Связь с нейтринной лабораторией на Тета-Цефеи-5 оборвалась неожиданно. Управляющие вычислительные машины включили громкую сигнализацию. На экранах замигали сообщения, включились красные лампочки на панели управления. Главный инженер, Алексей, с трудом проснулся. На Тета-Цефеи-2 была ночь, и чтобы коротать время инженеры частенько ложились в капсулы анабиоза. Чуть придя в себя, и налив себе горячий кофе Алексей принялся изучать содержимое лент, которые скрежеща печатал широкий плоттер. "НЕТ СИГНАЛА" -- сообщали все датчики. "Так не бывает. Наверное, сбой канала передачи" - подумал инженер. Он сел за пульт управления в удобное, но уже продавленное кресло. Его пальцы забегали по клавишам, защелкали тумблеры, замигали лампочки на панели. Запрос спутнику управления, трансмиттерам, тестирование каналов связи с лабораторией, тест резервных каналов связи. Все молчало, будто лаборатории не существовало. Спутники принимали сигнал, но передавать дальше его было некуда. Инженер молча открыл список сотрудников лаборатории. Там 4 человека. И никакой информации об их состоянии, связи с ними, да никаких данных решительно не было. Алексей снял трубку видеофона и связался с Институтом.
Тревожный сигнал не застал Институт врасплох. Инцидент, однако, поначалу казавшийся пустяковым становился все серьезнее. Оставалась надежда на технической сбой, но главный инженер уверял, что одновременный сбой всех основных и резервных каналов связи не более вероятен, чем встреча с дирижаблем в космосе. Решение было принято в соответствии с регламентом Чрезвычайных Ситуаций. Таких в Институте за время, которое прошло с его основания произошло величайшее множество. Организация была основан много лет назад, и решала задачи, связанные с глобальным прогрессом человечества, исследованиями космоса, физики, новых сложнейших явлений и технологий, использование технологий "двойного" назначения. В нем работало великое множество людей, машин, величайших умов, бюрократов, функционеров. Это была крупнейшая надгосударственная межзвездная структура с очень широкими полномочиями. Сотрудники Института подготовили план эвакуации потенциально живых сотрудников с Тета-Цефеи-5, и сформировали рабочую группу из 3 сотрудников для быстрого анализа ситуации. Вся подготовка заняла не более 40 минут и вот уже в лаборатории на Тета-Цефеи-2 трое сотрудников приступили к анализу полученных из лаборатории данных.
Перед потерей связи гравитационные, электромагнитные, нейтринные, ядерные, и прочие датчики, коих было великое множество зарегистрировали сильные изменения. За несколько секунд до катастрофы все показатели были в пределах статистической нормы, но за последние мгновения изменилось все: гравитация, излучение, само вещество, все компоненты из которых состояло пространство-время. Можно было бы списать это на ошибку в измерениях, вызванную каким-то чрезвычайным происшествием, однако вспомогательные датчики на спутнике и других ближайших лабораториях тоже зарегистрировали похожее колебание, хоть и крайне ослабленное. Списать это на техническую ошибку было невозможно. Такого никто из ученых никто никогда не видел, не наблюдал. Это было невозможно.
Алексей, который тоже был среди группы ученых развалившись в любимом кресле громко рассуждал: - Взять хотя бы нейтрино. Поток частиц согласно нашим данным вырос на 10 в 8 степени. Чтобы объяснить такой рост потока нужно все нейтрино система Тета-Цефеи направить в одну точку. Учитывая, что нейтрино ни с чем практически не взаимодействует это невозможно. - Однако, наблюдения говорят нам обратное. - пробормотал в ответ рыжий, покрытый веснушками швед по имени Мартин. - Да, но можем ли мы доверять датчикам на планете, учитывая экстремальные условия, которые по каким-то неизвестным нам причинам создались там? - приподнял бровь Алексей - Я бы согласился с этой гипотезой, однако во-первых, рост мощности был зарегистрирован не только нейтринными детекторами, но еще и гравитационно-волновыми и датчиками излучения, во-вторых, похожий всплеск, хоть и совсем слабый был зарегистрирован спутниками и вспомогательными лабораториями, даже тут. - парировал Мартин.
Еще один физик, его звали Сидни, не принимал участия в дискуссии. Он молча мерил кабинет шагами то в одну, то в другую сторону. - Ерунда какая-то - он поморщился.
- Что ты имеешь в виду? - уставился на него Алексей.
- Показания датчиков, что же еще - разочаровано сказал Сидни. - Они, хороши, хоть куда, но никакого разумного объяснения им нет. Если верить датчикам, то мы наблюдаем невозможное. Нарушилось большинство принципов известных нам. Во-первых, - он начал загибать пальцы, рост потока нейтрино; во-вторых, там стали разрушаться атомы и ядра, в-третьих, там стала нарушаться структура пространства-времени. Каждый отдельный факт необъясним, а вместе так вообще. - поморщился он. - Ошибка датчиков. - задумчиво бормотал Мартин, - нет, решительно невозможно. Не понимаю!
- Мдаааа, ерунда какая-то. - инженер потянулся в своем уютном кресле. - Кофе хотите? Все согласно кивнули. Алексей пошел заваривать кофе, однако ситуация не прояснялась. Спасательная команда была уже в пути на Тета-Цефеи-5, как только они выйдут на орбиту, надо будет попросить их просканировать местность и выслать киберразведку - подумалось Мартину. Кофе дало заряд бодрости. Все неожиданно задались вопросом -- а зачем на этой необитаемой, и в-общем-то совершенно пустой и никому ненужной планете построили нейтринную лабораторию. Снова застрочил плоттер, распечатывая данные из Главного Архива института. Алексей забрал бумаги и устроившись в кресле принялся громко вслух читать.
"А проектор есть?" - спросил Сидни, однако проектора не оказалось. Сидни страшно не любил слушать информацию, ему надо было ее ВИДЕТЬ. Он попросил распечатать себе еще копий и склонился над ними. Лаборатория была построена давно, очень давно, еще при начале освоения системы, даже до заселения основной обитаемой планеты.
Несмотря на экстренность ситуации и высокие допуски к секретной информации у членов рабочей группы, часть данных была недоступна из-за секретности. Из бумаг стало ясно только то, что в плоскости вращения планеты вокруг местной звезды наблюдался аномально высокий поток нейтрино, поэтому и было принято решение построить лабораторию. Ничего полезного она, судя по доступным отчетам не измерила, из года в год одно и тоже. У планеты была необычная геология ко всему, но это группу не заинтересовало. За это время на Тета-Цефеи-5 рассеялись облака и удалось получить первые фотоснимки с начала инцидента. Спутник управления сфотографировал местность. Лаборатории на снимках не было. Был лишь неглубокий идеально ровный кратер небольшой глубины. Связь по-прежнему отсутствовала, с группой из нейтринной лаборатории связаться возможности не было.
- Как же так, как же так - бормотал Сидни.
Сидни был человек-фонтан. Из него с "шумом и грохотом" сыпались идеи, которые часто объясняли необычные ситуации, но не сегодня. Сегодня особенный день. Он еще раз посмотрел бумаги. Его внимательный цепкий взгляд зацепился за аномальный поток нейтрино. Он был таким на планете, но уже на орбите подобного почти не наблюдалось. Как такое может быть? Сидни ломал голову. Никаких идей, почему что и как. Просто они пропали. Пропали когда все изменилось, в один момент в одну секунду. - Давайте рассуждать научно! - призвал Сидни. - В сущности, что мы знаем? Да, нейтрино -- это элементарная частица, которая почти не взаимодействует с известным нам веществом. Оно просто пролетает насквозь, и чтобы его заметить нужно очень сильно постараться. Нейтринные детекторы всегда очень массивны и взаимодействие с ними очень редко, однако при этом, несмотря на то, что нейтрино очень трудно увидеть, и на нас оно не оказывает практически никакого влияния таких частичек очень-очень много и их масса очень велика. Можно сказать, что основная энергии уносится от звезд в виде нейтрино, а не в виде света. - Это все мы знаем, это же базовый курс ядерной физики. Что ты хочешь сказать? - поморщился Алексей. - Подожди, я просто рассуждаю вслух. - продолжил Сидни. - Интересно, что обычно поток нейтрино звезд однороден у обычных звезд, вроде Тета-Цефеи. Ну, всмысле оно светит как спичка в темноте - во все стороны. А тут он поток сосредоточен в плоскости вращения планеты. Иными словами, вся энергия нейтрино сосредоточена в плоскости вращения планеты. Не знаю, правда, как это возможно и что именно это означает. - Стойте, - прервал рассуждения Мартин - в отчетах лаборатории было кое-что интересное. За последние 3 месяца служба геологических изысканий обнаружила необычный минерал, который ранее не встречался. Так-так-так, результаты спектрометрии, ЯМР-спектроскопия и так далее...- бормотал ученый - Бред какой-то. Они не смогли получить состав. Точнее по их данным минерал состоит сразу из всех элементов или из никаких. Так не бывает. - Ну масса, плотность-то у него есть? - возмущенно спросил Алексей - В том-то и дело, что разные опыты дают разные результаты. Сегодня его плотность как у железа, завтра как у урана, послезавтра он легче азота. Чертовщина какая-то. - Мартин положил широкие листы на стол. - Меняется-меняется-меняется, - бормотал Сидни. - Осцилляции. Нейтринные осцилляции, барионные осцилляции... Все у них меняется. И плотность, и состав вещества. И основные взаимодействия. И поток нейтрино в плоскости. И лаборатории пропадают. Что за чушь? Впервые такое вижу. Интересная планетка - ухмыльнулся ученый.
Спасательная команда вышла на орбиту. На панели управления появился сигнал вызова Диспетчера. Алексей включил видеофон. - Нет, никаких идей пока нет. Да-да, с нетерпением ждем результатов разведки. Да, до связи! - разговор закончился. - Они начинают разведку киберразведчиками. Оборудование с датчиками сброшено на поверхность - сообщил он остальным. - И ничего, судя по всему они не найдут - все нормализовалось, по крайней мере судя по периферийным датчикам. - заметил Мартин - ставлю на это! Швед взял читать отчет дальше. Он едва слышно бормотал про себя и морщил нос. "Минералы по поверхности, плотность не определена, НЕ ОПРЕДЕЛЕНА, масса тоже. Высокая прозрачность. Чтобы это значило? Нейтринный поток меняется...". Так, стоп. Поток меняется. Его мысли лихорадочно забегали. Он ощутил себя в детстве. Так бывало, когда он читал очень интересную приключенческую книгу и в самом интересном месте от возбуждения откладывал ее, раззадоривая воображение, и потом не торопясь садясь и дочитывал, как иной гурман смакует яства.
- Ребята, ребята, смотрите, вот что важно. Минералы поглощают нейтрино! - вскричал он - геологи нашли их и в процессе изучения подвергали разным воздействиям, в том числе облучали нейтрино. Минералы не обладают постоянной плотностью, массой, они пропускают свет почти полностью, НО ОНИ ПОГЛОЩАЮТ НЕЙТРИНО КАК ИХ НЕ ПОГЛОЩАЕТ НИ ОДНОГО ИЗВЕСТНОЕ ВЕЩЕСТВО - кричал Мартин. - Интересно, интересно - пробормотал Сидни. В его голове начали укладываться факты. Нейтрино, орбита, поглощение, прозрачны, изменение плотности. Это все было, конечно, увлекательно, но не отвечало на главный вопрос -- что случилось в лаборатории? Хотя, несомненно связь прослеживалась. Нейтрино, поглощение, изменение плотности. Эти мысли полностью его захватили. Невозможно объяснить, как менялась плотность вещества, почему? Его состав неизвестен, плотность меняется. Сидни бормотал прикрыв глаза. - Мартин, а есть связь между плотностью и коэффициентом поглощения? - неожиданно спросил инженер - Сейчас - пробормотал швед. - вообще-то в отчете таких данных практически нет, но есть доступ к базе к первичным данным, я займусь их анализом, но это займет какое-то время. - Правильно - Сидни поднял голову. - я чувствую здесь есть какая-то связь. Правда эти изменения очень проблематично объяснить и связать с нашей ситуацией.
Неожиданно засветилось табло системы управления. Пришли данные разведки. Алексей приблизился к экрану и стал изучать сообщение. Как и предполагалось все было в норме, кроме лаборатории. Ее не было, не осталось даже следов. Не было обнаружено ни сотрудников, ни их останков. Ничего. Пустота. Ученый поделился этим с коллегами.
- Как и предполагалось - зевнул Сидни. - Что будем делать дальше? Мартин, у тебя не готово? - Как раз заканчиваю. Тут интересно. Прямо очень! - воскликнул физик. - Итак, готовы? - он вопросительно обвел коллег взглядом - Во-первых, Леша ты прав. Сечение поглощения напрямую зависит от плотности. Чем больше плотность, тем меньше нейтрино он поглощает. Чем он массивнее и плотнее, тем меньше. Похоже на насыщение - усмехнулся он. - Но это еще не все! Они имеют, иногда имеют собственное нейтринное излучение. Иногда. Иногда не имеют, есть определенные зависимости от температуры. В-общем, очень интересно. - Как ты говоришь? - уставился на него Сидни - насыщение? Мысли Сиднил лихорадочно забегали. "Поглощение, нейтрино, масса, плотность, температура, минерал". Как заведенный, прикрыв глаза, он бормотал эти слова. - А где располагаются залежи этого минерала? Где он вообще находится, как его обнаружили, Мартин? - вопросительно взглянул Алексей - Как ни странно, обнаружили его не сразу - ответил Мартин - он уставился в карту местности, на которой были отмечены залежи минерала. Карте было около 3 месяцев. - И, довольно много где. Он повсюду на планете. Сидни продолжал бормотать. Алексей поморщился: "Сидни, сколько можно? Чего ты там болтаешь?". Сидни не ответил. "Поглощение, нейтрино, масса, плотность, температура, вещество." Алексей скривился. Вдруг, его озарила идея. Простая. Гениальная. Очевидная. А что если...? - Это насос! - крикнул он. Сидни резко встал. Мартин продолжал рассматривать карты. - Как ты говоришь? - Сидни пристально посмотрел на Алексея. - Насос?! - Да. - уже не так уверенно ответил инженер. - А что, мне нравится, - заулыбался Сидни. - Насос. Насос очень хорошая идея. В параллельный мир, да? - вопросительно посмотрел он. - Нуууу, ну да, наверное. Я по крайней мере представил именно так. - Какой насос? - удивился Мартин. - Нейтринный, конечно. - ответил за Лешу Сидни. - это интересная гипотеза. Вещество это - некая особая форма пространства-времени. Она нетипична и нехарактерна для привычных нам форм и обликов и законов. Она поглощает нейтрино, и поглощенная этой аномалией энергия попадает в некую параллельную вселенную. Этот процесс переноса энергии мы назовем траливализацией, а вещество, разумеется, траливалий. Алексей кивнул. - Интересная гипотеза - заметил Мартин - но есть два вопроса. Первый -- почему количество минерала непрерывно растет и он меняет места своего расположения и как вообще это происходит? Второй не менее важный вопрос -- какое это все имеет отношение к исчезновению лаборатории? - Не знаю. Но выглядит чертовски связано. Совершенно новые аномалии пространства времени и исчезновение того самого пространства-времени - ответл Алексей. - Значит, лаборатория траливализировалась в другую вселенную, да? - приподнял бровь Мартин. - Мда, звучит не очень - кивнул Алексей. - Не очень, да? - пробормотал Сидни. Его мысли были уже далеки от предыдущей гипотезы. Он встал и быстро зашагал по комнате. - Ты говоришь, меняют места расположения? Количество растет? Как это измерили для вещества, у которого даже массу не могу померить? Откуда данные? - Месяц назад, ученые заметили что характер расположения "минералов" изменился. И они нарисовали новую схему. Вот она - Мартин взял маркер и начал обводить что-то на большой карте. - Я отметил самые явные изменения. Сидни подошел к столу и стал ее разглядывать. "Невероятно!!!" - промелькнула мысль. В его голове начинала складываться картина. Очень необычная, практически невозможная. Чистая фантазия. - Ребята, давайте пофантазируем - он откинулся на кресле - представим себе, небелковую неуглеродную жизнь. Не обязательно разумную. Для которой мы придумаем новый энергетический базис. Не такой как у нас с вами. - К чему это? - удивился Мартин - Контакт? Вместо траливализации? - он пристально посмотрел на Сидни, поняв куда тот клонит. - Я ни к чему - жестко ответил Сидни - я лишь строю гипотезу на основании данных которые у нас есть. Во-первых, у нас есть очень необычное вещество. Почему его назвали минералом ума не приложу, однако оно может поглощать условно невидимую и неосязаемую энергию. Во-вторых, оно меняет плотность. В зависимости от поглощенной энергии. Вдумайтесь в это. Оно меняет структуру внутри себя и меняет свою способность поглощать энергию. Оно меняет форму и места расположения. И твоя карта меня просто добила. Его становится больше. А это один из главных ее признаков - заключил Сидни. - Жизни? - вздохнул инженер. - Да. Структура, рост, метаболизм, адаптация, воспроизводство, усложнение материи. Все эти свойства на лицо. Кроме одного -- реакций на внешние раздражители. - Мартин неожиданно поддержал мысль Сидни. - А вот и нет! - заявил Сидни. Реакция есть и еще какая. Посмотрите, что стало с лабораторией. Это же типичная защитная реакция. - Да, но каким образом? - оживился Алексей. - Следов нет! - Каким-то очень малоизвестным - ответил Сидни - таким же каким образом этого вещество не имеет массы в широком смысле слова, таким же, каким оно поглощает нейтрино, таким же каким оно изменило характер спектр и изотропность излучения Тета-Цефеи. Судя по информации датчиков, и по наблюдаемым нетипичным явлениям эта штука...эта жизнь, если угодно, прошла какой-то совсем другой эволюционный путь. Непонятно откуда и куда. Ясно только то, что оно "не любит", когда нейтринная лаборатория поглощает его пищу. Оно не любит, когда его сородичей засовывают в рентген, давят под прессом и режут на части плазменным резаком с целью изучения. И ясно это очень хорошо и прозрачно. Давайте зафиксируем наши домыслы, все равно задачи нашей группы считаю решенными.