В пустой ординаторской властвовала тишина. Едва слышно тикали часы на стене, и изредка доносились завывания ветра где-то за окном. Доктор бесшумно дописывал в истории болезни очередной дневник, когда в ординаторскую зашла молодая медсестра.
Внешний вид ее, от кончиков волос до пят, был весьма красноречив. Ярко накрашенные ногти и исходящие из под короткого белого халата длинные ноги в темных ажурных колготках могли бы заставить многих представителей мужского пола надолго позабыть и о семье, и о долге, и, вообще, обо всем на свете. Прислонившись к стене у двери, сестра устремила свое симпатичное личико прямо на доктора и томно произнесла:
- Сергей Петрович, в отделении все спокойно. У меня есть маленький тортик, не желаете попробовать? Приглашаю вас к себе на чай.
Сказавши это, она прикрыла глаза и немного откинула голову назад, ожидая, что доктор, как он делал всегда после этих слов, накинется на нее подобно голодному льву, сминая ее в своих объятиях и припадая лицом к большой упругой груди. Но, вопреки обыкновению, роскошный бюст в этот раз остался нетронутым. Напротив, врач внезапно встал и произнес резко и даже грубо, отчетливо выговаривая каждое слово:
- Елена Ивановна, мне порядком надоели ваши однообразные, примитивные намеки. Я терпел их раз, два, но более терпеть не намерен. Ни разу не пробовал ваших тортиков, пирожных и чего вы там еще придумывали, и пробовать не собираюсь. Еще одна подобная выходка, и на вас будет написан рапорт на имя заведующего.
- Но, - жалобно пробормотала ничего не понимающая сестра, чувствуя, что дышать стало почему-то тяжело.
- Никаких но! - грубо прервал ее врач. - Немедленно отправляйтесь к себе! Хотя нет, через двадцать минут я приду проверю температурные листы. Чтобы у всех больных в отделении была измерена температура. Отправляйтесь немедленно!
Медсестра с внезапно намокшими глазами, тихо всхлипывая, выбежала из ординаторской, громко хлопнув за собой дверью.
Доктор походил по кабинету еще несколько минут, громко возмущаясь:
- Совсем распустился этот средний медперсонал. Обязательно завтра подойду к заведующему и обо всем с ним поговорю. Пора ставить на место зарвавшихся сестер!
А затем он прошел через полуоткрытую дверь в смежную с ординаторской комнату, где стояли диван, на котором доктор имел обыкновение спать по ночам, холодильник и стол. Он подошел к окну и, скрестив руки на груди, принялся молча высматривать что-то вдалеке.
С дивана встала молодая белокурая женщина и, нежно обняв доктора за шею, произнесла:
- Ты должен простить мне мою излишнюю ревнивость, милый. Теперь я вижу, что была к тебе необъективна. Но, надеюсь, ты ведь не будешь обижаться за это на свою любимую жену?