... Бал в ночь накануне Ивана Купалы был организован так, чтобы поражать воображение имперской мощью. В город свезли войска- регулярную армию, особые дивизии службы безопасности, народные дружины. Над центром столицы парили дирижабли, на боках их были нарисованы портреты императора, канцлера и великих князей.
Летний дворец в Уранибурге расположен на Дворцовой площади, где ежегодно перед балом проводится традиционный парад войск, после парада и начинается собственно бал.
Центр столицы оцепили так, что никто не мог войти и, что самое главное, выйти, поэтому патриотически настроенный народ заполнил площадь до самого окончания парада. Перед балом на карточки давали в умеренном количестве спирт, и насторение у народа было легкое и веселое.
Первыми на площадь вышли гвардейские полки Его Величества- знаменитая имперская пехота, которая прошла полмира, защищая свою страну от иноземных захватчиков. Чеканя шаг, шли элитные части- дивизии "Один" и "Тор", за ними на площадь вступили войска службы безопасности- батальон Стальной дивизии, бригада особого назначения, боевые подразделения имперской прокуратуры. Особо прошел батальон служебного собаководства (очень важная в военной машине деталь, именно служба собаководства обеспечивала охрану фильтрационных и концентрационных лагерей). Невидимый диктор через мегафоны выкрикнул о "наших доблестных военных собаководах" и их девизе "Рви горло врагу!".
Начался парад боевой техники. По площади потоком плыли тачанки с пулеметами ("Пулемет "Валькирия"- гордость наших оружейников!"), упитанные лошадки тащили артиллерийские орудия ("Как боги войны, они посылают молнии на вражьи головы").
Шли подразделения противовоздушной обороны, солдаты несли зенитно- ракетные комплексы "Сюльдэ". Систему ПВО демонстрировали открыто только потому, что значение ее на самом деле было номинальным- никто из врагов империи не имел тяжелых дирижаблей.
Шла кавалерия- имперские кирасиры (народ вслед за диктором кричал "Кентавры! Кентавры!"), эскадроны улан, за ними- полевые кухни с идущим из них белым дымом.
Прошли батальоны химической защиты в противогазах и рота пожарной охраны с огнетушителями наизготовку.
Над парадом взлетали залпы фейерверка, народ скандировал лозунги и речевки, кое- где начали петь, но это занятие было быстро пресечено охраной праздника- время для песен еще не настало, точнее- для одной- единственной песни, которую сегодня только и можно было исполнять.
Отгремили залпы салюта, прошли войска, и тяжелая тишина нависла над площадью. Настал торжественный миг, вершина народного праздника в местном понимании. Раскрылись стены Гробницы предков, и перед восхищенным народом предстал хор государственной службы безопасности в национальных нарядах. Еще минута тишины- и над площадью полились звуки имперского гимна, песни священной для каждого готландца. Теперь можно было не сдерживаться и петь, кто как может. Сквозь слезы умиления люди подхватывали "Вперед заре навстречу в товарищей борьбе...". Старушка в первых рядах, близко к линии оцепления, истошно завопила "Бог! Император мой бог! Умереть за тебя! Именно- штыками! Дайте мне врагов- я хочу их убивать! Жечь! Топить!" Она упала и забилась в истерике, к бабушке быстро подошли двое и унесли ее, но волна народного восторга стала шириться. Обнявшись за плечи, люди пели гимн, выкрикивали "Слава империи! Слава императору!", в толпе появились горящие факела, к лозунгам добавались новые "Перун! Даруй нам победу!", "Пусть сгорят и расточатся враги наши!".
Помешательство это длилось не больше получаса и стало стихать само собой. Так бывало каждый год в ночь под Ивана Купалу, так было и теперь. Специально обученные люди оттеснили толпу, и она убралась назад, в свои домишки, только это уже была не толпа, а отдельные люди, испытавшие только что одну из самых больших радостей, которые дарила им жизнь.
На площадь высыпали сотни дворников с метлами, и скоро она сверкала чистотой.
Ко входу в Летний дворец съезжались кареты с приглашенными на весенний бал. Как всегда, началась неразбериха, кучера ругались за лучшие места, лошади кусали друг друга, взмыленные милиционеры метались по площади, пытаясь создать имитацию порядка.
Подъехал кортеж владыки Адриана- Верховного волхва Перуна, кареты остановились, кучера на мгновение перестали ругаться, даже лошади, казалось, присмирели. Кортеж величественно проследовал к Летнему дворцу. Карету владыки плотно окружал отряд боевых волхвов, с короткими обоюдоострыми мечами и винтовками через плечо, по старинной традиции боевым волхвам Перуна разрешалось вносить на Дворцовую площадь оружие. Впрочем, на самом деле мечи были затуплены, а винтовки разряжены (за этим тшательно следила ГСБ).
Через широко открытые ворота Летнего дворца валила имперская знать- генералы с женами и дочками, сенаторы, гордые губернаторы провинций с личной охраной, волхвы высокого ранга, черемисские, мордовские, аланские князья, перешедшие на службу империи, дети, жены, мужья и любовницы влиятельных лиц. Сверкающая толпа широким потоком вливалась в Летний дворец, завсегдатаи непринужденно беседовали, впервые попавшие на бал настороженно оглядывались по сторонам.
Иногда случались драки, их вежливо пресекали неприметные люди в форме технической службы дворца. Произошел только один существенный инцидент с сенатором Фатти, который напал на директора Имперского банка, сначала плюнул тому на лысину, а потом стал бить головой об асфальт. Вражда была давняя, они никак не могли решить вопрос о поставках каких- то солдатских сапог (говорили, сапоги оказались гнилыми), вроде кто- то кому- то за что- то недоплатил. Сути вопроса никто в столице понимать не хотел, а сенатор Фатти имел стойкую репутацию блаженного. Репутацию эту поддерживали в верхах, поэтому народ бедового сенатора любил, и к его поведению относились снисходительно. Несчастного директора подняли, стерли ему кровь с лысины и отправили домой. Повезло... Сенатор Фатти, отдуваясь, пошел в зал.
Двери Летнего дворца закрылись, за ними сразу выстроилась охрана. Бал начался. Величавый распорядитель медленно поднялся на специально сооруженное возвышение (оттуда он руководит балом) и приготовился объявить первый танец...
Распорядитель исчез. Его место заняла фигура в черном плаще с капюшоном. В зале захлопали, решив, видимо, что это так полагается по сценарию, фигура подняла руку вверх и заговорила со странным акцентом:
- Слушайте! Я- новый распорядитель. Дворец блокирован, и никто из вас отсюда не выйдет без нашего разрешения!
Несколько секунд мертвого молчания, и толпа с визгом рванулась к главному выходу, но двери были построены на совесть и выдержали удар. Несколько сотрудников технической службы (или кто они там) попытались стащить человека в черном плаще с возвышения, но захромали и упали по непонятной причине. Причина скоро разъяснилась: в ноге у каждого торчала короткая арбалетная стрела. Человек в черном объявил:
- Спокойно! Мы никому не хотим зла. Мы хотим только, чтобы вы нас слушали. Посмотрите наверх.
Народ задрал головы кверху, в высоко расположенных окнах сидели такие же люди в черном.