- Кто там, мамочка? - спросила она, хотя уже и сама догадалась кто. Только он мог ей позвонить так рано. Сколько у них там разница во времени с Москвой? Значит, он уже был у командира, в строевой части и всё решено.
Аля перегнулась через бортик ванны, отодвинула щеколду и взяла из рук матери телефон. Все её пальцы были унизаны кольцами. Откуда такая страсть к украшениям у младшей научной сотрудницы НИИ чего-то там на пенсии? Аля вот даже маникюр не делала. А, наверное, надо...
- Алло, - сказала она в трубку, выключая воду.
- Здравствуй, Аля..., - Ну, конечно, это был он!
- Здравствуй!
- Как дела? - спросил он.
- Лучше всех!
- И у меня...
Что он ещё говорил? Ничего особенного. Сказал, что приезжает. Сказал, когда. Спросил разрешения остановиться у них. Но не настаивал, а она настояла...
- Нет, нет, никаких других вариантов, ты будешь жить у нас!
Разговаривая с ним, она вытиралась, выдавливала из тюбика крем, смазывала им кожу.
Он ещё раз назвал дату и время приезда, поблагодарил за гостеприимство, и отключился.
Аля набросила халат. Вышла из ванной.
В прихожей мама провожала отца на работу. Тот стоял почти на вытяжку, пока она поправляла ему шарф, воротник, шапку. В руках у отца сумка с эмблемой его ЧОПа. Из-под дублёнки выглядывали форменные брюки.
"Как на войну" - подумала Аля.
Мама поцеловала отца. Она тоже подошла и поцеловала его.
- Пока, папа...
- Пока, дочка...
Отец стал отпирать входную дверь. Один замок, второй...
- Осторожно там, - сказала ему в спину мама.
Отец повернулся на пороге.
- Ага, буду следить за уровнем воды в чайнике, и телевизор...
- Ой, Муська пришла! - воскликнула мама.
На коврике перед входной дверью в квартиру сидела и жмурилась серая беременная кошка.
Отец прошёл к лифту. Аля ушла в свою комнату.
Он лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Люстра была похожа на летающую тарелку, такую как их изображают в дурацких научно-фантастических фильмах. Впрочем, он любил смотреть такие фильмы, и фантастику читать любил...
В комнату вошла Аля. Она выскользнула из ночной рубашки и забралась к нему под одеяло. Он обнял её. Поцеловал в губы. Она стала целовать его лицо: губы, нос, щёки, уши...
- Давай не будем сегодня предохраняться, - прошептала она ему на ухо.
- Нет, уж, будем, - сказал он решительно, и отстранился от Али, чтобы взять презерватив.
Его ждали в Главкосмосе к полудню, а ей на работу надо было к десяти.
Аля уже готовая к выходу пила на кухне кофе в одиночестве. Отец всё ещё на дежурстве. Мать смотрит свой утренний сериал.
Вдруг на кухню вошёл он. Сел рядом. Взял её руку в свою. Она поставил чашку. Заглянула в его глаза. Он смотрел прямо. Его брови чуть двинулись вверх, от чего, как ей показалось, его взгляд стал немного грустным.
- Что с тобой? - спросил Аля.
- Если я вернусь, это буду не я..., - сказал он ей тихо.
- Что? - не поняла она.
- Если через шесть с половиной лет я вернусь, это буду не я..., - повторил он громче.
- И я буду не я, - попробовала она обратить странный разговор в шутку.
- Доброе утро, - в кухню вошла мать, вероятно, началась рекламная пауза, - Валерий, хотите блинчиков?
У входа на станцию метро к Валерию подошёл высокий молодой человек в длинном пуховике и странно тонким для своих крупных габаритов голосом попросил мелочи "на хлебушек". Он никогда никому не подавал милостыню, а таким, как этот, тем более. Но сегодня вместо того, чтобы отшить попрошайку: "Иди, работай!", он выгреб из карманчика джинсов мелочь и отдал ему всю. Парень жалко улыбнулся и затрусил к ближайшему ларьку.
В вагоне Валерий сидел под схемой метрополитена. На схему щурился, сидевший напротив, молодой человек совсем иного типа, чем тот, что встретился ему у метро. Такие перепрыгивают через турникеты, носят остроносые ботинки и...
Молодой человек встал со своего места и подошёл к Валерию. Он навис над ним и стал водить пальцем по схеме. Валерий мягко отстранил его, встал и отошёл по вагону подальше. Молодой человек крикнул ему в спину:
- Эй, ты, куда пошёл!
Валерий не ответил. Он просто стоял и смотрел на своё отражение в окно. Редкие в этот час пассажиры напряглись. Мужчины стали смотреть в сторону, женщины уставились в пол. Всё это были люди немолодые, одутловатые, наверняка сердечники, таким нельзя волноваться. Ехали с картами москвича купить где-нибудь что-нибудь подешевле. Исключением была одна только девушка, почти девочка, с дрэдами, сноубордом, рюкзачком за плечами. Она готова была поволноваться за всех.
Молодой человек подошёл к Валерию и взял его за плечо.
- Проблемы? - начал он и не успел закончить, как Валерий сильно ударил его в нос. Парень упал, схватился за нос. Стал подниматься, сквозь пальцы текла кровь. Валерий ударил его ещё раз ногой, и тоже в лицо. Девочка с дредами бросилась к посту вызова машиниста. Но Валерий уже не слышал, что она там говорила машинисту. Поезд остановился, и он вышел. Ему нужно было сделать пересадку. Он не видел, как пассажиры бросились к одной из женщин в вагоне. Ей стало плохо.
В приёмной председателя Главкосмоса Валерий сидел уже целый час. Секретарша бросала в его сторону презрительные взгляды из-за монитора компьютера. "Припёрся в джинсах и штопаном пуловере к Илье Ильичу. Ботинки нечистые" - думала она. Поэтому она не предложила ему ни кофе, ни чаю, ни журналов, и нарочно пропускала вперёд посетителей, пришедших позже Валерия. Секретарша также поспешила поделиться по аське и скайпу с подругами своим возмущением, какие же бывают неприлично выглядящие мужчины, и это в наше время! Она пыталась повернуть веб-камеру так, чтобы подруги могли убедиться в этом сами, и совершенно забыла, что наступило обеденное время, и Илья Ильич её ждёт.
Илья Ильич, не дождавшись секретаршу, вышел в приёмную сам! Хотя при его комплекции и отдышке это было не так уж и просто. Он мог, конечно, ей позвонить, но сейчас решил высказать ей всё, что у него накипело за последнее время. Что она себе позволяет, тварь! Был же уговор, каждый день ровно в час она без предупреждения и вызова входит к нему, запирает за собой дверь, и начинает...
Увидев, Валерия, Илья Ильич сразу вспомнил фотографию с его личного дела и дело, с которым этот человек был связан так тесно, что не разорвать.
- Вы уже здесь! - воскликнул Илья Ильич, - Что же, Анжелика, вы не приглашаете ко мне майора...
- Трунов, - помог Валерий вспомнить свою фамилию председателю Главкосмоса.
- А я, а я... - забеспокоилась Анжелика и вскочила с места.
- Ладно, - сказал Илья Ильич, - сиди уж..., - и уже обращаясь к Валерию Трунову, - Прошу Вас ко мне в кабинет. Вы уже извините, пожалуйста, плохо мы ещё работаем с нашей молодёжью...
Валерий молча прошёл в кабинет. Илья Ильич за ним.
Анжелика уселась на своё место и зашла в свой блог, чтобы выплеснуть в сеть своё возмущение неизбывным мужским шовинизмом.
- Вам всё понятно? - спросил Илья Ильич сидевшего напротив него через письменный стол Валерия, когда тот отложил в сторону толстую тетрадь контракта.
- Так точно, - ответил Валерий.
- Тогда давайте подпишем.
Сначала Илья Ильич, потом Валерий поставили свои подписи на двух экземплярах контракта. Свой экземпляр Илья Ильич спрятал в сейф. Валерий держал свой на коленях.
- У вас портфель с собой есть? - спросил Илья Ильич Валерия.
- Я так донесу.
- Я вызову вам нашу машину, - сказал Илья Ильич и нажал кнопку громкой связи, - Анжелика, детка...
Илья Ильич проводил Валерия до машины, которая стояла в подземном гараже Главкосмоса. Это был бронированный мерседес. Рядом с водителем сидел охранник. Оба с лицами безжалостных убийц. Когда Валерий забирался в кожаный салон цвета кофе с молоком, Илья Ильич протянул ему руку на прощание:
- Ну, до встречи в Плисецке!
- Увидимся, - сухо ответил Валерий, и руки Илье Ильичу не подал.
Председатель сделал вид, что не обиделся.
Мерседес тронулся. Его сопровождали мотоциклисты. Председатель Главкосмоса помахал им рукой вслед.
Илья Ильич ехал персональном лифте и набирал дочку. Та отозвалась не сразу.
- Папа, я на лекции.
- Ну да, это теперь так называется...
- Папа!
- Не обижайся, я пошутил... Ну, что, детка, пляши! Будет у тебя "бентли"!
- Правда?
- Правда, правда...
- Ура!
Отличный Илье Ильичу попался кандидат в отряд космонавтов на Марс: родители умерли, родственников нет, семьи нет. Сам, вернётся ли! А премиальные ему выпишем, дочке пойдут на подарок к окончанию учёбы.
Дочка у Ильи Ильича была единственная, и он её очень, очень любил...
Спустя три года в одном из кабинетов Кремля, перед плазменной панелью во всю стену сидели трое мужчин в строгих костюмах с усталыми лицами: лысый, большеголовый и черноглазый. По "Russia today" шли новости.
Сразу после сообщения о ликвидации последнего очага сопротивления агрессоров в Большом Сочи, пошёл репортаж с Марса. Вокруг ушедшего в красный песок по самые обода колёс вездехода неуклюже бродил космонавт. Голос за кадром щебетал что-то по-английски о беспримерном подвиге российской науки.
- Он точно там? - спросил строго лысый черноглазого.
- Точно, точно! - ответил черноглазый и сделал ребром ладони движение, будто перерезает себе горло.
- А он вернётся? - спросил большеголовый черноглазого.
- Должен, - не совсем решительно ответил черноглазый, - мне Костик клятвенно обещал.
- Какой Костик, Слава! - хмыкнул лысый, - Кто у нас председатель Главкосмоса?
В этот момент космонавт, бродивший вокруг вездехода, обо что-то споткнулся и едва не упал.
- Чёрт! - воскликнули все трое в унисон.
Космонавт, еле согнувшись, поднял с земли то, что едва не привело его к падению, и стал рассматривать.
- Что это у него там? - спросил лысый сам себя.
- Череп, - ухмыльнулся черноглазый.
- Давайте без шуток, - строго сказал большеголовый, - Нам там жить... Скомандуй, камеру ближе.
Черноглазый вынул мобильный телефон и набрал короткий номер.
- Марго, камера, ближе... - сказал он в трубку.
Камера стала приближать изображение того, что было в руках космонавта. По мере приближения лица лысого, большеголового и черноглазого вытягивались от удивления.
Валерий Трунов, а это был именно он, тоже рассматривал, насколько это позволяло смотровое стекло скафандра, припорошённое пылью то, что было у него в руках, и счастливо улыбался.
В его великанских крагах тонула граната-лимонка...
- И там они! - охнул лысый и упал в обморок. Большеголовый и черноглазый бросились к нему, а Трунов выдернул чеку и бросил лимонку прямо в камеру.