Акуличев Андрей Викторович : другие произведения.

Мы - Гладиаторы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вы думали, гладиаторские бои в прошлом? На самом деле - они только впереди. По настоящему...


   МЫ - ГЛАДИАТОРЫ
  
  
  
  
   Турнир как всегда оказался довольно скоротечным.
  
   Оно и правильно. Чего тянуть в таком деле? Зрители могут заскучать, расхолодиться, вообще разойтись по домам. Их только одно и держит здесь - непрерывно льющаяся кровь. И - буквально витающий над ареной запах внезапной, скорой смерти. Сладковатый, чуть удушливый, и в то же время слегка одуряющий. Бьющий по мозгам почище самой хмельной браги.
  
   Я огляделся по сторонам. Арена была окружена многоярусными рядами с мягкими удобными креслами. Ради удобства зрителей денег, как видно, не жалели. Впрочем, деньги возвращались с лихвой. На поединки публика валила валом, наличность в кассе не переводилась, бизнес процветал.
  
   Воющая, ликующая толпа громогласно приветствовала меня. Минуту назад размашистым боковым ударом я завалил человека-вепря. Он и сейчас ещё не затих окончательно, остаточные конвульсии мелко сотрясали его волосатое, могучее тело. Из разодранного горла свешивался набок вывалившийся кадык. Мускулистая, розовая плоть, казалось, вибрировала, пропуская через себя свистящие булькающие на выдохе хрипы. Организм поверженного не хотел сдаваться, тяга к жизни таилась где-то в глубине, проявлялась хаотичными толчками и подёргиванием конечностей. Но смерть уже напустила стеклянного тумана на застывающие, леденеющие зрачки моего противника.
  
   Я отвёл взгляд от умирающего гладиатора. На этот раз я остался в живых. Надолго ли?
  
   Впрочем, до сих пор мне везло. Я выиграл более ста пятидесяти схваток. И обошёлся без серьёзных увечий. Сломанная год назад ключица не в счёт. Мелочь по сравнению с тем, что сегодня приключилось с вепрем. Как и со всеми моими прежними соперниками. Таковы уж правила поединков - один всегда должен умереть. Кстати, бывали случаи, когда погибали сразу оба гладиатора. Такое тоже происходит в нашей профессии.
  
   Мы - гладиаторы! Но не просто гладиаторы. Мы были рождены, а вернее генетически скомпонованы для того, чтобы сражаться на аренах. И веселить толпу. Хлеба и зрелищ! - этот лозунг долго ещё будет уводить чернь от революций и восстаний.
  
   Каждому будущему бойцу заранее отводилась своя роль. И роль эта зависела от того, гены какого животного подсаживались человеческому эмбриону. А выбор здесь был колоссальный. Разнообразие приветствовалось. Ведь как любопытно понаблюдать за противоборством, скажем, лисицы и гюрзы. Правда, у человека-змеи токсичность яда в таком случае заметно уступала природному аналогу. Чтобы уравнять хоть немного шансы. Укус не был смертельным, содержимое непропорционально развитых клыков не убивало жертву сразу, а лишь в значительной степени парализовывало.
  
   Внешне люди оставались почти неизменными. Просто приобретали полезные "боевые" свойства своих звериных пращуров. И вовсю использовали их по прямому назначению. Разумеется, только в гладиаторских поединках.
  
   Кому достанутся чьи гены, решали в корпорациях, которые занималась генетической модификацией "материала". Материал - это и я тоже. Я был рождён, чтобы стать гладиатором, и однажды умереть под улюлюканье распаренных, орущих зевак.
  
   Мне могли вживить чьи угодно гены: волка, гиены, рыси. Короче, любого хищника. Тут уж от моей воли ничего не зависело. За гладиаторов решали, какими именно они появятся на свет.
  
   Слепая лотерея! Но мне удача улыбнулась. Меня облагодетельствовали генами тигра. Многим ли так везёт?!
  
   А сейчас мне предстояло воспользоваться своим законным правом. Два часа отдыха! Я вышел в финал, поэтому мне и полагались такие привилегии. На ранних стадиях перерывы между поединками для гладиаторов длились не более сорока-пятидесяти минут. Это зависело от состава участников, скоротечности боёв и прочих обстоятельств. Но финалисты, они имели особые права.
  
   Мы были кумирами толпы. Толпа готова была носить нас на руках. Но мы платили за это дорогую цену! Своя или чужая жизнь котировались лишь как разменная монета, которой уплачено за зрелище. Но мы не жаловались. Не мы выбирали эту долю, но и роптать на неё нам не пристало!
  
   Я прикрыл глаза и ненадолго задремал. Сон - лучшее лекарство от стресса. Адреналин мне потребуется чуть позже, а сейчас я просто хотел расслабиться.
  
   Сейчас на арене паузу перед финалом заполняют клоуны, акробаты, фокусники. Потом будет театрализованный стриптиз. А уже на закуску появятся юниоры с деревянными мечами. Они будут драться по правилам, хоть и бескровным, Древнего Рима. Максимум, что им угрожает, травма или увечье, но это, разумеется, в крайнем случае. Либо по крайней глупости. И опускание большого пальца верх или вниз над телом поверженного, оно тоже будет, театр ведь не бывает без бутафории. Завершится всё символическим "закалыванием" проигравшего - ткнут в него несильно острием деревянного клинка, вот и весь антураж.
  
   Театральные гладиаторы смотрелись ещё жальче, чем театральные стриптизёрши. Но необходимы были и те и другие. Публике тоже нужно отдохнуть от крови. Живой, настоящей, насыщенной генами диких хищников!
  
   Кроме того, после кукольных баталий с деревянными мечами, финальный поединок будет восприниматься зрителями особо остро. После сладенькой ваты - щекотка нервов, замешанная на реальной смерти. Контраст здесь таков, что кое-кто из наблюдающих за гладиаторами порой валился в обморок, как сноп необмолоченной пшеницы от шквального порыва ветра.
  
   Выспаться толком в этот раз мне, впрочем, не удалось. В комнатку отдыха ворвался, весь в поту, Айк и принялся ворошить меня самым неделикатным образом.
  
   - А? Чего? - вскинулся я. - Это ты, Айк! Что, уже пора?
  
   - Нет, до поединка ещё больше часа.
  
   - Так зачем же ты разбудил меня? - недовольно вопросил я. - Поспал бы ещё полчасика, и как раз бы хватило времени на разминку.
  
   - Нет, Серж, поединка не будет. Ты должен сняться с соревнований.
  
   Я рывком приподнялся с диванчика и уставился на Айка:
  
   - Что? Ты бредишь, Айк?!! Или это я ещё сплю, а?
  
   Айк был моим спортивным и коммерческим агентом - всё вместе. В одном флаконе, как называл это он сам. Я же именовал его "мой импресарио". Нравилось мне это словечко.
  
   - Постой, Серж, не торопись. Выслушай меня.
  
   - Ну, и что же ты скажешь? Даже любопытно.
  
   - Не ершись. Дело очень серьёзное.
  
   - Настолько серьёзное, что ты предлагаешь мне отзаявиться с турнира?! Да ещё в финале! А тебе, разве, неизвестно, какие санкции за этим последуют?
  
   - Известно, - побелевшими губами прошептал Айк. - Тебя дисквалифицируют на год.
  
   - И это как минимум. Формулировка звучит следующим образом: "от года до трёх".
  
   - Я уверен, что это будет всего лишь год, - пробормотал Айк, но уверенности в его голосе я что-то не уловил.
  
   - А ты не забыл, что ты, как мой агент, будешь отлучён от этого бизнеса на тот же срок, что и я?
  
   - Не забыл.
  
   - Кроме того, отказников награждают почётным титулом "дезертир". Негласно, конечно, но от этого ведь не легче. Согласен? На репутации после такого можно ставить жирный крест. А это конец карьеры. То же, кстати, касается и агентов. Об этом, надеюсь, ты тоже не забыл.
  
   - И об этом я не забыл. Такое не забывается. И тем не менее, я настаиваю.
  
   Ого! Если Айк готов идти на подобные жертвы, значит, дело, действительно, серьёзное.
  
   - Знаешь что, Айк, ну-ка давай садись и изложи всё подробно. Какая муха тебя укусила?
  
   Айк послушно сел на стул и приготовился излагать. Чувствовал он себя паршиво, я это видел.
  
   - Ну? - подбодрил я его. - Не тяни. Мне ещё к бою надо готовиться.
  
   - Боя не будет, Серж! Ты снимешься, и заявку нужно подавать прямо сейчас.
  
   - Ну хоть объясни! Что стряслось-то? Ведь не с бухты-барахты и не спьяну ты затеял эту заварушку. Заварушку, которая нам может стоить трёхлетней дисквалификации. Обоим!
  
   Айк махнул рукой:
  
   - Ладно, пускай будет дисквалификация. Но я сохраню тебе жизнь! А себе - совесть!
  
   - Даже так?
  
   - Именно!
  
   Я окончательно отошёл ото сна. Какой тут сон!
  
   - Слушай, Айк, ты ведь понимаешь, что мне недостаточно этих твоих слов. Ты выражаешься туманно, хотя, не могу не признать, убеждённо. Но не убедительно. Для меня, по крайней мере. Давай так, ты сейчас выкладываешь мне всё по порядочку, и мы вместе обсуждаем это. И потом, только потом, принимаем решение. Совместное. Идёт?
  
   - Хорошо. Я скажу тебе всё. Но для начала напомни-ка мне, с кем ты сражаешься в финале!
  
   - Как - с кем! С медведем, естественно. И ты об этом осведомлён не хуже меня. Ты же ведь мой агент, и это входит в твои прямые обязанности.
  
   Когда-то я уже сходился в схватке с человеком-медведем. Та баталия чуть не стала для меня последней. Но повезло, отделался я всего лишь сломанной ключицей. А могло быть гораздо хуже. Медведи - очень неприятные противники!
  
   - Вот! Вот! - Айк аж засиял, словно ученик у доски, расслышавший подсказку. - Это ты прав, насчёт моих обязанностей. Какой бы я был агент, если б не занимался вплотную всем, что связано с твоими поединками!
  
   - Ну... и что из этого следует? К чему ты ведёшь?
  
   - А веду я к тому, Серж, что тебе предстоит сразиться не с одним только медведем!
  
   - Что это означает? Неужели организаторы ввели дополнительный полуфинал? Но это против всяких правил!
  
   - Нет, видимого нарушения правил не произойдёт. Видимого, подчёркиваю!
  
   - Айк, ещё раз замечу тебе, ты туманно выражаешься. Что значит - видимого? И вообще, что ты тут плетёшь о какой-то невидимости, мнимой или явной? Твои намёки странно попахивают - за час перед боем!
  
   Раздражение понемногу завладевало мной. Если Айк надумал разыграть меня, то он выбрал для этого самый неподходящий момент.
  
   Но Айк, похоже, шутить не собирался. Он что-то знал, то, чего не знаю пока я. Но что бы это могло быть?
  
   - Да, правила будут нарушены! - категорично заявил Айк. - Вернее, они уже нарушены. Но только никто об этом не догадывается.
  
   - Что за галиматья, Айк! Выражайся яснее.
  
   - Яснее некуда. Тебя подставляют, Серж, и делают это филигранно.
  
   - Кто подставляет?
  
   - Команда медведя.
  
   - В смысле?
  
   Ещё даже не получив ответа от Айка, я весь внутренне сжался. Упоминание о команде не сулило ничего хорошего. Когда в сценарии поединков начинали вписываться команды, происходили весьма странные вещи. Настолько странные, что о них предпочитали не говорить вслух.
  
   - Ты будешь биться не только с медведем, Серж, но и с пантерой!
  
   Я не поверил своим ушам. Что за ерунда! Двое не могут выступать против одного - это нонсенс!
  
   - Каким образом?! С какой стати тут возникла ещё и пантера? Что за дуэт такой вырисовался вдруг?
  
   - Да никакого дуэта нет, Серж! Об этом я тебе и твержу. Никакого дуэта!
  
   - Тогда я тебя не понимаю, Айк. Ты же только что сказал, что я буду биться не с одним медведем, но и, вдобавок, с пантерой.
  
   - Да, именно так. С медведем и с пантерой. Но не будет двух гладиаторов, твоих противников. Будет только один гладиатор, пойми же!!!
  
   Недолгое молчание воцарилось в комнате отдыха. Айк отходил от своей тирады, а я переваривал сверзившуюся мне на голову информацию. И она того стоила!
  
   - Айк, неужели ты хочешь убедить меня в том, - медленно выговаривая слова, чуть ли не по складам, начал я, - что человек-медведь, с которым мне уже меньше чем через час выходить на арену, ещё и человек-пантера?! В одном теле?!!
  
   - Ну да, ну да! - радостно закивал головой Айк, довольный, что я наконец-то усвоил саму идею. - Всё так и обстоит.
  
   - Но такого не может быть в принципе! Генный контроль позлее будет, чем допинговый! Невозможно, просто невозможно участвовать в турнире бойцу с таким коктейлем в крови! Его бы отловили ещё на подготовительной стадии.
  
   - В том-то и дело, что вплоть до финала он шёл чистеньким. Медвежьих генов ему вполне хватало, чтобы разобраться с шушерой. Но вот тигра, тем более такого заслуженного, как ты, он мог бы и не одолеть. Тут шансы пятьдесят на пятьдесят.
  
   - И что?
  
   - От проверенного человека я узнал, какие суммы поставлены на медведя на тотализаторе. И кто их поставил. Здесь ошибка исключается. Такими денежками не шутят, Серж.
  
   - Хорошо, допустим. Но как они собираются это провернуть? Они что, намерены вколоть ему генную сыворотку прямо сейчас, перед боем?
  
   - Да.
  
   - А как же период адаптации? Необходимо недели две, чтобы появился эффект. Да ещё пару недель на отработку техники. Пантера и медведь, их ведь ещё совместить надо.
  
   - По этому поводу, Серж, можешь не заблуждаться. Катализаторы ускоряют химические процессы. Есть такие катализаторы и для биохимических реакций. А одних только рефлексов и навыков пантеры вполне достаточно, чтобы и без отработки техники сделать преимущество медведя подавляющим. А твои перспективы - призрачными. Нет, даже не призрачными - нулевыми!
  
   Меня словно молотом по макушке шарахнули. Если всё, что сказал Айк, чистая правда, у меня действительно большие проблемы. Медведь вкупе с пантерой - это как гибрид танка и ракеты. Против такого не попрёшь!
  
   - Постой, Айк, не может этого быть! Ведь после финального боя тоже проводится забор генного материала. А там, в комиссии, такие зубры сидят, они кого угодно выведут на чистую воду. И подкуп невозможен. Эксперты работают независимо друг от друга, а результаты их исследований мгновенно поступают в информационные службы. Мухлёж здесь исключён!
  
   - А никто экспертов и не подкупал, Серж. Это слишком рискованно.
  
   Я ничего не понимал.
  
   - Но как же тогда? Ведь медведя разоблачат сразу же, ну, пусть через сутки. И отнимут у него победу.
  
   - Только он до этого отнимет у тебя жизнь, - съязвил Айк. - И потом, дружище, не обнадёживайся. Никто у медведя победу не отнимет. Его просто не поймают.
  
   - Как - не поймают?! А экспертиза? Ты же говоришь, что эксперты не подкуплены.
  
   Айк вздохнул. И в этом его вздохе было столько безнадёги, что мне расхотелось расспрашивать дальше:
  
   - Эх, Серж, не всегда вопросы разрешаются путём подкупа.
  
   - Что ты имеешь в виду? Каков же другой путь?
  
   - Медведь выступает под эгидой команды мюнхенского концерна. А мюнхенцы - не промах, сам знаешь, им палец в рот не клади.
  
   Да уж, это я знал. В мире существовало всего семнадцать корпораций, занимавшихся генной инженерией на человеческом биоматериале. Только у этих семнадцати было право, законная лицензия на "модификацию" человеческих эмбрионов генами различных животных. Точнее, генами хищников. Всё прочее могло бы понадобиться разве что для цирка или кунсткамеры. Было ещё три-четыре подпольных лаборатории, где-то в Суринаме и Малайзии, но качество их "работы" не давало оснований рассматривать их "продукцию" как конкурентноспособную.
  
   Мюнхенский концерн входил в "большую тройку". Он не был явным лидером, но всегда стремился к этому. Причём, любыми способами. Мюнхенцы ничем не брезговали. Об их махинациях поговаривали тишком в кулуарах, но напрямую их уличить ещё никому не удавалось.
  
   Человек-медведь был их порождением. Что подтверждала татуировка на его правом предплечье. Отличная реклама, не правда ли? Бойцы концерна должны побеждать - вот главный девиз мюнхенцев. И я для них как кость в горле. Если я завалю их медведя, это будет славная затрещина концерну. Во всяком случае - в их понимании.
  
   - А что мюнхенцы, Айк? Что они надумали предпринять сейчас, отчего ты так всполошился?
  
   - А ведомо ли тебе, дружище, чьи акции месяц назад приобрели мюнхенцы? Не поскупились, хапнули контрольный пакет.
  
   - Нет.
  
   - То-то и оно!
  
   - А почему меня должно волновать, чьим контрольным пакетом они в очередной раз не подавились?! Это дела коммерческие, сфера бизнеса. Мне же на это начхать!
  
   - Не совсем, Серж, не совсем. А вернее, именно это и должно тебя сейчас волновать больше всего.
  
   - С какой стати?
  
   - Да с такой стати, Серж, что раскошелились мюнхенцы не просто на акции какого-нибудь заводишки или рекламной компании. Они чуть ли не корню выкупили активы фармацевтического гиганта "АТМ". Говорит тебе что-нибудь это название?
  
   А вот этот игрок действительно был лидером в своём секторе рынка. Я даже представить себе не мог, сколько стоит их контрольный пакет.
  
   - У мюнхенцев есть такие деньги?
  
   - А то! У них очень много денег!
  
   Новость, конечно, неприятная. Особенно вкупе с тем, как отнёсся к ней Айк. Он ведь совсем не паникёр. Но я крепился до последнего:
  
   - Ну и что! Очередное слияние. Подумаешь! Мало ли таких слияний видали мы на своём веку, Айк.
  
   - Такое, да не такое, Серж! Это слияние из разряда тех, что могут жестоко аукнуться. Для нас-то уж точно, как пить дать!
  
   - Поясни, - коротко выдохнул я.
  
   Айк оглянулся по сторонам, словно опасался, что нас кто-то мог подслушивать, и торопливо, почти взахлёб зашептал:
  
   - Примерно полгода назад в "АТМ" сделали серьёзное открытие. Да что там - эпохальное! Их исследователи синтезировали реагент, который при введении в человеческий организм может скрывать... маскировать, не знаю, как это выразить... в общем, этот реагент дезавуирует следы имплантированных генов. Временно, конечно, но ведь препарат в крови можно периодически обновлять. Несколько инъекций - и год гуляй свободно, поплёвывая на всех и всяческих экспертов.
  
   - Это невозможно, Айк! Учёные сошлись во мнении, что создание такого препарата невозможно в принципе!
  
   - Так я же тебе говорю, Серж, это прорыв в науке!
  
   - А почему я ничего не слышал об этом? Такую сенсацию я бы не пропустил. И никто в нашем мире, мире гладиаторов, не пропустил бы. Тем не менее, разговоров на эту тему что-то не наблюдается.
  
   - Ну ещё бы! Ещё бы на эту тему трепались на всех углах гладиаторы! Представляю, как бы это выглядело! - Айк возмущённо всплеснул ручонками. Они у него были короткие - короче обычного - и неимоверно волосатые.
  
   Затем, придвинувшись ко мне ещё ближе, практически вплотную, он продолжил свои откровения:
  
   - Информация об этом реагенте сразу же угодила в категорию сверхсекретных. Это ведь оружие, Серж! Если новейшее, принципиально навейшее, оружие рассекречиваешь, тем самым убавляешь его убойную силу вдвое, это же аксиома. Секретность - сама по себе оружие.
  
   - Да кто засекретил-то этот реагент, Айк? Спецслужбы, что ли?
  
   - Куда там - спецслужбы! До них и не дошло ничего. Пока!
  
   - А до тебя дошло? Не слишком ли ты крут, Айк?
  
   Айк довольно поморщился:
  
   - Ну, ты ведь, Серж, имел немало случаев убедиться, что добывать конфиденциальную информацию я умею. А засекретили сведения о реагенте непосредственно в "АТМ". Хотят сами постричь купоны. У них есть года два до того момента, когда открытие будет продублировано кем-то ещё. А когда в "АТМ" почуют, что это дублирование уже на носу, они просто объявят о своём реагенте официально, чтобы иметь приоритет на его использование и продвижение на рынке. Точнее, этим будут заниматься уже мюнхенцы. Они ведь недаром озаботились скупкой активов "АТМ".
  
   - А что же "АТМ", с таким-то изобретением и радужными перспективами на его коммерческое внедрение - был ли смысл ложиться под мюнхенцев?
  
   - Когда платят слишком много - ляжет любой, Серж. А здесь цена вопроса выражалась в космических масштабах.
  
   - Прямо-таки - в космических?
  
   - Поверь мне, подобной сделки ещё не знала мировая экономика. Конечно, большая часть сумм осталась в тени. Засветили лишь верхушечку айсберга. Просто, для приличия, но даже она впечатляет.
  
   Похоже, Айк не врал. Он, действительно, умел добывать информацию. Как, каким непостижимым образом - но он разнюхивал такое, что не под силу и иным разведкам. Впрочем, я не силён в этих деталях, осведомлённость разведок - не мой конёк, но то, что удавалось раскопать Айку, порой наводило меня на мысль, что в нём погиб шикарный лазутчик.
  
   - И ты полагаешь, Айк, что медведю вот прямо сейчас вкалывают эти инъекции? И гены пантеры и реагент?
  
   - Я не полагаю, я уверен. На сто процентов! И не вкалывают, а уже вкололи. Думаю, сразу по окончании полуфинала. А может, и раньше. Я видел пару предварительных поединков медведя. Он был хорош. Великолепен! И честно говоря, я не поручусь, что он не был уже наколот.
  
   - Ну так давай объявим об этом! Если тебе достоверно известно, что команда медведя мухлюет, чего проще вскрыть этот факт!
  
   - Какой факт, Серж! И о какой достоверности ты талдычишь! Я же тебе говорю, и готов повторять это снова и снова, о реагенте никто не знает! Официально он не существует. Если мы брякнем об этом, из нас сотворят посмешище!
  
   - Что же делать? По-твоему, лучше сняться с соревнований?
  
   - Именно!
  
   - И прослыть дезертиром? Сознательно пойти на дисквалификацию?
  
   - Ну да! В противном случае сначала над тобой и над твоими словами вдоволь потешатся, а потом, если ты не откажешься от финала, медведь грохнет тебя на арене. И это не составит ему особого труда.
  
   Я встал с дивана, прошёл в угол комнаты, где стоял холодильник. Охлаждённая минералка щипала горло, но я выпил целый стакан. Всё это я делал нарочито замедленно, словно думал таким образом отодвинуть неприятный момент. Но сколько бы я не тянул время, вечно это продолжаться не могло.
  
   Айк провожал меня настороженным взглядом, следил, как я потягиваю воду, потирал переносицу и, казалось, сдерживал в себе самый естественный в этой ситуации вопрос.
  
   Наконец не выдержал и он:
  
   - Так какое ты принял решение, Серж?
  
   Я поставил стакан на стол и посмотрел на своего агента:
  
   - Мне нужно обдумать, Айк. Не могу же я сразу, вот так, с ходу, решить свою судьбу. Да и твою, кстати. Дисквалификация долбанёт по нам обоим. Чем мы будем заниматься? Я ничего больше не умею в этой жизни, кроме как драться на арене. Идти грабить на дорогах? Потрошить банки? Взламывать компьютерные системы безопасности? На всё это я способен с примерно одинаковой надеждой на успех - меня поймают при первой же попытке.
  
   - Безвыходных положений не бывает, Серж. Перетопчемся как-нибудь этот год.
  
   - Три, - поправил я его. - Рассчитывай на три года!
  
   - Ну хорошо, пускай три года. Но по их истечении мы с тобой вернёмся. И зададим всем жару. Ведь ты лучший боец, лучший среди всех!
  
   Айк умел убеждать. Но не в этот раз. Не в этот раз!
  
   Что бы ни говорил Айк, дисквалификация - штука весьма позорная. Это такое клеймо, которое не смоешь потом никакими славными подвигами. Всё равно где-нибудь кто-нибудь когда-нибудь... будет припоминать, и не только припоминать. Дезертир - это станет моё второе имя. А с таким именем стоит ли жить?!
  
   - Я принял решение, Айк!
  
   - Какое? - в голосе моего агента слышалось не только ожидание, но и переживание. Славный он парень, этот Айк, но сейчас мне порадовать его нечем.
  
   - Я выхожу на финал. И буду биться с медведем. И с пантерой. Короче, с ними обоими. А там... пусть произойдёт то, что должно произойти.
  
   - Но ты же понимаешь, Серж, что произойти может только одно!
  
   - Пусть!
  
   - Ты что, хочешь совершить самоубийство?!
  
   - Честь дороже!
  
   - Серж, перестань корчить из себя самурая? Что за сепукку ты тут мне разыгрываешь! Эти мне японские ритуалы и церемонии! Честь - надо же, чего выдумал! Ведь на другой чаше весов - сама жизнь! Неужели для тебя равновесны эти понятия?
  
   - Нет!
  
   - Вот видишь!
  
   - Честь дороже! - повторил я. К явному неудовольствию Айка.
  
   - Опять ты за своё. Вот же заладил! Честь, честь! Ерунда всё это! Да и ты не такой уж пай-мальчик, чтобы мне тут заливать подобное.
  
   - Как бы там ни было, Айк, а дезертиром я не стану!
  
   Разговор, по сути, был окончен. Никто из нас не хотел отступать от своих позиций, и, стало быть, договориться нам не удалось. Каждый остался при убеждении, что прав именно он. Да так, собственно, оно и было.
  
   Мне, действительно, легче было погибнуть в бою, чем сделаться дезертиром. Любой гладиатор понимает, что жизнь его может оборваться не сегодня, так завтра. Такая уж у нас профессия. Откажись я сейчас от поединка, проживу ещё какое-то время, но что это будет за жизнь, предсказать несложно. Мне, конечно, не будут плевать в лицо, побоятся, но за спиной я буду ощущать непрестанные шушукания и насмешки. Ощущать буквально физически. Эти насмешки будут жечь мне спину и нагонять на лоб холодную испарину.
  
   Нет уж, лучше уйти с достоинством. Я заслужил себе имя, и марать его дезертирством не желаю даже под страхом смерти. Смерть для гладиатора - это как отложенное свидание: знаешь, что оно неизбежно, но сколько ещё ждать, неизвестно. Похоже, сегодня моё свидание со смертью всё-таки состоится. Что ж, пробил и мой час, только и всего.
  
   У меня оставалось полчаса до финального поединка. Их я провёл просто лёжа на диване, бессмысленно разглядывая потолок и ни о чём не думая. Такой отдых прекрасно восстанавливает силы и приводит в норму эмоциональный фон. Адреналин, он придёт потом, в кровавой пене схватки, теперь же нужно успокоиться. Предельно успокоится!
  
   Я даже слегка задремал. И едва не пропустил звуковой сигнал, возвещающий о пятиминутной готовности.
  
   Когда я выходил на арену, я совсем не боялся. Чего бояться, когда уже всё известно? И ничего, по большому счёту, не изменить. Страшит неизвестность, неопределённость, а если для тебя не секрет твоё ближайшее будущее, то и заморачиваться по этому поводу не приходится.
  
   Медведь - а, как я теперь знал, ещё и пантера - выглядел самоуверенным. Высокий и мощный, под два метра ростом, он и похож был на своего генного пращура. Неуклюжая мощь и звериная дикость выразились в приземистой и вместе с тем статной фигуре. Как эти два несовместимых внешних качества - приземистость и стать - объединились в нём, я могу только догадываться, но получилось это на загляденье. Он был бы хорош и сам по себе, без усовершенствования генами пантеры. А с этим усовершенствованием - просто непобедим.
  
   И он понимал это. Понимал и ухмылялся, поглядывая на меня. Презрение и пренебрежение сквозило в его взгляде. Когда прозвучит гонг, он ринется на меня и разорвёт на части за какие-то секунды. Он был в этом уверен. И имел на это полное право.
  
   И я действительно чуть не прозевал его стартовую атаку. Я пару раз за карьеру бился с медведями и примерно знал их скоростные возможности. Но мой нынешний противник был ещё и пантера, и именно это обстоятельство едва не стоило мне проигрыша в самом начале схватки. Медведь скакнул на меня с невообразимой прытью, его правая рука (или, точнее, лапа?) с отросшими, ороговевшими ногтями, загнутыми внутрь наподобие смертоносных когтей, должна была разодрать мне глотку. Но каким-то чудом, какой-то невероятной концентрацией воли и реакции мне удалось уйти в сторону от траектории этого удара. Хотя и не совсем чисто. Когти полоснули меня по плечу и вырвали кусок мяса и мышечной ткани вместе с изрядным лоскутом кожи. Кровь хлестанула так, что залила всё лицо моему визави. Но тот даже не поморщился. Жадно провёл языком по губам и подбородку, слизывая горячие солёные капли. И примерился к новой попытке.
  
   Рана хоть и была не очень серьёзной, но беспокоила изрядно. Да и кровь я терял слишком быстро. А это означало, что и силы тоже. Долго мне не выстоять, уже сейчас я чувствовал, как начинает мутиться в голове, а перед глазами наплывает багровая, мутная пелена. Если я не решу исход поединка в ближайшую минуту, я просто грохнусь в обморок. И медведь добьёт меня, лежачего, за милую душу.
  
   Собрав остатки сил, я нырнул противнику в ноги, рассчитывая вывести его из равновесия. Если бы мне удалось уложить его на землю, я бы имел хоть какую-то надежду.
  
   Но даже этой надежды мне не суждено было обрести. Медведь, а скорее пантера в нём, обладал потрясающей реакцией. Он чуть отступил назад и встретил меня ударом колена.
  
   В моём мозгу разом вспыхнули мириады сверхновых. Словно галактика взорвалась к чертям собачьим! Внутри черепа что-то гулко ухнуло, и внезапно пропали все звуки. Я будто обёрнут был в непроницаемый ватный кокон.
  
   Ускользающим сознанием я уловил, что, падая, кажется, повредил позвоночник. Вдобавок ко всем-то бедам. Это было равнозначно абсолютному поражению. Без каких либо вариантов!
  
   И я уже видел, как склоняется ко мне медведь, как заносит свою пятерню, чтобы окончательно погрузить меня в вечное небытие.
  
   Расплывчатый контур медведя навис надо мной. Он совсем уже близко, мой последний соперник.
  
   Превозмогая боль и слабость, я дёрнулся ему навстречу. И впился в ненавистное горло. Судорожно сжав челюсти, я почувствовал трепещущую плоть и тут же выплюнул горячий, ещё сотрясаемый пульсом комок.
  
   Медведь потрясённо откинулся назад. На месте кадыка у него зияла огромная, рваная дыра, чёрная и бездонная. Обрывки вен и соединительных тканей копошились в этой дыре, дёргались и извивались под напором бьющей фонтаном и почти смоляной по цвету крови.
  
   И он рухнул наземь, как подкошенный. Жизнь толчками выходила из него, и похоже, что в то самое вечное небытие медведь прибудет чуть раньше меня. Правда, совсем на чуть-чуть. Лишь несколькими мгновениями опередит он меня, лишь несколькими мгновениями.
  
   В глазах всё темнело и темнело. Потухающим взором я обвёл притихшие трибуны. О зритель, пришедшие на смерть отдают тебе свой прощальный салют! Аве, зритель, приходи сюда, на эту арену и в будущем, много, много раз. И тем самым ты почтишь нашу память. А мы... мы благодарны тебе, за твою любовь, за твою преданность. Мы служили тебе, сколько могли, но сейчас пришёл и наш черёд.
  
   И мы ни о чём не жалеем.
  
   Ведь мы - гладиаторы! Ими были и ими уходим. Вдаль, по дороге славы. И в прошлом и в будущем нам предначертана одна стезя, трудная, но почётная: мы - гладиаторы...
  
  
  
  
  
   КОНЕЦ
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   12
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"