1 апреля 2008 года, в день дураков, Нурин Пётр Николаевич смертельно устал, почувствовал себя безнадёжно одиноким и решил немного расслабиться. Собственно, расслабиться он решил несколькими днями раньше и уже начал, так сказать, откручивать гайки с болтами, но случиться всё должно было именно в те двадцать четыре часа, когда, кажется, на всей земле люди одеваются и говорят так, что вольно или невольно подчёркивают пустоту и бессмысленность своего существования, да при этом ещё и посмеиваются.
Тремя днями раньше Нурин был в гостях. Он как-то вдруг оказался у товарища по службе. Вообще Пётр Николаевич не был любителем увеселений, особенно последние лет пять - после женитьбы. Супруга его была женщиной крутого и сурового нрава и всякий раз начинала пощипывать своего благоверного под столом за колено, когда он, выпив три рюмки водки, тянулся к четвёртой.
Она часто уезжала из дома в командировки, и злые языки поговаривали даже, что это были за командировки, но Пётр Николаевич, уважаемый по службе, стабильный и здравомыслящий человек, не придавал слухам ровно никакого значения.
В конце марта ударил мороз. Дома было холодно. На кухне громоздилась давно не мытая посуда, вдобавок мама Нурина, страдавшая сердцем, молчаливо требовала от Петра Николаевича ежедневных визитов, в течение которых имела свойство сидеть при голубом свете торшера и грустно кивать головой... Вот Нурин и устал, и немножечко осерчал, и решил расслабиться.
Существует довольно много способов мести людям, службе, обстоятельствам... Пётр Николаевич выбрал один из них. Он решил вести двойную жизнь. О том, что это такое, Нурин имел довольно слабое представление, и по непонятному наитию решил напросился к сослуживцу на новоселье.
-2-
В гостях после четвёртой или пятой рюмки Пётр Николаевич почувствовал себя внутренне довольно комфортно и обратил-таки внимание на сидящую против него большеглазую девушку в белой кофточке, плотно облегавшей высокую и, видимо, довольно упругую грудь.
Так уж получилось, что когда Нурин собрался выйти из-за стола покурить, он наклонился через залитую вином белую скатерть и негромко, но внятно произнёс:
- Пойдёмте со мной. Мне скучно одному отравлять себя дымом. Пойдёмте... Э-э...
- Люся, - зарделась девушка и, чуть подумав, кивнула. - Что ж, пойдёмте.
Они довольно долго целовались в тёмном подъезде, после чего Нурин, сдерживая дрожь в голосе, предложил:
- А пойдёмте ко мне... Или, например, к вам...
- Н-нет... В другой раз, пожалуй... А сегодня... Мама меня потеряет...
Рука Нурина, словно самовлюблённое непослушное существо, побежала вниз и вниз по Люсиной спине.
- А давай здесь и сейчас. Вот прямо: здесь и сейчас! - отчаянно предложил Пётр Николаевич.
- Я... - Люся замялась и замолчала.
- Что "я"? - недовольно повторил Нурин.
- Да нет, ничего.
- Ты уж объясни, объясни! - потребовал Пётр Николаевич и даже ножкой притопнул.
- Я... для мужа себя берегу! - отчаянно выпалила Люся.
Непонятный задор вселился в Петра Николаевича.
- Так я, знаешь что, я на тебе женюсь! - выкрикнул он в темноту подъезда.
- Ой! - испугалась Люся. - Так вы, вроде бы, женаты уже!
- Ну и что! - не сдавался Нурин. - Это причина устранимая!..
- Вы... Вы несчастливы в браке, да? - как-то излишне оживлённо поинтересовалась она и отстранилась от сжимавшего её в объятиях мужчины. - Вот всегда так... Все любят, все хорошие, и все... поступают неладно...
- Это жизнь, - брякнул Нурин и снова приблизился к Люсе вплотную.
- Я не знаю! - отчаянно воскликнула Люся.
- Зато я знаю, - многозначительно произнёс Нурин и прижал девушку к стене, ища губами её губы.
Он малость не рассчитал движения и его верхнюю губу царапнули острые Люсины зубки, да так, что во рту у Петра Николаевича стало солоновато и горько. Он засуетился, и этого оказалось достаточным, чтобы их свидание прервалось.
Сговорились на том, что Нурин придёт в гости к Люсе через три дня, когда мама большеглазого стройного создания отправиться работать в ночную смену.
- Только я вам ничего такого не обещаю, - шепнула Люся перед тем, как вернуться в квартиру и в противовес своим словам невольно, долго и мечтательно вздохнула.
-3-
Дальнейшему общению новоиспечённой пары помешал внезапно появившийся за общим столом Кузя.
Этот человек, встреченный даже либеральным хозяином без особого восторга, за полгода до своего появления тут был уволен со службы, а заседал он прежде в таком же, как и Нурин, кабинетике, только этажом ниже. Имея приверженность к зелёному змию, Кузя и здесь, на новоселье, успел, как говорят, наклюкаться довольно быстро. Да он, собственно, и пришёл в гости без спросу и будучи даже не навеселе, а сильно пьяным либо же плохо проспавшимся после продолжительного обеда.
Напившись, Кузя исчез и почти сразу же нашёлся. Он лежал, свернувшись калачиком на коврике, брошенном, как и полагается в случае новоселья, в прихожей, и по сути забаррикадировал собою выход.
- Пётр Николаевич! - обратился к Нурину хлебосольный хозяин. - Вы, простите, не могли бы Кузю домой сопроводить, а не то на улице, понимаете ли мороз, и я боюсь, чтобы... (тут он замялся). А оставить его здесь, как вы понимаете, я просто-напросто не могу.
- Да-да, - сухо ответствовал Нурин, понимая, что просьба хозяина, вообще говоря, при всём либерализме хорошего стратега, носит двойственный характер и не высказанная вслух фраза "как бы чего не вышло" применима не только к Кузе, но вполне также и к нему, Нурину, самому.
Хозяин сопроводил проштрафившихся гостей с любезнейшею улыбкою и, поспешно захлопнув за ними дверь, облегчённо вздохнул. Девушка в кофточке белой, кроме всего прочего, приходилась ему ещё и племянницей.
-4-
На свежем воздухе Кузя несколько протрезвел и даже изъявил желание шествовать по тротуару самостоятельно, но после того, как едва не упал в открытый канализационный люк и, выбравшись, затем, кажется, вопреки своей воле выбросился на проезжую часть под колёса чудом миновавшей его и целенаправленно устремившейся дальше в ночь машины, позволил Нурину взять себя под руку.
- Я тебе сочувствую, Кузя, - сказал ему Нурин на прощание. - Держись, старик.
- Пётр Николаевич, мил человек, - всхлипнул Кузя, - ты сам-то, сам-то как?
- Я-то нормально, - ответил Нурин, похлопывая горе-сослуживца по плечам. - А ты... Тяжело! Что ж, я понимаю - тяжело. Ну, ничего-ничего, вот ляжешь сейчас спать...
-5-
Разумеется, ни в какие гости обратно Пётр Николаевич Нурин уже не пошёл, а отправился домой. Жил он квартала через два от Кузи. Благополучно миновав первый перекрёсток, его сутулая фигура задержалась на втором.
- Дай огонька, друг, - попросил его стоящий на обочине бледный широкоплечий мужчина в вязанной белым окружным узором спортивной шапке.
"Дай! - внутренне возмутился Нурин, невольно двигаясь к стоящему. - Подойди да возьми... Во народ!" Однако, подойдя к бледному, Пётр Николаевич увидел воткнутую в подмёрзший, но всё равно рыхлый местами снег палочку, с какими имеют обыкновение ходить хромые люди, слегка опешил и мгновенно успокоился. Кроме того, он узнал стоящего. Это был дальнобойщик Петька, мастер на все руки. И только с ногами, вернее, с левой ногой бывшему водителю сверхмощных машин не повезло. Попав по пьяни в сильную аварию лет десять тому назад, знакомый Нурина так и не оправился от неё окончательно до сих пор.
- Здорово, тёзка! - приветствовал Петра Николаевича тоже узнавший его Петька, забыв о своей давешней просьбе.
- Здорово, Пётр! - отозвался подошедший к нему вплотную Нурин.
С полчаса они стояли на перекрёстке, будто и вправду были рады друг другу. Петька рассказывал Нурину про свою трудную жизнь, про то, что от него ушла жена, а неделю назад у него умерла мать, про то, как часто его сильная жилистая рука тянется к бутылке.
- Но нельзя... Нельзя! - качал головой безногий.
- Ничего... У нас много одиноких женщин, - синея от холода произнёс Нурин и многозначительно посмотрел на собеседника.
- Да у меня уже комплекс, - выдавил из себя Петька модное слово, - психология калеки... Чувство неполноценности. И как найти такую бабу, чтобы об этом забыть, ума не приложу...
...В какой-то момент совместного стояния двоих на перекрёстке они вдруг оба и сразу захотели курить, но, потянувшись за спичками, Пётр Николаевич неожиданно обнаружил полное отсутствие оных.
- Ничего, успокоил его Петька, - сейчас найдём. Эй, ребята, огонька не найдётся ли?
Несколько испуганные его окриком, к стоящим подошли возвращающиеся откуда-то в столь поздний час или просто прогуливающиеся по тёмным улицам юноша и девушка. Молодой человек заметно храбрился и напоказ остро посматривал на Петьку. Неожиданно он узнал Петра Николаевича.
- Здравствуйте, господин Нурин, - обрадовано воскликнул юноша. - Вот теперь я хоть понимаю, кто меня звал!..
Петька, меланхолически усмехнувшись словам ершистого парня, вслед за Петром Николаевичем прикурился от протянутой и ему зажигалки.
- Ой, дяденька, - игриво прозвенела Петьке стройная спутница ершистого, - а что это у вас за штучка?
- Это моя штучка... - сурово начал Петька.
Сложно сказать, чем бы мог закончиться этот эпизод человеческих встреч и взаимоотношений, но тут Нурин затараторил, как сорока, чтобы молодые шли гулять дальше, что им не место здесь, со скучными взрослыми, чтобы... В общем, молодёжь довольно поспешно ретировалась...
- А я девочку одну жду, - неожиданно признался Нурину Петька. - В гостях сидит, попросила проводить. Стою вот и жду, а её всё нет и нет.
- Придёт! - пришёл на помощь незнакомке Нурин. - Обязательно придёт. Дело молодое: о времени забыла. Вот сейчас на часы посмотрит и спохватится.
- Придёт! - кивнул Петька. - Провожу я её. Только вот дальше - что? У меня нога чернеть начинает.
- Но ты крепись, - призвал Петьку Нурин, - крепись. Я пойду, извини.
- Жизнь моя не имеет ровно никакого значения! - крикнул Петька ему вослед и остался стоять на перекрёстке...
-6-
- Вот болван! - ругал себя горе-любовник, трезвея, от этого ещё более злясь и неумолимо приближаясь к дому. - Даже загулять и то как следует не смог, а она...
Тут Нурин вспомнил, что именно говорили злые языки о его жене, и прибавил шагу.
- А что! - приободрил Пётр Николаевич сам себя через минуту-другую. - Может, что-нибудь мне и выгорит через пару дней. Вон как она вздохнула напоследок. А целоваться не умеет, не умеет... Ничего, так даже лучше... Подыщем-таки способ "застраховать простое самолюбие мужчины" и мы...
-7-
Несколько дней тянулись для Нурина, ожидавшего встречи с большеглазой, словно тревожная вечность.
- Выгорит, - бубнил он под нос, - точно выгорит: вне всякого сомнения. Я, вон, лысый совсем, сутулый, худой - где мне в любовники?
- Нет, - возражал Пётр Николаевич сам себе через минуту, - она, чувствуется, невинна, я же старше её лет на десять. При таком разрыве от двадцати до тридцати любой мужчина интересен молоденькой девушке.
- Экая цаца! - озлобился он, в конце концов, на отсутствовавшую Люсю. - Ломается, а сама вздыхает и глазки строит.
Нурин даже сел за стол и написал что-то наподобие стихотворения.
-8-
Что мне запомнится в безжалостно минувшем?
Дела, дела, нелепые дела,
Дыханье женщины прижизненно уснувшей,
Той, что меня отчаянно блюла.
Да, я хотел разрезать древо будней!
Визжит, вгрызаясь в дерево, не новая пила...
Но не поймёт того - ей будет слишком трудно -
Та, что себя для мужа берегла.
А что? Передо мной теперь две плахи, как две сцены,
На каждой бешено вращается юла.
Но это назовёт изменой, лишь изменой,
Та, что обет молчания дала...
-9-
На последней строфе поэт мгновения, честно сказать, выдохся, а перечитав написанное, утром следующего дня горько усмехнулся и сжёг лист с рифмованными набросками.
- А вот посмотрим, горит или не горит эта рукопись? - в своём духе, задумчиво и постороннее, пробормотал Пётр Николаевич и отправился на службу.
-10-
День дураков обещал быть насыщенным. С утра Петру Николаевичу предстояло пройти медосмотр. И это не было первоапрельской шуткой. Днём он должен был иметь разговор, связанный с делами службы, поочерёдно с несколькими лицами, а вечером снова идти в гости, которые мудрёно назывались "корпоративной вечеринкой". "С неё-то я и сбегу", - решил мысленно Нурин...
...Процедура медосмотра сложилась действительно комично. Что и говорить, Год Крысы как-то сразу не заладился для Нурина. Перво-наперво он переходил грипп, отчего у него распухли дёсны и зашатались зубы, заболели лёгкие и заволокло пеленой обозрение, предоставляемое природой правому глазу. Потом все эти напасти, естественно, миновали, и сейчас получалось, что все врачи, в очередях к кабинетам которых толпились коллеги Петра Николаевича, у него были "пройдены". Улыбающийся доктор поставил ему печать в книжечку с крестом на тёмно-синем фоне, взяв с Нурина обещание сделать прививку от гепатита.
- А в остальном, поздравляю вас, вы абсолютно здоровы!
- Будьте здоровы и вы! - радостно ответствовал врачу Нуриню
Коллеги в коридоре поликлиники провожали "здоровяка" завистливым взглядами, а он вышагивал к двери с табличкой "EXIT", сегодня до удивления прямой, и думал о предстоящем свидании.
-11-
Люди, с которыми Нурин встречался этим днём у себя в кабинете, были настроены как-то необычайно спокойно и со всем соглашались. "Устали от шуток!" - пропел себе под нос Пётр Николаевич, после того, как ушёл последний посетитель, и чему-то злорадно ухмыльнулся.
-12-
Его уход с корпоративной вечеринки остался как будто никем не замеченным. Постоянная серьёзность Петра Николаевича порождала во многих из числа его подчинённых и даже начальников непонятную подавленность, и, если положить руку на сердце, спокойствие сегодняшних встреч объяснялось именно этим. Противно тому, как Нурин, думая о свидании, старался приблизить его во времени к себе, просители, размышляя о предстоящем разговоре с Петром Николаевичем, старались избежать его вовсе, отодвинуть во времени или уж хоть сократить до предела. Организаторский успех Нурина объяснялся именно названным обстоятельством.
-13-
Придя домой, Нурин стал лихорадочно готовиться к свиданию. Он наскоро перетряхнул гардероб и остановил свой выбор на чёрных штанах из грубой джинсовой ткани, жёлто-синей ковбойке, под которую нашлась чёрная футболка, и длинных туфлях с острым носком. Довершила сборы щедрая порция туалетной воды с экзотическим названием "Coza Nostra".
- Ну, похож я на Клинта Иствуда? - с хорошо замаскированной иронией, а может быть, и на полном серьёзе спросил Нурин у зеркала и потянулся к трубке...
-14-
Противоположно дню, вечер дурацких суток принёс Нурину горькое разочарование. Оказалось, что Люсина мама дежурила не в эту ночь, а на следующую.
- Извини, я спуталась, - доверительно шептала Петру Николаевичу через трубку его юная подружка, пока ещё не любовница в полном смысле этого слова. - Давай, встретимся завтра?..
-15-
Нурин, нажав на кнопку отбоя, сидел и неспешно думал на предмет "врёт или не врёт". Выдуманную им самим пьесу, которую он хотел уже сегодня претворить в жизнь, приходилось перекраивать на ходу.
Пётр Николаевич был совершенно обескуражен.
- Хм-хм! - сказал он себе. - Всё бы ничего, но завтра приезжает жена, и, значит...
Впрочем, выход из положения, как известно, всегда найдётся, и Пётр Николаевич снова потянулся к трубке...
-16-
- Не понимаю, дорогой, что значит: приезжай на денёк позже? - недоумевала жена, которая, слышно было по голосу, соскучилась - то ли по самому супругу, то ли по щипкам за его колено после третьей рюмки водки.
Тут Нурин понял, что от убедительности дальнейших слов зависит судьба долгожданного свидания, незаметно заполнившего всё его будущее, и пошёл ва-банк:
- Понимаешь, дорогая, хочется встретить тебя по-человечески, так сказать, романтически. Я же ведь тебя так люблю! А назавтра: беготня, суета и... всё такое прочее. Ты, кстати, собиралась по пути заехать к подруге, с которой не виделась десять лет. Куда ещё откладывать? Ведь скоро и не узнаете друг дружку при встрече. Ты-то чудо как хороша, а она, кто знает, может быть, располнела чрезмерно!..
Жена растрогалась и поблагодарила Нурина за заботу. Её приезд был отсрочен аж на три дня. Свидание с Люсей снова становилось реальной возможностью.
-17-
- Ну, завтра я буду настойчивым, очень настойчивым, - твердил Нурин сам себе, включая телевизор. - Риск, как говорится, дело благородное, а Люська ведь как раз...
Она как раз устраивалась на работу в казино, что придавало предстоящей встрече мистический оттенок.
- Тройка, семёрка... туз! - нажимая кнопки каналов, воскликнул Нурин, найдя то, что искал.
-18-
На футбольном поле сражались "Манчестер Юнайтед" и "Рома". В матче была своя интрига. Римляне год назад уступили "красным дьяволам" с разгромным счётом и теперь жаждали реванша.
Однако уже минут через двадцать пять после начала игры номинальные англичане вколотили номинальным итальянцам мяч в сетку ворот. Интрига исчезала на глазах, и, когда судья дал свисток на перерыв, Нурин всерьёз задумался, смотреть ему второй тайм или отправиться спать.
-19-
Тут Нурин вздрогнул от раздавшегося сквозь музыку рекламы телефонного звонка.
- Да, Катя, - недовольно ответил он, узнав по голосу соседку своей матери, вспомнил вдруг, что сегодня так и не удосужился навестить больную, и вдруг крупно задрожал всем телом.