Телефон зазвенел в полночь. Застигнутый на месте банкир Иванов поднял трубку и услышал отчаянный крик компаньона:
-Иванов!!! Капитализм кончился!!! Советскую власть восстанавливают!!!..Только что верные люди звонили: с утра красногвардейцы буржуев громить будут! Спасайся!.. Я уже доллары зарыл!.. О! Жена кричит: почту и телеграф уже взяли!.. Ох! За стенкой уже стреляют!.. Прошай, родной!!!..
И дал отбой.
Иванов вспотел. Выпрыгнул из постели, кинулся к шкапам, стал лихорадочно выкидывать на ковёр вороха "деревянных", драгоценности, ценные бумаги, доллары, дойчмарки, юани...
Схватил мешок и начал пихать в него всё подряд, потом опомнился и откинул ценно-деловые бумаги: вычислят по ним социальную принадлежность и - на штык...
Жена, умница, без слов всё поняла. Мигом изорвала бумаги и смыла клочья в унитаз. А мешок с деньгами и драгоценностями скинули на соседний балкон банкиру Петрову из конкурирующей фирмы - пусть поизвивается под красноармейскими штыками, шакал! Пусть повизжит про своё пролетарское происхождение! При таком компрамате!..
Ивановы вынеслись из подъезда в студёную мартовскую ночь, подлетели к гаражу. Муж на бегу вышептал жене диспозицию: полторы секунды на заводку мерседеса, три минуты лёта до дачи, полторы - на ликвидацию дачного компромата вместе с дачей, минута - на ликвидацию мерседеса и пулей назад - успеть опролетарить квартиру...
Тут жутко ахнуло со стороны ГРЭС. "Началось!" - смекнул Иванов. Следом ещё жутче закричал в ночи невидимый человек. Из-за угла на Ивановых выбег тёмный некто и торпедой шмыгнул мимо.
-Не уйдёшь, курва! Зашибу!.. - утробно хрипнул ещё один некто, выскочивший из-за угла вслед за первым.
Ивановы пали в талый снег и иноходью побежали к гаражу. Вдали снова ахнуло и кто-то тоскливо взвыл...
Когда мерседес выехал из гаража, из соседнего, петровского гаража вдруг выскочила группа тёмных людей с ломообразными предметами и кинулась врассыпную. "Окружают!" - догадался Иванов и "дал чаду": мерс прыжком сорвался с места и тихим воем ушёл в ночь.
А когда Ивановы вбежали в дачу, их встретили вооружённые люди, похожие на бройлеров: большие, лысые и со стеклянными взорами...
Ивановы не помнили, как оказались в лесу. Наугад, заснеженными буреломами продирались к городу. Потом крались закоулками к дому, обмирали при появлении автомашин и фигур-силуэтов. В городе погромыхивало-бабахало. "Наших бьют..." - тоскливо отметил Иванов.
Они до утра ломали антикварную мебель и жгли обломки в камине. Ободрали и спалили кожаные обои с золотым тиснением. Меха. Ковры. Счета. Учредительные документы и вообще документы...
-Кажись всё... - прошептал Иванов на рассвете. - Значит, запомни: мы беженцы из братских стран! А наша квартира - коммуналка на семьдесят душ! Соседи уголь грузят в ночную смену, утром вернутся, передадут нам телогрейки и мы пойдём колупать уголь в дневную смену! Форштейн?
-Запомнила. - Утвердила легенду жена-умница.
Уже светало, но к Ивановым никто не шёл. Они не заметили, как закемарили у двери на газетах.
Утром разбудил телефон.
-Ну, как? - донёсся родной голос компаньона Сидорова.
-Успели... - выдохнул в трубку Иванов.
-Чего успели?
-Всё. Куль валюты на балкон Петрову скинули, так ему, козлу, и надо... В хате пусто, сами в ремках... И мерса нет, у дачи бросили, когда от засады уходили...
-Какой засады? - не понял Сидоров. - Какие ремки? Какой куль Петрову?
-К этой подготовились, как её... Экспроприации! Советам ничего не достанется...
-Каким советам? - совсем озадачился Сидоров. - У тебя что, чайник прохудился?
-А может у тебя!? - взвился Иванов. - Забыл? Красные идут!
Трубка долго молчала.
-Алё!.. Алё!.. - злился Иванов. - Мать...перемать!.. Взяли или не взяли красные почту-телеграф!?
-А я ведь пошутил... - растерянно сказал Сидоров. - Первое апреля ж ...