Об этом эпизоде Второй Мировой войны не любят рассказывать ни победители ни проигравшие. Первым - победителям, стыдно за то, что страна звавшаяся "Владычицей морей", в течении двух недель не могла совладать с устаревшим крейсером, построенным более тридцати лет назад, вторым - проигравшим, стыдно за то, что их устаревший корабль сделал гораздо больше, чем их современный флот.
Крейсер "Сан Джорджио" (Святой Георг) был заложен на Королевской военно-морской верфи в 1905 году и вступил в строй в 1910 году. Уже в 1911 году он принял участие в итало-турецкой войне. Затем, Первая мировая. В 1937-1938 году он прошел модернизацию на верфи Королевского Арсенала, в результате которой его силуэт изменился - он стал двухтрубным, лишившись двух труб. Он относился к классу броненосных крейсеров, которые уже в Первую мировую войну стали считать анахронизмом. Водоизмещение крейсера составляло 11700 тонн, вооружение, на момент начала Второй мировой войны было следующим - 4-254 мм орудий в двух двухорудийных башнях, 8-192 в четырех двухорудийных башнях, 10 -100 мм универсальных орудий в пяти спаренных установках, 12-20 мм и 14-13,2 мм зенитных автоматов, также в спаренных установках. Крейсер имел 200 мм броневой пояс, броневую палубу толщиной 50 мм, броня боевой рубки была десятидюймовой. Также были забронированы башенные установки.
Именно в таком виде и встретил "Сан Джорджио" начавшуюся вторую мировую войну.
Старому кораблю выпала нелегкая роль стать основой обороны Тобрука.
* * *
11 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Я сидел в каюте и наблюдал, как огненный шар солнца погружается в море. Шел второй день войны, но никаких активных действий со стороны противника до сегодняшнего вечера не было, час назад со стороны Сиди-Азейс донеслись раскаты артиллерийского огня, но затем все стихло. Видимо англичане проводили разведку или кому-то из сухопутных, что-то померещилось. Крейсер, которым я командовал, был достаточно старым кораблем, и с уже несколько лет являлся кораблем береговой обороны. Во время последней модернизации с него сняли часть котлов, и сейчас он не мог развивать скорость свыше шестнадцати узлов. По этой причине мой "Сан Джорджио" не мог принимать никакого активного участия в действиях флота.
Меня, честно говоря, данный факт очень огорчал. Особенно огорчало то, что шансов получить новый корабль или продвинуться по службе почти не было - мои покровители не обладали достаточным весом, и старый, но надежный "Джорджио" - мой предел, и вид заходящего солнца вызывал у меня грустные мысли о том, что слава и почести в этой войне меня минуют. Кофе в чашке уже давно остыл, но я продолжал смотреть на исчезающее солнце, как на исчезающий шанс отличиться и стать героем. Грусть можно было развеять только рюмкой хорошего ликера и сигаретой, но прежде я решил переодеться и снять парадный китель. Я давно понял, что китель хорош для нахождения наверху, у расслабляться лучше в шелковой пижаме. Тем более, что никаких событий, кроме предстоящего сна в ближайшее время не предвиделось.
Однако я заблуждался. Заблуждался я и тогда, когда принял гул авиационных моторов, за возвращение эскадрильи наших "Савой" на аэродром. Прозрение пришло, когда мой крейсер подбросило взрывом. Выглянув в иллюминатор я разглядел незнакомые мне силуэты двухмоторных самолетов. Зазвучал сигнал тревоги - вахта на моем корабле неслась бдительно. Поминая нехорошими словами некоторых святых, я судорожно переодевался в парадную форму, с которой совершенно легкомысленно расстался, когда с палубы донеслись звуки стрельбы зенитных автоматов. Пока я бежал в рубку, крейсер тряхнуло еще два раза от близких разрывов бомб. Вскоре к зенитным автоматом присоединились и универсальные четырехдюймовки.
Старпом капитан 2 ранга Джованни Базгезе знал свое дело, и к моменту моего появления в боевой рубки крейсер вел заградительный огонь и снимался с якоря. Однако противников было слишком много - я насчитал не меньше двух дюжин английских самолетов, которые атаковали наш крейсер со всех сторон. Мой крейсер, к сожалению еще не мог маневрировать, да и находясь в гавани, а не в открытом море особых успехов в уклонении от авиабомб не достигнешь. Поэтому пока оставалось уповать на мастерство зенитных расчетов и на милость божью. Бог был в этот день видимо не на нашей стороне, ибо через пять минут, чудовищной силы взрывы подбросили корабль вверх, и меня швырнуло вперед, отчего я упал на палубу рубки. Попадание! В ушах стоял какой-то звон, во рту был какой-то тошнотворный сладковатый привкус. Поднявшись на ноги, я ощутил, что "Сан Джорджио" неощутимо - на градус или меньше накренился на правый борт. Из носового машинного отделения поступил доклад о поступлении воды. Бомба или бомбы взорвались под днищем, и ударной волной часть механизмов сорвало с фундаментов и разрушило герметичность трубопроводов системы охлаждения забортной водой. Джованни смачно выругался, поминая ... Если вода зальет генераторы, то окачивать ее будет нечем, так как насосы, да и весь корабль встанет.
Беда не приходит одна. Одна из бомб попала в корму, но пробить броневую палубу не сумела, однако ее взрывом был уничтожен кубрик старшинского состава, а также подожжен склад шкиперского имущества. Я выскочил на мостик и оглянулся назад - из пробитой верхней палубы поднимались клубы черного дыма, подсвеченного языками пламени. Все верно, по закону больших чисел - две дюжины самолетов рано или поздно должны были поразить мой корабль, стоящий без хода, и представляющий, благодаря своим размерам отличную мишень для бомбометания. Однако те же законы говорили и о том, что рано или поздно огонь зенитчиков достигнет своей цели. Это и случилось - один из атакующих бомбардировщиков, вдруг озарился вспышкой в районе двигателя, а затем его крыло отшвырнуло куда-то в сторону, сам же он нелепо кувыркаясь полетел камнем в море. Следом за ним задымил еще один.
Сгущавшиеся сумерки слева по борту внезапно окрасились вспышками выстрелов крупных орудий. Это еще что? Несколько секунд я стоял на мостике в раздумье - вернуться ли мне в рубку или руководить боем отсюда. Пресвятая дева! Я увидел как брандвахтенная канонерская лодка "Джованни Берта" озарилась пламенем. Накрытие с первого залпа! Я вернулся в рубку. К этому времени мы уже снялись с якоря, и мой старший помощник направлял крейсер в сторону открытого моря. Противник был плохо виден. Но с КДП доложили о наличии шести целей - две крупных - тяжелые крейсера или линкоры и четыре малых - эсминцы или легкие крейсера. Похоже, что это будет последний бой! Англичане согнали к Тобруку весь Средиземноморский флот! Ожили башни главного калибра, и стали поворачиваться в сторону противника. Сколько мой крейсер продержится против их пятнадцатидюймовок? Имея скорость на семь узлов меньше чем у противника, шансов навязать ближний бой, где наши орудия смогут пробить толстенную броню английских линкоров, практически нет. Ну вот Марио, и сбылась твоя мечта! Час назад ты мечтал о славе и подвигах - вот и выпал тебе твой шанс! Только вот суждено ли тебе увидеть когда-нибудь Джулию и своих детей? А я, дурак оставил ее фотографию в каюте!
От грохота носовых десятидюймовок заложило уши, хотя я и готовился к их залпу, сквозь тупую звенящую вату в ушах я расслышал радостные крики - проследив за взглядом рулевого, я увидел, что еще один из британских самолетов - отчаянно дымя правым двигателем, со снижением уходит на восток. Практически тут же рявкнули, но не так сильно и ста девяносто двух миллиметровые орудия бортовых башен. Наш первый залп лег с перелетом. Второй тоже. Третий залп - недолет два кабельтовых. Противник прореагировал на втором залпе. Его линкоры перенесли огонь на мой крейсер, а его крейсера стали расстреливать, маленькую, но доблестную "Джованни Берту". Кто из святых повернулся к нам в тот момент я не знаю, но несколько минут английские линкоры не могли пристреляться по моему "Сан Джоджио", впрочем и мы тоже. Должен заметить, что британцы - хорошие моряки - хотя мы и открыли огонь первыми - они пристрелялись быстрее, и уже пятый их залп лег накрытием. Старый "Джорджио" вздрогнул, когда возле его бортов поднялись чудовищные водяные столбы. Наша стрельба была не столь успешна - только через две минуты мы смогли накрыть противника - возле одного из британских линкоров поднялись всплески наших снарядов, и тут же между его трубами взметнулось пламя. Мы попали! Радость увы была недолгой, ибо спустя несколько секунд мой корабль содрогнулся от ответных попаданий противника.
Но бой продолжался! Я знал, что мой доблестный экипаж будет до конца вести огонь по врагу, даже если нам суждено погибнуть через несколько секунд. Я с напряжением ждал неизбежной гибели корабля, но тянулись секунды и ничего не происходило, наконец стали поступать доклады о повреждениях - одна пробоина ниже ватерлинии в носовой части, попадание в район левой носовой башни 192 мм орудий - броня выдержала взрыв, но башня временно выведена из строя. Я приказал развернуть крейсер правым бортом к англичанам и распределить цели - десятидюймовки ведут огонь по головному британскому линкору, а 192 миллиметровки по концевому, подсвеченному пожаром от наших попаданий. Кто-то наверное скажет, что ведя бой крейсером против двух линкоров я поступил неразумно, но я считаю, что мое решение в тот момент было правильным - противник не находящийся под ответным огнем стреляет гораздо лучше, чем тот, который находится под обстрелом. В ходе артиллерийской дуэли, которая, как выяснилась позднее, длилась восемнадцать минут мы получили еще четыре вражеских снаряда в обмен на два наших - головной британский линкор получил наш подарок в районе кормы, а концевой - попадание в район боевой рубки. После чего англичане ретировались. Почему они не стали продолжать бой до конца, и не добили мой израненный крейсер я так и не понял - и численное и качественное превосходство было на их стороне. Но они сбежали, и теперь, когда горячка вызванная боем стихла, я смог заняться своим "Сан Джорджио".
Итоги были не очень утешительные - восемь человек убито, в том числе лейтенант Берталуччо Пенказо , семнадцать человек ранено, две пробоины ниже ватерлинии, плюс повреждения в подводной части от разрыва бомб - половина электрогенераторов выведена из строя. Половина котлов, вследствие экстренного поднятия паров - тоже вышла из строя. Попадание в кормовую дымовую трубу. Два попадания в броневой пояс - броня выдержала. Если все сложить вместе, то скорость моего корабля упала до двенадцати узлов. При ведении огня - скорость хода падает до шести узлов, так как половина уцелевших электрогенераторов должна обеспечивать подачу боезапаса из погребов. Ремонтной базы, для исправления повреждений на Тобруке нет. Конечно, мой чудо-механик сумеет организовать ремонт и силами экипажа, но для этого необходимо, чтобы из Неаполя доставили новые электрогенераторы. Обуреваемый такими мрачными мыслями, я вернулся к себе в каюту, написал донесение , принял душ, переоделся в пижаму и лег спать.
Из донесения командира 202-й авиагруппы Королевских ВВС:
"В ночь с 11 на 12 июня бомбардировщиками 45-й, 113-й, 211-й эскадрилий проведена атака Тобрука. Потоплен итальянский линкор "Конте ди Кавур". Боевые потери 1 самолет типа "Бристоль-Бленхейм" из 113-й эскадрильи. Технические потери - разбились при посадке четыре самолета типа "Бристоль-Бленхейм".
Из донесения контр-адмирала Кинга:
"В результате проведенной в ночь с 11 на 12 июня операции по обстрелу Тобрука, соединение в составе крейсеров "Глостер", "Каллипсо", эсминцев "Кандагар", "Кингстон", "Нубиэн", "Джюно" уничтожило артиллерийским огнем итальянский эскадренный миноносец типа "Маэстрале" а также повредило линейный корабль типа "Джулио Чезаре". При возвращении в Александрию крейсер "Каллипсо" был торпедирован неизвестной подводной лодкой и затонул."
Из донесения капитана 2 ранга Бульчано Дульчезе, командира подводной лодки "Багнолини":
"В результате проведенной мной ночной торпедной атаки 12 июня 1940 года потоплен английский линейный крейсер типа "Рипалс".
Из донесения капитана 2 ранга Марио Пульезе:
"В результате проведенного в ночь с 11 на 12 июня боя повреждены два линейных корабля противника. Огнем зенитной артиллерии крейсера сбито восемь английских бомбардировщиков."
12 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Пробуждение ото сна было совершенно не таким, как я его планировал. Зазвучали сигналы воздушной тревоги. Не смотря на решение не поминать более святых нехорошими словами, я все-таки не удержался. Эти настырные англичане возвращались! За переборкой послышался топот разбегающейся по своим боевым постам команды. Черт! Даже нет времени побриться! В парадном кителе и небритым! Я же капитан корабля! Так не пойдет! Я вспомнил, что между появлением вчера гула авиационных моторов и началом авианалета прошло достаточно времени - значит, у меня есть время на бритье. Я должен выглядеть подобающе перед своими подчиненными.
Руки у меня немножко дрожали от нервного напряжения, да и эта спешка, поэтому я все же порезался. Но теперь, несмотря на наличие пластыря наклеенного на место пореза я выглядел, как подобает выглядеть командиру итальянского крейсера. И я, оглядев себя еще раз в зеркало, и убедившись, что форма, отутюженная за ночь вестовым, сидит идеально, побрызгавшись одеколоном, быстрым, но уверенным шагом заспешил в боевую рубку.
К моему прибытию корабль был готов к бою. Вскоре появились и англичане. Их было гораздо больше, чем вчера - не менее полусотни плюс истребители. Наши самолеты подняться в воздух не успели. Рассветающее небо окрасилось облачками зенитных разрывов. Но англичане не обратили внимание на заградительный огонь и устремились в атаку. Памятуя о вчерашнем, я приказал внимательно наблюдать за морем. Возможно вчерашние визитеры тоже появятся. На эсминцах "Зеффиро", "Эуро", "Остро" и "Нембо" тоже все были готовы к бою, как с воздушным, так и с морским противником. И началось!
Буквально за секунды все превратилось в кипящий ад. Яростно стреляли зенитные автоматы и крупнокалиберные пулеметы, прорезая утреннее небо светящимися очередями. Рявкали четырехдюймовки. Наши эсминцы успели выскочить в открытое море, чтобы иметь свободу маневра, мой же корабль после вчерашних повреждений, такого себе позволить не мог. Придется уповать на доблесть зенитчиков и помощь святых, помянутых утром нехорошими словами. С берега потянуло черным дымом, который с одной стороны затруднял огонь зенитным расчетам, а с другой стороны мешал англичанам производить прицельное бомбометание. Похоже, что горело нефтехранилище. Время от времени все находившиеся в рубке радостно вскрикивали, когда очередной самолет англичан разлетался на куски, или, отчаянно дымя уходил в сторону своего аэродрома. Три бомбы легли рядом с моим крейсером и он содрогнулся от взрывов, но проходили секунды, а никаких докладов о повреждениях не поступало. Возможно, пронесло, а возможно нет - ясно будет позже. Одна из эскадрилий англичан атаковала наши эсминцы, которые огрызаясь огнем из всех орудий отчаянно маневрировали в море. Один из них, "Эуро", вдруг полностью скрылся в водяных столбах от взорвавшихся бомб, у меня замерло сердце, но через секунду он выскочил из водяной завесы целый и невредимый. А потом все снова стихло. Взошло солнце, и как будто не было того кошмара, который мы прежили. Стали поступать доклады о повреждениях и потерях. Двое убитых и шестеро раненых - все из зенитных расчетов. Несомненно, нужно найти какой-то выход, чтобы снизить потери и защитить моряков, иначе через пару атак мы окажемся без защиты от ударов с воздуха. По докладам механика особых повреждений нет - кое где повылетали заклепки, открылась течь в трюме носового машинного отделения. Терпимо. С учетом того, что мы уничтожили не менее трех десятков британских самолетов - приемлемая цена. Но зенитные расчеты необходимо чем-то защитить от осколков авиабомб и пулеметного огня английских бомбардировщиков. Я отдал команду стюардам объявить завтрак, и разнести кофе находящимся на верхней палубе дежурным расчетам.
Из донесения командира 202-й авиагруппы Королевских ВВС:
"В результате проведенной бомбардировщиками 45-й, 113-й, 211-й эскадрилий утром 12 июня атаки Тобрука, потоплен линейный корабль "Джулио Чезаре" и четыре легких крейсера. Уничтожены портовые сооружения, нефтехранилище и шесть зенитных батарей. Потери: два бомбардировщика "Бристоль-Бленхейм", два самолета пропали без вести, шесть получили повреждения и вышли из строя во время посадки".
Из донесения капитана 2 ранга Марио Пульезе:
"При отражении авианалета совершенного утром 12 июня, уничтожено двадцать семь самолетов противника, восемь получили серьезные повреждения."
12 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
День прошел за поиском решения проблемы защиты зенитных расчетов, и к концу дня решение было найдено - с берега были доставлены мешки с песком, из которых были выложены на палубе противоосколочные брустверы. Я благодарю Пресвятую Деву Марию, что мой экипаж сумел это сделать до захода солнца, поскольку вечером Тобрук, еще не отошедший от утреннего кошмара подвергся новому удару. Все произошло так же как и вчера, с той разницей, что мы были к этому готовы и англичане не сумели застать нас врасплох. Снова небо было озарено всполохами огня зенитных орудий и мельканием прожекторов, снова возле моего крейсера поднимались чудовищные фонтаны от разрыва бомб, содрогая старый корабль до последней заклепки. И снова в боевую рубку заползал едкий дым, но на этот раз не от пожара - мой старший помощник Джованни предложил зажечь несколько дымовых шашек, в надежде, что английские самолеты сочтут наш корабль уничтоженным и оставят в покое. Я не знаю, как это выглядело сверху, но у меня создалось впечатление, что это помогло. По крайней мере меня тем вечером больше беспокоили две вещи - незаконченное письмо жене, и новые хлопоты, которые возникнут после налета у механика. Снова что-то выйдет из строя, и снова ему придется проявлять чудеса изобретательности, чтобы исправить положение. В том, что он великий гений я не сомневался - он нашел способ ввести большинство котлов в строй, используя два наиболее пострадавших котла как запчасти. Если у него все выгорит, в чем я не сомневался, то "Сан Джорджио" снова сможет давать ход в шестнадцать узлов.
Этот день я завершал как обычно- принял душ, и за рюмкой ликера написал донесение в Супермарину, а затем письмо жене. Перед сном у меня возникло предчувствие, что завтрашнее пробуждение будет таким же внезапным, как и сегодняшнее.
13-14 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Когда, что-то повторяется очень часто, то к этому начинаешь привыкать. Предчувствия, которые терзали меня два дня назад, полностью подтвердились. Эти два дня прошли, как какой-то кошмарный и в то же время смешной сон. Все повторялось и повторилось, как и два дня назад - англичане прилетали перед рассветом и на закате группами по пятьдесят-семьдесят самолетов и сбрасывали бомбы на Тобрук и корабли и суда стоящие у его берегов. В какой-то мере это стало напоминать дурацкий спектакль, исполняемый одними и теми же актерами по одному и тому же сценарию в одно и то же назначенное время. Поэтому я рискнул и внес изменения распорядок дня на вверенном мне корабле, изменив время подъема и завтрака, и разрешив удлинить время послеобеденного отдыха. Я понимал, что начинаю привыкать к сложившейся ситуации, и это меня очень тревожило, так как подозревал, что англичане затевают какую-то каверзу, наверняка, приучив нас к утренним и вечерним налетам, они внезапно изменят время нанесения очередного авиаудара и сумеют добиться успеха. Только вот когда это произойдет? Ведь держать круглосуточно своих людей на боевых постах длительное время я не смогу. Рано или поздно они начнут совершать ошибки, которые могут привести к печальным последствиям. Лежа в шелковой пижаме на диване, я смотрел на ночное небо и пытался, найти ответ на мучивший меня вопрос, но так и не нашел.
Из донесения командира 202-й авиагруппы Королевских ВВС:
"В результате проведенных 13-14 июня бомбардировщиками 45-й, 113-й, 211-й эскадрилий авиаударов по Тобруку, потоплены линейные корабли "Литторио", "Витторио Венето", и четыре тяжелых крейсера и два эсминца. Уничтожены портовые сооружения, нефтехранилище и три зенитных батареи. Потери: три бомбардировщика "Бристоль-Бленхейм", четыре самолета пропали без вести, восемь самолетов вышли из строя по техническим причинам".
Из донесения капитана 2 ранга Марио Пульезе:
"При отражении четрех авианалетов совершенных 13-14 июня, уничтожено сорок три самолета противника, двадцать восемь получили серьезные повреждения."
16 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Я с завистью смотрел вслед уходящим в район Бардии эсминцам "Зеффиро", "Эуро", "Остро" и "Нембо". 16 июня наша моторизированная колона в сопровождении 17 танкеток была атакована британскими танками и бронеавтомобилями. Бой закончился полным нашим поражением ввиду качественного и количественного превосходства англичан. Что могут сделать танкетки, вооруженные пулеметами против танков одетых в толстую броню и вооруженных пушками? Ничего! Именно поэтому эсминцы Тобрукского дивизиона и спешили на всех порах в район прорыва британцев, чтобы огнем своих орудий обратить их в бегство. Вот где бы пригодились пушки моего крейсера! Но проклятые котлы пока еще не введены в строй, не смотря на усилия механика. Нужна как минимум неделя. И все, что может мой корабль в настоящее время - будить город, огнем своих зениток отражая удары английской авиации. Днем, я займусь будничной деятельностью и совершу визит на берег. Эти тыловые крысы сегодня вместо свежей выпечки доставили на борт вчерашний хлеб - такое нельзя спускать с рук и всегда нужно пресекать в зародыше! Вызывает сомнение и качество кофе из последней партии. Похоже, что кто-то на берегу решил нагреть руки на поставках некачественного продовольствия флоту!
17 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Я всегда говорил, что флотские офицеры отличаются оригинальностью мышления и способны находить выход из любой ситуации! Стоит отметить, что на тот момент мы имели в Африке 339 танкеток L3, 8 старых легких танков FIAT 3000, и всего 7 бронеавтомобилей. Британцы располагали 134 легкими танками Mk VI, 110 крейсерскими танками A10 Mk II, 38 бронеавтомобилями, главным образом Lanchester и Morris. Губернатор Ливии, генерал Бадолио вчера написал маршалу Бальбо: "британская дивизия имеет 360 современных бронеавтомобилей и танков. Мы им можем противопоставить только винтовки и пулеметы. Однако мы не намерены прекращать борьбу и будем творить чудеса. Но на месте британских генералов я был уже был в Тобруке...Наши танки устарели. Британские пулеметы легко пробивают их броню. У нас практически нет бронеавтомобилей. Противотанковое оружие также устарело, впрочем и к нему нет боеприпасов. Таким образом бои превращаются в сражения по типу "мясо против железа". Это была очень серьезная проблема, но решение было найдено флотскими офицерами. На грузовиках стали устанавливать горные 65 мм орудия, на трофейных броневиках "Моррис" 20 мм зенитные пушки. Все это позволило в определенной мере противостоять британскому превосходству в технике. А пока шло переоборудование, танковые атаки англичан сдерживал огонь наших доблестных эсминцев. Должен сказать, что генерал Бадолио с пониманием отнесся к моим претензиям по поводу поставки продуктов с берега, и данный вопрос был решен положительно.
22 июня 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Ну вот и мой доблестный старый крейсер в боевом походе! Все котлы за исключением двух. И сейчас "Сан Джорджио" рассекая гладь Средиземного моря, время от времени вздрагивает от залпов, посылая тяжелые снаряды навстречу врагу. Конечно, у меня внутри все холодеет от мысли, что сейчас где-нибудь поблизости мелькнет всплеск пузыря и пенный след стремительно несущейся подводной смерти потянется в сторону моего корабля, но я командир корабля, и должен прятать свои страхи от подчиненных. Похоже, что наш сегодняшний выход достиг цели - с корректировщика сообщили, что англичане отступают на исходные позиции, бросая поврежденную технику. Значит пора домой! Как-то странно, что теперь понятие дом ассоциируется у меня не с Неаполем, где живет моя семья, а с Тобруком. Наверное, это все из-за того, что война меняет человека.
4 июля 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Меня терзают мрачные предчувствия, что грядет что-то не очень хорошее. Как-то все очень гладко и очень спокойно получается - утром авианалет англичан, днем выход в море на обстрел их береговых позиций, ночью - снова налет англичан. Что-то должно измениться в ближайшее время. Буду ли я, и мой экипаж готовы встретить эти перемены в ближайшее время я не знаю. Хочется надеется, что мы не пропустим неожиданного удара врага. Почему-то кажется, что все наши несчастья произойдут из-за несогласованности действий авиации, флота и армии. И мое предчувствие основано на реальном и очень печальном факте. Неделю назад, огнем зенитной артиллерии Тобрука был сбит самолет, на котором должен был прилететь маршал Бальбо. Причина данного печального события - несогласованность действий между частями ПВО и ВВС, которые не поставили в известность факт прилета маршала. Шансов уцелеть у маршала Бальбо не было - зенитные расчеты Тобрука и кораблей за прошедшие три недели получили хорошую практическую подготовку и сбили не менее семисот британских самолетов. Не смотря на тяжелые и изматывающие будни, я решил, что не буду изменять своим довоенным привычкам, поскольку считаю, что именно повышенная требовательность к себе в трудных условиях дает возможность человеку оставаться всегда на высоте. Стоит сделать малейший шаг в сторону послабления, и человек начинает скатываться в пропасть, а вместе с ним (если речь идет о командире корабля, каковым я являюсь) и его подчиненные. Поэтому как бы ни было тяжело, и каким бы ни был трудным день, я всегда находил время бриться по утрам, выпить чашку "экспрессо", и только после этого выходить из своей каюты. Вечером я сделал обязательными для себя душ, и переодевание в ночной халат либо пижаму. Возможно кто-то засмеется, читая эти строки, но именно следование этим незначительным, но обязательным пунктам позволяло мне всегда оставаться на высоте и не опускать руки даже в самых трудных ситуациях.
4 июля 1940 года. Адмирал Э.Б.Каннингхэм.
Если верить донесениям королевских ВВС, то получается, что они уничтожили весь итальянский флот за три недели возле Тобрука. Конечно это не так! Но то, что итальянский флот не проявляет активности, говорит о том, что он понес серьезные потери и его линейные корабли либо потоплены, либо надолго выведены из строя. Это дает шанс провести эвакуацию Мальты с малыми потерями. Три моих линейных корабля совместным огнем смогут защитить конвой от итальянских крейсеров. Но прежде чем проводить операцию по проводке конвоя я решил нанести еще один удар по Тобруку нашей авиацией, используя для этого не только бомбардировщики Королевских ВВС, но и торпедоносцы 813-й эскадрильи.
5 июля 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Вот и сбылись мои мрачные предчувствия! Очередная ночная атака началась как обычно, и мы были к ней готовы. Как всегда небо расцвело плотным заградительным огнем, через который попытались прорваться британские самолеты. Но потом все вдруг резко изменилось. Если быть честным, то мы прозевали появление этой стаи бипланов низко летящих над водой в сумеречном небе. Слишком увлек нас бой с английскими бомбардировщиками. И огонь по новому противнику мы открыли слишком поздно. Поэтому англичанам, не смотря на нашу доблесть и героизм, удалось нанести нам значительный урон. Они поразили торпедами доблестный "Зеффиро", который тут же затонул, и "Этуро", которому взрывом оторвало носовую оконечность. Также их торпеды поразили транспорт, который выбросился на мелководье, и лайнер "Лигурия". То, что половину из торпедоносцев мы уничтожили, было для меня слабым утешением, поскольку мы, не смотря на все наши усилия, оказались слишком глупыми и попались в ловушку расставленную англичанами.
Две из торпед сброшенных англичанами, застряли в противоторпедных сетях окружавших наш крейсер и не взорвались. Это в какой-то мере было слабым утешением, от тех печальных событий, которые случились на моих глазах. Видимо деятельность кораблей в Таранто, была для англичан, как кость в горле! Еще бы, ведь именно наши корабли сорвали английское наступление, и именно они позволяли армии спокойно готовиться к наступлению, запланированному в конце лета. Я с грустью посмотрел на город. Еще месяц назад он щеголял аккуратными ухоженными вымощенными улочками, аккуратными домиками. Теперь, то тут, то там мой глаз выхватывал закопченные стены, разрушенные здания, а сегодня к ним добавился затопленный и изуродованный корпус погибшего "Зеффиро". Враг пришел в мой дом, а я не сумел защитить его! Мне было очень горько и тяжело на душе.
8-9 июля 1940 года. Адмирал Э.Б.Каннингхэм.
Вчера, флот, как и было запланировано, вышел в море для прикрытия мальтийских конвоев. Отсутствие активности со стороны итальянского флота подтвердили мои предположения о том, что их линейные корабли либо уничтожены в Тобруке, либо тяжело повреждены. У итальянцев, по моему предположению было достаточное количество крейсеров, чтобы попытаться нанести удар по конвою, и я решил, попытаться их выманить с помощью своих легких крейсеров на линкоры Средиземноморского флота. То, что они активно использовали авиацию, для того, чтобы воспрепятствовать движению моего флота к их берегам, также подтвердило мои изначальные предположения о численности их флота. Правда массированные атаки их авиации в отличии от авиации наших Королевских ВВС, никакого ощутимого результата не принесли, за исключением, одиночного, но ощутимого попадания в "Глостер", на котором был убит командир капитан 1 ранга Ф.Р.Гарсайд и еще 17 человек.
В 15.10 поступило сообщение от летающей лодки с Мальты, о 8 крейсерах и 7 эсминцах двигающихся на юг. Я решил, что нам выпал шанс уничтожить активное ядро итальянского флота, для чего изменил курс и направился к Таранто, стремясь отрезать итальянцев от базы.
На рассвете 9 июля поступили новые сообщения от разведывательных самолетов. Теперь речь шла о 14 крейсерах и большом количестве эсминцев. Я предположил, что итальянцы попытаются связать мои линкоры и мои малочисленные крейсера боем, а затем предпримут попытку провести торпедную атаку эсминцами. В 11.45 и еще раз через 4 часа я отправил группу вооруженных торпедами "Суордфишей" с "Игла" для нанесения удара по противнику. Но их было слишком мало, чтобы добиться успеха, поэтому не следует удивляться, что они не добились попаданий. Примерно в 15.00 мои крейсера обнаружили противника. Погода в тот момент была прекрасной, дул легкий северо-западный бриз. Итальянцы открыли огонь с дистанции 13 миль по моим крейсерам, которые вынуждены были молча продолжать сближение, чтобы выйти на дальность стрельбы своих орудий. В 15.12 мои крейсера наконец ответили. Но противник был слишком силен и многочисленен. В первые же минуты боя, крейсер "Нептун", первым заметивший неприятеля , получил попадания вражеских снарядов. Я бросил свои линкоры на сближение, хоть это было и нелегко, при преимуществе неприятеля в скорости. В 15.53 минуты "Уорспайт" с дистанции 26 000 ярдов открыл огонь по кораблям итальянцев. В 16.00 мной была замечена сильная вспышка у основания трубы итальянского флагмана, после чего тот резко сбросил скорость до 18 узлов и изменил курс. Итальянские эсминцы тут же поставили плотную дымзавесу и произвели атаку торпедами. Я отвернул от выпущенных торпед и решил повернуть обратно, справедливо считая, что за дымзавесой притаились эсминцы и подводные лодки противника. Поэтому мой флот взял курс на Александрию.
9 июля 1940 года. Адмирал Кампиони.
Мне показалось странным, что британский адмирал не использовал сложившуюся в сегодняшнем бою ситуацию в свою пользу. Связав боем с помощью своих крейсеров мои эсминцы, он вполне мог уничтожить все мое соединение, прикрывавшее отход поврежденного "Кавура". Ситуация складывалась абсолютно в его пользу. Трудно поверить в то, что такой опытный моряк как Каннингхэм, не знает количества торпедных аппаратов на итальянских эсминцах! Мои эсминцы, после постановки дымзавесы выпустили все имеющиеся у них торпеды, чтобы прикрыть отход поврежденного корабля, и второй атаки произвести уже не могли. С учетом же того, что нам пришлось отражать атаки собственной авиации, англичане вполне могли разгромить мой флот наголову.
20 июля 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
После разгрома, который уничинил британцам 9 июля флот адмирала Кампиони, англичане, как с цепи сорвались - их атаки стали все более яростными и ожесточенными. Понятно, что лишившись флота на Средиземном море, им остается уповать только на авиацию. Последние десять дней были сущим кошмаром - атаки были не только ранним утром и ранней ночью, но и в другие часы. Мои люди были вынуждены спать на боевых постах не раздеваясь. Эти яростные атаки имели своей целью сломить наш дух и сломить наши физические силы. Увы, сегодня снова наступил черный день в истории Тобрука. Утомленные непрерывными и изматывающими атаками, зенитные расчеты стали допускать ошибки и сегодня, проклятым бипланам-торпедоносцам снова удалось прорваться сквозь наш заградительный огонь и потопить эсминцы "Нембо" и "Остро". Тобркский дивизион эсминцев прекратил свое существование, и теперь "Сан Джорджио" остался единственным военным кораблем, способным защитить порт от врага. Люди очень сильно устали. Еще несколько дней такого кошмара и может наступить наш черед - не спасут ни противоторпедные сети, ни доблесть уставших зенитчиков. Я должен найти способ дать людям возможность отдохнуть. Это наш единственный шанс.
8 сентября 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Сегодня наши войска, наконец-то начали долгожданное наступление. Если оно будет успешным, то сила британских авианалетов снизится, так как англичане не смогут использовать близлежащие аэродромы. Должен сказать, что мне удалось решить проблему отдыха измученного экипажа. Поскольку последние недели мой крейсер не выходил в море, то я решил рискнуть, и разбавил часть номеров зенитных расчетов моряками из других подразделений. Конечно, в первые дни эффективность зенитного огня несколько упала, но это не было фатальным. Зато теперь, у меня на борту имеется двойной комплект обученных зенитных расчетов, и люди имеют возможность отдохнуть, от непрерывных круглосуточных дежурств на верхней палубе. К сожалению, из-за частых и близких разрывов авиабомб, часть механизмов крейсера, несмотря на старания механика все же вышла из строя. Открылось множество течей, и теперь довольно часто приходится пускать помпы на осушение трюмов корабля.
Два дня назад весь город стал свидетелем необычного зрелища - стрельбы орудиями главного калибра по британским бомбардировщикам. Стрельба велась орудиями правого борта с максимальным углом возвышения, гранатами поставленными на дистанционный подрыв. Один из британских самолетов оказался в "коробке" между разорвавшимися снарядами и его разорвало на мелкие обломки. После такого эффектного залпа, британцы прервали авианалет и быстро убрались.
9декабря 1940 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Сегодня поступили неутешительные сообщения с фронта. Англичане прорвали нашу оборону в районе Сиди-Барани и полностью его окружили. Смешанный танковый батальон под командованием генерала Маллетти героически погиб, отражая с помощью с своих устаревших танков, многочисленные атаки британцев. К сожалению, мы оказались не готовы к тому, что англичане пойдут на массированное применение танков с очень толстой броней. И сейчас у нас практически никакого оружия кроме корабельных орудий и крупнокалиберных зениток, способных справиться с данной угрозой. Напрасно дуче ввязался в войну в Греции, не закончив ее в Египте. Снабжать две армии сразу наш флот к сожалению не в состоянии. Если бы не эта чертова атака Таранто 12 ноября, когда вездесущие бипланы-торпедоносцы вывели из строя три наших линкора! Я думаю вряд ли бы англичане начали свое наступление вдоль берега не нейтрализовав наш флот. А теперь увы приходится пожинать плоды беспечности. Горько было осознавать, что береговые службы поленились прикрыть линкоры противоторпедными сетями.
Увы, везде одно и то же! Я сидел в каюте и курил уже не помню какую по счету сигарету. Весть о несчастье постигшем армию вызвала у меня неприятные воспоминания, связанные с береговыми службами. Такое впечатление, что эти службы не помогают флоту, а только вредят! Я вспомнил свои конфликты по поводу свежего хлеба и плохого кофе, свои отчаянные попытки выбить из этих тыловых крыс снаряды и лейнера орудий для замены износившихся на моем крейсере. Сколько нервов стоило доказать необходимость получения того, что берег ОБЯЗАН поставлять! Почему флотские офицеры должны подходить с протянутой рукой и клянчить необходимое к тем, кто это ДОЛЖЕН выдавать в силу своих обязанностей! Самое печальное, что такая картина наблюдалась не только на флоте, но и в армии и в авиации. Если бы кто-то рассказал мне до войны, что я буду радоваться прибытию транспорта с боеприпасами для "Сан Джорджио" сильнее, чем письму из Неаполя от жены, я бы ему не поверил. Но именно это и произошло. Неужели нет способа это все изменить? Или русский генерал Суворов прав, и работников тыловых служб нужно расстреливать каждые пять лет? Как ни тяжело было ложиться спать с такими мрачными мыслями, но пришлось - ибо утром прилетят англичане и все повториться!
6 января 1941 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Сегодня утром, под прикрытием авианалета английские танки из 7-го танкового полка попытались с ходу овладеть Тобурком, но благодаря самоубийственной атаке наших танков, а затем огню корабельных орудий были остановлены. В городе нет централизованного командования. Одна пехотная дивизия и множество штабов от разгромленных соединений, поэтому сейчас вся надежда на нашу пехоту, и на орудия "Сан Джорджиа". Шестьдесят наших танков сгорели в самоубийственной атаке, пытаясь остановить прорывающиеся в город английские "Матильды". У нашей пехоты так и не появилось оружие, способное остановить эти танки.
20 января 1941 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Я уже сбился со счета, и не знаю, сколько мы сумели отбить английских атак с суши и воздуха. Наступает критический момент - погреба "Сан Джорджио" практически опустели. Если сегодня ночью или завтра не прибудет транспорт с боеприпасами, то отражать атаки англичан будет нечем. За прошедшие две недели мои офицеры проделали огромную работу - они сумели снять с затонувших эсминцев орудия и оборудовать береговые батареи, было налажено взаимодействие и устойчивая радиосвязь с частями гарнизона. Но боеприпасы подходят к концу, и теперь судьба Тобрука висит на волоске. Несколько дней назад в штабе мне показали пленного английского летчика, сбитого во время очередного налета. Я немного посмеялся, узнав от него, что мой крейсер считается уничтоженным еще в июне1940 года. Я спросил его- разве факт того, что он сбит, и сгоревшие английские танки на подступах городу - это не доказательство того, что корабль жив? Он со мной согласился. Также он сообщил, что англичане считают крейсер поставленной на мель плавучей батареей и неофициально называют "Тобрукским ежом" - за меткий огонь и урон, которые мы им причинили. Но несмотря на такое признание заслуг мне очень горько. Я скоро ничем не смогу помочь городу, который защищаю. Я обсуждал вопрос о дальнейшей судьбе корабля с командованием в случае возникновения крайней ситуации. Мой экипаж горел желанием выйти в море и попытаться прорваться в Италию. Супермарина поначалу ответила согласием, но затем уступила просьбе Верховного командования, которое попросило крейсер остаться. Уход моего корабля по их мнению, подорвет дух защитников крепости - поэтому я получил приказание вести бой до конца, а затем уничтожить крейсер, чтобы он не достался врагу. Все решится завтра.
21 января 1941 года. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Чуда не произошло! Проклятые тыловые крысы! Вместо снарядов из Супермарины пришла телеграмма о том, что снарядов на складах не имеется! Как же я их всех ненавижу! Наверняка автор телеграммы даже не удосужился проверить то, что он написал! Лень оторвать свою раскормленную задницу от стула и проверить содержимое арсеналов флота! А теперь по вине этого человека обречены тридцать тысяч человек! Две недели мы отбивали яростные атаки англичан. Отбивали потому, что у нас были снаряды, способные остановить их танки. А теперь все закончилось. Весь день экипаж отражал атаки с суши, моря и воздуха. Англичане совершили свыше восьмисот самолето-вылетов, обрушив град бомб на наши позиции и на минные поля. А затем двинулись танки и австралийская пехота. Одновременно с моря подтянулись старые знакомые - монитор "Террор" и две речные канонерки "Эфис" и "Ледиберд". Две последних были для нас неопасны, а вот монитор оснащенный пятнадцатидюймовыми орудиями представлял для нас серьезную проблему. Но его командир не рискнул подставить свой корабль под наши орудия, и держался на пределе дальности своих более дальнобойных пушек. Большинство его снарядов выпущенных по моему кораблю пропали зазря. Один из его залпов лег достаточно близко, и взрывной волной снес несколько расчетов носовых зенитных автоматов за борт, но большего англичанину достичь не удалось. Но снаряды на "Сан Джорджио" закончились, и английские танки прорвали линию обороны. Несколько батарей полевых орудий установленных на улицах города до последнего момента били в упор по британским танкам, но были раздавлены их гусеницами. А следом за танками двинулась пехота.
Я стою на мостике и наблюдаю, как мой экипаж грузиться на шлюпки. Остаются немногие - расчет 100 мм универсальной спаренной установки, два расчета зенитных пулеметов, торпедисты - с наступлением рассвета мы выпустим оставшиеся снаряды из орудий, после чего взорвем крейсер.
22 января 1941 года 4 часа 59 минут. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Мы все-таки сделали это! Английские корабли, под покровом темноты приблизились к берегу, рассчитывая с наступлением рассвета сломить огнем своих орудий сопротивление защитников Тобрука, но мы их опередили! Их подвела вера в собственную безнаказанность! Мы подпустили их на расстояние в семь кабельтовых а затем мой старый крейсер ожил и угостил их снарядами и очередями из зенитных пулеметов, после чего они, так и не сделав ни одного выстрела в ответ удрали на всех парах. Досталось и монитору и канонеркам. Ну что же Марио! Ты сделал все, что мог. И твой корабль тоже! Я взглянул на часы. Ну вот и пришло время - 5часов 00 минут. Старый крейсер встряхнуло от серии внутренних взрывов - это сработали заряды установленные минером. Теперь я спокоен - все механизмы моего корабля выведены из строя и англичанам достанется только бесполезная груда искореженного метала.
Я взглянул на восходящее солнце. Наступал новый день. День, который станет последним для защитников города прижатых к берегу. Странно, но почему мне, сейчас в эту минуту жаль не погибших моряков с моего корабля, а тех артиллеристов раздавленных британскими танками на улицах города? Может потому, что город и "Сан Джорджио" стали давно одним целым? А вот и первые утренние пташки - со стороны солнца появились британские самолеты. Мы с минерами стояли на мостике и зачаровано наблюдали за тем, как стремительно приближается один из самолетов. Вот он снизился и пошел прямо на нас, я даже успел разглядеть за стеклами его кабины стрелка, который открыл по нам, стоящим на мостике огонь из пулемета. А затем чудовищный удар и боль отшвырнули меня на палубу.
22 января 1941 года 18 часов. Тобрук. Крейсер "Сан Джорджио". Капитан 2 ранга Марио Пульезе.
Я пришел в себя на берегу, куда меня доставил катер с моего крейсера. Врач сказал, что ранение тяжелое. Минеры стоящие вместе со мной на мостике были убиты той же очередью. В 8 часов 30 минут город Тобрук был взят англичанами. Но им не достался ни мой крейсер, ни какие-либо ценные объекты - все было заблаговременно взорвано.
![[]](/img/a/afanasxew_a_w/sant_george/011.jpg)
![[]](/img/a/afanasxew_a_w/sant_george/022.jpg)