Десять вольностей".

-- Я не могу этого допустить. -- Пораздумав решил король -- После похорон мы

созовем совет десяти, ты будешь представлять Энригаров и это не обсуждается.

-- Я думаю, что Энригаров должен представлять наследник, сир.

-- Это не обсуждается, Алрик. Я не позволю плаксивому мальчишке вести

переговоры! В таком случае я сам проведу их, но и ты не останешься в стороне. -- Как

звали ту деву? -- С подозрением спросил король -- Ты не заметил... ничего странного

в ней? Может она была... необычной?

-- Она дева воин сир, что может быть необычней.

-- Хм... как она выглядела?

-- Я... не разглядел сир, она сражалась лучше любого мужчины.

-- Ее нужно казнить. -- С испуганным взглядом произнес король.

-- Она исчезла, и я не знаю, куда она могла пойти, она не обронила ни слова сир.

-- Хорошо... Алрик, отдохни, как следует, утро будет тяжелым, уверяю тебя.

К утру следующего дня тело принца, наконец, настигло Орлиела, его занесли

в тронный зал и король тут же пал пред хладным окаменевшим телом сына. Его теплые

губы касались его холодного посиневшего лба, слезы короля капали на его

безжизненное лицо, на секунду, скорбь короля показалась стражам наигранной, но после того как на их глазах разрыдался, казалось бы самый черствый человек из всех

когда либо существовавших, все их сомнения тут же развеялись.

Ближе к обеду Дамиана уже полностью подготовили к похоронам, его облачили

в златые доспехи, положили в богато отделанный гроб, после чего возложили

на повозку и в окружении нескольких священников повезли к погребальной пещере

через главную городскую дорогу. В тот день был объявлен траур, все городские жители

облачились в белые одеяния, и вышли на улицы города, дабы сопроводить принца

в последний путь.

На похороны людям было принято облачаться в белое, дабы по образу своему

походить на ангелов божьих.

Силия идя следом со слезами на глазах, воспевала последнюю песнь:

"Пусть солнце освятит последний путь,

Дожди прольют за то, что не вернуть.

И пусть луна возносит души в небеса,

Ты будешь там, я знаю,

Не останется твоя душа.

Пусть заберет тебя луна,

Да не останется она, одна...

Тебя встречает там заря,

Да не уйдет она, в рассвете дня..." -- пела она.

Дамиана повезли к ближайшей погребальной пещере, вслед за повозкой шли

священники ну а позади них плелся и Фарвил верхом на вороном фризе. Сам же король

шел впереди на пегом бравом коне, который то и дело неосторожно ступал

по дорожным ямкам и камням, боевой конь короля совсем не годился для мирных

поездок.

Природа в тот день была словно мертва, проворные вороны разогнали всех певчих

птиц в близь пещеры. Впрочем растительности в этой местности было достаточно, кроме того в высокой траве росло довольно-таки приличное количество цветов

и ядовитых колючих кустов.

Дойдя до моста Фарвил спешился, пока остальные шли вперед Фарвил спустился

с холма с желанием испить кристальную воду из бежавшего там ручья. Он опустился

на одно колено и принялся ладонью зачерпывать хладную воду, на секунду плывущие

по ручью облака вдруг заворожили его, лучи солнца, что блистали в зеркальном

отражении ручья, притягивались к странному красному свечению, которое словно

зазывало Фарвила подойти ближе.

Фарвил слегка нагнулся, прищурившись, он увидел блистающий мешочек,

который лежал на каменном дне ручья. Юный принц протянул руку и тут же схватился

за загадочный мешок, вынув его из холодной воды, сгорая от любопытства, он

впопыхах раскрыл его и вывалил в ладонь осколки странного красного камня, который

больше походил на рубин. От одного прикосновения Фарвила осколки вдруг собрались

воедино, и когда-то расколотый камень вновь обрел свою первоначальную форму, он

был цел и невредим, за исключением середины в которой, судя по всему, не хватало

небольшой частички камня.

-- Шевелись Фарвил! -- Окликнул его Ханрумонт вернувшись к мосту.

Фарвил услышав голос отца спрятал камень в поясной мешочек и оседлав коня

тут же направился вдогонку. Впервые за все время сердце первого дракона обрело

покой, оно, такое сильное и могущественное подчинилось какому-то мальчишке

который даже и не подозревал что именно он является помазанным божьей кровью...

Кровь что текла в жилах мальчишки заглушала все попытки камня обратить его

в безумца, она была сильной, и свечение камня тускнело подчиняясь ее воле.

Пока священники вносили гроб принца внутрь пещеры, Фарвил и Ханрумонт

терпеливо ожидали снаружи. Во время погребения, в погребальную пещеру

запрещается входить людям, которые не являются членами духовенства, даже сам

король не должен ступать внутрь нее.

Спустя час священники, наконец, выбрались из мрачного "города мертвых", их

вид сулил королю о неприятностях, лицо одного из них не выдавало скорби, оно

говорило лишь о тревоге, о страхе в котором застыл его омраченный взгляд.

-- Ваше величество... -- Дрожащим голосом произнес священник -- Все тела

когда-то погребенных людей исчезли... Все гробы... все они разрушены...

-- О чем ты говоришь, черт возьми!? -- Король тут же помчал к пещере, небрежно

оттолкнув старика с дороги -- С дороги старик!

Когда Ханрумонт ворвался в пещеру его самые страшные и нежеланные ожидания

оправдались. Пещера в действительности была пуста, лишь трещащие факелы на ее

сырых стенах освещали проломленные гробы, и судя по тому что часть из них уже

давным давно погасла, смотритель пещеры не бывал там уже несколько дней...

"Собрание десяти"

Весть о срочном созыве десяти уже успела разлететься по всему Вэстерффелу, король буквально поднял на уши всю аристократию. Уже утром следующего дня

в орлиелской башне готовились встречать гостей, все девять лордов прибыли вместе

со свитами, приемниками, и даже своими гончими.

Посередине стола сидел темнокожий халиф Сармада, он был угрюм но обстановка

башни как и ее внешний вид, признаться честно удивляла его. Снаружи великая башня, казалось бы, тянется до самого солнца, внутренние стены башни были украшены

богатой росписью и парчовой тканью расшитой золотом и перламутром. Даже для

собравшихся аристократов это считалось высшим шиком.

Больше всего гостей удивлял круглый потолок башни, он был богато расписан

и даже украшен насыщенными мозаичными инкрустациями. Кстати говоря, огромные

ворота башни открывают всего лишь три раза в год, и то только во время советов

десяти.

Напротив халифа Сармада сидела седовласая дама именуемая Джеральной. У нее

было гладкое лицо с незаметными морщинами на лбу, выделяющиеся черные глаза, и строгое непроницаемое выражение лица, которым она окинула всех присутствующих.

В ее распущенных до плеч волос, виднелись пряди черного цвета, которые говорили

о ее прошлой молодости, впрочем, для своего возраста она выглядела достаточно

неплохо.

За длинным деревянным столом собрались владыки всех десяти владений, и лишь

одна Джеральна была среди них одной единственной женщиной, однако никакого

дискомфорта она не чувствовала хотя и бывали такие моменты. Джеральна считала

себя легендой, она была первой женщиной, которой удалось добиться общепризнанной

власти, и хотя в законе крови говорится о возможности женщины стать лордессой, до Джеральны этого так никто и не добился. Кроме того аристократы предпочитали

не связываться с Джеральной, за все время властвования над Норхайном, за ней

тянулась слава злопамятной и сильной женщины.

Когда в зал вошел король, в окружении Алрика и приемника Фарвила, Джеральна

лишь скептически хмыкнула тем самым выразив свое презренное отношение к королю.

Позади Джеральны стояла ее дочь, наследница Норхайнского трона, она была девушкой

обычной невзрачной внешности, с длинными черными как ночь волосами и яркими

янтарными глазами. Многие полагали, что Джеральна родила ее не от своего погибшего

мужа, а от самого Балинора Астамара, короля и владыки ледяного дворца.

Короля явно не устраивало ее присутствие, но все же глядя на озлобленное лицо

Джеральны, он решил промолчать.

-- Мои дорогие лорды, бароны, и конечно же лордессы... -- Глядя на Джеральну

произнес король -- Прощу прощения за то что отвлек вас от ваших важных дел, но в нашем государстве возникла критическая ситуация которая требует немедленного

решения.

-- Надеюсь эта ваша критическая ситуация касается неожиданной пропажи людей

в наших деревнях. -- Заметил лорд Рипола.

-- Если лорд Гактареон наконец позволит мне продолжить, я бы хотел сообщить

вам о надвигающийся войне.

-- О какой войне может идти речь, ваше величество, -- Надменно произнесла

Джеральна -- Если вы не можете одолеть своих поданных, то врагов и подавно --

Усмехнулась Джеральна, но тут же вновь сменила улыбку на неприкрытую ненависть.

-- Опять же вы перебиваете меня, учтите милорды, мое терпение не безгранично.

-- И все же прощу прощения, но я хотел вам сообщить, что барон Тарион Грэй

скончался и завещал правление Оркширом своей жене Исабелл.

-- И где же новая баронесса Оркширская?

-- Миледи в трауре сир, я действую от ее имени.

-- Раз на то была последняя воля Тареона, -- Заявил король, пытаясь казаться

снисходительнее к лордам -- я не стану препятствовать ее правлению.

-- Значит мы должны ехать через весь Вэстерффел, пока ваша Исабелл отправляет

простокровок на великий совет!? -- Возмутился лорд Данрифа.

-- Это возмутительно! -Подхватили лорд Фолца -Власть не женский удел!

-- Имейте уважение Гарольд Фолца, вы разговариваете с регентом баронессы, --

Угрюмо отозвалась Джеральна -- не стоит недооценивать женщину, тем более ту, в руках которой имеется власть.

-- Вам ли этого не знать миледи, спешу вас огорчить, но я нисколько не страшусь

женского гнева. -- Огрызнулся лорд Фолца -- За вами тянется дурная слава, все мы

слышали об этом.

-- Как и за вами милорд. -- Уверенно ответила Джеральна -Прелюбодейство

с содомитами, отцеубийство, разорение монастырей, все это куда страшнее того что

говорят обо мне, согласитесь.

-- Как вы смеете обвинять меня в подобном лживая мятежница!

-- Не думаю, что у вас хватит ума противостоять мне, -- Спокойно произнесла

Джеральна -- Вы уже показали нам свою невоспитанность, а подобные оскорбления

бесполезны против моего нрава, вам ли не знать милорд.

Меж лордами начался переполох, лишь один Халиф величественного Сармада, Азат Ханлаар, сидел в стороне, бесчувственно наблюдая за происходящим. Аристократы

сцепились не на шутку, король безнадежно схватился за голову, не желая более слушать

гневные оскорбления недостойные высшего общества.

Алрик увидев нарастающий беспорядок, собрал волю в кулак и решился

остановить ересь милордов, которые без устали принялись обвинять друг друга.

-- Перестаньте! -- Воскликнул он -- На всех нас надвигается опасность, которая

не обойдет ваши владения стороной! Король предлагает вам "десять вольностей", предлагает вам объединится как и должно союзу десяти.

-- И что же угрожает нам, и нашим владениям? -- Саркастически посмеялся лорд

Фолца.

-- Воины что желают нам смерти, уже мертвы, они падшие, и неизвестно что

заставило их подняться из могил.

-- Какая глупость! -- Рассмеялся лорд Фолца -- Вы думаете, что мы настолько

глупы, что поверим в эту нелепую уловку?

-- Я лично видел опустевшую погребальную пещеру! Мой сын погиб от рук

мертвецов! По-вашему это глупость!? По-вашему это смешно лорд Фолца!? --

Не на шутку вспылил король.

-- Как бы вы не стремились жить в собственном мире, милорды... -- Заговорил

Азат Ханлаар -- Вам придется в это поверить, ибо я лично видел обличье восставших

тварей, они опустошили наши деревни, и в скором времени доберутся и до вас

никчемных лордов которые грызутся подобно собакам.

-- Нет никаких доказательств, мавр. -Заметил лорд Йорнаха.

-- Каких доказательств ты еще ждешь Ланкастар? Разве тебе до сих пор не ясно?

Или ты просиживаешь свой ленивый зад в ожидании, когда они ворвутся и растерзают

всех твоих людей?

-- Он прав. -- Поддержала Джеральна -- Мои деревни были опустошены, люди

стали погибать от неизвестной нам ранее болезни, всем нам и без того понятно, что

может быть замешено в этом нелепом пробуждении. Что вы думаете об этом, хранитель

Хоул?-- Я согласен с вами миледи, -- Тихо произнес старик, прибывший вместо Мэлика

Хоула -- Черный город опустошен, мой сын пропал, я все еще верю в то что он жив, а потому и намерен отыскать его.

-- Это шутка? Или вы все больны? -- Удивленно пожимал плечами лорд

Риверфэлна.

-- Речь идет о Ириге Слабоумном, какие тут могут быть шутки милорды. -- Если

мы одержим победу в этой войне, я клянусь пред вами и пред лицом господа, что

поставлю печать на хартии вольностей и вы будучи моими подданными обретете

не только вольность своих земель, но и свободу которая была вам неведома.

-- В этом пробуждении повинны все мы, до сих пор никто из нас не подозревал

о истинной силе первых демонов, мы поступили безрассудно похоронив сердце дьявола

с королем Иригом. -Вдумчиво проговорила Джеральна -- Как бы мне не притило

соглашение с королем, я готова пойти на это ради моего народа.

-- Мы должны действовать, первым делом я отправлю человека туда, где были

замечены частые пропажи людей, а именно в Междуречье. Я дам ему командование

отрядом, который будет состоять только лишь из специально обученных агентов, тихих

и скрытных. Вы можете предложить человека со своей стороны, или предоставить это...

-- Что же на счет "десяти вольностей"? -- Нагло перебила Джеральна.

-- Я подпишу "десять вольностей", -- Громким голосом заговорил король -- только

после того как вы объединитесь со мной, дабы мы смогли защитить наш народ от этой

немыслимой напасти.

-- И почему же, мы должны верить вам? -- Вновь возразила Джеральна, задумчиво

покручивая золотой перстень на безымянном пальце.

-- Я даю вам слово. -- Без колебаний заявил король.

-- Хах, -- засмеялась Джеральна пристально смотря в глаза короля -- Я

не уверенна в вас, как в короле, а как в человеке тем более. Будьте добры подготовить

нам "десять вольностей" чтобы мы смогли поставить печати нащих домов и семей

заранее, если это возможно... -- Требовала Джеральна -- Иначе помощи от меня и моих

воинов, не ждите, сир.

-- Как вам будет угодно миледи, но мою печать вы получите только после

оказания помощи, я не уверен в вас как в лордессе, а как в человеке тем более.

Ханрумонт

"Как чувствует себя воин, чей девственный клинок впервые пронзает человеческую плоть, лишая ее

всякой земной жизни."

(Ханрумонт Энригар)

После стольких важных дел Ханрумонт наконец таки обрел уединение,

спокойствие которое грезилось ему во снах. Однако даже вдали от всей повседневной

суеты, Ханрумонт не мог не думать о делах, его мучили мысли о непокорной дочери, чье сердце противилось его воле. Король скинул с себя длинную серую мантию и словно

почуяв некое освобождение вышел на королевский балкон, наслаждаясь

прекраснейшим утренним видом. Сине-зеленые волны показались ему не спокойными, они как будто сулили ему о надвигающийся беде, он окинул море беспокойным

взглядом и вновь задумался об Алрике, ему не хотелось жертвовать его силой и вопреки

советам Джеральны он решил пожертвовать собственным сыном, юным бастардом чей

дух был не опытен в военных делах.

Ханрумонт чувствовал себя одиноким, преданным близкими к его душе людьми.

Он ощущал тревогу, обиду которая сжимала его сердце, с годами у его величества

развилась паранойя, впрочем она никогда не подводила его и он всегда мог распознать

тщательно скрываемую ненависть к самому себе. Он буквально изучал человеческое

поведение и благодаря этому научился "чуять" раздражительное отношение к себе а то

и вовсе, "чуять" оскорбления и заговоры за своей спиной.

Несмотря на столь озлобленный и жесткий нрав, в душе Ханрумонт всегда

оставался раним, но никто включая его приближенных никогда не знали об этом, король тщательно скрывал свои истинные чувства не показывая их окружающим, он

всегда считал, что проявление чувств, это проявление слабости о которой другие ни

в коем случае не должны и подозревать.

Ему практически все время чудятся заговоры в которых он обычно подозревает

приближенных и даже собственных детей, однако не все они являются паранойей, интуиция Ханрумонта множество раз раскрывала предателей в личине его близких...

"Месть подавать холодной"

Король Ириг нашел свою златовласую дочь в зале для приемов, она сидела около

камина играя с деревянным рыцарем. Юная Даонелль не заметила присутствие отца, она продолжала играть воображая рыцарский турнир с конными бравыми всадниками.

-- За Вэстерффел! -- Игриво кричала она -- Обнажите мечи!

Ириг нахмурился, голоса вновь подавили его отцовские чувства, и он немедля

подлетел к дочери ногой, расколошматив деревянную игрушку.

-- Отец! -- Разрыдалась Даонелль -- Ее сделал для меня Джон!

-- Джон жалкий ублюдок! В этом выродке явно нет моих кровей!

-- Не смей говорить так о Джоне! Ты мне не отец! Ненавижу тебя!

Ириг схватил дочь и принялся прижимать ее слабенькую руку к раскаленным

углям в каменном камине... Она была еще совсем юна, ублюдок не ведал что творит, невинная, беззащитная девочка, родная дочь Ирига, его кровь, его плоть... Ее

высочество испытывала ужасную боль, от которой ей хотелось умереть, сердце

маленькой леди словно рвалось на мелкие кусочки, она не плакала, она всего лишь

на всего застыла, потому что чувствовала, что ее сердце вот-вот остановится...

Даонелль поняла, что ее разум, ее беззаботное детство были разрушены, ей уже

не стать как прежде, не избавиться от страха пред другим полом, самое ужасное, что

может сделать взрослый человек, так это отнять, разрушить детство у безгрешного

ребенка... оставив после себя, гнятущее пятно, на его чистом сердце...

Бедная девочка получила ужасный ожог, кожа на ее руке стала уродливой, а боль

была такой сильной, что ей все больше хотелось отрубить себе руку, и все же, физическая боль хоть и такая дикая, не заглушала душевную, та, оставалась сильнее

на протяжении всей ее последующей жизни...

На четырнадцатилетие Даонелль впервые познакомилась с Мэликом Хоул, лордом

Черного города. Узнав ее трагичную историю, он поведал ей о мести, и он том, каким

способом ее можно воплотить в жизнь. Юная леди несколько месяцев поколебавшись

вскоре написана Мэлику письмо, в котором она писала:

"Дорогой Мэлик!

Я слишком много думала, я более не в силах, терпеть смерть и несправедливость которых упорно сеет

король! Я Даонелль Энригар, столько лет молчала и называла его "отцом" что мое терпение все же

лопнуло. Он должен ответить за свои деяния, он враг мне, но, несмотря на это я понимаю, что месть

не уймет мою боль! Его безумие пора прекратить!

Я Даонелль Энригар готова служить Тени верой и правдой, я клянусь пред лицом братьев Тени хранить

молчание и скрывать от людей правду под клинком на своем горле. Я отдаю Тени свое сердце, и преклоняюсь пред ней, принимая свое новое имя, я добровольно отдаю свою душу, и свою жизнь.

И да укроет меня тень, от лучей божьих"

Мэлик помог юной принцессе бежать из замка, он отвез ее в убежище великой

"Тени" где и прошло ее становление. Никто не знает, что за темная сила поселяется

в них, даруя им способность становиться неуловимой тенью. Многие предполагают, что

Тень это культ, поклоняющийся языческой богине Найдаране, чье имя означает

"темная как сама ночь".

Через несколько лет юная дева стала одним их лучших смертоносных клинков

тени, за это время ее научили быть хладнокровной и непоколебимой, все остатки

жалости в ней были безвозвратно уничтожены, теперь уже ничто не останавливало

темную воительницу на пути к своей цели.

Все случилось глубокой ночью, принцесса возвратилась во дворец, она явилась

в покои отца не для того чтобы вернуться домой, а для того чтобы покончить с ним раз

и навсегда, оборвать его жизнь жестокой местью что жила в ее сердце многие годы.

Ее гнев пылал и разгорался все ярче, многолетняя обида, злость, изорвавшая ее

душу, заглушали все человеческие чувства в сердце теперь уже ожесточенной выросшей

леди. Ириг лишь безмолвно стоял, он наблюдал за черной фигурой, чье тело испускало

огромное количество черного дыма, который, казалось бы, символизировал силу

и ярость своего разгневанного обладателя. Иригу стало страшно только тогда, когда

глаза незваного убийцы раскрылись... Эти желтые глаза... наполненные обидой

и злостью заставили короля на миг побороть безумие...

Эти желтые глаза... они все пристально глядели на него... Ириг наконец вспомнил

эти глаза, глаза единственной женщины что он любил, глаза его обожаемой королевы

которая вскоре одарила ими и дочь... Даонелль, желтоглазую златовласку Даонелль...

-- Эмирин... -- Со слезами на глазах прошептал Ириг.

-- Нет, отец.

-- Эмирин... Эмирин мертва... -- Ириг разрыдался, руки его затряслись, все это

время в нем словно обитал злодей который настолько лет усыпил его, Ириг спал, но все же порой пробуждаясь он понимал что кто то другой, проживает его жизнь

по своему. Король вспомнил как рука его, даже не дрогнув, поднесла факел к любящей

Эмирин... он вспомнил как сквозь огонь и заживо сгорающее тело на него смотрели эти

желтые глаза... как он кричал внутри себя, как пытался вырваться и спасти милую

Эмирин, как он рыдал... когда потерял сына... как он рыдал когда потерял дочь...

и только эти глаза... только они смогли наконец пробудить его, только они помогли

вырваться, побороть безумное зло, что так крепко охватило разум короля...

-- Даонелль...

-- Ты не достойно прожил свою жизнь отец, но я обещаю, обеспечить тебе

достойную смерть.

-- Да дочь моя... -- Со слезами на глазах шептал Ириг -- Убей меня скорее же, я

не смогу жить зная сколько боли я тебе причинил, не смогу жить зная о том что я

сотворил с Эмирин...

Даонелль перелилась в тень отца, появившись позади него, она прислонила

клинок к его горлу. Ириг увидел, как его тело также стало окутываться черной дымкой, он закрыл глаза, когда почувствовал холодное лезвие на своем горле. Король

приготовился к смерти, в последние минуты жизни, он думал о кулоне, на котором был

изображен портрет его дорогой, ненаглядной Эмирин...

-- Я люблю тебя дочь моя... -- Трясущимися руками он вынул кулон из кармана

не отрывая глаз от портрета возлюбленной до самых своих, последних минут жизни... --

Скорее же... безумие... оно возвращается...

Даонелль колебалась до последних отцовских слов...

-- Прощай, отец.

С этими словами она весьма быстрым движением перерезала отцу горло... Упав

на колени, Ириг все же до последнего сжимал кулон Эмирин в руке, даже после смерти

он словно продолжал смотреть на ее портрет, который передавал, всю ее красоту

и великое добродушие...

Даонелль вырвала кулон из рук отца и когда в покои ворвались Ханрумонт и Джон, бывшая принцесса немедля скрылась, исчезнув в кромешной, непроглядной тьме...

Ханрумонт многие годы хранил тайну истинной причины смерти Ирига, он

сообщил людям, что король пал от разрыва сердца, и хотя многие указывали на Джона, Ханрумонт знал, кто на самом деле принес смерть королю. "Джон, никогда не отрицает

вины, даже за такие грязные поступки, как братоубийство" -- заявлял он.

Новоиспеченный король до жути боялся Даонелль, но он никогда бы не осмелился

преследовать ее за содеянное, и не только потому, что многие желали смерти

безумному Иригу. Однако Ханрумонт все же сообщил церкви о деве, которая

обратилась в убийцы, с тех самых пор многие наемники, не переставая, охотятся за ее

головой. Награда для них, поважнее всякой воинской чести.

Виктория

После встречи с Алриком Виктория ушла от Междуречья направившись

на Крайний Север, она не могла так легко отпустить Алрика, Виктория знала, что без ее

наставления, ему не справиться с новорожденной угрозой. Она шла неспешной

поступью, прячась от светлых лучей солнца за темным капюшоном. Виктория

не любила солнце, как и многие из Тени.

Виктория остановилась, когда услышала позади быстрый топот лошадиных копыт,

эти голоса были ранее знакомы ей, это были голоса наемников, что не давали ей покоя.

Когда она обернулась, то увидела двух всадников, они скакали на некотором расстоянии

друг от друга, волоча за собой железную цепь. Виктория вздрогнула, бежать было

не куда, а озлобленные всадники уже натянули цепь, прошел один миг и она, наконец, настигла Викторию, натянутая цепь врезалась в ее живот, впечатав деву в дерево.

Всадники обежали его вокруг, дабы привязать к нему Викторию, она, как ни странно

оказалась полностью обездвижена, наемники хохотали и плевались в ее лицо, чувствуя

свое превосходство над поверженной девой, которая уже не раз, сумела оставить их

с носом.

-- Грязная сука! -- Закричал самый старший из них, лицо его было покрыто

множественными шрамами, однако выделялся лишь один из них. Шрам который ему

когда то оставила Виктория, тянулся от брови, до самых его губ, кроме того Виктория

умудрилась оттяпать ему три пальца на руке, с тех пор озлобленному наемнику

приходилось носить ненавистные ему кожаные перчатки. -Посмотри что ты сделала

сука, -- Плюясь сказал наемник зубами стянув кожаную перчатку с руки. -- Ну как тебе?

Красавец а?

Наемники истерично расхохотались.

-- Дамским угодником тебе теперь не быть Стэнли! -- Смеясь подхватывали они.

-- Заткнитесь! -Разозлился Стэнли -- Я буду отрезать от тебя по кусочку

потаскуха.

-- Смазливее ты не стал Стэнли, что правда то правда. -- Усмехаясь над Стэнли

проговорила Виктория.

-- Заткнись сука!

-- Ничего нового так и не придумал Стэн? Может, придумаешь, что нибудь

пообиднее? -- Я смотрю и ума тебе не прибавилось.

-- Тебе конец жалкая потаскуха!

Когда Стэн ударил Викторию по лицу, он и представить не мог, чем все это для

них обернется, как и говорилось, Виктории достаточно лишь крохотной частицы тени

чтобы выбраться из любой передряги...

Через несколько минут Виктория уже седлала лошадь Стэнли, она ухмылялась над

привязанными друг к друг наемниками, которые остались лишь в одном нижнем белье.

Для Виктории, наемники не представляли серьезной угрозы, напротив, они стали

служить ей неким развлечением и ей совсем не хотелось их смерти. В Тени учили

не убивать тех, кто не представляет никакой угрозы, также в "Темном кодексе"

говорится о неприкасаемости воинов которые значительно слабее теневого клинка.

Виктория выбросила одежду неудачливых недотеп, оставив их в одном белье она

цепью привязала их к друг другу, так наемники образовали полуголый круг то и дело

наступая на ноги своих дружков. Больше всего Викторию смешили их лица, когда они

пытались разбежаться в разные стороны после, падая друг на друга, не менее забавны

были их всяческие попытки подняться.

-- Спасибо за лошадь идиоты! -- Смеясь кричала Виктория -- Надеюсь при

следующей нашей встрече Стэнли, ты не забудешь надеть трусы! -- Без остановки

хохоча Виктория помчала вперед, оставив позади очередных недотеп она вновь

заторопилась на север.

-- Можешь не сомневаться Виктория! -- Гневно продолжал орать Стэнли --

Можешь не сомневаться!

Глава третья

"Стражи севера"

Ежегодно на суровые Ганрифолские границы, отправляют около ста

новоиспеченных дозорных, примерно столько же дозорных ежемесячно погибают

от холода или же от рук свирепых Аркийцев. Война с их племенами ведется вечно, а так

как хороших солдат не хватает даже Орлиелу, в дозор севера отправляют заключенных

которые служат там до конца жизни не имея ни малейшего права на свободу.

На самом же деле цель дозорных заключается в поддержке аркийского роста

населения. Солдаты обязаны контролировать арикийцев, в особенности их

рождаемость, в случае если рождаемость превысила норму, многих младенцев

отбирают у матерей после беспощадно расправляясь с ними. Подросших детей

отправляют пожизненной службой северным лордам, кстати говоря, многие жестокие

лорды выбирают себе молодых аркиек в качестве наложниц, при этом насильно забирая

их из племени.

Именно поэтому в дозоре и служат преступники, им совершать подобные

преступления не в первой, особенно в дозоре приветствуются безжалостные убийцы, по сути, даже находясь в подобном заключении они продолжают вершить зло...

На этот раз обязанность смотрителя дозора пала на душу Алрика, не найдя в себе

силы отказать королю, Алрик покорно отправился в здешний королевский тауэр дабы

избрать новых дозорных. Кроме того он был обязан сопроводить их до северного форта

и убедиться в их пригодности.

Алрик оседлал свою гнедую лошадь и немедля поспешил к ненавистному ему

тауэру. Когда он подошел ближе, пред ним предстало каменное сооружение темные

стены которого, уже давным давно заросли диким плющом. Алрик спешился

и направился ко входу около которого его ожидал усталый стражник что охранял

крепкие проржавевшие решетки ограждавшие вход в тюрьму.

-- Стой. -- Сонно пробурчал страж -- Посещения заключенных запрещены,

проваливай отсюда.

-- Я здесь по приказу короля. -- Ответил Алрик, протянув гордому стражу

завернутый пергамент.

Страж развернул пергамент и увидев печать короля тут же умолк.

-- Прошу прощения сэр Алрик, идемте я буду вас сопровождать. -- Извинился

стражник ключами раскрыв пред Алриком решетку а затем и саму дверь.

Алрик шел по тюремному помещению осторожно и уверенно ступая по каменному

полу который то и дело словно хрустел под его ногами. Вокруг стояла невыносимая

вонь, огромные крысы пробегали из угла в угол, настырные мухи кружили над

испражнениями заключенных которые судя по всему уже свыклись с ужасным запахом

в своих "уютных комнатах".

-- Всем отойти от решеток, не хотелось бы конечно отвлекать вас от ваших особо

важных дел, но похоже вы отправляетесь отдыхать в Ганрифол! -- Рассмеялся страж.

-- Я лучше подохну здесь чем превращусь в лед! -- Закричал кто-то.

-- Замолкните ублюдки! Я буду только рад избавиться от ваших крысиных морд.

Алрик пристально вглядывался в грязные, зачуханные лица что глядели на него

сквозь решетки, наконец он остановился у одной из камер в которой сидел просто

огромнейший бугай. У него было мускулистое тело, темная кожа, и сам он был похож

на великана. Но не смотря на это первым делом Алрика привлекли его глаза в которых

читалось великое добродушие, темнокожий бугай с выступающим лбом сидел в уголку

и ласково поглаживал черную голубку слегка сжимая ее в своих больших лапах. Он

глядел в маленькое окошко и общался с ней называя ее "Даонелль".

-- Кто этот человек? -- Вопросил Алрик.

-- Его имя Стан сэр, когда то он был личным телохранителем короля Ирига

Безумного.

-- Как он попал сюда?

-- После пропажи дочери короля Ирига, он долгое время охотился на белокурых

девиц, после жестоко расправляясь с ними, утром его ожидает казнь.

-- Стан? -- Обратился к нему Алрик.

-- Он не говорит людям ни слова -- Перебил страж -- Общается только со своим

голубем, это имя похоже единственное слово которое он знает.

-- А может ему язык отрезать, повесите его себе на шею как трофей капитан. --

Послышался дерзкий и мрачный голос с камеры напротив. -- Я целыми днями гляжу

на этого слабоумного ублюдка, забирайте его и дело с концом.

-- Выпустите его, он пойдет со мной. -- Решил Алрик -- А тот, что в камере

напротив, как твое имя?

-- Его имя Роб, скользкий юноша, приспешник Черного ворона, жалкий, но ловкий

воришка.

Алрик поглядел в камеру воришки и увидел сидящего на полу молодого юношу

лет двадцати пяти. У него были коротко стриженные черные волосы, взъерошенные

на макушке, большие выразительные голубые глаза, легкая бородка которая полосой

тянулась по его подбородку, и легкие черные усы что были ему к лицу.

-- Он тоже пойдет со мной. -- Проговорил Алрик одним лишь взглядом, оценив

юного воришку.

-- Что!? -Возмутился Роб -- Прошу вас капитан, лучше отрежьте мне руки как

обещали!

-- Нет уж, ты замерзнешь как собака сукин сын, и вся ваша шайка гнусных воров

подохнет.

-- Я тут подумал и решил, что руки мне вовсе не нужны! Хотите, я сам отгрызу

их??? -- С ужасом произнес Роб, покусывая собственные руки -- Я могу все делать

ногами, правда, капитан...

-- Все шутишь, чертов упыренышь, знаешь, мне будет не хватать тебя. --

Рассмеялся страж, то и дело покашливая.

-- Запрягите повозку и не снимайте с них кандалы. -- Резко вмешался Алрик.

-- Как скажете сэр.

Алрик набрал всего около шести человек, по его мнению они были вполне

пригодны для дозорной службы в отличии от других оставшихся изменников и убийц.

Все шестеро сели в повозку а сам же Алрик не торопясь шел позади верхом на своей

гнедой лошади.

Ловкий и проворный Роб был недоволен тем что именно его избрали и отправили

на верную смерть в самый холодный край во всем Вэстерффеле. Он то и дело

переглядывался, все чаще размышляя о ловком побеге.

-- Эй ты, громадина. -- Насмешливо произнес Роб -- Стан, так? -Обратившись

к Стану произнес он, в его голове уже созрел план, успешного как ему показалось

побега.

Стан лишь пристально уставился на Роба и тот услышал, как с его стороны

доносится еле слышный голубиный щебет.

-- Ты эту тварь с собой в Ганрифол тащишь?

-- Грр... -- Злобно промычал он сжимая кулак.

-- Эй, не надо так злиться здоровяк, твой голубь просто чудо, извини. --

С сарказмом произнес Роб -- У меня есть идея, я собираюсь огреть этого ублюдка

смотрителя по его наглой башке, и вы мне в этом поможете.

-- Что? -- Вмешался заключенный -- Я в этом участвовать не буду.

-- Он один, а нас шестеро.

-- Этот ублюдок прав. -- Вдумчиво произнес один из заключенных.

Роб переглянулся с двумя заключенными и в ту же секунду принялся греметь

цепями громко крича:

-- Эй, смотритель! Мне нужно отойти по нуждам!

Алрик тут же смекнув в чем дело, казалось бы наивно позволил заключенным

отойти в лесистую местность, он спешился и сопроводил их в лес оставив троих других

под присмотром стража что вез их в повозке. Все четверо спустились с небольшой горки

и Роб подмигнув одному из заключенных отошел в сторону за высокое древо дабы

на какой-то момент исчезнуть из виду. Алрик уже обнажил меч когда один из них вдруг

схватился за палку и еле передвигая ноги на которых покоилась крепкая цепь, напал

на Алрика и тут же получил удар рукоятью по лицу, бедняга окончательно потерял

равновесие и с грохотом упал на землю ударившись головой о крепкие корни древ.

Пока первый мерзавец лежал без сознания: второй заключенный с криками

помчал на Алрика. Из-за цепей, что обвивали его ноги, глупец споткнулся и кубарем

покатился по небольшой горочке упав прямо пред усмехающимся над заключенными

Алриком.

Алрик провел мечом по земле, услышав негромкие шаги позади себя: это был Роб, он неслышно подкрадывался к Алрику и тот удивился тому, как ловко и тихо воришка

передвигался вопреки цепям на его ногах и руках. Однако Алрик не стал подавать виду, и Роб подойдя ближе, накинул на его шею цепи стараясь удушить крепкого рыцаря. Но, не тут то было, когда Алрик уже было решился убить наглеца, Роб неожиданно ослабил

хватку а вскоре и вовсе убрал руки с его шеи, Алрик обернулся и увидел Стана который

всего лишь одной рукой поднял мерзавца за шиворот.

-- Грр... -- Злобно прорычал он.

-- Мавр! -- Закричал Роб -- Отпусти меня!

-- Глупцы. -- Усмехнулся Алрик -- Только подлец способен напасать со спины, а вы, вы просто смешны, там в Ганрифоле, вы не проживете и дня, если вы ничему

не научитесь вас будет ожидать лишь смерть. -Отпусти его, нам нельзя задерживаться, немедленно выступаем в путь.

Стан небрежно отбросил Роба в сторону и тот в ту же минуту рухнул на землю.

-- Эй понежнее громила! -- Возмутился он ударившись пятой точкой.

-- Вы уже научились одному из главных правил дозора, оно позволяет людям

выживать.

-- И что же это за правило? -- Поднимаясь спросил Роб.

-- Умение объединяться ради поставленной пред вами цели, главное правило

стражей севера.

-- Я знаю, что стражи убивают детей, знаю, что ублюдки лорды насилуют

невинных девочек, такую участь вы уготовили для нас смотритель? По мне так лучше

умереть, я вор, но не убийца.

-- Я смотритель, я лишь отвожу заключенных по приказу короля, многое что

происходило там мне неведомо, все тайны стражей известны лишь им самим.

-- Скажи, веруешь ли ты в зло?

Алрик лишь слегка улыбнулся:

-- Я пол жизни провел во дворце, конечно я верую в зло.

"Хранитель безумия"

С раннего отъезда Алрика, Фарвила посетило непреодолимое желание ступить

на крайний север, дабы освободиться от ненавистных ему оков, что так настойчиво

навязывал ему король. Уже с утра он тщательно спланировал свой побег, не сообщив

о нем даже Элоувен.

Днем он прогуливался по рынку в поисках теплых вещей которые подходили бы

к суровому северному климату, но как ни странно в теплом и жарком Орлиеле трудно

было сыскать что-нибудь подходящее. Когда он подошел к главной рыночной площади, то увидел повозку на которой покоилось нечто квадратное, ему виднелись люди, которые с весьма удивленным видом обходили ее стороной, а самые любопытные

подходили к ней ближе и даже с ужасом убегали прочь.

В конце концов: хозяин повозки не выдержал и накрыл квадратную клетку серым

полотном, он отошел с какой-то крестьянской и Фарвил сгорая от любопытства решил

все же взглянуть на то что так удивляло и пугало людей. Он подошел ближе, и уже было

протянул к полотну руку, как вдруг хозяин клетки схватил его за запястье и приставил

хладный топор к кисти его руки.

-- Жалкое крестьянское отродье, -- Проворчал он -Я отрежу тебе руку юный

воришка.

Фарвилом овладел страх, он поднял глаза и увидел лысого воина в обычной

кольчуге лет тридцати. Его правый глаз был бел, а другой же, левый, имел необычный

цвет сапфира.

Юный принц не любил неудобные роскошные одеяния, и предпочитал свободные

рубахи которые больше походили на крестьянские лохмотья. Лишь один медальон

с эмблемой дома Энригар мог отличать его от обычных крестьянских мальчишек, но и тот был прикрыт рубахой, поэтому принца в этих лохмотьях распознать можно

было с трудом.

-- Я хотел лишь посмотреть! -- Закричал он -- Пожалуйста сэр!

-- Я не сэр, глупый воришка, -- Мне следовало бы отрубить тебе руку за твое

любопытство, но тогда каким бы я был гостем, впервые в Орлиеле и тут такое, проваливай отсюда пока я не передумал. -Грозно пробурчал он отшвырнув юного

принца в сторону. -- Уноси ноги пока они у тебя есть!

Фарвил ошарашенно помчал ко дворцу, им овладевал страх не перед странником,

а страх пред сестрой. Больше всего он боялся не успеть попрощаться с ее высочеством, принц осознавал, что их встреча может оказаться последней ведь он, ни в кое случае

не собирался более возвращаться в ненавистный ему дворец к хладнокровному королю.

Элоувен перехватила его уже во дворце, Фарвил не мог насытиться ее родным

взглядом и решился крепко обнять ее хрупкое тело, так, как он не смел, обнимать ее

раньше. Элоувен удивилась, обняв брата в ответ она сообщила что король уже ожидает

мальчишку в своей резиденции, услышав это Фарвил капризно скривил лицо, ему

не хотелось вновь выслушивать наставления отца но Элоувен предчувствуя гнев короля

практически силой заставила его отправляться к отцу.

Когда Фарвил переступил порог резиденции, король уже улыбался во весь рот.

"Никогда бы не подумал, что у людей может быть столько зубов" -- думалось

юному принцу.

-- Ваше величество? -- Поклонился Фарвил, опуская глаза в пол.

-- А! Юный принц явился! -- Воскликнул король -- У меня для тебя небольшой дар

сын мой.

-- Не стоит, сир.

-- Ты стал наследником трона, -- Проигнорировал король -- А значит

и Вэстерффел зависит от твоей жизни. Обдумав это как следует, я решил приставить

к тебе телохранителя, лучшего из лучших; верного, умного, а главное сильного. Он

немного припоздал, но я уверен, что вы найдете общий язык.

-- Отец, услышь меня наконец!

-- Замолкни! -- Входите Ториор!

-- Похоже принцу я не в радость. -- Проговорил воин появившийся в дверях.

Его лицо скрывал серый капюшон, одет он был в легкий доспех который похоже

ничуть не обременял его. Воин двигался легко и непринужденно, осанка его выдавала

старые травмы которые оставили тщательно скрываемые следы на его теле. Когда тот

снял капюшон, Фарвил узнал в нем того самого странника который чуть было

не оттяпал ему руку.

-- Здравствуй, Ториор. -- Сухо произнес Фарвил, осмотрев хамоватого воина.

-- Ваше высочество... -- Запинаясь произнес Ториор. -- Это великая честь для

меня, отныне, я ваш меч, и ваш щит. Я буду...

-- Не стоит распинаться, как долго вы будете таскаться за моей задницей? --

Перебил его Фарвил.

-- Фарвил черт тебя подери! Он будет с тобой столько, сколько будет нужно, и это

не обсуждается! Кстати говоря, -- Вмешался король -- Он прибыл не с пустыми руками.

-- И с чем же, этот мой телохранитель прибыл?

-- Давайте Ториор, заносите. -- С нетерпением приказал король.

Ториор поторопился, он внес в комнату клетку, внутри которой сидело ранее

неизвестное королю животное. Оно забилось в угол и стало шипеть, пятнистая шерсть

на его спине вздыбилась, король хотел было просунуть палец в клетку животного, но Ториор бесцеремонно схватил его за руку, заметно нахмурившись.

-- Это рысь, она опасна... -- Сказал он, ослабляя хватку -- Ее доверие и верность

нужно заслужить, она не станет подчиняться даже вам сир, не станет пока не сочтет вас

достойным ее доверия.

Король возмутился.

-- Мне вполне хватает тех, кто не хочет мне подчиняться...

-- В Гонриме рысью обладает только Император, и властные богатые семьи, их

единицы. Рысь считается благороднейшим животным, которое следует уважать, пройдет время и она подчиниться вам.

-- Ну что ж... -- Неуверенно промычал король -- Отнесите ее в сад, я хочу как

следует рассмотреть ее.

Король с двумя слугами Ториора вышли из комнаты, в этот момент

недоумевающие взгляды Ториора и Фарвила наконец встретились.

-- Ну и чего ты на меня пялишься? -- Неожиданно заявил Ториор -- Извинений

не дождешься Мелкозябр.

-- Я узнал тебя по твоей лысине старый остряк, -- Колко подметил Фарвил --

Долго ты будешь таскаться за мной?

-- Я буду таскаться, за вашей королевской задницей столько, сколько мне будет

нужно.

-- Ты будешь таскаться за мной, пока этого хочет король верно? Ты очередная

подстилка короля.

Ториор истерично рассмеялся:

-- Послушай меня, Мелкозябра. Силия Ланкастар, вот кто подстилка короля, я же

не служу королю, если я буду уверен в тебе: я буду защищать тебя до последнего вздоха, а если же нет -- я уйду. Ибо Ториор не служит ни кому, запомни это Мелкозябра и более

не смей так оскорблять меня.

-- Убирайся. -- Обозлился Фарвил.

-- Я выйду из комнаты, но буду наблюдать за каждым твоим шагом маленький

огрызок...

Глубокой ночью Фарвил поборов все оставшееся сомнения все же взял себя в руки, и решился бежать. Он изучил смену караула и в час, когда стража ненадолго отлучилась, маленький принц рванул к замковому туннелю, который был вырыт на случай

долговременной осады замка. Страх быть обнаруженным наглецом Ториором

не покидал Фарвила, но еще больше, юный принц боялся гнева отца. Разьяренный

король был для принца страшнее всякого наглого, лысого воина.

Маленький принц захватил с собой лишь пару кусков ржаного хлеба и найденный

камень который он, безусловно собирался продать. Фарвил не стал брать с собой много

хлама, ему также не хотелось брать золото которое принадлежало королю, именно

поэтому Фарвил решил идти налегке.

Уже через час юный беглец вышел в Темнолесье, а учитывая бесконечные топи

которые встречались практически на каждом шагу, этот путь был не легким а уж тем

более, далеко не самым безопасным. Увидев множество мертвых деревьев, ветви

которых словно исхудалые руки тянулись в ночи, принцу стало не по себе.

-- Возьми себя в руки трус! -- Твердо сказал он себе -- Боишься каких-то деревьев!

Смельчак шагнул вперед.

-- Я никого не боюсь! -- Заорал тот -- Ну же жалкие деревья, бойтесь моей силы!

-- АААААААРРРРРРРР! -- Послышалось страшное, грубое рычание позади.

Услышав устрашающий рев за своей спиной, Фарвил перепугался не на шутку, он тут же рванул в лес напрочь позабыв о пугающих его деревьях. Он бежал так быстро как только мог, сухие ветви хлестали трусишку по лицу, тот был так напуган, что уже не мог остановиться. Ноги сами несли трусливого юношу, его дыхание было уже на исходе, однако Фарвил продолжал бежать, он изливался потом и чувствовал как его ноги стали изнывать от боли. Юноша бежал не глядя под ноги, и колючие "Копьеносцы" прорывали не только штаны трусишки, но и его кожу.

Фарвил разогнался еще быстрее, он бежал, не оглядываясь, когда кто-то вдруг подхватил его за шиворот. Испугавшись еще сильнее, Фарвил стал дрыгаться и вырываться вперед, он ревел, словно дикий зверь, но незнакомец так крепко держал его, что все попытки освободиться были бесполезны.

-- Ты что идиот? -- Вдруг заговорил незнакомец.

-- Отпусти! Отпусти! -- На весь лес вопил Фарвил дрыгая ногами.

-- Да я тебя и не держу больной огрызок.

Странный человек в темном обошел принца и встал, напротив поднеся тусклый факел ближе к его лицу.

-- Это ты!? -- Ошеломленно закричал принц, узнав в лице незнакомца Ториора.

-- Невольно услышал, как ты говорил с деревьями. -- Истерично расхохотался Ториор -- Решил дать тебе возможность пробежаться.

-- Ты идиот! Скажи тому, кто держит меня, пусть немедля отпустит!!! Немедля!!!!

-- Откуда только берутся такие полоумные огрызки.

Не долго думая Ториор достал свой топор, он размахнулся и тут же обрубил ветку что так крепко ухватилась за трусливого Фарвила.

Фарвил обомлел, Ториор же принялся безудержно хохотать, чуть ли не падая в истерике.

-- Придурок! -- Смеялся он -- Бойтесь моей силы жалкие деревья! -- Кривлялся Ториор -- У-у-у страху то навел! Все деревья в страхе!

-- Перестань!

-- О, великий бестрашный Фарвил, вы там, в штаны случаем не наложили, ваше высочество?

Фарвил возмущенно вскочил, он ворчливо оттряхнулся и поборов свой страх пошел вперед, прочь от насмехающегося лысого воина.

-- Оставь меня! Я ухожу из дворца!

-- Хорошо, -- Согласился Ториор, последовав следом -- Куда идем?

Фарвил возмутился.

-- Что? Ты не идешь со мной! Ты шпион моего отца!

-- Значит, ты один пройдешь по лесу, населенному дикими животными и еще бог знает кем? -- Ториор натянул легкую улыбку.

-- Я... -- В страхе взглотнул Фарвил.

-- Я хочу помочь тебе стать человеком, а не мелким трусливым огрызком. -- Твой брат был достоин своего титула, ты же, недостоин. Один умный человек как то сказал мне: "Не титул украшает человека, а человек украшает титул." -- В этом и есть вся правда огрызок.

-- Я и сам это знаю, так что убирайся лысый идиот..

-- Хорошо я уйду, а ты пробирайся через черные топи и леса в одиночку. -- Стал отходить Ториор -- Ах да, пока не забыл, говорят, в лесу живет старая ведьма, которая пожирает людские мозги.

Фарвил замешкал, ему вовсе не хотелось идти одному по темному ночному лесу.

-- Эм..постой Ториор. -- Позвал он -- Можешь идти со мной, только без шуток.

-- А вот этого мой дорогой огрызок, обещать не стану.

Ториор и Фарвил прошли долгий путь, когда они дошли до лесной развилки, в лесу уже было яснее и темные заросшие кустами тропы казались уже не такими темными.

После долгих вечерних дождей, земля под ногами размокла, и Ториор не мог не заметить свежих отпечатков чьих-то огаленных ступней в грязи. И хотя его мысли посетило недоумение, Ториор особо не задумываясь, тут же подумал на диких разбойников и велел Фарвилу остановиться.

-- Стой. -- Говорил он -- Здесь что-то не чисто.

Фарвил лишь насмехнулся над Ториором, он прошел вперед и повернувшись к воину лицом возмущенно произнес:

-- Прибереги свои шуточки лысая старикашка.

Фарвил пропуская слова Ториора мимо ушей стал потягивать левое плечо, оно вдруг принялось изнывать от дикой колющей боли, он хотел было схватиться за него рукой, как вдруг из кустов на юного принца бросилось непонятное вопящее чудище.

Это был мертвяк, его тело покрывали гнойные язвы и похоже что запах Фарвила разжигал в нем непреодолимый аппетит. Зубами, вцепившись в плечо потерянного принца, мертвец стал вырывать от него кусок. Фарвил истек кровью, мертвяк отрывал от него куски кожи, пытаясь пробраться к заветному королевскому мясцу, молодая кровь на его черных изорванных губах, только разжигала в нем желание разорвать Фарвила на кусочки, и жадно пожрать все его внутренности.

И хотя все произошло достаточно быстро, Ториор не растерялся. Взбесившись он подлетел к мертвецу и к счастью подоспел как раз во время.

Ториор походил на разъяренного медведя, он откинул мертвяка от раненного юноши и стал яростно долбить по его черепу топором пока тот, не разнесся на мелкие кусочки.

-- Клянусь задницей короля! -- Закричал он -- Я впервые вижу эту тварь!

Фарвил скрючивался от боли, когда Ториор впопыхах осматривал его рану, он пришел в ужас. Невиданное им прежде существо явно горело желанием урвать кусок "королевского мяса".

-- Не страшно, -- Скрывая ужас, убеждал Ториор -- Нужно остановить кровь.

-- Мне невыносимо больно Ториор... -- Сьеживался от боли Фарвил -- Что это было?

-- Я видал раны и похуже, не шевелись -- Приказывал Ториор, впервые видя подобную рану.

Ториор старался остановить кровь Фарвила но другие мертвецы не заставили долго ожидать. Все произошло внезапно, увидев когда-то павших воинов, торговцев и даже аристократов Ториор чуть было не потерялся.

-- Кто вы!? -- Гневно закричал он. Ториор чувствовал их гнев, он напряженно ощущался в ночном воздухе, и честно говоря, к такой ярости Ториор не был готов.

На вопрос Ториора послышалось лишь тихое нечеловеческое ворчание. Один из мертвецов подошел чуть ближе, во тьме Ториор отчетливо разглядел его святящиеся голубым блеском глаза, и черные зубы которые было видно, из-за отсутствия кожи и мяса на левой щеке мертвеца.

-- Смерть. -- Хрипло ответил мертвец.

Наступила напряженная пауза, мертвец стал глядеть на Фарвила и сердце юноши бешено запрыгало от страха. Собрав все оставшиеся силы в кулак, Фарвил придерживая рану ладонью смог подняться на ноги и осмотреть того, кто приводил его в ужас.

-- Мальчишке конец. -- Пригрозил мертвец.

-- Тронешь мальчишку, и я обращу вас в пепел! -- Грозно отозвался Ториор.

-- Мне не нравится твой тон... -- Обозлился мертвец -- Убить громилу...

Как только приказ сорвался с ледяных губ мертвеца: чудища незамедлительно поспешили к его выполнению. Они кучкой понеслись на Ториора желая убить смельчака и поделить его останки. Ториор не стал мешкать -- он отбросил Фарвила в сторону и стал яростно биться за его жизнь. Он отрубал мертвякам головы, разрубал на части своим топором, и вонзал их же ржавые стрелы в их вновь забившееся черные сердца.

Силы Ториора были на исходе, он был уже не так резв, и на каждого воина стало уходить все большее количество сил. Мертвяк, который приказывал убить Ториора, заметил свое явное превосходство пред уставшим воином, и наконец, решился лично расправиться с ним.

Ториор отбил более слабый натиск, он принял бой и скрестил свой боевой топор с мечом тактичного и хитрого мертвеца. Мертвец ничуть не уступал ему в силе, он бился также яростно и обдуманно, как и сам Ториор. Мертвый воин оттолкнул Ториора к дереву и тот мельком заметил поспешно уползающего в лес Фарвила. Мертвец размахнулся, по громкому звуку, прогремевшему на весь лес, Фарвил понял, Ториор убит.

Напуганный принц полз по разрыхленной земле, его боль не давала ему покоя, ему казалось, что его плечо вот-вот разорвется. Он уже не чувствовал руки, не ощущал ничего кроме боли и страха. Юнец старался укрыться в густом лесу, мертвые воины с оторванными кусками кожи, торчащими костями и зубами, пугали Фарвила и приводили в ужас.

Не в состоянии преодолевать резкую, невыносимую боль, Фарвил обессилено остановился у дерева, он хотел перевести дух, но мертвец, убивший Ториора, не хотел упускать мальчишку.

Лишь завидев мертвеца, Фарвил затаил дыхание, он скрылся за деревом и слегка выглянув, осмотрел омрачённую лунным светом полянку. Мертвец исчез, так же быстро, как и появился. По всей видимости, он направился в ином направлении, во всяком случае, так решил Фарвил.

Юный принц пригнулся, он поспешно, но осторожно устремился вперед то и дело, оглядываясь по сторонам. На секунду ему явился темный силуэт впереди, Фравил тут же лег на живот, надеясь на то, что густые кустарники и кочки скроют его от взора взбешенного мертвяка.

Действительно, тот не заметил его, он осмотрелся и обошел местность, так и не увидев трясущегося от страха Фарвила. Трусишка, недолго выжидая вновь задвигался, мертвец ушел, и он впервые за столько лет смог вздохнуть с облегчением. Прежде принцу не доводилось испытывать подобного страха, в глубоком детстве он часто спрашивал себя о страхе, но ответа юный трусишка дождался немного позднее. После трех лет глубоких раздумий, Фравил наконец получил долгожданный ответ на вопрос который мучал его холодными, зимними ночами.

В мрачных дворцовых коридорах: Фарвил впервые познал силу настоящего, человеческого страха. Случилось это очередной неспокойной ночью, Фарвил покинул свои покои и повстречал дух своей казненной королем матери. Дух королевы Джулиан одиноко бродил по длинным коридорам, проливая на пол вполне реальные человеческие слезы. Уже к рассвету несчастная королева оставляла целые лужицы своих горьких слез, которые, кстати, исчезали так же быстро, как и она сама.

В последнюю встречу Фарвила с матерью, -- та впервые за столько лет своей "загробной жизни", взглянула на своего сына, протянув к нему свои охладевшие руки. Фарвил конечно же не оценил такого материнского жеста, после случившегося, последний более не покидал своих покоев по ночам.

Встречи с матерью, которая стала для принца воплощением истинного страха, подтолкнули Фарвила на поиски противоположного вопроса. После, он стал ждать ответа, на то, что может победить страх, и как преодолеть его, обретя легендарную смелось, и доблесть, легенды о которых ходят веками.

Когда мертвец ушел, Фарвил подумал: что смерть вот уже в очередной раз, обошла его стороной, впервые за столько лет своей жизни, он стал всерьез задумываться о боге. Впрочем, время для раздумий явно было не подходящее, Фарвил осознал это и отогнал всяческие мысли, которые в ту же секунду показались ему глупыми.

Он стал приподниматься, облокотившись на правую руку, дабы убедиться в том, что опасность миновала его окончательно. Медленно поднимаясь, Фравил стал радоваться трусливой победе, он хотел было уже вскочить и унести свои ноги прочь из леса, как неожиданно почувствовал чье-то хладное прикосновение к своей оголённой лодышке.

Долго гадать не пришлось, это был разгневанный мертвяк, и он отнюдь не был глуп. Его рука обхватила лодишку Фарвила и резко потянула ошарашенного принца назад. Фарвил вцепился пальцами в землю, но мертвец все же сумел застать его врасплох.

Мертвец не на шутку взбесился, он наступил ногой на спину Фарвила и вперил его лицом в грязь. Воин схватил мальчишку за волосы и принялся сильнее "втаптывать" его в землю. Фарвил стал задыхаться, сырая земля забивала его нос, принц пытался задышать ртом но, открывая рот, он в буквальном смысле наедался сырой землей.

Прошло уже около четырех минут, Фарвил почувствовал, как жизнь стала покидать его, он уже перестал противиться и приготовился к смерти, но не тут то было.

Кто-то напал на мертвяка и принялся душить его рукоятью, Фарвил не теряя времени, живо стал глотать драгоценный воздух, он перевернулся и узнал топор Ториора. Смотрящий, как же мальчуган был рад лысому воину, он готов был расцеловать ему ноги только за то, что тот остался жив.

Мертвец старался вырваться, но Ториор сам отпустил его, он желал сойтись с ним в честном бою, как и подобает воину.

Мертвяк сразу же ухватился за меч, он ударил по Ториору но тот отразил сильный натиск. Два воина сцепились не на шутку, они бились до изнурения, но мертвец не желал снова упускать данную ему вторую жизнь. Глаза Ториора горели злостью, он собрал все силы, что у него остались и наконец, выбил меч из рук сильного воина.

Ториор одержал победу, мертвец пал на колени и поднял ладони вверх -- он не хотел снова умирать, не желал вновь ощущать слабое биение собственного сердца.

-- Давай же, -- Заговорил он -- Убей меня снова Ториор.

Фарвил и Ториор обомлели, Ториор не сразу узнал в мертвеце, когда то доблестного воина со смазливым лицом.

-- Я тот, кто умирая, прихватил в могилу твой глаз...

Document Outline

-- И была ночь, и длилась она вечность

-- "Драконье сердце"

-- Об Аркийцах

-- Аркийская культура

-- Шаманы

-- Религия Вэстерффела

-- Шаман деревья

-- Тень

-- Регламент иерархии ("закон крови")

-- Союз десяти и великий Балинор

-- Война меж Астамарами и Энригарами

-- О короле Ириге

-- Сенара Воительница Вайрина

-- Монастырь святой Рокханы

-- Великие знатные дома

-- Знаменитые семьи

-- Титулы знати

-- Земли Вэстерффела

-- Пролог

-- Глава первая

-- Алрик

-- "Как Алрик оказался во дворце"

-- "Королевская просьба"

-- "Союз Барона"

-- "Братоубийца"

-- "Беспокойная"

-- "Наступление"

-- Элоувен

-- Дамиан

-- "Истина где-то рядом"

-- Глава вторая

-- "Да будет буря, в ночь, по просветлению звезды"

-- "Возрожденная кровь"

-- "Собрание десяти"

-- Ханрумонт

-- "Месть подавать холодной"

-- Виктория

-- Глава третья

-- "Стражи севера"

-- "Хранитель безумия"

Комментарии: 5, последний от 06/10/2015. © Copyright Глинская Алина (glinskaya.alina@list.ru) Размещен: 05/10/2015, изменен: 05/10/2015. 268k. Статистика. Роман: Фэнтези Иллюстрации/приложения: 19 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Великий Вэстерффел охвачен паникой: люди в Черном городе пропали - мертвецы восстают в погребальных пещерах из-за глупого поступка нынешнего короля. Опасность возрастает: десять владений находятся на грани распада - мятежи и разруха усугубляют положение, и алчный король, наконец, вынужден принять меры. Однако вскоре многие понимают, что ночь может длиться вечность...

Глинская Алина И была ночь, и длилась она вечность

Глинская Алина
И была ночь, и длилась она вечность