Vedova Vera : другие произведения.

Мы хотим что бы нас помнили...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это исследовательская работа, проведенная мной и моей подругой Панасенко М.. Тема работы была основана на событиях второй мировой войны...

Предисловие

   Все мы хотим, чтобы нас любили и почитали наши дети. Но помним ли мы своих предков, их дела и достояние? Невозможно любить и знать историю своего Отечества, не зная истории своих отцов. История России - это история каждого из нас, наших родителей, нашего рода, всех российских людей. Кто же делает историю?
   Историю делают люди. Но что это за люди, как они влияют на события? Некоторые считают, что история человечества - "не более чем своеобразная биография великих людей, потрудившихся здесь на земле. Только им открываются высшие замыслы Проведения." Другие же видят творца истории в так называемых массах, объединенных экономическими интересами в большие группы, именуемые общественными классами.
   Мы же считаем, что творцом истории являются люди, которые живут, работают, радуются жизни, борются за лучшую долю, за кусок хлеба, за свободу, - а не за представителей классов или наций. Люди ратуют за свои интересы; при этом они не думают, что вершат историю, что их поступки вызовут ряд серьезных изменений действий человека сразу очевидно современникам: тогда, когда он управляет людьми; тогда когда он влияет на окружающих словом, образом; когда человек занимается политикой.
   Бывает же и иначе: живет себе человек, трудится, занимается делом, отдыхает, ест, пьет, детей растит... Вроде бы никому незаметен. И в то же время его жизнь - тоже часть истории. Только тем, что человек прожил жизнь, как-то двигался и действовал, - он уже вошел в историю. Ведь жизнь человеческая - это совокупность всех особей вида homo sapiens.
   А ведь судьбы миллионов неприметных людей также ложатся кирпичиками в огромное здание человеческой истории, как и судьбы государственных мужей, полководцев, ученых, писателей, художников. Просто одни хорошо видны историку-наблюдателю, а другие нет. Но ведь это не значит, что других не было, что у них не было своей жизни, своей судьбы, что они не внесли свою лепту в историческое развитие.
   Вот и мы решили обратиться за историей своей судьбы к человеку, пережившему тяжелые годы коллективизации и Второй Мировой войны... Человеку, который побывал в немецких лагерях и вынес все тяготы узников.
   "Вся история, еще как вывернута!" - Негодует Анна Ивановна, героиня нашей исследовательской работы. Что ж, попробуем же узнать правду о тех жестоких временах...
  

  

Начало истории

   Шумилина Анна Ивановна родилась 17 сентября (17 октября - по документам) 1924 года. Родилась она в Псковской области в деревне Новолок. Отец- Иван Филиппович Шумилин, мать-Наталья Васильевна (1883г.).
   Отца, Анна Ивановна помнит плохо, но мать их воспитывала всю жизнь. В семье Шумилиных было 6 детей: 3 мальчика и 3 девочки. Анна Ивановна была самая младшая в семье. Самая старшая сестра, Александра была 1908 года рождения.
   Детство героини пришлось на самые тяжелые годы. В том недалеком 1932 г. в деревнях происходили два взаимосвязанных насильственных процесса: создание колхозов и раскулачивание. Ликвидация кулацких хозяйств имела своей целью, прежде всего, обеспечение коллективным хозяйствам материальной базы. С конца 1929 г. до середины 1930 г. было раскулачено свыше 320 тыс. крестьянских хозяйств. Их имущество стоимостью более 175 милн. рублей передано колхозам.
   Ликвидация кулаков, лишая деревню наиболее предприимчивых, наиболее независимых крестьян, подрывала дух сопротивления. Кроме того, судьба раскулачивания должна была послужить примером остальным, тем, кто не желал добровольно идти в колхоз. Кулаков выселяли с семьями, грудными детьми, стариками. В холодных, нетопленых вагонах, с минимальным количеством домашнего скраба, везли тысячи и тысячи людей в отдаленные районы Урала, Сибири, Казахстана. Наиболее активных "антисоветчиков" отправляли в концлагеря.
   Всего в 1929-1933 гг. на Север и Восток СССР было выслано около 9 милн. "кулаков" и членов их семей. Многие из них (а по некоторым данным, большинство) погибли.
   Близкую к этому цифру называл и сам Сталин. Как вспоминал Уинстон Черчилль, на встрече, происходившей в 1942 г., Сталин сразу же оживился, когда разговор зашел о коллективизации. "Политика коллективизации была страшной борьбой", - сказал он. "Я так и думал, - заметил Черчилль, - ведь вы имели дело с миллионами маленьких людей". "С десятью миллионами, - ответил Сталин, подняв руки. - Это было что-то страшное, это длилось четыре года. Все это было очень скверно и трудно, но необходимо. Некоторым из них дали землю на Севере, но основная их часть была уничтожена своими батраками".
   Вместе с тем власти не дали точного определения, кого считать кулаками. В общепринятом смысле кулаком считался тот, кто использовал наемный труд, но в кулаки могли зачислить и тех, кто имел две коровы, или две лошади, или хороший дом. Каждый район получил норму коллективизации и раскулачивания. Норма коллективизации везде была одинаковая - 100%. Норма раскулаченных ровнялась в среднем 5-7% от числа крестьянских дворов, но местные власти, по примеру первой пятилетки, старались её перевыполнить. Зачастую в кулаки записывали середняков и даже неугодных по каким-либо причинам бедняков. Для оправдания этих действий было придумано зловещее слово "подкулачник". В отдельных районах число раскулаченных достигало 15-20%.
   Для оказания помощи местным властям в деревню было направлено 25 тыс. городских коммунистов (двадцатипятитысячники).
   Сначала в колхоз записывали местную бедноту. Затем требовали, чтобы в него вступили и остальные крестьяне. Активисты повторяли: " Кто не идет колхозов, тот враг Советской власти". "Подкулачниками" называли бедняков, если они упорно сопротивлялись созданию колхоза.
   Анна Ивановна вспоминает те времена с тяжелым вздохом. "Я помню все раскулачивание." - рассказывает она - "Кулаки - все, кто жили хорошо. Они все были тружениками, но после коллективизации, все их нажитое отобрали, а многих из них и вовсе выслали. А те, кто бездельники остались...Коммунистов тогда называли грабителями, не особо таясь..."
   К середнякам относилась и семья Анны Ивановны. В их хозяйстве были 3 коровы да 2 лошади. У отца была своя кузница. Иван Филиппович был и кузнец и плотник. Да что говорить, были у него золотые руки. Ведь он сам и железо ковал, и дом строил и дровни (большие сани) изготовлял. А что бедняки? "Бедняками были те, кто и работать то вовсе не хотел!" - негодует Анна Ивановна.
   После коллективизации вместо кулаков на управление поставили бедняков. Поскольку бедняки сами "не работали" то и заправлять доверенными им делами у них выходило из рук вон. Раньше, из воспоминаний Анна Ивановны, деревня была богатой и по сравнению с другими процветающей (17-20 домов). Но с новыми порядками, богатых и "сытых" колхозов во времена коллективизации, не существовало. Если, к тому же, говорить об условиях работы, то на один трудодень выдавалось 200г. хлеба, да и то зависело это от количества и качества работы. Колхозы вернули свое прежнее богатство только после войны... Но это было только после... А тогда... Тогда начался голод... "Мы хлеба в волю не ели до войны..." - тяжело вздыхает героиня.
   Анна Ивановна хорошо помнит свою родную деревню.
   Школ в деревне не было. Но коллективизация принесла и хоть капельку положительного. Школа была организована в доме высланных кулаков. Классы были тогда объединенные. 1, 3 и 2, 4 классы учились вместе. Обучение было обязательным. Ровно семь лет предстояло отучиться в школе детям.. Обучал в Новолоке, местный учитель да две приезжие молодые учительницы. Изучали русский, арифметику, естествознание, историю, литературу и немецкий только с 7 класса.
   Анна Ивановна училась хорошо, без троек, но так и не успела закончить обучение. После 4 класса, для того, что бы закончить обучение требовалось идти за 7 верст от родной деревни. Да и впрочем, времени тогда на учебу не было: ведь она помогала матери и отцу по дому. Занималась хозяйством, подрабатывала няней.
   Нянчилась она с ребенком директора льнозавода. Завод появился еще при капиталистах. Он был расположен недалеко от деревни. Оплата производилась деньгами: люди, которые работали на заводе, считались все же работниками, а не колхозниками. Когда Анне Ивановне исполнилось 13, ее семья уехала на льнозавод.

  

Военные тяготы

   " Мы о войне и не слышали ничего..." - вздыхает героиня. Война началась в воскресенье 22 июня.
   Анна Ивановна, с сестрой Александрой, отправились в город Остров (примерно 3 км от родной деревни). Именно в городе, по радио диктор оповестил жителей о начале войны. "Сколько же было слез, криков..." - рассказывает Анна Ивановна. В то время ей еще не было и 17...
   Очень тяжело вспоминались красноармейцы, которых забирали на фронт. Призывались в основном рожденные в 21 году. Героиня рассказывает о красноармейцах: "Ходили красноармейцы в обмотках, что бы хоть как-то утеплиться." Те, кто не попали на фронт остались, но позже немцы "угоняли" их в Германию. Всплывают образы детей сидящих на руках у уходящих отцов...
   Солдаты шли пешком несколько километров. Только вот, скорее всего до фронта так и не дошли- погибли или были взяты в плен.
   К 4 июлю город Остров иже "горел". Немцы захватили пограничный городок. Анна Ивановна видела это с сестрой, когда они возвращались с тяжелой работой на окопах.
   Героиня до сих пор помнит все ужасные картины прошлого. Везде была стрельба, крики, немцы, гнавшие военнопленных. Мирное население, в тот время, захватчики еще не трогали. Семья Шумилиных решила покинуть город. В то время у них были две лошади. Примерно 2 недели они были в пути, пока не узнали, что фашисты их уже опередили и ушли далеко вперед. Им пришлось вернуться. Анна Ивановна видела множество женщин, которые прятали за собой детей и кланялись захватчикам. А те лишь только кивали, да приговаривали: "Gut, gehe! Gut, gehe!"
   Семья вернулась в деревню и стала жить в оккупации под общим лозунгом: "не лезешь- живешь спокойно". Немцы были не столь строги. Попадались, правда и действительно жестокие захватчики. Таким, например, был Юлис. Он заставлял на Новый год нескольких детей выгонять зайцев из лесу.
   Также на площади города была построена виселица. Провинившимся объявлялось об их незавидная доля за 3 дня до казни, и после "немецкого смертного суда" они висели еще 3 дня в назиданье остальным. Анна Ивановна в это время не ходила в город - боялась. Вообще было очень тяжело на это смотреть, а плакать тогда и вовсе запрещалась.
   В памяти Анны Ивановны всплыл образ мальчика из их деревни. Он разглагольствовал с друзьями о наступлении немцев, говоря при этом, что русские солдаты тоже не сдаются и вскоре прогонят фашистов. Один из его друзей донес немцу об этом разговоре, после чего этого мальчика повесили на березе перед домом его семьи...
   Создавались партизанские отряды. Днем - немцы, ночью - партизаны. Участники пытались любыми методами навредить немцам. Однажды партизаны взорвали мост. Так тогда немцы схватили 10 первых попавшихся мужиков, и повели на расстрел.
   Было очень много военнопленных. Кого из пленных отправляли в Латвию, кого в Эстонию. Так же, недалеко от деревни был лагерь, созданный специально для военнопленных, местные называли то место "Стадник".
   Все же, через некоторое время немцы подожгли деревню с двух сторон. Семья Шумилиных еще давно построила землянку, и некоторое время жила там, пока немцы их не обнаружили. Всю семью погнали в свинарник, затем в баню и опять в свинарник.

Живя жизнью узницы...

   6-7 января в 1944г семью героини погрузили в эшелон и отвезли в Латвию.
   Выгрузили их в поле, а затем и латыши приехали выбирать себе работников. Всю семью Анны Ивановны взяла небогатая латышская семья. В основном работа была по хозяйству. Семья героини у латышей работала, как говорится, за хлеб.
   В мае семью погрузили снова в простые товарные эшелоны и привезли в Австрию. Оттуда
   их отправили в лагерь-город Де-хао. Как потом, уже будучи в другом лагере, семья узнала, что Де-хао был "крематорием". Людей довольно часто собирали и отводили якобы помыться в баню...На самом же деле, узников сжигали в бане заживо...
   Спали в бараках на узелочках собственных вещей. Да и жизнь в лагере была неспокойной - его постоянно бомбили.
   Затем семья была направлена в лагерь Инзбург, который охраняли австрийцы.
   Поселили их так же в бараках. Условия были ужасными. В самом лагере бараков 3-4. Маленькие комнатушки: пол бетонный, буржуйка по средине, двухъярусные нары вместо кровати. В одном бараке было до 25 человек. Кормили в лагере, по словам Анны Ивановны, достаточно сытно. По утрам давали чай или кофе. В обед баланду (вода с мукой). Еда выдавалась неограниченно. Но, тем не менее, многие, по ночам, сбегали из лагеря в сам городок просить милостыню. Тех же, кто оказался пойманным переводили в концлагерь. Как говорит сама Анна Ивановна, люди были в городе добрые: давали по полбатона буханки, иногда картошку, сало или сыр. Городские знали о блокаде Ленинграда и поэтому жалели ленинградцев (напомним, что родная деревня Анны Ивановны находилась в Ленинградской области). Обычно, чем дольше ходишь к одной семье, тем больше с каждым разом давали еды.
   Героиня часто упоминала о своей сестре... Александру, её старшую сестру, тоже с честью можно назвать героиней. Одним из примеров её подвигов служит способность пожертвовать собой ради ребенка.
   В лагере существовал свой детсад. В нем работала всего одна нянечка, а детей в то время было очень много. Бомбили лагерь очень часто. Иногда предупредительной тревоги не было, а сразу давали боевую. Из-за бомбежки не всегда люди успевали добежать до укрытия. Родители бежали за своими детьми к детсаду, стараясь побыстрее схватить и уберечь любимое чадо. Анна Ивановна помогала Александре находить маленького Толика и вместе убегать в бомбоубежище. Героине вспоминается полицай, который был приставлен к бомбоубежищу. Порой, он не пускал некоторых матерей в спасательное убежище. Тогда это и произошло с Александрой. Оставшись снаружи, девушка была направлена как сапер разряжать бомбы. Старшой сестре Анны Ивановны невероятно повезло. Она встретила русских военнопленных, которые использовались немцами так же как саперы. Солдаты сказали Александре не высовываться и "отсиживаться в кустах", поэтому Александра осталась цела. Вернувшись с этого задания, девушка решила больше не на шаг не отходить от сына. Сестра Анны Ивановны обжигала руку об каленый болт, сыпала соль на рану и била по руке молотком, что бы врач оставлял её на больничке, а, следовательно, она могла находиться в детсаду вместе с Толиком.
   Героиня вспоминает, о том, как она, вместе с другими пленными, работала на заводе железнодорожного ДПО. Окопы по сторонам дороги тогда чистили военнопленные. Они были тощими, все в лохмотьях. К протянутому сочувствующими пленными, куску хлеба тянулось до 10 рук. А немцы били палками военнопленных, прикрикивая: "Schneller! Schneller!"
   Анна Ивановна вместе с другими пленницами работала слесарем. В основном они выполняли не сложный ремонт поездов - гайки закручивали.
   В их лагере создалась подпольная группа, участники которой часто просили Анну Ивановну и других работниц не до конца подкручивать гайки поездов, вследствие чего поезда, не доезжали до пункта назначения. Но вскоре группировку разоблачили.
   Людей на холод в одних сорочках повыгоняли из бараков. Немцы обыскивали все. В одном из бараков был найден склад оружия...
  

Долгожданное освобождение

   Через какое то время пошли разговоры о том, что скоро американцы вступят на эти земли, поэтому семьи пленников направляли в бомбоубежище.
   Анна Ивановна с благодарностью вспоминает одного мастера, которого в лагере прозвали Трабоной. Мастер тогда невероятно помог семье героини, сказавший ей не в коем случаи не заходить в бомбоубежище. Слухи об этом совете дошли до нескольких семей.
   Когда же в лагерь, в мае месяце, вступили американцы, всех, кто был в бомбоубежище, немцы расстреляли.
   Солдаты начали расспрашивать, кто обижал пленников. Узники лагеря рассказали им о полицае, что не пускал матерей в бомбоубежище. Американские солдаты отыскали его и прилюдно начали избивать. Немец просил помощи у русских, но бывшие узники лишь отворачивались. Полицай пытался бежать, но его побег оказался неудачным.
   После уже американцы и русские солдаты расформировали 3-4 лагеря по группам и стали отправлять их по домам. Приезжал к бывшим узникам русский генерал, рассказывал, как дома ждут их возвращения. Когда семья вернулась в родную деревню, у всех слезы радости выступили на глазах...
  

Послевоенная жизнь

   Восстановление промышленности проходило в очень тяжелых условиях. В первые послевоенные годы труд советских людей мало чем отличался от военной чрезвычайщины. Постоянная нехватка продуктов (карточная система была отменена лишь в 1947 г.), тяжелейшие условия труда и быта, высокий уровень заболеваемости и смертности объясняли населению тем, что долгожданный мир только наступил и жизнь вот-вот наладится. Однако этого не происходило.
   После денежной реформы 1947 г. при средней зарплате около 500 руб. в месяц стоимость килограмма хлеба составляла 34 руб., килограмма мяса - 28-32 руб., сливочного масла - свыше 60 руб., десятка яиц - около 11 руб. Чтобы купить шерстяной костюм, нужно было отдать 3 средних месячных зарплаты. Как и до войны, от одной до полутора месячных зарплат в год уходило на покупку облигаций принудительных госзаймов. Многие рабочие семьи по-прежнему жили в землянках и бараках, а трудились порой под открытым небом или в неотапливаемых помещениях, на старом или изношенном оборудовании. Тем не менее, некоторые ограничения военного времени были сняты: вновь введены 8-часовой рабочий день и ежегодные отпуска, отменены принудительные сверхурочные работы. Восстановление проходило в условиях резкого усиления миграционных процессов, вызванных демобилизацией армии (её численность сократилась с 11,4 млн. человек в 1945 г. до 2,9 млн. в 1948 г.), репатриаций советских граждан из Европы, возвращением беженцев и эвакуированных из восточных районов страны. Другой сложностью в развитии промышленности стала её конверсия, завершившаяся в основном к 1947 г. Немалые средства выходили и на поддержку союзных восточноевропейских стран. Изменилась география промышленности.
   Эвакуированные в 1941-1942 гг. предприятия, как правило, оставались на новом месте, в то время как в западных районах страны строились новые.
   Компенсировать эти издержки, как и прежде, предстояла увеличением перекачки средств из деревень в город и развитием трудовой активности рабочих. Одним из самых знаменитых починов тех лет стало движение "скоростников", инициатором которого был ленинградский токарь Г.С. Борткевич, выполнявший на токарном станке в феврале 1948 г. за одну смену 13-дневную норму выработки. движение стало массовым. На некоторых предприятиях были предприняты попытки внедрения хозрасчета. Но для закрепления этих новаций не были приняты меры материального стимулирования, наоборот, при повышении производительности труда понижались расценки.
   Административно-командной системе было выгодно достижение высоких производственных результатов без дополнительных вложений.
   Наряду с приоритетными развитием ВПК преимущество отдавалось также машинописью, металлургии, топливной, энергетической промышленности, на развитие которых уходило 88% капиталовложений в промышленность. Легкая же и пищевая промышленности, как и прежде, финансировались по остаточному принципу (12%) и, естественно, не удовлетворяли даже минимальных потребностей населения. Всего за годы 4-й пятилетки (1946-1950 гг.) было восстановлено и вновь построено 6200 крупных предприятий. В 1950 г., по официальным данным, промышленное производство превысило довоенные показатели на 73% (а в новых союзных республиках - Литве, Латвии, Эстонии и Молдавии - в 2-3 раза.) Правда, сюда были включены также репарации и продукция совместных советско-восточногерманских предприятий.
   Главным творцом этих несомненных успехов стал советский народ. Его невероятными усилиями и жертвами, а также высокими мобилизационными возможностями директивной модели экономики были достигнуты, казалось, невозможные экономические результаты. Вместе с ним свою роль сыграла также традиционная политика перекачивания средств из легкой и пищевой промышленности, сельского хозяйства и социальной сферы в тяжелую промышленность. Значительную помощь оказали и полученные с Германии репарации (4,3 млрд. долларов), обеспечившие до половины объема установленного в эти годы промышленного оборудования. Кроме того, бесплатным и весьма эффективным был труд почти 9 млн. советских заключенных и около 2 млн. немецких и японских военнопленных, также внесших свой вклад в послевоенное восстановление.
   После войны жить семье Шумилиных было негде. На малой родине царила разруха, оставленная захватчиками. Семья стала жить у доброго самаритянина, который давал приют всем оставшимся без крова людям. Затем стали жить и работать в плодопитомнике, который находился примерно 100-120 км. от города. Жизнь тогда была очень тяжелая, ведь в то время еще была карточная система. На рабочего человека выделялось 7кг пищи, а на нерабочего примерно 3,600 кг. Спать не на чем поэтому кровать заменяли, две доски, на которых лежал самодельный матрас, набитый соломой. Весной ходили на картофельное поле, что бы собирать мороженую картошку. Картошку чистили и делали из нее лепешки (тошнотики). Работали на огородах. Постепенно жизнь начала налаживаться, с каждым днем жилось все лучше и лучше. До 49 года работали в плодопитомнике, денег вначале не платили, чаще отдавали зерном. Анна Ивановна стала дояркой. Она работала без выходных и отпусков, не покладая рук. Зарплата была не выше 230 руб., а сестра Александра работала на полеводстве, платили ей 160-180 руб. Было довольно тяжело. В то время цены на продукты были высокими. Хлеб стоил от 13 до 18 копеек за 800 грамм. Сахар 93 копейки.
   А потом семья переехала на старый льнозавод. Сама Анна Ивановна работала на заводе около 30 лет. Там жилось намного лучше. Жили они у женщины с её двумя детьми. Что бы прожить героине приходилось многим жертвовать. Так, например, у Анны Ивановны и Александры было одно пальто на двоих, которое они продали для того, что бы на зиму купить валенки Толику. Жизнь налаживалась и у семьи Шумилиных уже был свой маленький дом (в бывшем, сарай), а там и дети начали подрастать и помогать. В 56 году купили корову. В этом же году у Анны Ивановны родился сын. В 58 году - семье, состоящей из 8 человек, дали двухкомнатную квартирку.
   Цены начали падать, но работали по-прежнему, не покладая рук. Иногда давали путевки в различные санатории, но семья не могла позволить выделить себе время на отдых.
   Анна Ивановна вспоминает, как она работала и на стройке маляром да штукатуром. Порой, набирала бригаду из самых работающих женщин, и они все вместе выполняли работу каменщиков.
   К 65 году жизнь наладилась еще более чем раньше. Анна Ивановна в то время научилась у соседки художественной росписи по трафаретам. Соседка по началу долго отказывалась учить героиню, но все же потом согласилась.
   В 79 году Анна Ивановна вышла на пенсию (пенсия была примерно 120 руб., по тем временам самая высокая.) Но, тем не менее, работу на заводе героиня не оставила. Иногда она работала в ночную смену по 3-4 часа.
   С 84 года семья переехала в Кострому, где и живет по сей день...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Маленький сборник стихотворений Анны Ивановны

  
   Послушайте родные, послушайте друзья
   Сейчас я расскажу вам, как жизнь прожила я
   Мы жили на Псковщине, крестьянская семья
   Я была шестая у матери дитя.
   Нисколько не обрадовала я родителей своих
   Совсем была ненужная и лишняя для них
   Я родилась здоровенькой и сильненькой была
   С каждым днем все крепла, и знай себе росла
   Вот выросла большая, как роза расцвела
   И стала я любимая для матери, отца.
   Но не долго длилась счастливая пора
   Пришла беда большая, нагрянула война
   Сколько было горя и сколько было слез
   Всего не перечислишь, всего не перечтешь
   Мы ста оккупантами с первых дней войны
   И каждый день мы ждали какой-нибудь беды
   И наши партизаны не спали по ночам
   Покоя не давали фашистам-подлецам
   И утрам к нам в деревню фашисты прибегут
   Кого-нибудь повесят или живым сожгут
   Дрожали мы от страха и день, и ночь всегда
   Пришлось строить землянки для страшного врага
   Мы о бойцах не знали, как ни живут
   Где они воют, где фашистов бьют
   Потом зимой морозную немцы к нам пришли
   Нас из домов выгнали деревеньку сожгли
   Угнали нас в Германию страну их поднимать
   Узниками стали мы пришлось нам горевать
   Мы много гор видели в большом страхе жили
   Но мы не опустили рученьки свои
   Вот война закончилась радость нам пришла
   Мы домой вернулися счастливая пора
   Но не было на родине не хлеба не жилья
   Вся страна разрушена разбитая была
   Мы были молодые не стали унывать
   Мы знали, что сумеем страну свою поднять
   Все мы дружно весело везлись за дела
   Города мы строили и сеяли поля
   Нам кушать было нечего и нечего одеть
   И вот уж детки выросли, и жизнь краше пошла
   И все необходимое я в жизни завела
   Кошки и собаки корова и свинья овцы
   Козы пчелки все было у меня
   И овощи и фрукты выращивала я
   И делала с любовью и с радостью жила
   И даже не заметила как старость подошла
   Вот уж внуки вросли милые мои
   Школу уж закончили и в институт пошла
   И правнуку любимому уже тринадцать лет
   А я их все воспитываю даю им свой совет
   Того не понимаю что старенькая я
   Что дети внуки правнуки давно умней меня
   Душой я молодая, а восемьдесят два
   Почему так быстро жизнь прошла моя?
   Теперь сижу и думаю всю ночку напролет
   Когда за мной нежданная смертушка придет
   Сердечко лишь прихватит боюся что умру
   От смерти бегу прятаться в каком-нибудь углу.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  
   Старый год от нас уходит - 2007
   Измученный, усталый и старенький такой
   Он очень много сделал, старался целый год
   Что б в мире и согласии жил бы наш народ
   Дл всех старался сделать мир и благодать
   Что б все были здоровы могли спокойно спать.
   И тем кто ходи в море, кто в воздухе летал
   Чтобы не трудился, всем он помогал
   Все старался сделать время в срок
   Сове ты дело сделал пора и на бочок
   Тебе мы благодарны, то что был неплохой
   Большое тебе спасибо и низкий наш поклон.

  
  
  
  
  
   Новый год приходит - 2008
   Молод, энергичен, радостный такой
   Приходи к нам новый год.
   В дом у нам приглашаем
   Чем богаты те и рады тебя мы угощаем
   Угощайся, отдохни наш порядок посмотри
   Что не путное, плохое постарайся устрани
   Дай здоровье нашим людям
   Дай всем мир и благодать
   Что б работать так работать
   Отдыхать так отдыхать
   И в учебе нашим детям
   Постарайся помогать
   Что б учились наши дети на 4 и на 5
   Обойди Россию нашу, все владенья огляди
   На таможнях и заставах, охранять всем помоги
   Нашу родину родную помоги оберегать
   Ну а мы стараться будем
   На ногах твердо стоять.
   Хорошо, проходите! (немц.)
   Быстрее, быстрее! (немц)
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"