Аннотация: В тишине нежелания, развязывая узлы, происходит осознание.
В тишине нежелания, развязывая узлы, происходит осознание.
Процесс непрерывен, бесконечен. Бег по кругу, бег по кругу без конца... движение - жизнь, остановка - смерть. Все так говорят. Буквалисты так это и воспринимают, для них нет жизни вне бега, и чем быстрее он бежит, тем наполненей он считает свою жизнь. Но бег это напряжение, чем быстрее, тем сильнее.
И неизбежно разрушение, неизбежна боль.
Тогда что? Тогда к "духовным" учителям, а они: напряжение - смерть, расслабление - жизнь. И буквалист опять себя ломает, останавливается, зависает, медитирует, созерцает, созерцает, созерцает. Кормит своего павлина своей духовной "продвинотостью". Бездействует и созерцает в понимании "всё едино", а тогда что париться? Если и так всё едино и, значит, благо. И созерцает в недвижимости тела, чувств, эмоций, мысли. И умения утрачиваются, вот и взор его уже не более осознан и разумен, чем у коровы, вот и благость безмыслия и бездействия в нём поселилась и утвердилась. Овощ на грядке духовности.
И, опять, неизбежно разрушение, неизбежна боль.
Процесс непрерывен и бесконечен. Осознание его дискретно, по мере накопления информации до критического, до видимого, до осязаемого. Точка бифуркации разрывает сознание на части, требует осмысления, обостряет восприятия, тыкая в больные и слабые места острым стимулом противоречий, конфликтов, до этого копящихся в сонном забытьи. Взрыв подкрадывается из темноты незаметно, постепенно, подспудно. И вдруг - вот оно ощущение, чувство, не дающее жить, уснуть, бередящее душу, давящее и обжигающее. Остановив деланье, затаившись, выслеживаешь врага, даёшь ему проявится, чтобы получше, во всех подробностях разглядеть его, чтобы понять и принять. И обратного варианта нет, или невозможно жить. Зверь противоречий изнутри сожрёт тебя, одурманит, пустит в канаву столкновений, драк, споров, из которых ты всё равно не выйдешь победителем.
Мысль быстра словно молния, словно пуля, как поймать, чтобы узреть, проанализировать, она как заяц, летящий по кривой, делающий причудливые зигзаги, прыжки. Где взять умную борзую, умного охотника, как замедлить её, как обуздать.
Мысль течёт, плывёт, тормозит, спотыкается словно хромая старая кляча, падает и засыпает, упирается рогом в недвижимость, сонность, лень. Где взять опытного пастуха с острым стимулом, чтобы разбудил её, но не напугал; что бы взбодрил её, но не прогнал;
С чего Она начинается?
С чистого листа и авторучки?
Нет. Они были до этого, они сошлись в одно время в одном месте по твоему желанию, при присутствии этого желания, порождённого необходимостью понимания. Желание, проистекающее из потребностей автора со своей историей, со своими принципами, со своими взглядами на жизнь. И начинается Она - история, если есть инструмент и достаточное количество энергии, ещё не растраченной в битвах с самим собой.
Нет. Не с этого Она начинается, это только видимая малая часть айсберга, массив которого скрыт и от автора в его бессознательном.
С чего Она начинается?
Со встречи двух микроскопических биологических объектов, плюс и минус, мальчик и девочка, в одном месте в одно время? Может быть. И взрывом запускается стремительная реакция деления и роста странного нечто, что когда-то потом имеет шанс стать человеком. Может ли обезьяна стать человеком? Достаточно ли органической материи для порождения сознания?
А может быть Человек это паразит на обезьяне? Использует его тело, для своего существования в мире осязаемой материи?
И вот это уже не микроскопический симбиоз двух разно полых клеток, а уже вполне осязаемое, видимое тело в пространстве, почти без гравитации, плавает, парит, растёт. Ручки, ножки, животик. Глазки, ушки, носик, ротик. Маленькое сердечко? Тук, тук, тук. Часто-часто, быстро-быстро. Внешний мир волнуется, а маленькое сердечко пугается и ускоряется. Нет разрыва в причинно следственном конструкте мироустройства. Всё взаимосвязано. Мир един.
Странный мир со странным тёмно багровым небом вокруг, его населяют странные звуки внутренней механики чрева женщины. Уже матери, внутри которой совершается чудо творения новой жизни. Новой ли?
Ой, что-то стало тесновато; ой, что-то голодно мне. Ой, страх накатывает, пульсируя, ритмично, раз от раза всё сильнее, до паники! Надо драпать, делать ноги, бежать, уйти из этой ограниченной тёмно багровой пещеры. А как же? Говорят, головой вперёд. Где тут выход? А сами они-то пробовали? Ага, вон там! Вперёд! Ой, как сжало, прямо тисками, сейчас задохнусь, потеряю сознание, помру, ой помогите!
Свет, яркий свет, прямо в глаза, один свет, сейчас ослепну! Ой, нет, не ослеп. Ужас. Тело отяжелело, какие-то огромные руки хватают его, больно щипают за ягодицу! Ой, больно. Сейчас заору, опять щипает, ну теперь, точно заору: Вауууууу! Караул! На помощь!
Пронзительный затяжной крик на всю комнату. Женщина в белом довольна:
- Громко кричит! Богатырём будет!
А если слабо кричит? Что же, будет слабеньким?
А если вообще молчит? То мёртвеньким?
Нет уж, жить хочу, значит орать будем громко, чтобы все слышали, чтобы посмотрели, чтобы подвинулись, дали место для моей жизни.
Рождение случайность? Жизнь случайность?
Он идёт вдоль дома, с двух сторон высокие липы выше крыши. Ветер. Порыв. Навстречу ему пыль столбом, хочет залепить глаза, проникнуть в ноздри, засыпаться пригоршней в рот. Он уклоняется от столба, шагает на газон на нежную зелень молодой травы. Шествует параллельным курсом. Глухой удар об асфальт толстой засохшей ветки в место первоначального его пути. Проигнорируй он столб песчаный, прояви геройство, упрямость, пойди по намеченному маршруту - убить бы не убило, но сотрясение мозга и большая шишка, и возможно, с внутри черепной гематомой, гарантированны.
А смерть случайна?
Перекур, перекус, перетрах, рюмка дзинь, дрова пилить, руль рулить, перерыв, впёрёд и с песней - она ткётся из тысячи нитей, с тысячами узелков, зацепов, разрывов, которых нет. Не уследить, не выстроить. Бесы прячутся в мелочах. Сколько их? Одно жизнь продлевает, наполняя живительной водой, другое укорачивает, отравляя и убивая. Как разобраться в этом бесконечном, щедром на всё, потоке?
Семья маргиналы, алкоголики, никогда в своей жизни не хотевшие работать, жаждущие только наслаждений в меру своего понимания оных, то есть - пожрать и нажраться и перепихнуться, и то со временем последнее умерло, преждевременно атрофировавшись залитое водкой, запитое портвейном, отполированное одеколоном. И он рос, рос и вырос, через побои, унижения, оскорбления, смягчённое рюмочкой - "чтобы не плакал". Ему нравилось, когда его называли "Витёк". Оптимист по натуре, позёр после второго стакана беленькой, кругом хотел видеть радость. Но она всегда получалась через "как бы". И как бы: И у него очередная радость. Его не взяли в армию. У него, с его слов, как бы, не порядки с сердцем. Ему уже около двадцати, весёлый, общительный, балагур, в подлости и злобности, как бы, не замечен. Но, пропитое лицо, выглядит лет на двадцать старше, не твёрдая походка, смазанная речь. Витя алкоголик, со стажем. Запой от запоя становится дольше, "круче". Между запоями перебивается халтурой. Помогает сантехникам. Очередное завершение халтуры. Как бы, очередной праздник. Праздник обмывания. В подъезде на четвёртом этаже. Дым коромыслом, пьяные голоса. Речь, причудливо, поворачивает к высокому. К искусству, к кино. Обсуждают новинку "Человек паук".
Градус в крови повышается. Витёк захмелел больше всех. Ему хочется развлечь вникающую хмельную публику. Он показывает человека паука. Витя открывает окно. Вылезает наружу. С криком "я человек паук" падает на приподъездный карниз, забитый мусором: разбитые пивные бутылки, ветки с деревьев, какие палки с ржавыми гвоздями, птичий помёт. С четвёртого этажа. Как бы жив. Переломаны рёбра, руки, ноги. Увозят в больницу. Через несколько месяцев, как бы, вылечили. Возвращение домой. Как бы, радость, праздник. Праздник обмывания. Собираются все местные его кореша. Пьют особенно усердно. Как бы, за здоровье. Утром его находят мёртвым. Труповозка. Как бы, жил. Страшная судьба, страшной жизни в страшном наркотическом угаре, без понимания и осознания. Только стремление к наслаждению, ну хоть через водку.
Логичный конец для логики разума. Логика выстраивает закономерности жизни или логика описывает закономерности жизни?
А маленькое тело растёт, развивается, набирает новых умений, реализуя заложенные способности, заложенные теми двумя разнополыми клетками. А где человек? Не уж-то только то, что генетически запрограммировано и плюс возможности среды обитания, для реализации заложенного? А где обещанная свобода воли? Где Человек, способный делать выбор? Отсутствие информации о происходящем лишает человека свободы выбора, превращая его в запрограммированного органического биоробота.
А маленькое тело живёт, орёт, требует ухода, еды, питься. Оно писает и какает, дышит и пукает, агукает и кричит, и смотрит на окружающий его мир неподвижным бездонным взглядом Бога, из Ума, который из ниоткуда, в котором возможно ВСЁ. Он смотрит и видит. Видит и хочет потрогать ручками, попробовать на вкус, услышать звук погремушки. Единый окружающим мир оживает, наполняясь разными предметами с цветом, фактурой; разными звуками и пугающими и привлекающими; разными запахами вкусными и отвратительными. И он начинает делить: это мне, а это не мне; это опасно, а это прекрасно.
И на первых порах, зная внутри то, чего он хочет, не умея ещё говорить, он орёт на своём тарабарском, что в переводе на наш означает:
- Дай то, убери это, есть хочу, ой - писаю, ай - какаю, ох - мокро и холодно, ой - колики, ух - голова болит...
Физическая боль порождает необходимость ухода от неё, и когда, он сам не может сделать этого, он сигнализирует окружающему миру о свой боли своим криком.
Психологическая боль появится много позже, но способ избавления её останется прежним: если сам не может справиться, то надо "орать", крик может легко заменятся агрессивностью, драчливостью, вредностью, ёрничеством, дерзостью.
Растущий человек набирает не только умения мирного преобразования среды своего обитания, но и воинственные навыки агрессии, битвы за своё комфортное бытиё.
Цель определяет инструменты достижения цели, инструменты подбираются из предыдущего удачного опыта, похожего на текущую ситуацию. Инструменты неизбежно морально и технически устаревают и вступают в конфликт, в противоречия к поставленным текущим целям. Но инструменты неотьемлимые составляющие части процесса.
Процесс есть наполнение жизни, его плоть и кровь, его качество. Человек прикипает к процессу душой и телом, и тем более, прикипает к такому процессу, к таким инструментом, которые уже дарили радость и наслаждение. Мечта любого идиота носить в себе нужную кнопку, дарующую наслаждение.
Процесс - движение, от ступеньки к ступеньке, от вешки до вешки.
Цель рождает энергию процесса. Цель определяется потребностями. И как не крути, эти цели являются целями жизни, морально нравственными ценностями.
И он кричит:
- Кушать хочу! Хочу! Молока, молока!
Вот титька, вот молоко, на "счастье моё", кушай! А для некоторых: на жри, только заткнись!
И капли яда для некоторых начинают втекать в них с материнским молоком.
Кто помнит молоко из мамкиной титьки?
Вот он уже взрослый, память о мамкиной титьке похоронена под толстенными бесконечными слоями постоянно поступающей информации. И уже он кушает всё, и не только кушает, но и накушивается. А привязанность, зацикленность, якорёк - остались.
Вот продаётся новый сверкающий в полироли автомобиль, но для верности, на фоне красивых титек. Вот, пивко, на фоне полных грудей. Вот сок, кофе, прокладки, унитазы, да мало ли что... ко всему пригодна эта кнопка.
Где ты мама? А, а титька вот она, посмотри. Хоп, рефлекс сработал, продажи растут, а что ещё надо?
А чтобы кнопок, крючков, присосок было как можно больше, и самое главное, чтобы человек их не осознавал. Тогда бизнес будет ну просто зашибись. И купим мы все себе по новому малиновому пинджаку с карманами с отливом и поедем мы все в Ялту. Ну или "порше коен" и в Ниццу.
А ведь кнопочек действительно станет больше. И выбор будет загляденье, на любой вкус и цвет, с любого возраста встраивания этих кнопок. И каждый возраст имеет свои кнопки, свои особенности. Например, в пубертате, в период полового созревания добавляется куча кнопочек: это и ягодицы, и бёдра, и талия, и смазливость личика, и припухлость губок, и крутость имиджа, и понятия ближнего круга, и принципы псевдо дружбы, т.е. круговая порука, и ... не сосчитать.
Процесс идёт!
Ещё с весны, с первой оттепели. Площадь возле метро. Два статным молодца из московского офисного планктона, солидно одетые с иголочки. Обеденный перерыв. Стоят ланчуют пивком и хот догом. Чавкая, беседуют.
- Прямо не знаю что делать? Что делать?
- А что случилось?
- Да, вот весна пришла, бабы заголяются, что делать? Что делать?
Или.
Лето, теплынь. На встречу парочка. Он и она. Молодые. Тонкое платье с широким на груди декольте. Еле-еле соски торчащие на плотной груди прикрывают. Вдруг. То ли зачесалось, то ли мушка укусила, она начинает ладонью натирать свою левую грудь, оголяя её на секунду полностью. На автопилоте, не снижая скорости движения, не прерывая милой беседы со спутником. Так, походя, как будто с глаза соринку сбросить мизинцем. Мужик, шедший со мной рядом, чуть спереди, встал как вкопанный и усиленно рисковал себе шею свернуть, стремясь удержать волшебное виденье волшебной прелести подольше.
Процесс есть ВСЁ!
Сначала, действие, приносящее удовлетворение. Потом - объяснение этого действия с "разумной точки зрения".
Мужик лупсачит в кровь своих домочадцев. Мужик - конкретный садист, психопат: тяжёлое детство, металлические игрушки, жертва домашнего насилия... может быть, но не обязательно.
Он, просто, "орёт", удовлетворяя свои потребности в удовольствии так, как умеет, как его научили, как он научился сам, следуя скрытым своим мотивам и желаниям. Немножко мухам крылышки пообрывать, немножко муравьёв подавить, кошку случайно пнуть, дверью хлопнуть, чашку разбить. Можно всё. Ой, какой он милый, расстроился. Ах, это он нечаянно. Да, не обращайте внимания, это же ребёнок.
- Ты что, баба? Не мог ему сдачи дать? - грозно вопрошает папаша, алчущий видеть себя маскулинно брутальным альфа самцом. Дитя стоит перед ним огромным, могучим. Плачет, сопли кулачком по лицу размазывает. Только что детишки из детского сада у него забрали любимую игрушку и дали в ухо.
- Па, они ко мне приставали и я им в ответ как дам в нос!
- Молодец сынок! Ты у меня уже мужчина! Так держать!
Папа сказал, то же самое, что Бог сказал. И поплыл сынок от счастья переполненный. И заложился кирпичек будущего "дворца советов", который и будет потом диктовать ему правила и нормы поведения, советовать ему, направлять его к... чему? Инструмент формируется постепенно, капля за каплей, камешек за камешком. Несколько раз удачно исполненный, он уже определяет направление растущего вектора, крепнущего и мужающего. И палочка вырастает в биту, кулачок в кулачище с кастетом. А понимания процесса нет, и если и было призрачное, то тут же прячется в тень достижений и удовольствия, засыпает понимание, откладывается в самый дальний и ненужный ящик личной библиотеки "дома советов". Пойди, найди тут ножичек! А шут его знает.
Кто знает, как он ходит? Бегает?
Зачем и куда бегает?
Перерыв. Перекур. Выпить чашечку экспрессо из кофеварки. Воткнуться в волшебный ящик, медитируя в двигающиеся картинки со звуком, предоставленные тебе на холяву, с содержанием нужным им. А тебе? Нужно это? Да, чтобы остановиться и забыться от бега, от проблем, от ошибок. А потом ждать беспокойного сна, а лучше, как бревно, чтобы без снов, для этого рюмка коньячка, или таблетка барбитурата. Поспал, встал с вялой тяжёлой головой, оправился, умылся, побрился, чайку хлебнул, бутербродом закусил и бежать! Бежать! Куда, зачем!
Кто знает, как он ходит?
Ну, ходит и ходит. Всегда ходил. Ошибка инсайта. Новый, но обкатанный навык, знание, свойство воспринимаются в скором времени как всегда бывший. Но обучение хождению сложнейший процесс.
Он ползёт по полу малогабаритки в старой хрущёвке, вот он доползает до стены. Пытается встать, с трудом, с пыхтением, со страхом и надеждой. Маленькие ручки судорожно ищут опору: диван, кровать, комод, стул, большой столб ноги взрослого человека, а лучше всего - его добрую ласковую руку. Часто взрослые находят время в своём летящем расписании для роскоши дать ему эту руку? Никогда не бывает достаточно для ребёнка, ему всегда мало. А он хочет научится ходить, он видит как другие ходят, он знает что это нужно и возможно. И он пыхтит, тужится. И вот оно, радость, удача. Он стоит на своих двоих. Радостное агуканье наполняет комнату. А теперь надо сделать первый шаг. Страшно. Хочется, но колется. Сейчас, немного наберусь сил, вздохну поглубже и ... первый шаг, второй, третий. Я умею. Ура. Ой. Упал. Прямо на мягкую попу. Что это? Оглядывается по сторонам недоумевая. Как же так? Опять вставать. Опять встаёт уже без посторонней помощи. Большой человек в восхищении умиляется. То же мне чудо, сам то вон как ходит. Шаг, другой, а может быть бегом. Ура, бегу. Ноги заплетаются между собой, лечу вперёд головой. Ой, ай. Комод. Больно. Ваууууу... оглушительное пронзительное наполняет пространство вокруг, пробивая тонкие перекрытия через все этажи и подъездные секции. Ах. Опять в тридцать пятой Петька навернулся, блажит. Куда мать смотрит. А форсит как, сами ничто, а детей заводят...
А Петька оторался, мама пожалела. И он, опять хочет идти, бежать, лететь. И опять пыхтит, тужится...
А кругом столько яркого, интересного, разноцветного. А может быть и вкусного. И всё надо разглядеть, попробовать.
Неиссякаемое любопытство, пытливость, непоседливость толкают героя на новые подвиги захватывающих открытий. А для этого надо Уметь. А чтобы Уметь, надо Учиться.
Каждая клетка его существа жаждет жить. Зря что ли родился. Родился, чтобы жить, чтобы быть, чтобы взаимодействовать.
Каждый нейрон его нервной системы с его мозгом жаждет жить. А жить для нейрона, это обмениваться информацией. И желательно, новой, неповторимой. Но, бывает, и консервами можно попитаться, главное, не подсесть на них. Человеческая психика питается информацией. Человек хочет видеть, слышать, ощущать, и ещё, и это характерно только для человека, хочет понимать всё происходящее и с ним и с окружающим. Понимать и находить взаимосвязи, закономерности между разными явлениями, свойствами, функциями, элементами. Понимать, анализируя, синтезируя, обобщая и разбивая. Выстраивать в своём уме достоверную картину мира.
Человечек растёт. Человечек жаждет. Но, ничего, окружающий его социум быстро ему мозги вставит в правильное положение, быстро прокомпостирует, быстро подрихтует до нужной конфигурации. Родители, воспитатели, учителя, преподаватели, друзья, враги, соратники, сотрудники - все будут впихивать в его "хард" свою программу. Все захотят ему делегировать и привить свои взгляды на жизнь, свои суеверия, свои предрассудки, свои закидоны. Он должен быть как все. Белых ворон мы заклёвываем. Высунувшуюся из окопа голову снимает снайпер в первую очередь. Ты, что самый умный? Ты, что самая красивая?
Самое сладкое для нас слово - правильное произнесённое наше имя или детское прозвище, всё от туда, родом из детства.
Маршрутка. У милой девушки звенит ринг тон мобильного блеяньем старого козла. Телефон на нужную позицию, низкое чарующее сопрано:
- Да, зайка моя!
И он ваш с потрохами.
Лучший образ из окружающего, это образ из зеркала. Но, бывает и наоборот. И всё же, нарциссического больше. Общество нарцистично, самовлюблённо. Человек, это звучит гордо. А Аль Газали отвечает, пардон, за грубость:
- Чем гордишься ты, в себе кал носящий?
Вопрос сшибает с ног, переворачивает вселенную, указывает место.
Каждое общество имеет свой набор стереотипов допустимого и непозволительного. И чем тоталитарней, жёстче общество, тем уже коридор дозволенного. Тем агрессивней среда, тем больше из неё хочется уйти. Уйти в прелесть наслаждения, ну хоть и чрева. А для этого нужны...
И где твоя свобода воли? Как ты определяешь, что тебе нужно и полезно? От куда, из какого мрака древних веков твои мысли, понимания, навыки. Много полезного, но и много бесполезного, и много опасного. А ты набираешь, набираешь не фильтруя, не понимая. А так все говорят, а так все считают, а так все поступают. А я что лысый что ли?
А чем плох и не таков лысый?
Волна за волной нахлынет информация. Можно ли выдержать это, сколько можно воспринять в секунду? Как проанализировать? Проще, удобней спрятаться, закрыться консервами других. Думать не надо. Шаблон кем-то наработанный под рукой. И вперёд, и с песней, и бегом, и быстрей или зависни и виси, а лучше всего в спящий режим перейди. Тем паче, что современные условия позволяют, тем более, что современные технологии дают достаточно для сносного существования большинства. И не дай бог, ты ещё думать начнёшь, у тебя появятся неудобные вопросы. Нет. Лучше загрузить тебя блестящей мишурой по самое не балуй, чтобы ты не заскучал, не затосковал.
А где Она?