Звуки криво настроенной аппаратуры и попсовой музыки ударили по ушам.
- Попросите своего диджея вытащить руки из жопы, - ласково сказал я администраторше. Она не услышала, потому что диджей выкрутил басы на полную, и мои слова заглушил отвратительный гул. - А лучше оторвите ему уши - он ими все равно не пользуется. - Девушка опять не расслышала, но широко улыбнулась, сделав вид, что все поняла.
Входить в зал не хотелось - там еще громче, сигаретный дым висит, как Лондонский туман, усугубляя и без того отталкивающую атмосферу, а молодняк дергается под звуки музыки, которая больше напоминает грохот отбойного молотка рядом с включенным сабвуфером.
На сегодняшнюю ночь в этом заведеньице запланирована вечеринка стриптиза. За неделю объявили дресс-код, на входе обещали строгий фейс-контроль, все дела... Пожалуй, организаторам тоже стоит вытащить руки из жопы, решил я, глядя на публику. Ни о каком дресс-коде речи не шло, а если их так называемый фейс-контроль позволил вон той кучке невнятного народа пройти мимо охраны, то требования были слишком уж заниженными. Наверное, они и мужика в валенках и шапке-ушанке пропустили, будь у него деньги на вход.
Девушка в откровенном бикини, которая без внушительных каблуков и яркого макияжа моментально из длинноногой и фигуристой милашки превратилась бы в заурядную пышечку, провела меня за свободный столик и оставила меню.
Я даже не стал его открывать - что тут могут подать? Коктейль, в котором половина компонентов будет заменена на более дешевые, а вторая просто недолита? Пожалуй, единственное, что они не испортят, это сок. Но официантки не было так долго, что я передумал брать и его.
Тем более, началось то, ради чего я сюда, собственно, и притащился.
Ведущий, разодетый в непонятном стиле полуковбоя-полуметаллиста, с энтузиазмом рассказал про спонсоров, отмочил две пошлые шутки и, наконец, объявил о начале развлекательной программы.
Я оставил столик и протолкнулся к сцене.
Развлекательная программа, как ни странно, началась с мужского стриптиза. Вика же появилась только через полчаса - одетая в ультракороткие шорты и топик, едва прикрывающий грудь, и, держась на высоченных каблуках с той непринужденностью, с какой я хожу босиком, она станцевала вокруг шеста так, что самая грациозная кошка рядом с ней почувствовала бы себя бревном. Я уверен - у половины зрителей на нее встал, а вторая половина от зависти и ревности изошла желчью.
Выступление вызвало ожидаемые аплодисменты и одобрительный свист, но мне уже было не до восторгов - музыка начинала ощутимо давить на виски, и я заторопился в холл - хоть немного перевести дух и дать отдых ушам. Вдобавок, какой-то пьяный хмырь с полузакрытыми, как у обкуренного ленивца, глазами, прожег мне сигаретой дыру на рукаве. Пиджак был дорогой, даже очень, но у этого укурка все равно не хватит денег, чтобы оплатить ущерб. Ну и хрен с ним, с этим нищебродом.
Немного остыв, сделав над собой усилие, я вернулся в зал. Минут десять я обшаривал взглядом танцпол и барные стойки и, наконец, нашел того, кого искал. Разговор с Викой подождет - сначала у меня будет беседа вон с тем тощим типом, который только что почти одним глотком влил в себя четверть литра пива. Судя по тому, что он с третьей попытки поставил бокал на картонную подставку, это пиво было далеко не первым и не вторым.
Гоша. Про себя я его называл, как попугая - Гоша-хороший. Он мозолит мне глаза и уши уже битые две недели, я о нем успел услышать достаточно хорошего, чтобы мечтать оторвать ему яйца.
Те секунды, который я потратил, чтобы пробиться сквозь людей и столики, парень не двигался, видимо, прислушиваясь к себе, потом отлип от стойки и потянулся к выходу из зала. Я на полпути развернулся и пошел следом.
Удивительно, но в туалете было свободно. Я как раз подсчитывал, как затащить этого хорошего Гошу в кабинку и там спокойно поговорить, но он сам туда направился, причем, весьма торопливо. Желудок прихватило, что ли?
Он почти вбежал, рухнул на колени и склонился над унитазом. Пока он самозабвенно блевал, я зашел следом и закрыл дверь. Те, кто стоял у писсуаров, наверняка подумали, что мы - приятели. Или педики. Я на пидораса похож меньше, чем велосипед на танк, а этот тощий хмырь - вполне сойдет. За пассива.
Видно было, что Гоша хочет обернуться и посмотреть, кто стоит рядом, но его выворачивало так, что оторваться от унитаза не получалось.
Запах блевотины ударил в нос, и я не выдержал - нажал на слив.
- Ты что за хрен? - вытирая рукавом рот, опасливо спросил он. Еще бы не опасаться - я на голову выше и гораздо шире в плечах.
- Не важно кто я, важно, что у меня к тебе дело.
- Дело? - на последнем слоге он булькнул, кашлянул - раз, другой, и, даже не попытавшись отодвинуться, заблевал мне пиджак недопереваренным ужином.
Я выругался сквозь зубы, а хмырь опять приник у унитазу. Туалетной бумаги не было, а лезть грязными руками во внутренний карман за носовым платком я не хотел - еще запачкаю рубашку. Брезгливо вытерев ладони о пиджак, я скинул его и бросил в урну.
- Чего тебе надо? - сглотнув, спросил Гоша, когда смог внятно разговаривать.
Я опять нажал слив, и ядовитая вонь уменьшилась до терпимого.
Судя по зеленому лицу, из Гоши вышло не все, а если я простою тут лишние пять минут - мой ужин тоже запросится наружу.
- Я тебе даю пять тысяч, и ты бросаешь свою девушку, - перешел я к сути, хотя больше хотелось перейти к делу - и оторвать-таки ему что-нибудь жизненно важное для его мужского достоинства.
- Чего?
- Ты - баран? Повторяю, я тебе даю пять тысяч баксов, а ты рвешь все отношения с Викой.
Он тупо смотрел на меня, с трудом обрабатывая неожиданную информацию.
- Пять тысяч? - не понимающе переспросил он. - Ты че, типа, крутой?
- Да, я, типа, крутой. Так берешь деньги или мне выбить тебе все зубы, и Вика такого урода сама бросит?
Он облизнул и без того влажные губы и сглотнул. Меня передернуло.
- Десять тысяч, - робко вякнул он.
- Чего?! - я навис над ним, и парень вжал голову в плечи.
Он опустил взгляд и почти сразу же поднял.
- Восемь.
- Ты болен? - ласково поинтересовался я.
- Шесть, или я вызываю милицию, - голос позорно сорвался на фальцет, и угрозы не получилось. Он и сам это понял и еще раз сглотнул.
Я задерживался с ответом - интересно было наблюдать, как его плечи с каждой секундой все больше сутулятся, а голова опускается ниже и ниже - вот он уже смотрит мне не в лицо, а куда-то в область груди.
- Ладно, - выдержав МХАТ-овскую паузу, принял я предложение и увидел, как облегченно обвисают тощие плечи. Из горла Гоши послышался громкий бульк, и я торопливо развернул этого "хорошего" лицом к унитазу.
Пока он прочищал желудок, я достал деньги и сунул ему в задний карман джинсов.
- Если лажанешься, я тебе ноги и руки переломаю - остаток жизни в инвалидной кресле проведешь. Усек?
Он судорожно закивал - а это нелегко в его состоянии, и я с облегчением вышел.
Не люблю делать дела так наспех, но разводить долгие переговоры с пьяным в дупель отморозком не люблю еще больше.
Вику я выловил у стойки - она как раз отшивала какого-то спермотоксикозного юнца.
- Что тебе заказать? - я встал рядом.
Она скосила глаза в мою сторону, несколько картинно вздохнула и вернулась к своему коктейлю.
- А, это опять ты. Блюститель моего облико морале.
- Это опять я. Пошли за мой столик.
- Пошли, - безразлично пожала она плечами.
- Ты стакан забыла.
- Ну и черт с ним, ты мне все равно что-нибудь закажешь - нет?
Подошедший официант - видимо понимает, что раз мужчина с девушкой за пустым столиком, значит, будут пить - получил от Вики заказ на стакан виски с яблочным соком и умчался.
- Какого черта ты танцуешь в этой паршивой забегаловке? - я кивнул в сторону танцпола. - Тут что, много платят?
- А тебе - дело? Думаешь, я ради денег танцую?
- Ради искусства, угу, - пожалуй, со скепсисом я переборщил - Вика обиделась.
- Как же ты меня достал, - громко вздохнула она - а в этом так называемом клубе тихо вздыхать просто не получалось - никто не услышит. - Хватит за мной следить. У меня есть жених, я тебе сто раз говорила.
- Гоша-хороший, который? Что ты так за него уцепилась? Только потому, что он тебе помог пару лет назад? И ты теперь будешь до конца жизни расплачиваться, что ли?
- Иди ты. Он меня любит, и я ему подножку не подставлю! - и, не обращая внимания на вернувшегося официанта, продолжила. - Я же тебе говорила, я не шлюха и на два фронта я работать не собираюсь!
- Дура, никто и не просит! - чуть не сорвался я, и, чтобы остыть, задержал официанта, который принес заказ, и сразу расплатился, потому что с их скоростным обслуживанием счет я буду ждать до утра, а уйти хотелось уже сейчас. - Я тебе что, галимый перетрах предлагаю? - уже спокойнее продолжил я. - Иди, попробуй, поцелуйся со своим Гошей - от него несет блевотиной так, что тебя саму вырвет! Тебе это нравится? Тебе нравится трахаться с этим вшивым пьяным укуренным задротом, от которого любую нормальную девушку стошнило бы?!
- Не кричи на меня!
Я не собирался кричать, но громкая музыка меня вынуждала.
- Тебя твой Гошечка только что продал за шесть тысяч баксов! Где тут любовь, о чем ты вообще?
- А ты меня, значит, купил, да? Шлюх будешь покупать на панели!
Она рывком отодвинула стул, и я еле успел схватить ее за руку.
- Отпусти меня, ты...
- Сядь и дай мне договорить, - вот где пригодился весь мой опыт начальства - она присела, словно была работником, а я - ее боссом. - Гоша от тебя отказался. За какие-то вшивые шесть кусков. Я предлагаю тебе нормальные отношения, подумай хорошенько. Вот тебе еще раз моя визитка - на случай, если ты остальные повыкидывала. Я буду ждать звонка два дня. - Потом опять пойду на приступ, потому что я привык получать то, что очень хочу. Последнюю мысль, я, конечно же, не озвучил.
Ночной воздух полился в легкие, как живительный бальзам. Тишина отрезвляла и успокаивала - я даже не включал музыку в машине - на сегодня мне хватило. А Вика, наверное, сейчас ищет своего Гошу, чтобы убедиться, что я - лжец и просто последняя сволочь, а Гоша - хороший.
Звонок раздался через минут двадцать - кажется, она уже переговорила по душам со своим "красавцем" и решила для себя, кто из нас двоих сволочнее.
Все продаются, все покупается, если не за деньги, то за внимание, если не за внимание, то за отношение. Это - правда, которую можно даже назвать громким словом "истина". Это правда, потому что я разворачиваю машину, чтобы забрать мою Вику из этого гадюшника.