Аннотация: - Тебе бы сказки писать, Яга, - сказал Иван Царевич. - Как Афанасий Никитин за три моря ходил, или как Вовочка Ленин пролетарскую революцию сподобил.
Сказочная теория Любви.
Иван Царевич припарковал Серого Волка возле Дуба с Цепью, закурил ядрёный самосад и долго смотрел, в задумчивости, на стройные куриные окорочка Избушки. Наконец, он решился. Раздавив кованым сапогом окурок, брошенный по рассеянности на хвост Учёного Кота, он вошёл в избу под аккомпонимент немузыкального "мява".
-- Долгих лет тебе жизни, хозяйка! -- крикнул Иван Царевич в темноту помещения.
Глухо скрипнули половицы, и, вслед за ними, такой же скрипучий, старческий голос неприязненно осведомился:
-- Да ты никак издеваешься, Иван Дурак?!
-- Я не Дурак. Я Царевич! -- ответил гость.
-- Извини. Обозналась в потёмках, -- щёлкнуло волшебное огниво, и замшелые стены избушки окрасились желтоватым светом лучины.
-- Ко мне обычно дураки ходят, -- пояснила Баба Яга.
Иван Царевич так и не решил, относиться ли к этому замечанию, как к комплементу или как к издевательству. Он шагнул к столу, сбросил с плеч свою походную котомку и начал извлекать из неё консервы.
-- У меня к тебе дело, -- сказал он.
-- Какое? -- оживилась Баба Яга при виде говяжьей тушёнки.
-- Давай по порядку. У моего отца-царя три сына: старший, толстый и третий, то есть я. Надумал как-то отец нас женить...
-- Подожди, не продолжай! Дай, угадаю, -- Баба Яга сняла с полки толстый фолиант, стёрла с него пыль и открыла содержание. -- Вот, страница 125. "Взяли добры молодцы луки, вышли в чисто поле и пустили свои стрелы на кого Бог пошлёт. У старшего сына стрела упала на боярский двор, подняла её боярская дочь. У среднего сына стрела упала на купеческий двор, подняла её купеческая дочь. А у младшего сына, Ивана Царевича, стрела упала в болото и подняла её Царевна-Лягушка..."
-- Враньё! -- пылко воскликнул Иван Царевич. -- Она была вовсе не лягушкой!
-- Библия никогда не врёт, -- возразила Яга.
-- Я, что, похож на зоофила?! -- возмутился Иван Царевич. -- Стрелу мою подняла Василиса Прекрасная, -- самая красивая, мудрая и обаятельная девушка на всём белом свете! Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Когда я привёл её во дворец, все были просто в шоке от неземной красоты моей избранницы: отец даже схватился за сердце, чего не делал с тех пор, как получил семь взяток на "мизере", а братья, так те просто выронили челюсти. У нас было самое незабываемое венчание за всю историю королевства: все поголовно рыдали от счастья. Два медовых года мы провели в кругосветном турне по соседним королевствам: посещали балы, оперы и торговые ряды. Я сочетал в себе образы верного пажа и пылкого возлюбленного. Даже стихи написал: "Уста коралловы твои влекут мои скорей лобзаться!" -- ну и так далее. Наши чувства были до такой степени взаимны, что мы не могли расстаться ни на секунду. Безумная страсть, обожание и полная иллюзорность окружающего мира сопровождали нас днём и ночью, в любое время года и при любых погодных условиях... Мы чувствовали, что созданы друг для друга... Вот такая была Василиса Прекрасная...
-- Что же изменилось с тех пор? -- спросила проницательная Баба Яга.
Иван Царевич помрачнел.
-- Всё началось с того момента, когда мы вернулись домой, в наше родное королевство, -- сказал он. -- Как-то вечером я зашёл к своему другу Гамлету (он решал очень важный вопрос: "Быть или не быть?"). Во дворец я вернулся только под утро: смотрю, а меня, вместо жены, какая-то омерзительная жаба с кочергой в лапках встречает! Я тогда грешным делом подумал, что Гамлет мне очень глубокий бокал подал, на дне которого мы искали истину. К полудню видение рассеялось, но странные метаморфозы моей жены стали постоянными спутниками нашей семейной жизни. Стоит мне где-то задержаться по делам, как дома меня всенепременно ожидает разъярённая жаба с кочергой. Спрашиваю: "В чём дело, любимая?", а она в ответ: "Ты мне мало времени уделяешь!" А как я могу больше? Я же Царевич, в конце-то концов! На мне тяжкий груз правосудия лежит!.. Вот на днях Человека-Неведимку обвинили в сокрытии трудовых доходов. Кому разбираться? Мне! Или, например, Д'Артаньян, Дюма его побери, притащил откуда-то двенадцать каретных подвесок, -- устроил затор на центральной улице королевства. Кто рассудит участников дорожного движения? Опять я! Иван Иванович с Иваном Никифоровичем второе столетие судятся и оба не помнят из-за чего, в центральном королевском пруду какой-то Наутилус-Помпилиус повадился таранить лодки с отдыхающими, а тут ещё и сексуальный маньяк объявился по фамилии Раскольников, -- геронтофил, плавно переходящий в некрофила: бегает с топором за старушками и ещё имеет наглость требовать у них денег за свои услуги. Короче, дел невпроворот. И во всём этом я должен разобраться, уличить и вынести свой справедливый вердикт. Какая тут, к Соломону, личная жизнь?!
Баба Яга покосилась на консервы.
-- Ну а ко мне ты зачем пришёл? -- спросила она.
-- За советом. Научи, как мне быть? Я силён в юриспруденции, а вот в ромэо-джульетовых делах не подкован. Может любовное зелье какое есть против этих метаморфоз или порошок взаимопонимания? Я на всё согласен. Может быть, её на работу устроить -- Спящей Красавицей, например? А?
Баба Яга покачала головой.
-- А самое главное, -- продолжал расстроенный Иван Царевич, -- она не видит своих превращений. Думает, что она по-прежнему Василиса Прекрасная... И никакого секса, разумеется. Какой с лягушкой может быть секс?!!
Баба Яга недовольно поморщила нос.
-- По-твоему, что такое Любовь? -- спросила она.
-- Ну-у, -- Иван Царевич напряг аналитическую часть своего сознания. -- Это когда двое не могут жить друг без друга.
-- Поэтическая риторика! -- фыркнула Баба Яга. -- А почему не могут?
-- Я воспоминания Мудрейшего Буратино читал и почти всё понял! -- возмутился Иван Царевич.
-- Ну, хорошо. Ты слышал об Эгригорах?
-- Кажется, их уличили в нетрадиционном использовании гульфиков...
-- Думою, что у них нет гульфиков, -- строго сказала Баба Яга. -- Эгригоры -- это мифологические существа, живущие за счёт наших представлений о мироздании.
-- Не понял!
-- Как, уже?! Быстро ты...
Иван Царевич сурово сдвинул брови.
-- Шучу, шучу... Объясню на примере. Как тебе известно, многие люди верят в то, что всё на свете создано Богом. Они пишут об этом книги, строят культовые храмы, и весь свой образ жизни стараются организовать так, чтобы он соответствовал их креду. Другими словами, у них есть Идея, которая всех их объединяет в незримый, целостный организм, причём, не зависимо от того, где эти люди проживают. Так рождается Эгригор религии. Есть так же много людей, которые в Бога не верят, а думают, что мироздание возникло естественным путём. Они создают Эгригор материализма. Два этих Эгригора очень разные по своей сущности, и их индивидуальность и целостность напрямую зависят от того, сколь точно люди придерживаются заложенной в их основу Идее. Если верующий человек начинает сомневаться в существовании Бога, а материалист -- в свободе выбора, значит, эти люди уже не соответствуют своим Эгригорам, и, таким образом, портят им жизнь. Эгригоры от этого начинают болеть; у них случаются колики, несварение желудка и даже понос с золотухой.
Иван-Царевич откровенно зевнул.
-- Тебе бы сказки писать, Яга, -- сказал он. -- Как Афанасий Никитин за три моря ходил, или как Вовочка Ленин пролетарскую революцию сподобил.
-- А в чём проблема? -- спросила Баба-Яга.
-- Да в тебе проблема! -- заорал Иван-Царевич. -- У меня жена в жабу превращается, секса уже три с половиной дня не было и, вообще, брак рушится, а ты, вместо того, чтобы дать дельный совет, сидишь тут и плетёшь мне байки про каких-то там Эгригоров! Я консервы тебе для чего пёр?! Говори конкретно: кто виноват и что делать?
-- Терпение, друг мой, терпение. Даже профессиональным психиатрам требуется некоторое время, чтобы отработать свои консервы. И потом, об Эгригорах я рассказываю тебе не просто так: эти существа порождают Любовь между мужчиной и женщиной.
-- Каким образом? -- удивился Иван Царевич.
-- Я же тебе объясняю. Если в теле Эгригора накапливается какое-то количество людей, мировоззрение которых изменилось по отношению к руководящей Идее, Эгригор начинает болеть. Чтобы излечиться, ему необходимо от этих людей избавиться, то есть вывести их за пределы своего организма. Поступает он следующим образом: находит другого, такого же больного Эгригора, и вступает с ним в интимную связь.
Челюсть Ивана Царевича критически отвисла.
-- Интересное средство, -- пробормотал он. -- Особенно от поноса.
-- Эгригоры -- мифические существа, поэтому не сравнивай их с людьми, -- сказала Баба Яга. -- Здесь нужно понять смысл происходящего. Эгригор не может избавиться от человека, не передав его тому Эгригору, Идея которого полностью совпадает с мировоззрением этого человека. Подыскать такой идеальный вариант удаётся далеко не всегда: людям ведь не свойственна стереотипность мышления, -- они всегда придумывают что-нибудь новенькое об окружающем их мире и смысле жизни. Что же тогда остаётся делать больному Эгригору?
-- Заняться сексом?! -- спросил заинтригованный Иван Царевич.
-- А знаешь зачем?
Иван Царевич покачал головой.
-- Ты меня удивляешь! -- возмутилась Баба Яга.
-- Для удовольствия что ли?
-- Для продления рода, супруг ты двухгодичный. Эгригоры занимаются любовью, чтобы создать потомство, которое вобрало бы в себя все нежелательные элементы их родителей. Таким образом, с одной стороны происходит очищение организма больных Эгригоров от всяких идеологически вредных "шлаков", а с другой стороны появляется на свет целый сомн молодых, здоровых существ, чьи Идеи полностью отождествляются с мировосприятием тех людей, которые в них вошли. И все довольны.
Иван Царевич помотал головой.
-- Ладно, перехожу к главному, -- смилостивилась Баба Яга. -- Тебе уже, надо полагать, известно, что такое оргазм? Да-да. Это непродолжительное состояние самозабвения, при котором чувственный накал страсти достигает такой запредельной величены, что формирующие его энергетические потоки начинают пронизывать собой все клетки человеческого тела, нарушая этим их привычную жизнедеятельность. Происходит полное слияние духовной и материальной сущности двух индивидуумов, в результате которого отлаженные процессы восприятия информации и ответная реакция организма временно дестабилизируется, искажая окружающую действительность. Человек в этот момент словно проваливается в мир райского блаженства и ему не до чего нет дела. Знакомое чувство?
Иван Царевич посмотрел на Бабу Ягу с уважением.
-- Очень сжатое и точное описание, -- одобрил он. -- Правда, я не уловил сути.
-- А суть в том, что когда Эгригоры испытывают оргазм, то все клетки их тела (то есть, люди) временно сходят с ума. Именно так я определяю состояние мечтательности, рассеянности, беспричинных слёз и необъяснимых поступков людей, на которых снисходит Любовь. Что бы там не говорили поэты об этом великом чувстве, но я считаю, что любовь -- это обыкновенное расстройство психики, связанное с неподвластной нам деятельностью Эгригоров. И ничего более.
-- Откуда столько цинизма? -- удивился Иван Царевич.
-- А разве ты не видишь, что Любовь иррациональна и слепа, а потому не может служить естественным критерием, по которому люди определяют взаимную совместимость. Когда ты влюбляешься в девушку, ты проецируешь на неё свои представления об идеале и напрочь не хочешь замечать тот факт, что она своенравна, эгоистична, самолюбива, злопамятна и, в конце концов, просто не интересна. Только по прошествии какого-то времени, когда оргазм Эгригоров заканчивается, у тебя с глаз спадает пелена, и ты недоумённо спрашиваешь себя: "А что же я в ней всё-таки такое нашёл?"
-- Ты хочешь сказать, что у меня начала спадать с глаз пелена, я прозрел и увидел перед собой лягушку?
Баба Яга развела руками, предоставляя Ивану Царевичу самому ответить на этот неутешительный вопрос. Царевич задумался.
-- Что-то не клеится, -- сказал он, наконец. -- Я знаю много счастливых браков, которые тоже начинались по любви. Принц и Белоснежка, например, или Принц и Золушка, Принц и Русалочка.
-- Подожди, подожди. Он же пять раз был женат, -- поправила Баба Яга.
-- Ну, хорошо. А как насчёт Иван-да-Марьи?
-- Это объяснимо, -- сказала Баба Яга. -- Дело в том, что когда ты заболеваешь Любовью, то тебе все равно в кого влюбляться. Как правило, предметом твоего вожделения будет первая встречная девушка, которая не обладает очевидным внешним уродством. Если эта девушка окажется из числа тех, кто принадлежит твоему Эгригору, то у вас будет счастливая семейная жизнь. Оно и понятно: ведь вы исповедуете одну и ту же Идею, у вас схожее мировоззрение, отношение к жизни и черты характера. Да, такие пары бывают счастливы, хотя жизнь их больше напоминает монументальную патриархальность болота, нежели саму жизнь. Но это не правило, а скорее исключение. С большей вероятностью ты встретишь девушку из другого Эгригора, Идеи которого ты не разделяешь. Здесь есть два выхода -- либо расстаться, либо приспосабливаться друг к другу, постоянно ища компромиссы; многие семьи именно так строят свои отношения, потому что к моменту спада пелены у них уже оказываются дети и общее хозяйство. Однако, всё это примеры Любви в какой-то степени созидательной. А ведь есть Любовь и разрушительная. Проявляется она тогда, когда ты влюбляешься в девушку, Эгригор которой и не думал заниматься сексом. Вот пример классической неразделённой любви, из-за которой люди кончают жизнь самоубийством, сходят с ума или спиваются. Так что тебе в каком-то смысле повезло: ты не попал в крайности любовных отношений между мужчиной и женщиной. И таких, как ты большинство, можешь мне поверить.
-- Безотрадную картину ты нарисовала, Яга, -- сказал Иван Царевич после долгого, мрачного раздумья. -- По-твоему выходит, что в Любви нет ничего возвышенного? Что все те героические битвы со Змеем Горынычем, одоление Кощея Бессмертного и изведение с риском для жизни злой Колдуньи, -- всё это лишь банальный побочный эффект оргазма каких-то там существ, -- бесцельный и ничем не оправданный? И те, кто ему следуют -- безмозглые дураки?
-- Я не виновата в том, что мир так прозаично устроен, -- пожала плечами Баба Яга. -- Я своё дело сделала. Теперь ты вооружён знаниями того, что происходит, а уж как ты ими воспользуешься, решать тебе самому, -- и Баба Яга пошла искать консервный нож.
Иван Царевич вышел из Избушки, преисполненный унылым раздражением. Закурив самокрутку, он вновь уставился на куриные окорочка, которые в обманчивом, закатном освещении солнца показались ему зелёными, да ещё и с перепонками на когтистых лапах. Тихо покачивалась Золотая Цепь, протянутая между Дубом и Избушкой, Учёный Кот не спеша вылизывался, а Серый Волк сладко спал. Всё вокруг дышало безмятежностью уходящего дня; даже спокойный гомон птиц, разносящийся по лесу, свидетельствовал о полной гармонии сытого желудка с реализованными половыми инстинктами пернатых солистов. Жизнь показывала Ивану своё скучное лицо рационализма.
Царевич достал из-за пазухи перо Жар-птицы и, движимый смутным чувством протеста, воткнул его между ног ни в чём не повинной Избушки. Огонёк пламени с плотоядным треском принялся вылизывать одряхлевший сруб; Избушка пронзительно закудахтала и, хлопая ставнями, помчалась вприпрыжку вокруг Дуба, конвульсионно взбрыкивая когтистыми лапами и сея за собой целый сноп весёлых искорок. Серый Волк молча шарахнулся в сторону, а Учёный Кот вспрыгнул на Цепь. Из узкого окна Избушки высунулась всклокоченная голова Бабы Яги.
-- Ты что же это делаешь, Ирод?! -- заорала она, пытаясь удержать ставни, которые щёлкали её по носу. -- Как же ты людей-то судишь?
Иван Царевич оседлал Серого Волка.
-- Тушенку следует разогреть перед употреблением, -- пробормотал он.
В след ему полетели витиеватые проклятия. Избушка продолжала носиться вокруг Дуба, осыпая всё искрами и гремя Цепью. Рядом с ней, с дурацким восторгом имбицила на мордастой физиономии, прыгал Учёный Кот и, пытаясь зацепиться когтями за звенья вращающейся Цепи, в полном самозабвении истошно орал: