Тяжело во тьме кромешной,
Ведь на всё есть план богов.
Чтоб совсем не потеряться,
Жгли костры мы по ночной,
Жить, бороться, биться с Тьмой.
Тишины, без битв мгновений,
Сон срубал нас моментально,
Силы ведь не безпредельны.
Наш костёр горел тихонько,
Согревая наши духи, души, плоть,
Мог костёр наш и погаснуть,
Костровой уснул безпечный,
Ядом, страстью, лестью, местью.
Но огонь совсем не гаснул,
Оставался в душах, с нами.
Вот уже рассвет и близок,
Солнце нас спешит поздравить,
С тем, что Ночи мы не сдались,
Бились с тварями, сражались.
Жизни, Счастья, и Надежды,
Ночь нас сильно изменила,
Нам уже не быть как прежде.
Мы теперь всегда и всюду,
И в поход, и в сон, и в будни,
Сохраним для Жизни Вечной.
...Это было недавно. Это было давно...
На нашу Землю, и не только на неё, пришли бесы. Много бесов. Мириады бесов. Они захватили многое, и проникли во многих. Так началась Тьма - время БЕСов.
...Наше время...
В пять часов утра с ночного клуба на большущем, чёрном-пречёрном, наглухо тонированном, хищном "Поршень-Шакал" с номерами "Б666ЕС" ехали двое - Бес Понт (за рулём) и Бес Козырный. Точнее, не ехали, а бешено, безумно мчались по широченной городской односторонней дороге, только таблички "Проспект БеЗвременья" мелькали. Они набесились в клубе на все сто процентов по шкале Чертогана. По человеческим меркам это было на двести процентов. А то и больше. Но им и этого было мало. Поэтому бутылка элитного коньяка гуляла от одного к другому, опустошаясь на глазах. На заднем сиденье брякали ещё бутылки. Чёрная полоса в их бесячьем существовании продолжалась уже долго, и не думала сменяться белой (ни к чему светлая полоса созданиям тьмы). Также и их стремительный полёт по широченной совершенно пустой городской трассе не думал прекращаться, и только редкие светофоры со всегда горящим для бесов зелёным сигналом да знаки 'Главная дорога', безразлично наблюдали за всем этим.
В пять часов утра на белоснежной "Лада-Вестимо" двое человек - Папа и Мама, ехали в роддом. Мама должна была родить двойню - мальчика и девочку - только через неделю-полторы, но вот не жить - не быть приспичило именно сейчас. Поэтому по узкой и извилистой улице Судьбы Папа ехал быстро, но очень внимательно и осторожно, потому что сильно любил и жену и своих деток, ещё не родившихся, но уже живущих с ними в животике у мамы.
В пять часов утра на перекрёстке проспекта БеЗвременья и улицы Судьбы задул ветер, закружив немалый вихрь. Образовавшееся завихрение через некоторое время сформировалось в человека с двумя здоровенными котищами рядом - белой кошкой и чёрным котом. Высокий, огненно-рыжий человек отряхнулся, по-быстрому оглядел всё вокруг, и закрыл глаза. Так он простоял совсем недолго. Вскоре он мотнул головой и открыл глаза. Серьёзные внимательные глаза. Из-за спины огненно-рыжий достал какое-то непонятное, но очень внушительное на вид, оружие, и привёл его в боевую готовность. Затем склонился к своим попутчикам-кошарам и что-то попеременно проговорил им в уши. Потом он потрепал их по голове и уже громко сказал:
- Работаем ребята.
Белая кошка направилась прямо посередине проезжей части проспекта БеЗвременья в сторону мчащейся к ним чёрной точки, а чёрный кот шмыгнул на улицу Судьбы. Человек остался на месте. Светофор на этом перекрёстке вдруг резко переключился. Теперь на нём горел зелёный для Судьбы, а красный для БеЗвременья. Время стремительно тикало к пяти часам десяти минутам.
- Дави эту белую скотину! - заорал Козырный, узрев таки впереди на дороге, несмотря на безумную свистопляску в башке, большую белую кошку.
Бесы кошек очень, очень не любили, прям таки бешенно, органически не переносили. И Бес Понт попытался её задавить, но не смог. В самый последний момент она непостижимым образом проскользнула под машиной, при этом умудрившись одним из своих острых мощных когтей перечеркнуть, как будто зачеркнуть, номер их машины, тот самый - "Б666ЕС". В существовании бесов началась светлая полоса. Но они пока этого ещё не поняли. Да и про кошку уже забыли, их внимание заняла другая, не менее странная картина - им горел красный цвет светофора. Им! Бесам! На их пути! Красный цвет светофора! Это было непостижимо. Это было немыслимо. Но это было ещё не всё. На перекрёстке им пересекала путь, выехавшая с перпендикулярной дороги, белая легковушка с людьми. Вот это уже был полный финиш...
- Куда ж ты лезешь? - вскричал Папа на здоровенного чёрного котищу, внезапно проявившегося перед машиной, резко давя на тормоза.
Он даже на мгновение прищурил глаза, ожидая удара, но его не последовало. Только вот с заднего сиденья вскрикнула Мама. Ей все эти резкие телодвижения были ни к чему. Взволнованный Папа обернулся к любимой, но она уже успокаивающе кивала, что с ней всё нормально. Нужно было ехать дальше. На это намекал и чёрный кот, вдруг в целости и сохранности оказавшийся на багажнике и загадочно подмигивающий Папе своим зелёным правым глазом. Сердце ёкнуло - чудеса, да и только. Но удивляться было некогда: детишки просились в Мир. Папа нажал на газ и они поехали дальше. А дальше им на перекрёстке улицы Судьбы с проспектом БеЗвременья горел зелёный цвет светофора. Чем Папа, не раздумывая, и воспользовался, залетая на перекрёсток. Однако сразу же он увидел чёрный джип, летящий им прямо в левую бочину...
- Ну, что ж, время изгонять бесов, - сказал сам себе огненно-рыжеволосый, перемещаясь на край перекрёстка, его левую часть для Судьбы, и правую для БеЗвременья.
Дойдя до места, он резко приподнял своё оружие - РАЗЗЗАР, и так же резко ударил им о землю...
...Пять часов десять минут утра. Наше время...
- Чё за людяки тут разъездились? Чё это за дела такие? И вообще нам Судьба всегда не указ была. Давай Понтовый - жми педальку, летим дальше, у-у-ух веселу-у-уха!!! - Орал, как резаный, Козырный, ботя бутылкой о переднюю панель.
- Й-ё-ёп, твою..., - закричал Папа, понимая, что ничего не успевает сделать, дабы увернуться от столкновения. А точнее от того, что их снесёт этим бешеным джипом.
"Пора кончать с этой вакханалией", - только и успел подумать огненно-рыжий, как их всех накрыло мощной волной вибрации, исходящей из места удара разззаром о землю.
Этой мощной волной вибрации чёрный-пречёрный, наглухо тонированный, "Поршень-Шакал", с перечёркнутым, как будто зачёркнутым, номером "Б666ЕС" снесло влево, и со всего размаха впечатало в Столб-до-Звёзд. "Мы же здесь сотни раз ездили, тут не было никакого столба", - успела промелькнуть мысль у Беса Понта, как он, сорвав собою руль и пробив башкой лобовое, треснулся ею же об этот Столб-до-Звёзд. Когда-то, до этого дня, Понт частенько понтовался перед другими бесами, на спор пробивая своей башкой бетонные отбойники, только вот сейчас Столб-до-Звёзд даже не треснул. В отличие от его пустой, беЗполезной башки. И превратился в сей же миг Бес Понт в беЗпонтового, а также беЗдыханного, ну, и до кучи - беЗжизненного. Кончита ля фимедия. Только чёрный дымок выскользнул из уже беЗполезного для дальнейшего существования тела беса, да и сгинул, рассеявшись во взбудораженном пространстве.
У Беса Козырного всё выстроилось просто, чётко, и более длинно, чем у Понта...
...Он видит красный цвет светофора. Это его жутко взбешивает. Безумная трясучка просто заполоняет его сущность. Белая машина с людьми выезжающая им наперерез. Он что-то орёт в угаре Понту, и долбит бутылкой по панели. Белый борт легковушки уже близко. Его колбасит от злорадного предвкушения. В башке бешеная свистопляска. Но тут мощный удар справа. В башке уже не свистопляска, а звездопляска. Его мотыляет туда-сюда, картинка рябит и мелькает. Бац, удар, и всё. Приехали. Или прилетели. Или что там ещё. Темнота. Тишина. Колючие темнота и тишина. Звёздочки, падлы, прыгающие в башке, очень острые, очень колючие. Башке больно. Всему больно. Но он же Козырный, бесяра Козырный. Нужно вставать, и наводить свой БЕС-ПОРЯДОК. Чем он всегда и занимался, как наводил свой БЕС-ПОРЯДОК. Так, посыл понятен. Но сначала звёздочки. Как говорится, клин клином вышибают, а танк противотанковым снарядом, значит нужно постучать чем-нибудь по башке, авось и уймутся эти колючие звёздочки. Он и постучал. Кулаком одной руки, и бутылкой, до сих пор находящейся в другой. Отрубился. Видимо слабость, раз с одного удара отключился. Очнулся. Темнота. Но звёздочки унялись. Сработало. Надо открыть глаза, осмотреться. Попробовал. Не получилось. Попробовал снова. И снова не открылись. Что делать? Как говорится - от козла добра не ищут, и - от зла зла и дождёшься, значит нужно идти по накатанной. То есть постучать опять по башке. Чем он и занялся. Опять отрубился. Всё-таки слабость, падла. Очнулся. Темнота. Попробовал открыть глаза. Получилось. Но! Был сплошной темняк - стал сплошной светляк, но также ничего не понятно. Решил приподняться. Начал приподниматься. Но тут вдруг, эта светлота резко как придвинулась, и - бац, по многострадальной башке. И снова темнота. А в ней мёртвый Понт с косой стоит, и сам себя этой косой косит...
"Блин, это всё", - успела промелькнуть мысль у Папы, как прилетел мощный удар в левый бок, их зверско мотает-швыряет. И вдруг всё резко заканчивается. В голове, в теле, в душе, кивердык какой-то. Но сквозь него просачивается мысль: "А как там любимая, как там детки?" Эта мысль настойчива, она возвращает в реальность. Папа открывает глаза. Вроде бы всё нормально, машина целая, они значит тоже (ну, относительно). Что же произошло? Куда делся тот джип, смертью нёсшийся в них? А что это тогда был за удар? Но снова пробивается мысль про любимую с детками, и, наконец-то, он очухивается от какой-то мары, пелены. Папа пытается посмотреть назад, но не получается. Заклинило видать шею. Дёргается телом, но встать не получается. А! Пристёгнут потому что. Судорожно пытается отстегнуться, но получается плохо. А точнее не получается совсем. Вдруг сзади тихий, безэмоциональный голос Мамы:
- Я сейчас рожу.
В голове Папы: "Как здорово! Жива!" Наконец-то, получается отщёлкнуть ремень, и Папа поворачивается к заднему сиденью. А там Мама - вымученная, бледная, но улыбающаяся:
- С нами всё хорошо. Я сейчас рожу.
Папу потряхивает, в голове всё судорожно мечется. Он резко открывает свою дверь. Бац - тарарац, она что-то сильно ударяет, и открыть не получается. Папа смотрит туда и видит отключившегося на дороге беса. Вот это дела!
Огненно-рыжеволосый, донельзя взъерошенный, и поэтому весьма похожий на грозное, рычащее пламя, видел всё происходящее на этом перекрёстке. И как взметнулось пространство после его удара разззаром о землю. И как мощной волной развело в разные стороны чёрный джипарь и белую легковушку. И как джип размазывается о Столб-до-Звёзд, словно муха о лобовое. И как чёрный котище, метнувшийся в последний момент с багажника белой машины, заслоняет её, принимая на себя практически весь удар этой волны. Белую машинку только отбрасывает вправо и она отделывается лишь обоими лопнувшими левыми колёсами, рассыпавшимся задним стеклом, да слегка помятой, будто пожеванной, всей левой боковиной. А вот потрёпанного котяру перебрасывает через машину на асфальт. Он разом теряет семь своих жизней из данных ему девяти. (Вообще следует сказать об устоявшемся стереотипе про чёрных кошек - якобы они приносят несчастья и их нужно бояться. Это полная клевета и подлая дезинформация. На самом деле несчастья приходят по другим причинам, а чёрные коты являются всего лишь вестниками, они предупреждают вас о большой беде. Причём зачастую большую часть этой беды они берут на себя, спасают вас, оставляя лишь её мелкую часть. И также зачастую погибают от этого "груза" самопожертвования. Но! Такова их миссия, таков их нынешний шаг на беЗконечном пути развития. Так что благодарить, а не материть, нужно чёрных котяшек и пославших их небеса, да разбираться со своими проблемами вовремя, не доводя их до критических. Не стоит думать, что кто-то придёт и решит за вас ваши проблемы или примет на себя ваш груз ответственности - нужно и важно делать всё самому). Огненно-рыжий видит, как бесы мгновенно покидают свою разбитую в пух и прах чёрную тачку. Один сиюсекундно окочуривается, встретившись со столбом. Другой, безумно мотыляясь, шмякается на дорогу у белой легковушки. Там что-то копошится, и пытается встать, но получает удар резко открывшейся водительской дверью и валится обратно. В белой машине какие-то шевеления. Пора выдвигаться поближе, что огненно-рыжий и начинает делать. А именно - топает к "Ладе-Вестимо".
... Наше время. С пяти часов тридцати минут утра и далее ...
- Есть у меня ещё козыри в козырницах, - шипел Бес Козырный, - погодите малёхо, погодите.
Он шарился по карманам, и не мог ничего в них найти. Ни в одном, ни во втором, ни в других. Там было пусто.
- Да нет у тебя больше никаких козырей, - спокойно молвил ему огненно-рыжий, - все кончились. И время твоё бесовское кончилось. Был ты Бесом Козырным, а стал БеЗкозырным. Пустышкой. Понял - нет, беЗтолковый?
Тот злобно-ненавидяще и одновременно недоумевающе уставился на Огня и Папу, стоящих у потрёпанной "Лады", да беременную Маму, сидящую на её заднем сиденье и спустившую ноги на дорогу. Он действительно не понимал, что происходит. Вот он был весь такой из себя, и тут - БАЦ, и из князей в грязи. Какое это жалкое зрелище - "великий господин-повелитель всея и всего" попал впросак. Сдулся. Спёкся. Липовым оказался.
- Нет, этого не может быть! - морду его башки перекосила страшная гримаса. И тут же бес резко скакнул к Маме, намереваясь... Что он намеревался, уже никто никогда не узнает, потому что Мама, держащая у груди огненное копьё, мгновенно тряхнула им в его сторону. С него вырвалась огненная стрела и отбросила БеЗкозырного назад. В полёте ему ловко добавил Папа своей здоровущей огненной палицей. Бесу этого вполне хватило, чтоб окончательно отбросить копыта, да выбросить из своего изломанного тела ЖРАББУ, которая испуганно и беЗследно развеялась в пространстве.
...Жрабба - это у бесов то, что у человека называется душой. Всё просто, у человека - Душа, у беса - Жрабба. Только вот на этом вся простота и заканчивается, ведь Душа - это частичка беЗсмертного Духа. Вот умерло тело и Душа выходит из него, уходит в другие, не физические, пространства. Через какое-то время она (а по сути, сам человек) может снова воплотиться, и идти по пути дальнейшего развития. И этот путь вечен. Но! Только если человек не променяет свою Душу на Жраббу. Ведь Жрабба - она сама по себе и это просто - Жрать Бы. Неважно что - еду, питьё, энергию, даже людей. Весь смысл в этом - Жрать, Жрать и Жрать. "Бери от жизни всё"; "только здесь и сейчас"; "живём лишь раз"; "нужно всё попробовать"; "совесть - прерогатива дураков"; "если ты такой умный, то почему не богатый" - это всё девизы существующих под знаком Жраббы. Жри и не задумывайся. Только вот с такой позицией далеко не уедешь и сильно не разовьёшься. А так как Вселенная - это живой многоплановый развивающийся организм, то и имеющий Душу будет жив, пока живёт она. А вот Жраббист ограничен одним сроком своего примитивного существования, поэтому, когда его тело умрёт, то умрёт и всё остальное, включая Жраббу, ведь хватит же небо коптить своим тупизмом (от слова Тупик). Всё это, и многое другое, Папе и Маме популярно объяснил огненно-рыжий незадолго до этого. И он назвал им своё имя - Огонь...
БеЗкозырный ещё летел в свой последний полёт, а вдали уже послышались сигналы и сирены, несущихся на всех парах, автомобилей специальных служб. Как человеческих, так и бесовских. Как же много произошло в жизни Папы и Мамы за последние двадцать с небольшим минут. Вот они когда-то (уже будто вечность прошла) выехали на, пользующийся дурной славой, перекрёсток Судьбы и БеЗвременья. Там всегда и дорога была не ахти, и неприятности поджидали, да и красный для Судьбы горел очень долго, почти что вечность. Но сегодня здесь всё было наперекувырык: чёрный кот - зелёный цвет - чёрная смерть - удар вбок - они живы - чёрная смерть стала смертью для самой себя. Затем Мамин возглас "Я сейчас рожу" - и Папа бьёт беса по башке дверью. Тот в отключке, они в шоке. Отключка беса закончилась быстрее, чем у них шок. И вот уродливая рожа нарисовалась за стеклом, а уродливые конечности заскребли по дверцам машины. Шок Папы и Мамы продолжался. Но недолго. Уродливые пальцы щёлкают ручкой замка задней дверцы, уродливая рожа шипит и зловеще лыбится, а позади беса вдруг появляется человек с огненной головой (ну, так шоковым Маме с Папой в тот момент привиделось). Огненноголовый как будто прожигает людей своим пронзительным, жёстким, но дружелюбным взглядом. И они на какое-то мгновение выпадают из реальности, потому что родившаяся от этого взгляда в их груди огненная буря бушует во всём теле, что-то радостно и неумолимо выжигая. Задняя дверца "Лады" начинает открываться, и, наверное, нужно было бы бояться беса, но Папу с Мамой не напугать - они уже другие. Мама вдруг резко бьёт ногою в дверь(беременность - беременностью, а жить-то хочется, да и в такие моменты инстинкты срабатывают быстрее, чем всё остальное). Дверца лупит беса по роже, и того откидывает прочь от машины. Тут уже к нему подскакивает Папа. Он в ярости, и он начинает колошматить беса. Руки и ноги Папы мелькают с космической скоростью. И, как ни странно, вскоре он сам смог остановиться, без посторонней помощи. Эта ярость не была беЗумной, она была разумной.
- Ну, как ты? - спросил Папа Маму, взяв её за руки.
- Нормально, - устало, но с хитринкой улыбаясь, ответила ему Мама, свесив ноги из салона наружу, - Всё нормально. Не волнуйся милый, я с детишками договорилась, они немного потерпят и немного подождут.
- Нам всё равно нужно ехать в роддом. Да вот как это сделать, если два колеса лопнули, а запаска только одна? На пробитом много не проедешь. Хотя! Вообщем сейчас одно поменяю, а там видно будет. А скорую и полицию походу беСполезно вызывать. Пока они приедут, ты уже родишь раз сто...
- Так! Стоп! - рядом с ними появился огненно-рыжий.
Мама с Папой уже и забыли про него. А сейчас разглядели, что он не огненноголовый, а просто сильно взъерошенный огненно-рыжий.
- Так! Стоп! - сказал рыжеволосый. - Хватит кормить бесов. Хватит их подпитывать своей энергией.
- В смысле? - не поняли Мама с Папой.
- А вот в таком смысле, - ответил огненно-рыжий, и пока бес валялся в отключке, много чего им объяснил.
И про то, что его зовут Огонь, и что пришла пора разжечь в их душах их огонь сильнее. И про то, что его оружие называется РАЗЗЗАР, и что оно раскрывает истинную суть вещей. И про то, что всё вокруг, и они сами в том числе, есть суть энергия, в различной форме и видах. И что их мысли, слова, и тем более дела - это тоже энергия, которую они сами создают, а затем отдают окружающему миру. А мир отдаёт им свою энергию. По закону Справедливого Равновесия. И ещё по этому закону ты получаешь то, что отдаёшь. Даёшь добро - получаешь добро. А если извергаешь из себя одну лишь канализацию, то тогда не удивляйся, не хнычь и не ной, если будешь вечно барахтаться в дерьме. И те, кто разменял Душу на Жраббу (он пояснил им всё про неё), и только жрёт, жрёт и жрёт, то есть только потребляет, ничего не давая взамен, то такому эгоисту очень быстро перекрывается канал поступления энергии извне. И он начинает пожирать самого себя. И соответственно никакой вечности ему не видать. Вот и бесы, дабы подольше протянуть, жрут эту энергию отовсюду, докуда могут дотянуться.
- Вот сказал ты: "беСполезно вызывать тех-то и тех-то", - обратился Огонь к Папе, - и смотри, что получается. Во-первых - ты уже изначально свою энергию слов, мыслей направляешь в неправильном направлении. То есть ты, даже не попробовав кого-то вызвать, уже создал такое положение вещей, что они не приедут быстро. А во-вторых, само слово "беСполезно" раскладывается как "БЕС" и "ПОЛЕЗНО", то есть по смыслу - "ПОЛЕЗНО БЕСАМ". И ты получается сам, добровольно, отдаешь эту энергию бесам, им на пользу, то есть тратишь её им на пожрать, и ничего не получишь взамен. Кто ж из бесов тебе чего-то вернёт. То есть ты ничего не создал, а только беЗполезно, беЗдарно потратил. Вот сравните - "БЕС-ПОЛЕЗНО" и "БЕЗ-ПОЛЕЗНО". Смысл понимаете? В первом случае вся польза бесам, а во втором - это значит просто "без пользы". Ведь фразу можно по-другому построить даже со словом "БеЗполезно". К примеру: - "БеЗполезно думать, что скорая и полиция будут ехать долго. Они примчатся беЗусловно быстро". Поняли?
- Мы поняли, - слитно ответили Папа с Мамой.
Далее Огонь им посоветовал вооружиться, так как дальнейшие события наличие оружия обязательно потребуют - ожидается бой с бесами. Бесы ведь не оставят без ответа гибель своих. Это же покушение на самое святое - их беС-ценное существование. У Папы с Мамой, конечно, никакого специального оружия не было, но огненно-рыжий им сказал, что оружием может стать любой предмет, который получит подзарядку от огня их души. Нужно всего лишь приложить этот предмет к груди, в область сердца, и полыхающий в ней огонь души сам всё сделает. Так они и поступили - приложили к груди ручки, обычные пишущие ручки, которые Мама отыскала в своей сумочке. И вот ручка Мамы трансформировалась в небольшое огненное копьё, а ручка Папы в здоровенную огненную палицу. Это, конечно, было необычно, но удивительно и здорово. И Папа с Мамой буквально светились в этот момент. Жизнь в них била огненным ключом, бушевала огненными вихрями, хотелось взлететь, и летать, летать, летать. Но Огонь вернул их на грешную землю.
- Звони в службы, - кратко бросил он Папе.
Тот ненадолго задумался, достал телефон, и правильно сказал:
- БеЗсмысленно, беЗответственно, и даже смертельно опасно жить, думать, говорить по-старому. В топку бесов, - он улыбнулся, - беЗсомненно скорая и полиция примчатся как ветер и помогут нам. - И он позвонил.
Не прошло и пары минут, как послышался вой сирен. И за это мгновение они успели проверить в деле своё огненное оружие, навечно упокоив им БеЗкозырного. Сирены, однако, послышались как человеческие, так и бесовские, хотя Папа звонил только в человеческие службы. Ну, да ладно. Видимо так было нужно.
На перекрёстке Судьбы с БеЗвременьем всё уже было совсем по-другому, нежели до начала этих событий. Да он и сам стал другим. Раньше улица Судьбы пересекала проспект БеЗвременья, теперь же она вливалась в него. Там, где она раньше продолжалась, теперь стоял Столб-до-Звёзд. Впечатавшийся в него чёрный джип уже совсем не напоминал машину, скорее чёрную груду чего-то, и даже надпись сзади "Поршень-Шакал" изменилась на "Прах Шакалов". Что вообщем-то подтверждалось тем, что эта груда потихоньку рассыпалась, рассеивалась, развеивалась. Сам проспект БеЗвременья так и остался чёрным, ночным БеЗвременьем, но только слева от Судьбы, до того места где она в него вливалась. Справа же от Судьбы пока было непонятно что - какая-то серая пустота, серая мгла, серая непонятная зона. На табличках-указателях в ней стёрлась старая надпись "Проспект БеЗвременья", а новая пока не появилась. А вот сам перекрёсток, с территорией прилегающей к нему на сто звёздных шагов вокруг, был светлым, ярким пятном среди этих чёрно-серых реальностей. Это был результат той мощной волны вибрации, рождённой ударом разззара о землю. И сейчас это светлое пятно слегка вибрировало, оно было как живое. На проспекте БеЗвременья, на границе света и тьмы, стояла как страж белая кошка. Затем, в начале перекрёстка, стоял, донельзя потрёпанный, но полный решимости стоять до конца, чёрный кот. В центре перекрёстка стояли люди. Это были Папа с Мамой и прибывшие по их звонку сотрудники различных служб. Их машины и они сами, образовали этакую стену, которая преграждала путь бесам, однако те не спешили, не то что их прорвать, но даже и приблизиться к ним. Хотя попытка была. Поначалу три самых шустрых машины бесов - представительный "Кадилло-Лакки", роскошный "Бен-т-Лихо", и устрашающий "ХАММерЛО", с наскока залетели в светлую вибрацию. На границе они, конечно же, встретились с белой кошкой, что обернулось им перечёркнутыми номерами. Кошка при этом не пострадала. Как только они пересекли границу света, так сразу надписи на машинах начали оплывать и трансформироваться: "Кадилло-Лакки" в "Чадящую Клоакку"; "Бен-т-Лихо" в "Развалюхо"; "ХАММерЛО" в "ХЛАММер". Это было следствие работы разззара, ведь он проявлял саму суть реальности, её настоящую картину. И пока названия менялись, машины ехали, но как только надписи полностью трансформировались, то и машины начали изменяться, соответствуя им. Поэтому тачки вскоре встали, они просто физически не смогли дальше двигаться. Пришлось бесам покидать свой транспорт. Из "Развалюхи" степенно выползли двое вальяжных, лощёных, самодовольных господ, в шикарных костюмах с бриллиантовыми запонками, в цилиндрах, и тростями в руках. На их золотых бэджах золотистые буквы гласили - "Бес Мозг" и "Бес Смысл". Из "ХЛАММера" бодро вытряслись пронзительно стремительные, ужасно чёткие, эффективно жуткие, бойцы спецподразделения "СуперБеССы", обвешанные оружием и спецоборудованием как новогодняя ёлка игрушками. На пафосных золотых бляшках, болтающихся на груди, скалился череп доисторического крокодайла пожирающего солнце - символа подразделения. Это были бесы - Сильный, Опасный, Хитрый, Славный, Умелый и Толковый. Из "Чадящей Клоакки" чинно выпали благообразные нравоучители в бело-чёрных хламидах, держащие в руках чёрно-белые книжки в золотых переплётах. Золотые венцы над головами нравоучителей гласили - Бес Нравственность, Бес Честность, Бес Совесть, Бес Стыд и Бес Сердечный. И вся эта БББ (Банда Безграничной Безответственности) "Рога и Копыта" была малость в недоумении по поводу произошедших с их средствами передвижения метаморфоз. Главные из каждого экипажа попробовали что-нибудь сделать с этим. Бес Мозг изящно пнул бесёнка-водителя, который стоял у "Развалюхи" и чесал от недоумения репу. Бес Сильный жахнул со всего размаха прикладом оружия по борту "ХЛАММера". Бес Совестный приложил чёрно-белую книгу ко лбу, и призвал свой транспорт к совести. Однако это им не помогло - их драндулеты замолкли навечно. Странная, необычная, и даже немного пугающая ситуация возникла. Такого не было с бесами никогда. И вот что теперь, пешком что-ли передвигаться? Хотя собственно чего пугаться, ведь проблемы для того и существуют, чтоб их на кого-нибудь перекладывать. Всегда ведь так делали. Вон и желающие есть - людишки вдалеке выстроились как-то по-дурацки, значит сейчас и огребут по-полной наших проблем, пусть расхлёбывают. Бесы выстроились в свой обычный порядок и направились в сторону людей. Спереди - благообразные нравоучители, за ними - элитные супербойцы, а затем уж бесы Мозг и Смысл.
Идти с каждым шагом становилось всё сложнее и сложнее. Проклятая вибрация. Как при землетрясении, земля из-под ног уходит, кишки внутри перекручиваются, силы тают и тают на глазах. А людишки-то вон стоят и ничего, колышутся равномерно, как будто эта вибрация попадает им в такт. А у них ноги заплетались, спотыкались. Ручки безвольно болтались вдоль тела, выпавшие из них книжки, оружие, золотые телефоны, усеивали путь. Блестящий, яркий, броский внешний вид всё тускнел и тускнел, и, в конце концов, начал отваливаться кусками. В итоге до напряжённо стоящих, молчаливо наблюдающих это скорбное зрелище, людей, еле-еле добрела толпа оборванцев, растеряшек всего и вся, бесов. Первыми до человеков доползли стрёмноликие БеЗнравственный, БеЗчестный, БеЗсовестный, БеЗстыдный и БеЗсердечный. Об этом гласили ржавые, облупленные венцы, которые бесы держали в лапах, так как на башках они уже не держались.
- Здесь произошло ужаснейшее преступление, которое унесло жизни прекраснейших, благороднейших бесов Понта и Козырного, - загундели стрёмноликие все разом.
- А я ведь видел, как та белая машина самым наглым образом подрезала джип многоуважаемых, законопослушных Понта и Козырного. А затем, выскочившие из неё ужасные убийцы, немилосердно добивали пострадавших, дабы замести свои кровавые следы. - Заблеял БеЗчестный, - Душой своей чистой, беЗсмертной клянусь, правду говорю.
- Мне стыдно за своих собратьев Понта и Козырного, не со зла они так гнали быстро, неразумно, - вякал БеЗстыдный, - педаль газа у них заклинило, да тормоза отказали, подвели в сложную минуту. Но это же не специально, это трагическая случайность, в отличие от злонамеренных, попирающих высшие законы бытия, действий мерзавцев из белой машины. Вам всем должно быть стыдно за то, что укрываете от справедливого правосудия злостных преступников.
- Нет ничего страшного в совершённых злодеяниях, любой может понаделать страшных ошибок, - скрипел БеЗнравственный, - главное затем покаяться перед нашим Господином. Он всемилостив, и отпустит им этот страшный умысел. Нужно признаться в совершении преступления, и будет им милость Господина, прощение и сладостные кущи райского местечка.
- Давайте я пожалею этих сирых, убогих, несчастных, мерзопакостных преступников. - Булькал БеЗсердечный. - Давайте я пригрею, приласкаю, спасу, на своей широкой, полной сострадания и любви к этим презренным людишкам, груди. Вы только выдайте их мне, а я уж найду слова утешения, дабы скрасить горечь совершённого ими.
- Предлагаю купить чистый билет в новую жизнь, - сипел БеЗсовестный, - купите мои свидетельские показания, и спите спокойно, пусть другой отвечает за ваши злодеяния. Я ведь знаю, что вы хорошие, богатые люди, моя совесть не позволит мне молчать, пока вы будете страдать.
С каждым изрыгаемым ими словом стрёмноликие становились всё тише и тише, всё противнее и противнее. С них ссыпались остатки их благочестивого образа, последними свалились огрызки бородато-завитушной растительности. Они чего-то там ещё пытались скрежетать зубами, сверкать глазами, дёргаться конечностями, но вскоре и этого не смогли уже делать. Тела их развалились, а никчёмные Жраббы вспыхнули, и сгорели, ничего не оставив после себя.
Следующими до человеков доковыляли бывшие "СуперБеССы", а теперь "БеЗполеЗЗы". Это были гопники - БеЗсильный, БеЗопасный, БеЗхитростный, БеЗславный, БеЗумелый (Неумелый) и БеЗтолковый. Их новые имена можно было с трудом прочесть на беЗдарных жестяных поделках, болтающихся на полуистлевших верёвочках на груди. Сменилось на них и изображение, теперь там было яркое, широко улыбающееся, солнце, раздавившее черепушку доисторического крокодайла.
- Не хотите по-хорошему, будет по-плохому, - захрюкали всей своей немощной толпой элитные балБЕСы.
- Наша сила в силе правды нашей, а значит, победа будет за нами, - залепетал БеЗсильный, - наша сила сильно сильнее вашей силы, а поэтому силачи не вы, вы не силачи, а мы.
- Очень опасно противоречить и противиться нам, - пендосил БеЗопасный, - сдавайтесь и вам гарантирована безопасность на всё время расследования этого беЗусловно страшнейшего, сверхжестокого, преднамеренного убийства граждан Понта и Козырного, этих ангелов во плоти, светлых уголков в тёмном лабиринте беззакония.
Пока БеЗсильный и БеЗопасный трындели, БеЗхитростный, БеЗславный, БеЗумелый и БеЗтолковый затеяли какую-то движуху, типа спецоперацию, абсолютно беЗтолково беЗхитростную, ещё и беЗумело проведённую, и закончившуюся также абсолютно беЗславно. До людей они даже не добрались, все их телодвижения закончились плюхнувшимися на землю развалившимися телами. И только беЗпонятливые Жраббы взвились ввысь, но тут же сгорели, как Ирак в "Буре в пустыне" или "Икарус" в пекле ядерного взрыва.
Пришла очередь бредить БеЗмозглому и БеЗсмысленному. Именно эти имена были теперь небрежно начёрканы на рваных картонных бэджах, скотчем примотанных на рукаве. Бред был качественный:
- Сдавайтесь, вы окружены, ваша песенка спета уж трижды, шапка на воре идёт не туда, а на Кудыкину гробу.
Хорошо, что это продолжалось недолго, и закончилось уже стандартно - развалом тел бесов и ликвидацией их Жрабб.
Затишье, установившееся после аннигиляции передового отряда бесов, продержалось недолго. Послышался какой-то неясный гул, гомон, шум. Он всё нарастал, нарастал, и нарастал, и вскоре стал ясен источник его появления. Им стала серая зона, серая пустошь, та самая, которая образовалась правее того места, где в проспект БеЗвременья вливалась улица Судьбы. И сейчас эта серая зона всё больше и больше заполнялась аморфной серой массой, состоящей из людей, и не только из них. Много из кого. Вскоре серая ничто полностью заполонилась серыми никто. И они просто стояли, аморфно покачиваясь под влиянием каких-то воздушных течений. И они могли бы так ниочёмно покачиваться вечно, но это им не дал делать Огонь. А всё потому, что подобное унылое существование было беЗсмысленно в рамках вселенной. Да и время, подходящее для изменений, наступило. Поэтому он развернулся в их сторону, направил на них разззар, и его навершием хлопнул о землю. После этого громогласно объявил:
- Время сделать выбор.
Светлая полоса вдруг пришла в движение, и стала ужимать серую зону. Находящимся в ней нужно было уйти на светлую, либо тёмную сторону, ведь рано или поздно серая зона схлопнется, и те, кто не успеют сделать выбор, те непременно опоздают. БеЗвозвратно.
Все эти процессы узрели и бесы, столпившиеся у границы со светом. Никто из них уже не пытался её пересечь: на примере сгинувших залётчиков, они поняли, что туда им путь фатален. Самоубийц же среди них отродясь не бывало. Так вот. Бесы увидели, в этой необходимости обитателей серой зоны сделать выбор, прекрасный шанс для себя - и пожрать вдоволь, и проникнуть туда, куда хочется. Они резко оживились, зашевелились, задвигались. И вдруг очень многое изменилось - их прежде тёмный ночной проспект БеЗвременья как будто взорвался. Многотысячные яркие огни, праздничные громы и красочные салюты, фейерверки танцев и взрывы смеха, жизнедробительные селфи и ютубофантазии - нескончаемое шоу "Фи-и-и-еста Ля Дебилло". Ни о чём не думай - некогда. БеЗконечные развлечения и отдых на любой самый изысканно-извращённый вкус. Зазывные полуодетораздетые мальчикодевочки угодливо улыбаются, предлагая жратвонапиткотравотаблеткоулёт. Вообщем никаких преград и ограничений, пустое это. Один ведь раз живём - наслаждайся. Но это так, для тех, кто попроще. Для других - беЗграничная власть эгоизма во всех его проявлениях. И ещё многое и многое другое. А чем за это платить, может возникнуть вопрос. Да ничем! Зачем платить? Это же халява. Всё от широты бесячьей души. Ну, так, может немного поделиться своей энергией придётся. Подумаешь - беда! Её же у тебя много - на всех хватит. Ведь главное: не рассказывать потребителю халявы, что эта энергия у него совсем не беЗконечна, ведь для беЗконечности нужен полезный взаимообмен со Вселенной. А для жрунов-жраббистов он перекрывается. Но об этом же не обязательно кричать на каждом углу, можно скромно и промолчать. Сожрём одного счастливчика, найдём другого. Вон их сколько, этих счастливчиков-халявщиков! А иллюзий мы им напихаем сколько угодно, не проблема. Так рассуждали бесы, и так поступали. И поток к ним пошёл, и немалый. И для того, чтоб их поток был более мощным и нескончаемым, бесы придумали такую штуку - на границе светлой полосы ужимающей серую зону, они поставили заслон. Он представлял из себя низкую, грубую, тёмную вибрацию, сквозь которую было очень непросто пробраться в светлую часть реальности. К тому же этот заслон картинку светлой стороны искажал, зазеркаливал, извращал, переворачивал с ног на голову. Зато там - у бесов, всё казалось ещё красочнее, проще, веселее, интереснее, замечательнее, правильнее. И поток желающих и страждущих к ним усилился в разы, ведь зачем напрягаться, если путь во тьму так доступен, так прост, и не требует особых усилий. И наступило Великое Разбазаривание Душ. Великий Путь В Никуда. Но светлую сторону всё равно выбирали многие, не смотря на все препоны-препятствия. У кого огонь в душе горел ярко, и кто его поддерживал, тем он отсекал всё тянущееся к ним тёмное.
А ещё бесы придумали проникать в светлую часть, используя для этого человеческие тела, как скафандры. Даже с отсутствующей душой, такое тело-робот могло дольше находиться в светлой вибрации, нежели бес сам по себе. Вот явился к бесам такой счастливчик-халявщик, обменял душу на жраббу, и всё - себе он уже больше не принадлежит. Делай с ним что хочешь. Можешь сожрать, а можешь и подселиться, да направиться в светлую зону, к примеру, чтоб отключить красный цвет светофора. Либо попытаться завладеть разззаром. Или ещё для каких-нибудь пакостей. И попёрлись, потянулись засланцы тёмных к центру перекрёстка, к живому щиту. И немало они натворили нехорошего, пока это дело просекли. И вот тогда Огонь спросил:
- Ну, что, други-человеки, и не только человеки, может хватит этой дурацкой клоунады? Может пора прикрыть эту лавочку ООО (Очень Ограниченные Охламоны) "Бес и Компани"? Может правильно говорится - лучше бегать босиком, чем батрачить в "Бес и Ком"?
- Конечно, хватит, конечно, правильно, надоели они уже, - ответили ему усталые люди, и не только люди, а все, кто выбрал светлую сторону.
- Ну, тогда пора заканчивать этот Бес-Порядок. А сначала вдарим по ним их же оружием, а то уж больно они его однобоко используют, - сказал Огонь и направил разззар в сторону проспекта БеЗвременья.
С разззара сорвалась молния и ударила в табличку-указатель, и на ней тут же надпись "Проспект БеЗвременья" поменялась на "Проспект Бес Временно".
- Хорошее название получилось, правильное, - заценил свою работу Огонь, и все, кроме бесов и тех, кто к ним примкнул, с этим согласились.
- А теперь этап номер два, - громогласно объявил Огонь, и направился к Столбу-до-Звёзд.
Подойдя к нему, он активировал разззар и встроил его в Столб-до-Звёзд. Это было уникальное, незабываемое зрелище. И его нельзя передать словами, это нужно видеть и ощущать. Теперь разззар и Столб-до-Звёзд стали единым целым, и это единое целое засветило, завибрировало, распространяя вокруг себя мощную волну светлой вибрации. Она чистила и гармонизировала пространство. От неё бесы и компания повалились с ног, а выбравшие светлый путь, наоборот, как будто вросли в землю, получили приток мощной энергии, и непросто их теперь было сбить.
- Ну, вот, теперь не будет покоя бесам не на земле, не под землей, ни в небесах, - удовлетворённо констатировал Огонь.
И это было правдой, ведь Столб-до-Звёзд пронизывал все возможные пространства и измерения Вселенной. Он был её стержнем, стержнем её духа.
И тут со стороны бесов послышался многоголосый душераздирающий вой, визг, хныч, вопль, стон.
- Это же не по правилам, - верещали, бесились, ныли, выли бесы и их слуги, - это же не справедливо.
- По каким ещё правилам? По вам самими созданными? По какой ещё такой справедливости? Откуда она у вас? Хватит поганить хорошее слово, - подкинул им в топку дровишек Огонь.
Светлое пространство начало расширяться во все стороны, и вопли бесов стали ещё сильнее и ещё визгливее. В отличие от дураков, покупающихся на их посулы, конфетки и печеньки, бесы знали, что сами они одноразовые (как туалетная бумага и презервативы - после использования только на выброс), что у них не будет после гибели шанса на жизнь. Хотя в их случае на существование, а не на жизнь. А ведь загнанная тварь в сто раз опаснее, чем обычная, поэтому Огонь сказал просто, даже как-то буднично:
- Приготовиться к бою. - А затем вдруг добавил, - Ну, что поиграем в русскую народную забаву "Отвесь Звездюлей Врагу"?
- Поиграем, позабавимся, - улыбаясь, отвечали ему соратники, приготавливаясь к бою.
Они помнили про его наставления, и приложили оружие к груди, где полыхал весёлый, жизнерадостный, мощный, боевой огонь.
И бесы бросились в атаку, в самоубийственную, страшную атаку. Им больше нечего было терять. Ведь светлое пространство, светлая вибрация, распространялись всё дальше и дальше, и медлить было нельзя, чем дальше, тем сложнее будет добраться им до смертельного врага. А сейчас они ещё надеялись, что можно всё повернуть вспять. Наивные, ей богу.
Битва была страшная. Пересекая границу света, бесы теряли все свои супер-пупер способности, и становились обычными, хотя и опасными бойцами. Впереди они пустили всех своих слуг, прихлебателей, последователей, предателей рода человеческого и других родов. Всех этих никто бесам было совсем не жалко, это ж так, расходный материал, тупое, самодовольное, пыжащееся, но ничего особо из себя не представляющее, мясо. На границе всех их встречала белая кошка. Она уже не была просто кошкой, она была этой самой белой, светлой полосой, перечёркивающей чаяния, и перекошенные морды обеЗумевших тварей. А вот дальше их мог бы встретить чёрный кот, но не встретил. В самый последний момент Папа окликнул его и сказал становиться в общий строй. Нечего брать на себя их проблемы, нечего за них делать работу, они сами должны справиться, все вместе, все дружно. И чёрный кот понимающе-одобрительно кивнул, и занял место в общем строю. И вскоре всё закрутилось, завертелось...
...Битва-сеча вышла презнатная.
И претяжко вначале было защитникам света ясного.
Бесьи выродки, отребья банды злокаянной, превосходили их по количеству.
Но бесы те, да слуги их неразумные, - были смертными.
А разгонявшие тьму вселенскую - беЗсмертными.
И по ходу битвы отчаянной стало их поровну.
А затем и вовсе заборотой оказалась нечисть поганая.
Но то было в конце уже.
А до этого - сеча знатная мир раскалила, да растревожила.
Чудо странное, да напряжение сил всех человеческих, и не только их, не дали миру закончиться, и навеки вечные схлопнуться.
И снова в битву мы возвращаемся, бей давай, бей проклятого.
Но света воин сражённый падает, стрелкой острою - пулей гладкою.
И на поле том поизраненном лежит тело его бездыханное, но не горе-то, правда ведь?
Ведь душа его, ведь беЗсмертная, и поэтому он возвращается, снова он здесь храбрец, воплощается.