Аннотация: Продолжение романа "Первое апреля". Часть 2 .Глава 9."Чрезвычайный Королевский суд". Мечты Фрике в конце главы - моя робкая попытка сказать свое слово в альтернативной истории. Больше- слабо...
Первое апреля.
Часть вторая.
Протеже коменданта.
Глава 9. Чрезвычайный Королевский суд.
-Нет, ваша честь, - ответил свидетель, - Последние слова господина де Сент-Эньяна были: "Это несчастный случай. Просите
короля помиловать моего противника. Виконт невиновен". А потом что-то вроде молитвы - и все!
-Что - все? - спросил председатель.
-Умер господин де Сент-Эньян. Богу душу отдал, - парень перекрестился, - Я не мастер говорить, я простой полицейский, но я поведал суду истинную правду.
-Вы слышали, что говорил обвиняемый?
-Да, ваша честь.
-Ваши показания резко расходятся. Почему?
-Об этом спросите его. Я не знаю, почему господину виконту угодно возводить на себя напраслину.
-Вы видели их дуэль?
-Нет, мы опоздали... Явись мы на пять минут раньше, мы разняли бы их.
-На основании чего вы говорите о самооговоре? "Напраслине", как вы выразились.
-На основании последних слов господина де Сент-Эньяна.
-Вопрос к обвиняемому - вы подтверждаете свои прежние показания?
-Да, ваша честь, - ответил Рауль.
-Вы еще какие-нибудь слова знаете, кроме да и нет?
-Да.
-Вы утверждаете, что господин де Сент-Эньян умирая, сказал: "Король отомстит за меня!"
-Вроде того. Я не помню точно.
-Постарайтесь вспомнить.
-Пишите, что хотите. Пусть будет - подтверждаю. Вы странно себя ведете, господа! Вы верите полицейскому и не верите дворянину? Я почти ничего не помню. Это вам ясно? Согласитесь, если бы я хотел спасти свою шкуру...
-Выбирайте выражения, молодой человек!
-Извините... Я мог бы наговорить вам с три короба о несчастном случае, подтвердив все то, что вещал тут этот честнейший представитель королевской полиции...
"Но мне это не надо".
-Вы сомневаетсь в честности свидетеля вашей защиты?
-Сомневаюсь.
-Почему?
-Возможно, свидетелю заплатили за эти показания.
-Кто?
-Мои друзья.
-А точнее? - спросил прокурор.
-Протестую! - воскликнул Фрике, - Ваша честь, вопрос господина прокурора не по существу.
-Протест принят, - сказал председатель.
-Вопрос к свидетелю: что вас заставляет давать такие показания? Вы понимаете, что кто-то из вас говорит неправду. Либо вы, либо обвиняемый.
-Я говорю правду, - сказал полицейский.
-Сколько вам заплатили так называемые друзья виконта за вашу правду? - язвительно спросил прокурор, - Вы не понимаете,
ЧТО ЗДЕСЬ ХОТЯТ СЛЫШАТЬ?
-Протестую, ваша честь! - опять воскликнул Фрике, - Господин прокурор оказывает давление на свидетеля.
-Протест принят.
-Мне никто не платил, господа, - сказал полицейский, - Но я дал клятву умирающему. Как я могу ее нарушить?
-Господин де Сент-Эньян вас просил поклясться? - спросил Фрике.
-Да, господин защитник.
-Вас, видя впервые? В чем?
-В том, что я передам всем, включая Его Величество, последние слова его. Я их уже говорил.
-Почему господин де Сент-Эньян обратился с этой просьбой к вам, первому встречному, а не к своему противнику, господину де Бражелону?
-Потому что господин де Бражелон не дал бы такой клятвы. Конечно, глупо выглядит, господа, я понимаю. Обвиняемый должен бы выгораживать себя, а я - поддерживать обвинителей. Но я говорю то, что есть.
-А виконт? - спросил председатель суда.
-А виконт изволит ошибаться, - сказал свидетель.
-Иными словами, вы говорите, что такой честный молодой человек - как его только что характеризовал уважаемый защитник, господин Фрике, в своей высокопарной речи, патетически произнесенной перед высоким судом, - лжет? Обманывает суд, дав клятву на Библии, зная об ответственности за дачу ложных показаний? - спросил прокурор.
-Нет, ваша честь, я не могу это утверждать, - возразил полицейский, - возможно, господин виконт плохо расслышал слова господина де Сент-Эньяна. Да в таком состоянии, понимаете сами, ведь господин де Сент-Эньян нанес своему противнику рану, и...
словом, я думаю, ему почудилось или что-то напутал. Да, позвольте заметить, тогда, на поляне, виконт и то лучше выглядел. А сейчас совсем бледный, того гляди грохнется в обморок. Кончайте уж, отлежаться ему сейчас надо, отдохнуть. Это я вам точно говорю, я хоть и недавно состою в Королевской полиции, но всякого насмотрелся.
-Мы так провозимся до вечера из-за одной этой фразы! Виконт, что вы скажете по поводу того, что свидетель опровергает ваши показания?
-Мне все равно.
-Вы соглашаетесь со свидетелем или стоите на своем?
-Я стою на своем.
-Вы вроде никогда не лжете? Так, во всяком случае, утверждает ваш защитник.
-Спросите общественное мнение, господин председатель суда.
-И сейчас вы не лжете?
-Да. Что король отомстит. Слова эти точно прозвучали. Это я помню.
-Мой подзащитный мог перепутать, - вмешался Фрике, - Эти слова мог сказать кто-нибудь из секундантов.
-Кто это сказал, виконт? Секунданты или ваш противник?
-Не помню. Если вам нужно, чтобы это были слова де Сент-Эньяна, могу подтвердить. Но с полной уверенностью сказать не могу. Провал в памяти.
-Значит, господин де Сент-Эньян сказал: "Король отомстит за меня!"
-"Господи, прими мою душу!" - сказал Рауль, - Это помню.
Судьи переглянулись. Заседание Чрезвычайного Королевского суда тянулось уже несколько часов. Все устали.
-Мы переливаем из пустого в порожнее, господа! - сказал Фрике, - Предлагаю перенести заседание на завтра, а завтра защита представит суду новых свидетелей. Я позволю себе настаивать на окончании сегодняшнего заседания, учитывая состояние здоровья моего подзащитного.
-Чтобы досконально разобраться во всех деталях этого трагического события, как того желает Его Величество король, нам необходимо вызвать в качестве свидетелей секундантов, - сказал председатель, - Тогда картина прояснится. Показания секундантов прольют свет на все это запутанное дело. Кто был зачинщиком дуэли, какие были условия, и что произошло в Венсенском лесу - несчастный случай или убийство? Вы можете предоставить этих свидетелей, господин защитник?
Фрике покачал головой.
-А вы? - спросил председатель у прокурора.
-И я не могу, ваша честь, но спросите у виконта.
Председатель состроил гримасу: мол, бесполезно спрашивать, все равно не назовет.
-В подписанных вами показаниях вы подтверждаете, что господин де Сент-Эньян убит вами на дуэли?
-Да, ваша честь. Разве суду мало моего признания? Мне кажется, всем уже надоели эти диспуты. Выносите приговор поскорее.
-Предоставьте нам решать, - произнес председатель, - Мы должны соблюдать законность.
-Я не предатель, - сказал он, - Вам мало того, что я во всем сознался? Зачем вам их имена?
-Его Величество король хочет подробнейшим образом разобраться в вашем деле, - сказал председатель.
-Король ничего не узнает.
-Увидим! - угрожающе сказал прокурор, - У нас есть средства заставить вас заговорить.
-К этому все и шло, - вздохнул обвиняемый и из последних сил саркастически усмехнулся, - Его величеству нужен только повод. А то скучный какой-то процесс получается - говорильня да писанина, довольно тупая, должен заметить.
-Вы опять оскорбляете суд, виконт!
-Это суд меня оскорбляет, предполагая, что ваши пытки заставят меня стать предателем!
- Сколько гордости, сколько пафоса,- хмыкнул обвинитель,- Здесь и не таким юнцам языки развязывали. Господин председатель! Дело зашло в тупик. Я предлагаю, чтобы установить имена важных свидетелей происшествия, так называемых секундантов - получить нужные сведения, применив силу. Любовь к истине оправдывает чрезвычайные меры.
-Что скажет господин начальник полиции? - спросил председатель.
-Раз он не хочет говорить... - пробормотал начальник полиции.
-Протестую! - вскочил со своего места адвокат, - Применение чрезвычайных мер на допросе раненого - а хирург может подтвердить, что рана моего подзащитного весьма серьезна, - вопиющее нарушение всех законов, и божеских и человеческих, варварство, изуверство, если хотите, недостойное Семнадцатого Века!
-Протест отклоняется, - сказал председатель, - Мы должны докопаться до правды любой ценой. Так хочет король.
На этом утреннее заседание Чрезвычайного Королевского суда закончилось. Наступил обеденный перерыв.
х х х
Фрике подошел к Раулю, сделав знак стражникам подождать.
-Вы сделали все, что могли, - сказал Рауль,- Я вам очень признателен за все, Фрике.
-Вы себя губите, - вздохнул адвокат, - Но я буду бороться за вас до конца.
-Могу я попросить вас об услуге? - спросил Рауль.
-Разумеется.
-Не говорите, пожалуйста, моим друзьям и родным об итогах сегодняшнего заседания... О том, что ко мне собираются применить такие... "чрезвычайные меры". Я ждал этого. Мне не раз намекали еще вчера... Это не неожиданность, Фрике.
-Вы боитесь, что в Бастилию ворвутся мушкетеры и вырвут вас из лап палачей? Но любой нормальный человек на вашем месте попросил бы меня позвать их на помощь вам!
-Значит, я ненормальный. Но я дал слово коменданту.
-Держитесь, виконт... Возможно, вы правы... Поберегите силы...
-Для Гревской площади.
-Если дойдет до этого.
-А вы сомневаетесь? Господин Фрике, я могу рассчитывать на вас?
-Да, господин Рауль. Я ничего не скажу вашим друзьям. А может быть, вы назовете секундантов - им все равно ничего не будет, а они могут дать важные показания в вашу пользу.
Рауль так выразительно посмотрел на своего защитника, что Фрике опустил голову.
-Простите, если я оскорбил вас своим советом.
-Прощаю, так как понимаю, что вы искренне хотите помочь мне. Но мне нужна другая помощь.
-Мы лучше вас знаем, какая помощь вам нужна.
-Моральная, дорогой Фрике.
-В таком случае - да поможет вам Бог. Скажу только напоследок, не мучайтесь очень, если...
-Это зависит не от меня, а от здешних... палачей. Полагаю, они все-таки заставят меня... помучиться.
-Я хотел сказать, но вы перебили...
-Простите, ради Бога. Я что-то совсем плохо соображаю.
-Прощаю, ибо понимаю ваше состояние.
-Это заметно? - тревожно спросил Рауль.
-Не то чтобы очень, но все же заметно.
-Спасибо за откровенность. Постараюсь собраться.
-Так вот - не мучайтесь очень, если вам развяжут язык. О безопасности ваших друзей позаботятся.
-Господин адвокат, время! - напомнил председатель, - Подойдите сюда, вы оба. Подписывайтесь, - он протянул перо Раулю.
-Что это? - спросил Рауль.
-Постановление суда. Вы подтверждаете свой отказ назвать имена секундантов?
-Конечно! Опять понадобилась моя подпись? Извольте! Так я скоро навострюсь писать левой рукой.
-Теперь вы, господин адвокат.
-А если я откажусь? - дерзко спросил Фрике, и в голосе молодого адвоката Рауль уловил интонации парижского сорванца времен Фронды.
-Вас отстранят от процесса, - холодно сказал прокурор.
-Это произвол, - продолжал спорить Фрике, - Какой процесс без адвоката? Я защищаю интересы моего подзащитного. Я намерен обжаловать решение сегодняшнего суда.
-Король так добр,- сказал прокурор,- Вас заменит другой адвокат.
-Угодный королю! - Фрике тихо выругался, ставя свою подпись.
-Господа, пожалуйте к коменданту на обед, - пригласил камердинер г-на де Безмо.
-А вы следуйте за нами, - сказал дежурный офицер Раулю.
Он с независимым видом пошел в окружении своего конвоя, насвистывая фрондерскую песенку, услышав которую, г-н Фрике,
восходящее светило юриспруденции, сжал губы и провел рукой по глазам.
Фрике так стоял минуту-другую, провожая взглядом друга, которого уводили солдаты короля. "Что ж, - подумал Фрике, - Значит, отбой. Твоя клятва, данная коменданту, делает невозможным взятие Бастилии. Значит, Бастилию возьмут не 1 апреля 1662 года.
Когда-нибудь возьмут! Не сейчас. А жаль. Я поднял бы Фронду, Сорбонну, мушкетеров. Это могло произойти часа через два. И тогда, быть может, не абсолютная монархия, а страна, живущая по десяти заповедям Иисуса. Смена режима. Милосердие, любовь, свобода... А, поскольку Франция диктует образ поведения Европе - и весь мир. Но полно думать о том, что могло бы быть, если бы... Нет вариантов. Надо искать секундантов. Вычислить их очень просто. Ай, виконт! Кто мог бы подумать десять лет назад, что парижский сорванец, что пытался похитить коняшку у смелого, милого, но очень наивного барчука, будет защищать этого барчука как в детстве - советника Бруселя. Хотя - что там Брусель! Брусель отдыхает. Бруселю плаха не светила. Бруселю не грозили пытками в подвалах Бастилии.Так что я стою? Действовать надо стремительно! Вперед, Фрике!"