- Как сейчас помню эту серую тварь. Я проснулся от осторожного шороха, приоткрыл один глаз и увидел ее. Она, косясь на меня, торопливо обгрызала МОЙ кусочек мяса. Я даже оторопел. Никто, даже хозяин, не позволял себе в этом доме подобного хамства.
Погоня была недолгой, но азартной. Ставки были высоки: для нее - жизнь, для меня - честь. Только в подобном азарте я мог забыть главное правило, воспитанное во мне хозяином с младенчества. Это правило я, можно сказать, впитал с молоком пипетки. И я его нарушил. Как полоумные, мы влетели в рабочий кабинет хозяина. Мне было запрещено даже нос показывать в эту комнату, но вспомнил я об этом, когда моя жертва шмыгнула под низенький столик, а я со всего маху врезался лбом в столешницу. Столик легко опрокинулся, накрыв меня тяжелой столешницей и засыпав склянками с какой-то гадостью. Свет, можно сказать, померк у меня перед глазами.
"Что же ты, дружище? Я же тебя предупреждал, что в рабочем кабинете тебе делать нечего". Хозяин держал меня на вытянутых руках и, поворачивая, пристально рассматривал под разными углами. Я так понял, прикидывал, хватит меня на шапку, или лучше тапочки из меня пошить. А может, пожалеет? Он ко мне привык уже, нового, такого как я, не найти! Я редкий: весь такой черный, на груди белоснежный воротник без единого пятна, а на лапах такие же белоснежные перчатки. Кровей, увы, не благородных, но все же... Хозяин тем временем пристроил меня на диване, вздохнул, и покачал головой: "Не стоило тебе туда соваться, да ладно: мышь все-таки... инстинкт - не куда не денешься". И ушел. Я совсем сник. Значит, эта дрянь была еще и заразной... инстинктом меня каким-то заразила...
Помню, был у меня сосед. Тоже вот какую-то заразу подцепил, три дня промучился, пока человека специального нашли... Как он меня не любил (сосед, а не человек)! Его хозяин все у моего спрашивал, где это он такую прелесть прикупил (меня, то есть). Мой так это загадочно улыбался и намекал на то, что я единственный выживший из какого-то чрезвычайно ценного помета очень редкой породы. Ну, на самом-то деле хозяин отобрал меня у малолетних извергов, которые уже успели перекидать в костер всех моих братишек и сестренок. Сам я не помню, у меня и глаза-то еще не прорезались, но хозяин мне сам рассказал. Он не намекал на то, что я обязан ему жизнью, а просто спьяну как-то сетовал, что мы с ним оба сироты и вроде как никому не нужны. Ну, это он загнул. Вон как на него давешняя наша гостья смотрела...
Тяжко вздохнув о прошлом, я положил голову на лапы и постарался уснуть. Раз уж жить мне осталось чуть, то нужно набраться сил, дабы, можно сказать, встретить смерть с гордо поднятой головой. Пробуждение было отвратительным. Мало того, что ныло все тело, так еще перед мордой стояло блюдце с кипяченым молоком. Ненавижу кипяченое молоко. С детства ненавижу. Хозяин стоял передо мной на коленях и как-то подозрительно на меня смотрел. Меня даже зло взяло. Чего смотрит? Помираю я. Все. Вон и спать как-то ненормально хочется. Да ну вас всех! И я снова уснул. Таких пробуждений было несколько. И каждый раз та же картина: хозяин с чашкой кипяченого молока. Прям какой-то кошачий ад...
"Вот видите, - как сквозь вату донесся до меня голос хозяина. - Ничего не ест, только иногда в себя придет... а глаза такие жалобные!" Не знаю, у кого там жалобные глаза, но у хозяина голос точно дрожал. А я наконец-то выспался. Над моим, можно сказать, смертным ложем стояли хозяин и та самая его знакомая, о которой давеча говорил. Ага. Это они, значит про меня. Рядом со мной опять маячила плошка с молоком. Вид у хозяина был измученный несчастный. Гостья смотрела на него с жалостью. Вот его бы молоком и отпаивала...
Вообще, зря все переполошились. Результатом моего приключения стали только три вещи. Во-первых, я проспал четыре дня, во-вторых, хозяин забросил свои занятия алхимией и женился на той милой девушке, и, наконец, в-третьих, еще три месяца я светился в темноте. Друг хозяина, в свое время втянувший его в занятия алхимией, долго изумлялся этому феномену, а когда мы ненадолго остались одни, подмигнул мне и, улыбаясь, сказал: "Э, да ты теперь талисман! Кто бы мог подумать, что моему молодому другу удастся это варево! Мда, древний рецепт! Ха! Ходячий талисман!" И он рассмеялся. Наверное, для него это была забавная шутка, а я лично ничего не понял.
Мой хозяин прожил долгую жизнь. Потом он пропал, вернее, его увели. Пришли какие-то люди и всех забрали. Хозяина с женой, кухарку Тасю, маленького Илюшку. Я остался один. Поначалу я решил, что это шутка, что они вернутся и все будет как раньше: Илюшка будет ползать за мной по дому как приклеенный, Тася будет снова всплескивать руками и причитать: "Простудится! Ударится! Испачкается!". А хозяин будет посмеиваться и приговаривать: "Ничего-ничего, пусть привыкает к талисману!"
Но никто не пришел, никто не вернулся. Я остался один. Страшно хотелось есть, но мышь, пойманную таки на кухне, съесть так и не смог. Потом оказалось, правильно не съел. В соседнем доме меня приютили, обогрели, накормили. Там же я узнал, что крыс и мышей травили какой-то дрянью, и от них перетравилась половина котов в округе.
В новом доме жилось так себе, но все же кормили. Хозяйский дом перекроили в коммуналку. Потянулись похожие, словно мыши, дни. Через какое-то время я обжился на чердаке родного мне дома. Ловил в коммуналке мышей, за это меня кормили. Частенько перепадали тычки и оплеухи, но я быстро освоился. Местные коты меня не трогали. Среди них я считался кем-то вроде мирового судьи. Решал споры, давал советы... вокруг меня рождались, жили и умирали люди, но мне было все равно. Я скучал по хозяевам.
Едва жизнь начала налаживаться, как появились опять новые люди. Пришли тихо, только где-то на окраине города гремел странный гром, да тихонько подвывали бабы. Все мужики еще раньше куда поразъехались. Наверное, на заработки. Говорили новые люди странно, но я все понимал: во-первых, не суть важно, что говорит человек, главное - как он это говорит, а во-вторых, при Илье жила специальная тетка, говорившая так же, как эти новые люди. Мне, в сущности, было наплевать, кто они. Меня они не шпыняли, даже подкармливали. А я таскал кусочки к себе на чердак. Там, в гнезде из ящиков, жила Танюшка. Я обнаружил ее однажды у себя на чердаке и подкармливал, как мог. Откуда она взялась, не знаю, но новых она боялась, как моль лаврушку. Едва заслышав шаги на лестнице, она сжималась в комочек и переставала дышать. Прожили мы с ней вместе полгода. Потом загромыхали по улицам тяжелые стальные звери, вернулась та странная гроза. Танюшку нашли уже свои. Забрали куда-то. Она сопротивлялась, кричала, звала меня, но я спрятался от греха. Мало ли, что взбредет в голову людям?
И снова все пошло по кругу. Коммуналка, люди, мыши, коты...
В бывшем рабочем кабинете хозяина поселилась забавная тетка. Огромная, как те стальные монстры, что перемешали на улице мостовую с тротуаром, громкая, как гроза на окраине, добрая, как новые люди. Она прозвала меня Мурзиком, постелила под лестницей драный тулуп, поставила рядом миску. Что я ей, собака? Но сделал вид, что рад и дурацкому прозвищу, и ветхому рассаднику блох, и неровно отрезанной консервной банке. Пусть ее развлекается. Скучная моя жизнь вынуждала радоваться любому разнообразию.
Жили мы с этой дамочкой душа, можно сказать, в душу. Пока не объявился на соседней стройке сторож. Была ли это стройка или подготовка к сносу - точно сказать не могу. Старый соседский особняк обнесли дощатым забором, посадили сторожа и благополучно забыли. Уж не знаю сам, чем меня подкупил этот прохвост! Но незаметно для самого себя, я перебрался на стройку-снос. Звали сторожа Ильей, по иссушенности его можно было предположить, что он - один из множества непонятных людей, заполонивших город. Жилистые и серые, они приезжали на поездах, задерживались на какое-то время, а потом уезжали дальше. Мало кто оставался. От них пахло горем, одиночеством и неопределенным будущим. Без родных, дома, без чувств - казалось, что где-то разверзлась земля и выпустила на свет этот неприкаянный народ. Теперь им предстояло найти свою обетованную землю.
Илья остался на стройке сторожем от бессмысленности выбора.
- Понимаешь, друг, - вздыхал сторож, теребя меня за ухом. - Куда ни пойди - все одно, я человек чужой. А тут вроде и при деле, и место какое-то родное, будто греет меня. Глупость, конечно. Вот даже ты мне как родной, друг.
Я слушал его разглагольствования молча. Охота человеку высказаться - милости прошу. В общем, дурак я: позабыл, что у людей ревность даже из-за котов просыпается. Явилась моя "пушинка" к Илюше в чулан отношения выяснять. Как они меня делили! Пока они орали, я уже всех блох переловил. В беспризорном Илюшином свитере. А вообще - две собаки дерутся, третий - кот. Сидел я, гонял блох, в их перепалку не вслушивался, и тут моя домомучительница хватает меня за шкирку и начинает на меня орать.
Выяснилось, что я (ниже именуемый облезлой ушанкой), развожу паразитов на одежде интеллигентного человека, грязными лапами шастаю где не надо, и хронически линяю на всю улицу. С тем я и был выдворен за дверь чулана. В приступе обиды я махнул хвостом и на три летних месяца переехал жить в другой район города, благо там жила одна моя хорошая знакомая. Быстро сказка сказывается, а дела закрутились еще быстрей. Когда я вернулся в родной двор принимать извинения, коммуналку уже расселили. Мои странные друзья укатили куда-то вместе еще раньше. Вот так.
- И часто ты так сам с собой разговариваешь?
- Мяу! В смысле, ты кто? Ты что, подслушивала?
- Очень надо. Просто первый раз в жизни встречаю говорящего кота. Я в новый дом въезжаю.
- А-а... это который на месте хозяйского дома. А я не говорящий, и что ты меня понимаешь - это твои проблемы. Может у тебя глисты. Мне один кот говорил, что от глистов всякая чертовщина бывает.
- Нет у меня никаких глистов!
- Ну нет, так нет, мне-то что?
- А ты что здесь лежишь? Тебе идти некуда?
- Некуда. Кругом новостройки, везде домофоны, а пока ко мне новые жильцы привыкнут, я с голоду околею. И холодно, и я простужен, и еще в лапу что-то впилось...
- Ладно, пойдем, я тебя накормлю, согреешься. И лапу твою посмотрю. В новый дом положено кошку сначала впускать. На счастье.
- Тоже мне, еще и собаку следом запусти! Будет тебе счастье!
- Не ворчи! Я вот тут с соседом познакомилась. Он такие интересные вещи рассказывает! Говорит, по преданию, у них в семье был талисман, хранился он в доме, а дом их стоял где-то здесь. Его дед даже одно время искал это сокровище, но не нашел. Зато познакомился со своей будущей женой. По легенде, обладатель талисмана получает самое ценное, что только может вообразить себе человек. Ты ничего про талисман не знаешь? Вот бы его найти! Интересно, что самое ценное на свете?
- Ерунда это все. Ты соседа этого больше слушай! Вешает тебе лапшу на уши!
- Да не похоже, такой парень милый...
- Ну смотри...
- Ладно, пошли уже.
- Ой, осторожно, лапа! Ага, вот так. А этаж у тебя какой? Я лифты не люблю. И никаких собак в доме!
- Ну ты и наглец!
- Молчу.
- А кипяченое молоко у тебя есть? Я страсть как люблю кипяченое молоко. Можно сказать, с детства...