Абрамян Ананун Дмитриевич : другие произведения.

Грозовой фронт. Земля горящая под ногами. Часть первая: Эхо подступает

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Неприглядная правда смутных времён заключается в том, что для того что бы их закончить - иногда приходится пачкать руки. И когда на месте погибшей Красной империи возникла новая Россия, стало ясно что нужно сделать так, что бы в ней можно было как то жить. И частенько необходимом условием чьего то выживания, является чья то смерть. Работа "санитара леса" глубоко неблагодарная. Им никто не заплатит за выслугу лет, их никогда не поминают добрым словом, и их никто и нигде не ждёт. Они проклятие, несущие вечную ночь тем кто перешёл последнюю черту. Их существование отрицают, и о них никто не вспомнит. Но кто-то ведь должен громить зверьё? На данный момент завершена
  Моей маме, моим старикам, и моим друзьям. Самым дорогим людям, благодаря которым я смог пережить даже самые сумрачные дни. С любовью и благодарностью.
  
  Пролог.
  
  Ноябрь 1998 года. Зеленогорск.
  
  Зрелище было величественным, без шуток. Серое ноябрьское море било о песчаный берег. Стремительно вечерело и серое небо скоро окончательно погрузило бы окружающее пространство в темноту. Сверху уже падала вниз морось. Естественно в такую погоду никого на этом берегу не было. Слева ветер гонял водяную пыль и песок в воздух над обширным пляжем. Вдали колосились уже чёрная полоска растительности, на противоположной стороне дюн. Позади на ветру вместе с деревьями, посреди города, качалось закрытое (разумеется) колесо обозрения. ГАЗ-3102, машина настолько официальная что дальше некуда, остановилась у волнореза. Конечно где то в конторе уже использовались и иномарки. Но Сергеев предпочитал этот вид транспорта, привычки менять поздно, а отечественные машины он считал надёжнее... может он и ошибался, но привычка сильная вещь. А в его возрасте менять их уже было поздно. Впереди, у того же волнореза, метрах в десяти, стоял бежевого цвета и порядком побитый жизнью 'Москвич'. Человек средних лет в бежевом пальто, в очках и непослушными волосами на голове пошёл в его сторону. Внешность типичного питерского интеллигента вводила в заблуждение только на первый взгляд, в глазах человека, в его осанке и походке ощущалась сталь. Сергеев таких за километр подмечал. Но рыбак рыбака, как известно...
  Человек сел в машину, пальто его было ещё недостаточно сырым что бы промочить обивку. Он снял и протёр очки своим платком. После чего пожал руку Сергееву, человеку в двое его старше, с мощным подбородком, холодным но чрезвычайно усталым взглядом. Он и решил начать первым.
  - Удивлён что мы с вами снова встретились, Полковник. Особенно после того что случилось.
  - Павел Константиныч, я понимаю ваши чувства, но уверяю вас. Мы отпустили Олега Бондаренко, известного как 'Канцлер', исходя из интересов национальной безопасности. У нас не было другого выбора.
  Взгляд Павла Константиновича говорил что ему в общем то было глубоко и далеко плевать, какими там мотивами руководствовалось ФСБ, но он всё же сдержался что бы не нагрубить. Однако ответная реплика получилась жёсткой, и почти сквозь зубы.
  - Вы ведь меня позвали не затем, что бы оправдываться. Не так ли?
  Сергеев оценивающе посмотрел на собеседника, а затем начал смотреть вперёд на темнеющий небосвод.
  - Я не буду ходить вокруг да около Майор... вчера я похоронил пятерых своих сотрудников. Провальная операция по ликвидации террористической ячейки, собирающееся совершить теракт в Твери, как у себя дома на Кавказе. Какая та мразь в управлении слила нашу схему. Местные властям мы доверять вообще не можем. Теракт мы остановили, но я потерял пятерых хороших ребят. Настоящих советских... русских офицеров.
  Павел почувствовал себя слегка неловко. - Сочувствую.
  - За последние двенадцать лет, я пятьдесят четыре раза звонил родственникам людей, которые работали на меня. Которые доверяли мне, и были готовы выполнять мои приказы. Это в четыре раза больше чем за все годы моей службы до этого, а я в госбезопасности уже почти тридцать пять лет. Эти люди, сейчас в наше время, умирают за страну. Страну которая их вообще не замечает и плевать на них хотела... но дело даже не в этом. Я не скажу вам за Кавказ и юг. Не скажу за то что за Уралом. Я вам скажу только за центральные регионы. Все наши ресурсы сейчас, брошены на войну с терроризмом. Вовчики наступают по всем фронтам, а наше управление обескровлено, и все руководящие уровни текут блядь как ржавое ведро.
  - Я понимаю. Но вы думаете у нас по другому? У вас проще, ваши подозреваемые не сдаются. В отличии от наших. Наших мы задерживаем. А их потом отпускает суд. Если вообще дело доходит до суда. Мне вам надо рассказывать про то, что такое наша Питерская прокуратура?
  - Ох, если бы всё было так просто... я скажу вам кое что, что вы должны знать, но никто кроме вас не должен. В течении года, на Кавказе начнётся большая война. С той стороны копят большие силы. Они называют это джихадом, священной войной. И они твёрдо намеренны забрать себе весь Северный Кавказ. И у нас есть все основания полагать, что они на этом не остановятся. Если мы их не остановим... только не известно кто этим будет заниматься. И как. Известно лишь одно, скоро начнутся теракты. Много терактов, повсюду. Будет даже хуже чем сейчас.
  - Что, вообще всё к хуям развалиться?
  - Мы не должны этого допустить Майор...
  - Вот сейчас начнётся... Полковник. Хотите меня привлечь к борьбе с террором? Так это не мой профиль... а даже если бы был мой. Хотите я вас хоть сейчас пошлю?
  Полковник удивлённо изогнул бровь. Но затем понимающе кивнул. - Я понимаю ваше отношение.
  - Нет, вы не понимаете. Всё чем мы занимаемся последние десять лет, это тушим пожар на Титанике. Вам никогда не казалось это бесполезным? Тушить пожар на корабле который скоро пойдёт ко дну? Мои парни честные, ни у кого на подсосе на стоят, а раз они ни на какую падлу не пашут и никого не отмазывают, то мы все питаемся подножным кормом. Про оружие и боеприпасы рассказать? Думаю у вас ситуация получше.
  - Вы удивитесь, не сильно...
  - У вас хоть с бензином всё нормально... товарищ Полковник. При всём моём уважении. Давайте уже ближе к сути. Или я еду домой, я не спал уже двадцать часов к ряду, а живу я на Петроградке. О чём вы наверное знаете.
  - Мы знаем что вы сделали прошлой зимой.
  В воздухе повисла пауза, как будто с неба до самого сердца земли, только что упал топор, выместив весь кислород. Майор не сказать что удивился, но испугался, в прочем всего на несколько секунд... рано или поздно всплыло бы.
  - Надеюсь вы сейчас не будете делать глупости? Чёрт, я вас не осуждаю... когда законы не работают. А вы видите как конченная мразь выходит на свободу, что вы чувствуете?
  - Я ничего не чувствую... и тогда не чувствовал.
  - Вы лжёте... вы не такой человек. Вы не такой как они. Как тот, кого вы убили. Вы всю жизнь по коммуналкам мотаетесь. У вас девять ранений за годы службы. Вы похоронили троих своих друзей. Вас караулили в подъездах, пытались убить, дважды не при исполнении. Но вам всегда было на это плевать. Потому что вы офицер. И вот что я вам ещё скажу. Сейчас, вокруг нас, много всякого говна повылезало. И многие из них прячутся за погонами. Времена изменились очень сильно. И сейчас, любой может убить человека. Просто так, взять и убить, не за что. Вы же убили того кто это заслужил. Не человека, мутанта.
  Павел потёр усталые глаза, он всё понял. - В наёмники меня вербуете?
  - Не в наёмники, Павел Константиныч... то что я вам расскажу, должно остаться между нами.
  - Что-то ещё?
  - В зависимости от того что я вам расскажу, вы решите, уйти или нет. Даже если вы уйдёте, я не буду вас шантажировать тем что вы сделали. Доказательств у меня нет в любом случае. Да и потом, вы хороший опер, вы нужны Петербургу. Но если вы согласитесь... вы сможете плевать на продажных судей и прокуроров. На всех этих чиновников и адвокатов которые их отмазывают.
  - Потому что я убил не просто так, а за что-то?
  - Потому что я знаю, я вижу, что вам это далось не просто. Но вы знали, понимали что это правильно. Вы не нужны мне как киллер. Вы мне нужны как тот, кто будет громить зверьё. Как тот кто сможет собрать людей, таких же честных милиционеров, солдат, как и вы. Человек опытный и организованный.
  - Это всё серьёзно?
  - Как коронарный тромбоз.
  Внезапное пробуждение чувство юмора Павла даже рассмешило, он ухмыльнулся. Он бы наверное даже улыбнулся, если бы не разволновался.
  - А что вы хотели рассказать мне? Такого секретного?
  - Как я вам уже сказал, печальная необходимость сосредоточится на проблеме террора и угрозе развала. И пока это так, мы не имеем возможности противостоять организованной преступности и её сращивания с властью. Они уже поделили страну, давно, контролирую целые регионы. Чиновники и воры легко находят общий язык... когда не являются одним и тем же. В общем, мы вынуждены действовать исходя из сложившейся ситуации. Три недели назад, руководство вышло на связь с лидерами наиболее могущественных и серьёзных воровских общин. Мы поставили им ультиматум, который заключается в следующем. Как вы сами знаете, старые воровские общины, живущие по своим уголовным понятиям, не являются столь агрессивной и деструктивной силой как нынешние толпы отморозков. Это вопрос конечно спорный с точки зрения морали. Но им нужен порядок, подобие порядка. Мы заключили негласный договор. Преступные группировки не допускают беспредела на своей территории, отказываются от всякого сотрудничества с экстремистскими и террористическими организациями. В свою очередь мы не интересуемся их делами. Если они попадутся, по закону, они попадутся. Если нет, мы не будем лезть, но всех кто пойдёт на откровенный беспредел. Массовых и серийных убийц, работорговцев, откровенных мокрушником. Мы будем давить нещадно, и тех кто это допускает, тоже. А беспредельщиков сейчас, много. Вы сами знаете.
  - Вы пошли на договор с ворами. И будете за них подметать?
  - Это вынужденная мера. Вы лучше меня знаете, у нас нет сил на наведения порядка в стране классическими методами. Но с бандами отмороженных мразей, которые держат в страхе целые города, надо что-то делать. Именно поэтому вы нужны нам, Павел Михалыч.
  Павел посмотрел на Полковника, он в принципе уже решил как ответить. Но сказать это было непросто. Он понимал, что сейчас делает важный выбор. Поэтому ответить надо было правильно.
  - Вы хотите что бы я набрал людей и создал из них группу профессиональных ликвидаторов? Вне закона?
  - В ситуации, когда закон не работает. Наша структура далека от криминальной сферы, у нас профиль другой. А вы знаете эту кухню, вы знаете этих людей. У вас будет бюджет и полная автономия. Для начала, мы хотим подчистить наш дорогой город Ленинград и окрестности. В последние годы, здесь скопилось очень много мрази. Это ваш шанс очистить для начала наш город. А дальше кто знает.
  - Рамки есть?
  - Соблюдать договор, по крайней мере, ровно в тех рамках, которые не касаются посторонних людей. В остальном, действовать сможете на своё усмотрение.
  - Я согласен.
  Полковник Сергеев удовлетворённо посмотрел на Павла. Он знал что он так ответит.
  - Я знал что вы согласитесь.
  - Не удивлён.
  - Вы согласились, но думаю что вам ещё надо всё обдумать. Завтра в три часа дня, приезжайте в Благовещенский Сад. Мы обговорим детали. У вас есть хороший парень в отделе, Капитан Лавров?
  - Да, он способный... вы и это сможете устроить?
  - Думаю, Капитан Лавров заслужил повышения по службе. Слышал он способный малый.
  - Лучший из молодой поросли.
  - Так и решим. Езжайте домой к жене, Павел Михалыч.
  - Вы меня своим всезнанием уже пугать начинаете.
  - Что поделать, деформация.
  Павел в лёгком смятении вышел под дождь, направившись к своей машине.
  
  ...
  
  Москва. Центр Международной Торговли. 11 февраля 1999 года.
  
  
  По телевизору показывали обвалившиеся развалы здания после пожара. Операторы телеканалов фактически смаковали кадры, не смотря на то что их старались не подпускать близко. Сегодня с теми кто охранял пикет, было лучше не спорить. Они были в ярости. Здание Самарского ГУВД, почти полностью выгорело, похоронив в себе, по предварительным подсчётам около сорока человек. И то, эти цифры были пока не окончательные, развалы предстояло разобрать. Генерал Ефимов мог бы конечно и переключить телевизор, но знал что по остальным каналам тоже самое. Судьба братской Югославии терзала душу несколько самим фактом происходящего, сколько тем, что в том чудовищном взаимном геноциде происходящем там, виделось гулкое эхо будущего России. Будущего которого они уже избежать не могли, слишком далеко всё зашло. Даже если оставить в стороне политику и Кавказ, достаточно включить телевизор что бы увидеть, что творилось по городам и весям многострадальной Родины. Пока уже довольно немолодой но крепкий мужчина, сняв пиджак стоял перед телевизором, со всей силы сжимая рюмку из под виски, наполовину залитую коньяком, в кабинет без стука вошёл полковник Афанасий Сергеев, выведенный из состава одного отдела, и пока не приписанный ни к какому другому, официально. В прочем, это всё были пустые формальности. Афанасий было настоящим именем, а вот фамилия Сергеев, нет. Да и сам полковник предпочитал 'не существовать', насколько это возможно. Особенно в такие времена. С сочувствием он посмотрел на Генерала, и с тоской на экран телевизора.
  - Что мы можем с этим сделать?
  Генерал не обернулся. - Ничего. Где мы, где Куйбышев. Нас туда никто не пустит... этим сука, наверху. На всё плевать. И было бы плевать, если бы у нас не начали взрывать машины у американского посольства... бляди. Ёбанные бляди.
  Генерала Ефимова довести до откровенной матершины было непросто. В прочем оно было и понятно. В последнее время они все уже были где то на грани и за гранью. Он взял с телевизора пульт и выключил его. Полковник взял на себя смелость занять большой чёрный диван в углу кабинета. По идее это был кабинет директора одной из контор, дружественный сотрудникам федеральной службы. И поскольку директора на месте не было, провести встречу здесь было разумным решением. Здесь по крайней мере не было посторонних ушей. Ну и воспользоваться местным мини-баром... Панорамные окна за спиной директорского кабинета, открывали сногсшибательный вид на излучину Москвы реки у самого сердца столицы. Арбат, Белый дом, здание СЭВ и рядом домов книг за ним, и далее ряд мостов и прочих зданий. Под стремительно уходящим от зелёно-оранжевого закатного цвета, в сторону тёмно-синего бархата февральской ночи. В прочем, красивый город был изрядно изуродован рекламными баннерами практически везде где можно и нельзя. Генерал подошёл к столу, поставив на него стакан. Было видно, что он из него так не разу и не пил. Он смотрел вперёд на морозное небо, на востоке уже была ночь.
  - Директор... директор не оправдал ожиданий. Он кажется неплохой человек. На редкость неплохой... и он спросил меня, что мы можем предложить. И я адресую этот вопрос тебе. Конкретизируя. План 'Перс' возможен? - Генерал посмотрел на Сергеева. Тот задумался.
  - Возможен. Только на раскачку нужно много времени... все мало-мальски способные, либо здесь, либо на юге. Вы сами знаете, какая обстановка в стране.
  Про обстановку мне не говори... налей себе. - Мини-бар был упрятан в довольно вычурный деревянный комод, сверху стояла открытая бутылка пятизвёздочного французского коньяка. Полковник встал и пошёл за бутылкой. С генералом сейчас было лучше не спорить. Пока он наливал, генерал продолжил.
  - Я слышал, что у МВД комитет уже начал работу. И результаты по Петербургу впечатляют.
  - Это правда. Потому что никто не рассчитывал что отдача будет вообще. Парни хорошо работают, но они потеряли троих своих людей.
  - Все теряют людей.
  - Из шести.
  Генерал поднял вверх стакан. Было видно что он чудовищно устал. - Так давай выпьем за них. И за тех ребят из ГУВД... и за всех кого сегодня не стало. Пусть им земля будет пухом.
  Стоя у стола выпили по половине содержимого. Помолчали. Сергеев продолжил.
  - Вадим Михайлович. У МВД своя специфика. И за год мы имеем в активе пока три ликвидированные ОПГ. Это неплохой старт. Но на общем фоне... я не знаю с каким чудом вы сумели пробить деньги на операцию внедрения. Но знаю что за все девять лет существования плана 'Перс', ни один директор службы не поднимал вопрос о его осуществлении.
  - Ну, теперь похоже мы нашли единомышленника... Сергеев. Тут ведь какое дело. Нынешнему недолго осталось, об этом уже все говорят. Ну посидит он ещё год или два. А потом что? А потом за власть пойдёт драка... И когда от всей нашей страны останется европейская часть без выходов к морю да ледяной мешок, с нами сделают тоже самое, что сделают с сербами. Это они там... - генерал махнул рукой в окно, в сторону понятное дело, центра Москвы. - ...пидорасы, рассчитывают вассалами стать. Или обслугой. И станут, обязательно. Те кому повезёт... что со страной будет, представляешь?
  - Наверху кто-то вытащил голову из жопы?
  - Наверху кое кто понял. Что в том останется от России, надо будет как то жить. Хоть не второй Францией, но может однажды нас и в таком качестве возьмут в Евросоюз... в любом случае. Они наконец задаются вопросами, что будет когда с юга всё это польётся на наши головы...
  - А юг?
  - А что юг? О чём ты, Сергеев? Юг мы проебали. Через год-два, нас оттуда окончательно выпнут. Надо думать о будущем. О том что с этим городом будет, со страной... - Генерал улыбнулся, смотря на хмурое лицо Полковника.
  - За державу обидно? И мне обидно, полковник... а что делать? Скоро война начнётся, большая. И это на Кавказе. А если этот сдохнет, то и здесь тоже... ты ведь мне докладывал, что у тебя в Башкирии сработала опергруппа.
  - Три вскрытые ячейки, под прикрытием одной из ОПГ. Группа ликвидирована, пропагандисты арестованы.
  - Способные значит?
  - Трое 'умников' и команда ветеранов, полный набор: Чечня, Абхазия, Приднестровье, Таджикистан. Но это одна группа.
  - Интересно... да, с кадрами сейчас всё совсем плохо. Но предположим, я смогу тебе выделить одну группу... команду 'Арбитраж'.
  - С Кавказа? У них ведь работы невпроворот.
  - На Кавказе сейчас у всех работы полон рот... а они хорошие спецы... видишь ли. Вопрос поставлен директором был не просто так. У нас тут намечается серьёзный кризис. Причём "тут" - значит "здесь".
  Полковник опорожнил стакан и перевернув его поставил на довольно дорогой стол рядом с генералом. Тот продолжил.
  - Твоя операция внедрения дала плоды. Насколько ты сам знаешь, в Саудовской Аравии уже готова группа в полторы тысячи рыл, и это только первая партия. Профессиональная подготовка, тактика и стратегия, обращения со всеми видами оружия и так далее, знания языков и местных обычаев... но до нас сорока на хвосте принесла. Что здесь какая то высокопоставленная гнида, собирается в город протащить группу. Причём не из Чечни. Все из-за рубежа, предположительно из нейтральных стран, вроде Турции, Египта, Туниса.
  - Турция то нейтральная... цель?
  - Мы предполагаем, что главной целью является Курчатовский институт. И всё что в нём находиться. Как там сейчас обстоят дела с безопасностью ты знаешь лучше меня.
  Генерал опорожнил стакан, и тоже перевернул его на стол. - Группа должна прибыть в страну в течении ближайших двух суток. И это именно твои парни, дали нам возможность об этом узнать... а теперь, Афанасий Михалыч, мне нужен твой план. И я тебе дам всё что нужно. И действовать надо быстро и как можно тише.
  - А крыса?
  - Крысой займусь я и Полковник Кравченко. Ты знаешь, уж в ловли паразитов, ему равных нет.
  - Значит мой актив...
  - Группа 'Арбитраж' час назад вылетела из Владикавказа, прибудет в Быково уже скоро. Бери своих молодцов из Башкирии, и приступайте к работе.
  Полковник Сергеев кивнул и направился к выходу. Генерал его окликнул.
  - Полковник, и ещё. Ты должен знать. Если мы этот бой проиграем. Нас всех, и директора тоже, скорее всего в живых не оставят.
  Подкупающая прямота, ничего не скажешь.
  
  
  СИЗО военной прокуратуры. Астрахань. Июнь 2001 года.
  
  
  Помойная яма. Тут даже комнаты допроса воняли сыростью, с потрескавшейся штукатуркой. Единственное чего здесь не было, это тараканов, они все сбежали туда где есть что пожрать.
  Сказать что на парня было страшно смотреть, это ничего не сказать. Фактически на нём живого места не было. Набухшие синяки и кровоподтёки по всему лицу, по рукам. Майка местами прилипла к телу. Глаза были злыми, уставшими, но внимательными. Он заметил что сюда пришёл новый человек.
  Через стол стоял человек в белой рубашке и красном галстуке. Мужчина лет тридцати пяти, с чертами лица высеченными из камня, с цепкими голубыми глазами. В руках у него была увесистая папка личного дела, он положил её на стол, сам сел напротив. Стул под ним надсадно и предательски заскрипел.
  - Советник Карпухин ваше дело больше не ведёт... это его мрази вас так?
  Парень промолчал, только оскалился, зубы были в крови.
  - Понятно... он за это ответит, не переживайте.
  Парень обратил внимание, что его гость, не смотря на деловой стиль одежды, был не шибко хорошо выбрит и загорел. По всей видимости, в кабинете он сидел не то что бы очень часто. Любопытно.
  - Я Капитан Герберг. Александр Иванович. И я буду теперь вести ваше дело. Старший Сержант Барков, Егор Юрьевич.
  Парень нашёлся что ответить. Говорил он не то что бы с трудом. Но он уже попросту устал. - Я уже всё рассказал. Всё в этой папке.
  - Ага... я вам сразу скажу. Советник Карпухин славно поработал над тем, что бы выставить вас виноватым во всём происходящем... они пытались из вас выбить признательные показания. Но я вижу, что успеха они не добились.
  Барков посмотрел на Герберга так, что тот понял, что если бы не его физическое состояние, он бы его сейчас удавил. Учитывая хорошие два метра ростом и крепкую физику, он мог.
  - Это хорошо... ваши показания здесь тоже есть. Вы написали их от руки, и кое кто здесь, проследил что бы от них не избавились... не всё ещё потеряно в датском королевстве... Расскажите мне, почему вы сделали то что сделали. Как это было?
  - Это была самооборона. Они подкараулили меня в хозблоке, окружили, Капитан Патрушев ударил меня по голове. Старший лейтенант Бакланов вытащил выкидной нож. Патрушев и Валанян попытались меня удержать.
  У них не вышло... - Герберг открыл папку на нужной странице. - В результате Валанян получил удар ножом в грудь, и скончался, Бакланова вы толкнули и он разбился насмерть ударившись головой о угол тумбочки. А Капитану Патрушеву вы сломали правую руку и челюсть, попутно стукнув его головой об стену так сильно, что у него случилось сотрясение мозга... одной физической силы тут недостаточно... где так драться научились?
  - Я из Сарапула. У нас по другому не живут.
  Капитан оставил папку открытой, но в неё не смотрел. Смотрел на Баркова. - Вы утверждаете в своих показаниях, что командование вашей части, виновно в хищении и продаже крупных партий оружия боевикам на той стороне, и бандитским формированиям здесь, в каспийском регионе. Вы хотели поступить правильно, и с умом. Вы написали обвинительную записку, указав в ней факты, и обратились с ней в военную прокуратуру. Где её приняли, пусть и с большим скепсисом. После чего вас попытались убить. А после того инцидента поместили сюда, три дня назад... То что я вам скажу, должно остаться между нами... вашего честного слова будет достаточно.
  Барков молчал.
  - Мы уже давно следили за вашей военной частью. Подозревая что под покровительством полковника Бесстужева, осуществляется продажа оружия и боеприпасов чеченскому подполью и другим террористическим организациям. У нас не было достаточно доказательств, до того как они попытались вас убить. К счастью, вы оказались крепким орешком. И они до сих пор вас не раскололи...
  Барков засмеялся, видно было, что ему давалось это нелегко.
  - Я решил хотя бы раз в жизни поступить правильно...
  - Скажите мне, Старший Сержант, почему вы решили пойти в армию, да ещё и добровольцем на Кавказ?
  Барков посмотрел на собеседника. - А что мне делать в Сарапуле? Я только драться и умею... и потом, если мы черножопых не остановим, от страны что останется? Вырежут всех. Так я думал...
  - А теперь?
  - Теперь я вижу, что нам черножопые не страшны. Мы ещё хуже.
  - Тем не менее, вы рассчитывали поступить правильно. И сделали всё необходимое.
  - И что со мною теперь будет?
  Герберг встал со стула, и прошёлся в угол и без того не большой комнаты. Лампочка под потолком предательским мигнула.
  - А будет теперь вот что... во первых. Вы отправляетесь в госпиталь министерства обороны в Волгограде. Где вам окажут всю необходимую медицинскую помощь. После чего, вы будете официально считаться прошедшим воинскую службу, и вернётесь домой.
  Капитан получил именно ту реакцию, которую рассчитывал. Он её ждал. Глаза злые, сердце требует возмездия...
  - А с этими что?
  - Сержант Барков, следствие вести невозможно. Вернуть тебя в камеру, означает тебя отдать на съедения шакалам. Ты уже сам понял, что живым отсюда не выйдешь. А даже если тебя не найдут повесившимся в сортире, они сделают всё что бы выставить тебя хладнокровным убийцей трёх офицеров. Ни про какую самооборону речи не пойдёт даже близко. Поэтому моя обязанность, зная что ты не виноват, вытащить тебя отсюда, и доставить домой. В Астрахани тебе оставаться тоже крайне не рекомендуется.
  - Значит всё?
  - Нет Барков, не всё. Они своё получат. У нас есть все основания под них копать. И я тебя уверяю, мы их всех закопаем. Даром, в Москве, в министерстве обороны, тоже заинтересовались тем что здесь твориться. Так что ты можешь с чистой совестью ехать домой. И я тебе гарантирую, что о тебе никто не вспомнит... а есть ещё один вариант.
  Егор посмотрел на Капитана. Он кажется начала что-то понимать. Герберг продолжил.
  - Я вижу в тебе человека, которому не всё равно. Ты пришёл сюда служить своей стране, но они тебя предали, попытались сломать. Но не добились своего. К тому же, как ты и сам сказал, ты умеешь хорошо драться... какое бы дерьмо вокруг не происходило. Всегда важно помнить то, что есть вещи которые запятнать нельзя. Именно поэтому ты сделал то что сделал. Если ты откажешься, ты просто вернёшься домой, это уже решённый вопрос. А можешь выслушать те два слова, что я тебе скажу. Мне нужно лишь твоё согласие.
  Егор подумал несколько секунд. Но любопытство взяло вверх. - Слушаю.
  - Пойдёшь к нам?
  
  
  Петрозаводск. Май 2003 года.
  
  
  Город с красивым названием и отнюдь не бедной историей, был относительно мал и расположен в таком месте, что далеко не каждый знал куда надо пальцем ткнуть в карту, что бы его найти. В связи с этим немногие люди знали, о том что город был расположен на берегу Петрозаводской бухты, и практически со всех высотных зданий в городе, можно было наблюдать водную гладь Онежского озера уходящего далеко за горизонт, одного из многочисленных внутренних 'морей' России. Сегодня было прохладно, май в Карелии не самый тёплый месяц, тем более у водной глади. Поэтому прохожие в облачный но солнечный майский денёк, старались выходить всё же в весенне-осенней одежде. Павел Константинович себе не изменял, статный, в очках придающих и без того далеко не глупому лицу во истину академические черты, хорошее длинное пальто было расстёгнуто, под ним строгий и весьма приличный костюм. Для этого человека, хороший костюм не был частью этикета, он действительно очень уважал то реноме, что было им создано когда то очень давно. В прочем тот молодой человек, стоящий у неспадающих вниз, от дорожки к воде уложенных булыжников, тоже имел свой стиль. Кожанка с пролетарской кепкой смотрелась очень аутентично. Человек и в правду был молод, наверное ему не было ещё и тридцати. Молодой и злой. В кафе что стояло на границе чащи парка и набережной громко играл 'Мумми-Тролль' и шумела какая то компания молодых людей, несколько из них стояло на выходе и веселились. Но звуки музыки уносило эхом залива. Павел Константинович подошёл к парню. Оба посмотрели в сторону воды.
  - На редкость ухоженный у вас город, приятный.
  - В республиканском статусе есть свои плюсы, не надо все деньги отдавать в Москву. Да и финны деньги вкладывают... сказал бы что рад вас видеть. Но откровенно говоря, ваши визиты меня озадачивают. Хотя, за то что я не сел, спасибо.
  - Однажды, я совершил тоже что и вы. Гордиться здесь нечем, но и стыдиться тоже.
  - Павел Михайлович... так кажется?
  Парень посмотрел на гостя. Широкое лицо, карие глаза, острый нос. Лицо не злое, но с неким оттенком какой то печали и сосредоточенности.
  - А вы Гурбарёв, Николай Петрович.
  - Ну вот, это выяснили... что вам надо то от меня?
  Такая резкость с оттенком равнодушия Павла Михайловича слегка позабавила, но в любом случае не удивила.
  - А вы сами как думаете?
  - Думаю что я для вас бесполезен. В уголовке я от силы год. Два года на улице. Образование получил заочно... я никто.
  - В Чечне бывали.
  - Не люблю вспоминать.
  - Вы хороший милиционер.
  - Я им был... мужики ничего не смогут сделать. Да и я бы не стал. Я знаю что после такого меня уволят. В лучшем случае переведут, и то шансы мизерные. Я не буду спрашивать, кому вы сунули, что бы доказательства испарились...
  - Вы проницательны Лейтенант, но вы сильно переоцениваете наши возможности. Мы никого не запугивали, и никого не подкупали. Документы были просто изъяты. Тонкие бюрократические манипуляции. Не более того.
  - Это наводит меня на размышления.
  - Я бы соврал, если бы сказал что мне от вас ничего не надо. Однако я считаю, что вы не заслужили того что бы сидеть в тюрьме. Тем более что у братьев Сурбаевых, там много соратников. А прокурор Митьковский твёрдо вознамерился вас отправить отнюдь не на спецзону.
  - Но теперь мне это не грозит?
  - Нет, и вы ничего нам не должны.
  - 'Нам', не вам. Кого вы представляете? Вы не из ФСБ, похожи, но нет, явно из нашего аппарата. В Москве новые методы?
  - В Москве призрак будущих погромов. Город одна большая помойка.
  - Как и вся страна. Но всё это лирика, и не является ответом на вопрос.
  - Я представляю интересы организации, которая ставит своей целью наведения порядка в стране, скажем так, более резкими и жёсткими методами, чем те что предлагаются законом.
  В их сторону направился здоровенный парень в тельняшке. Детина с приветливым и простоватым славянским лицом. По шкале от 'совсем чуть-чуть' до 'в полное говно' он был где то посередине. Подойдя к стоявшим у берега он представился предельно вежливо.
  - Здравствуйте уважаемые. Разрешите сигареткой угоститься.
  Павел Константинович достал из пальто пачку 'Кэмел' и протянул его 'десантнику'. Тот взял две и сказал и ослепительно улыбнулся. - Спасибо уважаемые.
  Николай заметил татуировку на правой руке 'Грозный 2003'.
  - Давно вернулся?
  'Десантник' посмотрел на Николая, улыбнулся, глаза его плясали и одновременно смотрели вперёд. - Вчера утром. Бывал?
  - В двухтысячном.
  Десантник протянул руку. - Старший Лейтенант Панкратов, Псковская Воздушно Десантная. Для друзей Паша, он же Бубен.
  - Сержант Гурбарёв, 506 мотострелковая. Для друзей Коля.
  Бубен аж засеял. Хлопнул Колю по плечу. - Ладно, вы если чё, приходите. Посидим, да?
  'Десантник' удалился обратно в сторону кафе. Павел Константинович хмыкнул. - Боевое братство... знакомо.
  - Это ирония?
  - Нет... я многих друзей там похоронил. И не только...
  - В курсе как нас там свои же имели?
  - Лейтенант, нас всех имели, в своё время. Но вы поступили правильно...
  Самопальность компакт диска в кафе вскрылась, когда после 'Муммий Тролля' внезапно заиграла кавер версия 'Dr Feelgood', которая пыталась подражать Motley Crue играя на балалайках, получилось забавно.
  - Не надо пытаться меня убедить в том что то что я сделал верно. Я это и без вас знаю. Дело не в этом. Я знаю таких людей как вы, я их видел... и знаю тех кто пошёл на таких как вы работать. Я не наёмный убийца.
  - Как и я... но нейтрализовать душегуба, на счету которого с десяток убитых, это разве не благородно? Вы сами всё знаете, всё видели. Мне не надо вам рассказывать, как далеко и давно всё зашло. Страна может уже и не разваливается на части. Но обстановка крайне тяжёлая. Иные регионы мы вообще не контролируем, коррупция повсеместная и всеобъемлюща... мы хотели что-то сделать. И предприняли шаги, необходимые для наведения порядка.
  - Всё дело в порядке?
  - Нет, всё дело в людях. В людях, которых мы спасли... вы отомстили за убитых. И не допустили новых жертв. Я знаю, лично, какую боль вы испытываете, зная что не смогли спасти тех женщин. Я многое о вас узнал. Знаю что вы помимо всего прочего, были хорошим солдатом. Именно это вас, во многом, побудило пойти в милицию. В наше то время, в нашей богоспасаемой стране.
  - Меня ваша агитация утомила... - Коля решил сбавить обороты. Идеи Павла Константиновича были ему близки. Просто он не любил когда лезли в душу, но он же в этом не виноват... - В двух словах, что вы хотите что бы я делал?
  - Находить конченных отморозков и нейтрализовать их. Вашими собственными методами. Вас никто не будет принуждать действовать так, как вы считаете неправильным... откровенно говоря, это для нас роскошь которой мы не можем себе позволить. В сложившееся ситуации.
  - Теперь я ваш Бэтмен?
  Павел Константинович засмеялся. - Я уже забыл что вы за поколение... о да. Именно так. За последние пару лет мы сумели неплохо подчистить криминальные группировки в центральных регионах. Навели относительный порядок в стратегически важных точках. Но в стране по прежнему творится полный беспредел. Но это не самая большая проблема. Мы не говорили о явных девиантах... если вы изучаете криминологию, то знаете сколько уходит времени в тех же США, на которые наши политики молятся, на ловлю серийных убийц. Больное общество плодит серийных убийц, наше к сожалению не является исключением. Но если мы будем пытаться преследовать этих людей законными методами, мы не достигнем никаких результатов кроме тех что всю страну завалит трупами. Хотя уже давно...
  - Я не в восторге от вашего предложения. Но я подумаю.
  Сзади в кафе началась явная потасовка, сопровождаемая отборным матом, которых даже вакханалия 'Скутера' из колонок не могла перекрыть. Николай тяжело вдохнул. На что Павел Константинович улыбнулся.
  - Подумайте над моим предложением. Ну а пока, идите выполнять свой долг.
  - Ага.
  
  Октябрь 2010 года. Саратовская область.
  
  Как это обычно бывает, звонок застал неожиданно, в три часа ночи. Не сказав куда и зачем, заставил сорваться и мчаться в дорогу. В три двадцать, восемь служебных квартир или кроватей любовниц опустело. В четыре часа на территории аэродрома 'Чкаловский' появилась целая колонна гражданских транспортных средств. А уже через два часа, через КПП авиабазы 'Энгельс' выехал прибывший грузовым самолётом груз. Пересевший на два не новых но вполне себе надёжных тонированных 'Лэнд Ровера' 1998 года выпуска, подаренные когда то ФБР своим 'коллегам' из ФСБ в качестве партнёрской помощи. И машины теперь шли по на удивление неплохой дороге, вдоль перелесков с обоих сторон, за которым желтела октябрьская степь, пока занимался рассвет над пеленой пасмурного неба. По четыре человека в каждой машине. 'Поддержка' и командир сидели во второй машине, оперативники в первом. Ребята одетые в одинаковые серые и чёрные пальто, первую треть пути в основном отсыпали своё, не отдохнув как следует в самолёте. Барков, крепкий и высокий славянский парень с усталым и осунувшимся лицом, дремал припав головой к стеклу. Рядом на заднем сиденье устроился Костя Чубатов, воистину богатырской комплекции здоровяк, с вечно бритой головой и носом картошкой. На редкость добродушный, если смотреть в лицо, мужик. Что даже не смотря на его навыки, было вполне себе правдой. На переднем сиденье сидел очень среднего роста рыжий шибздик с вечно наглым лицом от природы Кирилл Ирбитов, который очень некстати пускал слюни на обивку и часть двери. За рулём был Опан Тахтантыбеев, ярко выраженный тувинец с вечно безмятежным и спокойным лицом. Который совершенно без эмоционально но ощутимо хлопнул Кирилла по плечу. Тот айкнул, моментально проснувшись.
  - Ёбнулся?
  - Машину изгваздал всю.
  - Да иди ты на хер, я спать хочу.
  - Приедем скоро. Просыпайся давай.
  Сзади стали просыпаться, Егор пнул сиденье впереди. - Кирюша, дай поспать.
  - Да я тут причём?! Чингачгука спрашивай.
  Костя тоже буркнул спросони. - Кирилл, у меня есть оружие, и я не побоюсь им воспользоваться.
  Просыпаемся все, пора уже. - Опан бибикнул. Егор отреагировал недвусмысленно.
  - Жухало блин. Бесспонтовое.
  - Сейчас высажу, пешком у меня пойдёшь.
  Кирилл глянул в окно. Мимо мчала октябрьская степь. - Голяк... мы где вообще?
  - Трасса Энгельс - Балаково.
  - И куда мы едем?
  - Угадай.
  - Да иди ты в жопу а? Я не проснулся ещё.
  - В Балаково, умный ты наш.
  - Что может важного происходить в таком мухосранске?
  Побольше уважения. - Забасил Костя. - Москвичок ты наш необласканный.
  - В твоём голосе я чувствую нежность, Карбарас.
  - Иди с утра, в другое место потри. Может Тах остановит.
  Никаких остановок. У нас график. - он был прям смертельно серьёзен.
  - Я пошутил, Тах.
  - Я тоже.
  Кирилл не унимался. В конце концов, он же проснулся. - Ой, а посикать можно?
  - Началось блин... у нас график.
  - Ты же сказал что пошутил. Брехунок.
  - Я тебя сейчас реально высажу.
  Егор смотрел на линию горизонта, машины обходили немногочисленные в это время суток легковушки, и не то что бы редкие фуры. Но в целом дорога была свободной, учитывая что была она довольно узкой и пространство для манёвра было минимально, время они выбрали удачное. - Что известно?
  - Сам знаешь, ничего... в городе АЭС, ГЭС, крупный транспортный переход через реку, официально не ЗАТО, но порядка там в целом побольше, много охраны. Если нас вызывают, дело керосином пахнет.
  По другому не бывает. - Сказал Кирилл и снова приложился к стеклу. - Разбудите когда приедем.
  Прошло около полутора минут, и под ухмылки товарище на задних сиденьях, Тах три раза подряд пробибикал. Кирилл естественно был в восторге, сзади все заливались хохотом. Тах улыбался.
  - Да прибью на хер!
  Тах, включи говорильник. Тут может что-то кроме 'Авто-радио' ловит? - Попросил Егор.
  - Можно 'радио Шансон'.
  - А можно сразу лоботомию...
  - Глухомань Берс. Тут может вообще радио не ловит... шучу конечно.
  Ну, телефон тут точно не пашет. - Подметил Кирилл, достав 'раскладушку'. Их у них было много.
  - Как там сказал наш президент? Цифроизация всей страны?
  - Эй! Побольше уважения к верховному главнокомандующему!
  Отставить клоунаду. - Не повышая голоса но громко (как всегда) сказал Карбарас. - Машинка из двадцатого века... Хайф, посмотри в бардачке. Может есть что послушать.
  Хайфа открыл бардачок. Достал пачку пиратских болванок, с неясными названиями 'сборник рок 2008', 'пиндосский ?3', 'Ростовский'... - Ууу, чую запах противозаконности. - Сострил Хайф. А потом достал четвёртый диск с надписью 'Ник Кэйв энд Бэд Сидс'. Включил проигрыватель, заиграла 'Пятнадцать фунтов чистого белого снега'. И с наслаждением откинулся назад. В машине на короткие пару минут установилась тишина, Хайф подпевал себе под нос. Карбарас смотрел в окно с некоторой тоской.
  - Зима скоро. Красиво будет.
  И холодно. - Подметил Берс. - Степь же... хорошо что не лето. Жару терпеть не могу.
  Зашипела рация, после чего послышался голос Тимошенко, их командира. - Литерный один, говорит Литерный два. - Хайф поднял рацию.
  - Литерный один на связи.
  - Через три километра бензоколонка. Можем остановиться на перекур, купить себе позавтракать. Даю добро.
  - У тебя большое сердце Шерхан.
  - Так... Я думал это Берс. Отключаюсь.
  Берс хихикнул. Хайф положил рацию. - Ой, прям сильно надо было, да.
  О том что городок назывался Маркс, гласила типичнейшая уродливая стела, представляющая из себя три непонятных белых бетонных... чёрт знает что, сходящееся в лепесток из трёх сложенных вместе стрел. Под которыми покоилось слово 'Маркс' большими красными буквами. Стоявшая в центре кругового перекрёстка, прямо поедешь - в город попадёшь, направо поедешь - дальше поедешь. Вокруг стояло где то с полдюжины ремонтных мастерских и заправок. На одной из таких, корпоративных заправок, они остановились. Берс подумал, сильно ли привлекают внимание группа из восьми человек на двух чёрных внедорожниках в таком месте. 'Роверы' были заправлены почти под завязку, посему встали они на стоянке чуть подальше. Двое 'Умников' и Тах ушли в магазин. Хайф и Карбарас пошлёпали в сторону сортира где то на заднем дворе. Шерхан и Гудвин отошли за пределы парковки на пустой песок с редкими зарослями высокой травы.
  Евгений Малахов, он же Шерхан. Сорока пяти летний лысый дядька опять же, достаточно солидного роста, но худой как щепка, в силовых видах спорта до армии никогда особо силён не был, это правда. Зато в обращении с ножом ему равных не было. А Новочеркасск всегда был местом особым, и в СССР тоже. Все они в какой то степени, не были людьми которые 'не выделяются в толпе'. Шерхан не смотря на грозное прозвище, пожалуй был единственным из оперативного звена, кто мог бы выдать себя, например, представителя технической интеллигенции или 'писаря в штабе'. Можно было бы, если бы не глубокий шрам проходящий через левую сторону лица, однажды это ранение едва не лишило командира глаза. Обладатель бархатного и прокуренного голоса, вечно смолящий 'беломор' старина командир. Гудвин - Антон Смолин, молодой парень, которому ещё и тридцати не было, был похож скорее на хорошо тренированного, налегающего как это принято спорт-зал и служившего, но программиста или сотрудника службы техподдержки. Доброжелательное но вечно всезнающее лицо, хитренькая полуулыбка не сползающая с лица и очки 'плюс один'. Курил он естественно 'Кент'. 'Беломор' был для него откровенно тяжеловат. Берс в прочем не курил вообще.
  - Курить, здоровью вредить.
  - Берс, расстреляю перед строем дважды, наглеть если будешь... вопросы есть, я так понимаю?
  - Я могу конечно и до брифинга подождать. Но есть.
  Шерхан кивнул в сторону Гудвина. Тот затянулся и выпустил дым.
  - К нам с юга информация пришла. О том что планируется атака на один из ядерных объектов в Поволжье. Провели анализ, выбрали наиболее удачный и уязвимый. Оказалось Балаково, самая удобная цель. Близость Волги, город на пересечении крупных путей, много приезжих и проезжих. Контроль жёсткий но, сам знаешь, что у нас не всё гладко.
  Тут Берс был согласен. Да и в целом, если такой коленкор...
  - Кто ещё в курсе?
  Шерхан смолил медленно, с наслаждением, глубоко. - Центр, МЧС и Оборонщики, 'Росатом' само собой. Естественно только на самом высоком уровне. Не известно откуда протечёт, если что. А нам фактор внезапности не помешал бы.
  - Местные?
  - Местные не участвуют... план 'Чёрный клык', по ультрас и прочим нацикам. Начали в масштабах все страны буквально вчера. Повод есть, говорят мутки начались не хорошие в высших рядах. Не говоря уже об общей картине художеств... последователей великого художника... да и потом. Мы не знаем, деза или нет. Группа фанатиков или большая операция... информации настолько мизер, что по большому счёту, мы стреляем из пальца в небо.
  Проверка сигнала Берс. - Затянулся Гудвин. - Только и всего, но как известно, лучше перебдеть... 'Росатом' в городе порядки свои наводит. Обещали нам лучшее техническое снабжение. Интересно даже посмотреть.
  Командир кивнул в сторону Гудвина с ухмылкой. - Ишь, в предвкушении уже.
  Берс улыбнулся. - Снова будешь Пентагон хакать?
  Гудвин с типичным выражением лица, как будто знает всё на свете, оспорил. - Пентагон это скучно. Бренные и земные дела. Вот 'Хаббл' взломать, и посмотреть на небесную твердь...
  К ним подошёл довольный, как обычно, сверкающий как пятак Хайф. Вечно выглядевший как дворовый хулиган и задира.
  - Поссать и родить... ой, командир. Доброе утро. А почему вы с нами не поехали?
  Шерхан посмотрел на подчинённого строгим взглядом. - Да говорливый ты, Кирюх. Я там уснуть пытаюсь, а ты будешь базлать на всю Ивановскую.
  Никак нет! - Это было очень громко.
  - Ну вот что ты орёшь то?! Зачем? Покурить не дал, блин...
  Командир бросил уже скуренную беломорину на землю и растоптал. После чего пошёл к машине, под смех товарищей. На заправку подъехала тёмно-синяя внедорожная 'Субару' видавшая виды, но с Московскими номерами. Из машины вышла женщина, не толстая но упитанная, но при этом сильно рослая, почти под два метра. Из тех, которые в горящие избы входят, лет где то тридцати, застёгнутая в оранжевую 'финку' и синих джинсах, волосы на голове были собраны в тугой пучок. Она пошла в сторону кассы, тем временем как в машине сидела ещё одна девушка. Хайф непередаваемым взглядом смотрел вслед гостье.
  - Какая рослая однако...
  Ну началось блин. - Гудвин закончил курить. - Я вот понять пытаюсь, ладно к нам, как тебя в армию то вообще взяли? Ты же ёбнутый?
  - Антоша, хотеть трахаться, это совершенно нормально. Вам компьютерным задротам, иногда полезно выбираться из-за стола. Ну скажи, разве она не прелесть?
  - Не в моём вкусе.
  - БПЖ, большая прекрасная...
  - ...женщина. Я в курсе как это называется.
  - Она же не в твоём вкусе! Или ты как этот... из разряда. Люблю худых, а-а любых?
  Берс положил руку на плечо товарищу. - Хайфа, однажды тебе кто-то сделает очень больно. Возможно даже я.
  - А что сказал то?! Нет, ну что я сказал?!
  Женщина как раз расплатившись пошла в сторону машины. И Хайф в свойственно ему манере, стал творить всякую галиматью. Например орать.
  - Мадемазуэль! Вашей маме зять не нужен?!
  Женщина посмотрела на него с лёгкой полуулыбкой, ответив громким и доброжелательным басом. - Такой не нужен. Ноги коротковаты. Не дотянешься.
  - Эй! Мы можем лечь! А там главное не размер ног! А размер... ай! Ухи-ухи-ухи!
  Берс схватил товарища за правое ухо и улыбнувшись как можно более доброжелательно, пока Гудвин ржал как ломовая лошадь. - Извините его пожалуйста. Он у нас немного контуженный. Пытаемся за ним приглядывать, что бы дров не наломал. Та закатив глаза села в машину. Берс отпустил Хайфа, слегка его толкнув. Тот полез на Берса с пинками, тот отмахивался. Из машины в этот момент вышла попутчица. Метр семьдесят пять. В синих джинсах и красной кожаной куртке. Как и любая хорошая одежда она не выделялась сама по себе, она подчёркивала то что нужно было подчеркнуть. К ним шла пантера. Кудрявые и чёрные как смоль волосы собраны тугой хвост. Кремовая кожа, глаза цвета ореха, острые как нож скулы и при этом слегка азиатский разрез глаз. Прекрасный образчик совмещения генов одного из народов юга и азиатской крови. Берс почувствовал как у него душа уходит в пятки. Такое бывало с ним не редко, когда он пересекался с женщинами что заставляли его испытывать вполне определённые чувства. Но этот взгляд, это лицо, эти глаза... он пока ещё не пропал. Но был уже близок. На самом деле, не так то сложно растопить сердце старого солдата. Эта мысль ушла так же быстро как пришла. Она шла, и наверное сейчас будет ругаться. Хайф сделал пару шагов назад, положа руку на сердце.
  - Мадам, прошу вас простить меня. И передать искренние извинения вашей спутнице.
  Она остановилась в паре шагов от троицы. Все трое мужчин прибывали в состоянии прострации. А она их оценивала. Что пугало ещё больше. Наконец она спросила.
  - Закурить есть?
  Гудвин быстро вышел из состояния коматоза. Доставая початую пачку Кента, протягивая её. Девушка кивнула и взяла две штуки.
  - Это не мне... подруге.
  Она посмотрела на Хайфа. - Могу сказать что ты дал.
  Хайф расплылся в своей типичной улыбки выходца западного Бирюлёво. Очаровашка, что тут скажешь. - Мадам, я буду польщён.
  - Ты с ней поаккуратней. Она чемпион области по метанию ядра.
  Думаете она его сможет метнуть? - Берс решил вмешаться в разговор. Чаровница посмотрела на него. Вот теперь он пропал... с концами.
  - Не знаю, сложно сказать... слушай, у тебя зажигалка есть?
  - Не курю, но есть...
  Достал фирменную 'Зиппу' (трофейную) и протянул ей. - На парковке курить нельзя... потом раскурите.
  Девушка посмотрела на него с ухмылочкой. - Дорогая вещица.
  - Сможете отдать мне её позже. При следующей встрече.
  - Думаешь мы встретимся?
  - Смотря куда направляетесь.
  Чаровница подбросила зажигалку в руках. - Не скажу куда... не могу взять.
  Оставь. - Выпалил Берс, вежливо но настойчиво. Потом понял что погорячился. Что с ним вообще творилось... - Дарю. От всего сердца.
  - Ладно, спасибо... но за мной должок.
  - Россия страна маленькая. Пересечёмся, однажды.
  Девушка улыбнулась, слегка поклонилась, и заложив сигареты за правое ухо, пошла в сторону машины, пока троица пялилась ей вслед. Первым в себя пришёл Хайф.
  - Мне срочно нужен снег. Что бы засунуть туда хер. Правда, мне очень нужен снег.
  - Хайф, заткнись, правда.
  - Ой, мы не в духе что-то...
  Хайф пнул Берса под зад коленом. Тот сразу на него полез... Шуточна драка кончилась зычным басом Карбараса. Все члены группы пошли обратно к машинам. Те что были в кафе, тащили за собой универсальные как мир хот-доги и стаканы с не самым плохим (для этих мест то) кофе.
  - Что молодёжь, детство в жопе заиграло?
  - Карбараша, наш котяра... - Хайф недвусмысленно показывал пальцем в сторону Берса. - ...похоже повстречал свою Василису Прекрасную. Ты бы его видел, как школьник. Разве что заикаться не начал. У него там поллюции и вообще... - Тах влепил Хайфу смачную оплеуху.
  - Пошёл в машину.
  - Ой всё!
  Через минуту, оставив москвичек на парковке, 'Лэнд Роверы' сделав один разворот через автомобильный круг вокруг стелы, помчали дальше.
  
  
  Липецкая область.
  
  Само по себе название платформы 'Грязи-Орловские', как и само название населённого пункта, напоминало собой скабрезную шутку, которую кто-то умело начал, но так и не сумел довести до логического финала. Типичный до боли пейзаж, рядом с путями отстоя товарных вагонов, обычная бетонная платформа ведавшая лучшие времена. Раздолбанные деревянные скамейки, раздолбанные технически здания у товарняков, раздолбанные дороги... тут вообще всё было раздолбанным. Деревенские дома и участки в прочем, выглядели более менее прилично, что уже начинало входить в привычку. Не смотря на полный экономический и социальный коллапс русской глубинки, в этом регионе уже было своё сельское хозяйство. Которое не могло банально пробиться на рынок заполненный импортом. Посему многие хозяйства работали себе в убыток. Однако общий уровень жизни хоть и очень медленно, но рос. А сёла и деревни в ближнем радиусе не самых бедных облцентров обрастали как грибами коттеджными посёлками и дачами зажиточных горожан. В прочем это место Николай не находил приятным для жизни вообще никаким боком. Хотя отдавал должное, что какая то романтика здесь, на полустанке у чёрта на рогах, всё же есть. Он оставил белую 'Восьмёрку' 2004 года у подъёма на платформу. Ключи положил в карман над водительским сиденьем. Потрогав на прощание икону Богоматери, покинув машину пошёл на ту платформу, что принимала поезда в сторону Липецка. У него с собой не было ничего кроме пятисот рублей мелочью, пружинного ножа, наградных часов да зубной щётки в чехле. Сейчас, рано утром, платформа была практически пуста. Лишь на одной из тех самых, поломанных местной шпаной и синяками скамейкой, сидел грузноватый но крепкий мужичок среднего роста, с коротким веником седых волос на голове, укутанный в чёрную куртку и в чёрных же джинсах. Увидев парня в грязно коричневом пальто почти до колен и кепке пролетарке, помахал ему рукой. Коля махнул в ответ и аккуратно сел рядом. Друзья обменялись крепкими рукопожатиями. Ждавший начал разговор, попутно поглаживая кожаный чемодан стоявший рядом.
  - Отоспался хоть?
  - Нашёл неплохую хату в паре километров... внешний вид конечно так себе. Но кормят вкусно. И хозяйка добрая.
  - Красивая?
  - Ничего так.
  Володя хихикнул.
  - Думаю, по стране уже целый выводок пасётся, детишек неожиданно похожих на тебя.
  - Вот уж чего не надо... таких как я.
  - Да ну тебя на фиг, и настрой твой... Дело сделал?
  - Первомайский насильник, больше не побеспокоит жителей данного городка. Весной всплывёт может быть, подснежником. А так, едва ли его быстро найдут.
  Володя стал серьёзным. - Ты сам как?
  - Нормально Володь... в каждом городе должен быть палач. Но городов у нас много, потому и приходится гастролировать.
  - Когда ты начинаешь проявлять свой сарказм, я начинаю беспокоиться.
  - Володь, всё нормально, правда... буду я ещё жалеть о такой твари... подарки передал?
  - Да. Они в целом рады. Хотя отец твой и не показывает... Батя твой, компанейский мужик. Хотя нашу братию и не любит.
  - Прости уж старого педагога... пили с ним?
  - А то... много нового услышал... мать за тебя переживает.
  - Передай ей, что в декабре приеду.
  - Раньше не хочешь?
  Коля удивился. - Зачем? Я в порядке, говорю тебе.
  - Ты почаще это повторяй... я бы тебя отправил на подлечиться. В Минводы там. Горы, воздух, девки.
  - Армянские братки, чеченцы, урки с Краснодара.
  - Знаешь, такой как ты, он везде себе приключений найдёт.
  - Ну так зачем тогда отпуск?
  - За тем что девять операций за последние пять месяцев. И ты как я слышал, уже трижды лез на рожон.
  - Когда то я слышал, что мои методы не будут подвергаться критике.
  Володя разволновался и повысил голос. - Причём тут твои методы? Дело не в методах, а в том что у тебя в башке. Вы мои люди, вы мне все нужны здоровые, физически и духовно... мне потом твоей матери с отцом как в глаза смотреть?
  Коля был спокоен как удав. - Зачем так драматизировать? Считаешь что я сдал?
  - Это уж тебе судить... выдерну тебя в резерв. Отправлю в спецсанаторий.
  - В Минводы?
  - В Магадан!
  - Ааа, понятно... спасибо ещё про то что бабу найти надо, не завернул.
  - Кому ты нужен?
  - Вот спасибо...
  Володя открыл чемодан, достал оттуда увесистую папку.
  - Вот тебе новое... в Липецке вчера случился маленький мандец.
  - Маленький?
  - Пока да... а там хрен знает... страница пятнадцатая.
  Коля послушал куратора, на пятнадцатой странице его ждала распечатка уголовного дело некоего Зухрина Арсения Павловича. Осуждённого по статье 105 пункт второй, что было в общем то нормой для их конторы. Хитрый прищур глаз и круглая как лампочка голова, пухлые щёки, вроде бы хмурое лицо выдавало какой не внятный спектр эмоций, близких всего к какому то ехидству.
  - Мразь конченная... был осужден за массовое убийство троих человек, двух парней и девушки, ножом. Бабу он после смерти ещё и изнасиловал... его бы закатать па полной. Да только вот эта гнида, стала очень убедительно доказывать собственную невменяемость. А Прокурор и судья, по какой то не вполне понятной причине пошли у него на поводу. Выяснилось что убил он в состоянии аффекта, а изнасиловал он её... потому что блядь. Отсидел три года, и внезапно, где то пять дней назад, прокурор одобрил проверку Зухрина, по какой то причине сидящего здесь, в области, на невменяемость. И всего через какие то три дня, его уже повезли на проверку в ближайшую психушку. В сопровождении двух конвоиров. В результате, откуда то взяв лезвие, он убил медсестру, санитара и конвоира, ещё одного конвоира и санитара отправил в реанимацию. Никакой охраны на выходе из больницы не было... в общем. В городе уже почти сутки план 'Ураган', который пока результатов никаких не дал.
  Коля уже мало чему удивлялся, но не мог не заметить, что данный случай вообще представлял из себя какую то феерию злостного дебилизма... или сговор.
  - Похоже что ему помогли... слишком много совпадений... двое конвоиров?
  - Глупость или предательство? А хер его знает... я про начальника режима, Полковника Бердищева слышал, и чаще всего плохое, при том что начальством он любим.
  - Ну это у нас как всегда... мои контакты?
  - Дело ведёт старший следователь ГУВД Зандир Протасов.
  - Араб что ли?
  Связной продолжил проигнорировав вопрос. - От теневой стороны, в городе за порядок отвечает авторитет Ворон, он же Василий Вороной. Но времена нынче изменились, и ссученные господа 'бизнесмены', сами из бывших, к таким как он уже не прислушиваются... ну это всё лирика.
  Володя достал из чемодана удостоверение сотрудника ФСБ, под грохот приближающегося скорого поезда. Николай отрыл удостоверение. Николай Гурбарёв, старший следователь Московского управления, такое открывает все двери. А то что ФИО настоящая... так никто же не смотрит, и не вспомнит, скорее всего. Следом пошла пачка в тридцать тысячных купюр, новенькая запароленная 'Нокиа' и наушники к ней.
  - Камера хорошая, и Богдан тебе музыки накачал... что вы там слушаете. Лед Зеппелин, Боуи...
  - Это музыка твоего поколения, старый.
  - Я не старый! И я больше под гитару люблю, у костра. И шансон, не нынешняя хуйня. С Михайловами и прочими пидорами. Настоящий.
  - Как всю жизнь был конвоиром... -оба хмыкнули. - Билет купил?
  Володя удивлённо посмотрел на коллегу. - С какой стати? У тебя деньги есть? Топ-топ в кассу, она уже работает. Твоя электричка прибывает через десять минут... ах да.
  Володя выудил со дна сумки ключи от 'Хёндай'. - Машина не слишком неприметная, но зверь. Да и потом, среди буржуев выделяться не будешь... ключи от тачки?
  - 'Восьмёрка' белая, у лестницы. Ключи в машине. Чуть больше полубака, состояние хорошее, но запаску потратил.
  Володя и Коля встали, пожали друг-другу руки снова, и крепко.
  - Не пуха.
  - К чёрту. Сам то к кому?
  - За полста километров отсюда. К Милоняну, у него в Тамбове дела.
  - Какие?
  Снафф-видео... пидорасы. - Володя смачно сплюнул на рельсы.
  - Он один что ли поедет?
  - Туда уже Кёрц выдвинулся, справятся. Ладно, бывай.
  Николай кивнул и махнул рукой. Коллеги разошлись. Один поехал встречаться с оперативником, другой покупать билет в кассу.
  
  
  Книга первая. Эхо подступает.
  История Первая. Охота на волков.
  
  'У волка ночь, у героя меч.
  За горами Волга.
  Холод за спиной...
  Никого не жалко.
  Ничего, надолго...'
  Аукцыон - Седьмой.
  
  
  Железнодорожный промузел. Балаково. 17 октября 2010 года. 09:23 утра.
  
  
  Степь срезало как ножом типичным индустриальным пейзажем. Высокие трубы, длинные бетонные заборы, ЛЭП и железнодорожные вагоны. Въезд в город выглядел как какой то проулок на задворках. 'Роверы' въехали на охраняемую территорию, надпись над воротами гласила, что этот объект является собственностью местного водоканала. Охрана была самая обыкновенная, двое в типичной чёрной униформе. Только у одного 'Ксюха' болталась на пузе, и он на него положил руку. Вполне себе предусмотрительно, и пистолеты у обоих. Ворота цеха открылись, и машины неторопливо въехали вовнутрь, мимо грузовиков аварийной службы, каждому из которых было уже лет по 30, что несомненно сказывалось не внешнем виде. Внутри здания было светло, и просторно. Его уже много лет никто не ремонтировал. Внутри стоял бронированный и тонированный мини-вэн 'Додж' и два субурба 'Хёндай'. Куча раскладных столов и стульев, тугие и толстые верёвки кабелей, ведущие от более чем десяти ноутбуков и двух серверов в половину человеческого роста. Ящиков с амуницией тут тоже было более чем в избытке. Над всем корпело восемь трудолюбивых 'гномов'. И все они прекратили работать, как только к ним приехали гости.
  Карбарас присвистнул. - Как всё серьёзно.
  Хайф включил дурака. Хотя он его и не выключал. - Ребята! А давайте выйдем красиво!
  Мы то выйдем. - Заметил Тах. - Тебя мы в какое место запихнем?
  - Кури укроп холера. Ну! Насчёт три!
  Берс закатил глаза и открыл дверь, и в результате все члены группы покинули машины синхронно. Выглядело это со стороны конечно впечатляюще.
  Встречала их довольно разношёрстная компания. Но в целом, здесь все были свои. Из тех кто друг друга за километр учует. Здесь ребята были уже больше похожи на штатских, в том плане что костюмов не носили, стараясь одеваться попроще и просто по погоде. Вперёд вышел слегка грузный, невысокого роста, но широкоплечий и сбитый как будто из камней, мужчина бледный но черноволосый и кареглазый с не самым маленьким носом, в джинсах и чёрной водолазке. Они с Шерханом крепко пожали друг-другу руки. Встречающий улыбнулся.
  - Здравствуй Москва.
  - Привет Красноярск. Давно здесь?
  - Как и вы, с утра. С кем имею честь?
  - Шерхан. Отряд 'Буг'. Отдел 'С'.
  - 'Быранга'. А я Уват. Оперативная группа военной контрразведки. Уверен вы о деятельности нашего отдела никогда не слышали.
  Гудвин поднял руку вверх, как школьник на уроке. - Каспийск в 2005.
  Тоже самое сделал Берс. - Хабаровск в 2007.
  Уват посмотрел за спину Шерхану ухмыльнувшись. - Всё то вы знаете.
  Работа такая. - Подтвердил Шерхан. После чего развернулся представив всех членов отряда, включая ещё двух 'умников'. Птаху - Арсена Тахтаева, субтильного на вид юношу степной наружности, которому не было ещё и двадцати пяти, который был у них главным специалистом по связи. И Рыбу - Петра Вороненко, молчаливого (с перебором) и суховатого мужчину средних лет, с холодными глазами. Который у них отвечал за техническое обеспечение в поле и разведку, и это была даже не его основная специальность. Уват в свою очередь представил своих, слева направо.
  Шуба, здоровенный и лысый (точнее даже сказать, абсолютно безволосый) как коленка громила с непробиваемым лицом. Орлуша и Степаша, два очень похожих (явно братья) друг на друга длинных парня славянской внешности, ещё довольно молодых, с неким чувством собственного превосходства на лице. Видимо они его получили ещё когда в юношестве весь свой двор на уши ставили. Тара - азиат (скорее всего калмык) средних лет, тонкий как тростинка и при этом отнюдь не титанического роста, отчего видно было по спокойному лицу, никак не страдал. И Гавр, совершенно белобрысый вплоть до бровей компактный парнишка, чем то неуловимо напоминающий Хайфа, только лицо не наглое. Члены команд пошли здороваться.
  В этот момент к ним присоединился ещё один человек, лощённый, высокого роста, в хорошем костюме. Всё это время он стоял в стороне и внимательно смотрел на общение боевого актива. Видно было что в кабинетах он сидит уже давно, однако выправка и былая хватка никуда не делась. Его сопровождал молодой человек лет на двадцать моложе, который в целом был похож на своего начальника практически во всём. 'Бугор' протянул Шерхану руку.
  - Анатолий Евгеньевич Шемякин, глава службы безопасности АЭС. Мой зам, Николай Юрьевич Кардышев.
  Не могу не поинтересоваться, в чём тут интерес у ГРУ? - Не без иронии спросил Шерхан. На что Уват хмыкнул. Шемякин решил все межведомственные споры пресечь сразу.
  - Именно военные предоставили информацию, по которой работает на данный момент и ФСБ, так что давайте просто сейчас вместе все и послушаем о чём речь.
  Вот именно. - Уват указал рукой на вещи у него за спиной. - Анатолий Евгеньевич нам тут предоставил много всего интересного. Да и мы тут притащили кое что. А вы притащили?
  - И мы притащили, не сомневайтесь.
  Уват посмотрел своему коллеге за спину, на 'Роверы'.
  - Машины маловаты, опять будете на нашем горбу выезжать.
  Думаю нам уже пора начинать. Время не терпит. - Вставил своё слово Николай Юрьевич.
  Не успевшие в общем то толком познакомиться (что в прочем и не особо требовалось) бойцы пошли размещаться на раскладных стульях. Гудвин, Гавр и Птаха пошли вместе подключать электронику и устанавливать проектор с досками. Стульев хватило только на тринадцать человек. По этом остальные устроились кто как. Берс и Орлуша приземлились на капот одного из 'Хёндаев'.
  - Орлуша.
  - Берс.
  Шерхан, директор, Гудвин и Уват крутились вокруг экрана. Через две минуты кроме двух командиров никого не осталось, остальные расселись. Птаха включил проектор.
  Всё работает? - Уват спросил Гавра, тот молчаливо показал большой палец. Проектор заработал.
  - Так... все собрались? Все слушаем? Друзья из ЧэКа? Тоже?
  Со стороны зала послышалось хмыканье.
  - Приветствую всех. Сказал бы что рад видеть всех нас тут, но повод не весёлый. От слова совсем. Иначе бы нас не позвали... - В этот раз смешков не было, не до смеху. - ...да. Работаем мы само собой, при поддержке наших коллег из Центра Специального Назначения. Даю вводную. Приблизительно 20 часов назад, наша агентурная сеть на Южном Кавказе нам прозвонила, о том что одно из ключевых отделений 'Имарат Кавказ' за рубежом, спланировали крупную акцию, целью которого, является один из ядерных объектов в Поволжье. Первый подпункт - 'Где'. Балаково город удобный для нападения. Здесь проходил железнодорожная магистраль на Казахстан, две части города между собой соединяет одна единственная переправа через Волгу, она же Саратовская ГЭС. Много мимо проезжающих, до крупных городов достаточно далеко, ни одной крупной военной части поблизости. А вокруг места глухие. Город можно использовать как место размещения и планирования, а уже от него, начинать плясать в сторону станции. Вопросы?
  Почему мы уверены что они атакуют именно Атомную Станцию а не скажем ГЭС? - Спросил Хайф. - Она явно легче охраняется.
  Дамба место неудачное - Вмешался в разговор Директор. - Вниз по течению лишь пара деревень. К тому же, конструкция плотины достаточно устойчивая, она наполовину состоит из насыпей, высота самой дамбы десять с половиной метров. На такое сооружение нужно слишком много взрывчатки, на её закладку понадобиться слишком много времени. Вероятность неудачи, велика. В случае успеха, для Саратова и окрестностей последствия могут быть серьёзными. Но совершенно точно не приведёт к большим жертвам. В отличии от аварии на АЭС, разумеется.
  На этот раз вопрос задал Карбарас. Не сдержался. - А на АЭС значит теракт провести несложно?
  Шерхан окликнул подчинённого. - Карбарас, ухи оборву за дерзость в голосе. - Обратился к директору. - Извините пожалуйста.
  Анатолий Евгеньевич хмыкнул. - Охрана АЭС серьёзная. Согласно правительственным регламентам, у нас есть полный картбланш на закупку вооружений и амуниции. Персонал службы безопасности, три смены по сорок человек. Все бывшие военнослужащие, за их уровень боевой готовности и подготовки я ручаюсь лично.
  Извините что отвлекаю. Но я думаю с вопросами можно и подождать. Пока наш коллега не закончит брифинг. - Голос Шерхана был убедительным. Уват продолжил.
  Второй пункт, 'кто'. Вот здесь уже интереснее. - Гавр поставил слайд. На нём были лица и выжимка данных о четырёх лицах кавказской национальности. Многие из находившихся здесь узнали в них кое кого.
  - Это банда Таймураза Галиева. Гавр?
  Голос у Гавра был молодой, юношеский. Но отдавал какой то горечью, не в смысле эмоциональной, а как будто он испытывал неприятные ощущения от того что жует лук, и всё время хочет сплюнуть.
  Таймураз Галиев, 38 лет. Уроженец Урус-Мантана, Чечня. Окончил 11 классов, учился в Техноложке, сука... извините. Специальность, информационные технологии и средства массовых коммуникаций. Недоучившись, в 92 году вернулся на Кавказ и влился в движение за независимость. Примерно с того же момента влился в активное бандподполье. В армии не служил, однако это не помешало ему стать одним из самых опасных и эффективных нукеров. Был правой рукой, немного немало Аскера Ремазова, ответственного от Дудаева по экономической политике в стране. Проще говоря, в первое время занимался тем что бы награбленное распределялось так, что бы всё самое лучшее получал Грозный, а не ублюдки на местах. В первую Чеченскую сколотил свою собственную 'бригаду Мантана', двести бородатых рыл. Набрал к себе в ближний круг самых способных, что бы те в свою очередь натаскивали сброд до приемлемого уровня. И натаскал... хлебнули горя. К тому же, он у них был одним из лучших специалистов по радиоэлектронной борьбе. Приблизительно с 95 по 97 год, учился военным наукам в одном из Саудовских лагерей. Позже, его группировка активно работала на территории России. Но как и в случае с другими ячейками, после двухтысячного года, у него ситуация сразу стала плачевной. В 2003 году, он и его ближайшие соратники откололись от Имарата и ушли в криминал.
  Гудвин в теме шарил. - С 2003 по 2007 год, свыше десятка известных властям атак. Ограбление ювелирок, инкассаторских машин, офисов компаний. Везде где пахло большими деньгами. Действовали чётко, профессионально и жёстко. На счету ублюдков свыше полутора десятка убитых. Ходили слухи что весной 2007 года они раздолбали воровскую малину отвечающих за Тверскую область, положив у тверских и питерских, где то за десяток упырей. После чего ушли в Европу.
  - В Европе они стали вести себя осторожнее. Но с бизнесом не завязали. На сегодняшний день, Галиев и то что осталось от его бригады, это банда профессиональных наёмников, крайне популярная на рынке подобных услуг. Готовых взяться за любое дело, от похищения ради выкупа, до налёта на депозитный банк. И то и другое есть в их послужном списке.
  Хайф поднял руку. - Извините пожалуйста. А зачем отряду профессиональных преступников, которые прекрасно себя чувствуют вне политики, и которые являются как выразились, крайне популярными на рынке данных услуг, подписываться на такое рискованное дело как теракт? Особенно такого масштаба? Даже если они в процессе не сдохнут, сколько бы им там в итоге не заплатили, они ведь должны понимать что после такого их в живых даже свои не оставят?
  - На этот ответ у нас вопроса нет... вполне вероятно что они могли по крупному влезть в какое то дерьмо. И у них просто нет другого выхода. Может быть им пообещали золотые горы.
  Слово снова взял Гудвин. - Если у них остались старые связи. А без них им на Родину путь заказан. Значит они привлекут братьев Абалаевых. Они с ними активно работали на протяжении всего конфликта на Кавказе.
  Гавр одобряюще кивнул. - Да, вполне вероятно. Правда братьев стало сильно меньше. Двое за границей. - Он быстро залез в архив и уже через несколько секунду вывел двенадцать лиц, шесть из которых были отмечены статусом 'Ликвидирован'.
  - Но шестеро осталось. А их папашка на нас сильно зол. А значит шестеро гоблинов, и ещё парочка активов из его группировки. Галиев без братьев Абалаевых не работал никогда.
  Берс улыбнулся. Золотая была голова у человека, ничего не скажешь. Шерхан тоже одобрительно закивал. - Значит приблизительное направление куда копать у нас уже есть.
  В разговор снова вступил командир 'Груш'. - Абалаевы на сегодняшний день тесно связаны с Каспийским коридором и всем что через него идёт. Маршрут через Астрахань самый надёжный на сегодняшний день. Но здесь маршрут из Казахстана, и своя кухня. И каспийцев здесь не очень любят.
  На этот раз вопрос задал один из разведчиков, а именно Тар. - Мы уверены что они пойдут по суше? Если они идут от Каспия, они вполне могут передвигаться на барже. И где ни будь на полпути высадиться, где то в зажопье. Речные суда практически никто не проверяет, какая ни будь старая ржавка спокойно может не доходя до Саратова выбросить группу. Могут хоть с лодок их спустить и до камышей.
  Его командир согласился. - Резонно. Но им нужно оружие и транспорт. А самое главное, едва ли они пойдут брать станцию нахрапом. Нужно время на подготовку. - Он посмотрел на Шерхана. - У вас есть разработки по Астраханской группировке?
  - Есть кое что, в том числе об методах их работы. И последний, самый важный для нас аспект. 'Когда?'. Двадцать часов назад информация пришла к нам из Азербайджана, тогда их операция была, скорее всего, на стадии отправления. Если группа на выходе, то они наверняка на территории страны.
  С места руку поднял Хайф - Кто задействован помимо нас, и каков статус?
  - В курсе верхушка, замглавы НАКа и командования отделов. Местное МВД предупреждено о том что ФСБ проводит в регионе операцию, но без подробностей. Лишний раз, по обыкновению постараются не вмешиваться, без нашего запроса. Плюс постоянная связь с 'Энгельсом', по такому же принципу.
  ...
  Четыре часа спустя.
  Пост-полуденное солнце ползло в небе чуть ниже линии горизонта, но по прежнему достаточно высоко, пробиваясь тусклым прожектором сквозь серое но высокое небо, со скоплениями больших тёмных туч со всех сторон, особенно с севера. Желтеющая и местами холмистая степь раскинулась во все стороны, изредка 'спотыкаясь' о редкие перелески и высокие обрывы холмов. Это были по настоящему глухие края, что было видно по качеству однополосной дороги (невероятно отвратительному) и по количеству машин. Основной и без того малый поток транспорта на восточном берегу, шёл в сторону Уральска и казахской границ соответственно. По окрестным дорогам же вообще почти никто не ездил. 'Хёндай' и 'Крузак' ехали друг за другом на расстоянии в пол километра. Достигнув нужной точки, небольшой просёлочной дороги ведущей на юго-восток, они остановились соблюдая дистанцию. Тах за рулём первой машины вышел на связь.
  - Похоже здесь. Расстояние?
  Птаха ответил с той стороны. - Тысяча сорок. Если местность не под наклоном. Вас прекрасно видно.
  Орлуша сплюнул в открытую форточку, смотря на возвышенность за которой скрывалась предполагаемая точка. - Нам похоже везёт.
  Орлуша, Тах, Берс, Рыба и Шерхан сидели в первой машине. В униформе серо-песочного цвета, на груди болтались композитные шлемы, на голове банданы. Опознавательных знаков не было, зато карманов и оружия было не много а очень много. В машине со всем этим добром было откровенно тесновато. Берс посмотрел на поле. Трава колосилась на удивительно нехолодном ветру, для этого времени года.
  - Было бы сейчас лето, на травке полежать. Тах, ты на травке любил полежать?
  Таха был как всегда невозмутим. - Это не та трава, на ней жёстко лежать. Колоться будет.
  - А я не нежный.
  Хорошая погода. - Орлуша был немного грустный. - Интересно, на кануне Куликовской битвы так же было?
  - Ты ведь в курсе что Куликовская битва была не здесь? А в Рязанской области?
  - Ну какая ни будь другая была. Какая разница?
  - Действительно, какая разница...
  Отставить балаган. - Шерхан поднял рацию.
  ...
  Четыре часа назад.
  И через одиннадцать минут после начала брифинга.
  
  Гудвин, Гавр и Птаха стояли вокруг компьютеров, постоянно выводя много новых данных. Гудвин подошёл к отцам командирам. Пока остальная группа начала разбирать содержимое ящиков.
  - Итак, мы разослали ориентировки на наших подозреваемых, занеся их в чёрный список. Докладывать но ни в коем случае не задерживать. Хотя мы имеем все основания полагать, что они будут передвигаться по такой глуши, что там едва ли найдётся хотя бы один пост ДПС.
  Анатолий Евгеньевич поднял палец показав в экран. - Вы ещё сильно переоцениваете нашу глушь... У нас ещё хлеще. Там местами вообще люди не живут. Или лучше бы не жили.
  А вы добрый. - Шерхан посмотрел на директора. - Каков актив МВД?
  - Бригада ДПС из Энгельса, работает и здесь. Но от них толку не очень много. РУВД Балаково, полторы сотни сотрудников. Машина чётко отлаженная, работает хорошо. Начальник Криминальной Милиции, бывший 'чеченец', благодаря ему, в районе порядок... если что, на них можно положиться, они бойцы.
  У Шерхана в голове щёлкнуло. - Мы так сильно увлеклись вопросами перехвата группы, что не задали главного вопроса. 'Как?'.
  - Хотите знать моё мнение? Это вообще невозможно.
  Невозможного не бывает. - Курить Уват не курил, зато грыз спички, много.
  - На станции есть три периметра обороны. Внешний, вокруг всей станции включая хозяйственные помещения и центра размещения персонала. Второй, вокруг непосредственно рабочей зоны. В случае объявления режима повышенной опасности, вокруг реакторной зоны так же устанавливается защитный периметр. Мои ребята на посту 24 часа в сутки. На командных должностях прошедшие горячие точки...
  - Это ничего не значит.
  - А я говорю вам! Это самоубийство! Я не знаю на что эти ваши рассчитывают.
  - На что? На удачу, на то что пронесёт. На то что выживешь, и даже жить будешь.
  - Безумие...
  Не говорите так. - Уват был резковат, но немного сбавил. - Это не безумие. Это целеустремлённость.
  Шерхан подошёл поближе к членам техподдержки. - Идеи есть по поводу того как искать?
  Ответил Гавр. - Скорее всего Каспийцы через местные группировки работают. Надо через недвижимость пробить. Кто что арендует. Это долго, но если начнём...
  - Добро.
  ...
  Шерхан связался с Уватом во второй машине. - Оставлю Рыбу и машину на дороге. На всякий случай. Работаем дубль-дубль. Расстояние триста.
  - Добро. Шестьдесят секунд.
  В машине с Уватом сидели Хайф, Степаша, Шуба, Карбарас и Тара. Обе группы проверили оружие.
  Через минуту, спецназовцы покинули машины и плотными группами пошли в сторону холма. Рыба лёг на заднем сиденье внедорожника, упершись ногами в дверь, положив на пузо 'СВД' и облокотившись спиной. Берс показал ему 'бублик' из пальцев, Рыба ему ответил.
  ...
  Четыре часа назад.
  Ты мне скажи что искать? - Птаха вовсю лазил по секретной сети, ища нужные архивы. - Если это Каспийцы, у них тут всё на мази. В каждом ментовском управлении и отделе, отсюда и до Нижнего, свою люди. Все местные группировки так или иначе шестерят на них или работают с ними.
  Гудвин наклонился над правым плечом и посмотрел в экран.
  - Нам нужен какой ни будь крупный и ныне пустующий объект. В глуши, но не очень далеко от основных дорог с юга на север. Какие то старые амбары, может старый разрушенный колхоз или что-то вроде того... а здесь никто договоров ренты не подписывает. Тут просто...
  - Суют в карман.
  - Вот именно. Так что нам не бумажный след нужен. Но! При этом, наверняка одна из таких точек, каспийцами используется для перевозки товара.
  Только не понятно зачем им так подставляться. - Выразил свой скепсис Гавр. Он анализировал данные полученные из Азербайджана. - Они же наркоту возят? Им оно надо, так свою сеть засвечивать?
  - Я тебя умоляю! Местным тут вообще на всё покласть со Останкинской башни. А чувство безнаказанности, замешанная на всевластии, это страшная вещь... они на одной из точек переброса. Зуб даю. - Он снова обратился к Птахе, положив тому руку на плечо. - И ещё, сузь радиус, километров до двухсот. Едва ли они дальше устроились.
  - Понял. И убери руку с моего плеча.
  - Брр, какие мы нежные.
  Гудвин подошёл к ещё одному ноуту. Он отображал зону покрытия сотовой связи в квадрате в пятьсот километров. С ней дела обстояли не ахти как.
  - Нам бы сюда конечно спутник не помешал... - он окликнул командирскую тройку. - Шерхан, а может нам военное ведомство спутник подгонит?
  Ответил Хайф. - Ага, и хренок без соли. Могу попросить аж два. Чтоб барабанить.
  Хайф! Уши! - Ответил Шерхан. - Чего нет, того нет. Работаем с чем есть.
  Гудвин снова склонился над ноутом. - Мы в полной жопе.
  Гавр прокомментировал это вот всё, с какой то крайне неуместным злорадством. - Что, не по плечу работа?
  - Это что? Подъёбочка?
  - Да нет, констатация факта.
  - Спорим что мы их точку за час накроем?
  Гавр отвлёкся, встал со стула. Птаха тоже повернулся что бы посмотреть.
  - Ящик.
  - Чего?
  - Ну не 'Балтики', же. 'Гинесса', из Ирландии.
  Они обменялись рукопожатиями. Птаха недолго думая разбил.
  Картопенко! Опять за старое?! - Тон Увата был непередаваемым. Все присутствующие в зале сразу вспомнили учёбку, и если бы несерьёзность ситуации, вероятнее всего уже бы валялись на полу. - Ты у меня сортиры чистить заебёшься! Если проиграешь!
  - Если они победят?
  - Если ты проиграешь! Смотри у меня!
  - Так точно, не посрамить честь мундира!
  - Картопенко, работай! Не испытывай мою язву. Не знаю на что вы там спорили, будешь из своего кармана выплачивать.
  Гавр показал большой палец и уткнулся снова в лэптоп. Обратившись к соратникам.
  - Я вот что думаю, нам надо информационную бомбочку вбросить. По теме. С красным ярлыком. Докладывать но не останавливать... а то трупов от Астрахани до сюда, не пересчитаем.
  Птаха кивнул посмотрев на Гудвина, как бы спрашивая. - Хорошая идея.
  Гудвин почесал затылок, он в общем то и сам уже об этом же думал.
  - Собери досье, и готовься вбросить всем службам по ближайшим областям. Я пойду у начальства спрошу. И Птах...
  - Присяду на траффик. Послушаю что говорят.
  - Умница Птах, продолжай в таком же темпе.
  - Тебе за мной не угнаться.
  Я хочу с внешними связями поработать. Может выявлю точку исхода и время. По Азербайджану кажется нащупал что-то. - Сказал Гавр, в общем то уже давно был в дебрях.
  ...
  Ребята вокруг столпившись вокруг столов посмеялись. Они были заняты по полной, доставали оружие и оборудование. Распределяли амуницию и снаряжение. Закладывали патроны в обоймы. Степаша увлечённый подготовкой к работе 'Ярыгиных', протянул Берсу через стол 'Вал'.
  - Ты сам откуда, пехота?
  - А ты откуда взял что пехота?
  - Лицо у тебя больно приземлённое. Сразу видно, ты из наших.
  Степаша улыбнулся, Берс хохотнул. - Из Удмуртии. Сарапул.
  - А мы с Орлушой из Златоуста. Оружейники уже в пятом поколении, ещё до революции. Мы от семейного древа отбились немного, никто столько в армии не служил. Так что, люблю я все эти пушечки.
  Ты уверен что здесь нет элемента компенсации? - Подколол его Тара, забивающий пулемётный короб.
  - Я всегда говорил, что у азиатов юмор дерьмовый.
  Согласен. - Орлуша занимался примерно тем же что его брат. - Тар, тебе надо как то что ли тренироваться. А то ты становишься излишне предсказуемым год от года.
  Тар в долгу не остался. - Я вообще то говорил про компенсацию в рамках умственного развития. Ведь очевидно что у меня из всех присутствующих, самый высокий уровень ай-кью.
  - Монголоид ты мой умненький. В нашей профессии самое главное, уметь хорошо стрелять. А ты только и умеешь что только из этой своей хрени шмалять. А, ну и ножики ещё метаешь, да.
  - Это ты сейчас о чём?
  - О том что в современном бою, главное это убивать на расстоянии. А ты, лох последний.
  - А ты любишь хвалиться?
  А кто не любит? - В разговор неожиданно вступил Шуба. Для своих габаритов он носил вполне себе подходящее оружие. Северокорейский автоматический дробовик на пятнадцать патронов. Интересная машинка. Сейчас он как раз его собирал. - Ты как и любой настоящий самурай не принимаешь участия в обсуждении боевого искусства. Хотя, профессиональное эго, это важно. Особенно если работа которой ты занимаешься, является значительной частью твоей жизни.
  Берс улыбнулся. - Хайф, у нас тут похоже ещё один трепач нарисовался. Не охота потрещать, не? Вы прям родственные души.
  Хайф возился с 'Печенегом', что при его общих габаритах выглядело забавно.
  - Когда же ты наконец запомнишь, Берсик? Таких как я, нигде нет. Я уникум, вендиго!
  - Индиго, олух!
  - Не-не-не! Вендиго. Я знаю кем назвался. Так что нехер мне пиздеть.
  - Хайф, это ты не пизди, а я погожу тебя пиздить. Отправлю тебя в твою Бирюли под жопу коленом, улетишь у меня быстрее свиста.
  Хайф показал Берсу средний палец. - Я тоже тебя люблю Берсик.
  Дети тихо! - Карбарас обычно был молчалив, сейчас он был всецело занят 'калашами' перед ним их лежало штуки четыре, чуть ли не половина всех.
  - Он первый начал!
  - Ты умнее, не реагируй. Он же просто гопник.
  А ты то блин кто? - С пацанским подгоном и явным вызовом спросил Хайф.
  Карбарас положил на стол автоматы, все присутствующие замолчали и не без интереса начали смотреть на то как здоровый двухметровый дядька богатырских габаритов, с совершенно спокойным, буддистским выражением лица подошёл к Хайфу, который сразу как то стушевался.
  - Слышь, ты чо?
  - 'Чо' чо? Ты из Москвы или где? Интеллехент бля, в пятом поколении.
  - Карбарасик, осади бля...
  С громким на весь ангар криком 'Опа!', Карбарас обхватил Хайфу руками под лопатки и поднял в воздух на половину его роста, прижав к груди со всей силы. Весь зал взорвался хохотом. Правда самому Хайфу было не до смеха, и зная какой силищей обладал Карбарас, Берс предполагал, что подобные 'тиски' были довольно болезненны. Особенного смака ситуации придавало то, что Карбарас был абсолютно спокоен.
  - Вот так вот мы гопоту на районе щемили.
  - Пусти сука!
  - Не сука а кабель.
  - Карба! Убью на хер!
  - Как же ты это?
  - Ну не при сапогах же бля!
  - Кто тут сапог то? Пять лет в ВДВ!
  Шерхан увидев непотребство заорал - Твою раком, бойцы! Отставить театр!
  Хайф перешёл на откровенный мат, а бойцы просто на громкий и самый искренний ржач.
  ...
  Звенья залегли на гребне холма, который как волна на водной глади, возвысился над равниной. В трёхстах метрах был расположен реликт времён освоения целины. Большой амбарный склад сложенный из кирпича, по соседству небольшое административное или же жилое здание. Неподалёку гараж в котором особо не скрываясь стояли два подержанных 'японца' и пятидверная 'Нива', все белого цвета.
  Комплекс видавший все виды из возможных. Но как не странно, который был скорее жив чем мёртв. Окна были большей частью не битые и завешанные брезентом. Что Орлуша и Тах наблюдали через оптику. Выезд из амбара смотрел в сторону дороги что пролегала севернее, да и внутри можно было разместить что угодно, вплоть до большого грузовика. Дверь пристройки смотрела аккурат на холмы, по линии фронта. Вокруг комплекса были следы протекторов. На удивление тёплый, мягкий но настойчивый ветер дул с запада. Группа Кремень под руководством Шерхана расположилась на юге, отряд Увата на севере. Первый вызвал второго один единственный раз. Больше никто за всё время операции не проронит не звука.
  - Титан - какой то подозрительный голяк.
  - Подтверждаю Кремень. Не дозора, никого. Либо это не они а лохи. Либо нас ждут.
  - Это объект Каспийцев. Если не цели, то наркомулы. Работаем в любом случае, как планировалось.
  - Понял. Готовность шестьдесят.
  Принято.
  
  ...
  
  Через сорок минут после брифинга.
  
  Пока командиры принимали решения по 'блокированию' станции и города, так что бы не создать никому 'неудобств' (и не вызвав вопросов). А бойцы уже почти что распределили и подготовили всё оборудование Гудвин довольно громко всех окликнул.
  - Народ, выжали общие данные.
  Гавр вывел на проектор необходимое. А именно, карту обширной части Поволжья помеченную некими точками. Сам Гудвин стоял у него за плечом.
  - Значит так, у нас есть полученная от МВД информация по движению подозреваемых. Их видели трижды. В последний раз, на посту ДПС к северо-западу от Знаменска. Доложили о трёх машинах, одной 'Ниве' и двух 'Ниссанах', с группой крайне подозрительных лиц, точное число не установлено, но говорит никак не меньше десяти. Останавливать не стали.
  Слава Богу. - Не без облегчения в голосе сказал Уват. И его можно было понять.
  - Местное МВД по этому поводу не особо возбудилось. Машины ушли в степи. А там дальше, сами знаете. Кого только нет... в общем так. У нас есть как вы видите... - на карте было множество синих точек, никак не меньше пятнадцати. - ...данные по мобильным базам каспийской группировки. В основном это брошенные реликты времён освоения целины, или просто следы былой хозяйственной деятельности. Насколько нам известно, базы постоянно меняют дислокацию, но мы не знаем с какой периодичностью. Это данные нами получены приблизительно восемь месяцев назад. И то с большим трудом.
  - То есть пальцем в небо?
  - Не знаю... знаю вот что.
  Гудвин вышел из-за стола и подошёл к экрану, ткнув пальцем в одну из синих точек. Было видно, что он немного волнуется.
  - Мы сопоставили примерное время старта их конвоя в Астрахани, около восьми часов назад. Если они гнали без остановок, быстро. То скорее всего они уже в этой точке. В восьми с половиной километрах к северу-западу от поселение Кривояр. Саратовской области. Или они уже там, или вот-вот туда прибудут.
  Бойцы встрепенулись. Шерхан уточнил. - Что за объект?
  - Это территория старого колхоза. Почившего в бозе ещё в девяностые. В этом месте практически нет людей, если не считать этой вот деревушки.
  Все трое командиров уставились на карту. Уват произнёс. - Значит там.
  Шерхан был настроен так же решительно. - Больше негде, самая ближняя точка. Если их там именно столько, сколько мы насчитали, надо вооружиться как следует. Повоевать готов, разведка?
  - А ты? Косточки то размять.
  Они оба повернулись к Директору. Шерхан протянул ему руку. - Давайте согласно изначальному плану. Мягкая оборона, без фанатизма. Перебдеть не мешает, но думаю, сегодня мы всё и закончим.
  - Хотелось бы верить... удачи вам там. Ни пуха.
  К чёрту. - Уват резко вышел к своим. Шерхан неторопливо пошёл следом.
  - Значит даю вводную. Мы локализовали наиболее вероятное место нахождения группы боевиков. Как вы сами знаете, их больше десяти, все они, профессиональные наёмники. Места глухие. Риска для окружающих ноль. Так что пакуемся на пошуметь, и выдвигаемся. Сегодня работаем с нашими соратниками из ФСБ, думаю это будет как минимум увлекательно. Готовность десять!
  Шерхан добавил. - Птаха и Гавр, работайте по поддержанию связи и геолокации. Если надо, даю полномочия, хоть спутник мне притащите на коротком поводке. Гудвин, разузнай мне побольше про коридор, как они сюда пришли, и единственная ли группа. Не хочу никаких неприятных сюрпризов.
  ...
  Рыба предварительно обошёл все машины и проверил всё от двигателей и рессор до количества запаски и количества топлива. Делал он это довольно молчаливо, не перекинувшись ни единым словом за всё время, с всё время балагурящими бойцами. Он же проверил все рации, прежде чем их проверили сами бойцы, забирая себе.
  Степаша и Берс удивительно совпадали в своих пристрастиях к оружию. Оба взяли пулемёт Калашникова, только у одного он был почему то болотного-защитного цвета, а у другого просто чёрный. С пистолетами уже было по другому, Берс предпочитал 'Глоки', у него их было штуки три. Степаша же был в этом плане был патриотом, у него был 'Стечкин' и до кучи 'Макаров'. Оба паковались в униформу светло бурового цвета. У обоих были композитные шлемы, увы, не отечественного а вполне себе Скандинавского производства, с прикрученными устройствами ночного видения. Степаша как раз убирал все боеприпасы в карманы на груди и по бокам. Что в прочем делал и Берс, и вообще все.
  - Чекист, ты всякое делал, видел?
  - Снежного человека не видал. А так, всякое бывало. А что?
  - Боюсь как бы ты меня в жопу не подстрелил.
  - Да? А я боялся, что ты меня в жопу подстрелишь.
  
  Карбарас выдал Хайфу на руки его 'Печенег', что ему было легко, заставила мелкого немного попыхтеть, что бы поудобнее расположить агрегат в руках. Сам же он был при самом обыкновенном 'Калашникове' восемьдесят лохматого года выпуска. И вообще для человека своих габаритов, вооружён был удивительно несерьёзно (хотя он итак выглядел страшно). Хайф в прочем тоже был внушителен.
  - Хочешь понесу тебе?
  - Иди в задницу... вот он пусть лучше понесёт. - Он хлопнул по плечу идущего мимо Шубу. Здоровяк отреагировал с почти неразличимым раздражением.
  - Слышь, дылда. Вы дылды, должны помогать друг-другу. Понеси за него пулемёт.
  Шуба ухмыльнулся, показал на вытянутой руке дробовик, и пожав плечи, пошёл к машине.
  - Вот ведь дилда а не человек... ой, простите. Дылда.
  Хайф недвусмысленно посмотрел на Карбараса, что бы тот лишний раз понял, что он сейчас его так обхаял.
  - Ты у себя в Бирюлёво часто наверное по жопе получал, да?
  - Я Бирюли держал! А ты как был всю жизнь трактористом переростком, так и останешься... да брось ты Карби! Я тя сёравно люблю!
  - Пиздуй в машину!
  ...
  Значит так, рассаживаемся по равному количеству профилей в каждую машину. - Командовал Шерхан, пока бойцы занимали места. - Позывные второй машины, Кремень. Позывные первой - Титан. Координация через отцов командиров, то бишь нас с Уватом. Билеты все распроданы, занимаем места!
  Когда два автомобиля с бойцами двинулись в сторону ворот. Анатолий Евгеньевич Шемякин и Николай Юрьевич Кардышев отошли подальше от стола техподдержки, смотря машинам вслед. Поймав на себе проницательный (и довольно недоброжелательный) и не скрываемый взгляд Гудвина. Шемякин был слегка взмылен. Кошки на душе скребли, и вообще.
  - Может надо было им сказать?
  Кардышев был спокоен как удав. - Знание этой информации никак им не поможет. Её не знание, никак им не навредит.
  - Нехорошо это...
  - Они лучшие из лучших. Угроза будет ликвидирована, объект будет в безопасности. Даже не сомневаюсь в этом... не ссы Анатолич.
  Анатолий Евгеньевич повернулся с трудом сдерживая раздражения.
  - Ты, Николай Юрьевич, не забывайся... мы с тобой коллеги. И может быть ты и не мой подчинённый... - Николай Юрьевич был по прежнему абсолютно холоден. На лице или в глазах ничего кроме скуки не было.
  - Откуда вас блядь берут то таких...
  - Успокойся пожалуйста. Вот будешь ты сейчас жилы из себя тянуть, переживать, это поможет?
  Директор посмотрел на подчинённого убийственным взглядом. После чего сплюнул куда то в сторону и ушёл.
  - Наберут умных, а спрашивают потом, как с самых правильных.
  Так я в правильные же не набиваюсь. - В след ему сказал заместитель.
  ...
  Группы синхронно 'выросли' из высокой жёлтой травы и неторопливо но достаточно резво двинулись вниз, разойдясь на расстояние в метра три-четыре друг от друга. Орлуша и Тах были вооружены ВСС или же 'Винторезами', дойдя до отметки двести, залегли взяв комплекс на прицел, особенно двери с окнами. Остальные дошли до отметки пятьдесят, Титан держали курс на дверь в жилое здание. Кремень подходили к гаражу, как раз за ними и находились ворота. Остановиться им пришлось, потому что окна стали разбиваться, а уже через секунду, загремели выстрелы и пули защёлкали по песку. Бойцы моментально 'упали' на землю и синхронно открыли огонь длинными очередями по окнам. В это же самое время 'стрелки' во втором эшелоне выцеливали противника в здании. Понадобилось пара секунд и по пять и шесть выстрелов на каждого, что бы противник от окон отошёл. И Орлуша был уверен, что как минимум двоих он точно положил насмерть.
  Кремень подошли вплотную к окнам амбара и пристройки, и пригибаясь от вылетающих оттуда беспорядочных пуль начали кидать вовнутрь 'шумовые'. В этот же самый момент Титаны встали у ворот в амбар с обоих сторон, Карбарас установил взрывпакет. Через секунду послышались два единовременных и следующих сразу за ним хлопка звуковых шашек. Изнутри слышались яростные вопли и стрельба. Подрывы шашек стали командой к атаке. Взрыв пакет разворотил стальные ворота. Вовнутрь полетели ещё две осколочные. Уже глубже. Ещё два взрыва. Уват жестом приказал всем опустить визоры. Подождав где то с секунду. Титан пошёл на штурм. Пятеро бойцов ведя шквальный огонь из одного 'Калаша', одного дробовика и трёх пулемётов, достаточно резво перешагнули через четыре трупа на полу (двоим из которых не повезло прикорнуть у окошка). В помещении воняло дымом, кровью и порохом. На полу валялись раздолбанные стальные ящики из под снаряжения, их тут было более чем с избытком. Правда многие явно не были предназначены для перевозки оружия. В любом случае в дыму что-то рассмотреть было не так то уж просто, ПНВ тут помогали разглядеть лучи прицелов и некие силуэты в дыму. Они дошли до первого ряда ящиков через десять шагов, сумев гарантировано положить ещё двоих. Остальные засели в глубине здания, стараясь не высовывать носа, однако периодически в их сторону огрызались. И огрызались активно. Всё это длилось не больше полутора минут.
  Услышав как взрывом разворотило ворота, Шерхан собирался дёрнуть ручку двери, когда она распахнулась. Обмудок решил пострелять 'нигга-стайл', выставив автомат в бок, не целясь. И это вполне могло стоить командиру жизни. Если бы не Орлуша наградивший 'умника' пулей в лицо, и если бы не сам Шерхан, который пригнулся ниже линии огня, и развернув свой автомат, не целясь пустил противнику короткую очередь в пузо. Берс сделал тоже самое что сделал Степаша, хлопнул командира по наколеннику. Тот бросил вовнутрь ещё одну 'шумовуху' и они 'змейкой' двинули вовнутрь, стараясь не споткнуться об труп 'умника'. Узкий 'предбанник', выход в две большие и светлые комнаты, соединённых между собой широким проёмом без дверей. Так было, а теперь здесь было нагромождение кушеток, кухонных принадлежностей, какой то старой мебели и дешёвого китайского кухонного инвентаря. А самое поганое было то, что всё это пространство от двери до самой до противоположной стены здания, просматривалось насквозь, а мебель была поставлена так, что бы создать максимум препятствий штурмующим. Здесь всегда ждали облавы. 'Комитет по встрече' был не экипирован достойно, видно было что только с колёс, но бронежилеты кто-то из них всё же догадался нацепить. И автоматики у них с собой тоже были... Двое устроились за нагромождением мебели, за ближайшей кушеткой, метрах в пяти, граната их оглушила, но стреляли они много и кучно, пусть и не целясь. Шерхан и Берс их быстро успокоили короткими очередями. Затем им оба пришлось рухнуть на колени, сверху пролетела длинная очередь. Степаша получив пулю в пластину отшатнулся обратно, но устояв на ногах (что многое говорило о его силушке) ответил противнику нежным поцелуем в лицо такой же длинной очередью. Половина пуль попала в холодильник, за которым скрывался противник. Но четыре из них точно нашли адресата, причём прямо в лицо его и узнали. Слегка небритый субъект теперь без лица, рухнул на пол спиной вниз. Степаша не подав вида, мол, так и надо, вместе с остальными двинул дальше. Здание явно использовалась для ночлега, о чём говорила старая добрая 'буржуйка' с трубой через окно. Они подошли к двери во второй комнате, ведущей в амбар.
  Когда дым рассеялся, а отконтуженные по самое не могу боевики, отконтузились, утро перестало быть томным. Огрызаться они стали куда как более активно. А затем силовики и вовсе упустили нужный момент, и вынуждены были засесть за нагромождением ящиков. Потому что по ним стреляли тоже из крупного калибра, и как минимум четверо. Окончательно утро перестало быть томным, когда с характерным звуком прохождения камня сквозь воздух, в сторону спецназа полетели три лимонки. Бойцов безусловно спасла их отменная реакция, с непередаваемыми воплями они рванули обратно в сторону вороту, преодолев те самые десять шагов пройденные ранее, за мгновения, упав и вжавшись в землю, когда сзади гранаты разворотили, в том числе, и содержимое ящиков. Бахнуло за спиной у них знатно...
  Ребятам в доме повезло даже ещё меньше. Титан выстроившись для штурма амбара, снова собирался ломать дверь. Когда её выбило, взрывной волной Берса, Шерхана и Степашу на сей раз тоже, опрокинуло на пол. Встали на ноги они достаточно быстро, шлемы защитили голову, наушники барабанные перепонки. Однако в голове при это всё равно звенело, и сильно. Троица посмотрела в амбар, внутри всё полыхало. Да и здесь уже начинало ощутимо вонять гарью и становилось как жарковато. Они оперативно покинули здание. Обходя его, прикрывая друг друга, пошли в сторону въезда в амбар... их встретили у укрытия для машин. Шерхан получил пулю в плечевую пластину, уберёг себя от более печальной участи, рухнув на задницу. Все трое и Орлуша который уже не сидел на позиции а бежал к ним с пистолетом, положили боевика на месте. Итого, у машин стало ещё на один труп из четырёх больше. Пятый беглец (по всей видимости через окно) трупом становиться не желал. А белая 'Нива' ему в этом активно помогала, с места выдав километров пятьдесят в час и рванув прям через траву, на ту самую дорогу, где его ждал Рыба. Титан в полном составе выбежал со стороны ворот Амбара, стреляя машине в след. Шерхан взмахом руки прекратил стрельбу. Пока машина уже выжимая наверное все семьдесят, мчала за склон холма.
  - Живьём брать! Язык!
  Командир, так тут один живой. - Хайф подошёл к одному парню с недельной щетиной и очень недобрыми глазами, и явно кавказской наружности средних лет, получившим ранение в левое плечо, и влепил ему ботинком прямо в лицо. - Лежать бля!
  Кремень, это Рыба - Вызвал Шерхана их стрелок.
  - Говори.
  - Цель нейтрализована. Холодная.
  - Добро... рация не работала что ли? Сказал же живьём.
  - Ну извини.
  - Извини... ладно. Пойди проверь его, только аккуратней. Сам знаешь.
  Бойцы осмотрелись вокруг, Шуба нацепил на пленного пластиковые браслеты, оставив пока лежать на земле. Остальные проверяли, все ли у них части тела на месте. По итогам осмотра, пришли к выводу что все. Пока что и этого было более чем достаточно.
  ...
  Двенадцать минут спустя.
  Что бы избежать дальнейшего распространения огня, амбар затушили, тушили долго и растратили три огнетушителя и чёрт знает сколько лопат с песком. Тела вытащили как раз у автомобильного укрытия. Тринадцать покойников разной степени повреждения. С оружием и оборудованием было сложнее, большая их часть сгорела в пожаре. Карбарас осмотрел машины на предмет маловероятных но возможных 'подарков' взрывчатого характера. Пленного посадили на задницу неподалёку, поставив рядом с ним Берса. Шуба и Хайф отправились подгонять машины. И вот уже пыля по дороге, вниз ехали их субурбы и 'Нива' с прострелянным стеклом. Таха ходил вдоль трупов, фотографировал их на смартфон. Лица, зубы, татуировки, шрамы, снятые кадры мгновенно отправлялись Птахе, который их анализировал. И ему этот анализ нравился с каждой минутой всё меньше.
  Гудвин стоял перед экраном и изучал фотографии, когда пошла очередь десятого покойника, он грязно выругался. Замдиректора отправился руководить процессом на месте, а сам директор уже успел посидеть на телефоне. А теперь сидел на иголках, наблюдая за процессом.
  - Командиры, пятеро убитых, братья Абалаевы. Но среди покойников нет Галиева, и его людей тоже нет.
  Таха склонился над последним с левого края телом. Его внимание привлекла татуировка в виде полумесяца на правом запястье, показал её Шерхану.
  - Да, мы видим. Ты поднял данные?
  - На анализ уйдёт время. Но не считая Алабаевых, трое были в федеральном розыске, члены 'Имарат Кавказ'. По остальным пока глухо. Командир, я жопой чую, где то мы просчитались.
  Уват подошёл к Шерхану. Все бойцы всё слышали, тяжкое чувство незавершённости начало окутывать всех. 'Автомобилисты' немного отдалились от машин в сторону группы. Да и в амбаре все дела закончились.
  - Есть вторая группа. У них там оружие, боеприпасы, хватит на то что бы устроить теракт уровня Беслана. Но они здесь, в глуши. Вторая группа, у всех на виду. Прибудут в город автобусом, или поездом. И будут ждать. Я тебе зуб даю Шерхан, я тебе блядь зуб даю. Они уже прибывают в Балаково. Или вот-вот прибудут.
  Тем нам легче Уват. - Заметил Орлуша. - Мы лишили их основного запаса оружия. И думаю, это была основная группа. В городе разведывательный отряд.
  А может мы у нашего друга спросим? - Не хороший он был человек, по крайней мере, сам он себя таким не считал. Ой не хороший... Он злобно покосился на пленного. То ответил ему таким же взглядом. После чего сплюнул прямо Берсу на ботинки. Берс спокойно отошёл на один шаг, достал салфетки которые носил с собой и аккуратно протёр свой ботинок. После чего, совершенно беззлобно, да и по большому счёту не очень сильно, врезал ушлёпку прямо в нос, нос громко хрустнул. Боевик упал на спину, завыв, через пару секунд оклемавшись от боли, он посмотрел на Берса так, что мог бы убить его взглядом, если бы обладал такой способностью.
  - А ты как думал?
  Решение принял Уват, и быстро. - Я вот что думаю. Нам надо возвращаться в город. Анатолий Евгеньевич нас слышит?
  Гавр протянул директору микрофон, тот взял. - Я слушаю.
  - Меры безопасности принял?
  - Все уже на ушах стоят. Николай Юрьевич вовсю занимается охраной объектов. Всё плохо?
  - Всё ещё хуже. Анатолий Евгеньевич. Ставь ка ты в городе блокаду. И звони в Москву для инструктажа, пусть быстрее думают. А то кровью умоемся, нутром чую.
  Анатолий Евгеньевич был человек далеко не робкого десятка. Но от лица отхлынуло, ему пришлось добавить в голос немного решительности.
  - Всё сделаю. Вы возвращайтесь?
  - Уже выдвигаемся. Гавр, Гудвин, Птаха... ищите все следы второй группы.
  Слово взял Птаха. - Мы пустили информационную бомбу по всем регионам. Люди работают, стукачи уже начали стучать, опера простукивать. Через пару-тройку часов, будет больше информации. Но не раньше.
  Слово взял Гудвин. - Соберите у них телефоны, компьютеры если есть.
  Не учи учёного, Гуд. - Шерхан тяжело вздохнул. - Сделаем всё. Мы тут за собой приберём, и выезжаем.
  Бойцы отряда ждали указаний. Уват и Шерхан посмотрели на степь, затем развернулись и посмотрели на амбар.
  - Мда... короче так, разведка. Позволь моим людям, с языком поговорить. И нужно здесь прибраться.
  Уват посмотрел на Шерхана как будто он сморозил какую то жуткую чушь. - Убрать?
  - Убрать, убрать... этой операции нет, забыл?
  Уват задумался на секунду. - Шуба, Степаша, берите лопаты из машины, теперь понятно чё везли... и закопайте этих козлов.
  Руку поднял Тара - Командир, разрешите я?
  - Молитву хочешь прочитать?
  Тара ничего не сказал, просто пожал плечами.
  Ебанутый бля... - Степаша от Рыбы получил пинок под задницу, причём сильный. Посмотрел на него со злобой, но увидев взгляд соратника, быстро скис.
  - Отставить! Твоё право Тар, пусть с ними Бог разбирается. Тар и Шуба, копайте могилы. И избавьтесь от 'Нивы'. Всем остальным, соберите всё что уцелело и заберите с собой. Машины тоже забираем, чего добру пропадать? Что думаешь ЧК?
  Шерхан посмотрел на коллегу не без иронии, как бы спрашивая, вершина ли это его чувства юмора. - Правильно всё. С пленным только решать надо. Берс и Таха, берите одну из машин, и поезжайте поговорите с нашим языком... - Язык смотрел на Шерхана с каким то не совсем понятным злорадством. Неуместным. - А потом везите его в Балаково, в СИЗО. - Обратился на этот раз к языку лично. - Что сука, думаешь мы тебе пулю в лоб пустим, и ты к гуриям отправишься? По тебе 'Чёрный Дельфин' плачет. Всё ребята, десять минут. Начинаем!
  Дальнейшие события развивались быстро. Тар и Шуба разделись, и оставшись по пояс в одних майках, не смотря на отнюдь не теплую погоду, начали интенсивно искать место где земля будет наиболее мягкой. Остальные расторопно собрали всё что осталось от террористов и покидали в свои 'родные' джипы. Берс и язык сели на заднее сиденье одного из 'Ниссанов'. У того руки были впереди и в браслетах. Но естественно этого было недостаточно. Поэтому Берс не сильно напрягаясь, но всё таки достал оружие, не пистолет само собой (уже плавали), а свой нож, и положил его себе на колено, направив лезвие аккурат в сторону пуза боевика. Не удержавшись и подмигнув ему. Тах сел за машину, и они покинули место раньше всех, направившись ещё дальше от шоссе. Куда то на север, в степь.
  ...
  Двадцать минут спустя.
  Многочисленные звонки и лазание по сети, изначально результатов не дало. Слишком много лишней информации, которую приходилось отсеивать. Но в конце концов удача им улыбнулась. Директор уехал решать вопросы с блокадой города, оставив лишь охрану на воротах.
  Птаха говорил в этот самый момент с информационный центром ФСБ в Казани. Занимающейся как раз сбором и анализом данных. С той стороны сидел обладатель слегка картавого и одновременно зычного голоса. Явно был дядька не малых габаритов, который вообще никогда и ни о чём не парился. Со здоровой долей цинизма в голосе. Как будто он был админом какого то сайта или сотрудником службы техпомощи.
  - ...короче так. Астрахань у нас, проходной двор. Официально, власти должны у нас конечно всё проверять. Неофициально, сами понимаете. И потом, большая часть контабанды, она не из-за бугра. Она из Махачкалы, катерами возиться...
  - Мишутка, едрить тебя. Мне не надо того что я итак знаю. У нас времени нет.
  - Короче, сегодня утром, на выезде из Волжска, из одного кооперативного гаража на окраине, с сомнительной репутацией. Выехала Парочка машин. Серебристый 'Гелик' и 'Тойота Раф' тёмно... тёмно... синего цвета... - Птаха поднял вверх палец, показал им на телефон. Гудвин и Гавр сразу вслушались. - Вот. Информация, как сам понимаешь, не об чём. Но человечек у меня там пробил. И оказалось что ни за кем из местной братвы, гопоты или диаспор, машины подобные не числиться. Номеров на них нет.
  - Как это?
  - А так это. Не спрашивай откуда я знаю. Но мой человечек вежливо спросил владельцев гаража, те сказали, что они номера с собою возят. Вот так вот. А гайцам сунули и в руку и в... сам догадался, не маленький поди.
  - Если ты мне скажешь, кто на них катался, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на земле.
  - С этим сложнее. Какие то крайне подозрительные и неприятные типы. Пятеро чёрных, но ещё четверо, как сказали, вполне себе родимые славянские рожи. Без оружия вроде, выглядят более менее прилично, но угрожающе. Больше ничего не знаю. Надеюсь помог.
  - Да, спасибо Мишутка. Буду тебе настойчиво и нагло должен. Как встретимся сочтёмся.
  - Я эт запомню, Птах!
  Связь прервалась. Птаха посмотрел на Гудвина. - Слышал?
  - Ага... с камерами в этом регионе невероятно туго но... что нам ещё остаётся?
  - Сделаю.
  Птаха включился в работу. А Гавр наоборот оторвался от компьютера. - Я посмотрел данные по покойникам. Они все в нашей базе. Кроме двух. И это меня смущает.
  - Почему?
  Гавр вывел изображение двух взолновавших его покойников на экран. - Форма лица какая? Тюрская, не кавказская, это само по себе ни о чём не говорит. Да. Но татуировки в виде полумесяца?
  И в правду, татуировки были у обоих, у одного на запястье, у другого на предплечье.
  - И потом, как кобура расположена, как форма подогнана для удобного использования, обратил внимание?
  - Ну допустим, они наёмники. Ты сам знаешь, их в Имарате полно... это Кавказ, здесь форма лица ни о чём не говорит. Кого там только нет. Что касается подготовки, сам знаешь, они все через неё проходят. Они все матёрые скоты.
  - Ты прав, ты прав но... не могу отделаться от ощущения. Что это не просто боевики.
  - Думаешь кураторы? Наёмники? Или непосредственно от заказчика?
  - Чего не знаю, того не знаю...
  - Я согласен. Примем к сведению... забросил их в сеть?
  - У нас обширная база данных, но сам понимаешь, всех найти не сможем. Время уйдёт на всё.
  - А вот времени то у нас как раз и нет.
  ...
  Они отъехали от амбара где то километра на два, два с половиной. В этом месте не было не деревьев, не ручьёв, ничего. Лишь ровная как доска желтеющая степь под тёмно-серым небом, с редкими 'волнами' холмов. Опасаться что кто-то сможет проехать здесь, было глупо, здесь почти что никто не жил. А любой проезжающий транспорт будет видно загодя. Они остановились, Берс не очень грубо, но и без церемоний, как забулдыгу, вытащил языка из машины и вытолкал в поле, где то за четыре метра от машины, более чем намеренно уронив того на землю. И встал где то в шагах трёх от него. Ещё в двух шагах от него, за спиной, встал Тах, положив руку на кобуру... он же, обычно не сильно разговорчивый, решил начать разговор. Если это конечно можно было так назвать. Субъект как раз встал на колени. Смотря на них с некой, опять же, не понятной усмешкой.
  - Жить хочешь, гнида? Или совсем отбитый?
  Молчание.
  - По совокупности преступлений, пустить бы тебе гниде пуле в лоб. Но с другой стороны, вы ещё ничего плохого не сделали. Про тебя так точно никто не слышал. Так что, если будешь говорить, может лет через двадцать выйдешь.
  Боевик сплюнул Тахе под ноги. После чего с выражением лица обозначающим 'вы все, неверные собаки, мне не ровня', произнёс на более чем сносном русском, почти без говорка.
  - А ты смешной. Мы также смеяться будем, когда твоих дочерей ебать будем.
  Берс в общем то, такой реакции ожидал. И вообще, работа предполагала хладнокровие. Поэтому как и ранее ударил он совершенно беззлобно. Пальцем в шею. Сучёнок завалился на спину и чуть не захлебнулся, затем всё таки прокашлялся, с трудом.
  - В отличии от моего друга, я вообще на тебя злюсь. Я сам вырос в тяжёлых условиях. Понимаю, какого тебе было... да, к сожалению, из трудных условий порой вырастают редкостные пидорасы... но знаешь. Если ты сейчас не начнёшь говорить, я начну отрезать тебе пальцы на руке. Просто потому что у меня нет времени заниматься избиениями.
  Я слышал пытки неэффективны. - Как то чрезмерно буднично заметил Тах.
  - Ты прав, если перегнуть палку. Но я не буду её перегибать. Я просто сокращу ему количество пальцев на кистях. Так что не ложку держать, не свой член он больше не сможет. Как ты думаешь, хорошая идея?
  - Мне кажется отличная.
  - Ну я пошёл... извини, ты сам так решил.
  Нельзя сказать что такой прыти от зверёныша они не ожидали. Зверьё попадалось разное. Но они как правило тоже, были не лыком шиты. Но здесь зверюга показал себя с неожиданной стороны. С опасно неожиданной.
  Вскочив с колен на ноги он сразу же ускользнул от машинального удара ножом в пузо, пнул Берса в бедро. Тах потеряв линию огня не мог стрелять. Когда Берс упал на колени где то в стороне, он уже смог стрелять... если бы чмо не выбило у него ударом ноги пистолет. После чего в считанные секунды преодолело пространство до капота и проехавшись по нему задницей оказалось с той стороны машины. Берс в этот же самый момент подхватил с земли и бросил обратно пистолет Таха. Напарник побежал за машину с задней стороны, Берс выхватив 'Глок' рванул с передней части. Они оба одновременно оказались на месте в разницу где то меньше чем в полсекунды. В этот самый момент язык недолго думая пнул азиата в пузо ногой а затем попытался ему заехать по лицу локтем, но был остановлен блоком. В прочем он не растерялся и сразу же ушёл от удара по лицу левой, ударил Берса ботинком в голень. Тот испытал дикую боль, но был настолько зол, что она не помешала ему врезать подонку по лицу, на сей раз со всей дури. Тот было повалился к земле, но ударил стоявшего совсем рядом Таха в живот, выхватил у него запасной пистолет, мгновенно взведя курок. Напарники сразу же рухнули на землю (вовремя, одна пуля как раз покоцала крышу автомобиля над передней дверью) и выпустили по четыре и три пули в туловищу незадачливому террористу. Одна из них вошла в сердце через бок, так что умер он мгновенно. Ещё где то с минуту ребята валялись на песке, положив оружие рядом с собой и пытаясь отдышаться. Берс первым решил что-то сказать. Стараясь как то отвлечься от того как же дико у него болела нога. Больнее только самолюбие.
  - Сука, где же они так драться то учатся.
  - Это явно самородок.
  - И мы их ещё живыми берём? На хера спрашивается?
  Кряхтя от неприятных ощущений Берс встал, напарник встал чуть раньше и опустился над трупом.
  - С собой берём?
  - На хера? Отвезём к амбару, пусть закапывают... пойду ка я сяду... ссссука.
  Берс поковылял в сторону машины.
  - В больничку надо?
  - Ко врачу точно надо. Трупик загрузишь в багажник?
  - Почему я?
  У меня нога болит. - Берс уселся за руль. Пока Тах оставался стоять над телом с противоположной стороны. - Я ранен бля! Не видишь что ли?
  - Халтурщик хренов.
  - Ой всё, отвянь от меня.
  ...
  ОВД Балаково. Старый Город.
  В первые за достаточно долгое время, в управлении было по настоящему суетно. Конечно сотрудники в массе своей не знали о том, насколько тяжёлая ситуация складывается на самом деле. Но спецоперация ФСБ, особенно в такой глуши, всегда было чем то из ряда вон. Оставив все личные автотранспортные средства опергруппе, Анатолий Евгеньевич вызвонил своего водителя и на седане X4 въехал на территорию ОВД, четырёхэтажного бетонного ящика за забором посреди типичного панельного района брежневских времён, не без недовольства отметив, что его машину даже проверять не стали. Типа 'зная' кто это. Нехорошо. Всем сотрудникам по инструкции выдали автоматы с бронежилетами. Судя по тому что в одном только дворе, народу было полтора десятка человек, подняли все смены. Не успели они запарковаться, как на улицы города 'паровозиком' выехало три патрульные 'Десятки'. Полковник Дараев, грузный но высокий татарский мужик с лицом типичного бывшего (то есть злым и затраханным) опера, как раз выходил из здания инструктируя своего зама. И судя по тому что он был без формы и явно не выспавшийся, его смена закончилась чуть больше трёх часов назад, бедняга.
  Шемякин вышел к нему на встречу к лестнице, когда тот отпустив зама сам пошёл навстречу протягивая руку.
  - Короче, я всех кого мог дёрнул. Действуем по программе, выезды, патрулирование, закрываем остров, плюс охрана административных зданий... и я ещё к детишкам народ направил.
  - Правильно. Будем надеется, на хер не понадобиться. Но сам знаешь, лучше перебдеть.
  - Ты может мне расскажешь что происходит?
  - Ситуация под контролем. Опять же, просто лучше перебдеть.
  - Может ОМОН вызвать?
  - Не нужно. Поверь мне, у чекистов всё схвачено. Там какие надо ребята служат, справятся.
  - Ты уверен Антош? А то в прошлый раз уже обосрались. До сих пор забыть не могу.
  - Хватит всё время мне это припоминать. И сам уже прекрати себя терзать... бывает иногда такое.
  - Короче, ты гарантируешь что всё будет хорошо?
  - Я гарантирую что тебе надо своих людей держать в боевой готовности.
  - Ты за своими лучше следи... ладно. Точно в Саратов звонить не надо?
  - Не надо, справимся.
  Дараев посмотрел крайне красноречивым взглядом, после чего пошёл к своей 'Нексии'.
  - Смотри у меня, Анатолий Евгеньевич.
  - Это что ещё бля значит?
  - А ты угадай.
  Оставив своего коллегу в гордом одиночестве, начальник РУВД поехал в сторону ворот. А директору как раз позвонил Николай Юрьевич.
  - Объект в безопасности. Персонал отпустил домой.
  У Шемякина едва глаз не задёргался. - Почему отпустил?
  - Я не буду рисковать жизнью гражданского персонала. Даже если об объекте неизвестно. Считай это мерами предосторожности.
  - Ты понимаешь что можешь нам график сорвать. С нас шкуру спустят!
  - Так мне надо думать о безопасности объекта или о том что будет с моей карьерой? Просто я отчего то думал, что она напрямую зависит от благополучия людей которые на меня работают.
  - Ты дохуя думаешь, Коля!
  - Это бывает полезно. Я бы на твоём месте тоже попробовал.
  - Ты охуел, Коля?!
  - Моя задача, охранять объект. Твоя задача охранять станцию. Будь так добр, займись своими обязанностями. И не лезь со своим страхом за свою драгоценную жопу ко мне. Помню, что твоя жопа в моих руках. И я никому не дам её в обиду.
  Шемякин не сразу нашёлся что на это сказать.
  - Как то двусмысленно получилось... короче, не ссы. Работай, если что, вся ответственность на мне.
  - Вот шёл бы ты на хер, Николай Юрьевич... позвони как что-то новое случиться.
  - Обязательно... я бы на твоём месте всё же вызвал ОМОН.
  - Я не хочу мутить воду. Мы справимся своими силами, не в первый раз... охраняй свой сраный бункер! А со своей частью работы, я справлюсь как ни будь.
  - Ну наконец то до тебя...
  Шемякин отключил телефон, убрав его в карман. После чего грязно выругался.
  ...
  Субурбы ехали обратно в город друг за другом. Военные в передней, чекисты в следующей. Все в пыли и копоти, шлемы и маски с голов стянули. И не смотря на прохладу на улице, было душно. Хайф открыл окно на полную и чуть ли не высунул голову в окно. Карбарас сидел за рулём, Рыба и Шерхан за спиной. Оружие лежало на коленях, всё барахло что влезло в машине и не подлежало уничтожению, в багажнике. И всё это добро периодически подпрыгивало и сильно хлопало, качество (точнее полное его отсутствие) дороги, давало о себе знать. Рыба водрузил на колени один из ноутбуков, не выводя из режима ожидания, вставил в него флэшку, позвонил Гудвину.
  - У меня вражеский ноут тут лежит. Не включённый, подрубишься?
  - Сигнал принял, врубай.
  ...
  Три минуты спустя.
  - Твою то мать, а?!
  Гудвин перерыл все собранные у боевиков мобильники и три ноутбука онлайн, при помощи бойцов подрубившись к технике. Но попытка было тщетной, данные были стёрты, то есть, вообще все. И даже ещё хлеще, при попытке подсоединиться к одному из ноутбуков, через один из своих лэптопов отключённым от сети. Привёл к тому что всё ПО попросту стёрло, под чистую. Понурый Гавр давал отдыхать голове и глазам облокотившись на стол со своим собственным чаем в термосе. Пока Птаха ел красный 'Доширак' отсев едва ли за метр от оборудования (чем Гавра раздражал, сильно). Гудвин уже начинал немного выходить из себя. Достал пачку Кента.
  - Эти гандоны, установили на всё своё оборудование программу-ластик. Она по сути уничтожает всё что есть, включая основные моторные функции. Стирает все данные. Она была установлена на всём, даже на сраных 'Нокиа' как у моей бабули! Они установили эту дрянь на ебучий 'кирпич'! В момент атаки они активировали эту программу и попросту уничтожили все возможные улики и планы. Мы не знаем с кем они связывались, не знаем сколько их, как именно они собирались всё это провернуть.
  Ну прекрасно, что? - Гавр не без наслаждения отхлебнул своего чая с шиповником. - В городе наверняка уже действует вторая группа. А мы не сном не духом о том, что они собираются делать, сколько их на самом деле.
  Я всё ещё считаю что мы уничтожили основной актив. - Гудвин обратился к Птахе. А Птаха старался молчать кушать и не отсвечивать, но не получалось.- Ну у нас ведь есть данные о тех машинах, ты говорил?
  - В пустошах камер нет. Но в городе их полно. Здесь у них вообще с этим всё, лучше даже чем в Москве. Но пока ничего...
  Насколько я понял, траффик здесь не слишком большой. - Гавр посмотрел на карту города на одном из мониторов.
  - В городе одна единственная дамба через реку. И один единственный мост через канал. Сам Старый Город, постоянно под колпаком, и вообще на острове. В Новом городе сложнее, но и там всего два выезда. То есть, если они сунуться в город, мы их засечём без труда. Да и вообще всё купируется легко усиленными постами ДПС.
  Только вот проблема в том, что они в город могут вообще не соваться. - Гудвин указал объекты на карте. - Здесь вдоль реки посёлков хоть задним местом ешь. Если они захотят, они запросто могут устроиться в одном из них.
  С чего мы вообще взяли, что им нужен город? - Птаху как будто осенило. - Их цель АЭС, зачем бить по городу?
  Гавр отошёл от стола, пошёл в сторону местного 'хозблока' где стояли бутыли с водой и стаканы. - Затем что если они не пробьются через охрану АЭС в течении минут пятнадцати. Из города приедет вся местная милиция. Если её не отвлечь. А потом уже вся область на уши встанет, и парочка соседних. Сначала бьём по городу. Нейтрализуем местные органы власти. Лишаем его электричества, связи, основного вооружённого актива. А затем уже прём на важный стратегический объект. Я лично так бы и сделал.
  Только вот в схему, коллега, не укладывается тот факт что их было всего пятнадцать человек. - Гудвин отказался от предложенного стакана с чаем. - Маловато ресурсов для полноценной атаки на город. Что бы потом ещё и на АЭС налёт устроить.
  - Да Бога ради... - Гавр довольно громко отхлебнул. - представляю я себе местную милицию.
  - Откуда ты их себе представляешь?
  - Оттуда бля... короче, нет у нас плана действий, я так понял?
  Кому ни будь интересны данные по трупам? - Как бы невзначай спросил Птаха. - А то я тут работал, знаете ли.
  - Очень вовремя... и чего там по трупам?
  - Неопознанные трупы опознались. И это знаете ли, интересно.
  Он вывел на проектор лица трёх убитых. И открыл окон пять или шесть с досье. И каждое было судя по всему, весьма объёмным.
  - Усаят Бергамар, Халбин Бесадин, Малик Теакаль. Граждане турецкого Кипра... и все бывшие турецкие службисты. Уволенные четыре месяца назад, Бергамар из СНБ, Бесадин и Теакаль из военной разведки и спецназа морской пехоты. Турки собирались устроить ядерный теракт на территории России? Что за собачий бред?
  Гавр внезапно усмехнулся. Как то так, иронично не по доброму. - Бывшие же, бывшие службисты. И никто не подкопается. Они же бляди, давно уже на исламские регионы облизываются наши. А то что второй Чернобыль это так... издержки. Зато какие возможности открываются потрясающие, по раскачиванию лодки.
  И вот уже от терактов, мы перешли к полноценным диверсионным операциям... - Гудвин сел на стол рядом с ноутбуками. Он же первым обратил внимание на входящие сигналы по спецсвязи, пока их было два. А скоро прибавилось ещё четыре. По области шли звонки по линии спецсвязи из госорганов. Птаха сразу оживился, поставив лапшу на стол с такой экспрессией что едва не пролил содержимое на электронику (взгляд Гавра в этот момент был не передаваем), немного забрызгав стол, быстро надев наушники, включая записи одну за другим. Прослушав где то с минуту он изменился в лице, после чего сказал как то преувеличено тихо.
  - Ох... пиздец.
  Что, Пташка?
  - В милицию в Вольском позвонили и сообщили о заложенных бомбах, в школе номер два, на автовокзале и в музыкальном училище. И рынок в Хвалынке. Оба городка, здесь рядом. Не слишком далеко... они ведь...
  - Вся городская милиция сейчас сорвётся туда. До Саратова слишком далеко, а в посёлках едва ли хватит людей что бы всё перекрыть... до приезда сапёров из Саратова уйдёт часа полтора - два. Учитывая сколько времени уйдёт на разминирование, город останется без защиты как минимум до вечера.
  - Надо сообщить им что это всё липа. Бред же собачий.
  - Нас здесь нет, забыл? И кто тебе сказал что это липа? На парочку бомб у них ресурса точно хватит.
  Я звоню командиру. - Гавр снял с пояса сотовый. - Думаю нам пора вызывать подкрепление. Звони своему.
  ...
  Уват выслушав всё это повесил трубку. Орлуша и Степаша сидели впереди, Орлуша за рулём. Он сзади.
  - Ну что господа товарищи, похоже началось.
  Что именно? - Смотря в зеркало заднего вида спросил Степаша.
  - В окрестных городах и весях паника и план антитеррор, кто-то решил всю округу заминировать. Из Балаково всю ментуру сейчас снимут, отправят на вызовы. В городе останется два с половиной человека, пьяная канарейка и початая бутылка пива.
  Херово. - Сказал Орлуша.
  Наши действия? - Спросил Степаша.
  - Гавр настаивает на том что бы вызвать подкрепление из центра. И я не могу с ним не согласиться.
  Телефон Увата зазвонил, это был Шерхан.
  - А по рации нельзя?
  - Так проще. Что думаешь?
  - Вызвать войска дяди вовы из Саратова, и дивизию Дзержинского. И всё тут перекрыть к чёртовой матери.
  - Рискованно, в песок уйдут. Потом вылавливай их.
  - Зато станция будет в безопасности. И город тоже.
  - А если они по дороге решат какой ни будь детский сад в окрестном посёлке захватить? Или поезд под откос пустить?
  - Наша задача, коллега, обезопасить станцию. Предотвратить теракт, защитить персонал. Поймать гадов надо, но мы можем до бесконечности ждать, пока они голову покажут. У нас таких ресурсов нет.
  - То есть то что у них ноутбуки сами себя чистят, а среди бойцов турецкие спецы, тебя не смущает? Они не простые террористы, говорю тебе. Они такие же как мы, Уват. Я бы на их месте ждал, долго ждал. Сейчас город будет беззащитен, понимаешь?
  - Сколько нужно времени? С учётом всех задействованных сил?
  - Сапёры сейчас точно будут заняты. Плюс сейчас по ультрас работают, план 'Чёрный Клык'. Так что придётся привлекать МВД, однозначно. Дальнейшее зависит от того, сколько в Саратове бойцов ОМОНа и с какой скорости они выдвинутся.
  - И от того сколько ваши будут дозваниваться до местного руководства?
  - И это тоже... я против использования вованов. Желтожопые (хотел сказать желторотые, да как то по Фрейду получилось) пацаны с автоматами в городской черте, это мрак. А без автоматов они бесполезны. С ними больше народу положат, чем террорюги. Нам нужны спецы.
  - Твоя креатура, Шерхан. Мы вообще внутри страны работать не должны.
  - Я так и понял что без нас никак. Отбой.
  Говнюк да? - Сочувствующим голосом спросил Хайф.
  - Хайфа, разговорчики в отношении старших по званию.
  - А я из другого ведомства.
  - А ещё Старший Сержант, Российской армии.
  - Ну я же не знаю, какого он у них там звания...
  - Хайфа! Отставить балаган, и прикрой окно. Дует.
  Карбарас закрыл форточку нажав на кнопку. - Дело труба командир?
  - Труба ведёт из точки А в точку Б, кратчайший путь.
  - Это обнадёживает.
  Надо было мне с пленным ехать. - В первые за очень долго время произнёс хоть что-то Рыба.
  Тах бы его разговорил. - Командир стал набирать по сотовому Шемякина. - Какая теперь разница? Главное что всё обошлось. Ты мне сейчас в городе нужен.
  А я? - Обижено спросил Хайф.
  - Да куда уж без тебя...
  Шемякин подошёл к телефону сразу же. - Вы возвращаетесь?
  - На всех парах мчим? Какова ситуация?
  - Я даже не знаю как ответить...
  - Кратко и подробно.
  Шемякин на грубость не отреагировал. - Мы сейчас тут с мэром и его замами обсуждаем меры по перекрытию города и объявлению режима ЧС. Что не очень то возможно. По той причине что у нас вся городская милиция за исключением дюжины сотрудников, разъехалась по округе.
  - Подключайте Саратов, требуйте усиления. Я со своей стороны тоже попробую.
  - Вы уверены что это необходимо?
  Тут у Шерхана едва не переклинило. Говорил он негромко и спокойно. Преувеличено спокойно. - У нас в городе действует диверсионная группа. Да, я уверен что это необходимо. Звоните в облцентр, и требуйте подкрепления.
  - Ясно.
  Шерхан отключился.
  Что, не хотят панику разводить? - Спросил Карбарас.
  - Я уже что-то начинаю сомневаться, что у нашего дорого друга с охраной всё хорошо. Больно он ссыт.
  - Командир, тут кто не за ссыт то?
  - Поднажми немного.
  Хайф кивнул в сторону приёмника, спрашивая у Карба. Тот одобрительно кивнул. Хайф включил диск. Заиграла 'Далека для меня' Ника Кейва. В машине посреди поднимаемой пыли под чугунным небом, на какое то время установилась тишина.
  Пока его не нарушил Хайф. - Какая охеренная песня... диск себе заберу.
  Он не твой. - Заметил Карбарас.
  - Не подписано, значит мой.
  ...
  Это заняло где то часа полтора-два. Земля здесь была сухой, жёсткой и неподатливой. Берс, Тах, Шуба и Тар даже сняли униформу не смотря на холод, было жарковато. Одну лопату сломали и бросили в могилу. Каверна могилы получилась внушительной. Была сначала мысль отрезать всем пальцы и выбить зубы. Но потом было решено что это будет лишним, если даже когда ни будь здесь кто-то и будет что-то копать (вероятность чего была исчезающе мала, учитывая характер местности), едва ли кто-то будет сильно переживать из-за пятнадцати международных террористов. Процесс закапывания был ещё более нудным и уже изрядно утомлял, вскоре яма наполнилась телами самого не репрезентабельного вида. После, Тар встал над могилой, и прочитал заупокойную суру на фарси. После чего, Шуба подогнал 'Ниву' к разрушенному амбару, облил бензином и поджог. После чего взяв 'бандитские' 'Ниссаны', бойцы поехали по дороге обратно. Через две минуты, у заднего 'Ниссана' на котором ехали как раз Берс с Тахой, 'полетела' подвеска. Оказывается туда попали у самого переднего правого колеса, две пули. Тах в тот момент был хладнокровен и стоически воспринял возникшую проблемы. Берс тоже, пока они не вышли из машины, после чего не придумал ничего лучше чем выстрелить в двигатель из пистолета четыре раза. Что помогло ему расслабиться. Не то что бы ему это было необходимо, но он мог бы ещё пару часов ехать как на иголках, ощущая острую потребность сделать что-то страшное. Или можно было сделать что-то страшное и расслабиться. Под взгляды вышедших из машины разведчиков Берс ещё где то с минуту стоял на дороге, смотря на схождение чёрно-серого неба и бескрайнего пока ещё жёлтого поля. Тах прислонившись к машине закинулся мятным драже.
  - Ну как? Полегчало?
  - Получше вроде... у меня спички кончились.
  - Фаером можно.
  Эту машину как и 'Ниву' тоже пришлось сжечь, на этот раз фаером. Что настроения не прибавляло, если после закапывания 15 трупов вообще оно может быть хорошим. Берс поменялся местами с Таром, сев спереди, Тах устроился сзади, Шуба был за рулём. Поэтому где то первые сорок минут пути, все четверо ехали молча. Грязные, со снятым наполовину обмундированием, и уставшие. Пока тишину не нарушил Шуба.
  - Хорошо сработали. Многие любят понтоватся. А вы что-то да умеете.
  Видел бы ты как я своё имя из снежинок составляю. - Равнодушно ответил Берс. Но случайно брошенная фраза немного, но позабавила.
  Вы его извините. - Тах кивнул на своего коллегу, хотя сам продолжал смотреть на пролетающую мимо степь. - Он у нас очень скромный. Это у него от мамы.
  - А наш Чингачгук невероятно жизнерадостный и озорной. Это он в бабушку свою. Не иначе.
  - Сейчас по башке дам.
  - Да сиди ты, не дотянешься... ты казах Тар?
  - Киргиз. Это к вопросу, мусульманин ли я?
  - Слушай, ты не подумай чего...
  - Нормально... каждый имеет право на суд. На жизнь может и не каждый. А вот на высший суд, да. Они такие же как мы. Не совершили ещё зла.
  Да ни хера подобного. - Парировал Берс. - Я таких как они знают. Мразота они, а не люди.
  Они бойцы, такие же как и мы. - Не согласился Шуба. - Они солдаты, и мы солдаты. Они воюют за своё, мы за своё. Если мы обсуждаем моральную сторону вопроса, то кого она вообще волнует? Они ведь не убили никого из мирняка, пока?
  - Ты сейчас вот серьёзно?
  - Ааабсолютно.
  Он у тебя контуженный? - Берс повернулся к Тару. - Под обстрел попал?
  - Своего противника надо уважать.
  - Своего противника надо уважать, именно как противника. Их убеждения и методы, говно в кубе.
  - Я в этом не разбираюсь. Всё моё образование, 11 классов обычной школы. Я просто знаю, что между людьми с оружием которые пытаются убить друг друга, нет особой разницы. Просто одни умеют это делать лучшем чем другие. Мы сегодня победили, а они проиграли. В следующий раз может сложиться немного иначе. И не думаю что они окажут нам такую же честь. Какую оказал наш добродушный слюнтяй...
  Заглохни, Шуба. - Оборвал его Тара. - Наш филосОф и в правду закончил всего 11 классов, после чего пошёл в балтфлот, где ему отбили последние остатки головного мозга. Но при этом он всегда строит из себя невероятно умного человека, что на фоне его неумения вовремя заткнуться, нас всех бесит. Я бы сказал, Шуба нас уже всех заебал.
  У нас в команде такой же есть. - Не без иронии в голосе ответил Берс. - Я разделяю вашу боль.
  Сухопутные крысы строят из себя знатоков человеческих душ. Как же я это люблю. - Парировал Шуба. - Хотя я не понимаю зачем молиться за них. Меня вообще забавляют все эти ваши ритуалы. Носитесь с ними как с писанной торбой.
  Шуб, спрошу я на твоём языке. - обруганный коллега продемонстрировал средний палец в зеркало заднего вида. - Тебя парит? Или тебя парят?
  - О! О ты ранил меня в самое сердце! Ну что, мы продолжим говорить о религии и верунах? Или может поговорим о чём то более приятном?
  Мы как то работали в Иркутской области. - Достаточно громко сказал Тах. - Помнишь Берс?
  Коллега посмотрел в потолок. Да забудешь тут... - Да, помню.
  Таха продолжил. - На востоке Иркутской области город такой есть на транссибе, Тайшет. И его замечательные окрестности. Где то, года с девяносто шестого, в районе действовала секта. Говорят вроде что-то некоего отколотого от старообрядчества учения, хотя как нам потом сказали эксперты, это вообще всё была галиматья, которая только прикидывалась христианской сектой. Там вроде как было что-то вроде... - Тах силился вспомнить. - языческого учения основанного на древнешумерской мифологии... или ещё какое то подобное дерьмо. Знаете это всё было, не важно. На общем фоне. Там люди годами пропадали. В основном дальнобойщики, одинокие пассажиры. Местной администрации как нам изначально казалось, всё было до фонаря. Но это было лишь пол правды. Летом 2004 года, Красноярское управление направило в район оперативно-следственную бригаду из шести человек. Через три дня двое из них пустились в бега, один пропал без вести, а трое были убиты. Причём двое из них местными мусорятами.
  Шуба посмотрел на коллегу с некоторым скепсисом. - В смысле... это как так? Я слышал что там какая то херня творилась, но думал что это обычные разборки за золото, лес или наркоту.
  - А вот так вот. Эта секта, была глубоко в лесах, далеко к северу от города. Но при этом они распространяли своё влияние на все окрестности. Они забирали к себе детей, промывали им мозги. К тому моменту когда федеральные власти соизволили почесаться, у них были свои люди даже в Иркутске. В Прокуратуре, в милиции, в мед учреждениях и других органах власти, парочка депутатов, несколько крупных чиновников. Всего около сотни человек. Две наших группы и 'Вымпел' перебросили в стороне от основной бригады из центра. Мы где то трое суток ходили по лесам, искали этот сраный лагерь. Потеряли двоих. А когда нашли... - Дальше Тах просто выпаливал слова нескончаемым потоком. Он понимал что хочет это сказать, что ему нужно это сказать. Он говорил быстро что бы не запнуться. - ...мы увидели там большую человеческую бойню. У них там в центре лагеря был какой то древний булыжник размером с автомобиль, которому много тысяч лет. Они его весь кровью окрашивали. Это был их ритуал жертвоприношений какому то древнему ублюдку, который должен был даровать им всем бессмертие за право служить себе. Над телами они потом обычно изгалялись и издевались над ними, потом сжигали, иногда ели. При этом при всём что самое страшное, у этих блядей была выстроенная система, понимаешь? - Он посмотрел на Шубу через зеркало заднего вида, тот был не то что бы сильно поражён. Но слушать ему это явно было неприятно. - Они легко влились в систему власти, запугали всё окрестное население, подкупили кого надо, многих убили. Как потом выяснилось, на их счету было более трёхсот сорока пяти трупов, из них более тридцати детей, в основном из неблагополучных семей, за десять лет... знаешь, когда мы стояли над трупами этих тварей. Одна из них на меня смотрела... я знаю что все такое рано или поздно чувствовали, когда смотрят им в глаза. Но это был не тот случай. Я видел в них что-то, не стандартный набор сознания социопата убийцы. Что-то глубинное, то во что никогда не хочу погружаться... Я не знаю, почему Бог позволил им всем ходить по этой земле. И не знаю за что всем тем несчастным, и детишкам, такое наказание. Но я знаю что мы не одни. Насчёт Бога не знаю. Но то что там что-то есть, я точно знаю. Поверь мне.
  Они молчали где то минуты две. Пока Берс не сказал.
  - Если за нами никого нет. Но там что-то есть. То получается что мы один на один с ними?
  - Я из тех мест где верят в духов, брат. Не знаю насчёт бога. Но точно знаю, что если человек хочет протащить сюда что-то тёмное, он протащит это в себе.
  - Тогда ты неправ.
  - В чём?
  - В том что Бога нет. Просто сегодня он отвернулся, и позволил нам сделать своё дело. Кто-то же должен истреблять нечисть, не так ли?
  Ты так это видишь? - Водитель посмотрел на Берса несколько озадаченно. - Как маленький крестовый поход?
  - Маленький? Ни хера себе 'маленький'. Мы ещё пока только обороняемся. Мы ещё не пошли в наступление... вокруг столько чертей с мутантами. Нам бы ночь простоять, да день... - скользкая упадническая мысль проскользнула в голове. - ...продержаться.
  
  14:15. Трасса Р-228. Волжская развязка.
  По этому береги реки дороги были более загружены, особенно если речь заходила о федеральных трассах. Не так что бы трафик был большим, но когда довольно приличную и свежо-отстроенную развязку перегородили пикетом, как раз перед раздвоением дороги и уходом одного из поворотов под мост, перекрыли, на шоссе образовалась небольшая пробка, причём в обе стороны. С дюжину фур, где то за три десятка легковушек. Их старались пропускать как можно быстрее, насколько это вообще возможно в такой ситуации. Степь здесь отрезало как ножом, дальше начинались лесопосадки недалекого прошлого, которые всё ещё сохраняли осенний наряд, но по большей части уже были голыми. На съездах на рукава и на трассе идущей прямо под мост стояла тройка милицейских 'козлов' из Балаково, и две машины ДПС из Саратова. Троим инспекторам на приёмке не повезло. Патрульные не принимали участия в проверке транспорта. Посему весь негатив водители изливали на дпсников. Новости из Волжска тревожили всех местных. Но большинство проезжающих об этом ничего не знали, и просто хотели поскорее пересечь злосчастный участок. Поэтому когда по обочине всех объезжая проехал милицейский 'ПАЗ' с завешанными окнами, встретили его в основном противными слуху сигналами и весьма нелицеприятными выражениями в адрес постовых. Автобус проехал практически вплотную к линии ограждений. Старший Лейтенант ДПС в жёлтом светоотражающем жилете остановил автобус подошёл к двери, водитель её открыл. Из салона к двери вышел судя по всему командир подразделения, чёрная униформа не самого лучшего покроя, бронежилет, шапка на голове, и ОМОНовские нашивки. Немолодой мужчина с морщинистым лицом и сломанным когда то поперёк носом, обесцвеченными голубыми глазами. Худощавый инспектор слегка 'степной' внешности со следами первой стадии алкоголизма в глазах проявил вялый интерес, едва-едва выбравшись за грань полного равнодушия.
  - Вы из Саратова?
  - В Балаково на усиление.
  - На станцию что ли?
  - Как в Областном прикажут, так и будет. Командир, я же тоже на службе, ну. И можешь попросить что бы нас не тормозили. Ситуация сам видишь какая.
  - Кроме нас на трассе нет никого, езжай.
  - И вам не пуха.
  Дверь захлопнулась и автобус через образовавшееся брешь, меж двух разъехавшихся легковушек неторопливо пересёк пространство под развязкой. Водитель, лицо типичной славянской внешности, ухмыльнулся. Бойцы в салоне кто спал, кто перебирал оборудование.
  - Обожаю нашу родную милицию.
  Мусора везде мусора. - Командир уселся обратно на своё место. За водителем.
  Ты уверен что всё по плану идёт? - Спросил один из восьми пассажиров, который ближе всех. Он говорил с лёгким, едва различимым 'гортанным' акцентом уроженца Кавказа. - Команде Турк не повезло.
  - Они оттянули на себя всё внимание.
  - Они вообще его привлекли. И их уничтожение не входило в план.
  Командир посмотрел на изрезанное небольшими шрамами, но при этом весьма аристократичное лицо Таймураза Галиева. Тот был не то что зол, но испытывал явное недовольство, хоть и без каких либо следов угрызения совести.
  - Оно может быть не входило в твои планы. Но нам нужна была кость, мы её бросили. Чё ты нервный такой? Там тебе один вроде денег был должен?
  - Два отряда было лучше чем один.
  Автобус наконец проехал пикет под эстакадой, и быстро набрав скорость вырвался дальше по шоссе, мимо очереди из полутора десятка автомобилей стоявших в сторону Саратова.
  - Они будут копать. Будут искать. И они будут искать отряд боевиков, классических, старых добрых боевиков. А не нас.
  - Ты про федералов забыл?
  Федералы скинхедов громят. - Сонно сказал ещё один дремлющий 'омоновец' славянской внешности. - В масштабах всей страны, не слышали?
  На вторую развязку с шоссе что была в полукилометре, сворачивал конвой мигающий огнями. Несколько пожарных машин, скорые, милицейские фургоны, внедорожники и седаны. Почти два десятка машин, входили в поворот практически не сбавляя скорость.
  Вон, смотри, клюнули же. Всех подняли. - Удовлетворённо и как то чрезмерно весело отметил Командир. Ему вообще нравилась работа. Что было немудрено, ведь всё это было его планом, от начала и до конца.
  Взорвать надо было. - С ленцой подметил один из детей гор, прислонившись лбом к стеклу.
  Завали! - Громко оборвал его Таймураз. - Что бы они потом весь военный округ на уши подняли? Что бы они солдат подняли? Дороги все перекрыли? Спи бля!
  Что ругаешься, друг любезный? - Спросил командир, смотря уходящие по дороге огни. - Смотри. Какая красота. Громко едут... звонко. Иу-иу-иу. - В такт высоким нотам мигалки, он постучал по подлокотнику кресла, он ловил кайф. 'Паз' набирал ход, двигатель шумел всё сильнее и надрывнее.
  ...
  Николай Юрьевич Кардышев в своём дорогом и невероятно щегольском костюме и до блеска вычищенных ботинках был похож толи на успешного адвоката, то ли на мальчика мажора на выпускном балу. Пересмотревший голливудских фильмов в юности и отчаянно строивший из себя человека похожего толи на типичного 'ублюдка федерала', то ли вообще на злодея из Бондианы. Николай будучи человеком самовлюблённым и в меру эгоистичным, в образ попадал стопроцентно. Отчего у многих своих подчинённых и коллег вызывал в лучшем случае смешки. В прочем надо было отметить, что назначить главным ответственным за такой объект как Бункер, человека по блату не могли. Кардышев обладал всеми необходимыми навыками и компетентностью, что бы достигнуть своего положения. Более того, далеко не все понимали, какие черти плясали в этой голове, и насколько он был предан своей работе. Он стоял в стерильно белом боксе, напротив одного из изделий космической промышленности, сверхпрочного армированного стекла. За ними с той стороны стояли стальные шкафы 'суперхабов' в чью задачу входило сортировка и хранение информации. Все работы на станции, всё что там делалось, всё это запиралось здесь и хранилось до особого распоряжения. Николай понял как крепко они вляпались недавно. Он просто старался педантично следовать процедуре до последней буквы, перестраховываясь. Но информация о существовании второй группы боевиков не на шутку его взволновала. Он не подавал виду, занимая себя необходимыми служебными действиями. Но понимал что существует лишь одна, наиболее вероятная цель атаки...
  Он вышел из тамбура перед серверной в столь же белоснежный коридор. От двери в конце до красной линии на полу - пять метров. Двое охранников в серой униформе при пистолетах, сидели на стульях как раз перед линией. Вид у них был спокойный и смиренный, ребята были на своём месте и знали что нужно делать. Кардышев остановился рядом с ними, подумав.
  - Вводим положение три нуля три.
  Серафимов и Гербаладзе смотрели на него понимающими взглядами. Три нуля три - полная боевая выкладка и постоянная готовность.
  - Держите красную линию до конца, пока не прикажу отставить, если не прикажу, убейте всех кто войдёт в коридор. Если не сдюжите...
  Если враг подошёл бы к красной линии, необходимо было в полу серверной отрыть люк и выкрутить на полную вентиль системы подачи топлива на генераторы, отключив при этом систему охлаждения по всему комплексу но открыв повсеместную подачу кислорода, с избытком. Через две минуты пламя выжрало бы всё и вся.
  Серафимов покорно кивнул, Гербаладзе ухмыльнувшись сказал. - Справимся Николай Юрьевич, со всем справимся.
  - Надеюсь это не понадобится. Но если что, мы ничего и никому не отдадим.
  Он пошёл дальше по довольно длинному коридору с кучей вспомогательных и подсобных помещений по бокам. Когда то это был бункер системы гражданской обороны, здесь ещё оставалось немало пространства которое сейчас толком не использовалось. Но когда система после мутных девяностых вновь вернулась на баланс министерства обороны, порядок они здесь навели какой надо. Теперь правда здесь предстояло не выживать во время войны, а работать. Хотя непосредственно охраны здесь было больше чем сотрудников у экранов мониторов. А так всё стандартно: центр мониторинга системы на четыре рабочих места, кухня и столовая на чёртову дюжину сотрудников, арсенал, склад продовольствия и сан-грузов, комната охраны с рядом расположенной диспетчерской, два идентичных и параллельных идущих коридора, насос для грунтовых вод, генераторы, топливное хранилище и системы связи с поверхностью. И ещё шесть отсеков внушительных размеров который так и не придумали применения. И ещё, главный и резервные шлюзы. Комната охраны предусмотрительно расположена недалеко как раз от главного шлюза. Простая боковая дверь справа в шести метрах от высоких стальных ворот в конце коридора. Типичная комната отдыха девятерых мужиков на службе. Вырезки из эротических журналов на стене, в воздухе чуть ли не физически веяло тяжёлым запахом кофе, сигарет (курить изначально было нельзя, но Кардышев сделал поблажку, сидеть в бункере приходилось по десять часов в сутки, а курили практически все) и средств мужской гигиены. В дальнем углу от двери, диспетчерская, камер на всей территории объекта было понатыкано немало. Бильярдный стол, семилетний японский телевизор с DVD, настольный хоккей, карты на столе. Бойцов было шестеро, один устроившись на икеевском диване читал что-то из Бушкова, четверо играли в карты, пятый разгадывал кроссворд перед монитором. Все довольно молодые, в отвратной по качеству и виду серой униформе делавшая ребят похожих не на военных а на сотрудников какого ни будь ЧОПа. Увы, с этим в армии пока что было плохо. Зато оружия здесь было навалом. И ещё, Кардышев знал что они не дрогнут.
  - Три нуля три, товарищи.
  Бойцы посмотрели на начальника. Тот парень с книгой спросил.
  - Понарошку или всерьёз?
  Обычно Николай на такое отвечал просто. Или грубоватой армейской шуткой, или же недвусмысленно давил авторитетом. Но сегодня явно был не тот день.
  - Серьёзно, всё серьёзно. Наверху точно никого нет из персонала?
  Один из парней сидевших за картами начал нервничать. - Мы вроде как всех домой отправили, но есть пара...
  - Всех выгнать домой. Объект на блокаде. Четверо в шлюз. Двое тут со мной. Достать всё что есть.
  Прям всё? - У парня с книгой на лице на мгновение появилось то самое выражение, детского восторга.
  - Пеликанов, меньше восторгов! Да, всё, только смотри нас не перехерачь. Готовность четыре минуты.
  Бойцы покинули помещение, все кроме диспетчера. Николай подошёл к пульту.
  - Звони на КПП.
  - Понял.
  Сам Кардышев поднял трубку 'внешки', телефона работающего за пределами комплекса. И набрал двойной код, после чего вызвал Гудвина.
  ...
  Гудвин вбивал координаты в компьютер, зажав головой телефон. - Точнее адрес.
  - Коммунистическая 138. Административное здание со стороны улицы. В восточной части здания, спуск в подвал и погрузочная зона.
  - Почему раньше не сообщили?
  - Потому что об этом месте знает на всю страну, человек сорок... я уверен что они идут сюда.
  - Группа уже должна быть недалеко от города. Направляю их к вам. Других подразделений нет?
  - Сниму группу со станции, поставлю её под угрозу. Я не донёс до вас всю информацию. Но то что находиться на станции, и то что находиться у нас, представляет из себя объекты чрезвычайно важные для национальной безопасности. И сам факт того что группы прибыли в город, означает что кто-то на самом верху слил место положение. Иначе бы они никогда не появились в этой глуши.
  Во рту пересохло. - Продержитесь сами, если что?
  - Продержимся, сколько надо. Только вы тогда на хера?
  - Резонно. Ждите.
  Гудвин положил трубку, зафиксировав точку на карте. Гавр посмотрел на него?
  - Что, всё плохо?
  - Эти суки от нас место расположение военного объекта прятали. Теперь понятно, зачем здесь вы... без обид.
  - Я свяжусь с нашими. Передам координаты.
  - Я сам. Что по боевикам? Новая информация есть?
  - Машины так и не были найдены. В последний раз их видели у Ровного.
  - Где?
  - Деревня у реки, на шоссе. Километров пятьдесят от нас.
  - Хреново дело. Может направить кого?
  - В связи с угрозой взрыва все дороги прочёсывают. Если они в деревне, они оттуда носу не кажут. И их перехватят.
  - Если они машину не сменят.
  - Сегодня лучше не быть кавказцем. А их там четверо.
  В Вольском на центральной площади бомбу нашли. - Поднял палец к верху Птаха. - Между зданием Собора и музыкальным училищем. Жидкий гексоген, четыре ёмкости по шесть литров каждая. Эвакуируют всё в радиусе километра, блядь... если рванёт в центре, там пол города сгорит.
  - Где только взяли столько, суки.
  - В следующий раз ядерную бомбу в страну протащат? Не, господа-товарищи, я охреневаю.
  - Коммунистическую 138 мне найди. Я нашим позвоню...
  - Гуд, посмотри сюда...
  Птаха ткнул пальцем на карту радиоволн этой части области. Он увеличил Балаково. На южной стороне острова, была точка с высоким радиофоном.
  - Согласно всем картам, здесь один сплошной частный сектор. Деревенского типа. Заборчики, собачки, колонки вместо водопровода. А от этих вот домов, фонит. И хорошо так фонит...
  Птаха навёл маркер на карте. Индикатор слева показал длину волн.
  Дальние волны... - Птаха ошалело посмотрел на коллегу. - Это база слежения...
  Птаха аж подпрыгнул с места. - Это оперативный центр! Как у нас! Как у нас!
  - Спокойно! Ты уверен что там у местных ничего нет?
  - Да откуда?! Бля, какой же я дебил, как я раньше...
  - Да не ори Птах! - Гудвин немного притормозил. В обратную сторону группе ехать было ещё час. А время поджимало. Они упустили момент, они следили за боевиками. А те всё это время могли следить за ними. Да и не боевики это были. Опергруппа. Как они. - Короче, следи за точкой. И продолжай эфир копать... может попадутся.
  - Если ещё не попались... дебил. Какой же я дебил...
  - Хорош! Давай работать.
  ...
  15:07, северная окраина старого города. Внешний шлюз объекта.
  Внешняя часть склада представляла из себя фасад типичного советского административного строения в два этажа, в не самой лучшей форме. Серый и порядком потрескавшийся кирпич, старые окна за металлическими решётками. Конечно зданию старались предать цивильный вид, но замысел был в том что бы оно и выглядело как полунищий склад посреди индустриальной зоны на задворках города.
  Весь персонал отправили по домам, на этаже осталось лишь четверо ребят. Которые внешне и выглядели как обычный ЧОП, занявшие весь цокольный этаж. Конечно СБ 'Росатома' это была не шарашкина контора, они умели работать. И умели это делать на 90% лучше чем все остальные СБ и ЧОПы в стране, всё таки их цели и задачи были ближе к аналогичным и силовых структур, и натаскивали их серьёзно.
  Но к сожалению, организаторы нападения рассчитывали на фактор затуманивания внимания. И он сработал полностью.
  Грязный 'ПАЗ' белого цвета с синей полосой на боку, подъехал прямо ко входу. Из автобуса стали высыпать бойцы в чёрной униформе довольно дерьмового покроя, тяжёлых бронежилетах, в масках и привычных глазу обывателя шлемах 'Алтын' зелёного цвета на голове, с калашами в руках. Бойцы отряда специального назначения МВД в них вычислялись без труда, строились бойцы слаженно, оружие было не взведено но наготове, вставали так что бы не перекрывать зону обстрела. У дежурившего на проходной у двери молодого парня вопросов возникла бы масса. Но увидев знакомую ему по службе форму он не раздумывая пошёл к двери. К ней уже направлялся без оружия и с поднятой маской мужчина с шрамом на носу. Он явно хотел поговорить.
  Командир! - Оператор вызвал Кардышева. Тот отошёл буквально на минуту что бы сварить себе довольно отвратительный растворимый кофе аля 'нескафе', буквально на минуту...
  Подскочив к экранам он ошалел. - Кто это?!
  - Я...
  - Звони наверх быстро! Пусть огонь открывают!
  - Но...
  - Живо блядь!!!
  ...
  - Полковник Соловей, третий взвод, Саратовский ОМОН.
  Он шёл к нему немного обеспокоенным, суетным. Понятно что это была его работа. Сегодня же все с ума по сходили... конечно у парня в голове что-то зачесалось. Конечно они не могли знать, не могли знать... если им не позвонили со станции.
  Он встал от командира группы буквально в двух шагах.
  - Полковник, извините но здесь закрытая территория.
  - Я в курсе парень, я получил приказ от вашего начальства.
  За спиной на посту зазвонил телефон.
  ...
  Один из охранников, сидящий в раздевалке у окна сорвался в коридор, как раз в двери напротив в комнате отдыха сидели его коллеги, сосредоточенно сидели, ждали хоть чего ни будь. Надо отдать им должное, к службе они относились серьёзно. К сожалению они просто оказались не в том месте и не в то время.
  - Ребят, там ОМОН.
  - Какой на хер ОМОН?
  - ОМОН на входе! С ними Саня разговаривает!
  Все трое подхватив автоматы рванули в сторону парадной. Бойцы 'ОМОНа' через решётки и окна, за стойками раздевалки хоть и плохо, но видели силуэту бегущие ко входу. Бойцы отряда не стали ждать приказа, двое из них вскинули автоматы и мгновенно взведя орудия, открыли огонь. Парень которого звали Саня повернулся на звуки выстрела, даже не успев испугаться. Загнутый нож вошёл прямо в горло, проткнув его насквозь. Бойцы за спиной пришли в движение, шестеро мгновенно начали вливаться 'в тамбур' проходной один за другим. Одного из охранников убило сразу через окно. Двое уже были ближе к проходной, один из них сделал глупость. Он вспомнил как надо правильно стрелять, и упав на правое колено, открыл огонь. Глупостью это было по той причине, что трое боевиков уже ворвались вовнутрь и огнём из трёх стволов срезали его как куст. Последний успел добежать до конца коридора, развернувшись спиной к лестничной клетке он с воплем сделал длинную очередь. Натренированные боевики припали к полу, тем самым спасли себе жизнь. Ответный огонь уже был не такой меткий и от него пострадал больше потолок и стены. Но две короткие очереди достигли цели, одна прошила левую ногу ниже колена, вторая попала в бронежилет который сумел сдержать удар но опрокинул бойца охраны прямо на лестницу.
  Командир снял с Сашиной голову кепку поправил ему волосы. Жизнь парня стремительно утекала, ему было больно буквально несколько секунд. Но он продолжал смотреть.
  - Сейчас я вытащу, и всё закончится.
  Он так и сделал, Саша рухнул на спину, из разорванного горла его жизнь окончательно вышла вместе с кровью. Двое бойцов были за спиной и прикрывали улицу. Командир к ним даже не повернулся.
  - Чопа, остаёшься здесь и пасёшь выходы. Как попадём вовнутрь, гони к резервному. Ступа, затащи тело в здание и баллоны проверь.
  Командир вошёл вовнутрь, когда его бойцы уже вовсю мародёрствовали над телами. Ещё двое стояли у лестничной клетки и над чем то ржали.
  - Пахом, Вата и Гриф, баррикаду на выходе ставим. Таймураз, отрубайте связь и готовьтесь заходить. И аккуратнее на складе, там могут быть ещё.
  Таймураз и трое его людей с тяжёлыми сумками пронеслись вовнутрь, боевики их прикрывали.
  - Комбат, тут живой ещё!
  - Да ну! Покажи ко мне его.
  Два веселящихся выблядка подняли бойцы СБ, тот был и испуган, и в ярости, и ему было чудовищно больно.
  - Под камеру его.... Где-где-где у нас камера.
  Командир увидел камеру наблюдения, она смотрела прямо на выход. Он указал бойцам притащить охранника туда. Его приволокли и поставили прямо под объектив. Один из бойцов встал у охранника прямо за спиной, достав свой любимый нож и мягко так, по дружески, похлопал пленника по плечу. Улыбнувшись в камеру. Командир стоявший рядом изобразил руками ключик и замок.
  ...
  Диспетчеры прибито смотрели на экран.
  - Командир...
  Кардышев проглотил ком в горле. По телу разливался жар, непонятный жар. В голове стало как то легко, как будто она ничего не весила.
  - Не открывать, нельзя.
  ...
  Командир склонился над охранником, тот не отводил взгляд.
  - Тебя как зовут?
  На бирке было написано Воронов. - Хорошая фамилия, а я Соловей... слушай, Ворон, жить хочешь?
  Воронов подумал пару секунд, дышать было тяжело, нога была разорвана и торчала в сторону. И рёбра были сломаны. Он устал, и ответ был произнесён уставшим голосом. Но был искренним, так сказать от всей души.
  - Иди ты в пизду.
  - Вот и поговорили.
  Командир кивнул, боец перерезал заложнику горло. Тот умирал ещё полминуты рухнув на пол.
  - Смелый. Люблю таких. Как считаешь?
  Убийца пожал плечами.
  - За мной.
  ...
  В диспетчерской стояла гробовая тишина. Да они видели как им распиливали кабели, и отрубали телефонную связь, и как начали стремительно отключаться камеры. Они бы всё равно не успели позвонить по спецсвязи. Кардышев смотрел на экран пока не погасли все камеры. Когда загорелись зелёные огни на показателе траффика. Этот индикатор говорил о том, что началась передача в их хаб, со станции. Экстренный сброс данных. Операторы сидящие рядом смотрели на своего командира, они ждали хоть чего ни будь.
  - Вооружайтесь и к шлюзу. И достаньте всем противогазы, если ещё не.
  Он вышел из коридора в тамбур через приоткрытую бронированную дверь. Часовые увидев его лицо, сразу поняли что что-то не так. Он был без своего пиджака, в бронежилете третьего класса с автоматом в руке. Сейчас он ничем от них не отличался. Он посмотрел в эти лица.
  - Весь пост сверху только что был уничтожен отрядом противника. Они полностью отрубили нам всю связь с внешним миром. Но я незадолго до этого позвонил кому надо и помощь уже идёт. Но вероятно они не доедут вовремя. Тем не менее, наша с вами задача продержаться как можно дольше и убить всех этих мразей. В случае если они через нас пройдут, Гербаладзе и Серафимов свою работу сделают. Ну а мы должны сделать свою.
  Бойцы либо просто стояли и слушали, либо кивнули.
  - По местам.
  Пеликанов поставил два стула и улёгшись на них пузом, пристроился рядом со своим 'Печенегом'. Остальные кто на что горазд. Кто-то сел или лёг на пол, кто притащил стулья. Это была их работа, и они относились к ней спокойно, подавляя в себе горечь. Уже скоро всё должно было решиться.
  ...
  Склад выглядел как самый обычный склад. Большой, старый и пустой. Единственное непонятное строение было в самой задней части массивного здания, бетонный короб лестницы ведущей прямо в подвал. Причём лестница эта была достаточно широкой. Старый добрый механический замок на стальной двери вскрыли автогеном. Но за ней было нечто куда как более серьёзное. Дверь в шахту лифта, представляло собой сверхпрочную титановую пластину с вакуумным замком. Один из людей Таймураза присвистнул. Командир на это обратил внимание. Посмотрев на своего 'коллегу'.
  - Каковы перспективы?
  - Дверь хорошая.
  - Что, не по зубам?
  - Не существует дверей, которые нельзя открыть. Вопрос лишь во времени.
  - Время будет. Ты работу то сделай.
  - Ты лучше за свою часть работы переживай. Вы же мне не за красивые глаза платите.
  Командир ухмыльнувшись построил свою часть отряда из четверых бойцов.
  - Слот и Грубер, тащите баллоны. Вы двое на задний вход. Как только вскроем дверь, пускаем газ и всем составом спускаемся вниз. Персонал зачистить полностью, но сервера пострадать не должны.
  Отряд молчаливо и без разногласий приступил к выполнению работы.
  ...
  Балаковская АЭС. Центральный пульт контроля. 14:47.
  Конечно это место сильно отличалось от стереотипного 'командного пункта', в связи со спецификой объекта. В первую очередь здесь опасались нерукотворных бедствий. Землетрясений способных повредить основание станции, урагана что мог привести к разрушениям на территории, сбоя в температурном режиме реактора. Конструкция самого реактора и всего здания в целом максимально минимизировала подобные угрозы, но мониторинг шёл ежеминутно. Во вторую очередь опасались бедствий рукотворных но случайных, на этот случай система была выстроена по принципу 'защиты от дурака' на нескольких уровнях сразу. У каждого реактора был свой 'блочный щит управления' по прямому наблюдению за его работой. А за работой БЩУ, следили уже здесь. А ещё, отсюда шло прямое наблюдение за всей работой станции в целом. От подачи воды для охлаждения реактора, до работы системы вентиляции и погоды на завтра. Намеренная атака на станцию не считалась приоритетной угрозой. Атака на реактор, прорыв на хорошо охраняемый стратегический объект, с последующем выводом из строя систем защиты станции, и уж тем более захват и удержание зданий на территории станции, представлялось крайне маловероятным. Но именно по той причине, что к этому вопросу подходили так же серьёзно как и ко всему остальному. Бывшие (но не совсем) силовики были вооружены и оснащены может и не самым современным, но надёжным оружием, и его у них было более чем в избытке. Естественно по периметру были установлены десятки камер, и за сотню на самой территории. Электронные и кодовые замки, в особо охраняемых зонах - биометрическая система связанная с базой данных сотрудников. Не атака в лоб, не проникновение на станцию, не представлялось выполнимой задачей. По крайней мере, если эту атаку не собиралась осуществить как минимум чудом проникшая на территорию страны бригада, готовая погибнуть в столкновении со всеми близлежащими военными частями.
  Но новый век вносил свои коррективы. Слишком много сложных систем, слишком много сетей для управления над всем этим. Авангард прогресса - IT сфера распространялась повсюду. Зависимость человека от компьютерных систем ни для кого уже давно не являлось сюрпризом. Но разница была в возможностях сторон. После 11 сентября, американцы наконец поняли что в мире существует терроризм который они не контролируют. А технологический прогресс это палка о двух концах, при которых можно обрушивать фондовые биржи и ронять на голову обывателей самолёты одним кликом по мышке, сидя где ни будь в Джакартских трущобах. В России это понимание пришло, как не странно, раньше, во время самого пика террористических нападений конца девяностых. Когда никем неконтролируемое киберпространство на территории России, являлось по факту одной большой клоакой и полем игры для чёрного рынка. Только вот заниматься зачисткой и контролем всего этого, было некому.
  У США была наиболее передовая и развитая IT сфера в мире : как минимум Массачусетский Технологический, академическая среда айтишников существовавшая уже по меньшей мере 20 лет, несколько миллионов умников со всего мира в Кремниевой долине под присмотром ведущих в мире производителей 'железа'. А самое главное, бюджеты в десятки миллиардов долларов и целеустремлённость всего военно-политического руководства страны.
  В России в это самое время, разграбляли военные арсеналы и вывозили ценные металлы стоимостью в десятки миллиардов долларов, целыми составами. Люди с образованием сбегали а своей индустрии высоких технологий не было вообще. Но как известно, способ всегда найдётся... в прошлом году вирус 'Стакснет' атаковал все базовые объекты атомного проекта Ирана, иранцы спасли проект ценой уничтожения нескольких тысяч заражённых устройств и отката ядерной программы на несколько лет назад. Теории о создании наступательного кибеоружия подтвердились на практике. А Россия не смотря на крайней невнятную и беззубую внешнюю политику, явно не являлось лучшим другом Америки, а значит была её врагом.
  Легко быть врагом сильнейшей в мире страны, когда ты нищий и привык выживать. Когда ты всю жизнь загнан в угол. Как и тысячи лет назад, когда Иерусалимские пацаны были глазами и ушами зелотов, в Кандагаре или Мосуле, докладывали партизанам о всех действиях американцев. Боевики не сидели в чатах, они постоянно меняли телефоны, передвигались на постоянно сменяемых автомобилях. Но самое главное, их сила духа не была разложена современной цивилизацией. Дикие люди готовы были драться до самой смерти. И чем больше американцы 'по ошибке' бомбили свадьбы, больницы и похоронные процессии, тем больше становилась их решимость, тем шире становились их ряды. Когда ты борешься из под полы, а за тобой стоит весь народ, ты можешь не стесняться в средствах.
  Тоже самое можно было бы сказать и про злопамятный КНДР, который с начала девяностых был главным жупелом для всего так называемого 'цивилизованного мира'. Ведя крайне агрессивную изоляционистскую политику, понимая что на современном глобальном рынке никому не нужны двадцать миллионов оборванцев ни в каком качестве кроме копеечного человеческого сырья, а уж правящим элитам вообще ничего не светит кроме краткосрочной расправы, корейцы были лёгкой мишенью. И да, это сплотило их перед лицом опасности. Ещё в двухтысячные годы на основе советских ядерных наработок, пускай и тридцатилетней давности, корейцы создали первые несколько атомных боеголовок, не имея должного носителя, всё что бы они смогли с ними сделать, это максимум сбросить её с самолёта на Сеул. Но в любом случае, они уже начинали не с нуля. И будучи загнанными всем миром в угол, они были готовы пойти на всё для защиты себя от мира, мобилизовав нищее население которому нечего есть, в обществе тотального контроля. Но тем не менее, они достигли своих целей во имя выживания. Потому что страна-изгой, может себе это позволить. И они преуспели, став силой способной разрушить весь регион. Тем самым обеспечив себе широкий простор для диалога и выкупа себе права не быть изгоями.
  Но когда ты декларируешь себя 'цивилизованной' страной, твоя экономика (особенно если в виде сырьевой колонии) встроена в глобальный рынок, а элиты отчаянно хотят стать большими европейцами чем сами европейцы, твои возможности резко ограничены. Ограничены разорённой сырьевой экономикой, ограничено почти что мёртвой научной-технической базой оставшейся от былого величия, ограничены коррумпированными или же откровенно ренегатскими правительственными чиновниками.
  Анатолий Евгеньевич Шемякин, никогда не был фанатом этого проекта. Ему не нравилась сама идея использования гражданского объекта в качестве площадки для посторонних экспериментов. Но при этом он прекрасно осознавал и свою степень ответственности, и в целом хорошо понимал насколько высоки ставки в этой игре. Он и сам про себя знал, что он не самый быстро думающий и проницательный парень на деревне. Но само собой понимал, что если бы работе проекта не шла угроза изнутри страны, то никогда бы в этой глуши не появилась эта лаборатория. А ещё старый пограничник не был подвержен болезнью от которой страдали многие люди его возраста. Он прекрасно понимал в каком веке живёт, и точно так же понимал, что даже наличие базового образования в сфере электромонтажа и электроэнергетики, не делало его специалистом по всем областям на свете. Особенно когда речь шла о современных компьютерных системах и кибербезопасности. Именно для этого ему и нужен был Кардышев. Лощённый и надутый индюк был ему не слишком симпатичен, но дело своё знал чётко. Использовать старый брошенный бункер ГО для расположения там 'резервной системы хранения' данных, без какого либо доступа к мировой сети и вообще откуда из внешнего мира, была его идея. Как в общем то и все остальные меры безопасности проекта. Проблема в общем то вскрылась довольно быстро и здесь. За ЦПК сидели ребята в массе своей молодые и довольно умные, только вот с взаимопониманием... проще говоря, Шемякин вообще их ни хрена не понимал. Если со старшими инженерами он общий язык ещё находил, так как это была сфера ему не родная но близкая, то с задротами это было сделать гораздо сложнее.
  Объявлять выходной на станцией было нельзя по понятным причинам. Но волевым решением Анатолий Евгеньевич сократил количество гражданского персонала до необходимого минимума, отзвонив или дав рассылку по СМС всем сотрудникам, что им сегодня лучше посидеть дома. В свою очередь подняв всю смену СБ кроме третьей, решив что триста человек охраны, должно хватить с избытком. Слегка устаревшее но надёжное оборудование слежения за техническими узлами было перемешано с современными мониторами и процессорами. Не смотря на кажущейся беспорядок по всему пространству немаленького зала управления, здесь царил рабочий порядок и во всём была своя логика. Хоть для человека несведущего всё это выглядело как самое нелепое нагромождение технохлама что он видел в своей жизни. Семь рядов из пультов и ПК-систем спускалось вниз как в аудитории, вплоть до массивных шкафов и электрических (не электронных) таблиц от пола до потолка, с показателями работы каждого реактора станции в отдельности и их всех в целом. Десять операторов. Четверо смотрели за реакторами, двое за общими коммуникациями, двое за общей системой наблюдения и пожарной безопасности. А последние двое, были теми самыми людьми Кардышева. Единственное что об этих двух малолетних дурнях директор знал точно, так это то что они фактически выстроили всю так называемую 'архитектуру безопасности' станции. Тем самым сделав невозможным повторение атаки на Иран в России. Вроде как, при атаке вирус загонялся на одну из специально для этого созданную сеть пустых серверов, и отрубался от сети или как то так. Шемякин честно всегда признавал, что ни хрена в этом не понимает.
  Он подошёл к четвёртому ряду. У пульта стоял начальник смены Аслимов, статный мужчина роста и комплекции схожей с директорской, только костюм менее строгий, а на носу болтались очки на -2. Не смотря на неплохое для своего возраста здоровье и стандартную в общем то смену, мужчина уже третий раз за день глотал таблетки и явно был не в себе. Они вместе окинули взглядом помещение, пока Аслимов убирал таблеточницу во внутренний карман.
  - Что в городе?
  - Стандартный план. То что происходит в области, касается только в области. Говорят бомбы нашли...
  Аслимов испуганно посмотрел на коллегу. Тот поспешил его успокоить.
  - Да не у нас. В Вольском.
  - Анатолий Евгеньевич, твою то мать а...
  - Всё под контролем. Мои дикобразы дело знают. У вас что?
  - Девятый час, полёт нормальный. Уже в глазах рябит...
  - Зелёным чаем мажь, говорю тебе.
  - Антон... тьфу, Анатолий, уважаемый...
  - Ага.
  - Евгеньевич. Какой чай?!
  - Ну да, ну да. Пьёте свой этот растворимый, желудок посадил уже.
  - Ты как Галя сейчас... все уши.
  - Это всё лирика. Ближе к телу...
  - Да не происходит ничего... работаем за десятерых. К концу дня уже народ валиться с ног начнёт. Опасное производство у нас, как бы. Не страшно?
  - Пусть народ дома сидит, мне так за них спокойней. Один день сдюжим. А завтра всё решится. В городе Лубянка работает, всё сделают. Сюда вообще не сунутся.
  - В Ингушетии опять налёт на пост ВВ. Твари троих насмерть положили. В Каспийске уличное кафе взорвали... если так постоянно работать, на грани, вообще работать невозможно.
  - Сентябрь 2004 вспомни... я то не забуду. Сердце посадил. А нам главное до завтра досидеть и всё. А там либо Падишах, либо осёл.
  - И кто мы? Падишах или осёл?
  - Пастушок.
  - Слушай, я в свои дела вообще не лезу. Но на пятом реакторе точно всё нормально?
  Паша... - Одёрнул своего коллегу начальник СБ, твёрдо но без металла, просто провёл черту. - ...я ничего тебе не говорил, и больше мы эту тему поднимать не будем. Но да, там всё под контролем. Вопрос исчерпан?
  - Да нервы...
  Помогают эти твои? - Таблетки имелись ввиду.
  - Да конечно, помогают, как же...
  Сирена ударила по ушам. Конечно это была не давящая по мозгам пожарная сигнализация, и не оглушающая сирена общего режима ГО. Но это было громко, и от этого звука у всех кто был на пульте (да и у всех в здании) настроение явно ухудшилось. Со второго ряда заорал молодой парень, типичный студент - неформал с дредами, одетый в положенную по регламенту форму, рубашку и костюм, пусть даже поверх рваных джинсов.
  - Нас ломают! Фаер вскрыли, суки!
  Второй тоже к делу подключился споро.
  - Они на полпути уже.
  На полпути куда?! - Шемякин решительно ничего не понимал. - Цель какая?
  - Главный сервер.
  Встревоженный и громогласный возглас справа. - Нарушение в работе третьего реактора. Нарушение в подаче охладителя.
  И слева тоже. - Первый реактор! Нарушение в подаче водоснабжения.
  Аслимов влился в работу. А Шемякин пока просто стоял и ничего не делал. Здесь была не его епархия. А там будь что будет... вот и началось.
  
  Юго-западная окраина, микрорайон 'Дары Природы'. 15:17.
  
  По большому счёту, в таких небольших городах малоэтажная застройка выглядит одинаково. Не самые богатые дома, в не самом богатом регионе страны. От практически непригодных к жизни трущоб, до не обделённых вниманием и уютных домов и дворов в которых даже можно жить. Кое где на месте деревянных домов, как и в облцентрах лет десять назад, стали появляться медленно и терпеливо возводящееся остовы кирпичных домов. Козырь у этого места был, он смотрел прямо на многокилометровый разлив Волги с высоты невысокого холма, и здесь было совсем недалеко от центра города. На этом плюсы данного места заканчивались. Дорог можно сказать что не было, заборы чаще всего были повалены. Газофикацией здесь пока тоже не пахло. По старой доброй национальной традиции, за пределами участков творился бардак с кучами мусора на пустырях и вдоль канав, деревьями и кустами которые никто не подстригал, скорее всего никогда. 'Ниссан' остановился в четырёх участках от предполагаемого места распространения сигнала. Аккурат под высоким и диким ясенем облюбованного большой и бойкой стаей воробьёв, напротив бедноватого но ухоженного деревенского дома синего цвета, налипающего на соседние. Все четверо стремительно навинтили на пистолеты глушители. Был ещё шанс застать противника врасплох без лишнего шума. А автоматическое оружие в условиях плотной жилой застройки, тем более деревянной, могло привести к печальным последствиям для всех кто здесь живёт. Шуба внимательно вгляделся вперёд. Нужный им участок со стороны ничем не выделялся, ту таких пара тысяч.
  - Через три дома... надеюсь все на работе.
  Я бы сегодня на работу не пошёл. - Заметил Берс. - Делимся?
  - По правилам работаем. Двое с фронта, двое сзади через двор. Но входим синхронно. И постарайтесь взять живьём хотя бы одного.
  - Проблематично, они будут отстреливаться.
  Это не просто мясо. - Взял слово Тах. - Как минимум там те кто в курсе общего плана. А может и командир всей шайки-лейки. Надо либо оборудование, либо языков. Лишимся и того и другого...
  Договаривать было ненужно, все итак всё понимали.
  Ну что, работаем гаврики. - Сказал Берс и первым вышел из машины. Так они и пошли, те кто сидели спереди, по улице к парадному ходу. Таха и Тара, рванули через вроде как пустующий на сей момент участок, сигая через заборчики как сайгаки. Оружие не прятали и держали наготове. Даже если кто увидит, прятаться от них смысла нет, пусть лучше сами бегут куда подальше.
  Было тихо, где то гавкали собаки, над ухом щебетали воробьи. Людей вокруг не было, и это было хорошо. За обветшалой изгородью стоял видавший виды старый одноэтажный, деревянный дом зелёного цвета, заброшенным он не был, но его хозяева явно либо были не из богатых, либо он вообще давно сдавался всем желающим. Все удобства были размещены отнюдь на немаленьком дворе. К слову о дворе, он был открытым, без единого дерева, двенадцать квадратных метров давно уже брошенных огородов, просто высокая трава без единого куста. Спасал лишь припаркованный во дворе грязно белый 'Соболь' с Саратовскими номерами. За белыми занавесками ничего не было видно, но их могли засечь практически сразу. Их могли засечь сразу. Шуба аккуратно открыл калитку и практически 'перелился' к кузову фургона. Тоже самое сделал и Берс, прислонившись справа, со стороны дома не шума не движения. Берс жестами указал порядок действий, идти вместе, синхронно. Идти само собой надо было быстро, что бы не попасть под возможный огонь. Как всегда, в общем. Берс рванул первым... удар пришёлся под колено. Рука с пистолетом получила удар о часть фургона, дважды, никакая крепкая хватка не сдержала бы такую силу. Это было внезапно, очень больно, и обидно. Берс потом ещё удивлялся, когда он успел собственно обидеться. Ведь прошло не более секунды, прежде чем его голова влетела в тот же самый злосчастный фургон. После чего парень потерял сознание.
  С задней части двора, расстояние до соседей было меньше чем с передней. По большому то счёту, все участки здесь были налеплены друг на друга. Через пару участков отсюда играл советских шлягер годов пятидесятых. Откуда то пахло жаренной говядиной. Слишком тесно и слишком людно. Со стороны двора опять же не было ничего. Пара запущенных кустов, высокая трава, самодельный деревянный стол под убитой уже давно скатертью. Дверь во двор была почему то не обычной деревенской, а квартирной дверью обитой дешёвым кожезаменителем. Таха и Тар двигались тихо, практически бесшумно, но быстро. Через небольшие два окна выходящие во двор, ничего не было видно, к ним прилегал какой то старый хлам а внутри царил сумрак. Они встали в пяти шагах от двери, с оружием на изготовку, когда их по рации вызвал Шуба.
  - В доме чисто. Выхожу.
  Тара несколько удивился. - Повтори?
  - Они ушли.
  Дверь открылась, его коллеги опустили оружие.
  - Дома чисто.
  Повторив это, Шуба сначала выстрелил в Тара, он знал его возможности, и знал что тот среагирует мгновенно, поэтому не оставил ему шансов. Конечно был риск получить пулю от чекиста, но кто не рискует... По одному выстрелу в грудь каждому, когда те начали заваливаться, ещё по два выстрела. На таком расстоянии бронежилет выдержит, но рёбрам однозначно хана. И ушиб внутренних органов с гематомами. Но жить можно, если не получить контрольный в голову. Шуба подошёл вплотную к 'коллегам' и от пинал их пистолеты. Тара посмотрел на коллегу сквозь боль, взглядом полным ненависти.
  - Прости брат, так надо.
  - Сссука.
  - Слышь, ты там заканчиваешь или как?
  Неприятный зычный голос с лёгкой шепелявостью и неким лёгким но непонятным акцентом, принадлежал субтильному бритоголовому парню с узким лицом, в кожаной куртке и джинсах. В доме за ним творилась суета, 'трое гномов' собирали пожитки.
  - Они лежат?
  - И что?
  Шуба внимательно посмотрел на своего нового 'соратника'. Таких он знал, и ненавидел, даже не смотря на то что сделал... особенно благодаря тому что сделал. Ненавидел.
  - Они лежат, без движения. Собирайте оборудование и уходим.
  Парень ухмыльнулся. - Ну ладно, я понимаю, служили вместе. Давай я? - Будничным тоном таким, как будто предложил сумку подержать.
  Ублюдок отодвинул подол кожаной куртки, положив руку на кобуру, слева. Но его ещё надо было вытащить, а Шубе только руку поднять. То сколько их в доме, для него значения не имело, достаточно просто поднять пистолет. Но вот для дела это могло кончиться плохо.
  - Говорю один раз. Мои люди не пострадают. Это часть уговора.
  - Ты со мной ни о чём не договаривался.
  - Ты выполняешь приказы вышестоящего. Или вообще вне игры, мальчик.
  - Слышь...
  У Шубы заканчивалось терпение. - Заглохни погань. И слушай старших, пока раком не поставили.
  Парень посмотрел на Шубу крайне красноречивым взглядом, после чего убрал руку с кобуры и развернувшись собирался пойти обратно в дом но замер... он хотел выхватить пистолет и всадить в заносчивого ублюдка всю обойму. Но тот сверлил его взглядом в спину, это чуть ли не физически ощущалось. Тот окликнул его в спину.
  - И да, ещё раз заговоришь со мной таким тоном, и поставишь под сомнение субординацию, я прострелю тебе брюхо и оставлю подыхать.
  Парень грязно и громко выругался по болгарски. После чего пошёл вовнутрь и наорал на своих 'коллег', что бы те быстрее собирались. Шуба снова посмотрел на коллег, ему было стыдно, нет правда. Тара смотрел и с ужасом и со злобой.
  - Всё это не ради денег. Ты поймёшь однажды.
  Было больно, очень. - Найду... тварь.
  - Удачи Тар, всё может быть.
  После чего пошёл через дом. Гадёныш мог в отместку застрелить того парня из ФСБ. Не хотелось бы.
  
  Ублюдок сел рядом, Шуба устроился за рулём, ворота уже были открыты а экипаж уже забился в фургон. Один из них заметил.
  - Там на задней двери вмятина. Тормознут.
  Не тормознут, им сейчас не до этого. - Шуба взял резвый старт и ушёл влево. Обращаясь ко всем и ни к кому.
  - Звони в 'Аккорд', скажи пусть готовятся к штурму. Спецназ либо на месте, либо уже подъезжает.
  И что? - Спросил ублюдок. - Смерть будет лёгкой, слово даю...
  Шуба смерил улыбающегося урода беспристрастным взглядом, тем самым загоняя вовнутрь гнев.
  - А то что это скорее вам, надо бежать и прятаться. Поэтому если не хочешь дело проебать, звони штурмовой группе и скажи пусть быстрее спускаются на объект. Понял? 'Ичток' херов.
  Ублюдок с огромным трудом задавил в себе гнев, но всё же достал телефон. Фургон неторопливо 'заплясал' по грунтовке.
  
  Балаково. 15:24.
  Субурбы мчали друг за другом по улицам с редкими пешеходами и ещё более редкими автомобилями, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. Сообщения о бомбах да и тревога на станции, народ явно распугали. Что было только к лучшему. Проехав через Новый Город состоящий из масштабной промзоны и типичной постсоветской окраины, переехав по впечатляющему шлюзовому комплексу на судоходном канале что соединял между собой две равноценные по территории части города. Они въехали в центр типичного российского стотысячника, с историей чуть более ста лет (то есть куцые брежневки и хрущёвки, хрущёвки и брежневки и ещё раз хрущёвки, с редкими вкраплениями 'шайтан-коробок' самого мерзотного пошиба, местного бизнеса, построенного в нулевых) они проскочили быстро. До объекта оставалось едва ли километр. Бойцы уже были на взводе и готовы ко всему. Оружие заряжено, рации проверены. Напряжение витало в воздухе, но они уже привыкли. Такое же чувство что и всегда. Промежуток между тем что можно назвать нормальной жизнью, и тем место где либо ты, либо тебя. Как только тачки завизжат шинами по асфальту и они займут позиции, всё остальное уже будет не важно. И так до тех пор пока бой не окончится. Съехав с улицы они подрулили на площадь перед зданием, где как раз стоял грязный и абсолютно пустой 'милицейский' ПАЗ. Карбарас грязно выругался. Шерхан смотрел в окна, за рядом крупный елей у самого фасада.
  - Первый этаж стёкла битые.
  Вижу - У Хайфы внезапно улетучилась вся неуместность и весь юмор. - Противника не вижу. Нам бы поближе, что бы со второго этажа не врезали.
  Увата вызвал Шерхан. Их 'Хёндай' сбросил скорость до тридцати и заворачивал вслед за первой машиной.
  - Распыляемся? Территория немаленькая.
  - Никак нет. Их там восемь рыл минимум, и они держаться плотной группой.
  - Резонно. Наблюдаешь кого?
  - Никого не наблюдаю.
  - Значит идём плотно, зачищаем админ корпус, и идём на склад.
  - Добро, пять секунд.
  Машины подъехали к крыльцу здания практически вплотную. У самой двери была большая лужа крови и смазанные вверх следы крови ведущие по лестнице. Степаша сплюнул в открытое окно. Вот и последний вдох и выдох перед финальным рывком...
  Семеро бойцов в одинаковой 'степной цифре' и тяжёлым оружием синхронно покинули транспорт и мгновенно выстроившись 'змейкой', двинулись вверх к стеклянному тамбуру. Первым шёл Уват, и сразу же поднял руку вверх. Первая же растяжка пристёгнутая к 'эфке' шла поперёк выхода из второй двери, напротив пункта пропуска. Неумелая, даже в сумраке и на такой высоте, её бы не заметил только слепой. Пятеро аккуратно прошли через неё, Орлуша шедший замыкающим снял растяжку забрав 'трофей' себе. Первый этаж напоминал по большому счёту любое советское массово учреждение. Широкий холл, мозаичное на стене, с изображением покорителей целины и кузнецов местной индустриализации. По левую руку раздевалка и коридор вглубь здания, прямо короткий коридор раздаивающееся на проход до лестничной клетки и на коридор вглубь здания за большой деревянной дверью. На полу десятки стрелянных гильз от автоматов, густые и размазанные лужи крови в центре холла, следы от пуль на стенах и потолке выбили бетонную крошку что засыпала пол. В воздухе всё ещё воняло порохом и кровью... тела лежали в центре зала. Четыре искалеченных тела в униформе, сброшенные в кучу. Лужа крови, загустевшая и чёрная растеклась по всему полу, и униформа и тела в крови. Открытые глаза... Рыба подошёл к двум телам и закрыл глаза, прочитав одними губами заупокойную. Здесь было тихо. Шерхан жестом указал Увату, что бы тот со своими людьми осмотрел первый этаж, а сам предложил пойти на второй. Подав сигнал Карбараса, что бы он оставался с разведчиками, тот кивнул. Дробления отряда не было самым разумным решением, но времени не было, нужно было убедиться в отсутствии 'хвостов' или зачистить их.
  И второй и первый этаж не заставили себя ждать на предмет следов вторжения. Расстрелянный в упор электрощиток и разбитые камеры, распиленные кабели. А так же вторженцы оставили много сюрпризов. Одну растяжку нашли на входе в кухню у столовой. Ещё одну на входе в женский туалет на втором этаже. Противопехотную мину типа 'Клеймор' стоящую лицом к противнику - в кабинете начальника транспортного отдела, прямо за дверью. Спасла осторожность Рыбы. Один раз повезло хоть и не с осторожностью но с реакцией - попытка открыть дверь в кабинет бухгалтера на втором этаже, закончилась взрывом 'эфки'. Лимонка была в кружке, кофейной, кружка на проводе от компа, другой конец на дверной ручке. Вышло некрасиво. К счастью чекисты были к этому готовы. Сопроводив отчёт о своём здоровье изрядной порцией мата, бойцы продолжили движение по этажу. Ещё один 'Клеймор' был установлен в самом центре здания, у соединения двух коридоров, идущего через всё здания, и того что соединял его с цеховым комплексом. Впереди была большая двустворчатая деревянная дверь. Сюда они пришли в последнюю очередь. Отряд Шерхана на втором этаже, как раз смотрел во двор из окна типичного российского офиса среднего пошиба, шесть столов два канцелярских шкафа самого экономного класса. За окном не было ничего особенного, просто большая заасфальтированная площадка метров в пятнадцать шириной, идущая от забора до забора. Здание не выделялось в общем то ничем. Это был обычный бетонный короб из тёмно-серых плит. Высотой метров двенадцать. С узкими стеклянными окнами под самой крышей. Внизу на все пятнадцать метров тянулся широкий крытый коридор с небольшими окнами под самым потолком. Место чертовски неприятное для любого кто сунется в их сторону, ведь с той стороны никаких окон не было. Зато пожарная лестница и двери были прямо на переходе и с той и с другой стороны. Шерхан вызвал Увата. Его отряд расположился напротив больших стальных дверей перекрывающих коридор в цех, приготовившись к рывку вперёд. Второй отряд расположился в метре от окон.
  - В здании чисто, наблюдаем точку встречи. Движения никакого нет.
  - Они ведь нас ждут.
  - Наверняка... с улицы есть ворота и двери.
  - Мне все три варианта не нравятся... будем дурковать вместе или по отдельности?
  - Шансов больше ведь по отдельности да?
  Шерхан все глаза проглядел смотря на этот чёртов пожарный выход... всё здесь было неправильно. Абсолютно всё. Не с лохами ведь играли. Он бы так всё не сделал.
  - Предложение. Иди первым по коридору. Прощупай, мы подтянемся. Задержка минута. Они на тебя налетят, а мы вмажем.
  - Предлагаешь мне первым на поле выйти? Блин... что делать, что делать. Готовность минута.
  - Понял, следуем.
  Группа Увата распахнула двери и пошла вперёд по сумрачному коридору, как и раньше, гулкое эхо разносилось по всему помещению, здесь было пусто и тихо. Все четверо пошли вперёд стремительно, внимательно осматривая все поверхности и угловатости на предмет ловушек. Опять же, лишь эта внимательность и понимание ситуации спасло их. Орлуша вовремя увидел что-то похожее на шашку на потолке. А в данной ситуации 'что-то похожее на шашку' могло быть только шашкой. Его крик 'Мина' позволил всему отряду единственное что они бы успели и смогли сделать. Остановиться и рвануть обратно. Вероятнее всего, только это их и спасло. Шашка пластида разнесла центр коридора, превратив половину его в труху, а штурмовой отряд выбросили чуть ли не обратно к дверям, уронив на них сверху потолок.
  Второй отряд взрывом уронило на пол, осыпав выбитым стеклом и бетонной крошкой. Хайф первым вскочил на ноги и рванул к окну что бы посмотреть что случилось. Что практически невозможно было заметить за поднявшейся в воздух пылью. Но он успел заметить как пожарный выход здания напротив, как раз напротив них, открылся. Среагировал на это Хайф самым простым способом, упал обратно на пол, прежде чем весь этаж прошила пулемётная очередь. А затем не прекращала крушить всё вокруг где то с минуту.
  В этот же самый момент, ворота ведущие во двор распахнулись. Пятеро боевиков упакованные оружием куда как лучше чем у любого 'реального' ОМОНа, плотной группой неторопливо вышли из здания цеха и пошли к месту взрыва, дым и пыль в воздухе висели плотной стеной, едва-едва начав рассеиваться. Видимость была не дальше чем метра на два-три. От пыли им помогали маски и очки. На этом в общем то всё. Противник если был жив, был глух и слеп, и скорее всего недееспособен. Его ликвидация была вопросом ближайших полутора - двух минут. Пулемёт над головой, грохот выстрелов свист пуль и треск от их попадания, давала понять что в коридоре были не все. Но с теми тоже вопрос скоро решится.
  
  Им повезло. Они все оглохли, едва могли шевелиться, все кроме Увата были в глубоком отрубе. А сам Уват мог пошевелиться с огромным трудом. Но они были живы, не лишились не рук не ног. Что там будет потом, неизвестно, шансы на выживание итак были крайне малы. Но сейчас за ними придут, прямо сейчас, а ему нужно было всего бы две минуты не уходить, ещё две минуты. Он чувствовал чудовищную боль. Но она сигнализировала о том что он ещё жив. Он приложил все усилия что бы поднять голову, лёжа на спине. Они были почти у самой двери. Сверху ещё был потолок, а вот дальше всё обрывалось. От дешёвых панельных конструкций осталось мало что, их разбросало во все стороны. Был мощный рефлекс снять шлем, он как будто сдавливал голову, но командир его преодолел, не до этого. Двоих он увидел рядом, кто из двух братьев он не мог понять, лицо было перемазано в пыли. Один лежал на животе, повернувшись к нему лицом, другой на спине за ним. Тот здоровяк из разведки, Карбарас кажется, лежал ближе всего к 'разрыву' в какой то странной позе, положив руки под себя. Его лицо было в крови... оно у них у всех было в крови. Пулемёт 'Калашникова' был рядом, но он бы его не смог поднять. Поэтому он снял с пояса ПМ, передёрнув затвор. После чего сделал чисто инстинктивное движение вбок, закрывая собой насколько можно обездвиженного товарища. Он знал что это скорее всего никого не спасёт. Но так было надо. Да и бывают же в жизни чудеса. Надо верить, особенно сейчас. А если нет... Майор Сергунов ничего не слышал, каждое движение отдавало острой болью в спине, как будто в него втыкали нож, правой ноги он не чувствовал вообще (хотя она вроде была на месте). Но пистолет в руке был как влитой, продолжение тела. Вестибулярный аппарат вроде как работал. Ему этого было достаточно. Он ощупал пульс собрата на руке, стянув перчатку (шея была хороша защищена, некогда было возиться) - живой. Пока живой. А вот и чёрные силуэты в пыли, уже близко...
  Наконец стрельба прекратилась. Наступила тишина. Скрипела лишь светодиодная лампа, чудом не разбившееся, со скрипом болтающееся из стороны в сторону. Канцелярские шкафы, компьютеры, всё было разбито вдребезги. Повсюду было стекло. Рыба поднял с пола небольшой осколок и поднял вверх, не слишком высоко. Повернулся к Шерхану.
  - Я сниму, командир.
  Cтекло со звоном упало обратно на пол. 'Вал' в руках сидел уверенно. А Рыба был спокоен, всегда спокоен. Даже Шерхану было до него далековато.
  - Так и сделаем. Хайфа. - Тот внимательно слушал. - Как снимем, дуй вниз. Прямо здесь.
  - Понял.
  - Работаем по команде. Оружие готово.
  Рефлекторно перепроверили, хотя конечно готово. И даже ещё не использовалось. Подумав пару секунд, Хайф положил пулемёт на пол, достав 'Глок'.
  - Начинаем дискотеку, девки есть, гандонов нету.
  Рыба хмыкнул, ему шутка понравилась. Шерхан положил палец на курок.
  - Пошли!
  Командир высунул голову, уронив на подоконник пулемёт и начал стрелять. Пулемётная очередь не достигла цели, пролетев мимо стрелка. Зато тот ответным огнём командира достал. Снова спасла хорошая реакция и видимо божье проведение, не иначе. И шлем. Пуля прошла по касательной, оцарапав шлем. Запрокинув голову назад, ещё одна пуля влетела прямо в правое плечо. Пулемёт так и остался лежать на подоконнике. В этот самый момент Рыба из своего 'Вала' сделал пять одиночных выстрелов. Ублюдок с той стороны принял все пять, и все пять его и убили. Он рухнул вниз вместе со своим оружием, с сильным грохотом. - Готов!
  Хайф как обезьяна сиганул через подоконник, прыгнув на метр вниз, и с пистолетом наизготовку, рванул к краю взорванного коридора.
  
  Чёрные силуэты уже были видны. Они шли близко, на короткой дистанции. А пыль уже рассеивалась. Грохот ответной стрельбы над головой их не возмутил. Каждый делал свою часть работы. Профи, без вопросов. Когда они подошли к коридору, двое идущих впереди всех, видели лишь лежащие тела. В том числе два друг на друге. Никаких признаков жизни. Что в прочем значения не имело.
  Кончайте их. Отсюда. - Приказал Соловей, идущий четвёртым.
  Именно в этот момент Уват поднял голову и вскинув пистолет сделал один точный выстрел. Пуля вошла прямо в переносицу пробив очки, голова запрокинулась и дохлый боевик повалился на спину. На этом бы всё и закончилось. Если бы Карбарас, глухой, явно не в лучшей своей форме, не оттолкнулся от земли. Схватил свой Калаш и из-за всех сил не ударил прикладом второго боевика. Стрелять с такого расстояния бы не вышло. Но Карба с такого расстояния был страшен.
  Следующий его удар ногой в голень, скорее всего привёл к перелому. Ещё один прикладом по затылку по вертикальной. После чего Карба схватил пока ещё живого но оглушённого урода за подсумок, потащив на себя со всей силы. Боевики своего не пожалели, двое ближайших открыли огонь. Чекист получил две пули в правую ногу, истошно заорав и от боли и от ярости. Преимущественно от ярости. Но уже почти дохлую тушку держал твёрдо. От двух длинных очередей, щитовое тело превратилось в решето. Карба завалился обратно на бетонный пол, получив ранение в правое плечо по касательной, напоследок. С такого расстояния и в таком положении, ему оставалось жить недолго. Три выстрела Увата попали в бронежилет, мишень оступился на три шага назад, но не завалился, не рухнул. Дело было дрянь.
  Хайф прыгнул в шаге от двух ублюдков. Прямо за спиной. Соловей от такой наглости обомлел настолько, что даже стрелять не смог. Не успел среагировать.
  Тому что слева, попятившемуся от пуль, Хайф воткнул лезвие в челюсть. Разорвав ему щёку. До шеи достать было сложно, убить одним ударом было бы проблематично. Но удар в лицо... Удар был глубоким и сильным. Не слушая истошный вопль, Хайф мгновенно выдернул нож и спас своего товарища, отвлекая внимание на себя. Боевик прекратил огонь и развернулся, выставив вперёд руку. Нож Хайфа прошёл через кисть насквозь, он вывернул руку на 180 градусов. Боевик оказался под наклоном. Прямым даром ботинка снизу вверх, Хайф сломал уроду нос и возможно вызвал сотрясение мозга. Выдернув нож из руки, вернулся к парню без щеки. Нож вошёл в брюхо сбоку, там где не было брони. Хайфа не долго думая вспорол его от нижнего бедра до пояса. После чего, максимально обездвижив противника, наконец поднёс вплотную к его лицу пистолет и выстрелил снизу вверх через то что осталось от челюсти. Безносый урод оказался уже на два шага дальше. Едва ли он что-то видели или понимал после такого удара. Но ему было и не важно. Он вскинул автомат и сделал короткую очередь в упор, который мог закончится для спецназовца плохо. Но Хайф был быстр, ушёл с линии огня, в сторону раненных товарищей. Сделав два выстрела в лицо. После чего завалился на пол в сторону Карбараса. Соловей наконец отошёл и начал палить. Пока Уват не заставил того пригибаться. Командир боевиков сделал то что должен был сделать. Рванул со всей дури обратно к зданию цеха. Рыба стрелял точно и метко, но здесь не одна пуля цели не достигла, уж больно резво бежал ублюдок.
  Шерхан заорал, рации могли и не работать. А в тишине смысла уже не было.
  - Рассчитаться! Первый и второй здесь.
  Третий и четвёртый! - Хайф подвалил к Карбарасу, тот от боли едва мог говорить. Цедил сквозь зубы.
  - Блядь, как же больно то а!
  - Слышь братишка, лихо ты их.
  - Ты тоже нормально справился. Не так хорошо как я.
  Хайф засмеялся. - Шутишь, молодец!
  Пятый! - Крикнул Уват.
  Шестой... - прохрипел лежащий рядом с командиром Орлуша. После чего мучительно закашлялся.
  Тих-тих. - Уват ослабил товарищу ворот. - Не шевелись ка.
  - Не, лучше пошевелюсь... - Внешних признаков шевеления видно не было, но лицо Орлуши скривилось от боли... - ой нет бля, не пошевелюсь... Уват, я кажись себе спину сломал.
  - Не дури, сломал бы спину, вообще ничего не чувствовал.
  - Брат где? Стёпа где?!
  Здесь я, чё орёшь. - Пролежавший чуть ли не трупом всё это время Стёпа резко сел. За что получил награду в виде резкого удара 'в голову' и кругов перед глазами. - Мы чё живы? Какая досада...
  После чего упал обратно. К нему подошёл Хайфа. - Живой, разведка?
  - Знаешь, я ещё полежу. Мне чёт нехорошо.
  По пожарной лестнице над коридором спустились Шерхан с Рыбой, обойдя коридор они вышли к разлому, перешагивая через трупы. Пулемёт командир чекистов повесил за спиной, вооружившись пистолетом. Плечо болело, сильно. Уват поднялся и вышел на встречу.
  - Рад видеть.
  - Взаимно.
  - Они сейчас рванут говно роняя. Надо догонять.
  Что правда то правда. Времени то прошло, на самом деле, всего ничего. Они ещё на складе... вопрос сколько их там. Если много, то дело совсем скорбное.
  Отцы командиры осмотрели своих бойцов. Живые, уже чудо. После всего то что с ними сейчас случилось, на команду спасителей отечества они были похоже меньше всего.
  Стёпаша встал и немного шатаясь взял в руки автомат, в ушах звенело. К нему присоединился Хайф. Уват посмотрел на брата-командира.
  - Пригляди за моими парнями. Ты сейчас не шибко то боец. Да и твоему помощь не помешает.
  - Уверен? Силёнок то хватит?
  - Ой, Лубянка, иди ты в жопу, а?
  Настроение в отряде неожиданно поднялось. Хотя непонятно как в такой ситуации подобное было возможно.
  - Отряд, построится!
  Уват, Рыба, Хайф и Степаша пошли друг за другом через заасфальтированный двор к незапертым воротам в цех. В этот раз решили не мелочиться, каждый взял по пулемёту Калашникова. Всё, достали.
  Дверь распахнулась на улицу. Короткий предбанник практически сразу переходил в просторный цеховой зал, который был абсолютно пуст. То есть вообще. На потолках висели не горящие, но явно работающие лампы. Здесь не было каких то остовов старого оборудования или просто лома. Здесь не было каких то контейнеров или грузов или куч мусора. Тут не было вообще ничего. Это был огромный пустой зал. При полностью укомплектованном, пусть и бедноватом, офисе в административном корпусе. По всей видимости, дела у здешней конторы как ширмы, шли не очень хорошо.
  Они увидели убегающего боевика метрах в ста пятидесяти от них. И ещё троих у некоего бункерообразного строения в самом конце здания. Четвёрка успела лишь вжаться как можно сильнее в предбанник и открыть ответный огонь, надеясь что пронесёт. Скоро всё открытое пространство заполнили вспышки и облака выбиваемой пыли. Пулемётные и автоматные очереди с обеих сторон не достигали цели, было слишком далеко. Но били рядом, приходилось вжиматься в стены и пол, они работали практически полулёжа в тесноте. Активная перестрелка без явных результатов продолжалась ещё где то минуты три. Не оставив на стенах здания ни одного живого места (а на потолке ни одной целой лампы). В конце концов, у бойцов спецназа просто возникла потребность перезарядиться. Воспользовавшись тем что двое стрелков выбыло, боевики рванули с места к ближайшему выходу с правой стороны.
  Ну суки! - Хайф попросту вышел из укрытия во весь рост вместе с Уватом. На открытой местности целиться было проще, хотя теперь был велик шанс того что их могут убить. Они оба 'заземлились' присев на пыльный и деформированный бетон и открыли на сей раз прицельный огонь. Прежде чем пуля влетела в шлем Увату (шлем всё таки пригодился), он гарантировано убил последнего бегущего, длинная очередь прошла через верхнюю половину туловища насквозь, и тот как пьяный завалился набок. Косвенно задев второго с конца, тот получил две пули вбок закрутился волчком и упал на землю. Хайф свой фраг тоже забрал, выбив мозги третьего с конца в буквальном смысле, прошив ему очередью голову. Последний боевик выскочил в двери, пули проводили его высекая узоры на стене. Раненый боевик вроде как шевелился. А потом случилось то чего следовало ожидать. В дверной проём влетела граната, упав рядом с раненым. Тот прокомментировал эту ситуацию с какой то обидой в голосе, с ноткой удивления.
  - Ах ты сука!
  После чего граната взорвалась.
  Хайф посмотрел на Увата, понимая что в общем то на другой финал оставшийся недобитым мог не рассчитывать, пожал плечами, мол 'ну а фигли?'. После чего, последовав жестовому указанию командира разведчиков, бойцы торопливо и снова плотной группой, пошли к выходу. Выходили из здания аккуратно, но опять же, как и ожидалось, зря. Двор забитый старенькими автопогрузчиками, парочкой фур, и всё это за бетонным забором, был пуст. Гад естественно ушёл. Сиганул через забор и всё.
  Издалека послышались сирены полиции и машин скорой помощи. Звуки взрывов и перестрелок похоже всё таки кого то обеспокоили. Каждый из бойцов сейчас почувствовал героем типичного голливудского боевика, где полиция никогда не приезжает вовремя. Если не считать того что болело вообще всё.
  
  История Вторая. Звездочёт.
  Март 2003 года. Петрозаводск.
  
  С ним решили не церемониться. А может просто кто-то в управлении решил самоутвердиться. Прислали отряд ОМОНа в пять утра, человек восемь. Открыв хлипкую деревянную дверь коммуналки, Николай знал что пришли за ним, но не знал что всё будет так радикально. Хорошо хоть не дома у родителей ночевал, перепугали бы их бугаи до смерти. Отработали как положено, но без фанатизма. Положили на пол, обыскали, осмотрели комнату состоящую из шведской стенки и письменного стола у окна, забрали табельное за подушкой у стены. Затем в комнату вошло двое 'коллег' из УСБ. Опера как опера, такие же как он. Только рожи сытые. Николая подняли с пола. В прочем 'гестапо' показало себя не с самой худшей стороны. Указало бойцу отпустить схваченного (рука теперь будет болеть). Не выспавшейся сухопарый в кожанке осмотрел Колю с ног до головы, что стоял в одних трусах, коллега (рослый и упитанный рязанский детина с русыми волосами и не самым высокоинтеллектуальным в мире лицом) выдал ему на руки удостоверение, тот посмотрел.
  Лейтенант Гурбарев, Николай Петрович, 1978 года рождения. Вы задерживайтесь по подозрению в убийстве Аслана и Бежоя Сурбаевых. - Теперь тон стал чуть менее официальным, совсем чуть-чуть. - А теперь лейтенант, давай так. Мне приказали тебя в бараний рог скрутить и приволочь. Но если обещаешь не хамить, поедешь в тёплой одежде и без наручников. Проблем не будет?
  Коля помотал головой.
  - Две минуты на сборы.
  Задержанный нацепил на себя свой бежевый свитер и спортивные штаны, адидасовскую куртку. И под взгляды ошарашенных соседей был выпровожен из здания. Да, репутацию среди жильцов он себе точно испортил (хотя зная статус милиционеров среди местных жителей, скорее заработал, пусть даже и сам был ментом).
  Посадили Николая прямо в ОМОНовский видавший виды 'ЗИЛ'. УСБшники поехали следом на старенькой 'Вольво' конца восьмидесятых. Местный отдел не привлекли и было немудрено, никто бы не стал участвовать в подобном блядстве. Нет, Николай понимал за что его так. И был к этому готов. Но отряд ОМОНа? Что же сразу не спецназ из Питера? В прочем, он решил считать это своеобразной формой жутковатой лести. По пустым зимним улицам они быстро добрались до исторического центра города, который здесь был не сильно хуже чем в Петербурге. МВД Республики как раз в таком и находилось, стоящем на стрелке двух улиц. Дальше всё тоже, что они проделывали уже не раз. Через служебный вход, коридор с отвратной зелёной плиткой на стенах, до камеры. Парень лет 25, промолчал открыв дверь в камеру, стараясь глазами не пересекаться. Понятное дело, что тут скажешь. Хер из УСБ сказал в спину.
  - Следователь то ли уже здесь, то ли скоро будет. Жди.
  После чего дверь с громким лязгом закрылась. Пред ним предстало помещение столь привычное и знакомое... удивительно как новые обстоятельства меняют восприятие привычных вещей. Он бывал в этом помещении не раз, она была таким же привычным местом как мужской туалет или подсобка. Он сел на лежанку, она действительно была неудобной настолько, что на ней даже сидеть было больно. Попытался устроиться как можно удобнее, затылком почувствовал холодный бетон...
  Он уже убивал на войне. Всё было честно, они пытались убить его и его товарищей, он убивал их. Обычно это было с достаточно большого расстояния, десятки и сотни метров. В условиях столкновения двух крупных боевых соединений, в какой то вусмерть раздолбанной промзоне, сложно записать на себя грех за убитого. Он просто стрелял, его выстрелы терялись среди выстрелов тридцати его товарищей по отряду, и то если это было 'небольшое' - локальное столкновение, иногда он попадал в цель. Он знал что убил, убил не единожды и даже не дважды. Их Капитан сделал всё что бы они научились обращаться с оружием как следует, что бы они смогли вернуться домой живыми. Четверо из тридцати не вернулись, на самом деле, это очень неплохая статистика, особенно для Чечни. Если они не умирали у тебя на глазах разумеется. В такие моменты врага ненавидеть особенно легко. Ты не видишь как он сражённый твоей пулей мучается в агонии на руках своих соратников. Но ты видишь как тот кого ты знал уходит, прямо у тебя на глазах, весь в крови и мучаясь от боли. В такие моменты всё что ты чувствуешь к врагу усиливается многократно. Всё что тебе нужно, твои навыки и твоё оружие, у тебя есть. Их тогда было двое, они подорвались в каким то разбитым кирпичным руинам. Забросили две 'эфки'. После взрыва попросту заглянули в окно и отработали по телам, кто-то ещё был жив. Тогда он в первые за всю войну увидел плоды своих трудов. Шесть трупов, истерзанных пулями и осколками, рваные или же глубокие раны, деформированные лица, оторванные пальцы. Воняло порохом и гарью, кровью, смертью там воняло. В первые за всё долгое время, хотя он подозревал что убил никак не меньше десяти, его наконец мучительно вырвало. И рвало до тех самых пор пока желудок не опустел. И то он понимал, что испытывал тогда не стыд, а всего лишь омерзение. Он никогда в жизни до этого не был так близко к мёртвой плоти. Это подчёркивалось многократно позже и очень многими. Они ублюдки, они даже не чеченцы, они пришлые бандиты - наёмники с Ближнего Востока и Афганистана ('негрилл' они тоже встречали не мало). Они пришли сюда, что бы начать экспансию в сторону России. Что бы взрывать дома и захватывать больницы. Они пришли сюда, что бы начать против Родины джихад. И убивать их, как и любое другое убийство, дело грязное, но необходимое. И Николай это понимал, он не спорил. Но он всё время думал, не должен ли он испытывать... чувство стыда? Он же убивал людей. Да на войне, да, что бы спасти себя, но убивал. И то чувство омерзения от деформированных тел, оно скоро прошло. А вот убитые пацаны, с которыми он был рядом, они с ним остались... он стал частью войны, а она стала частью его. Сколько он ликвидировал? Человек 20? 30? Считалось хорошим результатом, даже слишком хорошим. Он дослужился до Старшего Сержанта, помогал выживать уже салагам. Среди офицеров его уважали как грамотного тактика и отличного бойца. Но за спиной многие уже шептались. Вокруг него умирали люди, а он был всё ещё жив. А он понял что ничего не чувствует, как будто так и надо. Стало привычным, как стакан воды выпить. Он ловил себя на этой мысли. Желать смерти - это нормально. Убить человека - очень просто. Ты просто целишься и стреляешь. Просто берёшь нож и бьёшь в самое уязвимое место. А потом ты начинаешь испытывать удовольствие от процесса, как от хорошо проделанной работы. Как там говорили? Война - работа для настоящих мужчин? Николай это прочувствовал на себе. Он проникся тем что делает. Его даже начали потихоньку вербовать в другие подразделения. Его многие к себе хотели. Главному Разведывательному нужны были хорошие бойцы с мозгами. ФСБшникам нужны были подготовленные ребята, которые достаточно долго прослужили на местности, что бы знать как и что устроено. Активная фаза войны постепенно заканчивалась, бородачи начали уходить в леса. Гурбарёв был нарасхват. Но он в какой то момент испугался. Понял что начинает что-то терять, что-то очень важное. Он видел таких потерянных. И потом сталкивался с ними часто. И кавказцев и 'чеченцев', выгоревших изнутри, чьи действия доведённые до автоматизма, при полном попустительстве совести, приводили к ужасным последствиям. Он знал что будет дальше, он знает как далеко может зайти. Точнее, он знал, что перейдёт черту. А что там дальше за ней, он выяснять не хотел.
  Зачем ты убил их Коля? - Простой вопрос ведь, очень простой. Один удар в печень, один в живот, затем шея. Аслан умер быстро, упал на снег, мгновенно истёк кровью. Механически, как консервную банку вскрыть. Ублюдок не знал, не ожидал, не сопротивлялся. Из двух братьев он был самый опасный. Это было бесчестно, грязно, он презирал тех кто так делает... Бежоя он убил ещё более грязно и подло. Он выходил из подъезда, увидел у машину труп своего брата. Это было последнее что он увидел в жизни, Николай подошёл тихо, быстро, как научился, сзади, и перерезал ему горло.
  Зачем ты их убил? Ублюдок?
  Потому что они это заслужили. Никто не заслужил такой смерти больше, чем они. Не после того что они, мрази сделали. Никто.
  Нет-нет-нет. Не смей. Ты их убил, потому что тебе нравится этим заниматься. Ты был бесшумен, ты был безжалостен. Ты испытывал кайф, владея их жизнями. Ты забрал её у них. Ты был на вершине мира когда... ты же профессионал. Сделал всё по науке, тебя не должны были поймать.
  Какая разница? Какая на хуй разница?!
  Разница в том что ты не должен отвечать за то, что восстановил в мире естественный порядок вещей.
  Теперь это так называется? Естественный порядок вещей?
  Можно подумать существует другой способ. Нет никакого другого способа. Ты их все исчерпал. Ты пытался поступать. И к чему это привело? Ты убийца, пользуйся этим.
  Не хочу тебя слышать. Ублюдок, ненавижу тебя. Слышишь? Ненавижу!
  Конечно слышу... идиот. Ты убил двух, всего лишь двух. А сколько их было до этого? Ты думаешь они этого не заслужили? Они были хорошими людьми да? Пионерами да? Комсомольцами? Маму любили, бабушек и дедушек. Все такие хорошие и замечательные. А может у кого то были даже детишки. Детишки выродки...
  Захлопнись ублюдок! Вали на хер из моей головы!
  О! Они все были такими хорошими! Такими замечательными! Отрезающими головы таким же как ты. Убивающими женщин и детей... ты что мразь, совсем с катушек съехал?! Боишься в ад попасть?! Или боишься замарать свою совесть?! Слушай сюда, Бога нет! Нет не ада, не рая, нет ничего! А совесть, это не то что тебе поможет выжить. Слышишь, ты? Чистоплюй херов.
  Дело не Боге, не в аде и не в рае. Дело не в страхе.
  Дело в том что ты ссыкло. Ты боишься взять на себя ответственность, боишься до конца жизни видеть во сне лица убитых. Готов переложить эту работу на кого то другого.
  Я же мент...
  Какая разница кто ты? Мент или бандит. Солдат или наёмник. Обычный честный человек или серийный убийца. Всё это не имеет значения. Важно лишь то, жив ты или нет. Не сможешь отнять чью то жизнь, значит расплатишься своей.
  Мы это сделали что бы остаться в живых? Так получается? Просто потому что они угрожали нам? Не потому из-за того что они сделали? Потому что мы стали такими же как они, тварями дрожащими за свою шкуру?
  Перед глазом встали те лица. Те милые лица... нет. Нет, мы сделали это, потом что так было правильно. Потому что только так и надо было поступить.
  Потому что только так и надо было поступить.
  Мы не они, и никогда не будем как они.
  О нет, мы не они. Мы гораздо хуже. Мы быстрее, сильнее, умнее. Мы хищник, настоящий хищник.
  Я не стану как они. Не стану как эти твари. Я их ненавижу.
  Так сделай что ни будь.
  Уже сделал. И куда нас это привело?
  Пока ещё некуда... научись ждать. Тебе очень сильно в жизни пригодится это качество. Просто жди.
  И он просто начал ждать. Перестал думать, задремал.
  Через полчаса, когда он уже даже успел подавить свой стресс сном в руку, дверь открылась.
  
  Ноябрь 2010 года. Липецк.
  
  В таких городах вокзалы обычно пустые по утру. За редким исключением все кто мог уехать из дальних уголков губернии, давно уже перебрались в облцентр или же укатили в Москву. Вокруг городов деревенские дома активно заменяли дачи. А начиная с ноября, количество людей ездящих отдыхать на свои участки было слишком мало. Скорых поездов здесь сейчас не было, а с утренней электрички народу сошло всего ничего. Пассажиров было не слишком много, зато вокзальных жителей с избытком. В тени бетонной свечки в 10 этажей (это здесь был такой вокзал) ближе к ларькам шатались местные выпивохи (многие из которых были скорее синяками). Дворник - южанин средних лет, в одиночку, убирал бычки, фантики и бутылки в старую детскую ванночку, установленное на шасси от старой детской коляски. Два киоска на входе были закрыты. При таком количестве людей, сотрудники местного МВД торчали как грибы на опушке после ливня. Патрульные, внутренние войска в форме патрульных, ОМОНовцы, человек двадцать 'размазанные' по всей площади. Впечатляющий уровень 'профессионализма' спустя рукава (если цензурно и очень мягко), ни один преступник в розыске даже если без мозгов но с нюхом на охотника, никогда бы в жизни здесь не появился. Но по всей видимости областная администрация, по понятным причинам, здорово испугалась произошедшего, поэтому спешила успокоить общественность вот таким вот способом, и вообще традиционно 'работала по площадям', рассчитывая на 'авось'.
  'Они бы ещё БТР сюда пригнали, идиоты' - он как раз преодолел пространство к привокзальной площади, полностью ушедшей под парковку. Это место не выделялось решительно ничем, оно даже на вокзал не было похоже. Широкий проспект, дома эпохи позднего хрущёва, самый минимум преимущественно отечественных автомобилей на дороге и более-менее большое количество людей на тротуарах. Перед глазами предстал типовой район типового постсоветского города. Сверху начала накрапывать дождь. Тёмно-синяя 'Соната' 2008, вроде как, года, стояла на пустой парковке и резко здесь выделялась. Сотрудники милиции пялились ему в спину, но его никто не остановил. Не попадал под типаж преступника, особенно с такой машиной. 'Точно идиоты'.
  Вдохнул запах новой машины, все иномарки которым не было больше пяти лет, пахли как новые. И эта пахла приятно, дорогим пластиком, хорошим кожезаменителем. Но в машине были ещё вещи, так сказать, не совсем характерные. Полноценная автомобильная рация на милицейской волне. Ну и само собой GPS навигатор. Коля бросил пакет со всем тем важным что там было на соседнее сиденье. Он ещё в поезде обдумал все свои действия... из двух вариантов он выбрал самый простой. Оставалось надеется что старший следователь Протасов был на месте. Всё согласно неписанному кодексу. В мелких городах было проще конечно, гораздо. Это обещал быть чертовски долгий день.
  ...
  Из всех российских облцентров Липецк выделялся сильнее всего тем, что он не выделялся вообще ничем. То есть совсем. В городе с населением без малого полмиллиона человек, фактически не было даже какого то исторического центра, не было почти что сталинской архитектуры. Весь этот город (что для европейской территории России было нехарактерно), был порождением второй половины 20 века. Он представлял из себя, фактически, спальную окраину Москвы или Питера, которую по какому то недоразумению занесло так далеко, смешанную с частными домами. Это был бетонный короб. Широкие и прямые улицы с преимущественно 'Жигулями' и 'Дэу', неухоженные тротуары (если они вообще были), панельки от девяти этажей и выше со всех сторон. В этом городе не было ничего особенного. Но всё же он был живым, народ торопился на работу, последние листья опадали с высоких деревьев коих здесь было с избытком. У рынков и магазинов толпился народ. Где то даже было что-то похожее на пробки (по Московским меркам вообще не пробки, но в Петрозаводске же их вообще никогда не бывало). Смотря на него можно было сказать, что он цветёт и пахнет. Николай по стране достаточно помотался, и видел как с остатками старых поколений или же молодых беглецов, из когда то крупных городов вытекают остатки жизни. Поэтому здесь ему нравилось, хоть здесь и было грязно, не ухоженно. Здесь тоже были люди, и они просто пытались жить дальше. Со временем это начинаешь ценить. Как он помнил, кажется это говорил Сергей Бодров Младший, важно понимать что после твоей смерти мир никуда не денется. Троллейбусы будут везти людей на работу, дети будут играть во дворе... ты это ты. Ты уйдёшь. А они останутся и будут жить дальше. Вот и всё что нужно знать. В такие моменты Николай понимал, ему этого более чем достаточно. Любое даже самое унылое место становится местом что можно назвать домом, если в нём есть жизнь.
  Здание областного управления затерялось посреди типичного 'поселкового квартала'. Двухэтажных квартирных домов бежевого цвета самого милого вида, вероятно построенные здесь ещё до революции. Перемешанные с пятиэтажками хрущёвского периода. Выглядело всё это довольно мило. А комплекс как комплекс, стандартное административное здание Советского периода, бывало и хуже. Продравшись через слегка нервного но подчёркнуто вежливого (то есть вежливость его держалась на волоске) постового, гость узнал что Протасов сегодня в здании. С дальнейшим прохождений проблем не было, ксива легко открывала все двери. Народу внутри было не очень много, в основном кабинетные сотрудники. Но оно и понятно, не до этого. Типичное административное здание со следами дешёвого но относительно добротно сделанного евроремонта (областной главк как ни крути, здесь начальство а не какие то там рядовые менты). До половины сотрудников, по сути, рядовые государственные клерки на бумажках, про которых не снимают фильмов, поскольку они не носят оружия и с преступниками не общаются, хотя никто не говорит о том что они пускай даже через одного, тоже делают важную работу. Банально обеспечивая работу всего этого министерского мастодонта, который итак работал из рук вон плохо, а без этих замечательных людей вообще бы загнулся к чёрту. О работе людей свидетельствовало лишь эхо разговоров за дверью да телефонные звонки. По коридорам разносилось лишь гулкое эхо от шагов. Постучавшись в нужный кабинет, Николай не дожидаясь ответа вошёл вовнутрь.
  В центре самого банального кабинета из всех возможных, с самой дешёвой мебелью и за допотопным квадратным монитором, сидел собственно товарищ следователь собственной персоной. Зандир был человеком примечательным, особенно для Липецкой губернии. Не мулат а самый что ни на есть негр. Ростом метр семьдесят пять, но широкий в плечах и напоминающий скорее шкаф на ножках, Коля таких знал, в рукопашным с такими крепышами особенно тяжело. Бритая голова, суровое лицо. Не дать не взять, детектив из американского сериала, только тёмных очков не хватало и форма смотрелась немного инородно. Судя по тому что форма была измята а под глазами были синяки. Ночь у следователя Протасова была бессонной. Поэтому гость решил его не мучить побуждая задавать лишние вопросы, сразу выставил вперёд ксиву.
  - Капитан Гурбарёв, старший следователь ФСБ.
  Зандир посмотрел на ксиву с неописуемо красноречивым выражением брезгливости и усталости мол 'как же вы меня все достали' и немного 'ещё и ты припёрся'. Николай захлопнул ксиву и протянул руку.
  - Можно просто Коля.
  Как бы нехотя следователь встал со стула, чисто на рефлексах, и пожал руку.
  - Майор юстиции, старший следователь Протасов. Можно просто Зандир.
  Он указал рукой на стул напротив.
  - Я так понимаю, вы прибыли по наши души, в связи с утренним инцидентом?
  - Нет, по душу убийцы.
  Следователь изучал гостя. Небрежные и неровные волосы на голове, гладко выбритое лицо. Внимательные но какие то отстранённые карие глаза, грязно-коричневое длинное пальто поверх белого свитера. Кобура под левой подмышкой.
  - Не через начальника отдела?
  - Убийцу вы ловите? Я к вам.
  Зандир хотел видимо сказать какую то грубость. Но в конце концов просто встал и пошёл к подоконнику, там как раз стоял чайник. Открыв шкафчик стал доставать оттуда банку какого то кофе, сухие сливки и сахар.
  - Я на ногах уже почти сутки, спал буквально час, полтора... вы хотите кофе?
  - Три ложки сахара, да, спасибо.
  Чайник начал кипятить воду, две чистые кружки встали рядом. Следователь уселся обратно, достав из верхнего ящика стола папку с делом, выложив её на стол.
  - Не буду ходить вокруг да около. С делом у нас полный пиздец.
  - В последнее время я часто слышу это слово.
  - Вам с самого начала или самое общее?
  - Самое общее с самого начала.
  - Вчера в десять часов утра, в областной психоневрологический диспансер был доставлен Арсений Петрович Зухин. Обвиняемый по делу о тройном убийстве с особой жестокостью. Для проведения психиатрической проверки на вменяемость. Которая итак уже сильно затянулась. С целью собственно установления этой самой вменяемости. Что бы закрыть этого ублюдка на пожизненное в Белом Лебеде.
  - Конвоиров было двое?
  - Двое конвоиров и водитель.
  - Что произошло внутри?
  - С десяти до десяти двадцати. Задержанный находился в изоляторе, один. В десять двадцать в изолятор вошло двое медбратьев в сопровождении медсестры... лезвие было спрятано за матрасом, у самой стены. Вероятнее всего скальпель.
  - Вероятнее всего?
  - Судя по следам да. Но самого орудия мы не нашли... медсестра... она вообще там могла и не быть. Её послали что бы проконтролировать процесс, в крайнем случае вколоть успокоительное. Медбратья должны были натянуть рубашку... удары нанесены точно, профессионально. После чего беспрепятственно покинул территорию больницы.
  - Останавливать никто не стал?
  - Слава Богу нет. Видели как подозреваемый скрылся в сторону частных домов на северо-востоке. Через двадцать минут там была половина управления. Но так ничего и не нашли... он влез в один из пустующих домов. Забрал одежду, обувь, деньги.
  - Зандир... давай на 'ты'? Уверен что он в область не утёк?
  - Мы поставили кордоны по всем дорогам. Подключили ВэВэ, они с кинологами прочесали всё в радиусе в десять квадратных километров, вертолёты, все дела, практически весь городской ОМОН сейчас брошен на усиленное патрулирование. ОМСН с оперативниками работают по вероятным адресам где можно затаиться. Таких мест не очень много, с таким шлейфом ныкатся проблематично. К тому же, Зухин у местного криминала, мягко говоря, не в чести. А город у нас не настолько большой... только если...
  Эта мысль Коле тоже в голову пришла, плохая мысль.
  - Только если он не влез в какую то квартиру?
  - Остаётся надеется на гражданскую сознательность. И что участковые свою часть работы сделают как надо. Нам бы конечно спецы из ФСБ не помешали... слышал у ваших сегодня перестрелка была, под Ельцом. Нацистов давите.
  - Хулиганьё они мелкотравчитое, а не нацисты.
  - С автоматами то?
  - Какие времена, такие и хулиганы.
  - Это да...
  Чайник вскипел. Протасов подошёл обратно к подоконнику...
  - Сколько вам? Простите...
  - Три сахара. Молока нет?
  - Сухие сливки. Другой на третьем этаже, а мой полетел ещё на прошлой неделе... сказали, за свои покупай.
  - Вот суки.
  Следователь посмотрел на своего коллегу, тот ухмыльнулся. Среагировал примерно так же. Кофе был готов уже через минуту.
  - Сливки терпимы, даже более терпимы чем кофе. Вам много?
  - Ложки две бахните пожалуйста.
  Зандир бахнул две чайные ложки сливок в кружку, подаренную некоему кавалеру на день святого Валентина или 23 февраля. 'Любимому мужчинке' гласила надпись какого немыслимого цвета на оранжевой поверхности.
  - Значит в Москве повышенный интерес к этому делу?
  - Моя задача проконтролировать всё. Я не буду вставлять вам палки в колёса. Хочу посмотреть как всё будет происходить. Если надо чем то помочь...
  - В моей следственной группе три человека. Все уже с ног валяться. Не замыленный взгляд мне не помешает. Да и пять человек не четыре... дело на руках есть?
  - Есть старое. 2006 года. Я так и не понял кто он. Появился из неоткуда и ушёл в никуда.
  - Хочешь услышать долгую историю?
  - Пока кружка не опустеет. А кофе горяч.
  - На самом деле история очень долгой не будет. Потому что про Зухина мы ничего не знаем. Родился в 68 году в Магнитогорске, в семье одного из высших чинов в горкоме. Который постепенно шёл в гору, и в конце концов стал важной шишкой в исполнительном комитете по Свердловской области. Ублюдок рос как у царя за пазухой. Было в жизни у него всё и даже больше... пока в 1988 году, в день своего двадцатилетия, он не исчез бесследно. Пока не объявился в Липецке за четыре дня до тройного убийства в 2006. За последние три года мы как только не пытались поднять по нему данные. Но кроме версий у нас нет ничего. А версии, как известно, это уже не факты.
  - Каков он? Не считая того что сделал.
  - По всем признакам неплохо образован. Закончил Свердловский политех. В СИЗО перечитал огромное количество литературы. Когда его схватили, его кололи... - Следователь замялся. Здесь Коле объяснять ничего не надо было. Да и кто он такой что бы осуждать?
  - Я понял.
  - В общем, он достаточно быстро признался во всём... а потом начался суд. И...
  Тут следователь немного растерялся. Потёр усталые глаза.
  - Начался просто блядский цирк. Я не знаю как такое вообще возможно. Может всё дело было в том что судебная власть и парочка гандонов из прокуратуры, решили побороться с нынешним губером, за которого было МВД. Может они просто решили побыть пидорами лишний раз... каждый раз этот урод чётко, в точных формулировках, в подробностях и со всеми деталями, доказывал что он невменяем. И каждый раз, судья отправлял его на медицинское освидетельствование. Причём, почему то это так интересно всё выходило. Что между обследованиями были какие то нереалистично большие сроки, по несколько месяцев каждый... я.
  Следователь отхлебнул кофе. Коля сделал тоже самое. Терпимо. Протасов причмокнул. Потом продолжил.
  - Первые тринадцать месяцев, я в суде чуть ли не ночевал. Практически жил со всеми этими людьми. С защитой, с советником юстиции, с психиатрами. Тринадцать месяцев меня и всех кто принимал участие в деле, гоняли по кабинетам и спрашивали одно и тоже. Тринадцать месяцев доказывать, что больной ублюдок зарезавший и посмертно изнасиловавший бабу, на самом деле больной ублюдок. Ничего хуже это срани за всю мою службу не было. А теперь начинается всё одно и тоже. Только на этот раз он убил ещё четверых.
  - Четверых?
  - Один из конвоиров, молодой парень. Скончался сегодня утром, не вытянули. Медбрат хоть вне опасности, говорят стабильно тяжёлое, но пока в коме.
  Помолчали. Что тут скажешь? Следователь посмотрел на своего 'коллегу'. Хотел что-то сказать, замялся. Отхлебнул ещё кофе. Затем всё же сказал.
  - Практически все кто мог что-то нам сказать или прояснить, умирают или вне доступности. Ты давно работаешь? Давно?
  Коля не совсем понял вопроса, но ответил.
  - Лет десять.
  - А я в конце восьмидесятых начинал. Между нами как раз и разница, лет десять. Веришь мне, Лубянка? Здесь не просто псих гуляет. И это не просто мокруха.
  Версия более чем обоснованная.
  - Продолжай.
  - Что ты знаешь про убитых в 2006 году?
  - Трое убитых. Анна и Игорь Гусевы, брат и сестра 20 и 22 лет. И Константин Левицкий, их друг, 22 года
  - Анна и Игорь, были детьми Галины Павловны Гусевой. Важной шишки в нашем маленьком болоте...
  Его прервал звонок сотового. Он взял трубку. Прослушав где то с минуту. После чего выключил.
  - В 16-ом микрорайоне видели нашего уродца, где то минут пятнадцать назад.
  Зандир подошёл к сейфу, достал оттуда кобуру и несколько обойм. Само собой следователям носить оружие дозволялось, но делали они это далеко не часто. А уж количество выделенных патронов Николаю вообще казалось слегка 'не конвенционным'. Зандир видимо это понял, доставая пистолет.
  - Я всегда с собой оружие ношу... ты сам Коля, как в ФСБ попал?
  - Грозный.
  - А я вышку закончил. Нас не учили ничему такому... ну знаешь. В стране уже творилось чёрте что. Но мы были наивны, страшно.
  Макаров издал знакомый звук и отправился обратно. Кобура сидела удачно под формой. Обоймы уютно устроились рядом. После чего Товарищ Протасов застегнул все пуговицы, выглядел он грозно, этого не отнять.
  - Кофе не попьём.
  - Всё равно моча.
  Оба хмыкнув покинули кабинет. В коридорах по прежнему было тихо.
  - Как то мы, в 89, спеленали одного сучару. Чисто случайно, с Гришкой Берешковским. На улице, по приметам, особым. Хотели его в отделение притащить. Молодые были, придурки. Мы его даже обыскивать не стали. Оружия у нас не было, бронежилетов тоже. А стволы ворованные уже по Союзу ходили... мне повезло, Грише нет. Так что...
  - Лучше быть живым и вне милости у начальства. Чем милым и мёртвым.
  - У вас так же? Не подумал бы.
  - Ставки другие, и игроки тоже.
  Они достаточно быстро спустились вниз. Коля предложил поехать на его. Зандир сказал что дорогу покажет. Рванули они резво. Почти голые аллеи и двухэтажки быстро сменились кварталами хрущёвок и бедноватых кирпичных высоток пятилетней давности.
  - Кто такая Галина Павловна?
  - Гусева была директором, точнее ИО директора 'Совстанкострой'. Тогда в 2006 году был большой передел собственности в области, крупные предприятия итак на ладом дышали. Их спешно ликвидировали, это была целая эпопея... смерть детей лишила её всяких сил бороться. Она покончила с собой через несколько дней.
  В сердце защемило, резко так. Да не в первый раз но... к такому нельзя привыкнуть. Если ты ещё человек, нельзя. Жутко хотелось выжать все сто пятьдесят, двести километров в час. Хотелось кого то убить. Безумно.
  В общем то, тут не надо было даже сложить два и два. Что бы понять о чём тут шла речь.
  - Зандир, раз уж мы на ты. Говори прямо что думаешь.
  Зандир посмотрел на коллегу. Потом продолжил.
  - В конторе когда ни будь слышали о Звездочёте?
  Вопрос был неожиданный. Могли назвать кого угодно. Но Звездочёта?
  - Да, кое что... ты думаешь Зухин, Звездочёт?
  - Я много чего думаю. Доказать ничего не могу. У меня под руководством сейчас десятки людей. Мы можем найти этого урода. И мы этого найдём... и что потом? Снова суд? Проверка на невменяемость?
  Голос Протасова был холоден и спокоен. Даже какой то усталости в ней не было. Он был неожиданно собран. Сейчас Николай понимал, отчего так. И принимал это. У кого больше шансов, у него одного или у всего областного МВД?
  - Ты решить вопрос хочешь?
  Зандир посмотрел на 'коллегу' внимательно. Но думал не долго. Не боялся что поймают за руку... может он в душе надеялся что ему скажут 'эй парень, это не выход?'. Не дадут взять грех на душу... в прочем Николай не захотел его разубеждать. В конце концов, он мог банально добраться до ублюдка младше. А Протасов ответил.
  - Я устал считать трупы.
  - Если что, я мешать не буду.
  - Спасибо. Какова степень твоих полномочий? Только честно.
  - Охренительная. Степень.
  - Есть в городе два человека, которые так или иначе в твоей зоне досягаемости. И знают больше чем я или кто бы то не было в моём отделе. Это начальник режима Бердищев, Игорь Юрьевич. И Ворон, он же Воронов, Виталий Нитич. Ночная власть в нашем городе, она на его плечах... я ему сообщу.
  Он посмотрел на коллегу.
  - Здесь все друг друга знают. До недавнего времени это нам сильно помогало. Должно помочь и сейчас. Иначе я вообще не знаю, как мы всё это говно разгребать будем.
  - Давай по порядку. Ты полагаешь что Зухин это Звездочёт. Широко известный в узких кругах киллер. Который был нанят некими индивидами. Что бы разрушить жизнь директору завода. Ведь если бы они убили её, это стало бы слишком явно. А так, нет никаких явных следов. После чего, процесс активно тормозился. А по итогу кто-то, вероятнее всего из сотрудников диспансера, но не факт, подложил ему оружие. В результате мы имеем четверых убитых.
  - Четверых, если мы его остановим.
  Машина пошла резво и быстро по просторной дороге. Пересекли мост через длинный пруд имитирующего реку, вдоль берегов которых, с видом на довольно живописную зелёную поляну, стояли строящееся высотки. Далее начался странный 'типа исторический' центр, новоделы 'первого срока', старательно имитирующее старинную застройку дореволюционных времён, два-три этажа, лепнина и аляповатые цвета, с редкими вкраплениями старых губернских домов.
  - Версия слишком неправдоподобна что бы её копать? Тебе ведь так сказали в своё время?
  - Чего мне только не сказали... сначала они из штанов выпрыгивали что бы как можно скорее его посадить. И я в принципе был только за. А как только мы вплотную подошли к тому что бы оформить ему пожизненное. Началась вся эта херня.
  - И какие назывались причины?
  - А этим козлам причина нужна?
  Снова смена плана, как говориться. Повернули на крупную магистраль. Старого куска провинциального города как не бывало. Здесь как и любой российский город, Липецк отчаянно пытался строить из себя некое подобие Москвы. Повсюду новые панельные дома повыше, башни на горизонте во все стороны. Сзади, на востоке, спуск с холма и панорама на город. Впереди каскады панельных кварталов на высоте. И редкие машины на улицах. Дорожная сеть пока ещё продолжала радовать, она явно была рассчитана на город побольше.
  - Всё это звучит как теория заговора.
  - Что, товарищ особист, не вериться?
  - Нет, почему. Если я что-то и понял, так это то что заговоры как правило реальнее, чем полагает сонное большинство.
  - Это дело мне не по рылу. Я давно живу, я знаю.
  - Надо решать проблемы по мере их возникновения.
  - Ты прав... опер группа из Москвы будет?
  - Я и есть опер-группа из Москвы.
  - Джейсон Борн что ли?
  - Почти.
  - Ааа, я так и понял.
  - Ты хороший следователь? Только без ложной скромности.
  - Да.
  - И я тоже. Так что давай не будем недооценивать друг друга. Нам сейчас просто не до этого.
  Старый Брежневский массив по обе стороны. Впереди у въездов во двор стояли машины с маяками. Патрульные старались не подпускать зевак, а их здесь было порядком. Наверняка во дворе был и детский сад, и школа, народу здесь живёт много. Когда узнают что здесь произошло, начнётся такая свестопляска...
  
  ...
  
  Петрозаводск. Март 2003 года.
  Он даже задремал. Сам не зная как, скорее всего дело в сильном стрессе. Его вырубило, может быть, минут на двадцать, может на пятнадцать. Часов с собой он не взял. Послышался лязг ключей в замке, дверь открылась. Тот самый парень караульный, с виноватым видом заглянул вовнутрь. Рядом с ним стояли те самые из УСБ. Сухопарый зашёл вовнутрь.
  - Приехал следователь, вставай.
  Коля встал и повернулся к стене, сухопарый застегнул браслеты.
  - Местный?
  - Да. Ты о нём должно быть слышал, Шевтунов.
  Коля про себя грязно выругался. Слышал, слышал. И не был удивлён, не разу.
  - А почему не ваши?
  - Лейтенант, нас просто прислали, потому что у вас тут вообще УСБ нет. Наша задача была тебя доставить, только и всего.
  Сухопарый произнёс тихо, почти что на ухо.
  - Если ты считаешь, что мы должны позвонить в Питерский отдел, скажи. Следователь от нашего отдела будет здесь самое позднее к завтрашнему утру. Понимаешь?
  - Не нужно... это всё недоразумение.
  - Ну как знаешь.
  Допросная от КПЗ находилась на небольшом удалении. Буквально три двери прямо по коридору. Второй опер из УСБ, тот самый 'Детина' стоял как раз напротив двери, открыв её. Внутри сидел Шевтунов.
  Олег Михайлович Шевтунов был хорошим следователем. Кроме шуток, хорошим. Он был подкован в законах, знал их все на зубок. Он действительно убирал с улицы мусор, и делал это эффективно. Проблема тут лежала не в вопросах профессионализма. Она лежала в вопросах морали. Шевтунов был конченный, абсолютно. Помимо мусора он 'убирал' ещё и бизнесменов по заказу, возбуждая дела по огромному количеству 'обнаруженных' правонарушений. Свою карьеру он построил на том что помогал начальству решать 'грязные вопросы', а так же на том что рисовал наркоманам сроки за 'распространение'. Периодически отщипывая с них себе 'немного', оформляя подписку о невыезде, хотя он итак был одним из самых богатых ублюдков в управлении. УГРО старалось работать с другими следователями, у начальника криминальной милиции (к счастью) отношения с Шевтуновым не сложились, мягко говоря. Но неприятное и постоянное знакомство с ним и его методами, было к сожалению неизбежным (и изредка, необходимым) злом. В прочем свой изъян у него тоже был. Невероятных размеров гордыня вкупе с амбициями, которым было тесно в этом черепе рядом с мозгами.
  Это лощённое лицо за очками с чёрном оправой, с выражением вечной брезгливости на лице. Форма от иголочки, он небось её каждое утро с лупой от волосков и пылинок очищал. Не дать не взять, офицер гестапо. Колю усадили на стул и стали отстёгивать наручники. Шевтунов прокомментировал это своим привычным, властным голосом.
  - Наручники не снимать.
  Сухопарый их снял.
  - Товарищ оперуполномоченный, вы оглохли?
  Сухопарый выпрямился и посмотрел на следователя как на что-то там, повизгивающее.
  - Задержанный не оказывал сопротивления и ведёт себя смирно. И держите себя в руках пожалуйста.
  - Я буду говорить с вами так как считаю нужным. А он опасный преступник, виновный в убийстве двух человек.
  - Нет, он всего лишь подозреваемый. То есть его вина ещё не доказана. И да, я сотрудник управления собственной безопасности, из Петербурга. Не забывайте об этом, пожалуйста.
  Николай не смог сдержать улыбки, когда увидел как резко самодовольство стало исчезать с этого лица... да, бывают такие люди в органах, к сожалению. Настоящие ходячие карикатуры. Казалось бы, откуда такое родилось... вот, родилось.
  - Вы мне ответите...
  Сухопарый хохотнув пошёл к выходу. - Так, знаете, пять часов утра, я пошёл завтракать.
  - Слушай ты!
  Сухопарый даже не обернулся. - Да иди ты на хуй.
  Детина задержался, голос у него был тяжёлый, низкий и очень спокойный - Товарищ следователь, вы делаете свою работу. Мы делаем свою. Мы не мешаем вам, вы не мешаете нам. Принести вам поесть или может кофейку?
  - Я доложу вашему начальству!
  - Докладывайте, пожалуйста. Телефон могу дать.
  После чего детина удалился хлопнув дверью. Оставив недоразумение с таким выражением лица, что Коля пожалел что у него нет фотоаппарата. Сейчас ему достанется конечно...
  - Что ты ржёшь, ублюдок?
  - Ничего, Шептунчик, ничего.
  Шевтунов бросил папку с делом на стол. Поправил волосы.
  - Гурбарёв, Николай Петрович. Лейтенант милиции, сотрудник краевого уголовного розыска. Вы задержаны по подозрению в убийстве братьев Сурбаевых. Вчера, в десять часов вечера.
  - Какая неприятная, обескураживающая я бы сказал, новость.
  - Хочешь посмеяться?
  - Очень. Ради этого я здесь.
  - Где вы были вчера, в 22 часа, 36 минут.
  - Я был дома, смотрел 'Окна'.
  - Да ну?
  - Восхитительное мракобесие. Нагиев хорош...
  - Херня. Всё херня.
  - Да нет же, главное первые два выпуска пережить. А потом хорошо пой...
  - Херня.
  - Олежа, яйца курицу не учат. Но ты на службе дольше меня года на три. А допрос ведёшь как ссыкло из института. Ты меня на чём поймать хочешь, гнида? И что хочешь от меня услышать? Я вчера вечером со смены ушёл в девять. Шёл до коммуналки пешком, гулял, по дороге зашёл и купил пива. Свидетелей, по двору, наберётся человек десять. Или ты как всегда припишешь мне что захочешь?
  - Что хочешь изобразить? Крутой что ли?
  - Кто? Я? Нет, просто у меня от мужика не только кочерга с яйцами. У меня ещё и другие достоинства есть.
  - Как же ты меня бесишь...
  - О, я заметил. Вон, народ поднял. ОМОН вызвал, в три часа ночи то. Что же ты сам с операми не поехал, втроём? Ты бы не мелочился, Олеженька, сразу бы спецназ и Питера бы вызвал.
  - Заткнись и слушай. Сурбаевых убили напротив их магазина. Аслана ударили ножом в печень, шею и живот. Чётко, профессионально, хладнокровно.
  Это была правда. Единственное что он успел увидеть, это лицо убийцы. Прежде чем уйти.
  - К Аслану подошли со спины, перерезали ему горло. Чётко и профессионально. Из всех людей работающих в управлении нашего маленького городка, можно найти лишь одного человека который смог бы такое сделать.
  - Не считая ребят из ОМОНа, Олежик. Что бы их задержать, вызывай сразу Дивизию Дзержинского. Или группу 'Альфа'!
  - Кончай трепать...
  Коля наконец разозлился.
  - Это ты кончай, а потом подмойся! У тебя нет свидетелей, нет доказательств, у тебя нет ничего. Решил себе карьеру сделать за счёт охоты на мнимых 'Оборотней в погонах'? Это сейчас у нас в стране более политически корректно, чем сажать в тюрьму насильников и убийц, особенно с Кавказа?
  - У нас не было доказательств...
  - Да не пизди мне, Олежа! Всё у вас было! Я вам всё предоставил!
  - Если бы ты своими грязными пальцами не испачкал...
  - Я сейчас этот стул, тебе в глотку запихаю до прямой кишки.
  - Погоди ка...
  Ублюдок улыбнулся.
  - Так ведь у нас же мотив нарисовался. Хотя, я всегда знал. Самосуд, и ненависть к кавказцам. Всё как на ладони. Всё ведь очевидно. Много вас, контуженных...
  Николай держался откровенно говоря уже из последних сил, понимая последствия. Он оказал Шевтуну услугу. Громко ударил по столу ладонью.
  - Олежа, если ты сейчас хоть как то коснёшься моего мундира. Я так и быть сяду, за убийство сотрудника при исполнении. Но это дело будет вести другой следователь.
  - А вот и угроза.
  - Это не угроза, это факт. Сделай себе охренительное одолжение, покинь помещение и извести начальство о том ёбанном цирке что ты тут устроил. Уверен Полкан обрадуется.
  - Ты что блядь, ещё не понял, Гурбарёв? Вы с Хоботовым уже достали здесь всех. Я знаю кучу людей от администрации республики до последнего лавочника, которым ваша стая бешенных собак жить мешает. Девяностые уже закончились, а вы уважаемых людей с бандитами путаете. Мы тут пытаемся жизнь нормальную строить. Что же вам, сукам, надо все тапки обосрать?
  - А убийцы и насильники стало быть вам жизнь не портят...
  Шевтунов явно начал входить в раж.
  - Твои ёрничания и закосы под крутого тебе не помогут. Ты у меня на пожизненное сядешь. А там и до Майора доберёмся, и до Женечки Никитина, и до Павлика Гаврушина. Большая чистка предстоит...
  - И Полковника Яшина, и Полковника Седучевича. Господи прости... какой же ты тупой мудак. Ты мне ещё имена расскажи, всех тех людей кто эти перестановки планирует... и ты только что признался прямым текстом. Что у тебя, урода, ничего на меня нет. Хочешь на меня какую то хрень повесить, что бы всё управление выпотрошить. Мешает вам полковник город окончательно под себя подмять, да? Пидоры.
  - Хрен ты у меня отсюда выйдешь.
  - Выйду Олежа, обязательно. Или ты будешь мне как ты любишь, будешь дубинкой пальцы отбивать, только сходишь и попросишь? Ну давай, тащи. Очень интересно на это будет посмотреть.
  Товарищ следователь начал краснеть и тяжело дышать, и вообще ему стало как то неуютно и неудобно. Он даже очки снял.
  - Да не напрягайся ты так, а то сосудик лопнет.
  - Ты у меня, сука, за полярным кругом сдохнешь...
  - Сразу как с твоей мамой познакомлюсь.
  Коля самодовольно улыбнулся. Да он едва не засмеялся. Олег сидел перед ним, доведённый почти до белого каления. Конечно, если бы он не знал кто сидит перед ним, он бы оторвался по полной. Положение спас гвалт за дверью который всё время нарастал. Слов было не разобрать, но голос и интонации были знакомыми. Даже слишком. Николай зевнул.
  - Ты ещё можешь выкрутиться, дверь открыть и выпустить меня. Не думал об этом?
  В дверь постучали, громко и настойчиво. И это чувство эйфории, восторга. Получи тварь, заслужил ты всё это. Это чувство, что соскочил. Пока соскочил... и предательский голос в уголке.
  Ты ведь убил, подонок.
  Заткнись.
  Самодовольная улыбка не сползала с лица как приклеенная, пока дверь наконец не распахнули.
  
  ...
  
  Липецк. Ноябрь 2010 года.
  
  Опять же, как странно как новые обстоятельства способны поменять восприятие тех или иных вещей. Здесь была обычная двухкомнатная квартира. Не слишком зажиточная, но здесь было уютно. Можно было жить. Большой шкаф-стенка в большой комнате с множеством книг и какими то сувенирами. Чьи то грамоты и награды, не хозяев квартиры. Вероятнее всего их родных. Чёрно белые фотографии, цветные фотографии. Дети, они же уже в качестве подростков. Были взрослые фотографии. Три иконки на второй полке. Старенькая 'Тошиба' на столешнице. Большой стол в центре комнаты... и вонь.
  Он знал как это произошло. Понял где то минуту. Просто он уже с таким сталкивался. И видел наиболее вероятный исход событий. Хозяин квартиры, тот мужчина что лежал у выхода в коридор с дыркой от пули в виске. Он скорее всего и пустил человека в дом. Открыл ему дверь, и увидел пистолет. Мужчине было под семьдесят, вероятнее всего ему просто больше ничего делать не оставалось. Ублюдок сказал ему, усадить свою жену на стул и связать её. Может быть угрожал что убьёт её, или же даже этого было ненужно. Действия были красноречивее слов. Он усадил свою супругу на стул. Наверняка успокаивал её, когда приклеивал к стулу. Интересно откуда был скотч... Николай встал между шкафом и столом. Смотря на общую картину, то как он её видел... как только супруг связал свою жену и заклеил ей рот, он получил пулю в голову. Лучшим бы исходом для его супруги было бы умереть от сердечного приступа. Но по всей видимости этого не случилось. Порезов на руках, плечах, было где то за десяток. Кровь из шеи залило собой весь стол, стул, пол, халат жертвы и её ноги, грудь... ни одного сотрудника здесь не стояло даже рядом. С покойниками дело конечно на такой работе приходится иметь часто. Но даже это для многих было перебором. Николай их не винил... Зандир стоял у входа в комнату. Смотрел на всю картину без отвращения или ужаса. Глаза у него были как два пятака...
  - Дверь не была вскрыта?
  - Что?
  - Дверь не была вскрыта?
  - Нет. Открыли изнутри... они впустили его.
  - Впустили, сдались. Думали что оставит в живых...
  - Какой смысл? Зачем?
  - Потому что он может.
  Зандир встретился взглядом с коллегой, мог бы и застрелить... нормально.
  - Как их нашли?
  - Участковый проводил обход. Соседка на запах пожаловалась... сказала что вчера слышала какие то крики. Но не предала этому значение. Соседи, говорят, долбанутые... тупая старая сука.
  - Квартира была уже пуста?
  - Да. Телевизор был включён, и на кухне пустой пакет с кефиром, пакеты из под выпечки, из под булок кажется.
  - Пришёл. Сделал дело. Посидел, отдохнул, пожрал. Небось и ночевал здесь. Потом ушёл. Уверен, пальчиков здесь до чёртовой матери.
  - Мы начали распространять информацию о том, что бы люди никому не открывали двери. Я бы вообще ввёл в городе режим ЧС...
  - Не поможет. Он от этого не зависит.
  Зандир хотел явно сказать что-то грубое, но с трудом сдержался.
  - А от чего он зависит?
  Николай последний раз сбросил взгляд на тело женщины и пошёл к выходу мимо следователя.
  - Почему он ещё здесь?
  Они вышли на площадку. Всё пропахло куревом. Постовые курили этажом ниже. Где то там на ступеньках сидел молодой человек в штатском, тоже смолил. Вид у него был прибитый.
  - В смысле?
  - Почему не сбежал? Из-за кордонов на дорогах? Смешно.
  - Я не вижу здесь ни....
  Николай поднял руки в знак примирения. - Я хочу сказать, что он бы уже давно ушёл. Ты сам то веришь что вы бы его поймали, ещё вчера? Он сюда как то ведь добрался вчера.
  Протасов посмотрел в стену, достал пачку Кэмила и раскурил. Предложил Коле, тот отказался.
  - Для побега из города нужны деньги. Документы? Откуда и как он смог их достать? Сидя в СИЗО?
  - Он же просто зэк...
  - Он 'Звездочёт', согласно твоей версии.
  - Слушай, эта версия неофициальная. И если я её выскажу...
  - Эта версия, самая здравая мысль что у нас есть. У человека в этом деле всегда есть пути отхода. Хуже чем сейчас, всё равно уже не будет. Совет хочешь? Сообщи своим людям, кого они ловят. Как ты считаешь. И работайте по нему не как по серийнику. А как профи.
  - Но ведь он же... ты видел?
  - Шаблоны опасная вещь. Они заставляют тебя подстраиваться. Я таких как он видел, это не банальный псих с поломанным детством. Поэтому говорю, лови его как профессионала. Иначе кровью захлебнётесь. Понимаешь?
  Зандир посмотрел на коллегу, выдохнул дым. - Как скажешь... я так понимаю, ты мне полномочия делегируешь?
  - Мне тут стало очень интересно, что же произошло в больнице. И в суде. И в колонии... Хочу оказать тебе услугу. Я смогу открыть двери, которые ты не откроешь. А выродок весь твой.
  - Это официально?
  - Что именно?
  - Вот это всё? Ты ведь понимаешь куда полезешь?
  - Мы же полчаса назад на эту тему говорили. Доверяй мне.
  Николай вызвал лифт. - И к тому о чём мы говорили. Конечно он ценен, конечно он бы мог многое нам рассказать... но ты ведь не пошёл бы на этот компромисс. Верно? А так все получат что заслуживают.
  Двери лифта открылись. - Встретимся вечером. Когда картина прояснится.
  - Да кто ты на хер такой вообще?
  Николай не ответил, так как двери лифта закрылись. Зандир постоял немного смотря в пустоту. Картина в голове упорно отказывалась складываться во что-то репрезентабельное. Слишком много убитых, слишком много лишних звеньев. Он пошёл к лестнице, где сидел следователь Алабаев и тупо смотрел в одну точку и сел рядом, насколько это было возможно, здесь было узковато. Его и без того бледное от природы лицо, сейчас вообще было как полотно.
  - Геморрой можно заработать. Сидя на ступенях.
  - Ага.
  - Ты первым приехал на вызов? Когда тебе сообщили?
  - Да... соседка вспомнила что видела его. Сразу все приехали. Да дверь была не заперта... она знала, вчера знала. Мы могли его взять, их спасти...
  - Не успели бы.
  - Я...
  Парень не смог подобрать слов. Рот дёргался, он пытался что-то сказать, но не смог.
  - Как я, как ты... со всем этим.
  - Это работа. В такие моменты самая худшая. Но её кто-то должен делать. Мы должны ловить таких уродов.
  - Я всё слышал.
  Зандир сразу понял о чём он. Но внутри ничего не ёкнуло. Ему было всё равно.
  - Ты прав... ты всегда был прав.
  - Нет. Убийство это всё равно убийство. Тебе это не нужно.
  - Но как...
  - Мы его найдём, и поймаем. И он у нас сядет.
  - Не надо пытаться меня от...
  - Заткнись, понял? Просто помолчи. Ты следователь, у тебя погоны. Для тебя главное закон.
  Зандир должен был сделать это сам. Он бы никогда не потащил парня за собой в то место откуда возврата нет. Он бывал там, знал что для таких как Алабаев там места нет. Слишком честный, слишком правильный. Он потом с этим жить не сможет. А он сможет.
  - А для тех убитых, что главное?
  - О себе подумай, их проблемы уже закончились.
  Они услышали шум бега по лестнице, наверх. Молодая женщина в бежевом пальто вбежала вверх по лестнице. Едва не спотыкаясь, лицо уже было красным. Парень сразу подскочил навстречу, удержал. А та всё спрашивала и спрашивала что с её родителями, просила пустить к ним. Парень сделал то что мог, крепко обнял девушку и держал пока та наконец не обмякла и не разрыдалась. Зандир наконец нашёл выход своему гневу. Спустился на первый этаж и с оттягом, до хрипоты, наорал на сотрудников ППС дежуривших у подъезда, использовав весь свой нецензурный словарный запас (а он у него, в связи со спецификой профессии, был весьма обширен). И обвинив их во всех смертных грехах, даже тех что они не совершали.
  
  ...
  
  Поскольку Николай терпеть не мог людей разговаривающих по телефону за рулём, ему пришлось врубить поворотники и встать на обочине. Он встал где то в 'кварталах' посреди той самой Брежневской панели во все стороны. Местечке однозначно милом. Грязевые ямы на куцем газоне, отсутствие совершенно уродских но так необходимых оградок вдоль улиц. Сами улицы в колдобинах. Не самый худший вид что он видел, но до идеала было однозначно далеко... в прочем во всём бывшем СССР только в Белоруссии и Прибалтике, было что-то примерно европейского уровня. В остальных местах вот так. Звонил он с вручённого телефона, по самой обычно гражданской линии. Конечно можно было бы заиметь себе криптофон и звонить по защищённой линии. Но зачем? В данном случае это было бы пустой тратой ресурсов и лишней морокой. Которая была просто не нужна. К машине он прислонятся не стал, она немного испачкалась. Просто стоял на том что можно было назвать газоном (с натяжкой), смотря на стоявшую за высокими деревьями девятиэтажку. Володя был с той стороны, и как то недовольно кряхтел.
  - Ты там решил спортом что ли заняться?
  - Да спина... шутки дурацкие как были так и остались.
  - А по моему смешно.
  - Возникли трудности, парниша?
  - Скажем там, всё идёт по ожидаемому сценарию. Я хочу забуриться в местную среду, по возможности.
  - Ну, ксива у тебя есть. А слава шагает впереди... только прошу тебя, слишком сильно не бурись. Что бы не как в Ставрополе...
  - Не напоминай.
  - Считаешь, всё это игры?
  - Большие игры... Наёмный убийца, вероятно с Урала. Отмороженный, работает грязно. Убивает с оттягом, запойно. Кличка Звездочёт.
  - Что блин, ещё один?
  - Ага.
  - Бля, вот никакой фантазии у козлов. Посмотрю что есть. Но много перекапать придётся.
  - Вов, ну так за то и люблю.
  - Сначала на ужин пригласи... Резерв?
  - Пока необходимости нет.
  - Ага, пока нет, а потом опять твою жопу из петли вытаскивать.
  - Жопу из петли?
  - Ой, умолкни.
  - Только из отпуска никого не вытягивай, очень прошу.
  - Так все работают, почти... сантиментальничешь? Домой хочешь?
  - Не начинай.
  - Сорок? Кочубей?
  - Ты хочешь мне спину прикрыть или третью мировую устроить?
  - Я хочу что бы ты жив остался. Коли всё так серьёзно... так, ладно. Мне звонят.
  - И ещё, это тема для главного. Если он не слишком занят...
  - Спрашивай.
  - Местный бизнес. Середина, конец нулевых. Какие то местные разборки, или что-то вроде этого. Ты же знаешь, обычно Московские приезжают на места гадить.
  - Думаешь ноги из столицы растут?
  - Я пока ничего не думаю. Просто нужна информация к размышлению.
  - Мыслитель блин нашёлся... ладно. Как что отрою позвоню.
  - Добро.
  
  ...
  
  Леонид Павлович Бердищев был типичным человеком системы даже внешне. Коренастый, чуть полноватый, с крепкими руками, лысеющий, но с остатками военной выправки и неким пиететом к форме. И как любой человек системы на своём месте, особенно на посту крупного начальника, на любого человека не его ведомства пришедшего к нему с предъявами, он смотрел, мягко говоря, с пренебрежением. Но Николай подметил, что демонстрация 'корочки' его смутила, но ровно на несколько секунд. Но теперь он был вынужден скрывать это смущение под маской деловитости.
  - Ну присаживайтесь, пожалуйста.
  - Благодарю.
  Николай был подчёркнуто вежлив. Его развеселило то что кабинет был обставлен не то что бы не богато. Он был обставлен бедно, специально. Старый компьютер, старый шкаф, старый сейф. Начальник так свой кабинет не обставляет, если он не фанатик своего дела. А Бердищев на фанатика чего либо вообще не тянул. Но Коля решил не давить, выдавливать его потихоньку, по чуть-чуть. Пусть начнёт дёргаться, нервничать.
  - Я так понимаю, вы пришли поговорить по поводу вчерашней трагедии?
  - Хочу восстановить общую картину произошедшего. И спросить собственно, про Зухина. С вашей точки зрения.
  - Ну что я могу вам сказать... что тут вообще можно сказать? Мы завтра парней хороним, одному 22 года было, другой уже наш ветеран. Мы содержали этого урода отдельно от других заключённых, как особо опасного. Но скорее для того что бы его другие заключённые на части не разорвали. А теперь я думаю, может быть и зря?
  - Почему вы послали трёх человек?
  - Сразу в лоб да?
  - Особо опасный преступник, обвиняемый в убийстве трёх человек. Был вывезен за пределы учреждения в сопровождении двух конвоиров и водителя. Почему не было привлечено местное МВД? Например областной ОМОН?
  Маска пренебрежения была сменена на маску осуждения. Интересно, взаправду или нет?
  - Вы в Москве такие все умные да?
  - Какое имеет отношение меры безопасности к...
  - У нас бюджет урезается, постоянно. Липецк батенька, уважаемый. Московскому руководству абсолютно плевать как мы тут выживаем. У меня все ребята подработками занимаемся, жить не на что. Если у кого мать ногу сломает, мы всем миром...
  - Не надо оправдываться, я вас ни в чём не обвиняю. Я ведь просто вопрос задал, не так ли?
  - Нету у нас людей! Ясно вам? Нету!
  Бердищев открыл ящик и достал оттуда бутылку не самого дорогого дагестанского коньяка. И поставил два стакана.
  - Будете?
  - Я на службе.
  - А я выпью, за мужиков.
  Бердищев сказал это таким тоном, как будто ему в душу плюнули. Он разлил коньяк и махнул не глядя 50 грамм, поцедил немного и проглотил.
  - Почему вы вообще здесь, а не ищите убийцу?
  - Там работает милиция, я здесь для другого.
  - Что бы найти козла отпущения?
  - Ну зачем вы так Леонид Павлович? Ваше отношение неправильное. Вы думаете что моя задача найти виноватых? Но моя задача не в этом. Если вы думаете, что я ищу козла отпущения, вы не правы. Если же вы полагаете, что после этого разговора я поеду в прокуратуру, главк и суд где выносился приговор, вы будете правы. Произошла трагедия, моя работа разобраться почему. А не мешать вам делать вашу работу.
  - Только вот все эти проверки всегда заканчиваются тем что летят головы.
  - Так ведь не бывает, что никто ни в чём не виноват. Так что давайте по порядку. У вас не хватило людей что бы сопроводить опасного преступника в изолятор?
  - Давайте я вам кратко обрисую. В изоляторе на данный момент содержится семьсот заключённых. Из них триста пятьдесят, обвиняются в тяжких и особо тяжких преступлениях. На всю эту ватагу у меня у меня тридцать пять человек личного состава. Не считая вспомогательного персонала: электриков они же монтажники оборудования, врача, дворников и уборщиков на территории. Мне приходится периодически жестить, потому что если я этого не буду делать, на территории начнётся тотальный беспредел. Отчего всякие пидорасы-правозащитники и прочие бедные и несчастные гопари и нарки заехавшие на зону, пишут жалобные письма своим мамам и всяким гандонам журналистам. Где они рассказывают, какие мы тут все сраные фашисты. А в Москве вместо того что бы увеличить нам бюджет, засылают к нам эти проверки...
  - Суть вопроса?
  - Суть вопроса в том, что мне некого было послать в изолятор. Кроме этих двух.
  - И областное МВД не оказало вам услуги?
  - У нас с областным МВД, крайне натянутые отношения.
  - Не понимаю как это противоречит протоколу.
  - А это вы у них спрашиваете.
  Николай решил подбавить газу. - Вы что охренели? Я вам задал вопрос, почему опасного преступника сопровождали двое людей без оружия и специальной подготовки. В результате пять человек погибло, а преступник бежал. Что бы вы знали, он убил ещё двоих. Супружескую пару божьих одуванчиков, в своём доме!
  - Я работаю с тем что у меня есть.
  Бердищев окончательно добил рюмку коньяка и налил ещё одну.
  - Это окончательный ответ?
  - Знаете что, уважаемый. Меня ваша корочка не впечатлила. Я же не какой то там сраный районный участковый. Я свою работу делаю хорошо, так как умею. И если вы хотите тут устраивать охоту на ведьм, то вам нужно выпросить разрешения у начальства и у генеральной прокуратуры. И связаться с руководством Федеральной службы. Я больше ни скажу не слова, так что прошу вас покинуть мой кабинет.
  Николай ухмыльнулся встав с места. - А вы ведь проебались, вы в курсе? По полной. И если вы ещё не поняли, я так сказать, авангард этой самой комиссии из Москвы. Так что для вашего же блага, надеюсь вы были добры со своими подопечными. А то засадят вас к ним в клетку, как жирафу.
  Своего Николай добился. Бердышев был в ярости. - Пошёл отсюда вон.
  - До скорой встречи, товарищ Бердышев.
  Обшарпанные коридоры изолятора были не то что бы непривычным зрелищем. Но как и полагалось, вызывали дискомфорт. Типичное позднесоветское строение, безвкусные бетонные кишки с тошнотворно зелёными стенами. Человек в спортивной куртке с чемоданом, выходящий и одного из кабинетов, злобно переглядывающееся с парочкой конвоиров проходящих в коридоре мимо, здесь выделился сразу. Они с Колей покинули административное здание практически одновременно и быстро прошли КПП друг за другом. Напротив ворот на чём отдалённо напоминающем парковку, незнакомец окликнул Николая.
  - Слышь, Москва. Ты же Москва?
  Николай насторожился, благо стоял он за машиной. Мужчина, его ровесник, в очках, подтянутый. Видимых признаков оружия нет.
  - Допустим?
  - Не тушуйся. В административную часть кого попало не пускают. А от тебя комитетом за километр тянет. Лубянка или МУР?
  - Это секретная информация. Будем считать что нечто среднее.
  - Разговор есть, давай за мной. Тут на объездной кафешка есть, у бензоколонки. Жратва дерьмо, но чай неплохой, заварной. И крендельки у местных закупает, вполне себе сносные.
  - Ну давай, коль не шутишь.
  Чёрная 'девятка' шустро рванула между частным сектором и полем, в сторону объездной. 'Ниссан' покатил следом.
  
  ...
  
  Кафешка и впрямь была не очень то симпатичной. Несколько маленьких домиков на небольшом поле, между бензоколонкой и одноэтажной Россией. Да ещё и рядом был какой то совершенно убогий бетонный склеп, выполняющий по всей видимости роль склада. 'Парковка' представляла из себя большое гравийное поле. А столики были расположены прямо рядом с ним, за невысокой оградкой. Народу здесь было маловато, не считая парочки лиц кавказкой национальности, видимо водителей того большого и уродливого 'Камаза' с дагестанскими номерами. В общем, им никто не мешал, и хорошо. Они оба молча взяли крепкий чёрный чай из танкера у лысого мужичка с краснодарским загаром, и две уже не тёплые но вкусно пахнущие ватрушки в салфетке, и уселись у самого дальнего стола, Николай сел так что бы видеть парковку. Инкогнито снял и протёр очки синтетической тряпочкой.
  - Значит так, Москва. Сразу обговорим условия. Официально никакого разговора не было. Я не свидетель, в суде меня не будет. Если ты не согласен, я могу снять штаны что бы ты поцеловал меня в жопу. После чего я счастливо уеду в закат. И тебе лучше мне не мешать.
  Коля присвистнул. - Как всё серьёзно.
  - Ты не представляешь как. Имя тебе моё знать тоже не обязательно.
  - Ладно, Господин Никто. Ты тут такую интригу развёл, давай рассказывай.
  - Я надеюсь ты не поверил во всю эту хрень что тебе наш дорогой папа карло рассказал?
  - В раздумьях тяжких прибываю.
  - Он это умеет, впечатление произвести. Мол я несчастный старый солдат, я тут за десятерых работаю. А вы там все... сука.
  - Зачем тебе это всё? Ты не подумай чего, я просто понять хочу.
  Инкогнито замялся, отхлебнул чаю. - Мы все не одуванчики, да? Приходим на службу что бы делать работу. А потом понимаем что и служба не та, и семью кормить надо. И делаем всякое, нехорошее. Сотовые и сигареты продаём, всякие сувениры и прочее. Это незаконно, но это естественный порядок вещей. Опять же, на зарплату в 15 тысяч семью не прокормишь.
  - Какая грустная история. Сейчас заплачу.
  - Я не какой то озлобленный на мир ублюдок, понял? Сволочь ты снисходительная.
  Коля поднял руки вверх в знак примерения.
  - Те двое, Кеглин и Изотов, были моими коллегами. Кеглин был жучара, но у него жена и двое детей остались, и в любом случае такого никто не заслужил. А Изотов то, Господи... парню было 22 года, мухи в жизни не обидел, пришёл после армии семью кормить. У него девка на сносях, месяц остался. Если кто-то хочет остаться здесь и дальше участвовать во всём это блядстве, флаг ему в жопу. А мы тут с мужиками потрещали, и решили что дальше без нас. Так что я сегодня с семьёй сажусь на поезд до моря, может ненадолго, а может навсегда.
  - Бердышев освободил ублюдка?
  - Прямых доказательств у меня нет. Но я уверен что это так.
  - Зачем?
  - Откуда я знаю? Но я знаю что у урода схемы.
  - Не надо наводить тень на плетень. Сказал 'А', говори 'Б'.
  - Бердищев пришёл на службу девять лет назад. Когда во всю 'зоны перекрашивали' ну и привели этого... внешне такой правильный весь из себя. В Чечне воевал, награды есть, слуга царю, отец солдатам, сука. И он навёл порядок, это правда. А потом начал превращать изолятор в выгодное предприятие. Зарабатывали на всём и вся. Где то лет пять назад, они вместе с прокуратурой начали местных бизнесменов выбивать, по заказу. Прокурорские их отправляли к нам, несколько уродов их лупцевали...
  Инкогнито уставился на стакан. - Мы сами в этом участие не принимали, по крайней мере я и ещё пара пацанов которые со мной в связке были. Но бизнес рос и процветал. А уволиться нельзя, только если в другой город уехать. Многие свалили, а мне вот ехать некуда, а теперь уже неважно...
  Он снова отпил чаю.
  - Он основал ЧОП 'Персей-16'.
  - Какое отвратительное название.
  - Это да, фантазии ноль. Так вот, этот ЧОП, последние года три, по жёсткому выбивает всех конкурентов по области. В нём работает до половины всех областных тюремщиков. И ещё из заключённых откинувшихся набирают. Приходит и говорят, 'здравствуйте я ваша крыша'. Местные сопротивляются, пока. Но у них прокурорско-судейские в 'партнёрах'.
  - То есть ты хочешь сказать что Бердышев ваш, он у вас местный Аль Капоне.
  - Ты, Москва, не понял, раз тебе до хера смешно. Послушай и передай своим. Бердышев, это самая опасная, злобная и отмороженная мразь что я видел в своей жизни. Подавляющее большинство тех кто сидит в изоляторе, просто сукины дети по сравнению с ним. Если что-то ему мешает, он не просто перешагнёт через это. Он это переедет катком, обольёт бензином и сожжёт. А потом ещё и нассыт сверху. Он задружился с местными бритоголовами что бы держать под контролем местную пацанву. И одновременно с этим с днепропетровскими, что бы присесть на наркотраффик.
  - И ты обо всём этом в курсе?
  - По факту, все мы, сотрудники 'Персей-16'. Именно поэтому мы с пацанами и тикаем. Остальные видимо... Пусть сами для себя решают, короче. А меня лично задолбало. У ребят от безнаказанности начинает крыша съезжать. Окончательно отморозились. Не все, большинство просто идиоты... прогнило всё. В этом сраном городе.
  - Как то излишне патетично.
  - Не знаю что ты будешь делать, Лубянка. И как. Просто предупреждаю, я знаю нескольких уродов из ЧОПа, десатники-морские котики, сука, с кирпичной контузией на всю башку. Я с этими козлами, на одном поле срать не сяду. Им человека убить, что водички бахнуть. Так что аккуратней.
  - У тебя большое сердце. Я впечатлён.
  - Кеглин, Изотов, те двое несчастных. Девка опять же, жизнь как в карты разменяли... я видел эту тварь. В глаза ему смотрел. Таких расстреливать надо. И всех кто это придумал и подготовил...
  - Где он бывает вне работы?
  Инкогнито так посмотрел на Николая, как будто сначала не понял о чём он. Потом дошло.
  - Механизаторов 17. У него там клуб-ресторан 'Орион'. Хоть здесь с оригинальничал. Он оттуда часто дела ведёт.
  Инкогнито допил чай, сдавил пустой пластиковый стакан и положил обратно на стол, взяв с собой ватрушку и встал.
  - Я не знаю что ты будешь делать. И не верю что кому то не плевать на то что здесь происходит. Будем считать что я просто выговорился. Но если ты здесь не просто так, ты уж закопай всех этих мразей. Честь имею.
  Парень пошёл к своей 'девятке'. Николай задумчиво посмотрел в чашку. Информации было даже слишком много... да и парня жалко. Он окликнул того, довольно громко.
  - А ты к какому морю то собираешься?
  Инкогнито развернулся и ответил чётко и ясно. - Да пошёл ты!
  
  
  ...
  
  
  11:42.
  Сказать что это выглядело внушительно, значит ничего не сказать. Хотя тут скорее бы подошло слово - угрожающе. Тринадцать рассерженных мужчин стояли полукругом в окружении большого количества транспортных средств. Двое из следствия, двое командиров областного спецназа, остальные опера во главе с начальником криминальной милиции. Протасов настоял на том что бы собраться здесь, на парковке у стадиона. Как у места куда всем ехать одинаково близко отовсюду. Хотя многие недовольны были фактом того что их сдёрнули с дежурства. Начальство могло устроить нагоняй, но Зандир решил что в данном случае на мнение начальства он плевать хотел.
  - Значит так. Как вам уже наверное нашептали на ухо, к нам приехал человек из Москвы. А точнее из ФСБ. Согласно их данным, моя, скажем так, версия, о наёмном убийце Звездочёте, имеет под собой реальные основания.
  Кто-то выразил сомнение 'хэканьем' но поймав взгляд начальника КМ Жульдина, мгновенно заткнулся.
  - Посему считаю необходимым пересмотреть нашу стратегию. Мы работаем не просто по убийце психопату. Мы имеем дело с профессионалом, который согласно имеющемся данным, причастен к убийству как минимум восьмидесяти человек, за последние двадцать лет. Не знаю как вы, а я думаю что такая мразь не должна ходить по одной земле с людьми, и дышать с ними одним воздухом. Всем ясно?
  Начальство спросит, Зан. - Напомнил один из следователей - Куркулов. Субтильного и интеллигентного мужчины средних лет, в очках.
  - Начальству похуй, вернёшься ты домой живым или нет. А я хочу, что бы по окончанию всего этого, ты вернулся к Зине полноценным человеком, со всеми частями тела.
  Толпа загэгэкала. - И это всех касается, ясно? Михеева нас прикроет, насколько сможет. Потом дело уйдёт в Москву.
  Допустим ты прав. - Включился в разговор Жульдин. - Допустим. Но я помню, что у тебя стояло за этой версией. Ты уверен что потолковать с ним не хочешь?
  Зандир осмотрел мужиков ледяным взглядом. - Нет не хочу. После сегодняшнего утра, точно не хочу. Мы здесь все свои, поэтому я не буду говорить, что мы должны сделать. Но думаю, так всем будет лучше. Далее, начиная с этого момента, работает по Персей-16 и их точкам, и прочим местам Бердищева. Ни Ворон ни кто либо ещё, так мараться, покрывая убийцу не станет. А этот ублюдок может, имейте это ввиду. Работать с энтузиазмом но без фанатизма. В случае непонимания, работать адекватно, чтоб дошло. Сегодня они на нервах, так что осторожно.
  - А как же Москва?
  Да что Москва то?! - Воскликнул один из оперов. - Срать они на нас хотели. Где они были все эти годы? Правильно ты всё говоришь, Зан. Найдём урода и закончим с ним. А там может и до Бердищева доберёмся.
  Схема работы прежняя? - Уточнил Жульдин.
  - 'Ураган' им хотя бы по улице шариться помешает, и то хлеб.
  Мужики одобрительно закивали, вопрос можно было считать решённым.
  - Так значит и решили. И ещё раз, он наёмный убийца с двадцатилетним стажем, так что ожидайте худшего. Всё, в расход.
  Сотрудники разошлись по машинам. Зандир подошёл поближе к Куркулову, притормозив того за плечо.
  - На Неделина, у памятников Пушкину, телефонные автоматы знаешь?
  - Конечно... ты хочешь с Вороным связаться?
  - Не я, а гость из Москвы, хочет на него выйти. А я пообещал что сведу их.
  - Это хорошая идея?
  - Саш, все мои хорошие идеи закончились ещё позавчера. Оставь красную папку на телефонном автомате, пожалуйста.
  - Какую?
  - Красную, я тебе дам.
  
  ...
  
  Это была длинная улица ведущая от берега реки Воронеж внизу, до города наверху. Несколько километров скоростной магистрали без единого перекрёстка, ехать по ней было в удовольствие. Если бы не пришлось заезжать на парковку у пункта назначения. Добротного но лишённого каких то черт индивидуальности двухэтажного кирпичного строения в окружении не самого лучшего вида жилых пятиэтажек. В это время дня здесь было довольно пустынно в плане прохожих, и парковки перед рестораном это тоже касалось. Это значительно облегчало задачу. А задача была предельно проста - поднять камень над муравейником и облить его сверху из лейки. Что в теоретической части не представляло никаких проблем. Если не отвлекаться на то, что это было чистое самоубийство. И что бы провернуть такое, нужно было быть тупым, больным, фартовым одновременно.
  Направление кафе стало ясно практически сразу за счёт блатного шансона играющего из приёмников над баром. Ни один даже самый приличный интерьер не смог бы оттенить подобное. Кроме него в зале этим утром сидело ещё четверо, несколько ребят в дальнем конце зала, крепких ребят. Проникшись атмосферой до омерзения, Николай сразу же позвал администратора. Чем вызвал оторопь у паренька официанта, но тот поймав на себе взгляд утреннего гостя, по всей видимости был рад взвалить эту заботу на кого то другого. Местный халдей, лысый и сухой хлыщ в сером костюме подошёл к нему довольно расторопно, местною клиентуру обычно старались не нервировать.
  - Добрый день.
  - Доброе утро, господин Бердищев сегодня на месте?
  Администратора вопрос огорошил.
  - Я не совсем понимаю...
  - Игорёк, это простой вопрос. Господин Бердищев сегодня на месте?
  - А кто спрашивает?
  - Его старый друг, можешь так ему и передать. Короче, давай так, я пока схожу в уборную. А ты ему звякни. Скажи что хана ему пришла, большая такая.
  Администратор сразу изменился в лице.
  - Ты хоть знаешь чей это ресторан, гнида?
  - Игорёк, я только что тебе назвал фамилию, чей это ресторан. Ты по всей видимости не очень умён? Звони давай.
  Николай довольный как удав встал с места и направился в уборную. Администратор смотрел ему вслед, к нему неторопливо шёл охранник у входа. В общем то, было два варианта развития событий. Первый, охранник пойдёт следом и попробует его отсюда вышвырнуть, может быть что-то сломать. А был и второй вариант, хороший способ проверить оперативные возможности 'Персей-16'. Он прошёл через зал, слева лестница за оградкой на второй этаж. Впереди туалеты, и если до упора, кухни и хозблок. Пока за ним не шли. Поэтому Коля не торопился, в достаточно просторном туалете он оправился по малой нужде, и деловито мыл руки, когда в помещение вошёл один из тех самых едаков в дальнем углу. Он тоже не торопился, и агрессии не проявлял, оправившись подошёл к раковине, пока Коля сушил руки. Незнакомец сказал довольно отчётливо.
  - Мужик, это конечно не моё дело. Но там на выходе комитет по встрече собрался.
  Николай не обернулся. Было ненужно. - Спасибо.
  - Ага, если чё, прямо по коридору выход.
  Гость удалился, а Николай пошёл в одну из кабинок. Посмотрел на часы, управились меньше чем за пять минут. Скорее всего были где то неподалёку. В любом случае, результат неплохой. Он закрыл дверь в кабинку, захлопнув крышку, уселся на корточки сверху. Начал считать. Разумно прикинув, что скорее всего сразу они оружие доставать не станут. У себя в заведении они чувствуют себя в безопасности, да из-за одного странного незнакомца кто будет сразу устраивать стрельбу на своём же участке? Они вошли через три минуты, не торопясь но не крадясь, с ленцой скорее. Судя по звуку шагов и дыханию, их было двое.
  - В кабинках посмотри.
  - Слышь, да свалил он. Он чё псих что ли?
  - Откуда я знаю? Сказали проверь, значит проверь.
  Один из них пошёл проверять, открыл соседнюю, первую из трёх. Второй остался на выходе, тут было не настолько просторно. Один из них поравнялся с дверью.
  - Говорю тебе, здесь никого... погоди ка.
  Видимо он заметил что замок закрыт. В этот самый момент Николай ударил в дверь ногой со всей дури, так что та влетела в стоящего за ней. Он сорвался с места. Стоявший на входе субчик в костюме, Коля оказался попросту быстрее. Он пролетел эти два метра, ударил урода под правое колено с разбега, затем провёл в подбородок и живот, затем не задумываясь схватил того за грудки и швырнул прямо в зеркало над раковиной головой. В этот момент Колю схватили сзади и дёрнули назад, потеря равновесия могла плохо закончиться. Без точки опоры его бы сейчас попросту удавили. Он ударил первого нападавшего затылком в нос, схватился двумя руками за ту самую правую руку что его тянула и используя как рычаг развернулся назад. Прежде чем та хрустнула, он развернулся к своему обидчику и ударил того ногой в грудь. Тот охнув снова влетел в стену и обмяк. Наверняка был перелом ребра. Снова из коридора он услышал звук, этакий удивлённый полухрип-полувздох. Снова бросок вперёд, снова попытка выдвинуться вперёд, снова удар ногой в грудь. Третий был примерно схожей комплекции с Николаем, он быстро отскочил обратно от стены. Они встретились в коридоре, Коля два удара в тело пропустил, но ответил ударом в пах и в нос. Пока что вывел из строя. В зале было ещё двое, слева высокий, с длинными руками. Второй коренастый крепыш метр-шестьдесят, справа. Он похоже был единственным кто принёс с собой оружие. Администратор и пара официантов стояли поодаль и похоже не понимали что происходит. Крепыш время даром не терял, явно правильно оценив обстановку. Выхватив 'Макар' он сделал два выстрела в пустоту, на что лежащий в коридоре отреагировал громким матерным выкриком. Следующий выстрел произвести горе-стрелок произвести уже не мог, так как Николай налетел на его партнёра, здесь пришлось побоксировать уже толково. Руки у того были длинные и соображал он шустро. После нескольких блоков и одного весьма чувствительного удара в грудь, Николай поступил максимально глупо, как профессиональные борцы не поступают. Поднырнул и влетел головой и руками в живот субъекта, так что тот попятился и в конце концов налетел на стол, затащив нападавшего за собой. Стол с оглушительным треском сломался и рухнул. Что в прочем хлыща нисколько не смутило, и тот схватил обидчика за ворот двумя руками, неумолимо тянясь к шее. Учитывая что стрелок никуда не делся, и теперь мог спокойно Колю пристрелить, действовать надо было быстро. И он и действовал чисто инстинктивно. Увидел на полу перечницу, дотянулся до неё и швырнул в стрелка, попав прямо в голову. Тот разозлился (о чём поспешил сообщить весьма громогласно), но стрелять пока ещё не мог. Коля переключился на парня внизу, взял его руки в свои, и сдавил так сильно что сломал ему пару пальцев, после чего снова подключил голову (которая уже болела) сломав тому нос. Вскочил, схватил валявшейся стул и ударил стрелка как нельзя вовремя, пуля улетела в люстру. После второго удара в голову, стул сломался. Упавшего Николай совсем не по кодексу, ударил в лицо кулаком ещё раза четыре, предварительно отбросив пистолет подальше. Когда он уже было собрался расслабиться, он услышал сзади топот, развернулся и ударил парня из коридора в пах ещё раз. И на этот раз уже не церемонясь, окончательно разбил ему лицо об колено. Отдышавшись где то с минуту, он наконец осмотрелся. Официанты поступили разумно, повстречавшись с ним взглядом они рванули с места. Администратор смотрел на него с неподдельным ужасом. Николай удовлетворённым этим фактом, поднял с пола макар и направил на администратора.
  - По...по...по...
  - Не-не-не послушаю. Слушай ты меня. Внимательно слушай. Ты внимательно слушаешь?
  Тот закивал.
  - Не, я не услышал. Скажи 'Да'.
  - Да, да...
  - Всё, не лебези. Короче так, передай Бердищеву. Мне нужен Зухрин на блюдечке до сегодняшнего вечера. Это условие которое не обсуждается и не пересматривается. Если до полуночи, я не буду знать где Зухрин. Я сожгу всё его королевство дотла. Так ему и передай, слово в слово.
  - Мужик... он же...
  - Что? Убьёт?
  - Ну...
  - Сегодня?
  - Ну не... не прям сегодня.
  - Потом? Однажды? На хер такая работа?
  - Я...
  - Ну сообщи и увольняйся. Советую тебе на него больше не работать. Так ты передашь сообщение?
  - Да.
  - Хорошо, и реально, увольняйся. Я же вернусь. Ты ведь меня понял?
  - Да, кристально.
  - Игорь, ты мне уже нравишься. Твоя мудрость поражает меня.
  Выйдя из кафе Николай прострелил по два колеса у внедорожного 'Вольво' и старого доброго 'Гелендвагена' оба естественно чёрного цвета. Лицо болело, голова болела, руки болели. Но ему было чертовски хорошо. Он посмотрел по сторонам, прохожих не было, редкие машины проезжали мимо. Но он знал что соседи сейчас вызовут милицию. И знал что Бердищев теперь с него не слезет... пусть начнут бегать. Пусть начнут шевелиться.
  Он сел в машину и поехал вверх по дороге в город.
  
  ...
  
  Липецк. 17 октября 2010 года.
  
  'Персей-16' за последние три года значительно укрепил свои позиции на местном рынке охраны. Как это часто бывает, это была солидная компания с хорошей финансовой историей, с бывшими (до половины, действующими) сотрудниками силовых структур в качестве персонала, высоким уровнем подготовки личного состава, профессионализмом в ведении дел и абсолютно чистой репутацией. Эта компания была так успешна и пользовалась такой популярностью у клиентов, что вскоре вытеснила практически все частные охранные предприятия с городского и областного рынка. И даже уже имела многообещающие перспективы развития в соседних регионах. Естественно за всем этим официозом скрывалась неприглядная правда, которая была печальной нормой для многих регионов страны. Что 'Персей-16' была озверевшей об безнаказанности ОПГ, стремительно эволюционирующая в предприятие крупного бизнеса. С большими связями в правоохранительных и законодательных органах не только Липецка, но и Москвы. Бердищев не был большим оригиналом, достаточно быстро смекнув, что отжимать заводы, рестораны, клубы и магазины глупо и бессмысленно. Зачем, когда можно торговать тем что всегда будет в цене? Безопасностью. А если кто-то не согласен, нукеры 'Персея' (те кто готов был замараться) достаточно быстро путём запугиваний, шантажа и тяжких телесных, убеждали что их защита нужна местному бизнесу как воздух. Противодействия некоторых людей из прокуратуры, МВД и категорическое неприятие ситуации со стороны губернаторства, никакой роли здесь не играло. До сегодняшнего дня.
  В составе управления у 'Персей-16' было не мало друзей. Поэтому действовать было решено резко, с наскока. Работать без санкции прокурора по официальным объектам было безрассудно да и попросту невозможно. Но расчёт того же Жульдина был куда как тоньше. Бить по теневому бизнесу, там где 'Персея' быть не должно, или там где организация хранит свои грязные секреты.
  Для начала группа 'Коба' (так себя назвала одна из групп ОМСН) наведалась на одну из овощебаз, деликатно положив на пол весь персонал (тот разумно не сопротивлялся), включая шесть человек охраны. Обнаружив там где то три тонны овощей и фруктов из Турции, не прошедших не таможенный не санитарный контроль. Что было приятной, но мелочью. Задерживать никого не стали. Но товар конфисковали и оставили под охраной. Более того, сделали вид что не видят как замначальника за забором звонил с мобильного в панике.
  Одновременно был рейд к маршрутчикам, уже без спецназа, спокойно и цивилизованно. Большинство водителей были с Украины, кто-то из Средней Азии, и с правами и с гражданством у них было не всё в порядке. А потом следователь Алабаев очень вежливо, практически с нежностью, в компании четырёх оперов и при поддержке нескольких патрульных, решил провести проверку техпаспортов на машины. Что бы узнать, легально ли грузовые фургоны были переделаны в склепы на колёсах с креслами что держаться на болтах и разрушаемости кузова как у картонной коробки. В этот момент директор автостанции закатил истерику, а троица из 'Персея' начала быковать и хамить. Но потом быстро извинились, а водители и все сотрудники автомастерской не долго думая покинули рабочие места, скрывшись в неизвестном направлении. Как довольно скоро обнаружилось, на территории автомастерской помимо всего прочего хранилась ещё и куча непонятно кому принадлежащих автомобильных номеров. А так же сто грамм гашиша.
  Так же немного пострадала репутация и автомобиль Володи 'Деда Мороза' Санникова. Одного из старших начальников службы, который любил кататься по Октябрьскому району города с ещё двумя мразями, изображая из себя местного опричника с претензиями на удельного князя. Решив что ребята из главка, это та парочка местных недоментов что бояться на него даже глаза поднять. Он будучи остановленным на перекрёстке, прямо посреди площади Куленкова, был твёрдо уверен что может хватать ребят за погон, угрожать им, и даже пару раз ударить. Про умственные способности Санникова слагали легенды. И Жульдин будучи человек по своей природе не злым, наверное даже бы ему простил подобное поведение. Ну не знал человек, что перед ним глава криминальной милиции, даже такое бывает. Если бы Володя не схватил его за руку... по результатам всех троих, прямо на площади средь бела дня, отлупили до потери пульса. После чего недолго думая запихали в 'Газель' и отвезли в местное ОВД, где на глазах местных и бесполезных и настоящих ментов, поместили всех троих в обезьянник. Напоследок популярно объяснив, что ближайшие 48 часов они не знают кто он такой, а телефоны все разбились при задержании. А новенький 'Инфинити' конфисковали. Все эти действия, в совокупности с пока ещё неизвестным органам, случаем в кафе 'Орион', за какие то три часа, успели перепугать и расшатать весь теневой город. При том что пока ещё никто толком даже не успел понять, что происходит. Что пугало ещё сильнее.
  Поэтому когда Зандир один вошёл в сделанный 'под старину' но ни разу не оригинальный офисный центр, охрана пропустила его сразу и без разговоров.
  Естественно сам Бердищев не мог быть директором 'Персей-16' официально. Поэтому это место занимал Владислав Ружко, юрист с десятилетиями адвокатской практики. Скорее всего он бы так и остался адвокатом, но однажды он стал преступником, а Бердищев его отмазал. Ружко не соответствовал образу 'подставного лица'. Это был чрезвычайно умный, хладнокровный и жестокий человек. Который был скорее партнёром Бердищева. Его длинные связи и знание законов изрядно помогало ему в строительстве его мечты, большого и легального бизнеса на месте вымирающих ныне ОПГ. Охранный бизнес национального масштаба, у Владислава были высокие устремления. И следователя Протасов он не видел как какую то особо серьёзную угрозу. Скорее как препятствие которое нужно обойти. Высокий, сухой и седеющий мужчина средних лет в хорошем костюме, с нордическими чертами лица, вероятнее всего такого вы себе представляете когда вам говорят 'дорого адвокат'. Протасов вошёл без стука, секретарша в панике вбежала следом но Владислав жестом её успокоил. После чего жестом указал на стул напротив. Зандир улыбнувшись сел.
  - Ну здравствуй, Вадик.
  - Ну здравствуй, Зан. Что, бушуешь?
  - Ну а то как же? Сам понимаешь, работа есть работа.
  - А санкции есть?
  - А зачем они? Это стандартная проверка сигнала от обеспокоенных граждан. Ничего особенного. Мы их можем проводить хоть каждую неделю раза два, а может и три. И зная сколько вы всякого дерьма прячете, каждый раз находить что-то новое. Одного козла посадим, потом ещё одного, потом ещё...
  - Президент же сказал, хватит кошмарить бизнес. А вы честных бизнесменов запугиваете, не даёте работать людям. Я до Москвы дойду, до УСБ, до ФСБ...
  - ФСБ думаешь не в курсе чем вы занимаетесь? Не следят да? Брось ты эту херню городить, Вадик. Мы вас только что раком поставили. Попотеть придётся, немного.
  - Что вам надо?
  - Ты знаешь что. И не смей юлить твою мать.
  - Ты хоть сам то понимаешь в чём меня обвиняешь?
  Зандир понял что ему до смерти надоело это слушать.
  - Сколько у вас сегодня народу не вышло на работу? Четверть личного состава? Треть? Мужики знают, или по крайней мере догадываются, что это вы твари виноваты в побеге Зухина. Нарочно или по дурости, этого я не знаю. Но это не важно. Я знаю что на вас такие мрази работают, что они даже такое могли спрятать. То что оно детишек убивает и насилует, это так, сущие мелочи. Короче так, маршрутки сегодня накрылись, южная овощебаза тоже. А если ты подойдёшь к окну, увидишь там фургончик, с парнями из спецназа и ОБЭП. Я сейчас тут всё переверну, и поверь мне, я найду то чего здесь быть не должно. Ты это и сам знаешь... а уж как Вороной то обрадуется!
  - Брешишь сука.
  - Не зли меня, и я уйду. Пока.
  Зандир встал с места и наклонился вперёд над столом.
  - Где. Эта. Тварь.
  Владислав терпел взгляд довольно долго, но в конце концов оценил ситуацию даже не смотря на закипающий гнев.
  - Сырский район, халупы на Металлистов. Где лёжки. Подробнее у Серго Слепого, он должен знать.
  Зандир снова улыбнулся, отойдя назад. - Ну вот! Видишь как просто. Своя жопа то дороже да? И да, звонить бесполезно. У меня друг в МГТС работает, он вам немного телефоны испортил, на время. А сотовых там нет же, на лёжке, ведь так?
  После чего, давя в себе порыв удавить урода прямо на месте развернулся и пошёл к выходу. Услышав в спину.
  - Ты ведь понимаешь что твои дни в качестве сотрудника милиции сочтены? Я лично добьюсь того что бы тебя суку, даже дворником нигде не взяли.
  Зандир даже оборачиваться не стал, слишком много чести, но ответил. - Скорее всего. Но я же обещал что вас закопаю?
  
  ...
  
  Коля сидел во дворе и грыз яблоко. Последний час он только этим и занимался. Яблоки были судя по всему турецкими, но в целом съедобными. Хоть местами и напоминали по вкусу вату. В прочем он сожрал их уже два из трёх. Из Москвы информации не поступало, от Протасова тоже. А раз так, пока что куда то ехать смысла не было. Он сидел и смотрел на детвору, бегающую по на редкость ущербной площадке состоящую из металлолома торчащего из песка. К сожалению ничего лучше здесь не было. Но детям было хорошо, они были в том возрасте, когда весь мир воспринимается как игровая площадка. Дети не знают значения слова 'плохая площадка'. Для них всё одинаково круто. Мир слишком велик и прекрасен, непонятен. Они даже не знали во что играют. Какой то гибрид салок и крокодила, или пятнашек. Это не было важно. Они просто валяли дурака, бегали друг за другом и громко кричали, под присмотром нескольких женщин преклонного возраста. Естественно на взрослого мужика в плаще с синяками и кровоподтёками на лице внимания никто не обращал. А зачем, в самом деле, ведь плохие же вещи никогда не происходят. Впрочем грешить против природы человека было глупо, и умом то он это понимал. Но когда ты видел столько зла, ко многим вещам относится просто не получается. Многие люди вели себя так как вели не потому что были дураками (а дураков было много), а потому что они помнили своё детство в СССР, где социальная обстановка была куда как менее напряжённой, не говоря уже обо всём остальном. Однако со временем от этой теории Коля тоже отказался, старые дела он читал и со старожилами из органов общался, в СССР дети пропадали и умирали тоже. Но в просто несоизмеримо меньших количествах. А люди жили до сих пор в старом мире. Они до сих пор не поняли, что прошли те времена когда детей на площадках можно оставлять без присмотра, или одних дома. Стало опаснее, хуже, мир перевернулся. И назад дороги нет, по крайней мере не при жизни его поколения, да и не жизни следующего. Когда Коля плюясь, но всё же приступил к третьему яблоку, ему позвонили, это был Зандир.
  - Коля ФСБ?
  - Нет, Гудвин великий и ужасный.
  - Юморишь, это хорошо. Появилась хорошая зацепка. Даже очень. Навигатор есть?
  - Прикалываешься?
  - Пересечение Меркулова и Катукова, через полчаса, жду там. Едем брать ублюдка. Хочешь посмотреть?
  - Я думал ты и не предложишь.
  
  ...
  
  14:46.
  Сырский был районом на отшибе города, пускай и крупным. Несколько больших панельных и ряд поселковых домов 30-ых годов, в окружении сотен частных домов. Место приятное, можно даже сказать пасторальное. Но само собой, здесь были 'нехорошие квартиры'. И эти 'нехорошие квартиры' не редко использовали для размещения некоторых лиц, от которых у нормального квартиросъёмщика может начать икота и нервный тик. А 'заведовал' если можно так сказать, всем этим хозяйством, Серго Слепой, пожилой уже молдаванин работающий слесарем, который имел ключи от всех этих квартир, и следил собственно за их размещением. Сотрудничал он неохотно, но даже протестовать не стал, это было абсолютно бессмысленно. Они сидели в побитой 'Дэу', Серго с Николаем сидели на заднем сиденье. Протасов и Алабаев спереди. Они стояли у девятиэтажки, смотря на ряд из трёх тех самых поселковых двухэтажек. Это и был переулок Металлистов, небольшой тупик во дворах. Серго выглядел подавленным, а Зандир потирал руки.
  - Ну? Давай колись.
  - Крайний, у тупика. Крайняя угловая, второй этаж.
  - На первом этаже кто?
  - Алкашня. Приехали то ли с Донецка, то с Запорожья месяца два назад. С тех пор только и делают что бухают.
  Как давно снимают? - Спросила Алабаев.
  - Уже где то недели три. Но я его ни разу там не видел, до сегодняшнего утра.
  - А что сразу не позвонил, мудила?
  Спокойно. - Протасов осуждающе посмотрел на парня. - Молодой, нервный. Но он прав.
  - Начальник, ты знаешь что они со мной сделают.
  А то что этот урод пять человек положил... - Зандир хлопнул Алабаева по плечу.
  - Спокойно сказал! Сиди молчи.
  Парень отвернулся к окну. Зандир посмотрел на допрашиваемого. - Вообще то он снова прав, ты хоть знаешь кто он?
  - Начальник, у меня у самого дочь, таких тварей давить надо. Но ты хоть понимаешь...
  - Ой всё, не тарахти. Так ты мне не набрехал?
  - Бля буду.
  - Ясно. Если наврал, спрошу по законам военного времени. Разумеешь?
  - Начальник, я могу идти?
  - А кто тебя держит? Иди.
  Информатор ушёл. Зандир связался по автомобильной рации с минивэном 'Додж' стоящим с торца девятиэтажки, уже за тупиком, во дворе. Там расположилось восемь бойцов группы 'Кираса', в полном штурмовом обмундировании, то есть в 'алтынах', с двумя массивными щитами и со автоматами. Оборудование бедноватое но надёжное как пружина от дивана, и свою работу выполняло исправно, особенно в умелых руках. И все уже были на волне.
  - Последняя хата, второй этаж по правой стене. Соседей не наблюдаю, прохожих пока нет. Скажу когда.
  Командир группы взглянул вперёд, домик он уже давно приметил. Задача лёгкая на самом деле, двор открытый и просторный, даже если каким то чудом из окна сиганёт и чудом ничего себе не сломает, уйти не выйдет. Но перестраховываться было записано в подкорку.
  Турецкий, давай метра на четыре. Малыш и Гиппо, выскакивайте с подскока и пасите окна. Остальные по порядку. - Командир взял в руки рацию. - Тула, по твоей команде.
  Зандир вызвал командира спецроты ППС. - Тамбов, оцепление готово?
  - Говорит Тамбов, цеплятки на подлёте, будут через две минуты.
  - Кираса, работай.
  - Понял тебя Тула.
  Командир отключил рацию и опустил маску. - Работаем.
  
  'Додж' медленно поехал вперёд. Из отъехавшей боковой двери перед самым балконом девятиэтажки выскочили Малыш и Гиппопотам с 'Валами', мгновенно 'упавшие' и взявшие под прицел второй этаж. Минивен остановился в четырёх метрах от стены дома, когда в лобовое стекло врезало автоматной очередью. Водитель крича благим матом спрятался за руль. В машину ударила ещё одна очередь. А потом её и вовсе начали поливать из двух автоматов. Оставаться внутри, на таком расстоянии, было попросту опасно. Бойцы высыпали через багажник, те что справа выставив вперёд щит четверо бойцов встали друг за другом. Ещё двое спрятались за машиной и собирались прикрыть слева. В них стреляли с первого этажа из двух окон, с криками и матом, двое гамадрилов. Малыш и Гиппо резко, в нарушении приказов, рванули вперёд. Какие уж тут к чёрту приказы, водителя сейчас могли убить. Ребята слева, сидящий внизу и стоящий за ним, открыли ответный огонь и самого крикливого и свирепого, что палил в них длинной очередью, мгновенно отправили в страну вечной охоты. Второй увидев этого, крича попятился от окна, продолжая стрелять. Четвёрка с щитом уверенно пошла вперёд, пока их прикрывали огнём на подавление. Вскоре у плохишей к автомату прибавился ещё и дробовик. Отряд подошёл в плотную, щит прислонили к стене. Отряд упал на землю прямо под окнами, четвёрка стрелков продолжала палить по окнам, стрельба из квартиры прекратилась. Командир жестом приказал кинуть в квартиру две светошумовые, что и было проделано. После чего, четвёрка первых заглянула вовнутрь начав орать дебилам что бы те бросили оружие. Двое оставшихся в живых дебилов совету не вняли и решили пострелять вслепую. Кончилось всё секунд за пять.
  - Цель лежит!
  - Трое холодных! Чисто!
  Сказать что это было 'внезапно', значит не сказать ничего. Эту мысль выразил один из бойцов предельно простым и громогласным вопросом - это что блядь сейчас было?!
  Командир в прочем не растерялся.
  - Турецкий?!
  Водитель вышел из машины с глазами как два пятака.
  - Ааа, в порядке я.
  - На десять шагов назад!
  Водитель послушно отбежал трусцой подальше.
   - Спецназ, строимся! Второй этаж!
  Группа мгновенно встала 'Змейкой', но уже без щита, и распахнув с пинка деревянную дверь подъезда, вошли вовнутрь. Крики охреневших от всего это веселья обывателей из соседних домов и дворов, наконец разбавили сирены семи милицейских и нескольких неотложек. 'Дэу' подъехала вплотную к подъезду. Группа подошла к двери в квартиру, на лестничной площадке было невероятно тесно. Ещё один сюрприз мог плохо кончиться, итак чудом никому не прилетело. Но куда деваться. Хлипка деревянная дверь влетела вовнутрь, пятеро бойцов стремительно разбежались по не очень то большой, а самое главное, абсолютно пустой квартире. После чего командир подошёл к окну позвав Зана.
  - Тула! А что это бля было бля?!
  Зан слов сразу не подобрал. - Да я... сам охерел!
  - 'Сам охерел'? Что?! Правда бля?
  - Шевченко бля! Ну за кого ты меня держишь то?!
  - Нету вашего пассажира, осмотрите на первом этаже. Может повезёт.
  - Как сами?
  - Нормально, осмотрим и очистим место.
  За спиной молчаливой и тоже неслабо охреневшей троицы, уже вовсю возводилось оцепление. Из соседнего подъезда за каким то чёртом эвакуировали двух кричащих старушек (от такого не закричи) и мать с маленьким ребёнком на руках.
  Бойцы спецназа покидали второй этаж и достаточно быстро осмотрели первый. Протасов и компания зашли сначала на первый. Повсюду был дым, воняло порохом и кровью, как обычно в общем. Все трое, даже молодой следак, отметили что квартира и до расстрела в упор из всех калибров, была тем ещё гадюшником. Обои старые и драные, плитка битая, мебель помнила ещё СССР. Вещей было мало, как будто из квартиры всё вынесли или...
  Мы на лёжку набрели. - Зандир посмотрел на три трупа. На два калаша и несколько лежащих тут и там обойм, перепиленной из охотничьего ружья дробовик, 'Макар' на тумбочке, две спортивные сумки. - Серго, пидор гнойный, голыми руками удавлю, скотина такая.
  - Его здесь нет, это какие то другие уроды.
  - Не удивлён.
  Два автомата... два автомата сука. - Паренёк наконец начал проявлять эмоции. - Сука, откуда в Липецке у них два автомата?
  А чем Липецк хуже Махачкалы? - Зан пожал плечами.
  - В смысле?! Ну как?!
  - Блин, Егор, а ты как думал то?
  - Да я уже... слушайте. Давайте второй этаж что ли осмотрим, я не знаю.
  
  На втором этаже бойцы знатно натоптали. Но в целом квартира выглядела такой же необжитой как и на первом этаже. Типичная планировка, маленькая кухня, не очень то большая комната, и даже не коридор а просто прихожая. С той лишь разницей, что здесь был трёхсантиметровый слой пыли. Которая после небольшого 'урагана' теперь была повсюду в воздухе. Они осмотрели практически всё, что бы в прийти наконец в комнату.
  Я его точно убью. - Коля наконец увидел как Зандир злиться. - Цинично и жестоко. Я ему пальцы крючочком заверну, живьём закопаю. Сука какая а. Вот же тварь.
  - Осмотритесь, может Зухин здесь был.
  - С херали ему здесь быть?
  Я вообще логики не понимаю. - Алабаев внимательно осматривал каждый угол, отодвигал диван, тумбочку открыл. - Зачем снимать квартиру для человека, который был в заключении? Зандир, они ведь...
  Парень реально не понимал. Даже зная все теории, которые выстраивались в факты, это в голове не укладывалось. - Они же не могли? Они же...
  Могли и сделали. Кто им помешает? Ты? Я? - Протасов распалился не на шутку. - Ты смотри как у них всё получается складно! Мы приходим, а его уже нет! Потому что они блядь издеваются над нами! Гоняемся за ним как за кроликом, сука! Толку то?!
  Зан! Остынь! - Николай вынужден был повысить голос, он увидел кое что. Практически полное отсутствие пыли на нижней дверце шведской стенки. В шкафу что-то было. Егор посмотрел туда же, и не долго думая ринулся на штурм. Коля хотел его остановить, но потом решил что едва ли там можно спрятать что-то эдакое. Молодая поросль с излишним энтузиазмом раскрыла дверцы. Внутри было пусто, и место было достаточно что бы спрятать что-то объёмное. Парень недоумённо посмотрел на Колю, потом на наставника.
  - Что здесь могло быть?
  Да что угодно. - Николай хмыкнул, там действительно могло быть абсолютно что угодно. Он бы уже ничему не удивился.
  - Зан, не обманул твой контакт, получается. Что-то да было.
  - Мало ли что было, нет же больше не хрена... в холодильник никто не заглядывал?
  Зан неторопливо пошёл на кухню, где стояла старая и добрая 'Снежинка'. В этот момент у Николая сработал и опыт и чутьё. Он потом не раз себя обругал за то что сразу не предусмотрел такую возможность. Коля со всей дури толкнул и без того сидящего на полу Алабаева в плечо. Следователь в чувствах дёрнул дверцу холодильник, и в этот самый момент, стоящую на самом краю полки кружку с 'лимонкой' внутри сорвалась на пол. Всё что Николай успел сделать, это с безумным криком схватить товарища по несчастью и вместе с ним прыгнуть в ванную комнату. Стены были тонки, но не настолько что бы пропустить осколки, зато сама лопнула и упала прямо им на головы. Ударная волна потрясла не то что всю квартиру, скорее всего весь дом. Повезло им конечно сказочно, если не считать того что все трое оглохли и ещё где то секунд двадцать не понимали что происходит. Бойцы спецназа с автоматами наготове, а следом и санитары, вбежали быстро. Начали стряхивать с горе-троицы обломки штукатурки и показывать пальцы. Когда их вытащили и ванной и повели на улицу, Николай посмотрел в кухню. Деревянные перекрытия пола выглядели как разрушаемый домик из фишек домино. Холодильник и кухню разумеется разнесло, окно вместе с рамой выбило начисто. Стоило благодарить Бога что здесь не было газового баллона. А то бы стена их не спасла, всю квартиру бы по окрестностям разбросало, и их тоже по частям. Задержаться не получилось, ребята из спецназа мягко но настойчиво выталкивали его из квартиры в руки санитаров.
  
  ...
  
  15:00
  
  Берег реки Воронеж был пожалуй самым живописным местом в городе, в связи со своей абсолютной дикостью. Кварталы не спешили приближаться к реке, пока что здесь были лишь укрытые за деревьями строительные площадки мегамоллов на широкой объездной магистрали, в полукилометре от самого берега. А непосредственно на берегу, дикий пляж, который сейчас пустовал. Для плавания на яхтах уже было холодно, и причал был закрыт. А для горожан все эти места были слишком на большом удалении что бы ехать сюда просто погулять. Бердищев и Ружко приехали на место практически в одно и тоже время, друг за другом по одной дороге. Если бы их увидели, это бы вызвало ряд важных вопросов, особенно если учитывать что Бердищев приехал на 'Рэндж Ровере' 2009 года выпуска. Но сейчас лучшего места для встречи не было. Песочная площадка в окружении высокой травы и деревьев, впереди широкая река. Если бы не обстоятельства, это было бы даже душевно. Бердищев был в форме, что Владислава разозлило ещё сильнее.
  - Ты что охренел? Ты бы ещё с оркестром явился.
  - Спокойней. Чего ты такой нервный?
  - Чего я... Лёня, ты что не понимаешь что происходит?!
  - А что происходит то? Черножопый захотел героем стать посмертно? Так ведь предсказуемо.
  - Этот ублюдок приходил ко мне! Ты бы видел как эта мразь со мной разговаривала!
  - Ну а ты чего ожидал? Рано или поздно, на этой работе началось бы и такое. Нас давят, мы выживаем. Это бизнес.
  - Слушай, если шум продлиться ещё немного. Из Москвы приедут. Приедут, Лёня.
  - В Москве всё тихо. Я уже уточнял. В ближайшее время никаких комиссий, ничего.
  - Если Чайка...
  - Чайка не всесилен... наши друзья бы нам сообщили. Так что кончай ссаться. Ты ещё Патрушева сюда приплети. Это Липецк, братишка. Всем насрать.
  - Мы спустили с поводка бешеную собаку. Зачем он конвоиров убил?!
  - Поднасрал он нам знатно, это да. Но эта бешеная собака знает своё дело. И потом когда он закончит, его менты просто в фарш покрошат. Ты ведь не думаешь что его живым возьмут? А если возьмут, Сверидова снова отправит его к нам в СИЗО. А оттуда он уже не выйдет.
  - Как у тебя всё блядь складно получается! А то что из Москвы Майор ФСБ приехал, тебя не смущает?
  - Да не из ФСБ он! Липа всё это.
  - Тогда мне не...
  - Что ты не понял? Из МВД он, из спецотдела. Ревизор он, проверяющий по особо важным. Думаю он догадывается что мы сделали.
  Бердищев ухмыльнулся, мечтательно посмотрев в пасмурное небо, вызвав у друга непонимание.
  - Так что в этом хорошего?
  - Ты не понимаешь. Этого человека нет, его не существует. Они как контрразведка внутри МВД. Министерским шишкам не хочется, что бы областные начальники знали о таких вот ребятах, о таком вот отделе. Так что его нет. Как примерно наших счетов на Кипре. Если мы просто его уберём, его никто не хватится. Искать будут, спустя какое то время. Но мы закопаем так глубоко, что не найдут. И всё, фелита бля комедия.
  - Что нам делать то? Не понимаю.
  - Два дня, всего два, простоять. За это время Зухин всё сделает. Меньшов и Беликова разгромят отдел черножопого, и отправят их всех из этого города на хер, участковыми, а может и посадят.
  - За что посадят?
  - За что? Их то? За что? Ты прикалываешься? У нас в стране мента посадить как два пальца. Было бы желание.
  - А ревизор?
  - Про Елец слышал? Нам оттуда человек сто сегодня привезут вечером, все они ФСБ то без надобности. Большинства всякая шваль сраная. Но есть там кое какие интересные ребята, с большими сроками. Отмажь их.
  - Зачем?!
  - Убрать гостя из Москвы, ну и пса застрелить, если менты как всегда просрут всё дело. Чтоб два раза не вставать.
  - Как ты предлагаешь мне их отмазывать?!
  Бердищев величественно поднял руку, как отрезав. - Из нас двоих, юрист ты. Нарисуй им радостные перспективы, потолкуй с прокурорскими. Мне нужно девять самых свирепых мразей, которым от десяти до вышки. Ребята они обученные, натасканные... Но это моя забота, твоя, сделать так что бы вышли. Потом, если понравится как работают, может их возьму к себе... а может убью. Даже не знаю, надо подумать. Всё, в десять часов в 'Орионе', давай братишка.
  Прибывая уже чуть ли не в радостном расположении духа, начальник СИЗО сел в свой 'Ровер' и стремительно укатил прочь. Оставив Ружко в крайне противоречивых чувствах стоять на месте. В конце концов тот осознавая всю безысходность ситуации попросту грязно выругался, сел в машину и поехал следом.
  
  ...
  15:06
  
  Пожалуй уж на кого меньше всего был похож Василий Вороной, так это на криминального авторитета. Моложавый но уже с начинающими седеть каштановыми волосами, с большим крючковатым носом и в очках. Импозантный интеллигент, успешно клеющий студенток педагог из университета. В клетчатом жилете поверх белой рубашки и брюках отнюдь не китайского производства. В этом человеке было довольно сложно распознать угрозу, и ещё меньше он был похож на того кто держит под собой всю теневую сторону жизни Липецкой губернии. Ворон в прочем отвечал всем критериям обыкновенного 'тихони с мозгами'. Он был хладнокровен, целеустремлён и очень умён. И умел быть безжалостным, ровно настолько насколько это было необходимо. Но что самое главное, он умел чувствовать момент, то в какую сторону дует ветер. В последнее время ветер дул отнюдь не в ту сторону, что гарантировала ему долгую и счастливую жизнь. Он понимал что ситуация в городе стремительно выходит из под его контроля. И сейчас, стоя на своей мансарде и смотря на осенний полный цветов и красиво подстриженных кустов, и разделывая зелёное яблоко своим любимым ножом, он ощущал что вот она, граница. Этот был один из тех самых дней.
  К нему подошёл парень на голову его выше, но весьма похожий на него лицом, в сером костюме. Он смотрел на отца обеспокоенно, он очень хотел себя проявить. Он был уже весьма неглуп, однако часто предлагал действовать спонтанно. Особенно это было объяснимо сейчас.
  - Борис всё приготовил.
  - Хорошо. Собрались?
  - Да... собрались.
  Вороной старший посмотрел на сына внимательно. Злился, дурачок.
  - Хочешь что-то сказать?
  - Я могу остаться.
  - Совесть имей, дурак. За сёстрами, за мамой кто приглядывать будет? Кто их будет защищать?
  - Таких ведь не бывает? Не могут быть.
  - Разные бывают... то что ты слышал про этого человека, правда. Он придёт сюда.
  - Пап...
  - Дослушай. Он придёт, и мы его остановим. Но я не хочу рисковать... ты ведь не думаешь что я сдался?
  - Мы не умеем.
  - Нет, не умеем. Но я вас здесь не оставлю.
  - Но зачем уезжать из страны? Пап, давай я поеду в Москву. Ты же знаешь...
  - Мы уже это обсуждали! Если этот ублюдок не сделает то зачем придёт, за ним придут остальные. Приставы, прокурорские, менты. Я уже не раз видел как такое происходит, это рокировка. Они метят не в нас, выше, в мэра, в губернатора, а мы так, бонусом идём. Эти люди не заводы в карман кладут, Женя, а целые города. Потому что они могут.
  - Мы тоже что-то можем.
  - Когда сможешь сформулировать что именно, я тебя с удовольствием выслушаю. У тебя на это будет время.
  В этот самый момент на телефон Воронову позвонили. Тот выслушав секунд двадцать, положил трубку и набрал другой номер, ответив на вопрошающий взгляд.
  - Звоню Протасову. Один из его людей оставил красную папку.
  Этот разговор тоже занял не больше минуты. - Площадь Победы со стороны рынка, через сорок минут. Чёрный икс-пятый. - После чего Вороной старший посмотрел на сына.
  - Ты сейчас поедешь и привезёшь сюда одного гостя. Очень важного человека. Потом поедешь за мамой и дочками.
  - Что случилось?
  - Я хочу что бы ты увидел этого человека.
  
  ...
  
  15:10.
  
  Суета вокруг дома лишь нарастала. Народ был итак взбаламучен произошедшим за последние сутки. Журналистов городская администрация сдерживала из последних сил, пытаясь засекретить происходящее. Но они уже начали слетаться к оцеплению. В основном всякие мусорные 'типа независимые' издания из трёх четырёх журналистов, или новомодных блогеров рубящих 'правду матку'. В прочем скоро здесь должно было появиться и федеральное телевидение. Поэтому руководство ГУВД срочно должно было придумать что ни будь правдоподобное. Три вооружённых и чрезвычайно агрессивных теперь уже трупа, были на редкость удачным стечением обстоятельств.
  Уцелевшие сидели в пока ещё стоящей здесь 'Газели' скорой помощи, которые наспех их осмотрели и вышли покурить, разумно решив дать им отсидеться минут пятнадцать (даром что команды уезжать не было). Их обоих колотило со страшной силой. Это не зависело от эмоций или вообще ни от чего. Взрывная волна их даже не покалечила, но тряхнула сильно. А с учётом выплеснутого в кровь адреналина, было просто плохо. А вот Алабаев держался на удивление молодцом, вероятнее всего от происходящего он обалдел настолько сильно, что прошёл стадию ужаса и потрясения, сразу перешёл к стадии истеричной радости что остался в живых. За что Зандир смотрел на него со смешанным чувством раздражения и зависти. Тот даже выглядел не таким помятым как они, а им обоим одежду в химчистку и лица все в синяках и ссадинах, до кучи когда Николай швырял коллегу в ванную, тот хлопнулся прямо на свою правую кисть, об кафель. Так себе были ощущения.
  - Кто это был хоть?
  - В республиканском розыске, с Украины. Грабёж, два убийства, несколько покушений и тяжкие телесные. Полный набор в общем. По всей видимости хотели здесь развернуться... как их только через границу пропустили?
  Егор, ты совсем глупый? - Спросил Коля с таким выражением лица, что с ним лучше было не спорить. Тот в прочем не стушевался.
  - Да, действительно... на хрена тогда нам границы?
  - Я себе всё время этот же вопрос задаю.
  Вы тут так мило беседуете. Делать то что? - У следователя даже сил злиться не осталось. - У нас больше зацепок не осталось. Остаётся только бить палкой по камням.
  - Палка у вас большая, бейте.
  - Ты бля прикалываешься?
  - Я серьёзно. Иногда самый действенный вариант, тот что наиболее простой. Бейте наотмашь. Вылезет рано или поздно.
  Ты так говоришь, как будто ты уже не с нами. - Не без укора в голосе заметил Алабаев.
  - Почему же. Я всегда с вами, зримо или нет...
  В этот момент у Протасова зазвонил телефон, он посмотрел на Николая каким то не вполне понятным взглядом, мол 'свалился же ты на мою голову'.
  - К вам из Москвы приехал человек из конторы. Сидит рядом со мной, и он изъявил желание с вами встретиться и поговорить по нашему общему делу. И был весьма настойчив. У него есть к вам несколько вопросов, по поводу 2006 года. - Выслушав короткий ответ. - Передам.
  - Площадь Победы знаешь где? Через сорок минут, чёрный икс-пятый БМВ. За тобой заедут.
  - Стоит опасаться?
  - Не думаю. Вороной сволочь, но сволочь благоразумная. Удачи тебе.
  Они крепко пожали друг-другу руки. - Если ты сможешь что-то из него выдавить, это здорово облегчит нам дело. Мне он никогда не доверял в достаточной мере.
  - Ну это нормально.
  - Уже не уверен. Алабаев, отвези его. Потом дуй в главк. Будем думать что да как.
  Когда они пошли к Дэу, парень не проронил не слова. Когда они начали садиться, Егор посмотрел на Николая с осуждением через крышу.
  - Это ведь сделка с чёртом. Поэтому у них никогда не было доверия.
  - Есть соображения?
  - Вороной, Бердищев, все эти мрази. Весь этот пиздец. Где же вы были все, господа? Все эти годы?
  - Ты здесь для чего?
  Парень запнулся, но Николай продолжил за него. - Для того что бы делать свою работу. Как и я. Но мы люди подневольные, и нам отдают приказы. А мы им подчиняемся.
  - Такова жизнь? К этому всё?
  - Нет, таковы конкретные обстоятельства, в данный конкретный момент... не хочешь таким быть? Будь как Протасов, я вижу, ты стремишься.
  Он сел в машину, Егор сел следом.
  - Я не знаю, чёрт ли Вороной. Но я видел дьявола, поверь мне.
  Парень завёл машину. - И какие советы?
  - Не заключай с ним сделок. Никогда.
  
  
  ...
  
  В 17 километрах в юго-западу от Липецка.
  
  Они уже минут сорок ехали куда то на юг в полной тишине. В знак большого доверия Николаю позволили сесть на заднем сиденье, и всё дорогу раз в две минуты на него смотрел пассажир с переднего, настороженно смотрел, не без любопытства. Коля знал что у того на коленях лежит оружие, и он не задумываясь высадит в него всю обойму не поднимая руки. Город уже закончился и начались пригородные дома и дачи. А очень скоро они свернули с шоссе на не самую лучшую в мире бетонку и поехали через обширные поля. Со всех сторон были холмы с жёлтой травой, а в многочисленных небольших рощицах раскиданных вокруг, всё ещё не опала листва с некоторых деревьев. Высоко в небе, насколько позволяла скорость, Коля заметил стаю перелётных птиц стремящихся так же на юг. Последние, скоро уже зима.
  Более удачного места построить дом, для человека у которого есть враги попросту не было. Они ехали через поле к дому стоящему на высоком холме. За ним раскинулась долина реки, скорее всего Воронеж. Кирпичный забор в два метра, как это принято у богатеев боявшихся внешнего мира, за ним дом напоминающий Испанский особняк высотой в 12 метров. Когда стальные ворота отъехали в сторону, его можно было рассмотреть лучше как и весь участок. Вопреки ожиданиям, здесь было крайне пусто. На большой площадке перед домом можно было поставить шесть таких вот внедорожников, гараж на первом этаже был рассчитан ещё на три. В таком доме жила скорее всего семья, и жила далеко не одна. Но здесь не было никого. Только через окно прихожей в их стороны смотрел некто, скорее всего охранник. Как только все покинули автомобиль, он вышел из двери и направился к ним. Не смотря на то что на улице уже становилось стыло, он был одет в синюю рубашку с короткими рукавами, абсолютно лысый, худой и с почти что чёрными глазами. Его голос был как наждачная бумага. Он внимательно осмотрел гостя, особенно ссадины и синяки на лице. Они оценили друг друга.
  - Добрый день и добро пожаловать. Отойдите от машины, вытяните вперёд руки, ноги на ширине плеч.
  Водитель, пижонистого вида блондин в твидовом костюме, встал в паре метров сбоку. Проверка прошла спокойно. Пистолет, нож и телефон остались при нём.
  Можете не разуваться. - После обратился к пареньку. - Вы с Борей в столовой посидите.
  Дом был приятный, без убогой 'цыганщины' и без выпендрёжа 'модных дизайнеров из Москвы'. Просторные комнаты, дорогая мебель цвета тёмного дерева, деревянные полы и перила у лестницы на второй этаж. Судя по картинам на белых стенах, хозяин дома абстракционизм любил не очень сильно, в основном здесь висели пейзажи обычной русской, альпийской и средиземноморской природы.
  В гостиной на кожаном диване, у камина, сидел тот кого он сразу узнал. Вороной, он же Ворон. Тот тип людей, которых надо опасаться больше всего. Лощённый, статный, можно сказать красивый мужчина, с лёгкой сединой, не выше среднего роста и худой, но с лицом на котором не видно ничего и при этом видно очень многое. Да, такой тебя голыми руками не удавит, скорее будет жать тебе руки и совершенно искренне улыбаться. А потом организует столкновение твоего автомобиля с самосвалом. И сейчас, улыбался сдержанной, приятной можно сказать улыбкой. На столе стояла хрустальная тарелка с несколькими зелёными яблоками, и немного кожуры, одно было не дочищено, а рядом небольшой такой нож с алой деревянной ручкой. Тот кивнул сопровождающему, он ушёл в другую комнату. Вороной подождал немного, указал гостю на диван, сам усевшись напротив в расслабленной позе.
  - Николай Петрович Гурбарёв. Капитан Федеральной Службы Безопасности, старший следователь центрального аппарата. Так, кажется?
  - Уже узнали?
  - В этом городе более тысячи камер наблюдения, и их количество растёт, вместе с поступающими слухами, это создаёт достаточно подробную картину происходящего. К тому же мне сказали что вы заинтересованы во встрече, и я решил осведомиться о том с кем имею дело. Хоть что-то из написанного правда?
  - Что-то правда, что-то нет. А вы Василий Георгиевич Вороной. Он же Ворон.
  - Вот и расставили все точки. Коньяка не предлагаю, вы на службе. Хотите чаю?
  - Не откажусь.
  Шабаш! Чаю пожалуйста, мне и дорогому гостю. - После этого довольно громкого выкрика, Ворон снова переключился на спокойный тон. Про яблоко он кажется и вовсе забыл. - Я знаю почему вы здесь, и зачем. У вас есть вопросы про Зухина, про Бердищева. Про всё что здесь твориться.
  - Давайте откровенно. Я не то что бы сильно тороплюсь. Но за последние сутки погибло уже шесть человек, и нет никаких оснований предполагать что это число не вырастет. Этот человек не серийный убийца, у него есть цель, определённый план действий. И я хочу понять, что именно им движет.
  - Рискну предположить, что я.
  Коля не сразу понял. В голове что-то заколотило. - Не понял?
  - Зухин идёт за мной. Ну, то есть, так думать было бы излишне самонадеянно. Наверняка в этот список входит ещё кто ни будь.
  - Думаю, тут стоит внести какую то ясность. Для полноты картины.
  Ворон вздохнул, как будто собирался рассказать сказку на ночь.
  - Ну, в этой истории не будет ничего нового или шокирующего. Стандартный передел власти, сфер влияния. Конец старых времён и наступление новых. Пересечение определённых интересов. Наша область не самый крупный, но всё же индустриальный центр. Да по большому счёту, кроме плодородной земли и промышленности, здесь никогда ничего и не было. Город наш был беден, и поэтому здесь никогда не было каких то крупных группировок или столкновений между ними. Но всё же, беспредел есть беспредел, а в середины девяностых полезли южане. Кто-то должен быть взять ситуацию под контроль.
  - И вы взяли? Оказав всем такую милость.
  - Слышу в вашем голосе иронию. Но да, взял. Я всю жизнь был преступником. Это не повод для гордости, но не сказать что у меня был другой выбор. Но в какой то момент люди стали приходить ко мне, и просить о защите, просить о помощи. Не я навязывался им или угрожал.
  - Как патетично.
  - Есть вас этакое говнецо, да? Гражданская администрация правит городом уже девять лет. А я держу свою поляну с середины девяностых. Наркоты нет, массового кидалова нет, не свои не хачи не борзеют. К нам из других областей люди едут, перебираются в наш город. А ведь мы не Москва. Потому что у нас порядок. Потому что здесь всегда есть работа, и после девяти вечера любая барышня может спокойно дойти до своего дома. Потому что если мусора свою работу не сделают, то все знают что я её точно сделаю.
  - Вы не первый, и не последний кто мне это говорит.
  - Нет, но каждый отвечает только за себя. Но и времена меняются. Старые понятия умерли вместе с СССР. Девяностые годы были... - Шабаш - внушительных данных бритоголовый здоровяк в белой сорочке, принёс на серебряном блюдце большой фарфоровый чайник и две чашки, а так же тарелку с мармеладом. После стремительно удалился. - Спасибо... девяностые годы... это был труп той страны, что больше нет. А сейчас это уже другая страна. Другие правила, другие времена. Да и мы уже не те. Я не тот. Воры не те. Менты не те. Новое поколение приходит.
  - А Бердищев?
  - Бердищев...
  Вороной разлил чай, прихватив мармеладку и закинув в рот. - Он не такой как... мы с тобой. Как Протасов. Привет ему передавай кстати.
  - Вы с ним не сильно ладите?
  Вороной отхлебнул чаю. - Протасов ублюдок. И именно поэтому он мне нравится. Он цельный мент, настоящий. Как ты, настоящий особист. А я, настоящий вор. А Бердищев, навозный жук. Такое происходило ведь не раз и не два. Уходящие во власть забывают о своих принципах, и начинают жать братву, не по понятиям, но и не по закону. Грязно, без правил. Новая метла по новому метёт. Бердищев, смена караула. Был пересохший канал поставок наркоты с юга - его оживили. В городе грядёт строительный бум? Значит надо что бы кто-то кормился с этой стройки. Поставлял строителям девочек, вещества, что бы кто-то сумел наварится на дольщиках или же вообще оседлать весь бизнес целиком. И нет для этого более удачного инструмента чем своя личная армия боевиков с официальными полномочиями.
  - 'Персей-16'?
  - На него пашут все кто прошёл через СИЗО или вышел по УДО, я их не осуждаю. У Бердищева и Ружко, его счетовода, всё схвачено, комиссия, судьи, прокуратура, даже своя коллегия адвокатов. Одно его слово, и ты не найдёшь в этом городе нормальную работу, не сможешь даже по улице спокойно ходить. Недовольных такими порядками много, но законодательно весь бизнес Ружко абсолютно чист и легален. А незаконные методы нынче не в чести, да и война может дорого нам обойтись, у меня нет своей личной армии. Не говоря уже о том что ублюдок хорошо подвязался. Крыша у него сидит высоко, вплоть до Госдумы. И именно она позволила ему сделать то что он сделал четыре года назад.
  - Дело Гусевой?
  - Что я могу тут сказать... тогда всю область лихорадило. Крупное предприятие, четыре тысячи сотрудников. Да, нас как только не называли, что только не говорили.
  - Гусева была за закрытие?
  - Галина Павловна за закрытие?
  Вороной улыбнулся. - Она за рабочих глотки была готова перегрызть. Завод ей достался в 1998 году, сразу после дефолта. Руководство просто умыло руки, и эта вот хрупкая женщина, которая просто отказалась покидать свой высокий пост в управлении и валить к чёрту, взвалила на себя этот груз, что бы просто не оставить людей на улице. Галина была восхитительной женщиной.
  В голосе Воронова прорезалась горечь. - Завод бы всё равно закрылся. Люди любят говорить про полный развал отечественной промышленности. Но... завод был почти мёртв вплоть до самого закрытия, технологии производства этих станков и сама продукция устарела лет на двадцать. Денег на переоборудование и на переобучение персонала не было. И она это прекрасно понимала, все в области это прекрасно понимали. Гусева пыталась выбить для работников условия, что бы их взяли на новые предприятия что будут на этом месте. Что бы им выплатили пособия, пенсии, и так далее. Она боролась за них. И всё что она просила, это всего лишь несколько месяцев.
  - И вы согласились?
  - Это ты сейчас так мягко интересуешься, не я ли организовал её убийство? Нет, не я. Я бы никогда так не поступил с ней. И тем более с её детьми.
  - Это всё лирика.
  Пошёл ты... Хотя ты прав, закрытие завода было выгодно всем, и мне в том числе. Но мы пошли на эти уступки, она добилась своего. Но к сожалению, данные условия устроили не всех.
  Чай был разлит уже по второму разу. Вороной был человеком аккуратным, не пролил не капли.
  - И Бердищев по чьему то заказу организовал убийство её детей? Что бы уничтожить её?
  Вороной помолчал.
  - Нет, не Ружко не Бердищев бы этого не сделали по своей инициативе. Но мне кажется я знаю кто виновен.
  ...
  
  Липецк. Июнь 2006 года.
  
  Новое здание яхт-клуба, большого серого куба в хай-тек стиле, с встроенной в него пристанью, смотрелось здесь несколько инородно. Панельные дома города нависали сверху, а здесь внизу были лишь заросли диких деревьев вокруг пустырей, у раздолбанной дороги. Но русло реки здесь было широким и живописным. Обычно в это время года, к диким пляжам и на набережную приезжали люди. Но сегодня было немного пасмурно и ветрено, хотя и весьма приятно. А ресторан решили на пару часов закрыть, решив что не нужно портить бизнес владельцу, большим количеством людей с оружием. Конечно здесь часто проходили деловые встречи, не Москва всё таки, роскошных ресторанов немного. Но случай был особый.
  Вороной с самого начала ничего хорошего от этой встречи не ждал. Зная все обстоятельства что к нему привели. Он знал что они приедут именно к нему, и именно него попытаются убедить вписаться. Чего он делать не собирался. Однако отказать во встрече он не мог. Зная нравы отечественного 'крупного бизнеса', он не надеялся на то что взыграет голоса разума. Но ему не нужен был конфликт с крупной московской корпорацией. И он хотел отвадить их максимально вежливо, может что-то посулить им взамен. В конечно итоге, было два варианта развития событий. Или москвичи бы поменяли планы или же вообще отказались от них, либо они бы пошли к Ружко. А он бы нажил в их лице врага. Перспектива, прямо сказать, не радостная. Но уступать он не собирался. Поэтому и были приняты такие меры безопасности, 12 человек охраны с оружием, закрытый ресторан. Конечно всё это скорее всего было избыточно, чай не девяностые на дворе. Но сама по себе перспектива встречи с хищниками заставляла соблюдать осторожность.
  Гости приехали как это и принято у таких вот как они, на трёх дорогих машинах. Внушительная охрана и водители остались ждать у них же. А три столичные штучки после тщательного осмотра прошли через основное помещение ресторана на пирс.
  С документами Вороной уже ознакомился. Положив папку прямо на стол. Он был одет не для делового разговора. В белых штанах и майке-поло такого же цвета, в чёрных очках-каплях от солнца. Трое его людей, включая Бориса, сидели через два столика позади, ближе к концу пирса. Ещё столько же осталось на выходе с него. Опять же, смотря на этого человека, меньше всего ты будешь подозревать в нём того кто контролирует всю область и руководит напрямую этими ребятами. На кого он был похож, так это на гостей. Молодые парни в хороших костюмах, никому из них не было и 35. У всех на лицах следы хорошего высшего образования. И взгляд высоколобого, почти что расового превосходства над всеми остальными двуногими обезьянами. Шедший вторым сразу выдал в себе лидера восхитительным оскалом большой белой акулы, человек простой и в тоже время интеллигентской внешности. Невысокого роста светловолосый парень. Он протянул руку встающему авторитету.
  - Василий Георгиевич, добрый день! Я Юрий Бережковский, мы говорили с вами по телефону, а это мои коллеги, Айдар Панкратов и Фёдор Никитин.
  Все поздоровались и наконец сели.
  - Могу предложить вам чего ни будь?
  Все трое заказали кофе у одного из людей Бориса, тот спешно удалился. Айдик и Федя впечатления лидеров не производили. Ребята явно были умными, но Юра был двигателем компании, это факт. Он обратил внимание на папку в углу.
  - Я вижу вы уже ознакомились с предоставленными вам документами.
  - Да, почитал и отметил это чтиво весьма занятным.
  - Рад это слышать. Наша компания имеет далеко идущие планы в отношении вашего региона, и вашего города. И нам естественно, нужна поддержка на местах для столь амбициозного проекта.
  - В чём же его амбициозность? Хочу услышать от вас лично, вашими словами. В конце то концов, карман то у меня не резиновый.
  Все четверо засмеялись.
  - Что же, Василий Георгиевич. 'Анкор-Групп' это крупный международный конгломерат сотрудничающий напрямую с крупнейшими европейскими промышленными концернами. Россия это активно развивающейся рынок. И естественно наши западные, в первую очередь немецкие партнеры, заинтересованы в том что бы открыть в этой стране как можно больше транзитных и производственных площадок.
  - И в черте города вы хотите разместить крупнейший товарный склад в европейской части России? Вместо завода?
  Слово снова взяли Юрий. - На сегодняшний день эти производства критически устарели. Вы ведь сами прекрасно понимаете, что они попросту не выдерживают конкуренции на современном рынке. Руководство этих заводов в течении последних 15 лет просто выдаивало их до последней капли.
  - Однако сами в эти заводы не выкупаете. Хотя вам они и не нужны, ведь у немцев станки лучше... ох, ваш кофе.
  Человек Бориса поставил на поднос с тремя кружками кофе, плошками с сахаром и молоком, после чего удалился обратно к воде.
  - Вы как то опускаете момент, со строительством нового химического предприятия, прямо на месте 'Совстанкостроя'.
  - Мы хотели об этом поговорить. Химическое предприятие по производству машинных масел. В довесок к новому автомобильному производству в Калуге. На сегодняшний день Россия один из мировых лидеров авторынка. Рынок требует подстраиваться...
  - Однако по какой то причине вы пришли именно ко мне. Почему? Только не надо говорить мне, потому что я крупнейший в области инвестор. Это лишь половина правды.
  - Нынешнее руководство региона нашла идею строительства предприятия излишне рискованной.
  - А вы с этим не согласны?
  Своё слово взял Айдар. - Официальным поводом для отказа стало, якобы, экологическая опасность для города. Но я уверяю вас, эти опасения беспочвенны. Сам завод совсем небольшой, и будет производить не более трёх-пяти тысяч тонн сырья в год. Отходы будут фильтроваться по современным европейским стандартам. Угрозы экологии нет.
  - Вашему конгломерату принадлежит компания 'Кем-ист-тек'. Которые пытаются наладить производство в стране бытовой химии по европейским лицензиям?
  Айдар удивлённо захлопал глазами. Федя смутился. Да, в папке этого не было. Юрий в прочем был по прежнему невозмутим. А Вороной удовлетворённый реакцией продолжил.
  - Компания 'Кем-ист-тек' запустило производство в Тольятти в 2004 году. В городе в и без того не самой лучшей экологической обстановкой. Видимо владельцы производства надеялись, что эта труба тогда останется незамеченной.
  Он достал 'Нокию' и показал фотографию, качество было так себе, но большего было и ненужно. Пятнадцатиметровая стальная труба, чадящая во всю.
  - Экологи, помнится, забирали анализы воздуха. И выяснили что в даже в таком на редкость засранном городе, дышать стало тяжелее.
  Ну какие именно экологи? - Юрий оскалился. - 'Гринпис'? Очередные больные на голову радикальные доброхоты от зелёных? Вы ведь прекрасно понимаете, что на сегодняшний день независимых организаций нет. И наши конкуренты щедро платят всевозможным научным фрикам. Это распространённая в мире практика, к сожалению.
  - То есть никакой опасности для экологии нет?
  - Скажем так, опасность явно переоценена. Государственная комиссия шести стран Евросоюза, крайне высоко оценили экологические стандарты нашей компании. Как и проверяющие органы здесь, в этой стране.
  - То есть слухи о том что отходы производства вывозятся на нелегальные полигоны и закапываются прямо в почву, остаются слухами...
  Вороной решил как можно скорее раскрыть все карты. Ему не очень хотелось выслушивать и дальше весь этот бред.
  - Хорошо, замнём пока. Сколько рабочих мест предполагает новая промышленная зона на месте завода?
  Юрий отхлебнул кофе, сказанное ранее ему не понравилось. Но он не был удивлён.
  - Около трёхсот сотрудников.
  - А что с остальными сотрудниками? Вы ведь понимаете что правительство области тормозит процесс, потому что несколько тысяч человек останутся без работы.
  Федя встрял в разговор. - Это конечно печально, но и вы нас поймите. Нас поджимают сроки. Итальянцы уже через несколько недель начинают строительство технопарка, одного из крупнейших заводов бытовой техники. Мы же не производим технику в стране, по крайней мере пока. И нам необходим логистический пункт в центральной полосе, за пределами Москвы.
  - Правительство области недвусмысленно дало понять руководству 'Совстанкостроя' что готово пойти на консенсус. И местный союз предпринимателей так же согласен дать заводу семь месяцев на процедуру банкротства. В ваших же документах значится, что уже в сентябре вы планируете начать перестройку и частичный снос на территории предприятия. Так что давайте мы не будем ходить вокруг да около. Вы хотите, что бы я надавил на руководство завода, с целью ускорения процедуры банкротства. Проще говоря, что бы я специально для вас осуществил рейдерский захват и разграбил предприятие.
  Юрий улыбнулся. - Вот! Наконец то мы начали говорить по существу. Но мне не нравится слово 'разграбил'. Оно не отвечает действительности. Слишком грубое. Мы просто хотим ускорить естественный порядок вещей. Через месяцев эти люди всё равно останутся без работы. Какая разница.
  Вороной тяжело вздохнув встал, решил немного пройтись до воды. Сидеть ему уже надоело. Они правда не понимали какая разница, это даже на лицах читалось.
  - Вам нравится это кафе?
  Все трое закивали, но молча, Юрий недолго думая ответил.
  - Да, всё очень прилично. Знаю одно очень похожее место на Боденском озере. Бывали там?
  - Предпочитаю Сицилию, но слышал. Так вот, владелец этого ресторана, мой хороший друг. Не знаю, заметили ли вы, но наш город практически не спускается к реке. И к тому же, мой друг отметил что у нас не хватает такого вот места. Хорошего места с красивым видом. Ну как, как там? Боденском озере?
  - Допустим.
  - Вкусный кофе?
  Юрий кажется начал понимать, что его сейчас как то витиевато пошлют. И это его начинало злить.
  - Крепковат.
  - Ну, настоящий, турецкий. Не ваша московская офисная блевотня... так вот, к чему я. Человек который сделал это место, мог сделать всё плохо. Он мог сделать очередную обрыгаловку, навесить на неё пошлую неоновую вывеску, и обозвать это место рестораном. Но он этого не сделал. Это не единственный его бизнес, и везде он ведёт свои дела так же. С душой, со страстью, с уважением к своему труду. Он бизнесмен.
  - Как и вы, как и я.
  - Нет, это не совсем правильная оценка ситуации с вашей стороны. Видите ли, я не бизнесмен. Иначе вы бы ко мне не пришли. Я не вор. Настоящий вор, так жить не должен. Но и добропорядочным гражданином меня назвать нельзя. Хотя видит Бог, я пытаюсь.
  - Не всё в жизни зависит от нас.
  - Безусловно, не всё. Но что-то зависит. И я говорю вам нет.
  Возможно мы не с того начали. - Подал голос Айдар, уверенный такой голос.
  Ворон не сдержал смеха. - Неужели деньги?
  - Пять миллионов евро.
  - А почему не долларов?
  - Я думаю, мы можем договориться.
  - Это по вашему так работает?
  - До этого срабатывало.
  Вороной посмотрел на Юрия, внимательно так посмотрел, с душой. - Заткни свою подружку.
  - Василий Егорович...
  - Помолчи пожалуйста... я знаю, наверное сегодня это непопулярно. И все к кому вы приходите с такой большой суммой денег, обязаны просто ссаться в штаны от счастья. И бежать делать для вас всю грязную работу. И ведь нельзя вообразить, не получается наверное, что-то кто-то может отказаться. Не так ли?
  - Василий Егорович, вы ведь понимаете что мы...
  - Сынок, пока ты не сказал того, о чём потом пожалеешь, я скажу тебе ещё один раз, последний. Если уж есть в этой жизни что-то что я ненавижу больше чем падальщиков, так это банкиров. Уверенных что можно всех купить и всё продать. Между добропорядочным ремесленником и вором разница огромна, но какой то промежуток между вором и шалавой тоже имеется. Ваша заносчивость оскорбила меня. Поэтому я советую допить свой кофе, вернуться в Москву, и сообщить вашему руководству, что этот город для вас закрыт. А кофе я, так уж и быть, запишу на свой счёт.
  Реакция оказалась несколько необычной, хотя немного предсказуемой. Юрий засмеялся, нехорошо засмеялся.
  - Господи, как же я люблю эту ёбанную страну. Каждый сверчок убеждён что его шесток, это место на котором замкнулся мир.
  Юр, ты... - Федя попытался коллегу успокоить. Но наткнулся на его взгляд.
  - Заткнись на хуй, Федя.
  Юрий встал с места, охрану это заинтересовало, но Вороной их успокоил жестом. Ему стало интересно, что же будет дальше.
  - Ты нацепил эту рубашку. Сидишь здесь в этом роскошном заведении...
  Гость сокращал дистанцию. А Василий стоял на том же самом месте в предвкушении.
  - ... которое построил не ты. А кто ты есть то по жизни? Ты вор, ты уголовник. Ты мелкая сошка в игре, в которой не понимаешь ничего. А такие как я...
  - О, такие как ты?
  - Да, такие как я, творят историю.
  Юрий подошёл довольно близко.
  - Мы придём сюда, и заберём то что захотим. Это наш долг, долг настоящих цивилизованных людей. Мы, соль земли, мы будущее. А ты, не более чем кусок говна. Ебучий, сука, уголовник.
  Как только гость, наверное испытывающий чуть ли не сексуальное возбуждение от звука собственного голоса закончил свою речь, Василий ударил того в пах. А потом, не долго думая, схватил его за голову и разбил переносицу об стол. Он наконец дал выход своему гневу.
  - Машины под прицел! Этих на кухню!
  Охрана схватила двоих гостей, что прибывали в ужасе, и пару раз крепко им врезав, утащила в сторону ресторана. В этот же самый момент, шестеро бойцов достали из потаённых места 'калаши' и взяли под прицел машины 'гостей из Москвы' прямо через окна. Теперь те оказались практически в заложниках. На пристани остался Борис, как начальник охраны. А Ворон продолжил беседу по душам. Надо было решить что делать дальше, хотя навязчивые идеи сами лезли в голову.
  - Ты приходишь ко мне в дом... ты блядь приходишь ко мне в дом! Сука! И смеешь говорить так со мной! Со мной! Со мной никто и никогда, так не говорил!
  Он пнул пытающегося встать под рёбра.
  - Угрожать мне, в моём доме... Боря, ты всё записал?
  - До последнего слова.
  - Слышал, мразь? Я записал наш разговор. Под столом был микрофон. Ты мне всё выложил, абсолютно всё.
  Юрий сплюнул на пристань. Нос был разбит, через всю переносицу шла трещина.
  - И? В суд пойдёшь... в про... - нос болел, сильно. - куратуру?
  - Отдам, я знаю что вы ни за что не ответите. Но я гарантирую, о ваших методах узнают многие. А ещё, многие будут знать в лицо тебя, и прочих мразей. Как ты думаешь, что будет делать компания? Тебя отмазывать? Им нужно такое пятно на своей репутации, как уёбок не умеющий держать язык за зубами?
  Юра снова сплюнул. Ворон снова обозлился, на этот раз в пол силы ударив в ухо.
  - И не смей в хате плевать! Сука!
  Борис попытался остановить босса. Но тот остановил его пальцем поднятым вверх.
  - В порядке... значит так, говнюк. Произойди такое ещё года четыре назад, я бы тебя в реке утопил. В таком месте где тебя никто не нашёл. Но времена изменились... к счастью. В общем, ты вернёшься в Москву, и передашь своим хозяевам, то что было сказано ранее. Этот город для них закрыт. А я сохраню в тайне ваш грязный маленький секрет, спасая твою жизнь. Ну а ты за это, оставишь мне сувенир, напоминание.
  Он посмотрел на Бориса. - Нож.
  - Ворон...
  Нож, живо. - Эти слова Василий уже процедил сквозь зубы. Подчинённый скрепя сердцем достал выкидной нож и протянул боссу.
  - Я заберу мизинец. Что бы ты помнил, что каждый сверчок, должен знать свой шесток.
  Он наступил Юрию на голову, вывернул тому правую руку и одним движением оттяпал палец.
  
  ...
  
  
  10 ноября 2010 года.
  
  - Убийство детей Гусевой, произошло через четыре дня. Естественно его быстро нашли. Протасов лично вёл это дело, допрашивал ублюдка. И он собрал достаточно улик, что бы отправить мразь в СИЗО. А там у меня были свои люди. Он бы сдох, мучительно сдох, уже бы через несколько дней. Но Бердищев сразу изолировал его от других заключённых. А потом начался весь этот цирк с посмертным изнасилованием, тем что он якобы поехавший психопат.
  Даже сейчас эти слова давались ему нелегко. Он смотрел сначала в чашку, потом на картину на стене, каменистый холодный берег.
  - И тогда ты понял, что он не просто психопат? Начал искать информацию?
  - Звездочёт как чума. Перебирался из города в город, из края в край. В начале девяностых батрачил на Свердловских. Мочил всех подряд, случайных свидетелей из прохожих, ментов. В 95 году убил следователя Свердловского ГУВД, вместе с женой и ребёнком. После чего перешёл к Волгоградским... редкий выблядок. Но он умеет выживать, приспосабливаться, и он спокойно заходил на хату с полдюжиной пацан, выходя оттуда живым.
  - Редкий талант в своём деле.
  - Да, но я слышал, что удача ему изменила. И он согласился исполнить заказ на детей Гусевой. Что бы потом его спрятали в тюрьму. Теперь он у Бердищева в кармане, и он исполнит заказ, и этот заказ я. И все те кто ещё пока мешают ему взять город под свой контроль.
  - Почему именно сейчас?
  - Проект строительства транспортного парка на территории завода затянулся. Они убили трёх человек, фактически ни за что. В немцы с москвичами на внутренней кухне порешали проект отдать другой фирме, а та по старой доброй традиции пустила проект по пизде, будучи уличённой в махинациях с налогами. А потом случился финансовый кризис и территорию распилили, кому как смогли. Рабочие оказались не удел... в общем... они собираются выкупить трубопрокатный завод. Один из важнейших в стране, правительство твёрдо намеренно спасти производство, но собственника снимут в любом случае. И 'Анкор-Групп' намеренно приобрести его себе. Скорее всего они его оставят, закрывать не будут. Но они здесь закрепятся, а самое главное, с этого момента они начнут захватывать всё до чего смогут дотянуться.
  - И надо думать, 'Персей-16' получит контракт на охрану завода.
  - И самое главное, они метят в строительный бизнес. 'Анкор' сотрудничает с многими крупными строительными компаниями. Вы ведь видели окраины города? Все поля уже срываются, сотни тысяч квадратных метров будут построены уже в ближайшие годы. Такова потребность рынка, стране нужно жильё. Если Бердищев, с такой крышей, сядет на этого конька, скоро он станет попросту неприкасаемым.
  - Сможет поставить своего мэра, убрать неугодных людей из судебной и исполнительной власти. И превратит весь город в свою вотчину.
  - Всё что ему нужно, это выбить основной костяк людей которые могут его остановить. Политическими методами, преступными, ну или же просто устранить их.
  - Ты уверен что он придёт сюда. За тобой.
  - Я знаю, что он придёт сюда. Придёт как и положено ночью. Поэтому я увёз отсюда семью. Но сам не уйду из своего дома. Тебе нравится этот дом?
  Они помолчали, предложение было несколько неожиданным. Но то что оно последует он не сомневался.
  - Хороший, со вкусом. Со вкусом.
  - Ожидал увидеть закос под итальянский стиль? Типа, я такой весь из себя гордый сицилиец, приплывший на пароходе. Грузинцы с азерами любят такую херь.
  - Нет, но в любом случае, мне нравится.
  - В молодости я кое что умел. Последние годы я больше оперировал ручкой чем оружием, но надо думать, это как на велосипеде кататься. Научился, не разучишься. Что думаешь товарищ особист?
  Коля долго думать не стал. Лучшего способа поймать Зухина просто не было.
  - При одном условии. Дай Протасову что-то на Бердищева. Что-то убойное.
  - О, я ждал что ты это скажешь. И поверь мне, кое что у меня есть.
  
  ...
  
  После полученной информации, Вороной оставил гостя одного и пошёл к младшему на кухню...
   Борис пытался приободрить паренька, рассказывая старые байки.
  - Борь, в аэропорту уже все?
  - Самолёт заправлен, Ольга Васильевна с детьми ждёт взлёта. Вы уверены что так далеко нужно?
  - Нужно Борь, нужно... ладно, всё собрали?
  - Да, пойду покурю.
  Паренёк бросил телохранителю вслед яблоко, тот на ходу его поймал, отсалютовав пошёл с кухни. Старший сел за стол. Младший чувствовал что дело пахнет керосином, но одно дело понимать всю серьёзность ситуации. А совсем другое осознавать насколько это всё реальность. Слова давались не легко.
  - Я хотел что бы увидел этого человека.
  - Кто это?
  - Это тот, кто поможет решить наши проблемы.
  - Так просто?
  - Нет... совсем не просто.
  - Пап, скажи мне и я останусь.
  - Знаешь... я никогда не думал что стану бизнесменом. После тюрьмы я просто стремился выжить, и сам неожиданно для себя стал тем кем стал.
  - Пап, ты не должен...
  Борис встал и подошёл поближе. Отец и сын смотрели друг другу в глаза.
  - Должен Кирилл, должен. Времена меняются. То что происходит сегодня, это финальные залпы двадцатого века. Как бы дико пафосно это не звучало. Конец первого десятилетия окончательно всё похоронит. Ты не такой как я, ты лучше меня во всём. И ты придёшь на моё место.
  У Кирилла глаза налились слезами, старший обнял сына.
  - Не знаю что будет со мной. Но так или иначе, ты мой прямой наследник. Всё что моё, будет твоим. И я тебя заклинаю. Ты никогда не будешь таким как я.
  Кирилл отошёл на шаг, посмотрев на отца.
  - Как же я тогда смогу удержать то что наше?
  - У тебя достаточно ума и образования, денег и власти, что бы этого сделать. Времена бандитов закончились. И любой кто может оставить это дело, должен это сделать.Помни о главном. Мы все люди, все. Даже самые плохие, или самые святые, мы все люди. Помни кто на тебя работает, и что от тебя зависит их жизнь. Никому не нужна лишняя кровь на руках. Как тебя и учил? Помнишь? А теперь вытри слёзы.
  Кирилл вытер слёзы. Старший улыбнулся.
  - Приободрись блин. И доверяй Борису.
  - Пап, он же мне как родной.
  - Тем более. Он о вас позаботиться. И помни, это твоя родина. Эта земля и город, твой дом... всё, иди. Теперь ты у нас старший. Позаботься о маме и сёстрах.
  Кирилл почти вышел из кухни, хотел было обернуться и что-то сказать. Но Вороной ему сказал.
  - Не надо. Я знаю всё что ты хочешь сказать... я постараюсь выжить. Клянусь.
  
  ...
  На улице стремительно темнело и становилось стыло. Ноябрь месяц во всю вступал в свои права. Скоро начнутся заморозки.
  Всего их осталось пятеро. Не то что бы Николай отказывался от помощи, он понимал что с ней ему будет по любому лучше чем без неё. Но во первых, ему не очень сильно нравились эти ребята, настоящие матёрые уголовники, с явным опытом в 'мокрых' делах (хотя кто он был такой что бы осуждать?). А во вторых, работать одному, зная свои возможности, лучше чем с людьми которых не знаешь. Особенно когда ты понимаешь, что идёшь охотиться на тварь, которую так просто не убьёшь. Да, если они погибнут, это будет их выбором и их ремеслом. Но только мук совести от их смерти для полного душевного покоя и не хватало. В прочем, действовать в группе конечно было попросту разумнее чем в одиночку. И разум победил предубеждения (или как сам Николай признавал, изрядную долю дури). Они собрались в консервативного вида столовой, с десятком украшенных тарелок на стене и большим обеденным столом покрашенным в тёмный лак. Кроме хозяина дома что уютно устроился во главе, все стояли. Троица местных 'богатырей' рассматривала Николая, а он рассматривал их.
  Того кто его встречал, лысого и худощавого, с тёмными глазами и в синей рубашке, звали Француз. Он держался слегка флегматично, расслабленно.
  Шабаш - тот самый работающий на кухне здоровяк, в целом держался так же. Можно сказать, что он был своего рода сосредоточением буддийского спокойствия.
  Третьего звали Махно - мужик в самом деле похожий на гарного хлопца. Смуглый и темноволосый, но не южанин, с густыми усами и довольно внушительной комплекции, с шальными глазами.
  Смотрели они друг на друга многозначительно. По всей видимости хозяина дома это всё даже забавляло.
  - Ребята, это наш дорогой гость. Николай. На сегодняшнюю ночь, наш партнёр по нашему общему делу. Николай - это мои лучшие люди. Француз, Шабаш и Махно. Хотел отослать этих придурков, но они решили остаться и рисковать своей шеей ради меня.
  Будем руки жать? - Уточнил Коля. - Или, не знаю, обнимемся?
  В тебе говна много я смотрю? - Спросил Махно.
  - А в тебе?
  Спокойнее мужики. - Ворон встал со стула. - У нас сегодня общее дело. Нам бы день простоять да ночь...
  Не каждую ночь волки с псами в одной упряжи. - Ехидно подметил Махно.
  Не тарахти. - Француз протянул руку через стол. Коля не раздумывая её пожал. Рукопожатие вышло крепким. И в отличии от всех троих, включая Вороново, на нём не было никаких воровских татуировок вообще. Зато шрамы от осколков застрявших однажды около кисти были хорошо заметны. Как и у него, только от ножа.
  - Фломастер и большой блокнот есть?
  Очень большой? - Поинтересовался Ворон.
  - Как лист для принтера. 'А' - четыре.
  - Махно, найди человеку блокнот и маркер.
  
  Примерную схему дома и участка накидали за шесть минут. В основе был самый обыкновенный прямоугольник. В центре располагалась прихожая с большой гардеробной, за которой был выход в подсобные помещения и массивный гараж, большая гостиная с прямым выходом во двор, прямо к бассейну. Слева она была отделена от большой комнаты отдыха, с бильярдом, огромным телевизором стереосистемой и прочим чему почему то не нашлось место в гостиной, тонкой деревянной переборкой. Справа за полу-стеной располагалась большая столовая и кухня. За ней, в западном крыле располагалось пять жилых помещений. Три на одного человека для обслуги, и две по два койко-места для охраны. На втором этаже четыре спальни и две ванные. На первом их было так и вовсе три. Во дворе у ограды, за бассейном, был гостевой дом в три комнаты и естественно со своим санузлом. Куда можно было спокойно заселить ещё человек восемь. И естественно рядом была большая баня. Сам особняк за высоким забором, как уже упоминалось, стояло на высоком холме. На некотором удалении от небольшой деревушки, от которой мимо особняка шла бетонка до шоссе местного значения. Сам особняк был на вершине холма, и со второго этажа открывался прекрасный вид на русло реки Воронеж и поля с редкими перелесками во все стороны. Оборонять такой дом было не легко а очень легко. В общем то из этих соображений он и был построен. Даже прожектора для обороны имелось, штук пять. Два на крыше, и три на территории.
  Прожектора мощные? - Спросил Коля, обозначая их место положение маркером.
  Метров на пятьдесят вокруг добьют. - Отметил Француз. - Если соседи жаловаться не начнут. По крайней мере, к дому ни одна гнида незамеченной не пройдёт.
  - Камеры?
  - По одной у каждого угла дома, одна смотрит за ворота, одна перед ними, одна смотрит на гостевой дом. Не слишком густо, но здесь всё же люди живут. Выводится всё на любой телевизор в доме.
  - Подземного хода из подвала? Самого подвала с лазом? Сточной трубы?
  Все трое хмыкнули, а Вороной изобразил возмущение.
  - Коля, ну за кого ты меня держись? За мексиканского наркобарона что ли?
  Коля шутки не оценил. - Так есть или нет?
  - Нет, даже подвала нет. Всё хозяйство рядом с гаражом в подсобке. Говнобаки сразу под забором.
  - Энергообеспечение?
  - Две линии. Одна от деревни, вторая независимая... я могу себе позволить договориться с областным РАО ЕЭС. Так что мы подрубились к магистральной линии.
  - Да вы прям собой гордитесь.
  - Бывает иногда.
  - Есть ещё дизельная, в подсобке.
  - Оружие в доме есть?
  Вопрос был несколько бессмысленным. Ворон улыбнулся.
  - Шабаш, оружие дома есть?
  - На осенний сезон? Или всепогодное?
  - Думаю надо всё гостю показать.
  Они пошли в гостиницу, Махно и Шабаш отодвинули диван в сторону, под ним была дверь подпола. Коля посмотрел на хозяина дома с некоторой долей скепсиса.
  - А сказали что лаза нет?
  А это и не лаз. - Шабаш дёрнул за край дверцы, отделанной под деревянный пол. На дне квадратного колодца уходящего на полтора метра в землю, лежало три больших спортивных сумки, они вдвоём начали их вытаскивать. Коля потянулся было за ней, Махно не сразу но всё таки протянул её. Сумки положили прямо на кухонный стол. Арсенал был завидный.
  Коля открыл сумку. - Признаться я разочарован. Думал что такой человек как вы не будет хранить дома несколько уголовных статей.
  Это мой милый друг - парировал хозяин дома. - Хранится здесь лишь последние несколько дней. Моё положение меня никогда не расхолаживало.
  Арсенал был собран более чем внушительный. Чего нельзя было сказать о количестве патронов к нему. Три дробовика 'Мосберга', пять АКСУ и три полноценных АК74М. Четыре пистолета Макарова, три Тульских Токарева, два револьвера системы Смит и Вессон, одна Беррета, Глок 17 и 20 (большего калибра). По три обоймы к каждому автомату и по четыре к каждому пистолету, три коробки с патронами к дробовикам, четыре с патронами к 'Макарову' и столько же ко всем остальным. Две 'Эфки', три 'Лимонки'. Не так уж и плохо. И шесть бронежилетов второго класса, на один больше чем нужно. С учётом того у каждого было с собой, неплохо, совсем неплохо. Но прежде чем брать всё это, надо было продумать план действий. В прочем сам сдерживаться не стал, гость взял в руки 'американского гостя' из семейства шестизарядных и прокрутил барабан. Махно - широкая кубанская душа, с лицом довольно ребёнка взял в руки 'Мосберг'. Остальные пока воздержались.
  - Значит так, граждане злодеи. Ситуация такова, что зная повадки того кто за нами идёт, он не отступит. Придёт сюда. Знает ли он что мы готовимся? Скорее всего да.
  Он один. - Заметил Француз.
  - Да, скорее всего он будет один. Но я думаю вы слышали что это за человек и на что он способен.
  - Да уж, слышали.
  И Шабаш и Француз начали планомерно забивать обоймы к автоматам патронами. Ворон во всю 'примерялся' к ТТ, вскидывая его от пояса и целясь в сторону окна во двор. Затем пришла очередь Макарова.
  - Я думаю вот что. Мы должны подпустить его. Он должен прийти сюда, мы запрём его в доме. А отсюда он уже не выйдет.
  Зачем так сложно? - Поинтересовался Шабаш - Почему бы его на подходе не грохнуть?
  Хороший вариант. - Согласился Француз.
  Хороший. - Так же отметил Николай. - При условии если он попадётся на глаза. Проблема тут в том, что он один. А одному человеку просочиться куда либо легче, чем если бы их было хотя бы и двое...
  Он блин чё, фокусник что ли? - Поинтересовался Махно не скрывая раздражения? У нас вся территория простреливается во все стороны. Как он сюда попадёт? По воздуху? Или подкоп сделает?
  - Я знаю лишь то он не отступит. У Звездочёта тормозов нет. И он проворачивал такие дела, которые мало кто делал до него. Эта тварь уникум, помните об этом.
  Уникум? - Осведомился Махно.
  Слишком крутой для этой бренной земли. - Ответил Шабаш во всю занятый забиванием обойм.
  - И чё это значит то?!
  Это значит, что тебе надо будет постараться, что бы его убить. - Ответил Ворон заряжая дробовик.
  Он ведь за тобой придёт. - Ещё раз напомнил Николай. - На самое видное место тебя сажать глупо, поймёт что ловушка.
  - Но ведь пойдёт?
  - Зная его репутацию. Пойдёт.
  - Чем вооружён известно?
  - Не знаю.
  А что если кто ни будь сядет на чердаке? - Осведомился Шабаш. - А один человек займёт позиции у электрощитка. Может он захочет его вырубить?
  Коля отрицательно кивнул. - Если он захочет отрубить, отрубит. Но на этот случай есть запасной генератор. А расходится опасно.
  Суть идеи такова. - Включился в разговор Ворон. - Он должен подойти ко мне как можно ближе. Настолько близко, что бы ему деваться было бы некуда. И когда это случится. Вы ворвётесь, и все мы его замочим.
  Француз хмыкнул. - Похоже на подобие осмысленного плана. Если не считать того что план говно.
  - Ничего лучше у нас нет. Я не хочу потом неделями ходить опасаясь за свою жизнь. Вопрос надо решить сегодня.
  Так сажаем наверх кого или нет? - Спросил ещё раз Шабаш.
  Я пойду. - Ответил Француз. - Из вас никто нормально стрелять не умеет.
  После взял в руки Калаш. - Махно, возьми в подсобке рации. И проверь. Работает или нет.
  
  Француз разместился на маленьком чердаке на самой вершине, аккурат на вторым этажом. Позиция на редкость удобная (честно говоря, на это и был расчёт), к тому же ночью свет прожекторов ослеплял, и даже увидеть маленькое окошко можно было с трудом. А вот ему было видно всё на добрые пару сотен метров. Если не считать особо тёмного времени суток, небо сегодня было пасмурным и звёзды не освещали землю.
  Махно и Шабаш играли в карты в столовой. Тяжёлое оружие на рассованное по подсумкам лежало прямо на столе. Пока Николай стоял в широком проходе между ней и гостиной. С улицы его не было видно. Но заставить себя просто сесть и расслабиться он не мог. Мысли не давали покоя. Практически весь план Звездочёта был похож на психоз... безусловно стоило сделать скидку на его психическое состояние. В какой то момент у некоторых людей на этой работе возникает чувство непобедимости. Замешанная на профессиональной наглости. Как правило это становится дорогой в один конец. Но бывает и исключение из правил.
  Хозяин дома смотрел на телевизоре (меньшим чем в комнате отдыха, но тоже довольно немаленькой плазме) Лигу Чемпионов. Скорее что бы отвлечься. Но заметил что гость не находит себе места.
  - Мандраж перед боем хуже самого боя?
  - Типа того.
  - Это да... слушай, друг любезный. А ведь вы с ним похожи да?
  С кем похожи, пояснений не требовалось. - Надеюсь меньше чем кажется.
  - Без обид... ты бы так поступил? Как он сейчас? Ты бы сделал такое?
  - Я бы убил вас на выходе из ресторана. Или из дома.
  В столовой даже в карты играть не прекратили.
  - Как бы ты это сделал?
  - Чисто.
  - Профессионализм. Уважаю людей знающих своё дело.
  - А вы сами?
  - Выбор стоял между мной и ними. Хорошего в этом ничего нет. Но иногда лишний мусор надо убирать. Многие люди к сожалению, крайне слабо себе представляют суть иерархии... знаешь, я ведь тебя понимаю. Таких как ты. И понимаю что ты делаешь... но жизнь на редкость забавная штука. И вот ты уже здесь.
  - За что сидел то, Ворон?
  - Глупо вышло. Настолько что даже вспоминать смешно. Один петух, который тогда назывался моим приятелем, попросил у него стволы подержать. Мол вынесли со склада а оказались у меня, чего добру пропадать? Честные пацаны для самообороны хотят приобрести. Коммерсы там всякие. Времена тревожные же, сам понимаешь. Я как чухан последний согласился. А утром часа в три, ко мне врывается наряд. Опера шманают квартиру, находят мой незатейливый тайничок. Два ствола, незаконное хранение. Закатали по максимуму. Оказалось, что у этих гандонов была такая схема. Они этому пидору за деньги давали стволы, тот находил желающих их купить или взять на хранение. Если покупали, то они брали сумму себе в карман, того кто купил отпускали. А вот если хранение, да ещё и без денег, то гнали по этапу. Такое они раз девять провернули. Пока более спокойных способов заработка не нашли. Суки... а там мне ещё больший срок нарисовался. Поставили в ситуацию, не лицеприятную. Сделал что должен был. Продлили по 105. Такие дела.
  - Не весело.
  - Да, не весело. Но знаешь, в моей жизни не разу не было момента, когда ты стоишь перед зеркалом и не можешь в него посмотреть. Самоуважение, вот что главное. Кто ты по жизни такой вообще. Это знание делает тебя собой. Силы тебе даёт.
  - Интересный взгляд на мир.
  - Ни одно дело в мире не стоит того, если ты утром не сможешь посмотреть на себя в зеркало.
  
  Где то в поле, на достаточно большом расстоянии что-то громыхнуло. И довольно отчётливо. У всех зашипела рация.
  - Машина взорвалась!
  Какая машина? - Не понял Ворон.
  - В трёхстах метрах к северу, к востоку, недалеко от русла, кто-то взорвал машину.
  - Оставайся на месте, смотри по сторонам.
  Все четверо переглянулись. Вороной улыбнулся. - Ну что, пошла потеха то, да?
  Не смешно. - Ответил Коля. - Мы в столовой, ты на месте сиди. Ждём все.
  Последующие две минуты были растянутыми до бесконечности. Взведя всё оружие что было при себе, они просто сидели и ждали хоть чего то. Молча.
  А затем окно на кухне разбилось и вовнутрь что-то упало. Реакция тех двоих в столовой была мгновенной. А вот Николай этого шума даже сначала не услышал. В какой то момент он понял что случилось и просто рухнул на пол, но взрывная волна его уже догнала. Естественно никто не пострадал (если не считать барабанных перепонок), но кухню взрывом точно разнесло.
  Француз выскочил из своего удобного гнезда прямо на крышу и на свой страх и риск заскользил на заднице вниз к краю крыши. Как раз туда где всё началось. И увидел как незваный гость уже рванул на восток, он сделал короткую очередь но тот уже скрылся за углом. Он заорал в рацию.
  - Гость пришёл! У восточной стены! Иду за ним.
  После чего спрыгнул на дорожку и трусцой с автомат наготове пошёл вперёд.
  Троица встала с пола подбирая оружие, Николай хлопнул по плечу Шабаша, указал на хозяина. - Идите на второй этаж, понял?
  С какого... - попытался возразить Вороной. Но Коля сразу отрезал. - Не обсуждается!
  Шабаш дал хозяину АКСУ, и они вместе с четырьмя стволами пошли наверх. Махно и Коля прошли мимо воняющей гарью кухни в коридор ведущий к комнатам обслуги.
  Француз высунул голову из-за угла дома, но вовремя убрал её обратно. Стреляли из бесшумного оружия очередями. Досчитав до трёх он выглянул ещё раз и не раздумывая выпустил длинную очередь. Те двое в коридоре остановились. Француз понял что Звездочёта здесь уже нет.
  - Гость рванул к переднему фасаду. Вокруг дома круги наворачивает, падла.
  Коля ответил. - Аккуратнее его бери, мы к парадной.
  Двое товарищей по несчастью рванули обратно и вывалились в прихожую. Они просто встали в десяти шагах от неё и смотрели на дверь. Пока не увидели какое то движение в узком окошке с левой стороны. Реакция была мгновенной, но сдержанной, всего два заряда дробовика и одна короткая очередь. Махно пошёл было к двери, но Коля рукой его остановил.
  - Не выходи, он ждёт.
  Француз выскочил из-за угла, перед домом никого не было, вообще.
  В этот самый момент довольно громко заиграл тяжёлый индустриальный рок. Те двое в доме развернулись и рванули обратно в гостиную. Музыка доносилась из-за бассейна, рядом с садом. Это был старый но мощный бумбокс. Находясь в своей спальне, Ворон тоже вышел было к окну аккуратно, Шабаш вовремя отдёрнул его назад и повалил на кровать. В окно влетела короткая очередь. Что хозяина дома уже взбесило.
  - Эта блядь вокруг дома бегает!
  Коле эти слова ничего не говорили. - Где он?
  - На заднем дворе, слепошарые!
  Я вхожу - отрапортовал Француз и открыл переднюю дверь и прибился к товарищам. Они стояли в самой большой комнате в доме, их было видно и со двора и со стороны парадной. Огонь открыли где то в цветах. Все трое залегли на пол и начали отползать за кресла и диван, а затем и огрызаться ответным огнём. Коля в прочем не стрелял, с того расстояния от дробовика толку не много. Он вызвал по рации второй этаж.
  - Он в саду! В клумбах. Накройте его!
  Шабаш подошёл ко второму, ещё не разбитому окну и открыл огонь по цветам, пока не заметил что там никого нет.
  Француз тоже на это обратил внимание. - Прекратить! Его нет.
  Двое обладателей автоматов начали менять обоймы. Все молчали, Стеклянные двери смотрящие на бассейны разбились окончательно. Да и гостиной досталось. Магнитофон продолжал петь грязные слова и был единственным что нарушает тишину.
  В этот самый момент, тихо открылась дверь в конце коридора западного крыла, одна из спален персонала. И человек весь в чёрном с ног до головы, через прицел выбрал цель. Оставшись без пятки Француз истошно заорал, Коля потянул его на себя, за кресло, тем спасая ему жизнь. Две короткие прошли мимо. Они с Махно не переставая стрелять пересекли остаток гостиной и столовую, оказавшись у разбитой кухни, опять. Три двери из пяти в конце коридора были открыты. Ублюдок мог сидеть где угодно. А мог сейчас выскакивать в окно. Коля стремительно перезаряжал ружьё, Махно тихонько выглянул. В комнатах никого не было. Француз уже перестал орать, но был явно очень зол.
  - Ребята, гранатой эту суку!
  Махно в смятении посмотрел на Колю, после чего включил рацию.
  - Ворон. Эта тварь Франца подстрелила, может гранатой?
  Ответ последовал через несколько секунд. - Давай.
  Махно достал 'ЭФку', поцеловал и выдернув чеку, бросил в конец коридора, после чего вжался в стену. Подранок же вжался в диван.
  Сразу после взрыва Француз заметил чёрный силуэт в парадной двери. Он успел выпустить длинную очередь, но та ушла по большей части в молоко раздолбав окончательно дверной косяк. Короткая очередь разрубила ему лицо и тот уже мёртвым окончательно слёг на пол. Махно с яростным воплем стремительно пошёл к парадной не прекращая стрелять. Хотя едва ли пули прошибали кирпичную стену. Послышался топот на лестнице. Ворон выскочил первым, Шабаш держался в двух шагах позади, видно было что босса он просто не сдержал. Тот посмотрел на своего уже мёртвого подчинённого и окончательно рассвирепев заорал.
  - Слышь блядь! Мразь ты этакая! Выходи, потолкуем!
  Все четверо целились в сторону подсобки. Но снова было тихо. Если не считать какого то скрипа наверху. Было понятно что он либо на крыше, либо уже взобрался на второй этаж. В такие моменты человек действует инстинктивно. Все четверо просто начали стрелять сквозь потолок. Превратив потолок в решето, все четверо отошли в сторону и начали перезаряжать оружие. В этот самый момент, в одну из образовавшихся дыр кто-то просунул ствол и выстрелил очередью в Махно. К счастью выстрел вышел достаточно косой. К несчастью, две пули попали в бедро а ещё одна прошила голень насквозь. В прочем тот не уступал и открыл ответный огонь уже лёжа на полу, как и все остальные. По окончанию стрельбы, пламегаситель остался торчать из потолка. Но крови пока не было. Оружия так никто вниз и не опустил.
  Может сдох? - Поинтересовался Шабаш?
  Надо бы проверить... сссука. - Раненый держался молодцом.
  Коля тронул главного за плечо.
  - Бери раненого и садись в машину. Перевяжи и вали отсюда.
  - Из своего дома бежать?
  - Может он сдох, может нет. Может он не один. До больницы далеко?
  Километров 10. - Ответил Шабаш, судя по интонации, с новоприбывшим он был согласен. - Уходи Ворон, мы справимся.
  Вороной какое то время думал. Но затем подошёл к Махно и подставил тому плечо.
  - Ключи ведь на месте?
  Тот кивнул, после чего застонал. Разумеется это было чудовищно больно. Полтора человека пошли в сторону двери в подсобку. А двое оставшихся не теряя времени и снова перезарядив оружие, двинулись вверх по лестнице, не торопясь. От лестницы отходило два небольших коридора, две двери направо, три налево. Вслушивались, половицы скрипели под ногами, внизу кряхтел раненый, из разбитых окон по комнатам гулял холодный октябрьский ветер. Одна из дверей распахнулось и торжественный вскрик огласил помещение - Последняя! - Осколочная докатилась до самой последней ступени. Те кто шёл по ней просто прыгнули с лестницы вниз как можно скорее, пытаясь как можно быстрее покинуть саму лестницу и удрать с радиуса. Поражения. Коля почувствовал лишь как находящееся в прыжке тело со всей силы швырнуло в сторону прихожей прямо на шкаф для обуви. Шкаф под напором тела сломался, и влетевший остался валяться в обломках. Осознание произошедшего в голову пришло не сразу. Первые попытки встать вышли робки, при затраченных усилиях, тело отказывалось подчиниться. Но через несколько секунд оказалось что всё не так плохо, тело начало слушаться, а вот слух так и не вернулся. Но уже начало что-то звенеть. Затем послышалась дикая боль в левой руке. Правая к счастью функционировала и чисто рефлекторно достала из кобуры револьвер и взвела его. Коля обратил внимание на Шабаша, тому было несравнимо хуже, шевелился он с большим трудом. Следов от осколков не было, но он запросто мог получить все возможные переломы и внутренние кровотечения. Тот пытался встать, когда в спине яркой вспышкой образовались кровавые раны. Всего их было три. Николай направил револьвер в сторону лестницы и сделал три выстрела. Последний он слышал даже отчётливо, слух начинал возвращаться. Пули выбили крошку из стен, но по крайней мере они гарантировали что пока урод вниз не пойдёт, по крайней мере не здесь. Он слышал как тот к нему обращается.
  - Эй! Я же тебя знаю! Знакомое лицо!
  - Я с пидорасами не общаюсь. Так что сомневаюсь.
  - Злишься? Это хорошо что злишься. Если бы ты руки опустил, я бы разочаровался в тебе.
  Надо было тянуть время. Пусть Ворон уйдёт. - Ну и откуда ты меня знаешь? Хотя да, учитывая твоё имя...
  - Наше имя! Я выбрал его не просто так! Конечно я мог бы попросить прощения за то что позаимствовал его. Но знаешь, я заслужил его больше чем ты. Я превзошёл тебя во всём, Звездочёт.
  - Убивая женщин и детей? Стариков? В этом твоё превосходство?
  - А сколько ты убил? Шестьдесят? Семьдесят? Может сто?
  - По всей видимости недостаточно. С тобой вот закончу, и на покой уйду.
  Левая рука была плоха, но похоже не сломана. Он начал быстро заряжать барабан, шесть пуль лучше чем три. А мразота наверху веселилась от души. Как и у всех эгоманьяков, желание потрепаться у него было в крови.
  - О ну это вряд ли! Я в федеральном розыске всего второй день. Но свободен, и опасен. Я уже столько народу грохнул, а ты ничего не смог сделать! Если ты самое лучшее что у них есть, то ведь меня никогда не поймают.
  - То есть в карман к Бердищеву ты лёг добровольно от хорошей жизни? Всегда мечтал стать сучкой?
  Послышался шум с улицы, дверь гаража наконец то начала открываться... но потом что-то заело.
  - Не представляешь как простой болт в нужном месте может облегчить жизнь. А теперь извини, но мне надо закончить начатое.
  Коля с большим трудом попытался встать, и у него это получилось, хотя в теле болело всё что могло в нём болеть. Он поднял с полу лежащий неподалёку дробовик и пошёл на улицу. Топот наверху был достаточно громким.
  Он выскочил на из двери лишь для того что бы снова упасть обратно в прихожую. Восемь выстрелов из пистолета подряд ударили прямо в лестницу у двери. В ответ Коля дважды выстрелил из дробовика, понимая что смысла в этом чуть, едва ли он уже был там. Но загрохотал автомат. Ворон вышел из гаража и стрелял прямо с парковки по окнам второго этажа, где боясь поднять голову скрылся его обидчик. А тот стрелял не переставая.
  - Блядь ты такая! Ко мне домой пришёл?! Васю Ворона хочешь, сука?! Ну так выходи! Чего прячешься?!
  Автомат заклинило. Три пули влетело в бронежилет и одна в правое плечо. Он завалился на спину, ещё одна должна была попасть в голову. Но Коля выскочил из дверей как нельзя вовремя. Рука с пистолетом и сам стрелок на полкорпуса торчали из окна. Один точный залп начинил руку дробью. Заорав киллер исчез в окне. Николай схватил хозяина дома за ворот и не без труда потащил вовнутрь, держа под прицелом лестницу.
  - Слушай, а чего у тебя собак нету?
  - Дети же. А вдруг покусают? Собака добрая должна быть... да и помогут от таких то, собаки.
  Ворон с тоской посмотрел на лежащих неподалёку Шабаша и Француза.
  - Твари... какие же твари. Доберусь когда, живьём шкуру со всех виноватых спущу... в моём доме... - Его приложили спиной к стене... - Бляди.
  - Как сам?
  - Нормально... в плечо на вылет не ранение.
  - Как Махно?
  - Перевязал ногу, но плох. Ему в больницу надо.
  Из гаража послышалась очередь, затем двери стали отъезжать. Вместе с ними начали открываться ворота. Не раздумывая Коля рванул через подсобку с последним зарядом в дробовике. Выбежав он сделал один выстрел в окно внедорожного 'Ауди' прежде чем тот на полной скорости рванул с места, едва задев главные ворота боком. Тело Махно как то нелепо лежало на полу, из под него вытекала лужа крови. Коля подошёл - дважды в голову. В гараже в прочем было ещё две машины... он пошёл обратно.
  - Махно убит, он уехал.
  Ворон посмотрел на гостя, достал из кармана ключи и швырнул к ногам.
  - Догоню эту мразь и убей. Прошу тебя.
  Николай не сказал не слова, подобрал ключи к 'БМВ' вбежал в гараж. Уже через несколько секунд, машина рванула с места. Пока радио во дворе продолжало играть.
  ...
  
  
  История третья. На войне как на войне.
  
  Баттери-Парк. Манхэттен. Нью-Йорк. 23:14 по Москве. 16:14 по Атлантике. 17 октября 2010 года.
  
  Как и многие места в одном из ключевых городов всей западной цивилизации, Баттери-Парк, находящийся на самом острие южной юго-восточной оконечности острова, был всемирно известен по медиа-продукции, и был переполнен как большим количеством иностранных туристов, так и приезжих из других городов. Плюс некоторым количеством местного населения. Хотя было его сейчас не слишком много. Мидтаун не то место где в четыре часа по полудню можно найти праздно шатающегося ньюйоркца. Это одно из мест сосредоточения всей финансовой мощи западной цивилизации. Именно здесь заканчивается (ну или начинается) Бродвей, именно здесь расположена Уолл-Стрит и фондовая биржа где решаются судьбы экономического благосостояния народов попавших в капкан всемирной долларовой системы (то есть фактически всего человечества кроме может быть КНДР). Неподалёку от этого места был совершен чудовищный акт террора, один из самых страшных в новейшей истории. О чём немым напоминанием в ночи служили отмеченные прожекторами призраки былого величия Старой Америки. А рядом с ними уже почти заканчивалось строительство Америки новой в виде стеклянной шпильки 'Фридом Тауэр' должного стать одним из высочайший зданий в мире. А здесь, в парке, рядом с круглым зданием старого форта, в окружении жёлтых и оранжевых деревьев, одно из тех мест откуда когда то пошла Америка, открывался вид и на великие башни 20 века за спиной, и на статую Свободы вдалеке, посреди залива Аппер. По обширной водной глади уходящей почти до самого горизонта тут и там сновало великое множество суден, а сверху летали десятки чаек (в основном крупных, размером с упитанного кота).
  Ноябрь в этом году выдался прохладным, особенно для такого в целом мягкого по климату города как большое яблоко. Поэтому Афанасий был одет в пальто, как и двое его спутников. Двое крепких парней из спецназа СВР 'Заслон', охраны консульства РФ. Ребята не самые не приметные, но это Нью-Йорк, сосредоточение власти. Племя охранников здесь выделяется не особо сильно. Но что бы не привлекать, даже в таком интернациональном и нигилистичном месте, внимания, оба бойца обладали внешностью не сильно отличавшую их от местной публики. Проще говоря, они были не славянами. Один был 'русским немцем' и смахивал на обычного Джона из Айдахо, а другой был так и вовсе типичным Бруклинским евреем переростком, из тех что помогают охранять ломбард любимого дядюшки. Афанасий Сергеев на их фоне выглядел пожалуй самым коренным аборигеном из всех, этакий типичный американский аристократ с кожаным чемоданом в руке. Можно даже сказать Дон. Чего нельзя сказать о том кто шёл ему навстречу. Не сильно высокий, слегка грушевидный, но солидный мужчина семитской наружности, в очках и с бородкой. Что его выделяло, так это опять же, двое крепких парней. Чёрный и белый, оба тоже в плащах, оба совершенно спокойные, с ледяными лицами. Охранники остались стоять друг на против друга шагах в пятнадцати, смотря по сторонам. А старые знакомые подошли к ограде, поставив чемоданы прямо на неё, и засмеявшись обнялись.
  
  Наверное не много в мире было людей настолько разных и одновременно с этим, настолько похожих друг на друга как генерал Федеральной Службы Безопасности Афанасий Сергеев и Оурен Тателбаум
  Сергеев вышел из семьи советской технической интеллигенции поехавшей строить электростанции и железные дороги в Сибирь, ездил по стремительно возвышающимся городам среди тайги. А Тателбаум был гордым сыном и наследником четы академиков из Университета Брауна. Оба имели в жизни все возможности и перед ними были открыты все дороги. Но пример дедов участвующих в войне против нацизма, и стремление защищать свои страны от врагов, повели их по предсказуемому жизненному пути. Сергеева в КГБ а Тателбаума в ЦРУ. Где они сначала долго учились, а потом работали, борясь фактически друг против друга. Как раз в ту эпоху, на пике Холодной войны, когда служить своей стране было не зазорно и даже приветствовалось. Разница была разве что в профиле деятельности.
  Оурен - был специалистом по психологии больших и малых групп, идеологическим и религиозным вопросам, а так же своего рода 'бытописателем' всех существующих на тот момент экстремистских группировок (то есть даже по меркам американских академических кругов, о мире он знал гораздо больше чем все кто его окружал). Он был аналитиком, причём высшей категории.
  Сергеев (что не являлось, как уже ранее упоминалось, настоящей фамилией) - был самым что ни на есть оперативником а затем следователем, специалистом по контрразведывательной деятельности, проведший треть всей своей службы в защите советских граждан и дипломатической тайны за рубежом. Оба работали с умом, самоотверженно и были бесконечно преданы идеалам. Тателбаум стал одним из главных аналитиков команды Рейгана а затем Буша Старшего. А Сергеев во времена уже стремительно гибнущей страны, оказался одним из немногих высших начальником Комитета, что действительно верил в то что есть вещи которые нельзя купить или продать. Именно тогда, в период 'Ускорения' и 'Перестройки', а затем и развала страны, они двое и познакомились лично. Правда слово 'знакомство' будет не совсем точным, своего противника Афанасий знал, но не очень хорошо. А вот его коллега, знал о нём практически всё. Да и они не разговаривали, стояли друг напротив друга на встрече в Рейкьявике, за спинами первых лиц государств.
  Оба разочаровались в своих идеалах и своих системах. Такое часто случается с людьми. Даже с самыми преданными и могущественными. Разница лишь в том, что не многие имеют в руках столько ресурсов и возможностей, что бы это разочарование не просто 'переварить'. Предпринять всё возможное, что бы всё начать делать по своему. Для Афанасия этим моментом стал расстрел Белого Дома. Приказа терять веру в страну не было, но государство он тогда презрел. Презрел настолько что, ушёл в фактическое подполье тогдашней власти. И команда 'Арбитраж' стала богатой почвой для городских легенд, про туже 'Белую Стрелу' и прочие команды народных мстителей всех мастей. Правда в этом кроется историческая ошибка, так как профилем группы зачистки был отнюдь не криминал, у них была несколько другая специфика. Но об этом как ни будь потом... Официально он вообще не существовал, но при этом был возвращён в строй по протекции Самого, который был тогда директором ФСБ. И вернувшись на службу, он стал одним из авторов нынешней отечественной антитеррористической доктрины.
  У Тателбаума всё было чуть более 'приземлённо' (если можно так вообще сказать о человеке его уровня). Он был одним из немногих американских аналитиков приближённых к Белому Дому и вовлечённым в тот самый пресловутый 'диип стэйт', который не испытывал восторгов от гибели Советского Союза. Естественно как и все американцы он не жалел о падении главного противника своей страны и свободного мира. Но в гибели ядерной державы с крупнейшими в мире запасами всех возможных видов вооружений, а так же самой протяжённой в мире границей которую теперь никто не контролировал, он не видел ничего хорошего. Отношения с 'демократами' из администрации Клинтона не сложились, их головокружение от победы над социалистическим блоком ему пришлись не по душе. После вмешательства в Югославский конфликт в 1995 году он вступил в жесткий клинч с нынешней командой аналитиков при шаловливом Билли. Тогда он ушёл в первый раз, на должность мирного аналитика STRATFOR, сделав их одной из ведущих в мире аналитических агентств. Но после 11 сентября, страна призвала нужных людей. И естественно ветеран ЦРУ с большим стажем, не мог не вернуться. Но по настоящему он разочаровался в правящем классе после вторжения в Ирак, и особенно после позора с так и не найденным химическим оружием. Когда для него стало окончательно понятно что Вашингтонская верхушка легко разрушила целую страну и обрекла тысячи молодых американцев на ненужную войну, ради интересов международных энергетических компаний и ВПК а так же его высокопоставленных коллег из ЦРУ. Тогда он и ушёл в тень. Его положение, связи и опыт позволили ему создать полугосударственную аналитическо-разведывательную структуру. Которая могла бы работать в интересах его страны, но при этом не зависеть от действующей администрации и капризов разведывательного сообщества США. Благо почва для произрастание всевозможных частных силовых структур после 11 сентября в Штатах была весьма плодородна. И вот уже последние семь лет, двое повидавших всякое людей, которые не могли и не должны были работать вместе, по поручению высших инстанций своих стран сотрудничали ради всеобщего блага... подобные реляции с каждым годом звучали всё смешнее. Но пожалуй, и Афанасий и Оурен действительно могли назваться друзьями, ведь знали о друг-друге всё.
  
  - Ты всё никак не похудеешь?
  - Это всё наследственность, дружище. Мой папаня играл в баскетбольной команде, и всю жизнь был стройный и высокий. Но к пятидесяти годам отрастил нехилый такой живот.
  - А говорят что в сорок лет начинается самый интересный этап жизни.
  - Это факт! Конечно я не так сексапилен как во времена своей молодости, но никогда себя не чувствовал как сейчас! А ты я смотрю по прежнему на спорт налегаешь?
  - Да, но думаю дело в обмене веществ скорее.
  Афанасий снова глянул на 'Фридом Тауэр'.
  - Красиво строите.
  - Много думали про внешний вид... конечно он не такой как старый. Таких больше не будет. Но знаешь - в этом здании есть надежда. На будущее.
  - Светлое?
  - Просто на будущее, дружище. Любое, лишь бы оно у нас было.
  - Ты стал лиричен.
  - Всегда таким был, будто ты не знаешь.
  Оурен посмотрел на паром до острова Свободы, что забитый туристами как раз шёл в сторону близлежащей пристани, что за фортом.
  - Ты куда потом?
  - В Сеул, на саммит. Но перед этим консульство, потом будет Монреаль, Сиэтл, Токио.
  - Обширная программа.
  - А ты?
  - Завтра отбываю в Марракеш. Небольшое дело...
  Афанасий открыл саквояж и передал не слишком толстую, но и не то что бы тонкую папку без каких либо надписей. Его коллега взял её в руки, открыл и внимательно начал изучать первую страницу.
  - Информация достоверна?
  - Даже не смотря на отношения с Кадыровым, в среде европейских чеченцев всё неоднозначно. Много связей, много долгов.
  - Значит Франкфурт?
  - Я не один из твоих экспертов. Но думаю на военные объекты не полезут. А вот на мероприятия в городе, какие ни будь празднества или вечеринки, вполне могут. Немцев мы уже предупредили.
  - Когда?
  - Судя по темпам подготовки, около недели. Исходя из худшего варианта, часов 40, 30.
  - Имарат Кавказ?
  - Нет, иначе бы мы знали точнее, и не Аль-Каида - иначе бы знали вы. Наверное какое ни будь мелкое, но невероятно амбициозное и вонючее объединение. Приобрели через Венгрию столько оружия и взрывчатки, что могут начать небольшую войну.
  - Сраные албанцы.
  - Ну, почему же сразу албанцы. Может быть греки, или даже сицилийцы. Уроды есть везде, и желающих поторговать оружием хватает среди многих. Особенно среди греков.
  - Отрадно верить что ты ещё веришь в дружбу народов.
  - И да, и нет. Знаешь, не хотелось просто напоминать что именно вы помогли стать албанцам теми, кем они являются сейчас. Уверен те тысячи учителей, врачей и просто честных работяг что оттуда бежали после того как вы помогли прийти к власти головорезам, безмерно благодарны вам.
  - Чеченцы в Европе наверное вам тоже благодарны.
  - Вопрос дискуссионный. Но давай не будем вспоминать прошлое.
  Оба хмыкнули, каждый о своём но и об общем тоже. А паром уже скрылся за фортом громко дудя. А может это был какое то другое судно. Благо их в бухте было немыслимое количество. Оурен убрал папку в своё чемодан. Афанасий повернулся что бы снова посмотреть на башни Мидтауна и золотистые деревья.
  - Люблю осень в Нью-Йорке. Жара уходит, бетон на фоне листвы не такой блеклый и унылый. Что-то в этом есть.
  - А я скучаю по Москве. Отвратное пиво, собачий холод, но потрясающие женщины, и в душе каждого старого КГБшника живёт вокалист народного ансамбля. И хорошо на... как их там. Chistuh prudah.
  - Бери с собой Лилит, приезжайте.
  - Знаешь, как решу текущие проблемы, может и приеду.
  - Как она? Как сыновья?
  - Справляется... уже лучше чем месяца три назад. Собирается на лыжи встать.
  Оба засмеялись. Это действительно были хорошие новости, на фоне того что случилось с Лилит Татенбаум полгода назад.
  А сыновья вполне неплохо, но на континенте никого нет. И ты не поверишь, младший жениться.
  - Брайан?! Shibzdick?!
  - Да, именно он. И ты не поверишь на ком. На алжирке. Какая то дикая помесь берберов с французскими арабами.
  - Ты не в восторге я вижу.
  - Да, а представляешь какого её родителям? Дочь выходит замуж за еврея из Америки.
  - Пути Господни...
  - О! Прошу!
  Оурен закатил глаза и достал из сумки свою папку и протянул её другу. Афанасий раскрыл её.
  - Красивая хоть?
  Татенбаум обвёл в воздухе фигуру, подчеркнув в нужных местах, одобрительно закивав. Коллега улыбнулся. А потом начал внимательно читать сводки. С первых же страниц информация не радовала, совсем.
  - Ты хоть сам то понимаешь как это выглядит?
  - Не мне тебе рассказывать о моих взаимоотношениях с Вашингтоном. Но наши бы на такое точно не пошли. Но к сожалению, хотя не буду лукавить, скорее к счастью, за своих так называемых союзников мы ответственности не несём.
  - Как давно?
  - Мы не знаем. Они всегда активно работают, проводят операции по всей малой и средней Азии. Балканы и Кавказ так же в их радиусе действия. Наш агент в Азербайджане зафиксировал кипучую деятельность по подготовке к большой акции. Британцам это в общем то тоже не понравилось.
  - Но британцы нам ничего не сообщили.
  - Некоторые вещи в мире не меняются.
  - Чую куда ты клонишь, но давай не будем забывать, что мы от них тоже настрадались.
  - Да-да, Бостонское чаепитие было совсем недавно.
  - Лэнгли долгие годы пытались приручить и этого пёсика. Как будто мало нам цепных псов, что сорвались с поводка и обосрали все тапки. Но у них ничего не вышло. Ублюдки слишком чётки в своей ориентации, и слишком отморожены.
  - Анкара будет всё отрицать.
  - Ещё бы чёрт их подери. Такое бы кто угодно отрицал. Так что рассчитывать положить этому конец в ближайшем будущем я бы не советовал надеется. Но думаю что принять меры вам нужно было ещё вчера.
  - Считай что уже приняли.
  Он захлопнул папку. Они снова повернулись к заливу. Неподалёку с радостными визгами шла толпа в три десятка американских ребятишек лет семи-восьми. В сердцах двух немолодых людей как то непонятным образом потеплело.
  - Как Анастасия? Прекрасная Анастасия...
  - Полегче, Дон-жуан... хорошо. Не в восторге от моей работы.
  Оурен засмеялся.
  - Но в целом хорошо.
  - Слышал про сына, рад что обошлось.
  - Спасибо друг... он упрям.
  - Напоминает мне кое кого. Если он хотя бы в половину так упрям как тот кто стоит передо мной, чую что уже через год я буду разговаривать с ним.
  - Упаси Бог ему всё это...
  - К слову о пёсиках, которые сорвались с цепи. Меня по головке за такое, мягко говоря не погладят, но всё равно скажу. Ты ведь заметил, как на Востоке стало тихо?
  - Не акций, не раскачки ситуации?
  - Верно. Зато вся шваль исламского мира съезжается во все ключевые точки. Поставки оружия утроились...
  - Мы о таком слышали. Думаешь что в Вашингтоне пойдут на такое?
  - Пойдут, к сожалению. А если пойдут на Капитолийском холме, то пойдут и в Уайтхолле, и на Елисейских полях. Механизм уже начал раскручиваться. Им недостаточно простой лояльности, им нужно полное подчинение... Господи Боже мой. Я ведь тоже купился на всё это. 'Новый президент - новая надежда'. По всей видимости в душе я всё тот же старый интеллектуал из лиги плюща.
  - Прошлый был хуже.
  - Прошлого надо было повесить перед Белым Домом. Но надо отдать ему должное, он имел смелость принимать решения, даже если эти решения идиотские и преступные. Нынешний же просто прыщ на заднице. Амбиций до небес, но при этом он слушает всех подряд, всем хочет угодить... Сначала 'Peregruzka', теперь этот вот проект... мы начинаем утрачивать контроль. Откровенно говоря мы его утратили после 2008 года, когда надо было что-то сделать с последствиями биржевого краха. Но то что происходит сейчас... это страшно дружище. По настоящему страшно.
  - А что по внутреннему влиянию?
  - Фактически ничего. Знаешь, никогда бы не подумал что мы будем заниматься тем же чем занимаешься ты... нанимаем латиносов, в основном мексиканцев, и знатоков местности. Создаём оперативную базу в Техасе. Федеральное правительство мягко говоря не в восторге, но власть штата дала полный карт-бланш. Потом если будет продемонстрирована эффективность, будут базы в Аризоне, Неваде и Нью-Мексико... мы больше не влияем на внутреннюю политику. Теперь мы просто пытаемся остановить наступление катастрофы.
  - Как бы я хотел сказать тебе, что мы не пытаемся сделать тоже самое... я не скучаю по Холодной войне. Но кое что тогда было гораздо лучше чем сейчас.
  - Много что тогда было лучше чем сейчас. Но скорее всего, просто мы были молодыми.
  - Ты уж нас не списывай. И наших сыновей тоже.
  - Я иногда думаю, какое наследие мы им оставим.
  Дети за спиной были всё так же бодры и веселы. И уже хотели пойти в сторону оградки, хоть две молодые учительницы и пытались как то их организовать что бы они этого не делали. Но старики решили что надо уступить молодёжи место.
  - По крайней мере мы сделаем всё что от нас требуется.
  Они снова крепко обнялись.
  - Приезжай на ваше Рождество.
  - Подумаю moy dorogoy drug.
  
  
  ...
  
  
  Большая Лубянская, строение 18. Конференц-зал номер 3. Москва. 00:23 по местному времени. 18 октября.
  
  
  Линия экстренной связи с консульством в Нью-Йорке шла прямо через спутник. Система ГЛОНАСС достигшая полной развёртки в масштабах всей планеты буквально месяц назад, обеспечивала в этом вопросе полную независимость от иностранных операторов связи. Раньше приходилось либо выбирать время для сеанса в зависимости от положения спутника, а всего то десять лет назад связь шла через телефонный узел на дне северной Атлантики. Сейчас вопросы со связью обстояли несомненно проще. И можно было не шифроваться опасаясь прослушки.
  С той стороны из специального кабинета вещал Сергеев, а здесь в консервативно обставленном конференц-зале с видом на ночную Москву, сидели трое. Глава контрразведки Генерал Кравченко, Полковник Герберг, и замдиректора службы собственной персоной. Количество света намеренно сократили до двух настольных ламп. В столь позднее время у Кравченко резало глаза, старость уже была не в радость. В прочем солидный возраст искупал колоссальнейший опыт и чутьё, хоть и подверженные суровой профессиональной деформацией. Семён Павлович искал врагов государства среди своих всю жизнь, что безусловно оставило определённый отпечаток. Откровенно говоря, даже директор испытывал по отношению к нему некий трепет. В свою очередь Герберг, в свои сорок три, был самым молодым замначальника отдела во всём главном аппарате. И ещё никогда не присутствовал на совещаниях 'тет-а-тет' в качестве собственно главы отдела. Но Сергеев был в отъезде по делам ничуть не менее важным чем то с чем они сегодня столкнулись. Не то что бы новые обязанности тяготили Александра Ивановича, но теперь от него требовалось соответствовать. А полевому агенту это делать не так уж легко. В прочем и сам замдиректор был хоть и в галстуке, но человеком дела а не слова. Что заметно упрощало общение.
  Сергеев прокашлялся и сделал глоток воды.
  - Американские наблюдатели и наши судмедэксперты на месте подтвердили, что атаку на инфраструктуру проекта осуществили боевики 'Группы Вепкхи'. Но отрицают причастность своей стороны к этому. В прочем, контроль американцев над группой полностью отсутствует. А после цветных революций она полностью спонсируется членами турецкого правительства.
  Однако не члены турецкого правительства узнали о том что на АЭС ведутся работы по проекту. - Заметил Кравченко. Его голос был тёплым, поглощающим, шерстистым. Не тот что ожидаешь услышать от подобного человека. - У нас в стране об этом проекте знало человек сто. Из которых половина знала только то что он есть.
  - Американцы не в курсе зачем именно группа атаковала. Но я рискну предположить что в данном случае, интересы турков совпали с интересами заказчика изнутри страны. А группа в данном случае действовала лишь как наёмная сила.
  Каковы вероятные силы боевиков на территории страны? - Спросил замдиректора. Вопрос был к Гербергу.
  - По результатам работы объединённой опергруппы, ликвидировано две команды диверсантов. Это были хорошо подготовленные штурмовые отряды. Состоящие из выходцев из бывшего СССР, с полным набором характеристик. Все либо военные преступники, либо участники террористических ячеек, либо уголовники. Однако их уровень подготовки и оснащения внушителен.
  - Но вы упустили команду поддержки, и вероятно командный состав?
  - При всём уважении, если бы в рядах бойцов спецназа ГРУ...
  - Да знаю я!
  Замдиректора выдохнул. На редкость была неприятная ситуация.
  - Вы полагаете что они ещё в городе?
  - Если нет, то далеко они не уехали. В области введён режим КТО.
  - Мы должны были решить всё тихо... на АЭС повреждения минимальны. Защита от вирусов... фаерволл. Сработала как надо, и сумела предотвратить катастрофу. Сам проект так же вне опасности. Это хорошие новости. Плохие - в том что кто-то в правительстве, из тех кто знает про проект, продал этот секрет. И если сегодня об этом знают турки, то завтра об этом могут узнать все.
  У нас была фора в восемь месяцев. - Заметил Кравченко. - В современном мире это хороший результат.
  - Георгий Леонидович! Дело не в нарушении режима секретности! Мы специально вывезли исследовательскую площадку в глушь, в Саратов. Потому что знали что здесь проект будет в опасности. Нам нужно было продержаться до конца года! И мы бы умыли американцев, а значит и весь мир. Теперь все институты в США и все корпорации включатся в гонку.
  - Включатся, но не успеют. Уровень готовности проекта 80 процентов. Считаю что это успех. Не считая времени на предварительные испытания и внедрения в производство. Американцы больше озабочены борьбой с китайцами, нас они просто не заметят. До поры до времени... а вот предателя мы найдём. Вы же меня знаете.
  - Знаю... но это не снимает проблемы с диверсантами. Как они в страну попали?
  Слово снова взял Сергеев. - Мы считаем что они проникли в страну при поддержке Каспийской группировки. Это один из их спонсоров. Но раньше мы не могли их уличить в этом напрямую. Каспийцы работают дотошно и аккуратно, и подмазаны везде... в чём ничего удивительного нет.
  - Насколько глубоко они засели?
  - Вам горькую правду?
  - Понятно... сколько групп ещё может быть в стране?
  - На этапе подготовки к операции, и американцами а затем и нами было обнаружено по меньшей мере четыре группы. В общей сложности около сорока человека. Предположим, если они собирались ударить по комплексу и вывезти оттуда что-то, им нужно было бы потом покинуть страну. Значит разделение обязанностей такого, две ударные группы, одна группа наведения, и команда эвакуации.
  - Значит где то посреди Поволжья у нас всё ещё действует группа хорошо подготовленных и имеющих пути отхода наёмников?
  - Боюсь что так. И это не отменяя того что Каспийская группировка едва ли прекратит их поддержку, даже после того что случилось...
  - Уничтожьте её.
  Замдиректора посмотрел на Герберга. Тот на всякий случай решил уточнить. - Я вас правильно понял?
  - К сожалению мы не занимаемся оборотом наркотиков. Но это уже переходит всякие границы. Я хочу что бы этой группировки не было. Вне зависимости от того что она из себя представляет, каковы масштабы её деятельности. Она должна исчезнуть.
  - Вас понял.
  Затем директор обратился к Сергееву. - Ваша команда уполовинилась. К счастью никто не погиб. Но предатель в рядах ГРУ... команда из управления скомпрометирована. Военная прокуратура и сам отдел военной контрразведки начнёт внутреннее расследование. Но вы понимаете, что это автоматически выбивают команду из игры. Из команды 'Буг' боеспособны трое, может четверо. У военных ситуация такая же, хотя про них можно и не говорить.
  - При всём уважении. Не смотря на предателя в рядах военных, без них мы бы вообще ничего не сделали.
  - Боюсь это решение будет за Арбатским военным округом а не за нами. Ваш отдел сработал отлично. Но теперь, после атаки, в это дело будут включены все структуры и министерства.
  Герберг сам не знал откуда в нём такая смелость.
  - Товарищ Генерал, при всём уважении. Позвольте с вами не согласиться.
  - Вы сегодня очень часто выказываете уважение, и слишком часто со мной не соглашаетесь.
  Герберг слегка растерялся, но замдиректора жестом позволил продолжить.
  - Наш отдел не имеет себе равных по нейтрализации таких вот групп. Слишком много людей, это лишний шум и суматоха. Я бы не надеялся на профессионализм местных органов власти. Если они столкнутся с ними, вероятнее всего будут большие потери, а ребята в краповых беретах покрошат террористов в винегрет. А нам нужны данные о заказчиках и возможных предателях. Отдел 'С' для этого и создавался, для хирургических операций.
  - Ваши предложения?
  - Отряд 'Буг' был не до комплектован. Всего в нём служит 16 человек. Все шестеро - оперативники для полевых действий. Они будут в Энгельсе уже утром. 'Буг' уже сделал большую часть работы, позвольте нам закончить.
  - А что с остальными отрядами?
  Ответил Сергеев. - Все четырнадцать групп задействованы в операциях. Шесть на Кавказе, остальные раскиданы по всей стране.
  Это означало что свободных групп нет вообще. Хороший начальник отряды с операции не снимает. Как только дан старт, всё начинает жить по своим законам и остановить ничего нельзя. Вывод группы из режима активного действия может привести к раскрытию группы, провалу оперативной разработки и вполне вероятно к гибели оперативников. Шесть человек это полноценная боевая группа. При должны полномочиях и поддержке более чем работоспособная.
  - Ладно Сергеев. Ваш зам лично будет контролировать ход проведения операции. План остаётся прежним. Разрешаю задействовать все ресурсы, при сохранении определённого уровня конфиденциальности разумеется. Но запас времени у вас ограничен. Передавайте мои наилучшие пожелания консулу.
  Связь прервалась. Герберг встал со стула.
  - Разрешите приступить к выполнению?
  - Да полковник. И чем быстрее тем лучше.
  Полковник кивнув покинул помещение. В нём остались двое. Зам задумался.
  - Как думаешь, откуда утечка?
  - Не думаю что снизу. Снизу таких сделок не заключают. Кто-то сверху, имеющий каналы связи. Так высоко что эти каналы даже нам недоступны.
  - Министерство обороны? Предатель в ГРУ... рехнуться.
  - Всё говорит о том что планировали они всё это не один месяц.
  - Мы ведь поэтому и перенесли всё в Саратов. Что бы это предотвратить.
  - Уже мудя седые, а рассуждаешь как юнец. Поменьше рефлексии. Думай.
  Замдиректора посмотрел на старика. Тот был спокоен как удав. Специально подначивал.
  - Ты Георгий Леонидович, сам то что предлагаешь?
  - По старинке. Ничего не меняется в подлунном мире. Разве не так?
  - Люди не меняются. А вот мир меняется всё время. Именно поэтому эту гонку мы должны выиграть. Уж не мне тебе рассказывать.
  - Буду работать как и раньше. Пускать слухи, распространять ложь и правду. Выведу крысу на чистую воду.
  - Директор уже в курсе ситуации. А если в курсе директор, значит в курсе и наверху... сколько у нас свободных групп от Специальных Операций?
  - Все кто не на Кавказе, сейчас здесь, включая 'Альфа'. Вычищают аппарат Лужкова. Благо грязи там накопилось изрядное количество.
  - Не напоминай. Сколько нам эта гнида крови то... 'Вымпел'?
  - Растаскан директором по твоей рекомендации, забыл?
  - Да, тишина на Ближнем Востоке нехорошая какая то.
  - Есть 50 человек, сам знаешь где.
  Зам взял паузу, думая. - Нет. Они хороши для войны. Но не для мирного города. Не умеют работать с населением, аккуратными их тоже не назовёшь.
  - Они мастера по охоте за головами.
  - Мастеров я только что отправил. Этих ребят мы держим на известный случай, когда в стране всё пойдёт через одно место. Тогда уже будет не до деликатности и не до тактических схем.
  - Не нравится тебе Полковник Кречет.
  - Нет, не нравится. Но он профессионал, которому место на войне. Выпустим этих, потом будем очень долго объяснять, кто сжёг половину Поволжья.
  - Тогда у тебя нет выбора, кроме как довериться Сергееву. Он ещё не подводил.
  И это была правда.
  - Да, не подводил. Как только план 'Чёрный Клык' отработаем, высвободятся местные, отправим их в помощь.
  - Сходи в буфет, кофе выпей. Я вернусь к себе, к четырём часам соберу группу.
  
  
  ...
  
  УВД Балаково. 01:18 по Москве. Город Балаково. Саратовская область. 18 октября.
  
  Народ пришлось собирать прямо на парковке. Большего по размеру помещения чем двор под открытым небом, в самом здании управления попросту не было. Сотрудники были уставшими. Сегодняшний день без преувеличения можно было назвать одним из тяжелейших за долгое время. Но ситуация была нестандартной и требовала срочного решения. О чём говорила группа из 30 ребят в штатском, но с военной выправкой и державшихся плотной группой - бойцы СБ 'Росатома'. Благодаря ним, здесь было ещё теснее, ведь помимо них здесь находился весь городской оперативный и следственный состав и все начальники и замы начальников отделов. Сверху начинал накрапывать холодный дождь. Полковник Дараев был ещё злее чем днём, периодически недвусмысленно посматривал на Николая Юрьевича что стоял в трёх шагах от него. Тот не разу не смущался. Скорее наоборот, сейчас он готов был голыми руками вбить в землю кого угодно. Между ними стояли переодетые в штатское (были при себе выходные костюмы тёмных цветов) Рыба принявший на себя обязанности командира, Хайфа бывший в довольно скверном расположении духа, и получивший серьёзные ушибы но вполне боеспособный Таха. Военных от дела отстранили, а остальная группа была в больнице. В прочем, инструкции из центра были недвусмысленны, продолжать работу. А они были, на самом деле, рады. Полковник вышел к по большей части молчаливой от усталости толпе.
  - Значит так ребята, разъясняю ситуацию. Как вы уже наверное слышали, на нашу АЭС была совершенна массированная кибератака. - Некоторые в толпе слегка удивились, до остальных смысл сказанного через пелену усталости скорее всего попросту не прошёл. Дараев слегка повысил голос. - Не слышали? А, ну так это потому что вам об этом не рассказали. Так же вам наверное не рассказывали о том что в районе введён режим КТО. И то что группа террористов, на данный момент, расположена где то на острове?
  Здесь уже люди в толпе оживились. Кто-то воскликнул. - Почему об этом нет никакой информации?
  - Хороший вопрос Кулешов! Отличный! Потому что вам не положено об этом знать. Как об этом и не знали сегодня те четверо сотрудников службы безопасности Росатома, коих мы послезавтра будем хоронить на городском кладбище.
  Кто-то из бойцов СБ смачно сплюнул на землю, остальные тоже были не в духе. Пожалуй не было сегодня здесь человека более виноватого во всех смертных грехах - чем Кардышев. Даже не ребята из ФСБ, а именно он.
  - Но виноватых мы будем искать позже. Сейчас ситуация такова, где то здесь, совсем недалеко от нас, расположена группа хорошо подготовленных и вооружённых боевиков. За последние девять часов мы приняли все возможные меры, с острова им не сбежать. По крайней мере до тех самых пор, пока они не придумают как его покинуть минуя посты. Все подходы к реке охраняются, по всем противоположным берегам стоят наряды внутренних войск. На активном дрейфе в заливе и у дамбы работают Самарский и Саратовский речные патрули соответственно. Я хочу что бы вы подняли все свои связи какие есть, установили слежку и прочесали все известные вам лёжки. Оперативные группы - на вас слежка. Действовать с исключительной осторожностью! Работаем по тихой и без мигалок. Как только увидите что-то подозрительное, на сигнал будет послана группа. В составе групп, наши коллеги из Росатома, под руководством наших коллег из ФСБ.
  Вперёд вышел Рыба, прочистил горло. Стараясь подбирать слова. - Я Майор Федеральной Службы Безопасности Пётр Антонович Карпенко. Командующий операцией в поле, в тоже самое время как ваш непосредственный начальник, будет координировать ваши действия. Расклад такой - работа ночью существенно снижает риски для гражданского населения, думаю после всего того что сегодня было - горожане заслужили немного спокойного сна. В наши же с вами задачу входит поимка или же ликвидация боевиков. Под моим и моих коллег командованием, будут находится бойцы службы безопасности АЭС. Они все хорошо обученные люди с опытом. - теперь он обращался к ним. - Вы наша главная ударная сила. Будете беспрекословно выполнять мои приказы. Вам ясно? Отвечать по форме!
  Ответ был громогласным и утвердительным.
  - Это хорошо. Сегодня мы потеряли четверых своих товарищей. Мы обязаны найти всех тварей что это сделали. На сборы семь минут, время пошло!
  Стая пришла в движение. Началась раздача остатков арсенала сотрудникам милиции. В свою очередь СБшники своё оружие привезли с собой в чёрных фургонах, и немало. Хайфа похлопал своему коллеге.
  - Рыба... я впечатлён. Очень.
  - Ты давай лучше пойди наших разними...
  Они посмотрели как Кардышев пошёл вслед за начальником милиции.
  
  
  Балаково. Жилгородок. Тоже самое время.
  
  Это была трёхкомнатная квартира на последнем этаже самого заурядного панельного дома из возможных. Незаурядным его делало место положение. Несколько шестнадцатиэтажных свечек находились фактически в самом центре города. А учитывая что город было не слишком большим, и зданий такой высоты в нём больше не было, эти дома были стратегически важной точкой. Из окон открывался живописнейший вид на спящий рабочий город, вдали протекала величественная река. Прожектора и сигнальные огни светили на дамбе, мостах, и на дальних ЛЭП перебрасываемых через реку, можно было увидеть даже АЭС во всём великолепии за излучиной реки и степью. Дрожали от дальности расстояний искусственные огни где то вдали. Внизу на улицах шумела группка пьяниц, да редкие автомобили проносились не стесняясь скорости.
  Шуба стоял на лоджии и курил, пока за спиной в комнате во всю была суета. Они прикрутили по всему подъезду, на всех выходах на крышу и на пожарной лестнице камеры. И сейчас двое 'умников' из четырёх подключали всё это добро к лэптопу на столе. Соловей уже переодевшись в серые брюки и рубашку вышел туда же, обратив внимание что Шуба был ещё в форме. Тот напрягся сперва, но потом понял что ничего не будет.
  - Тебе бы переодеться надо. В маленькой комнате есть шмотки.
  - Успею ещё.
  - Твои ребята показали класс. Уважаю. Но я не выполнил задачу и потерял людей. В том числе парочку ценных.
  - Хочешь компенсации?
  Они оба смотрели на город, что бы не пересекаться взглядами.
  - Хочу выбраться отсюда. Я не знаю чем тебя подкупили и что пообещали. Но из-за твоих коллег, и из-за тебя в том числе, нас стало слишком мало. А план пошёл прахом. Ты мне поможешь покинуть этот мухосранск. И именно ты будешь объяснять моим боссам, почему всё пошло через жопу.
  Шуба глубоко выдохнул. - Во первых, я не подчиняюсь твоим боссам. Во вторых, тебе наверное самому надо будет объяснить, почему твои люди оказались таким унылым говном.
  Он наконец повернулся. Они были на расстоянии удара друг от друга.
  Тот самый бритоголовый болгарин из умников, встал в дверях.
  - Господа! Господа, я думаю что нам всем надо покинуть балкон. Знаете ли, это не очень безопасно, стоять так близко к краю.
  Шуба посмотрел на обоих. - Мы сотрудничаем, пока не покинем город. Сейчас мы друг-другу нужны, я советую вам это помнить. Не говоря уже о том, что это именно вы проебали операцию.
  - Ах ты па...
  - А твои ребята, если знали на кого буром прут, должны были лучше подготовиться. И если ты думаешь, что я чем то хуже них, подумай ещё раз.
  Шуба пошёл в сторону бритого, тот уходить отказался.
  - Знаешь, здоровячок. Ты мне уже даже нравишься.
  - Как мило. За руку тебя подержать?
  Бритый улыбнулся и отошёл в сторону. Шуба пошёл на кухню, стараясь не пересекаться взглядом с ублюдками из комнаты. Соловей харкнул вниз с балкона.
  - Давай убьём пидора.
  - Пидор может помочь нам выбраться. У него нет другого выхода. А когда мы отсюда выберемся, убьём его и второго нанимателя.
  - Таков приказ? Та сторона нам не простит.
  - План 'Би' был запущен как только мы не явились на точку. Пускай он и сложнее. Но это уже не наша забота. Нам надо будет покинуть страну. Но для начала, убраться отсюда. А потом я дам тебе убить эту мразь.
  Соловей ухмыльнулся. - А что же не ты сам?
  - Думаю что тебе это интереснее. Один солдафон другого.
  Соловей перестал ухмыляться и подошёл к 'коллеге'.
  - Знаешь Дартц, если бы ты не приносил нам столько денег...
  - То что бы ты сделал? Мне интересно.
  Соловей засмеялся.
  - Ты так убегаешь от драки, как будто рассчитываешь жить вечно.
  Они разошлись, Дартц вышел на лоджию. Осмотреться.
  
  
  Кардышев позволил себе не самый правильный жест. На который тем не менее Полковник отреагировал правильно. Когда его грубо схватили под локоть, он просто дёрнул руку.
  - Пусти блядь...
  - Спокойней Полковник.
  - Сам себя успокаивай. Ещё раз ко мне прикоснёшься, особенно вот так, я тебе яйца оторву.
  - Сколько агрессии. Хотелось бы знать с чего вдруг...
  Тут уже на них обратило внимание половины всех людей на площади. Хоть и упорно пытались делать вид что это не так.
  - Вы суки, скрыли от нас информацию о террористической ячейке! И теперь вместо того что бы вызвать сюда всех кто есть, от краповых беретов до ФСБ, мы должны за вас убирать всё это дерьмо! Это мой город! Я должен знать о таких вещах! Кретин ты ёбанный!
  - Вы забываетесь...
  - Эти мудаки чуть было целый посёлок не подняли в воздух. А если бы они попутно, по дороге в твой сраный бункер, о котором я ничего не знал, остановились у какой ни будь школы! А! Ты...
  Хайфа подошёл как нельзя кстати, пока никого не успели отстранить. Он был спокоен и безукоризнен.
  - Во первых. Информацию утаили по нашему приказу. Что в прочем, если хотите знать моё мнение, было ошибкой. Тем не менее Николай...
  Он вопросительно посмотрел на главу СБ, тот закатил глаза. - Юрьевич.
  - Тем не менее Николай Юрьевич оказал всю возможную поддержку которую смог. Более того, именно он сегодня потерял людей. Товарищи, Бога ради, нам сейчас просто не до ваших разборок. Во вторых, пусть будет. Считаю целесообразным, если вы, Полковник, возглавите штаб операции. Николай Юрьевич будет оказывать вам всяческое содействие в качестве административной помощи. Подозреваю, власти у него поболее чем у вас.
  - Это вообще не обсуждается. По крайней мере пока не приедет начальство из Саратова, или Москва не сподобится оказать нам помощь.
  - Ваша помощь из Москвы, уже здесь. И будет ещё, обещаю.
  Хайфа ушёл обратно к своей группе. В чёрные 'Транзит' загружали ящики с амуницией и оружием. Бойцы СБ вооружались прямо на парковке. Машины оперативников одна за другой покидали ворота учреждения и мчались по ночным улицам. Уже через три минуты, Дараев и Кардышев пошли в диспетчерскую. А три чёрных фургона разъехались в разные стороны.
  
  
  Военный аэродром Энгельс. 03:43 ночи.
  
  Из-за военных контейнеров, покуда персонал прикинулся 'шлангом' и удалился покурить, вышли семеро, ребят в основном походно-спортивном обмундировании. Одна высокая и губастая девушка с длинной косой, четверо внушительных данных хлопцев и один солидный мужчина средних лет чей солидный вид поддерживался надетой под бронежилет клетчатой рубашкой. Все семеро несли с собой тяжёлые походные сумки. Их уже ждал пустой и заправленный под завязку минивэн 'Фольксваген' покрашенный в чёрный и с тонированными стёклами. Уже через две минуты машина на полной скорости сорвалась в сторону КПП, что бы затем раствориться на ночном шоссе.
  
  
  ...
  
  Первая городская клиническая больница. Балаково. Саратовская область. 01:45 ночи.
  
  
  Даже если какая то дичь Берсу и снилась, он её уже не помнил. А то что снилась дичь, он был уверен на все сто. Проснулся он в состоянии крайнего дискомфорта. Но прежде чем ощутить реальность, вспышка воспоминания... болезненного. Со спины, подло... вот же сука!
  Открыв глаза он попытался встать, и встал, правда на пару секунд. Что бы потом опять рухнуть обратно, в голову ударило с такой силой, что он сразу захотел уснуть обратно и возможно не просыпаться ближайшие пару сотен лет, а может и вовсе никогда. Рухнув он застонал. К нему кто-то подошёл.
  - Ну ты как сынок?
  Берс попытался разлепить глаза. Шерхан сидел на стуле у соседней кушетки. Было темно, лишь из коридора пробивался холодный светодиод где то за углом, да и то в пол силы... а во рту как будто кошки нагадили. Попытки ответить привели к череде нечленораздельных звуков. Шерхан потянулся вперёд и протянул гранёный стакан.
  - Ты как?
  Берс взял стакан и с жадностью осушил.
  - Жить буду... сам как?
  - Сквозное через плечо, фигня.
  - Что было? Как парни?
  - Налетели жопой на забор. И мы и разведка. Все живы, но Карбарасу здорово досталось, месяца на два а то и три слёг. И одному из вояк тоже крепко прилетело.
  Хотелось спросить много чего. И при этом выдавить из себя хоть слово было невозможно. Предали... твари, предали. Берсу стало стыдно, за себя, за то что так оплошал, просто за то что позволил себя так отделать.
  - Командир... Шерхан. Я...
  - Не смей, ясно? Ты ни в чём не виноват. Этот ублюдок водил за нос своих соратников, людей что были ему как семья. А ты его знал меньше 12 часов.
  Факты упрямая вещь. Даже чувство вины с ними спорить не могло. Жгучая обида начала отступать.
  - Сколько я проспал?
  - Долго. Врачи сказали, у тебя толстый череп, так что сотрясения ты избежал. С ногой сложнее, но ходить сможешь.
   - Шерхан, я ведь не о том спрашиваю.
  - Уймись пока... Два часа назад, Рыба возглавил поисково-ударную операцию. Цель, найти и захватить группу. Тех самых к которым прибился Шуба. Насколько я знаю, результатов пока никаких. Ну и нашу зловещую шестёрку высылают к нам. Говорят, во главе будет сам Герберг собственной персоной.
  - Командир... надо было с самого начала сюда дивизию Дзержинского выслать.
  - Что, не нравится в больнице?
  - Ну вообще я здесь только две минуты. Давай до утра подожду, может передумаю.
  Шерхан улыбнулся, хотя в темноте это было едва заметно.
  - А с вояками что?
  - Утром приедет военная прокуратура. Арестовать их не арестуют, но то что с миссии снимут это сто процентов.
  Эти мысли были не просто неприятны, опустошающими. Уват и его команда были достойными ребятами - сама по себе мысль что среди них был предатель, это ещё пол беды. А вот поставить себя на их место...
  - Где они лежат?
  - Палаты через три. Только не шуми. Медсестра строгая... знойная женщина, мечта поэта.
  - Хайфа был бы в восторге.
  Оба засмеялись вполголоса. Берс начал вставать, пока что всё шло нормально, даже голова вроде как перестала болеть. А вот голень разболелась сразу как пятка спустилась на пол. Терпимо но неприятно, нога была перебинтована в несколько слоёв. Берс доковылял до раковины и умылся. Вода смыла остатки сна. Они оба покинули двухместную палату и поковыляли к коллегам.
  Берс был наверное одним из немногих людей кто больницы может и не любил, но они ему определённо нравились. Как известно, всё познаётся в сравнении. Он не раз и не два просыпался с серьёзными травмами в полевом, так сказать, госпитале. В холоде, сырости и без элементарных удобств, при том что ранения при этом получал как правило серьёзные. Проснуться в самой заурядной больнице с не самыми серьёзными травмами - уже было везением. Особенно на фоне всего того что произошло. Больница к слову, была самая что ни на есть заурядная из всех. Хоть и со следами чисто косметического, но добротного ремонта. Та самая медсестра внушительных достоинств, сидела за дальним столом и что-то писала. Посмотрев с укоризной на двух здоровых мужиков производящих изрядное количество шума, она хотела было что-то сказать, но Шерхан максимально обаятельно улыбнулся и уважительно кивнул. И та мысленно махнув на всё рукой, вернулась к своей писанине.
  - Командир, ты само очарование. Анна Васильевна не похвалит...
  - Сейчас по башке дам, не посмотрю что инвалид.
  Берс хотел бы и дальше задержаться на непринуждённой теме разговора. Но мысли из головы никуда не уходили.
  - Слишком большая атака. Слишком. Не хочу делать вид что понимаю в этом хоть что-то...
  - Ты прав. Слишком далеко всё зашло.
  Они подошли к прозрачной двери в палату и легонько постучали.
  Орлуша и Карбарас лежали в противоположных сторонах не очень то большой двухместной палаты. Уват и Степаша сидели на тумбочках здесь же, у окна. Уже почти голое большой дерево в свете жёлтой уличной лампы ветвями создавала причудливые руки-тени. Здесь было темновато, горела лишь небольшая ультрафиолетовая лампа над выходом. Настроение у товарищей разведчиков было, мягко говоря, не очень. Шерхан постучался.
  - Можно?
  Кого я вижу. - Степаша поднял руку, вошедшие по очереди пожали ему ладонь. Остальные явно были совсем уж не в духе. Гости устроились на стульях.
  Простите мужики, что так вышло. - сказал Уват, было видно что ему сейчас просто мерзко. - мой человек, я не уследил.
  Да невиноват ты ни в чём, брось. - ответил Шерхан.
  - Мы с Шубой вместе работали три года почти. Мы же с ним вместе этих тварей давили... всех этих. До сих пор поверить не могу.
  - У всех всегда есть свой резон на всё. Оправдание... найдём его и спросим.
  В жопу, спрашивать его ещё. - тихо сказал Орлуша, со злобой так. - Пристрелите эту суку.
  Нет. - парировал Уват, но тоже тихо. - Всё это игра большая. Может он на американцев работает, может на какую то из европейских разведок. Может ещё на кого. Дела серьёзные закрутились... надо его живым брать Шерхан. Я хочу знать, хотя бы чего ради всё это.
  - Понял брат.
  Помолчали. Действительно было очень мерзко. И как то, пустовато что ли. В прочем какие то вопросы что бы разбавить тишины у Берса были.
  - Где техподдержка?
  Ваша в УВД выехала. Гавр монатки собирает - Ответил Степаша. - Из Москвы в Энгельс опергруппа контрразведки вылетела и военная прокуратура кого то выслала наверняка... особисты, мать их.
  - Эй. Работа же.
  - Знаю... и у нас работа.
  Да хватит уже. - парировал Уват. - Зато людей спасли. АЭС еле отбили, говорят чуть реакторы не полетели из-за кибератаки. Персонал сработал.
  Ты мне только честно скажи. Что в бункере было? - Шерхан ответ уже знал, но попытаться стоило.
  - Ты зачем спрашиваешь? Наше же дело подневольное. Нам приказывают, мы вопросов не задаём... ты сильно то не переживай. В Москве судя по всему, сдохли все крысы которые могли сдохнуть. Так что гриф секретности понизился... будут предателя выбивать, с горелой жопой. Так что хоть узнаем, что там было, на АЭС.
  - Не теракт?
  - Не теракт. Война это брат. Вот что это такое.
  Снова замолчали. Надолго, каждый думал о своём, но так или иначе все мысли приводили к одному и тому же. В конечном итоге, разумнее всех повёл себя Орлуша.
  - Стёпа, как думаешь, тут круглосуточный в округе есть?
  Брат понял его сразу. - Дешёвое небось... хотя какая на хрен разница. Сколько брать?
  - На всех бери. Деньги есть?
  Мы скинимся. - ответил Берс. Давайте хоть полечимся.
  
  ...
  
  УВД Балаково. 01:36 по Москве.
  
  Диспетчерская было одно из немногих помещений в здании УВД, где проведён добротный ремонт. К тому же - такой системой наблюдения могло похвастаться мало какое окружное управление не то что в области, в стране можно было по пальцем руки пересчитать. Свыше тридцати новеньких мониторов передающие изображения с более чем тысячи камер по всему городу. Система гораздо более объёмная и крутая чем в иных районах Москвы. Новые шкафы серверов стоявшие по левой стене. Двое операторов в милицейской форме - девушка лет двадцати пяти и женщина за тридцать, смотрящие в экраны. Троица из 'отряда поддержки' вынуждены были притащить стулья из других кабинетов. И теперь здесь стало заметно теснее. Правда не сказать что это кого то сильно смущало. Гудвин уселся рядом с темноглазой газелью за тридцать. От татарки в тёмных колготках и с тугим хвостом на голове пахло чем то кисло-сладким но ненавязчивым. Он приветливо улыбнулся уставшей женщине. - Привет.
  Та закатила глаза вновь уставившись на экран. - Здрасьте.
  Птаха приземлился рядом с молодой девицей. - Привет.
  Девушка ответила, улыбнувшись. У неё на лице были веснушки, светлые волосы затянуты в тугой хвост. - Привет-привет.
  - Я Птаха, это Гудвин.
  - Очень приятно. Я Настя, моя коллега Ульсен. А нормальные имена у вас есть?
  - Когда мы закончим здесь, пойдёмте в приличный ресторан, в этом городе. Всё расскажем.
  Ульсен громко откашлялась. Таким образом тонко намекнув что надо прекратить трепаться и начать работать. Гудвин сразу это понял.
  - Прошу прощения. Ульсен, можно по имени?
  - Да. Но мы на вы.
  - Ульсен, мне нужен серый 'Соболь'. Примерно 15-16 часов дня. Из района 'Дары Природы'. На задней части есть небольшая вмятина. Номер не знаю, увы. Нужны все точки маршрута до последней. Настя, у обольстительного джентельмена рядом с тобой, на руках флэшка с фотокарточками разыскиваемых лиц. Поищите их рыльца на ваших камерах.
  - Это будет сделать сложнее. У нас менее ста камер пригодны для опознания лиц. Но я посмотрю.
  - Умница. Давайте займёмся делом, у нас сроки горят.
  
  На обработку информации ушло времени где то минуты три. Гудвин всё это время размышлял, думал. Своё дело должны были сыграть и внимательность операторов и размеры города. Серебристый 'Соболь' машина конечно не особо приметная сама по себе. Но и машин здесь было не два с половиной миллиона. К тому же это остров с двумя выездами в противоположные стороны, и они оба уже были перекрыты на тот момент. Машину с вмятиной не то что остановили бы, на подходе к посту ДПС расстреляли. А то хрен её знает, может шахиды. Ульсен нашла фургон раньше него.
  - Смотри! Завражная, выезд на шоссе. Пятнадцать пятьдесят.
  На стоп кадре фургон нёсся по почти пустой дороге к перекрёстку.
  - Камеры хорошие?
  - Да, сейчас получим...
  Спереди сидели двое, лицо рассмотреть можно было так себе. Но вот сфокусировать на номере получилось.
  15ОДН22, Саратовский. - Гудвин чуть на стуле не подскочил. - Лица сможешь увеличить?
  Оператор попыталась сделать изображение чётче, увеличила как могла, но лица всё равно оказались недостаточно детализированными, угадывались лишь общие черты.
  - Больше никак. Могу отследить маршрут.
  - Давай.
  В этот самый момент в кабинет вошёл Дараев.
  - Есть успехи?
  Отслеживаем фургон. - ответила Настя.
  - Мои отзвонились. В черте города сдаётся несколько квартир, и за дюжину участков в частном секторе. Не считая заброшек, но они ведь там прятаться не будут?
  Сложно сказать. Адреса на руках есть? - уточнил Гудвин.
  - Мои сейчас всё группам захвата скидывают. Сможете точнее выявить.
  Я ищу. - Ульсена была сосредоточена, стреляли глазами с монитора на монитор, искала то что нужно. И кажется нашла.
  - Последний раз фургон замечен на перекрёстке Коммунистической и Чапаева, поворот в сторону очистных сооружений. После этого машину нигде не видели.
  - Что там за очистными?
  - Пустырь до самого берега. Места что бы машину поменять, до хера и больше.
  Настя тоже что-то увидела.
  - Смотри, машина оттуда выехала 10 минут спустя... - она указал рукой на зелёный 'Иж' с номерами 112БД22. - Вы видите? Подвеска провисает, и внутри явно битком.
  Настя, солнце ты моё. - в чувствах пролепетал Дараев. - ищите, ищите.
  На отслеживание схемы движения машины ушло где то минуты четыре, потом следы исчезли, где то в центре. Дараев уточнил, на всякий случай, хотя был почти уверен. - Мы уверены что это они?
  Абсолютно. - заключил Птаха. - Я блин уверен. На сто процентов.
  Темно-зелёный 'Иж' исчез въехав во двор одной из нескольких высоток в центре города. Дараев место узнал сразу, и достал телефон.
  - Мы уверены?
  Охренительно уверены. - ответила Ульсен.
  Дараев набрал Рыбу. - Товарищ Полковник? - ... - На пересечении Факела Социализма и улицы Ленина, дом 91. - ...- Я чертовски уверен. В этом доме сдаётся квартира 82. 14 этаж. Они ваши.
  В этот самый момент в кабинет вошёл замначальника СБ с кружкой крепкого судя по запаху кофе.
  - Ваш кофе редкая моча... я что-то пропустил?
  
  ...
  
  Мы отключили в районе всю телефонную и мобильную связь, так что интернет тоже не работает. - Кардышев был на удивление спокоен. - Так что город от мира сейчас полностью отрезан.
  Уверены что это нужно? - спросил Дараев.
  - Сегодня и без того неспокойный день. Если в СМИ и интернет начнёт просачиваться информация об атаке такого масштаба, начнётся паника. А для неё нет причин.
  - Когда вы нам не сообщили о наличии в городе секретного объекта повышенной опасности, вы тоже руководствовались понятиями высшего блага?
  Замначальника СБ видимо настолько часто подвергался нападкам, что на злой тон майора внимания не обратил, даже бровью не повёл. Человек тонкокожий на такую должность никогда не попадёт.
  - Я выполняю распоряжения начальства. Мы тут все люди подневольные. И это я сегодня похоронил пятерых своих людей. Я их знал лично. Так что уж кому, но уж точно не вам мне напоминать о том чего стоят предпринятые меры.
  Ребята, готовность две минуты. - прервал уже начинающийся скандал Птаха. - Машины почти на месте.
  Хорошо хоть улицы пустые. - Прошептала Настя. В отличии от остальных присутствующих, она явно никогда не наблюдавшая подобных событий, нервничала.
  
  Фургоны Хайфы и Рыбы остановились аккурат напротив здания на противоположной стороне улицы. Место было открытым. Вход во двор был под большим бетонным навесом. Сбоку закрытый 'продуктовый'. Любой кто выходил из подъезда, оказался бы прямо на линии огня с улицы. Конечно расстояние было великовато, метров 30. Бойцы в чёрной униформе и чёрных же масках, с АКСУ с глушителями, вывалились через задние двери и под резкие указания своих командиров и начали строится посреди проезжей части. Они были в общем то похожи на бойцов ОМОНа, только без шлемов и опознавательных знаков. Со стороны всё происходящее выглядело как типичная полицейская облава. Только не было не мигалок, не сирен, не какого либо шума по большей части. Фургон Тахи в сопровождении гражданских машин, 'Семёрки' Жигулей и 'Москвича' конца девяностых в которых сидело человек восемь местных оперов, остановились не доезжая метров двадцать. Рыба вышел на связь. Все изображения с микрокамер бойцов и все переговоры, передавались в диспетчерскую.
  - Мои поднимаются наверх в квартиру. Таха, вместе с операми перекрываете все подходы к зданию на улицах и во дворах и пасите окна. Хайфа, ты со своими встаёте вокруг дома плотным кольцом, если что будешь в резерве.
  Шестерёнки операции пришли в движение. 31 человек начали слаженно выполнять свою работу, долгие годы военной подготовки и дисциплина никуда не делась даже после 'отставки' их всех и перевода в СБ. Меньше чем за две минуты было выставлено два пояса оцепления из 'ближнего' и 'дальнего' радиуса. Девять бойцов Рыбиной группы с ним во главе встали прямо напротив двери в подъезд. Двор был достаточно узкий, развернуться здесь было некуда, а вход и выход из дома был всего один. До двери было метров семь. В этот самый момент, с противоположной стороны дома разбилось окно на четвёртом этаже, и прямо на крышу магазинной пристройки что-то или кто-то упал. Бойцы на улице сразу же прицелились туда.
  Не стрелять. Брать живьём. - Хайфа и ещё двое отделились от общей массы на улице и подорвались было к пожарной лестнице. Когда ещё и дверь подъезда открылась.
  Не стрелять! - Скомандовал Рыба. Стоящий у лестницы человек был невооружён и стоял с поднятыми руками. Шуба смотрел на прибывших по его душу самоуверенно.
  - Ну что, братаны, поболтаем?
  Рыба хотел было ринуться вперёд и лично выбить подонку все зубы. Но всё говорило о том что делать этого не надо. И потом он понял, что в правой руке у Шубы что-то есть. И наверняка это был не единственный 'подарочек'. Он знал что бойцы видят тоже что и он и у них чешутся пальцы, сильно чешутся. Он говорили спокойно, он всегда был спокоен.
  - Ну давай поговорим.
  - Я вам нужен живым. Но садиться в тюрьму не в моих интересах. Перед смертью не надышишься, знаешь?
  - Так зачем ты туда торопишься?
  - А? Ты про это? Так это моя страховка. На пузе и на поясе у меня лимонок штук десять. Мне хватит не только что бы вас всех с собой забрать на обратную сторону земли. Могут пострадать люди в домах, понимаешь ли. А я этого не хочу.
  - Так чего ты хочешь Шуба?
  - Я хочу прогуляться.
  - Прогуляться значит?
  - Да, куда глаза глядят. А потом, когда приду на место назначения. Я поговорю с тобой, лично, с глазу на глаз. Ну и под запись разумеется.
  
  Что этот ублюдок несёт?! - Весьма ёмко выразил общее мнение Дараев.
  Сегодня меня убили и я попал в плохой Голливудский фильм. - как то чрезмерно флегматично сказал Кардышев.
  
  Хайфа в этот самый момент поднял голову, осмотрев крышу, и едва не получил пулю в лоб, и не навернулся с лестницы вниз.
  - Шлюха!
  Бойцы на улице сориентировались сразу. Они просто пол минуты стреляли из шести стволов в крышу с улицы. Пока Хайфа рукой не приказал им прекратить.
  
  Шуба поморщился от грохота, итак ухо болело. - О, а я совсем забыл. Там ещё один потенциальный язык. Но он не особо разговорчивый.
  Шуба смотрел на Рыбу с самодовольством. Бойцы были на взводе. Все остальные целились в крышу. То тут то там начали выть и лаять собаки и включатся свет. Большое количество зрителей было лишним, случайная пуля могла и в голову кому то прилететь. Командир разозлился.
  - Хайф.
  Боец висел на лестнице, держа в руке автомат. - Слухаю вас внематочно.
  - Второй живой?
  - Сложно сказать.
  - Аккуратней с ним, если нет возможности взять, гасите сразу. Таха - снимай оцепление.
  Шуба улыбнулся, командир указал жестом бойцам, что бы те опустили оружие и начали отходить. Они неторопливо пятились назад, и уже через минуту отошли обратно на улицу. Шуба в длинном пальто, со связкой гранат на пузе вышел на широкий перекрёсток, с вызовом на лице в духе 'я вас всех вертел', осмотрелся вокруг. А потом неторопливо прогулочным шагом направился по улице Ленина на восток. Как минимум два десятка смотрящих на него стволов его не смущали вообще. Рыбы жестом приказал бойцам отойти подальше и соблюдать дистанцию.
  
  В это же самое время Хайфа поднялся обратно. На крышу, два молодца возникли за спиной практически сразу. Тело лежавшее на животе, не подавало признаков жизни, по гудрону медленно текли красные потоки. Хайф подошёл к телу с опаской, пока бойцы за спиной взяли его на прицел. Но не сделал и шагу как тот перевернулся на спину и с улыбкой поднял руку с гранатой вверх. Вся троица рванула к краю крыши, Хайфу как самого маленького по росту товарищи по несчастью схватили под руки и придав ускорения прыгнули как можно дальше. Сзади раздался оглушительный хлопок и в воздух взвился вихрь из осколков, кусков плоти и гудрона. После удара было довольно больно, так ещё и по ушам хорошо так 'хлопнуло'. Один из бойцов поинтересовался у командира.
  - Живой?
  - Живой.. ссссука. Сам как? Оба целы?
  С улицы что-то кричали, да и рация разрывалась. Хайфа встал в полный рост и помахал руками, что бы все успокоились... соседей они точно разбудили. Он посмотрел на то что осталось от дохлого ублюдка, верхняя часть туловища валялась по всей крыше. Теперь всё это кому то придётся собирать.
  - Говнюк сдох, мы в порядке. Надо здание проверить.
  Ответил Таха. - Потом, надо урода сопроводить.
  - Что значит сопроводить? Куда бля?!
  - У этого пидора на пузе, лимонок штук десять! Он хочет пройтись через весь город. В общем то он уже пошёл.
  На связь вышел Рыба. - Хайфа, зачищайте квартиру. Все остальные, держим дистанцию в 30 метров и движемся позади пешком. Оперативному сопровождению, пустите ваши машины через дворы вдоль маршрута, и в каждой машине нужно по одному стрелку с автоматом. И не стрелять без моей команды ни в коем случае. Готовность две минуты. Я пошёл за ним.
  
  
  На востоке до самой реки, одни сплошные жилые дома. - начальник УВД был бледный как полотно но держался неплохо. - Проспект широкий но.... сука. Если рванёт.
  Начнём эвакуацию, будет ещё хуже. - Ответил Кардышев, он держался на удивление ещё более хладнокровно. - Пока люди в домах они в большей безопасности. Мы сможем довести его до ТЮЗа, а там открытая местность... он об нас самоубиться хочет? Как в штатах?
  - Я ему это гарантирую.
  Он нам живым нужен! - как то излишне громко ответил Гудвин. - Вы думаете ваш маленький военный бункер был единственной целью?
  Тогда вам наверное следовало бы изначально оставить в живых парочку людей попроще? - Кардышев сказал это таким тоном, что Гудвину стоило больших усилий подавить в себе желание удавить сволочь голыми руками.
  - Если бы вы не утаили особо важную информацию, нам бы и не пришлось. И ваши бы люди были живы. А теперь будьте добры - заткнитесь на хрен и не мешайте мне работать.
  Кардышев хотел что-то ответить, но в конечном итоге решил что разумнее будет промолчать, что бы за умного сойти.
  Я подключу патрули. Надо перекрыть окрестные улицы. - Скорее выразил мысль в слух начальник УВД.
  - У вас не слишком много людей ведь так?
  - Из окрестностей дёрнули кого смогли.
  - Из города он никуда не денется в любом случае, его итак на мушке человек 40 держит. А у нас сейчас за городом вероятно действует их команда эвакуации. Скажите своим что бы соблюдали повышенную осторожность. Эти ребята профессионалы.
  - Понял.
  - А где Саратовская поддержка?
  Дараев как то странно хмыкнул. - А не пришла помощь из Саратова. Сапёры бомбу разрядили и уехали. А ОМОН, ППС, особые мероприятия, это всё... Сказали, что это локальное событие не требующее их вмешательства. Справляйтесь своими силами.
  Не хотят волну поднимать, что бы в Москве за яйца не подвесили? - Скорее утвердительно сказал Птаха, чем задал вопрос.
  - За все 20 лет ни разу не помогли. И сейчас сами справимся. Ну их, уёбков.
  
  Процессия со стороны выглядела жутковато. Одинокий человек шёл по широкой пустой улице сквозь город, типичные девятиэтажки сменили типичные вытянутые в длину пятиэтажки стоящие очень близко к улице. По дворам за домами медленно катились оперативный машины, на заднем сиденье каждой из пяти сидело по стрелку с автоматом. По тротуарам по правой и левой сторонам, шло по 13 бойцов СБ, они держали почтительную дистанцию чуть больше тридцати метров. Во главе обоих цепочек шли Таха и Рыба с выданными на руки автоматами, именно шли, неторопливо. И самое главное, не было не сирен, не переговоров. Просто отряды молчаливых вооружённых людей, идущие плотными группами по пустым улицам.
  Хайва в этот самый момент вместе со своими людьми осматривал квартиру.
  На связи Хайфа. - прошло на всех частотах. - В квартире все мертвы. Три трупа, ноутбуки, телефоны, всё уничтожено, тут следы боя повсюду. Уроды славно погуляли... на вашем месте я бы вызвал сюда оцепление и экспертов. Хотя не думаю что вы что-то найдёте.
  Ответил Рыба. - Выстави оцепление пару человек и давайте к набережной... что на набережной?
  ТЮЗ и гостиница 'Чайка'. Между ними большая площадь со сквером, много открытого пространство. - описала местность Ульсена.
  - Понял... Хайфа, берите машины и сделайте дальний круг до сквера, оцепите там всё. Так что бы он ни хрена не видел... хотя нет, на хер. Пусть видит что с ним будет.
  - Понял, выдвигаемся.
  
  А Шубе как будто на всё это было плевать. Он шёл размашистым победным шагом. Любуясь ночным городом, ему как будто на всё в этой жизни было плевать. В какой то степени это и было правдой. То что он придумал было диким бредом с любой точки зрения. И он знал что его шансы выжить были почти что равны нулю. И раз никто не узнает ради какой цели всё это делалось, он бы навсегда остался предателем, посмертно. Ну раз уж не удастся уйти из жизни героем, то он был согласен сделать это просто красиво. А сейчас он просто вдыхал холодный ночной воздух и смотрел по сторонам на ночной провинциальный город который из-за всех сил старался казаться большим. Сквер с памятником Лебедеву и расположенный за ним на берегу канала прямоугольная громада ТЮЗа была хорошо видна. Он видел через переулки, как по дворам катились дешёвые ментовские машины, наверняка со стрелками внутри. И пару раз приветливо махал тем кто шёл за ним держа его темп.
  Высокого в небе над городом висела парочка вертолётов, следя за всем происходящим через инфракрасные и ночные камеры. Хоть областное управление и самоустранилось от решения проблемы, оно всё таки 'держало руку на пульсе'.
  А ещё выше, на высоте в пару километров, над городом висел 'Глобал Хоук' - американский беспилотный разведчик, покрытый специальным антирадарным покрытием. Который прибыл сюда минуя основные районы наблюдения летя ниже уровня радаров. Над Балаково была прореха в системе ПВО между АЭС и Саратовом. И воспользовавшись ею, БПЛА вёл наблюдение в прямом эфире за всем что происходило в городе. Потом за ненадобностью он совершит самоубийственный манёвр в самой глухой части степи. Ну а сейчас наблюдатели имели достаточно чёткую картину. Что вкупе с их источниками в МВД, давало им исчерпывающую информацию обо всём что происходило.
  
  ...
  
  По треугольному диаметру площади, которую из-за всех сил пытались сделать солидной как подобает большому городу, были расположены внушительные здания. С одной стороны типичная советских времён здание гостиницы явно видавшая лучшие времена, с другой стоявший на набережной серый но не безвкусный 'ящик' театра. Между ними помимо широкого перекрёстка, небольшой сквер. Когда Шуба туда пришёл, на расстоянии в шестьдесят метров по периметру было выставлено оцепление. На крыше театра стрелков было трое, за ним на набережной ещё четверо. Со всех остальных сторон количество стрелков уверенно приближалось к сорока. Можно было бы конечно и сдаться, но Шуба был не из тех людей кто так делает. А значит шансов выжить у него практически не было. Кольцо уверенно сжималось пока все бойцы не остановились. Шуба улыбаясь сел на скамейку прямо напротив ограждения, смотря на противоположный берег, где едва-едва не проглядывались огни высоток Нового Города.
  Рыба жестом приказал всем опустить оружие. Он видел Хайфу с левого фланга, стоявшего вниз по улице среди своих людей. Он вышел на общий канал.
  - Слушай, фиговая идея.
  Рыба раздумывал недолго.
  - Да. Ты прав.
  После чего неторопливо пошёл к той же самой скамейке через пустой перекрёсток и сквер. Восемь бойцов вместе с Тахой, прошли с ним шагов двадцать, после чего выстроившись цепочкой замерли, опустив оружие.
  Шуба сидел лицом к ним всем, приветливо улыбаясь собеседнику.
  - И всё таки, приятно иметь дело с настоящими профессионалами. Кругом одни сраные дилетанты, знаешь ли... присядешь?
  Шутник отодвинулся на правый край скамейки, Шуба сел слева. Бросив взгляд на гранату в руке.
  - О чём ты хотел поговорить? Ну помимо условий своей капитуляции?
  - Капитуляции? Не, ребята, чего не будет того не будет.
  - Ну тогда ты знаешь что будет. Мы с тобой оба погибнем, но тебе точно будет плевать.
  - И тогда вы лишитесь своей единственной возможности, узнать что эти грёбанные ублюдки задумали.
  - А ты сдавайся и просвети нас.
  - Да я итак всё расскажу. Что бы все слышали. Что бы понимали зачем всё это.
  - Из-за чем же?
  - А как по твоему? Ты думаешь я на турок работаю? На эти ебанутых? Тут многие стороны замешаны. И турков мы, положа сердце на руку, использовали что бы добраться до станции. Ты ведь уже должно быть догадался, что АЭС это не просто АЭС?
  - Была такая мысль.
  - Пятые и шестые энергоблоки не достраивают с 92 года. Не задавался вопросом почему?
  - Прикрытие?
  - Самое крутое в мире прикрытие. Никто не додумается искать лабораторию по разработке сверхсовременных микрочипов на территории недостроенного ядерного реактора. И как вы должно быть понимаете, наша страна достигла здесь определённых успехов. Но об этом пока никто не знает, кроме турок и предприимчивой третьей стороны.
  - И кто же эта третья сторона? Американцы? Британцы? Израиль?
  - Всё мимо. Скажем так, мы с вами не враги.
  - Подготовка массированного удара по атомной станции и городу, предполагающее массовое убийство людей, говорит об обратном.
  - Эй, мы же солдаты. Лес рубят, щепки летят. Но я знал что они через вас не пройдут. Целью было завязать вас боем, и пока суть да дело, мы бы добрались до содержимого лаборатории или хотя бы резервных файлов. Но мы уже этого не сделаем.
  - Кто это 'мы'? Ты уже сильно с ними притёрся я смотрю.
  - 'Мы' это те кто пытаются изменить мир. Перекроить его. Это послание для моих бывших командиров, что бы они поняли, что мы не враги. Мы просто преследуем свои интересы.
  - Загадками говоришь.
  - Я вообще красиво говорить не обучен. Я же разведчик, моя задача не говорить а думать. И я думаю, что ваш уютный маленький мирок летит в пизду. Последние лет десять все так расслабились. Все делают вид что всё с миром в порядке, но мы то с тобой точно знаем что это не так? Происходят центробежные процессы, и их остановить становиться всё сложнее. Миру нужен баланс сил, и люди к которым я примкнул, хотят этого добиться.
  - Пользуясь помощью предателей из рядов правительства.
  - При правлении нынешнего слабовольного ушлёпка есть не предатели? И да... у ублюдков из 'Вепкхи' есть некий план 'Б'. Они собираются нанести удар по Питеру, в ближайшие сутки. Я не знаю где и когда, но то что это будет что-то очень серьёзное, гарантирую.
  Рыба о чём то задумался. Перед ним сидел предатель но... это всё равно был свой. Да и не похож он был на типичного предателя. Совсем.
  - Сдавайся. Я серьёзно, легко не отделаешься, но хотя бы выйти сможешь к тому моменту когда ещё сможешь кинуть палку.
  - Ты не хороший полицейский, не надо этого. Мы с тобой оба знаем что будет дальше.
  Шуба внезапно 'просел' на землю и ударил Рыбу в живот кулаком. Ещё один удар должен был прийтись в голову с ноги, но Рыба его блокировал. Ренегат уже с разбегу поставил ногу на ограду и сиганул вниз. Через секунду послышался всплеск воды, а ещё через несколько вверх взорвался огромный фонтан пены забрызгав набережную. Вряд ли взорвались все гранаты, скорее всего та что была в руке. Два десятка бойцов сразу же рванули к ограде и подбежав не сговариваясь начали стрелять в воду, пока ещё двое поднимали Рыбу, тот их оттолкнул и подбежав к ограде заорал.
  - Прекратить огонь!
  Лишь спустя несколько секунд Хайфа поднял руку и стрельба прекратилась. Рыба побежал на него и едва не прибил, схватив за грудки.
  - Куда вы стреляете! Нахуя?!
  Хайфа порыва не оценил и с силой стряхнул руки своего товарища. - Чтобы наверняка.
  - Он нам живым нужен!
  - Да какая разница, всё равно он труп уже!
  Хайфа Рыбу таким давно не видел. Тот просто ушёл в сторону громко крича слова вроде 'блядь!' и 'пиздец!'.
  
  ...
  
  Трасса Саратов-Балаково. В это же самое время.
  
   Фургон 'Фольксваген' ехал на сей раз по совершенно тёмной трассе. Если днём дорога в этой довольно глухой части Поволжья ещё пользовалась хоть каким то спросом, то сейчас за всю дорогу от Энгельса они встретили всего шесть грузовых фур, и больше никого. Сверху было сумрачно, звёзды едва пробивались через облака, но небо было хотя бы видно. Местность вокруг тонула в непроглядной темноте, фары лишь высвечивали не самую хорошую дорогу впереди. Надёжная немецкая подвеска выдерживала её даже на такой скорости, но периодически машина подпрыгивала так что все сидящие в ней едва не слетали со своих кресел. После особо глубокого ухаба Мартена - она же Арина Пылаева, крепко сбитая на длинных ногах с длинной косой на правом плече, громко матернулась как бы не к кому не обращаясь, но обращаясь в первую очередь к сидящему за рулём Шмелю - Игорю Денькову, обычному славянскому пареньку с глубокими глазами.
   - Ты не дрова бля везёшь!
   - Тут тебе не МКАД.
   - Но это не значит что надо все ямы по дороге собирать!
   - Все претензии к 'Росавтодору'.
   - Я не для того вышла с отпуска, что бы ты меня угробил.
   Нас. - сонным голосом заметил Мелех, субтильный с виду мужичок лет 40, который спокойно дрых себе не смотря ни на что. Он же Костя Полтавченко. - Нас выдернули, эгоистка.
   - Мел, вот иди ты...
   Ооотставить. - Как то скорее для проформы и устало приказал Герберг. - Ребята, ну мы же все культурные люди. Свет всего комитета, в самом то деле.
   - Виновата...
   - Вы бы поспали, нам ещё ехать.
   - Я сова.
   Товарищ полковник, вопрос по существу задания разрешите? - уточнил Шмель, хотя вопрос он бы всё равно задал.
   - Разрешаю.
   - Я так понял мы по большой рыбе работаем. Но всё же в рамках урока политинформации, что за 'Группа Вепкхи'?
   - А вы на уроках политинформации спали? Про ГУАМ слышали?
   - Остров? Или организацию?
   - Остроумие не по делу. Про организацию. Когда в 1997 году её создали, американские влияние на территории бывшего СССР было скорее номинальным. Был полный развал и хаос, а все страны участницы организации, которых тогда было пять, пытались каким то образом этот хаос упорядочить и обернуть себе на пользу. Или если проще, хотели грести под себя. Новая интеграция пост-советского пространства но без влияния Москвы. На бумаге всё ещё относительно прилично. По факту... В Киеве и Баку, тогда решили создать секретную военизированную группировку, по сути своей глубоко засекреченную спецслужбу с полувоенными функциями. На бумаге - для совместного обеспечения безопасности внешней и внутренней, для всех членов альянса. По факту, для ведения тайной войны против нас и наших интересов. А на войну как известно, нужны деньги которых у тогдашних правительств не было. Выход нашли быстро - силовое прикрытие всех этнических ОПГ на территории бывшего СССР. Героин, оружие, живой товар, драгоценные камни, и даже нефтепродукты. И вот уже группировка, имеющая конфиденциального представителя в высшем кабинете ГУАМ, превратилась в одну из мощнейших криминальных группировок, чьей основной задачей стало зарабатывание сотен миллионов долларов в год, добытых криминальным путём.
   Разрешите вмешаться, товарищ полковник. - полу сонным голосом поинтересовался с заднего сиденья спящий казалось коренастый парень лет 30, с большими наушниками которые сейчас не работали. Феликс Гжинский, он же Рокер.
   - Разрешаю. Есть какие то возражения?
   - Да... вы неправильно оцениваете тех с кем имеем дело. Я с ними сталкивался...
   - Ну, я не сталкивался лично. Ну поясните нам.
   Рокер открыл глаза, но позу не сменил, смотря в потолок. Машину по прежнему трясло на ухабах, но ему было как то всё равно.
   - Вы знаете как это бывает? Вас берут, такого наивного и правильного, верующего в идеалы. Ну там вроде отечества, Родины, родной земли и прочего, превосходства. И очень долго и мощно промывают эти мозги. Знакомо, согласитесь.
   - Убийственный сарказм лейтенант, но давайте к сути.
   - А кто сказал что это сарказм? Когда ребята шли на службу в девяностые, они были чисты и непорочны как школьники. Их обожгли в диверсионных операциях, которые с нашей точки зрения считаются терактами. В локальных конфликтах от Чечни и Югославии до резни в Уганде и переправке героина через Таджикистан. Путём крайне жестокого тренинга, с массовой децимацией непрошедших отбор, и через искушение властью и деньгами. Командиры Вепкхи превращают отчаянных ура-патриотов в психопатов с манией убийств. Вы оцениваете их как уголовников - а они скорее умрут чем дадут себя победить. Я сталкивался с этими выблядками дважды, и могу вам сказать точно - что их необходимо уничтожать на месте.
   - Уничтожать или нет, принимать решение буду я. Нам нужны языки.
   - Они не будут с вами говорить полковник. Вы для них мишень. Эти ребята запрограммированы выполнить боевую задачу не считаясь с потерями, не со своими не уж тем более с чужими. То что после того как американцы устроили цветные перевороты и сменили националистов в Киеве и Тбилиси на своих шавок, группировка полностью ушла в подчинение Анкары - ничего не значит. Даже наоборот. Теперь они больше не убийцы на службе местных олигархов. Теперь они новые янычары. Иностранный легион нового игрока с большими амбициями.
   Ты думаешь будет круто? - Спросил Шмель.
   - Я думаю что рота боевиков под Саратовом, это чей то колоссальный проёб. За который кто-то должен отвечать.
   Ответят! - Повысил голос Герберг. Но потом сбавил обороты. - Обязательно ответят. Но каждый делает свою часть работы. Мы делаем свою, в Москве делают свою. Так что сосредоточьтесь на текущей задаче.
   Что бы на чём то сосредоточиться, неплохо знать для начала что именно от нас требуется. - Заметил Мел, когда у него зазвонил спутниковый телефон.
   - Аккорд на связи.
   Он хлопнул Герберга по плечу, хотя тот и так внимательно слушал.
   - 51 северной, 49 восточной. Южнее Балаково.
   Марена быстро вбила данные в ГЛОНАССовский навигатор. Тот думал недолго и вывел место в степи. В очень глухой части степи. Мелех продолжал слушать.
   - Приблизительный размер оборудования? - выслушав ответ. - Понял вас, пока отбой.
   Мелех захлопнул телефон. - По координатам обнаружено источник сразу нескольких сигналов. Мощная спутниковая антенна плюс передатчики на местных частотах. Сигнал такой силы что их даже военные засекли. По мнению центра, мощность сигналов и ширина канала - говорит о наличии крупногабаритного оборудования.
   Полевого? Или грузовика с прицепом? - Герберг думал. - Приплыли вашу мать, в центре страны... сколько до отметки?
   Он и сам уже видел сколько. Но Марена сообщила.
   - 17 километров. Но не факт что там имеются дороги. И скорее всего нас ждут.
   Герберг думал. Вариантов на самом деле было у них не сказать что много. Точнее их не было вообще.
   - Едем туда.
   Мы уверены? - совсем не по уставу спросил Шмель.
   - Это мозговой центр всей их операции. Да, я уверен. Если в ближайшее время поворотов не будет, поедем прямо через степь... она уж точно равнее этой дороги будет. Мелех, свяжись с Энгельсом, пусть готовят воздушную поддержку.
   Полковник достал спутниковый телефон и набрал три цифры. - На связи Аккорд, есть заявка на выступление по указанному адресу, уже едем туда. Концерт будет славным, так что приглашаются все желающие.
   Отключив телефон, полковник посмотрел назад на Рокера, тот безмолвно что-то проговаривал.
   - Что вы делаете лейтенант?
   - Молюсь, товарищ полковник.
  
   ...
  
   Северная окраина Балаково. 40 минут спустя.
  
   Высокий тростник рос из серой каменистой почвой. Трава стоически терпела ночные холода, ждала снега. Ночь выдалась холодная, а температуры воды едва ли превышала три градуса выше нуля. Хорошо закалённый и тренированный организм смог бы выдержать это какое то время. Но сорок минут в ледяной воде и борьба с сильным течением свалят кого угодно. Шубу от остановки сердца спас только укол адреналина, шприц с которым лежал в самом глубоком кармане в герметичной капсуле. Пальцев на руках и ногах он не чувствовал до сих пор, но он хотя бы смог встать, одежду хотелось стянуть. Липкая и холодная, тяжёлая, но на улице было едва ли четыре градуса. Он мог околеть насмерть. В темноте глаза под тёмно-серым и понемногу светлеющим небом искали путь через высокую сухую траву. Он так полз несколько минут, теперь он начал чувствовать тело, его безумно колотило. Сначала он полз на четвереньках, потом уже начал неуклюже семенить. Преодолев в темноте метров 20, он наконец вышел к грунтовой дороге. Точнее об неё споткнулся и упал. Шуба начал вставать, точнее пытался. Но смог лишь на колени, он поднимался и снова падал. Он был готов уже сдаться. Тело устало, требовало лечь на землю, отпустить, отдохнуть. Подсознание орало, вопило, требовало встать и бороться. Но не получалось. И он уже был готов отпустить себя... когда в глаза ударил нестерпимый свет. Машина стремительно приближалась, она звучала как дорогой импортный внедорожник.. Тихо но мощно. Машина остановилась и из неё вышли люди, один из них наклонился вниз. Шуба не видел лица. Тот снял с себя пальто и крикнул, похоже, водителю.
   - Термос тащи из машины, помрёт сейчас!
   Водитель метнулся обратно, а человек в свету начал помогать избавиться лежачему от пальто. - Олег Евгеньевич, я знал что вы доберётесь сюда. Знал. Давайте я вас накрою, и пойдём в машину греться.
   Водитель уже подскочил обратно и налил к крышку некую горячую жидкость. Человек взял её в руки и протянул Шубе.
   - Но, давайте.
   Шуба обжёг губы, но потом начал пить маленькими глотками. Это был крепкий чёрный чай. Он сделал ещё несколько глотков, а потом понял что всё выпил, попытался встать, чуть не упал, но водитель и пассажир ему помогли встать. Его довели до автомобиля и посадили сзади. Тот кто довёл его сел рядом, накинув сверху пальто. Это был молодой мужчина в дорогом костюме, с длинными волосами, благородным лицом и горизонтальным шрамом посреди носа. В правой руке он держал термос. Он снова его открыл и снова налил в крышку чай. Шуба на этот раз пил медленнее и размеренней. После чего оторвавшись от кружки, начал было спрашивать кто его собственно подобрал. Получалось так себе. Зуб на зуб не попадал.
   - Вы...вы...
   - Вы знаете кто мы, Олег Евгеньевич. И хочу вас заверить, мы о вас позаботимся.
   - Из...делия у меня нет.
   - Да я уже догадался. Ваши коллеги конечно заблокировали любую возможность просачивания информации из города, но всё же о том что там случилось мы в курсе. Но знаете, это всё совсем неплохо. И я объясню в чём суть, только давайте вы снимите с себя эту одежду, а то заработаете себе воспаление лёгких.
   Шуба начал медленно следовать совету своего нового друга. Водитель тем временем подбежал к окну.
   - У нас гости, будут через минуту, спереди. И менты закроют шоссе через пять.
   - Ну вот и славно, укладываемся в график. Готовься уезжать, а я пойду с этими поговорю.
   Юрий Бережковский вышел из автомобиля. И пошёл вперёд, им навстречу уже светили фары. Пройдя шагов пятнадцать вперёд, он выставил вперёд ладони. Колонна из трёх подержанных и неприхотливых внедорожных 'японок' остановилась метрах в 10. Из второй машины вышел субчик, и направился в его сторону, из за яркого света фар его невозможно было разглядеть, пока он не подошёл ближе. Невысокий мужчина, лысый и небрежно выбритый, с типичным лицом уличного босяка южной национальности, одетый в кожанку и чёрную джинсы, от него несло каким то крайне ядрёным одеколоном, который он видимо выливал на себя в товарном количестве. На выходящего к нему на встречу он смотрел со сложно передаваемой смесью брезгливости и презрения. У Юры в прочем тоже не заржавело.
   - Оох... это что за аромат? В каталоге найти можно?
   Ответ прозвучал с лёгким грузинским акцентом. - Где наши люди?
   - Ваши люди из города не вышли. Сочувствую.
   - Откуда информация?
   - Информация из первых рук. Наши возможности в этом плане, самые широкие. Операция провалена и сворачивается.
   - То есть никто не уцелел? И ваш агент тоже?
   - Наш агент тоже. Изделия на руках нет.
   - Слушай, русский, а если я сейчас к машине подойду, и посмотрю, кто там у тебя сидит?
   - Ну, конечно ты можешь пренебречь доверием между нашими работодателями. И подойти к машине что бы убедиться что там никого нет. Но если ты сделаешь такую глупость, я пущу тебе пулю в лоб. Конечно потом меня прикончат твои ублюдки, но тебе то уже будет всё равно, не так ли?
   Оппонент даже дар речи потерял, ненадолго в прочем.
   - Ты хоть знаешь кто я? Ты знаешь кто мы?
   - Кто ты? Воин ислама? Хотя нет, судя по акценту - боец сопротивления свободных народов бывшего СССР тысячелетней московской тирании. Но есть одно 'но'. С тех самых пор как вы все попали в карман Анкаре, вы перестали быть повстанцами и превратились в наёмников. А наёмники работают за бабло. Вам всем уплачено в двойном размере, за сопутствующие потери. Все условия контракта выполнены. Так что разворачивайся и уёбывай отсюда.
   Лишь мысли о последствиях, сдерживали сейчас оппонента от того что бы перерезать глотку разговорчивой русне. Юра это знал, но ему было на это абсолютно наплевать. Эта невозмутимость бесила боевика ещё больше, но он не знал что можно сделать. В конечном итоге, простояв ещё несколько секунд он сделал над собой усилие и просто развернувшись пошёл обратно к машинам, но как то слишком медленно. Юрий сделал тоже самое, подёргав микрофон у ворота. - Йетс.
   Боевик в конечном итоге не выдержал, он выхватил пистолет и развернулся, и в этот самый момент ему в голову сбоку прилетела дозвуковая но по прежнему смертоносная пуля. Одновременно по пулю в голову получили водители всех трёх автомобилей, а буквально через секунду, волна из свинца накрыла весь конвой. Девять опытных стрелков, расположившееся в кустах меж деревьев на расстоянии максимум метров в десять вокруг конвоя, вооружённые немецкими полуавтоматами 'Хеклер и Кох' с глушителями, не оставляли попавшим в капкан не малейшего шанса. Надо было заранее изучать место встречи, Бережковский так и сделал. А ещё он знал с кем имеет дело, и не хотел оставлять им не малейшего шанса выжить, свою полезность они исчерпали. Он повернулся что бы посмотреть на плод своих трудов, и был более чем удовлетворён увиденным. Он снова вызвал по рации стрелков.
   - Ласс ун шрит халтэн. Вир хадэн звей минут.
   Он сел обратно в машину, Олег уже отошёл от происходящего, и несколько ошарашенно наблюдал.
   - Впечатляет.
   - Ненавижу этих ублюдков. Бандиты бандитами, а гонору... Ну а с нами как вы видите, работают лучшие люди.
   - Туркоманы вам не простят этого.
  Волков бояться... поехали Гриша, нас ждут великие дела.
  Водитель начал сдавать назад.
  
  ...
  
  30 минут спустя.
  Машину оставили примерно в километре от точки встречи. Последний километр тащились еле-еле, с выключенными фарами, использовали ПНВ. Степь в этой части была не совсем ровной, и автомобиль остался скрыт в складках местности, преодолев 'волну' из широкого холма, группа увидела объект. Одинокие руины посреди уже ровного поля уходящего далеко за тёмный горизонт. Сверху начинал накрапывать мелкий и противный дождь, и было чертовски промозгло и сыро. Все семеро двигались тихо, неторопливо. На отметке пятьсот, 'засели', обзор с такого расстояния требовал специальной оптики. Самый молодой член отряда (после Птахи) Семён, большеглазый зеленоглазый парень с не по уставу длинными волосами торчащими из под шлема, достал из вещьмешка объёмный ПНВ дальнего видения. Герберг подошёл и сел рядом. Семён описывал увиденное.
  Шесть прожекторов, выключенные. Справа большой крытый прицеп от тягача с тарелками. Мишеней не наблюдаю не снаружи не внутри, активность на нуле.
  Ждут?
  Ждут, гарантирую как в аптеке.
  Я бы ещё подходы заминировал, основательно так. - Заметил Мелех. - В две линии.
  Думаешь у них есть ресурс?
  По моему им только танков не хватает. И гласа Божьего в помощь.
  Не богохульствуй. - Едко ответил Рокер.
  Тихо или громко? - Спросил Герберг у Мелеха. Старшего человека в отряде, да и просто самого опытного из всех здесь присутствующих.
  Мало информации. Надо тропу искать и медленно спускаться. Мы даже не знаем сколько их. Ими тут могут все окрестности кишеть.
  Одна дорога, хотя бы для отхода у них точно должна быть. - Сказала Мартена, выцеливая территорию из своего СВД с ночным прицелом. - В случае атаки они должны быстро уходить. Значит нужна прямая дорогая с минимумом препятствий.
  Рокер смачно сплюнул. - Судя по сводкам, они скоро должны с места сорваться. Может мы их по дороге встретим?
  Они будут готовы к этому. - Отметил Мелех. - В прочем как и к тому что пойдём на них.
  У нас нет времени ждать подходящего момента. - Парировал Полковник. - Они там сейчас могут уничтожать стратегически важную информацию. А так у нас есть хоть небольшой шанс застать их...
  Договорить командир не успел. Потому что вся группа дружно шлёпнулась на задницу, а Мартена громко выругалась, едва не ослепнув, Шмель тоже сдерживаться не стал. Прицеп от тягача сначала ярко вспыхнул огненным шаром, а затем этот шар превратился в чёрных от дыма цветок, устремившейся в небо. Бойцы 'откатились' с края склона инстинктивно, и это скорее всего спасло им жизнь. Прожектора ярко вспыхнули, высвечивая территорию на добрые пол километра с лишним вокруг. Чёрный цветок дыма над сгорающим остовом контейнера, уже расцвёл во всю и закрыл и без того чёрное ночное небо. Не прошло и минуты, как землю вокруг кромки склона вспыхнула огнём и взорвалась фонтанами земли, от огненных линий вспарывающих воздух. Судя по грохоту, стреляли как минимум из нескольких крупнокалиберных стволов. Мелех заорал.
  Полковник, нам надо на них идти! Я, Шмель и Семён заходим слева. Остальные справа, прикрывайтесь дымовой завесой.
  Вас размажут!
  Мелех явно был в восторге от происходящего - Не размааажут! Мы низенько!
  Добро... расходимся!
  Группа разделившись начала расползаться в разные стороны. Когда не в более чем метрах десяти от них, прогремел сначала один, а затем и другой взрыв. По ним стреляли из гранатомётов.
  Их спасло только то, что никто явно не распознал с какой стороны они идут, осторожность спасла их. При более точной концентрации огня их бы положили на месте всех. Стрельба велась около двух минут, превратив участки степи вокруг самодельной крепости, в один сплошной лунный пейзаж с некоторыми уцелевшими участками горящей травы. Оружие надо было перезарядить, некоторым стволам дать остыть. Те кто внутри, знал что это фора для штурмующих. И те кто штурмовал, знали что их ждут, и поэтому стремились выйти на огневые позиции максимально быстро. А вот с прожекторами надо было что-то делать.
  Сначала в воздух из ручных гранатомётов РГС-50, Шмель и Рокер начали обстреливать 'фронт' перед зданием дымовыми шашками, стараясь их не жалеть. Учитывая количество дыма в воздухе, создать завесу было не так уж и сложно. В этой же самое время, все остальные открыли огонь по прожекторам, да и по окнам тоже били не жалея патронов. На заходящую справа троицу обрушился беглый огонь, стреляли практически в слепую, что и спасало. Троица так же бегло отстреливаясь, постепенно шаг за шагом сокращая расстояние, двигались к стенам здания. Опять же, казалось что всё это длится очень долго. Адреналин ускорял реакцию, ужесточал её. Но по факту счёт шёл на считанные секунды. Пока основная четвёрка заходящая слева, преодолев завесу буквально врезалась спинами в бетонную стену. В пустой зёв дверного проёма и окно влетели по осколочной гранате. Матерные вопли на турецком потонули в звуке двух громких разрывов слившихся в один. Четвёрка стала аккуратно входить в помещение. Оно было просторным, большим. Крупное сельскохозяйственное здание снаружи совсем не казалось таким большимЧерез ПНВ всё было плотным, фигуры имели чёткую структуру но как будто сливались с общим фоном. За дверь вперёд шесть метров пустоты, не считая отчётливо различимых двух тел на полу. Рядом с ними лежало их оружие, весьма тяжёлое. Четверо разделённые на две двойки и бредущие вдоль стен остановились когда услышали громкий крик на отчётливом русском. Откуда то из-за стены.
  Мы сдаёмся! Мы военнопленные! Мы сдаёмся!
  Герберг жестом остановил четвёрку и вызвал троицу. - Отбой ребята, входить без стрельбы. - А потом спросил. - А чего это мы вам верить должны, господа?!
  С того, что у меня приказ моего командира. Нам приказано сложить оружие и сдаться. Мы за этой стеной, мы сейчас сложим всё своё оружие. Ты обещаешь не убивать нас?
  Я вам всем гарантирую жизнь. При условии что вы не будете нападать. Это ясно?!
  Да! Мы сдаёмся!
  Четвёрка вошла в самое большое помещение. Разбитое вдребезги оборудование, перевёрнутые мобильные столы и стулья, лежащие на полу и разбитые малоразмерные прожекторы. Но парочка ещё работала. В воздухе воняло порохом, дымом и кровью. В разных частях помещения лежало четверо, очевидно мёртвых. Напротив них стояло семь человек, двое, поддерживаемые товарищами, явно в очень плохом состоянии. Ещё двое едва живых лежали у них за спинами. Всё их оружие лежало на полу. Убрав от глаза окуляр, Полковник осмотрел всех. Лица от похожих на европейские, до вполне себе восточных, но у всех общие черты. Он почему то догадывался что перед ним турки. Главного он тоже выглядел сразу, двухметровый бородатый парень чуть за тридцать. Он единственный из всех кто поднял руки.
  Я гражданин Турции и Азербайджана.
  Да мне похуй... сдаётесь значит?
  Сдаёмся. Моим людям нужна медицинская помощь. И с вами хочет поговорить командир?
  Пока четвёрка не опуская оружия держала под прицелом противника, незаметно к ним присоединилась троица.
  Командир?
  Да, он уполномочен с вами говорить.
  Полковник хмыкнул, но винтовку опустил. - Ну и где он?
  Командир боевиков указал пальцем в проход ведущих за комнату, в глубь здания.
  Ладно. Все в наручники, раненым оказать медпомощь. Вызовите сюда санитаров и транспорт.
  Понял. - Ответил Мелех.
  Боевики опустили руки и позволили бойцам спецназа манипулировать ими так как им будет угодно. И те не опуская оружия, не встречая сопротивления начали обыскивать задержанных и собирать их оружие. Не опасаясь внезапной атаки, зная что она невозможно, командир уверенным шагом пошёл вглубь здания. Оттуда доносился совершенно странный для этого места запах.
  ...
  
  Для совершенно пустого помещения здесь было на удивление уютно. Южане такое умеют - создавать уют на ровном месте из ничего. Где то в соседнем помещении гудел генератор, а здесь стояли два внутренних прожектора по углам, светя на полуалый с причудливыми узорами ковёр. Перед ковром миниатюрное кострище, на котором стояла дымящееся турка, рядом две жестяные кружки, маленькой марлевый мешочек с тростниковым сахаром в кусках. Мужчина сидел прямо перед кострищем поджав ноги под себя. Человек был одет в самый обычный, пусть и не дешёвый, спортивный костюм и белые кроссовки. Седой турок возрастом уже за 50 скорее всего, лицо чуть смугловатое, глаза под густыми кустистым бровями серые и при этом абсолютно ледяные, мимика на лице практически отсутствовала. Тихий, спокойный. Он расположился сложив ноги вместе и усевшись сверху. 'Калашников' лежал рядом на полу. За спиной два больших бутыля с водой. Герберг в свою очередь опустил свой 'Вал' и убрал за спину. Он стоял в дверях, его снять было раз плюнуть. Хотя какой в этом смысл? Ну а в разговоре какой смысл? Надо было хотя бы попробовать. Но вот лицо было смутно знакомым. Видимо проходило где то по сводкам. Мужчина слегка улыбнулся, обратился на хорошем русском, с 'восточным акцентом' с упором на гласные.
  - Мои люди?
  - Те кто сдались после вашего приказа живы.
  - Нужны языки?
  - Я работаю чисто, мне лишние трупы не нужны.
  - Настоящий хозяин своей страны... наверное я тебя поблагодарить должен?
  - Не обязательно. Но было бы приятно.
  - Я тебе тут кофе сварил, уважаемый. Давай что ли вместе выпьем, два солдата. Что думаешь?
  - С удовольствием, но для начала хотя бы познакомиться можно было?
  - Я Маис. Слышал обо мне?
  - Слышал. Непримиримый националист, сторонник великого Турана. Официально замдиректора начальника национальной разведки, фактически сам и есть национальная разведка. Уличён в связях и с Серыми Волками и с относительно умеренными исламистами, но при этом является слишком ценным субъектом для нынешней республиканской власти. Организатор и исполнитель многочисленных операций на территории Курдистана как внутри Турции так и за её пределами, в том числе карательных.
  - Какой я грозный с ваших слов. А ты молод... самого как зовут?
  - Герберг, Александр Герберг.
  - Ха. Тоже дитя степи? Поволжский немец?
  - И да и нет, всё сложно.
  - Это как?
  - Мама из Поволжья. Папа из ГДР.
  - Мог остаться в Германии? Так? Но остался здесь. Из-за мамы твоей. Поступок достойный настоящего мужчины. Любишь женщину - делай всё что бы быть с ней. Да и тобой они могут гордиться. Гордятся?
  - Отец да, мамы уже пять лет с нами нет.
  - О Аллах...
  Маис прошептал суру.
  - Ну а ты своим детям что говоришь? Внукам?
  - А что говорят такие как мы? Что любим говорим. Балуем, делаем всё что бы не нуждались ни в чём. Что бы мир не видели, таким какой он есть. Отгораживаем их.
  - Нет, не как 'мы'. Мы в вашу страну не приходили, и теракты у вас не устраивали.
  - Так это не теракт. Это удар по военным объектам. Ну и потом, вы к нам не вторгайтесь, потому что ваша власть слаба. Вы заигрываете со всеми. С американцами, с французами, немцами, с китайцами. Со всеми дружить пытаетесь, ваша власть продажна. У вас пол страны пол жизни на одни портки копят. Дети по подвалам колются. А она в политесы играет, всё в рот западу смотрят.
  - А у вас не так что ли?
  - Во многом так. Но у нас за кроссовки страну не продают. И у нас цель есть... ты, садись уважаемый. Кофе готов уже.
  Мужчина взял турку и сначала слил пенку в каждую из кружек, а потом долил остальное.
  - У меня кроме автомата оружия нет, мои люди у тебя в плену... мы же солдаты. Я твой пленный, и прежде чем вы меня отправите туда, где не будет нормального кофе, уважь старика.
  Александр раздумал где то несколько секунд, затем аккуратно, придерживая винтовку уселся так же как мужчина перед ним, хоть пол и был пыльным. Но ему не привыкать.
  - Сколько сахару?
  - Три.
  Настоящий турецкий кофе пах сногсшибательно. Маис кинул три кусочка сахара, себе кинул всего две. Надо было подождать пока раствориться, поэтому и не пил. К тому же горячо.
  - Значит у вас цель? И при этом ты ещё и не террорист? Знакомые речи.
  - Вы нас разгромили, счёт в вашу пользу, насколько я могу судить... ушла ваша империя, ушли ваши учителя. И их уровень военной подготовки резко упал. Они изначально не были солдатами, просто бандитами убеждающие себя что у них есть своя правда. А перед нами встала нетривиальная задача, сделать их настоящими воинами. Но вижу я, что нам ещё работать и работать над этим.
  Маис отпил кофе, глаза были глубокие, серые, волком смотрел. Герберг тоже попробовал, кофе был превосходный.
  - А цель то у вас какая? Если вы не террористы? Раз уж мы как солдаты говорим?
  - Мы ведь с тобой всё равно будем воевать. Русские с турками. Вы наш Стамбул хотите, Босфор. Для вас эта священная миссия. Вы ведь о ней не забудете, даже если совсем нищими станете. В вас пока гордость есть, вы вспомните обо всём. Когда перестанете делать тоже что делали мы, пытаться продать себя Европе подороже. И когда вспомните, войной пойдёте на всех. На Берлин, Париж, Лондон. Но в первую очередь на нас. Потому что не может на одном континенте две таких великих державы стоять.
  - А вам Кавказ, Поволжье и вся Средняя Азия нужна. Приезжают ваши бизнесмены, скупают всё что можно и нельзя. А потом ещё через свои конторы к нам запрещённую литературу привозите. Ребят всяких интересных засылаете, что бы они мозги детям промывали...
  - Уважаемый, я патриот а не фанатик. Я с этими ублюдками воюю дольше чем ты служишь. Твою первую девку в школе как звали?
  - Роза.
  - Да ладно?
  - Еврейка.
  - Красивая?
  - Кудрявая, черноглазая, метр семьдесят девять, грудь почти третий размер.
  - Ах... даже завидую. Ну вот, пока ты мадам Розу на чёртовом колесе в парке катал, я занимался тем чем сейчас занимаешься ты. Один в один. Если доживёшь до моих лет, ты будешь разговаривать с нынешним турецким школьником, который будет на твоём месте. Если конечно мы вас не победим.
  - Да нет уж, лучше мы к вам.
  Снова отхлебнули кофе.
  - Лучше воевать с чужими, чем воевать со своими.
  - У нас враг общий, он южнее. Американцы нам тоже не друзья. Зачем всё это? Я вот вижу, уважаемый, что ты человек умный. Ты что реально веришь что вы сможете когда то нас победить?
  - Ты сам веришь в то, что вы уже не победите. Что вы вымираете, слабеете. Что народу на всё плевать. Когда вы войдёте в Стамбул, вы потеряете всё, но и мы тогда проиграем. Но скорее всё по другому будет. Вот ты за что воюешь?
  - А ты?
  - А это не ответ.
  По глотку.
  - Ответ ты знаешь.
  - Вот, правильно. Знаю. Потому что ты такой же как я.
  - Я невинных людей не убиваю.
  - Не убивал, да. По глазам видно. На войне, наверняка. Что бы выжить. Но ты не можешь приставить к безоружному человеку пистолет и спустить курок. Или взорвать автобус с солдатами.
  - Или ресторан полный людей.
  - А я могу. Если это необходимо, для того что бы мой народ не взрывали, не убивали, не стравливали между собой. Вся разница между нами в том - что ты пока ещё не сделал то что не даёт тебе спать по ночам. Однажды ты сделаешь тоже самое.
  - Не сделаю. И пущу пулю в лоб любому, кто попытается подобное сделать.
  - Даже если в этом ресторане, самолёте или поезде, будет сидеть человек который завтра убьёт тысячи твоих сограждан?
  - Всегда есть варианты.
  - Убеждай себя в этом...
  - Какова была цель?
  - Технология. Ваша технология. Потому что если она будет у вас, вы обгоните даже американцев. Про нас уж и говорить нечего. Потому что если мы не создадим бомбы и ракеты, которые дадут нам возможность сбивать ваши самолёты и бомбить ваши военные базы. То вы будете бомбить наших солдат и сбивать наши самолёты. Потому что в отличии от вас, у нас нет стратегических бомбардировщиков, ядерных субмарин и баллистических ракет. Мы в полной зависимости от своих вассалов, которые никогда не придут к нам на помощь. И нам надо хотя бы как то себя защищать... это попытка уравнять шансы. Только и всего.
  Они снова отпили кофе, практически синхронно.
  - Так просто?
  - Если бы ты знал, что для того что бы предотвратить третью мировую, тебе надо нанести по американцам удар, аналогичный 11 сентября, в результате которого погибнут тысячи гражданских? Но если ты этого не сделаешь, завтра погибнут десятки миллионов людей? Русских людей?
  - Зачем воевать, когда можно договориться?
  - Ты давно не был на Ближнем Востоке? Или не был никогда?
  - Кое где бывал, по обмену опытом.
  - Ну конечно, по обмену... но такое оно ведь не только на востоке. Как ты думаешь, что в мире происходит? Вакуум власти, пустота.
  - Американцы конечно слегка отпустили вожжи, но...
  - Слегка отпустили? Эти ублюдки ничего не контролируют больше. Они верят что контролируют. Они управляют всеми новостными агентствами мира. Культурой, банковской сферой, весь мир сидит на их долларе. Но они не контролируют больше ничего. Они вложили сотни миллиардов в две войны, и что они получили? Они получили немного нефти для своих корпораций. Большие шишки в Вирджинии стали ещё богаче.
  Снова отпил. Глубокий глоток.
  - А ещё выросло поколение из десятков миллионов молодых людей, в нищете, в этом жутком мире. И они их ненавидят, ненавидят яростно. Они ненавидят Европу и Америку, потому что понимают, что они всегда будут для них вторсырьём на пути к установлению мирового господства... этот вакуум сейчас заполняют идеи. Которые скоро найдут выход... война скоро начнётся. Сначала будет искра, потом большой пожар. И скоро каждый будет сам за себя. А всё что мы хотим сделать, это возглавить эти десятки миллионов несчастных мальчишек, дать им в жизни цель, ориентир. Встать на пути хаоса. Если мы этого не сделаем, это сделают собаки из Эр-Рияда и Бахрейна, и тогда плохо будет всем. Особенно твоему народу, и моему народу.
  - И каков ваш план? Новая Османская империя? На всей исторической территории?
  - А чем эта идея хуже возрождённой Российской империи? Или ты считаешь что вы вступите в Евросоюз и станете как они? Нас туда не пустили, хотя мы пытаемся быть как они уже почти столетие, хотя нас они не боятся. Хотя нас в Европе уже миллионы, а Стамбул уже заслужил статус одного из величайших и самых влиятельных городов Европы. Но мы для них, невежественные магометяне, папуасы и выродки, наркоторговцы и сутенёры. А вас они туда не пустят никогда, даже если вы больше похоже на них чем мы. Знаешь почему?
  - Потому что они нас бояться?
  Потому что они никогда не смогут вами управлять. Вы не предсказуемы. Вы всю историю совершаете чудовищные глупости. Но когда вы берётесь за ум, вы становитесь и ужасными и великими. Они прекрасно ведь понимают что в тот день когда вы придёте в Европу в третий раз, Европа станет Россией. Уж ты, как немец ставший верным русским псом, не можешь этого не понимать.
  Псом?
  А мы все псы... Им выгоднее вооружать нас, и натравливать на вас как бойцовых собак... и мы этим пользуемся. Выкупаем себе влияние, мощь.
  - Что же вы все... воюете и воюете. Не надоело воевать? Если у нас враги одни и те же?
  - Надоело. А что делать?
  - Может договоримся?
  - Ну вот сейчас мы с тобой договорились... мои люди военнопленные?
  - 'Матросская тишина', аэропорт, обмен. Даю слово.
  - Есть резервный план... его автор не я, что бы ты не подумал. Люди стоящие выше меня, решили что раз мы не можем заполучить технологию, надо сделать Россию страной... не привлекательной для подобных инвестиций. И заодно ударить по тем, кто создаёт подобное.
  - Где и когда?
  - В ближайшие сутки, плюс минус часов десять. Петроконгресс-центр, форум по компьютерным технологиям и развитию сетей телекоммуникаций, много ваших и иностранных спецов. Массированная атака на Петербург, с последующим отходом.
  - Не террорист значит?
  - Я же сказал, не я это придумал и не я отдал приказ. Удар осуществляется боевиками 'Вепкхи', при поддержке местных исламских экстремистов. Может опознаете по знакомым лицам.
  - И снова. Так просто?
  - Сопутствующие потери оправданы, когда есть шанс победить, и то я всегда старался их избегать. Здесь шансов никаких нет, но всё равно может погибнуть много случайных людей. Считай это жестом доброй воли от соперника. К тому же, этим шакалам нужна хорошая встряска, так на их примере, другим членам группы будет преподан урок. В чём разница между ублюдком и солдатом.
  Они допили кофе синхронно и поставили пустые кружки на пол. Маис похлопал себя по коленям.
  - Браслеты?
  - Нет, у меня их нет. Но вертолёт скоро будет здесь.
  Александр встал с места и вытянул из-за спины 'Вал'.
  - Оставьте автомат... другого оружия нет?
  - Нет.
  - На выход, уважаемый. Подождём на улице.
  Маис улыбнулся, встал с места и неторопливо прошёл мимо держащего дистанция Герберга. После чего тот медленно зашагал следом на улицу.
  
  ...
  
  
  Московский район. Санкт Петербург. 18 октября.
  
  Работа велась по стандартной схеме, ибо всё старо как мир. Количество камер в Петербурге по состоянию на тот год? Ну они были, только вот большинство из них так и не было сведено в единую сеть. Всего в общей системе общегородского наблюдения насчитывалось порядка полутора тысяч камер. Из которых более половины, были камерами дорожного наблюдения. Причём чаще всего такого дрянного качества (или просто старые, установленные в городе к его трёхсотлетию) что кроме как выписывания штрафов и поиска нарушителей ПДД они ни для чего не подходили. Оставшиеся камеры располагались на территории государственных учреждений различного назначения и на территории вокруг них, а так же на территории ЖК комплексов и особо богатых дворов, куда камеры вроде как устанавливать можно было только на свои но... в общем, искать по системе видеонаблюдения дело было сугубо безнадёжным. Сработали другие методы.
  Ильнар Зутулбергирбеев, работал дворником в одном из дворов числившихся по Новоизмайловскому проспекту. Мигранту из Киргизии устроится в Петербурге было непросто, но себя он не жалел, работал как проклятый. Их прессовали постоянно, начальство из местного ЖЭКа, ФМС, соплеменники которые здесь уже давно и хорошо устроились (эти уроды были хуже всех). Все чего то от них хотели. Но Ильнар был непреклонен, он кормил свою семью, а семья у него была попросту огромной. Нужно было всего то здесь поработать ещё года два или три, потом либо вернётся домой, если там всё будет нормально. Либо, как вариант, сюда семью перетащит. Единственное чего он боялся по настоящему, что ему припомнят его небольшой грешок, вылившейся в уголовное дело на малой родине, и тогда вышвырнут отсюда... и припомнили. Где то года полтора назад, к нему на улице подошёл человек по имени Юрий Палыч, который объяснил ему, что он может хоть сейчас его задержать и депортировать из страны за тот проступок. А может с ним договориться, если Ильнар просто согласиться для него 'поработать'. Парень хоть и был похож на валенка, был далеко не глупым, он прекрасно понимал какая именно 'работа' ему предлагается. В прочем чекист подмазывать тоже умел, он говорил что так он сможет помогать своим, и здесь и там. Что делает большое и доброе дело. И скоро их работа начала давать плоды. Товарищ из некой неназванной службы задерживал плохих а иногда очень плохих людей, для Ильнара и его соотечественников работающих на районе он помог решить многие проблемы с многочисленными 'наездами'. Семья Зутулбергирбеева получила деньги, какие то подарки, совершенно бесплатно бытовую технику в доме поменяли, вообще не бедствовали. Да и сам службист как то признался, что документы об уголовном деле в далёком Кыргызстане, уничтожил на следующей же неделе, после того как работник ЖЭКа согласился быть его информатором. В общем, отношения у них сложились хорошие, да и все были в выигрыше. Он знал о том что в доме 37, обычной панельной пятиэтажке, есть нехорошая квартира. Её изредка сдавал некий Азот, человек довольно неприятный. И в этот раз, сдал он её некой группе из восьми человек, преимущественно кавказцев, но было двое славян, как показалось украинцы. Эти люди не выглядели как разнорабочие, уж их то он узнал. Не долго думая Зутулбергирбеев набрал номер Юрий Палыча и сообщил ему в деталях что видел и что знает, после чего получил указание немедленно уйти с места работы, и предупредить всех остальных сотрудников ЖЭКа что бы не совались.
  Сотрудник УФСБ, Капитан Юрий Павлович Егоров знал на пересчёт все квартиры которые сдавались в Московском районе. Особенно он знал те квартиры, которые сдавали не самые приятные личности, вроде Азотая Ахметова. Бывшего (якобы) члена Измайловской ОПГ, у которого было в собственности четыре квартиры, и дважды за пять лет он попадался на том что сдавал их крайне сомнительным личностям. Привлечь его за это было нельзя, так как делал он всё осторожно, и доказать того что он знал о криминальном прошлом жильцов было нереально. Но в связи со спущенной сверху информацией, капитан всё понял правильно. Приказав двух наблюдателям остаться на повороте у дома для наблюдения, он достаточно быстро нашёл Азота в его любимом салоне 'восточного массажа' на Типанова, и провёл с ним воспитательную беседу. Как выяснилось, Ахметов знал троих квартиросъёмщиков, пересекался с ними ранее и знал о том что оба разыскиваются за разбой и убийства, а один вообще подозревался в терроризме. Получив серьёзные травмы ног и головы, Азот пообещал уехать из города и больше никогда сюда не возвращаться. А Юрий Павлович сделал два звонка. Первым, приказал двум своим подчинённым установить пассивное наблюдение за подъездом и окнами, но так что бы их не было видно. Вторым, доложил детально всю имеющееся у него информацию в Центр. Как только он это сделал, всё что оставалось делать дальше, это ждать дальнейшего решения, которое будет принято вышестоящей инстанцией. Больше от него ничего не зависело, и он на самом деле был этому рад.
  
  16:22.
  Московский был тем самым районом северной столицы, который был местами полностью идентичным Москве. Здесь не было каналов, здесь не было старых переулков царских времён. Здесь были широкие пролёты проспектов, громады сталинских домов и брежневские коробки кварталов. И хрущёвки разумеется, в больших количествах, здесь тоже были. Обычные дворы, которые можно было бы перепутать с московскими. Сейчас в октябре они смотрелись даже красиво, осенняя листва полностью закрыла собой землю. В это время дня ничто не нарушало идиллии, не смотря на дождь дети уже вовсю играли на детских площадках. Большая часть взрослого населения за исключением как правило пенсионеров, сейчас была не дома. В общем риск был сведён к минимуму. Дом решили не эвакуировать, слишком высок был риск рассекретить операцию. Открытое боестолкновение поставило бы под угрозу и жизнь сотрудников, и жизнь жителей района. Окружение из милицейских машин и нескольких 'скорых' встало широким периметром вокруг квартала, сотрудники стараясь не привлекать внимания не выходили из машин, ограничившись парой людей на подходах. Их задача была вмешаться, лишь когда начнётся операция и прятаться не будет смысла. Но главными участниками разумеется было не городское МВД.
  Десять бойцов спецназа Центра Специального Назначения по Ленинградской области и Санкт-Петербургу 'ГРАД', в чёрной НАТОвской униформе и со смешанным снаряжением и оружием, шустро преодолели расстояние от двух немецких чёрных минивенов до фасадной части хлипкой пятиэтажки. Прямо напротив окон первого этажа перекрестилась старушка кормящая прямо на подоконнике своего кота. Мгновенно выстроившись 'змейкой', отряд двинулся за угол, вдоль южной стены дома, первый из идущих тащил пристёгнутый к разгрузке спереди, двадцати четырёх килограммовый баллистический щит, увешанный прожекторами словно ёлка. У группы ушло полторы минуты, что бы бодрым шагом обойти здание, миновать первый подъезд и дойти до второго. Боец с щитом, держа в одном руке автомат 'Тис', приложил универсальный магнитный ключ к домофону и под противный писк и ошарашенные взгляды смотрящих в окно горожан, группа 'втянулась' в подъезд словно уховёртка, быстро преодолев пространство до той двери что была слева. Замыкающий подбежал к массивной стальной двери и прилепил на замок небольшую шашку. Взрыв такой силы совершенно точно бы разворотил дверь и позволил им войти вовнутрь. На их стороне было преимуществе в концентрации огня, а так же то что противник был в небольшой квартире с тонкими стенами как в тире. На этом преимущества заканчивались. Оставалось полагаться на эффект внезапности и натиск. На установку снаряда ушло пол минуты, замыкающий вернулся в строй. Щитоносец включил прожектора на щите. Командир начал отсчёт на пальцах, как только указательный палец сжался и ладонь превратилась в кулак, снаряд с громким хлопком оставил в двери на месте замка огромную дыру, сама дверь осталась на петлях, но отлетела на площадку. Второй идущий за щитоносцем, кинул в коридор светошумовую шашку. Четыре секунды, ещё один громкий хлопок и громкие вопли и ругань в квартире. Группа начала проходить через дверь, второй идущий за щитоносцем шёл с ним как тень, нога в ногу и целился туда же куда и он. Кухня справа от прихожей, следующая дверь справа по коридору комната, в конце за проёмом без двери большая комната. Трое на кухне даже не успели взять в руки оружие, их снесло волной автоматического огня, патронов не жалели. Щит двигался дальше, группа за ним. В комнату слева полетела ещё одна шашка, и две полетели в большую комнату впереди. По стали громко застучали вылетающие в сторону штурмовой группы выстрелы, но их шум потонул во взрывах. В маленькой комнате было ещё двое, они оглохли и ослепли, их снесли огнём сразу из нескольких стволов. Движение продолжилось дальше. Один из четырёх оставшихся в самой большой комнате в доме, с самым большим количеством оружия, в момент когда понял что это конец, бросил взведённую ДРГ в коробку к её 'подружкам'. Каким то невероятным образом, пол и потолок квартиры, не разрушились и дом не рухнул, но всех кто находился в эпицентре взрыва по большей части разнесло на ошмётки разного размера. Бойцов спасло то что они даже толком не вошли в комнату, и опять же щит. Но на ногах никто не устоял, кроме щитоносца, который вцепился в свой 'крест' обеими руками и инстинктивно 'выставил' его вперёд, хотя он итак был закреплён на поясе. Через минуту все бойцы уже были на ногах, и даже почти не контужены.
  Ещё через несколько минут в квартиру вошли сапёры и следователи регионального УФСБ. Были обнаружены пускай и повреждённые но всё ещё представляющие ценность планы 'Петроконгресс-центра' где вот-вот должна была начаться международная конференция по развитию массовых коммуникаций и современных технологий, карта города с помеченными на ней местом расположений объектов силовых структур, в первую очередь отделений и постов милиции. А также точная хронология начала теракта по всем этапам. Начиная с посадки в автомобиль, и заканчивая прибытия на точку отхода. Предварительно устроив отвлекающий манёвр, вроде расстрела одного из наземных транспортных средств, автобуса или троллейбуса, они должны были заехать прямо на территорию центра, войти вовнутрь и в течении десяти минут уничтожать всех кто находится внутри. Особого разделения между жертвами не должно было быть, но предпочтение нужно было отдавать гостям мероприятия, желательно европейцам. После чего отряд должен был через техническую часть здания, а затем дворы, выйти к оставленным там предварительно двум автомобилям, достигнуть пристани на Малой Невке и оттуда по воде попытаться покинуть страну, уйдя в нейтральные воды или воды государств членов НАТО. Желательно Эстонии.
  Так же по итогам было обнаружено три килограмма пластиковой взрывчатки, шесть единиц гладкоствольного, и одиннадцать единиц автоматического оружия. Почти две тысячи патронов, два десятка гранат, а так же бронежилеты и прочая амуниция. Тела погибших опознали прямо на месте, после чего вывезли в городской крематорий, без каких либо упоминаниях в документах, просто сожгли. Саму операцию было решено засекретить, ограничившись дежурным комментарием в новостях про очередную успешную акцию по обезвреживании банды религиозных экстремистов состоящей из выходцев с Северного Кавказа, планирующих какие то там теракты. Даром что это была правда хотя бы даже и на треть. А остальное людям зачем было знать?
  
  
  Первая городская клиническая больница. Балаково. 04:30 по Москве.
  
  Дыру в заборе Степан нашёл быстро, это было совсем несложно. Охранник из своих на входе в здание, из 'бывших' в общем то тоже был не против, накинул сверху ещё, что бы сигарет ему купили. Круглосуточный лабаз под громким названием 'минимаркет' был всего то в десяти минутах от больницы. А продавцы здесь были такие же как в Златоусте и других подобных городах, свои понятливые люди. Больница была совсем недалеко от той части набережной, где что-то произошло. Так что улица ведущая к комплексу была перекрыта ППСниками в полном обмундировании и при автоматах. Но на Стёпу они внимания не обратили. Сам он это находил забавным, в родном городе его в юном возрасте задерживали через раз, уж больно лицо у него было не 'зубрильное'. А сейчас видимо от него 'спецурой' несло за километр. Так что груз из четырёх больших бутылок крепкого алкоголя, сырных, колбасных и хлебных буханок, он пронёс до запасного выхода без труда, пролезая через всю туже дырку в заборе. Как раз в тот самый момент, когда к стене унылой бетонной коробки подъехал новенький чёрный седан 'Ауди'. Который помигал ему фарами и остановился как раз перед ним. С пассажирского сиденья выбрался директор службы безопасности Шемякин. Небрежно бросивший водители команду ехать домой. Сам он был явно сильно уставший, всё в том же пальто поверх костюма что утром. А в руках у него была два явно тяжёлых пакета из 'Пятёрочки'.
  Добрейшего утречка Анатолий... Евгеньевич?
  Антон... что, уже кутите?
  Ну собрались вот стресс снять. А вы к нам?
  Типа того. С главврачом договорился, если шуметь не будем, сделают вид что нас нет.
  Магазины ведь закрыты...
  Глава продмага друг мой, и обязан мне немного. Так что вот...
  Властью козыряете да?
  На кой чёрт она нужна, если ей не пользоваться? После вас.
  
  ...
  
  Вежливо раскланившись перед медсестрой двое вошли в палату где собственно все и собрались. В большой палате от количества людей было тесновато. Ну а бойцы в свою очередь, появлением Шемякина были несколько удивлены.
  Анатолий Евгеньевич? - Как бы приветствуя спросил Уват. - Вы к нам?
  - К вам мужики... если вы не возражаете конечно?
  Шерхан забрал у директора пакеты, в которых было всё тоже что у Степана, только явно дороже.
  Я решил... что сегодня вы наверняка сделаете себе послабление, хоть вы и на службе. И потом мы всем вам по гроб жизни обязаны... а я.
  На Шемякине 'лица не было'. - А я только что с родственниками моих ребят, в морге был. Хоронить их через три дня... Бляяяядь. Наливайте уже.
  Дальше что-то обсуждать было бессмысленно. Берс уступил место директору и тот плюхнулся на стол. Не говоря не слово Степан и Уват опустили содержимое пакетов и начали уже доставать стаканы и бутылки.
  Давайте ребят помянем. - Сказал Шерхан. - Они были солдатами, и погибли как солдаты.
  Уват налил всем по сто грамм, в гранённые стаканы, в стальные и обычные кружки.
  Директор пялился на дно кружки. - За Воронова, Иванова, Ахматова и Груздева. Господи... пусть земля им будет пухом.
   Орлуша тоже смотрел в стакан. Он тоже вспомнил, своих. - За Спама, Таира, Блюра, Коршуна и Мамеда. И за всю пятую группу.
  За Блица, Лису, Рожка, Барса и Гурзуфа. - Добавил Карбарас. Ему налили совсем чуть-чуть, решив что немного можно, при его то габаритах, не смотря на препараты.
  За мужиков. Царствие им небесное. - Сказал Уват. Все опрокинули стаканы, посидели, помолчали. Тут нечего было сказать, разве что нестерпимо хотелось курить. Но настолько обнаглеть никому совесть не позволила. В конце концов директор всё таки сказал.
  Нехорошо вышло мужики. Со всем этим, нехорошо. Но вы поймите, у меня приказы. Гриф секретности, все дела. Но несколько часов назад его сняли. Да и от вас скрывать всё происходящее смысла нет. Вы ведь уже поди сами догадались, что на станции замаскированная часть имеется?
  Да и подземный бункер поди, непросто так? Что там? - Поинтересовался Шерхан.
  Резервное хранение данных. В случае нападения на АЭС, вся база данных по научным разработкам, сливается в общий аварийный архив в бункере. Изъять данные оттуда можно только вручную. Идея зама моего, Коли Кардышева. У нас был бункер гражданской обороны, на балансе минобороны. Мы его взяли, перестроили и довели до ума... не подумал бы, никогда в жизни, что однажды он окупится.
  А что было на самой станции? Всё таки?
  Всё таки...ну что я могу сказать? Мы ведь все здесь знаем в каком у нас состоянии наука? Я могу рассказать, если кто не в курсе. Что у нас на всю страну, два десятка НИИ и КБ, реально занимающихся делом. Атом, оборонка, нефть и газ, конечно ещё есть космос, 'Гамалея' и 'Вектор'. Ещё где то штук пятьдесят учреждений, могут предложить что-то стоящее но вынуждены выживать, искать спонсоров. То есть на всю страну, на всю нашу замечательную науку, которая обогнала и перегнала запад в своё время, полмиллиона человек, людей которые реально делают что-то полезное. Остальные миллиона три, это юристы, клерки, администраторы, в лучшем случае, которые не производит ничего и просто занимаются переизобретением дерьма, которое в мире и внутри страны никому не нужно уже лет сорок, на зато под это можно выделять бюджеты. А у руля там стоит бюрократическое чиновничье дерьмо с 'академическими' званиями. Чиновники которые сдают здания КБ в аренду под мусорные конторы и вещевые рынки, и сосут из государства каждый год десятки миллиардов, тем временем как их сотрудникам нечего жрать!
  Директор едва не сорвавшийся на ругань запнулся, осушил стакан. Шерхан налил ещё. Тот отдышался и продолжил.
  В какой то момент, наверху некоему ограниченному кругу лиц надоело, что молодые и реально умные ребята приходят к этим толстожопым канцелярским крысам. А их посылают подальше, потому что канцелярским крысам это неинтересно. Потому что разработка чего то нового, настоящая наука, это ведь сложно, это не приносит столько же денег - как сдача лабораторий в аренду для разлива палёной водки. И молодые люди... - в словах была горечь, и усталость. - ...уезжают на запад. В Калифорнию, Скандинавию, в Британию или Бенилюкс, многие уже и в Китай.
  Директор как то странно принюхался к стакану. После принял пол стакана, подержал напиток во рту а затем проглотил горькую. Немного подышав продолжил.
  Реактор не строится с 92 года. Официально у нас нет денег на то что бы завершить его строительство и ввести в эксплуатацию, плюс ошибки в основной конструкции. А по факту... После вторжения в Ирак, кое кто наверху понял, что все эти разговоры про дружбу, это всё чушь собачья. Новое мышление, свободный мир, единая планета, конец истории и прочая Фукуяма... Мир устроен таким образом что в нём выживает лишь тот кто способен держать удар, а лучше быть настолько сильным что бы атака была гарантированным самоубийством. И это невозможно обеспечить только лишь ядерной триадой, разумеется. И не мне вам рассказывать, как мы на самом деле обгадились в Осетии оставив все наши войска без связи и сбив четыре своих же самолёта. Мы решили, что нам нужен свой микропроцессор. Новое поколение, которое не просто компенсирует наше тридцатилетнее отставание в отрасли, этого уже мало. А такой, который выведет нас в лидеры, даст нам преимущество. Когда мы просили на это денег, над нами все смеялись. Говорили мол 'что вы можете вообще создать? Лучше у японцев купим!'. Невозможно же объяснить идиотам, что в случае реальной войны, если всё железо в стране будет импортное, они нас одним нажатием кнопки всей армии лишат. У них же одни бабки в глазах, там у них дети учатся, недвига давно куплена. Свекольные царьки, министры залежалых дел... Но президент согласился с нашими доводами, минобороны был создан специальный комитет для ведения проекта. И мы работали над процессором, все эти годы. Специально вынесли центр разработки сюда подальше от Москвы, под крылышко 'Росатома' на хорошо охраняемый но сугубо гражданский объект, где его никто не догадается искать. Привлекли молодых ребят, учёных, что бы они не в Америку ехали, что бы они здесь могли нормально работать, осуществлять свои мечты, потенциал раскрывать, и что бы им платили нормально, что бы хватало на нормальную жизнь. У нас в нашей стране, что бы вашу мать у нас здесь это всё работало!
  И я так понимаю, судя по тому что сейчас происходит, мы достигли успеха?
  Директор улыбнулся. Устало но искренне улыбнулся, как подобает мудрому и видавшему жизнь человека.
  Да, получилось. Микропроцессоры нового поколения. Название серии я вам не скажу, да оно вам пока ничего и не скажет. Да и честно говоря не очень хорошо я во всё этом разбираюсь, у меня и задачи другие. Но сейчас проходит финальный, как они говорят, бета-тест. В нынешнем виде, процессор опережает передовые американские аналоги на пять лет. К тому моменту когда мы начнём массовое производство, американцы нас догонят на уровне концепции, и это будут уже три года. Но это целые три года форы, три года форы перед самым высокотехнологичным в мире противником. Европейцы отстают от нас лет на восемь, китайцы на все двенадцать. Умные бомбы, баллистические ракеты, бортовые компьютеры всего от вертолётов и истребителей до эсминцев и атомных субмарин. И не только оружие. Суперкомпьютеры обладающие огромными вычислительными мощностями для любых нужд в экономике и науке, новые спутники связи способные обрабатывать беспрецедентные потоки данных, новые возможности в сфере массовых коммуникаций. Переиграем американцев в гонке вооружений. Не количественно, тут нам с ними ближайшие годы не тягаться, но качественно. В современных условиях, при нынешнем развитии технологии, три года форы, это как в 60ые 15 лет.
  Директор замолчал. Посмотрел в стену, потом на стакан, и махнул не глядя. Закуску трогать не стал, занюхав рукавом. Возникла пауза, ситуация и правда была, не подобрать иного слова - досадная. Вопрос задал Уват.
  После кибератаки мы многое потеряли?
  Нет, атака не навредила проекту. Мы были готовы к ней, всегда. Но это была тайна, понимаете? Тайна на протяжении семи лет. Об этом кроме местных сотрудников и восемнадцати человек в Москве, не знал никто. Но теперь уже все знают. По всему миру, они знают что мы тут делали. И теперь будут целенаправленно работать против нас. Это не лишит нас преимущества но... жаль. Добил бы проект до конца, какая бы красота вышла. Семь лет без сбоев...
  Ну свою задачу вы выполнили. Вам есть чем гордиться.
  Мужиков жалко. Не заслужили они такого.
  Такая работа, к сожалению. Перед второй мировой, и после, оно тяжелее было. Тогда каждый день людей теряли.
  Мы играем в мир. - вставил слово Шерхан. - Притворяемся что живём в самое спокойно время в истории. Жиреем, богатеем, тупеем.
  А разве не так? Разве сейчас не мир? - спросил Орлуша.
  Нет. Интербеллум. Просто нас в своё время добивать не стали, а сейчас пока думают что мы послушные и тихие. Но через несколько лет, весь этот глобализм закончится, потому что как только сырьевой голод прижимать начнёт, все друг друга жрать начнут. А ещё они поймут, что мы не такие слабые, и что мы тоже ещё готовы огрызаться. И начнётся новая холодная война. Таков закон истории. Так что нам нужны все эти компьютеры и умные бомбы. И армия нужна нового образца. А у нас до сих пор стройбат с пацанами, которых толком никто даже не учит как правильно автомат держать. А на учебные манёвры не могут топлива наскрести, потому что его все на продажу тоннами сливают.
  Ну всё не так плохо. - Уват смотрел куда то в потолок, постукивая по стакану. - Я помню как целые арсеналы под ноль выносили.
  Да ладно, а сейчас склады горят раз в месяц, просто так что ли? От того что кто-то случайно покурил? - вставил слово Степаша - иногда задумаешься что в стране происходит, страшно становиться. Я думал моё поколение безнадёжное, но тут новое подходит, я с них вообще херею. Тупые и отмороженные, наглухо, причём все.
  Степаш, осади, да? - Громогласно сказал Карбарас. - у меня племянница подрастает, школу заканчивает в следующем году, так она умнее меня, и всех кто здесь присутствует... прошу прощения.
  Ты прав. - Шерхан смотрел куда на пол, точнее куда в собственные мысли. - Про каждое поколение говорили что оно потерянное. Моё поколение вот СССР просрало, чем мы лучше вас? Или нынешних детей? Да ничем... они другие, это факт. Это нехорошо и неплохо, это просто так как есть. Ко мне когда мой сын подходит, говорит что-то... я теряюсь как отвечать. Они не умеют сосредотачиваться на получаемой информации, читают мало, но соображают они гораздо шустрее нас.
  Я и говорю, поколение индиго. Говорят что чушь это всё, так нет, не чушь. Они смогут очень много достигнуть, если их направить.
  Или превратить весь мир в ад, и живые позавидуют мёртвым, если направить в неправильном направлении. - Вставил слово Берс уставившись в потолок откинувшись к стене.
  Орлуша возмутился, хотя до этого всё больше молчал. - Уважаемые, прошу прощения что прерываю вашу посконно славянские страдания, но нам есть что отпраздновать.
  Уват улыбнулся. - как правило я несогласен со своим товарищем ни в чём, но в данном случае он прав. До приезда военной комендатуры у нас ещё пара часов, и у нас спиртное уже согрелось.
  
  ...
  
  Авиабаза 'Энгельс'. 11:00 по Москве. 18 октября.
  
  Обстановка военного аэродрома всегда своеобразна. В первую очередь, здесь всегда важна не сколько точность, сколько скорость. Высадка-посадка, проверка всего, время на обслуживание, считанные минуты чётко прописанные в регламенте. Здесь не всматривались в лица и не задавались вопросами, да и на самом деле, особого времени на это не было. Но в этот раз особо не торопились, да и бортов прибыло целых три, и поставили их не слишком далеко друг от друга, всего то в сотне метров. Все три борта официально были военные, разве что отличались некие юридические детали. К самолётам, освещая путь через сумеречное утро под низким ливневым небом, подъехал 'паровозик' из трёх машин скорой помощи, двух уже подержанных 'Лэнд Роверов' принадлежащих ФСБ, два 'Лэнд Крузера' и тонированный фургон 'Додж' зарезервированные за военной разведкой. Орлушу и Карбараса перемещали в лежачем состоянии. И две скорые встали друг от друга метрах в ста. Оставив машины у самого ангара, Хайфа, Таха, Гудвин, Птаха, Степаша и Гавр обменявшись рукопожатиями, начали выгружать походные сумки, где было и оружие, и снаряжение, и те элементы верхней одежды в которых они приехали, так как обратно их одевать было некогда да и не зачем. Все кто был сильно травмирован уже погружались в самолёт. Говорить было практически невозможно, потому что двигатели уже начали потихоньку разгонять. Поэтому Уват, Шерха и Рыба пошли в место между бортами. Отсюда они могли наблюдать, как у третьего самолёта собралось оцепление в 15 бойцов 'Вымпела' в чёрной униформе. И как Герберг со своей частью отряда, выгружали из подъехавшей 'Шишиги' группу арестантов и заводили их туда. Но подробностей было не разглядеть, далековато.
  Ну что мужики? - Уват посмотрел на товарищей ужасно уставшими глазами. Хотя они у всех были такими. - Могу лишь снова у вас прощения попросить. Пригрел гадюку...
  Да перестань ты. - Парировал Шерхан.
  Что перестань? Я его столько лет знал... до сих пор поверить не могу.
  Что будет с отрядом? Думаешь трибунал?
  Не знаю... прокурорские сегодня весь день мозг выносили. Вместе с нами летят в Москву. Там продолжат. Разбирательство точно будет.
  Не твоя вина, и не наш уровень. Выше и глубже. Мы просто солдаты, нам приказывают, мы выполняем.
  Мы разведка... разведка не должна так лажать.
  Под Гудермесом было круче. - Сказал обычно очень молчаливый Рыба. На что оба коллег хмыкнули.
  Это да... было. Ну, дай Бог свидимся ещё...
  Коллеги пожали друг-другу руки.
  
  Хайфа подбежал к двум гражданским и двум военным санитарам, занимающихся погрузкой большой кровати с подключённой капельницей. Ситуацию усугубляло то, что приходилось орать. Точнее никто бы не орал, если бы не Хайфа.
  Аккуратней с ним ребята!
  Будем, только не мешай! - По делу огрызнулся один из 'военных', так как Хайфа разве что не прыгал вокруг них.
  Карбарасик, ты как?
  Да нормально был, пока тебя не увидел.
  Очень смешно!
  Хайфа! Ухи надеру! - Окрикнул его Таха.
  Ой да ладно, чё нервные такие все?!
  Пройдя в центр салона, Хайфа плюхнулся рядом с Берсом.
  Ты как?
  Нормально... жить буду. Сколько до Москвы лететь?
  Часа полтора - два. - Ответих Таха, стараясь закрыть глаза и подремать, хоть и мешал яркий свет. Грузовой салон был пустым и оттого казался огромным. Военные санитары фиксировали в специальные пазы кровать и крепили её кабелями. В это самое время Гудвин и Птаха закинули последние сумки с оборудованием, и тоже упали рядом. Птаха подошёл к Карбарасу.
  Ну ты как старый?
  Нормально... сейчас вколют там всякого, высплюсь хоть наконец.
  Пациенту отдых нужен. - Сказал один из санитаров. Он слабый пока ещё... обязательно же в Москву надо.
  Я им тоже говорил... может я в Саратов хочу!
  Карбарас улыбнулся, крепко пожав за руку Птаху. Пока санитары добавляли в капельницу обезболивающие. Парень был молодой ещё совсем, он уже бывал на операциях, но за раненных переживал просто до ужаса.
  Птах, давай к нам. - Гудвин рукой подозвал молодого к себе. Тот с выражением лица 'не жив не мёртв' пошёл к товарищам и на седушку попросту рухнул.
  Пиздец... какой же пиздец.
  Эй! Отставить уныние молодой! - Снова громко сказал Хайфа, хотя внутри самолёта гул уже был точно не такой сильны как снаружи. Таха его аж ударить захотел, но не стал.
  Ты можешь не орать!
  Да чего? Ребята, мы сегодня большое дело сделали. Кучу народу спасли...
  Это да. - согласился Берс. - только вот везение это было. Краем обошло.
  Егор, ну хорош а? Опять ты начинаешь... у тебя всегда стакан наполовину пуст. - Парировал Гудвин.
  Полностью согласен. - уже прикрыв глаза сказал Птаха.
  И я тоже. - Сказал Таха.
  Вы что издеваетесь да?
  Берс, ты истеричный пессимист. Ты в курсе?
  То есть рожи унылые у вас, а истеричный пессимист значит я?
  Нестройный хор голосов ответил утвердительно.
  Знаете, я даже спорить не буду, я слишком устал.
  В кабину через люк начали во главе с Шерханом подниматься остальные члены группы но без Герберга, усевшись за койкой с Карбарасом, упав на свои седушки.
  Морена, милая моя. Лично языка взяла? - Спросил Хайфа.
  А ты сомневался?
  Не разу. Должны же вы были хоть что-то сделать, пока мы удар принимали на себя.
  Морена, Рокер и Семён не сговариваясь показали противоположной стороне пять средних пальцев. В ответ было показано примерно столько же.
  Бойцы! Етить вас! Детский сад бля. - Командир сказал это скорее для проформы, Шерхан устал не меньше остальных. Поэтому ещё раз подойдя к Карбарасу, убедившись что тот спит, просто упал на свою седушку, грузовой люк уже начали закрывать. Все начали пристёгиваться.
  Хорошая работа бойцы. Хорошая... большое дело сегодня сделали. И самое главное, что все живы. Всем отбой. Через два часа Москва.
  Все помолчали. Все правда очень сильно устали. Но действительно были скорее рады чем наоборот. Сегодня они справились.Загорелась красная лампа, сигнализирующая о полной герметизации самолёта, и огромная машина судя по ощущения пришла в движение.
  Седьмой, седьмой, я тебя не слышу... Почему молчишь? - Хайфа начал отбивать руками ритм, его поддержал Берс.
  За окном чужой, но встал герой, и вышел...
  В нестройный хор втянулся сначала Гудвин, потом Рокер, потом Таха и больше половины всей группы, остальные отбивали ритм на металле или других поверхностях. Пока самолёт уже отрывался от полосы.
  Труба зовёт, герой идёт.
  Звенит кольчуга. Холод за спиной.
  Только злиться вьюга. И ветер гонит прочь.
  Не уйти нам много, не найти друг друга...
  День как день. Ночь как ночь...
  
  
  Пансионат 'Веенка'. Истринский район. Западное Подмосковье. 27 октября.
  
  Первые три дня, Шуба пил. Пил по страшному, по чёрному. Он знал что делал, знал чего это будет стоить, он знал что поступает правильно. Но то что он сделал, заставляло его прикладываться к бутылке снова и снова. До помрачения рассудка, до бесовства, и до полной отключки. Крепкий тренированный организм, да ещё и таких габаритов, свалить было непросто, поэтому употреблял перебежчик алкоголь в конских количествах.
  'Веенка', тот самый тип рекреационных заведений, которые вы не найдёте в каталоге и путеводителе, у этого места вообще не было рекламы. Здесь не было любителей кутежа, оргий в банях, пьянок с кокаином до кровавых пятен в глазах. Об этом месте даже не говорили громко вслух. Этот маленький городок из пары десятков деревянных домов в финском стиле, посреди глухого соснового леса в десяти с лишним километрах от Новорижского шоссе у границы с федеральным заповедником, был местом где поправляли физическое и душевное здоровье реальные сильные мира сего. Люди работающие на износ без выходных и отпусков, иногда даже годами. Сюда приезжали в любое время года, люди либо слишком публичные что бы отдыхать где то ещё, либо те о которых никто и никогда не знал и не узнает, но именно они управляют всем как минимум в России, и в ближнем зарубежье тоже. Полная анонимность, тишина и покой. Спортзал, горячие и холодные бассейны, в помещении и на улице, свежий лесной воздух, полный спектр оздоровительных услуг. Мягкие кровати, большая библиотека состоящая в том числе из редких изданий, великолепная коллекция музыки и фильмов на всех носителях. И телевизоры без антенны, с проигрывателями, в каждом номере. Здесь не ловила сотовая связь, а все телефоны сдавались на въезде, а интернет был только у нескольких членов персонала. Здесь пропадали как правило ненадолго. Но несколько дней в компании благородных мужей (и иногда не менее благородных дам), в полной изоляции и единении с природой - давали именно тот отдых который необходим изношенным телам и душам.
  И даже Шубе на четвёртый день стало легче. Хоть и немного, но легче. Может свежий осенний воздух с запахом хвойного леса так действовал, отсутствие лая собак и шума мигалок. А может просто он устал корить себя. На четвёртый день, проснувшись утром, он просто вышел из своего домика и прыгнул в бассейн с холодной водой, где провёл под водой, на дне, где то минуты три. Последующие несколько дней он провёл в тяжком раздумии о своей жизни, о том что было, что есть и что будет, преимущественно под забористые джазовые мелодии Билла Эванса. На пятый день, он уже в более лучшей кондиции, заговорил с Ингой. Девушкой из обслуживающего персонала. Он обратил внимание на неё в первый же день. Метр 75, светлые прямые волосы затянутые в хвост, кожа бледная, острые скулы, глаза серо-зелёные, но его особенно зацепил взгляд. Обычно в таких местах девушки обязаны были быть услужливыми, но здесь в целом персонал отличался, местные дамы отличались вежливостью, услужливостью, но неким подчёркнутым достоинством. Но по всей видимости Шуба от постоянных постояльцев (людей надо думать весьма видны) всё равно отличался. И не мог не заметить как она рассматривает его шрамы и следы ожогов. Вчера, пока вокруг бассейна бегал персонал и думали что им делать с человеком который возможно пытается покончить с собой, она стояла в стороне не в ступоре или отрешёно, всплыв и обратив на неё внимание он увидел во взгляде интерес и некоторую игривость. Она как раз меня бельё в его номере, когда он вернулся с улицы в одном халате.
  Вы ведь Инга? Правильно?
  Да, чем могу помочь?
  Она как раз заправляла пододеяльник.
  Меня Олег, очень приятно.
  Он протянул руку, улыбнувшись Инга отвлеклась от своей работы и протянула её в ответ. По джентельменски Олег её поцеловал, затем нехотя отпустил.
  Почему вы вчера не подняли тревогу? Ну, когда я прыгнул в бассейн?
  Именно её я и подняла. Но на самоубийцу вы непохожи.
  Девушке в её положении положено было смущаться. Но даже тени подобного в её глазах Олег не видел. Ей не надо было улыбаться или что-то говорить, глаза говорили всё сами за себя. До него дошло, что он сейчас сильно возбуждён.
  Инга, я опустошил ваш бар несколько дней назад. Вы бы не могли его обновить, и если вам будет угодно, составить мне компанию.
  Особые пожелания будут?
  Бутылку яичного ликёра.
  Девушка полуулыбнулась. - Дадите мне минут 15?
  Дам всё время мира, если угодно.
  Тогда я закончу здесь, в следующем номере, и пойду в погреб. И поищу...
  Яичный ликёр.
  Яичный ликёр.
  Последний слог она произнесла уже одними губами. Они смотрели друг на друга ещё где то минуту. После чего Олег вышел из номера вновь на улицу. Вышел постоять у бассейна, под удивительно тёплый но привычно сильный октябрьский ветер. Ему надо было остыть, хотя он сам думал, почему при такой взаимности чувств было бы просто не завалить красавицу прямо на кровать. Но потом решил, что удовольствие всегда лучше растягивать. Но он увидел гостя, идущего к нему от основного корпуса через газон, и настроение как то сразу попритухло. Высокий, молодой мужчина, с длинными волосами и в тёмно-сером пальто поверх костюма, что был в явно приподнятом настроении. Тот кто его сюда определили, как ему сказали, хотя с Балаково он его не видел.
  Олег Евгеньевич! И не холодно вам в одном исподнем?
  Нет Юрий, нормально. Я уже поплавал в холодной воде, так что мне не страшно.
  Гость подошёл и протянул руку. Шуба посмотрел на неё с некоторой, сам себе не поверил, опаской.
  О... вы что, считаете у меня там может быть спрятано оружие?
  Олег всё таки пожал руку... он немного боялся своего благодетеля, и ему самому от этого было стыдно.
  Знаете, у меня вопрос зреет до сих пор. Вы ведь так мне ничего и не объяснили. Например, зачем я вам вообще сдался?
  Гость посмотрел на постояльца так, как будто тот сморозил какую то дикую глупость. Но при этом снисходительно, ему явно было весело, ирония так и пёрла.
  Ну вот за кого вы нас принимаете? За ворьё? Террористов? Барыг бессовестных? А мы не барыги! Мы между прочим, помогли государственному аппарату, вычистить группу высокопоставленных предателей, на федеральном и региональных уровнях, которые в течении долгих лет возили в страну героин через Каспийские каналы и далее по Поволжью. А затем позволили протурецкой ультраправой группировке, протащить на территорию страны массированную группировку боевиков. Теперь ваше правительство вплотную занялось группой 'Вепкхи', и каспийской группировки говорят дела за последние пару дней сильно испортились. И всё это во многом, благодаря вам, и вашим сослуживцам.
  И в живых вы меня оставили по доброте душевной?
  Ну во первых, мы так не делаем. Во вторых, это было бы проявлением чёрной неблагодарности. И потом, вы наш ценнейший актив, глупо такими ресурсами разбрасываться.
  Я ведь ничего не достиг. Разве не так?
  Юрий улыбнулся.
  Технология микропроцессоров, разрабатываемая в этих лабораториях, опережает всё что имеется на сегодняшний день в мире на несколько лет. После Осетии многие иллюзии рухнули, России нужно оружие, технологии. И первая партия микрочипов, будет запущена в производство уже в январе, на трёх заводах. Это даст нашей стране фору в технологической гонке, бесценное время. Которого, как показала атака, у нас уже совсем не осталось. Только вот, что бы форсировать их производство, министерство обороны заключило контракт на приобретение и долговременное обслуживание производственного оборудования и станков. С одним огромный австрийским индустриальным гигантом, достаточно известным, который действуя под покровительством правительств пяти стран, подписал этот многомиллиардный контракт. И взамен попросили лишь одного, возможность использовать каждый новый модельный ряд изделия через несколько лет после выхода текущей версии. Исключительно в гражданском секторе, разумеется. Так что наши худшие друзья экстремисты, протурецкие круги Блишего Востока и Восточной Европы их нанявшие, послужили нашим целям. А вы, дали нам возможность обвести их вокруг пальца. И простимулировать наше крайне нерасторопное и тугодумное правительство, на решительные действия.
  Но каковы были шансы, что всё пойдёт по плану? Это же просто... безумие.
  Вы были нашим шансом. Пилигрим рекомендовал вас, потому что он видел ваш потенциал. Вся операция бы состоялась, если бы все элементы функционировали должным образом. И вы это сделали, то что нужно было сделать.
  Дверь в коттедж открылась, Инга вышла из гостиной, обменявшись игривыми взглядами с Олегом и миновав бассейн, направилась в сторону основного корпуса. Юрий проводил её взглядом красноречиво цокнув языком.
  - И всё же, зачем было всё это? Зачем вам помогать отечественному ВПК? Ну да, вы получите эксклюзивные право на использование технологии в банковских суперкомпьютерах или где то в CERN, на спутниках связи, где то года через три. И не более того. Но зато всё что вы произведёте на совместных предприятиях, оно пойдёт на усиление Российской армии и наших партнёров и союзников. Опосредованно, тех же китайцев и индийцев. Не говоря уже про Иран, Ливию, Сирию, Египет и даже возможно Турцию.
  - А зачем нужен 'Северный Поток' который начали строить в апреле этого года? А зачем вкладывать в Россию многомиллиардные инвестиции каждый год? Потому что как не крути мы единый континент, разделённая историей но единая цивилизация.
  - Это за всю историю человечества никогда и никому не мешало друг друга грабить и убивать, история Европы это показывает крайне красноречиво. И потом, если я правильно помню, блок НАТО ещё утром существовал.
  - Потому что европейцы разочарованы. И количество разочарованных людей растёт. После падения Берлинской стены американцы ослабили свой политический прессинг, и весь цивилизованный запад просто начал ковать свой золотой миллиард, и не более того. Но 11 сентября всех так запугало, что они не просто позволили американцам снова влезть в европейскую политику с головой, но ещё и втянули Европу в войну на которую те не собирались. И всё что хотели ребята из богатых и древний домов в благодарность за преданность в несении ценностей западной цивилизации народом мира - это хотя бы минимальной поддержки и взаимной преданности. Но когда два года назад рухнули биржи, американцы просто подтёрлись всеми соглашениями, в трубу вылетели целые экономики. Половина европейских концернов до сих пор на грани выживания, убытки составляют десятки миллиардов, безработица растёт. Из-за чего? Из-за того что кучка отпетых мразей в американском правительстве и банковском секторе, навязали всем западу единые правила игры. А когда их пирамида рухнула, заставили Европу возмещать их убытки. Вы понимаете к чему я веду?
  - Старые европейские дома хотят из нас сделать пугало для янки?
  - В старых домах Европы, задали себе резонный вопрос - зачем снова с русскими воевать за американцев, когда можно дружить? К западу от нас живёт пятьсот миллионов человек, и они третий в мире потребитель электроэнергии, им нужны полезные ископаемые и топливо, а нам нужны инвестиции, технологии, и как не крути чувство сопричастности к западной цивилизации, в которую русский человек влюблен со времён Петра Великого царя батюшки. Ведь мы все, живущие в Старом Свете, хорошо знаем историю мира. Мы все прекрасно понимаем что лет через десять, может через пятнадцать, но трансатлантический союз просто рухнет, единый запад перестанет существовать. И когда это случится, Евросоюзу нужны будут наши ресурсы и наши военные возможности. А в отличии от Африки или Ближнего Востока у нас есть образованное население, есть инфраструктура и промышленность. И им выгодно, что бы мы были нормальной развитой страной которая будет способна себя защищать и сделать так что бы все эти огромные месторождения сырья не достались не американцам, не китайцам. Но при одном единственном условии.
  - Мы должны быть их верными соратниками, или если конкретнее, вассалами.
  - У нас нет выхода иного, кроме как стать жупелом. Славянофилы и прочие совки могут сколько угодно истерить и исходить желчью, но мы единый континент, у нас единые цивилизационные корни. У этой страны нет иного будущего кроме как стать частью единого пространства...
  - От Лиссабона до Владивостока... но цель не в этом?
  - Цель в балансе. Баланс сил необходим. И в данном случае, баланс заключается в том что у России обязан существовать ядерный зонт и вооружённые силы крепкие настолько, что бы в мире появилась ещё одна по настоящему могущественная военная держава. Эта страна образца девяностых годов никому людей видящих дальше собственного носа не понравилась. Им нужен стабильный рынок с высоким уровнем потребления и способный поставлять ресурсы в достаточном количестве, и подобное положение дел всем выгодно, нам русским в том числе. Американцы это в конец потерявшие связь с реальностью реднеки, возомнившие себя крестоносцами. И дела в США в десятые годы обещают быть гораздо хуже чем сейчас. А когда американцы начинают беднеть, они начинают искать того на кого можно повесить все свои беды, желательно кого то пожирнее, что бы выпотрошить его и сожрать. Возможно это будет Иран, возможно Сирия, многие уже ставят на Ливию. Их действия могут повергнуть мир в хаос.
  - И теперь на плечи нас, русских, встала почётная миссия на своём горбу спасать французских аристократов, австрийских банкиров и немецких промышленников. От американцев, а так же китайцев и охреневших от безнаказанности арабских шейхов? Сходи русский Ваня, умри за нас на чужой войне. Забыв как до этого в течении трёх столетий мы тебя имели по полной, а потом сходили до Москвы блицкригом. Ради этого я с вами связался?
  Ну а в 2008, когда вы вместе со своими товарищами штурмовали под Гори коммерческую фармакологическую лабораторию, на которой производилось биооружие, вы не задавались же вопросом о том кто именно Москве сообщил о том где она расположена и чем там занимаются? Саакашвили и его окружение было неуправляемыми, каковы были шансы что они бы не доставили контейнеры с чёрной оспой в Краснодар, Владикавказ или Ставрополь? А американцы дали в руке этим обезьянам гранату, которой можно было убить миллионы, и даже ухом не повели. Они очень сильно хотели создать в нашем регионе геополитическую катастрофу такого масштаба, что бы никто не обратил внимания на то что они по поимели весь мир на бабки, включая своё собственное население. Вот с кем я предлагаю тебе воевать, против людоедов, полагающих что имеют право жрать весь мир. И которые даже своих не жалеют, не то что чужих.
  Олег тяжело вздохнул.
  - Я в жизни своей видал многое. Даже то, что многие бы назвали бредом или фантастикой, или сюжетом дешёвых детективных романов в мягкой обложке по 60 рублей за штуку. Но я никогда не был приверженцем теорий заговора. Особенно тех, что звучат настолько бредово... моя жизнь является яркой демонстрацией того, что даже планировать что-то на один день глупо. А вы тут оперируете понятиями плана, длиной в десятилетия, если не столетия... я уже начинаю задаваться вопросом что я здесь забыл.
  - Олег... давай на ты. Ты здесь потому что понимаешь что все эти границы, законы и прочее, является полным бредом. Выполнять приказы коррумпированного начальства? Бороться с ублюдками которые устраивают теракты, что бы им потом устраивали амнистию ко Дню Победы? Быть заложниками политически подкованных воров называющих себя либералами и отмороженных на голову дураков считающих себя патриотами? Ты ведь боевой офицер, тебе как никому понятно то, насколько мир хрупок. И мы все, единое пространство цивилизованного мира, сможем построить что-то. Мы прекратим быть развивающееся страной и станем наконец нормальным государством, частью мирового сообщества. Но для этого мы должны указать мировому гегемону его место, начать проводить с ними уроки вежливости, такие что бы они запомнили их навсегда. И если мы это сделаем, весь остальной мир никогда не сможет угрожать нам и нашему образу жизни.
  - Звучит оно всё конечно интересно... Олег почесал в голове, снова смотря на ту самую иву.
  - Куда меня теперь? В вашу службу безопасности? В Африку геологов охранять или перевороты устраивать в Перу?
  Юрий засмеялся, по доброму так, и потом продолжил беззаботным тоном. - Ну допустим в Перу у нас итак всё схвачено. Да и как можно человека с таким послужным списком отправлять в ранге обычного оператора в горячую точку? Специально для тебя есть вакансия. На Мадейре, мы подготовили группу из шести человек, все профи, все знают русский на высоком уровне. Хотя думаю для такого полиглота как ты это не принципиально.
  - Ты ведь помнишь наш уговор?
  Это чистая работа. Уж точно более чистая чем то чем тебе пришлось заниматься в последний раз, за что я снова прошу прощения. Только настоящие и законченные подонки в качестве целей. Только работа на благо мира и процветания. Это ведь именно то чего то чего ты хотел, сделать мир лучше.
  Не без корыстного интереса.
  Корысть... она вертит этот мир. И каждый из нас, лишь часть той силы что желает зла, но совершает благо. Или наоборот, делает ужасные вещи, что бы мир становился лучше.
  Я это уже где это слышал, году в 98, когда меня зачисляли в спецназ разведки. Мы пачкаем руки, что бы другие могли жить спокойно. Только вот оказалось что мы просто цепные псы. А мир становится лишь грязнее.
  Политики ведут этот мир к краху. Повсюду политкорректность прикрываясь которой можно делать вид что проблем не существует, тотальная коррупция которая бич всего мира, полумеры там где нужна решительность, пересекающееся интересы там где нужна принципиальность. Половина планеты живёт в долг финансовой олигархии, которая одной рукой вооружает экстремистов устраивающих кровавые гражданские войны, а другой спонсирует миротворческие миссии ООН и частных военных подрядчиков которые с этого кормятся. Не говоря уже о грядущем тоталитаризме цифрового общества. Каким образом, слабое, коррумпированное государство, где один орган власти воюет с другим, и всё держится на страхе того кто кого заложит раньше на потеху толпе, сможет противостоять этому?
  А вы значит сможете?
  Мы. Мы сможем. Спасать мир, это не подвиг. Это просто такая работа. В этом нет ничего невозможного. Особенно когда за тобой одна из мощнейших сил в мире.
  Бабло?
  Энтузиазм, друг мой. А ещё вера. Вера в существование правил. Нормы.
  А так же деньги, власть, лицензия на убийство, возможность посмотреть мир и трахать всё что движется.
  Ну должны же быть в жизни маленькие радости?
  Инга шла в их сторону. Всё в том же костюме что не скрывал но подчёркивал фигуру, с большой бутылкой яичного ликёра в правой руке и двумя хрустальными стаканами в левой. Она немного замедлила шаг, но продолжала идти в их направлении, стараясь не обращать внимания на гостя, она буквально ела Шубу глазами.
  Для эмоциональной разрядки, настоятельно рекомендую беспорядочные но страстные половые связи. А у меня сегодня ужин с послом Италии и его прелестной женой... ты бы знал как она пахнет.
  Будь ты госслужащим...
  О да, будь я им. Но я выше. И ты теперь тоже. Отдыхай, набирайся сил.
  
  История Четвёртая.
  Кодекс охотника.
  
  
  К западу от Петрозаводска. Февраль 2003 года.
  
  
  По морозной зимней колее колонна двигалась вдоль высоковольтной ЛЭП. Бездонное морозное небо смотрело звёздами вниз, но с востока уже надвигалось зарево. Свет отражался от снега, и постепенно становилось светлее. Хотя лес по прежнему был тёмен. Тентованный 'ГАЗ' помнящий времена исторического материализма, шёл впереди и пытался хоть как то расчистить путь по едва заметной колее, за ним двигалось ещё восемь машин. Полученная информация была, мягко говоря, безрадостной. Особенно для такого небольшого города, где новости распространяются очень быстро.
  Они уже почти достигли цели, им светил дальний свет фар участкового УАЗика. Стоявшего как раз под одной из вышек. Милиционер вышел из машины размахивая руками, привлекая внимание.
  Похоже приехали. - Хоботов, добродушный лицом и в меру упитанный мужчина средних лет, сидел за рулём. Рядом с ним его непосредственный зам Женя Никитин. Коля и Павел Гаврушин сидели рядом на заднем. Честно говоря они не то что бы друг друга сильно любили. Но в данном случае было вообще не до этого. Грузовик съехал на обочину в сугроб, остальные встали прямо на дороге. Народ стал выгружаться. Было холодно, очень холодно. Оперсостав уголовного розыска в составе четырёх человек, шесть сотрудников городской судмедэкспертизы и двое полковников милиции шли за участковым метров тридцать по с трудом протоптанной в глубоких сугробах дороге. Каждый второй держал в руки по фонарику, от относительно мощных до того что нашлось. По словам участкового, ближе подъехать было нельзя никак, и судя по тому как под ногами уходил снег, они бы здесь и грузовик легко могли потерять.
  Как нашли? - спросил кто-то в начале группки людей, Коля шёл пятым.
  Да лыжница, с Матросов. Говорит, я тут эта, к областным соревнованиям готовлюсь, рано утром, ага, у неё сотовый с собой был. Я её напоил, в машине сидит отдыхает.
  Напоил?
  Извините товарищ полковник, у неё истерика. Уверен что с показаниями можно и подождать.
  Там все трое? - Спросил Хоботов.
  Да, все трое... прямо на улице, под снегом.
  Они вышли на то самое место. Под деревьями был кромешный мрак, но несколько мощных фонарей её рассеяли. Как только все встали вокруг что бы убедить в увиденном, никто не мог с минуту, выдавить из себя не слова. Несколько человек, не смотря на семнадцати градусный мороз, сняли с головы шапки.
  Их было трое. Валерьева, Сорокина и Бахнина. Пропавшие по дороге из клуба в центре, всего четыре дня назад. Кто-то считал что их могут удерживать в плену, кто-то что они могли уехать в другой город. Николай не был оптимистом, он почему то догадывался - что именно здесь их и найдёт. Но до самого конца, до последнего, как и все он надеялся на лучшее. Он наверное даже сейчас, только сейчас, начал осознавать что надежды нет. Их слегка припорошило снегом, но их лица были видны. Бледные лица и мёртвые глаза. Их лица не изменились, они замёрзли, сохранившись. Сохранили молодость, красоту, что всё ещё пробивалось через мертвенную бледность и замерзающий кожный покров и роговицу глаз.
  Так ладно... - это был, как показалось Коле, полковник Яшин. - давайте работать. Попробуйте подогнать машину, нам нужен свет. И нужно что бы кто-то сообщил родственникам... прокуратура едет?
  Едет. Будет через час. - ответил кто-то со стороны.
  Хоботов, осмотрите тут всё вокруг, насколько сможете. Рассвет через два часа, но мы ждать не можем. Как только передадите всё прокурорским...
  В поиск?
  В поиск... всё, работайте.
  Начальство удалилось подальше от тел, взялось за сотовые телефоны. Начали слышаться тихие команды, народ пришёл в движение. А она смотрела на него, голубые глаза выцвели, лицо было бледным, но таким же красивым. Но у неё лицо до сих пор было округлым, у неё даже скулы толком не оформились... это была Сорокина. Ей едва ли исполнилось восемнадцать... ему кто-то положил руку на плечо. Хоботов смотрел ему в глаза.
  Коль... нормально?
  Какая тут на хуй норма?
  Я здесь останусь, осмотрим место. Иди в лес, ищи следы. Снега не было уже дня четыре, должны были остаться следы. Здесь практически никто не ездит.
  Понял.
  Он отошёл в сторону леса, вместе с большой группой людей. Он прошёл ещё шагов пятнадцать, а лицо мёртвой девочки всё ещё стояло у него перед глазами. Только спустя какое то время, эмоциональное окоченение прошло быстро. Оно сменилось другим чувством. Чувством не громким, а очень тихим, но очень глубоким и медленно грызущим рассудок изнутри.
  Это был гнев.
  
  
  К югу от Липецка. 18 октября 2010 года.
  
  
  Абсолютной темноты не бывает под открытым небом никогда. Тьма не естественное состояние бытия. Но иногда темнота сгущается, и надо очень сильно постараться разглядеть оттенки. В свету фар была видна лишь дорога, тёмное пасмурное небо висело низко. Но хотя бы различалось на общем фоне, было на пол тона светлее чем всё что было вдоль абсолютно пустой дороги. Бетонка кончилась быстро и они выехали на трассу и рванули куда то на юг. Тёмные поля и перелески выплывали из темноты и тотчас же исчезали сзади, тонули в черноте. Неровная трасса калечила подвеску, но автомобиль продолжал нестись вперёд и а считанные минуты тянулись казалось вечность. Коля пронёсся уже километра три, и наконец увидел машину ублюдка. С выключенными задними фарами, но передние горели, он гнал вперёд так быстро что её периодически выносило на обочину, но она возвращалась. Расстояние постепенно сокращалось, а ночь как будто становилась гуще. Они наверное проехали в таком темпе где то километра три, пока машина спереди попросту не исчезла. Испарилась в темноте, вероятнее всего выключив фары. Или свернув за что-то закрывающее обзор? Коля сбросил скорость до 60, потом до 40. И без того растянутые до бесконечности три минуты стали невыносимо долгими до зуда в пальцах. Пока не стал слышен знакомый и быстро нарастающий звук внедорожника летящего прямо в лоб на полном ходу с выключенными фарами. Сворачивать в темноту даже на такой скорости было глупо. Не глупее чем влетать в лоб но... Коля просто обхватил рукой так и не застёгнутый ремень и лёг на пассажирское сиденье. Удар был чудовищным, громко хрипящий металл стал пластичным и смялся как бумага. Машина подпрыгнула и промчала несколько метров взад, пока внедорожник не остановился. От удара его сначала вжало в кресла, а потом уронило на пол. Тело болело - значит живой, и вроде как даже легко отделался. Правда сколько ушло времени на эту оценку он сам так и не понял, то ли минуты две, то ли все три. Как себя чувствовал ублюдок, представить было несложно, хоть машина у него была и больше и мощнее, но с законами физики не поспоришь, удар в лоб это неприятно. Но пробивающие с громким треском и свистом лобовое стекло пули, говорили что он уже был в сознании. Не став дожидаться четвёртого выстрела, Коля открыл дверь со стороны пассажира и выскользнул из салона в холодную темноту. Фара от БМВ каким то образом уцелела и продолжала работать болтаясь на тонкой ниточке проводов. Револьвер скользнул в руку мгновенно, вскочив в полный рост парень просто выпустил всё что в нём было в салон внедорожника, хотя толком даже не было видно в кого стрелять. После чего пускай и едва пошатываясь на ногах, рухнул на задницу обратно у своей бэхи, к револьверу патронов больше не было. Пришла очередь 'Макара', это всё что у него осталось. Но большего ему было и ненужно, вопрос что оставалось у ублюдка. Было тихо, ветер слегка шевелили остатки листвы на деревьях с ветками, шелестя подстилкой у дороги, под капотом что-то шипело. А прямо за машиной, напротив него послышался какое то шуршание, а затем тихий смех. Который всё нарастал. Коля вскочил и выстрелил прямо через салон дважды, после чего предпочёл залечь уже за внедорожником. Ответные выстрелы отскочили от асфальта именно там где он стоял. А урод всё продолжал ржать.
  - Отличный выстрел парень! Горжусь тобой!
  - Ну ты иди сюда, я тебя поцелую.
  - Обязательно... я тебя не то что поцелую. Я тебя сожру!
  - Подавишься.
  Коля снова вскочил и выстрелил за машину, в направлении где сидел ублюдок. Тот не заставил себя ждать и выпалил в ответ. Парень едва успел упасть обратно.
  - Ой! А ты живой там?
  - Я то да. А ты ссыкло. Давай выйдем на обочину, если ты мужик.
  - Я выйду, а ты мне пулю в лицо?
  - Да задолбался я в ковбоев играть. Просто сдохни.
  Коля просто встал и выпуская пулю за пулей через салон автомобиля, направился к задней его части. Наверняка большинство остались внутри салона, но зато он смог пройти дистанцию. На девятом выстреле он достиг багажника и резко сел, услышав как остатки заднего стекла окончательно разнесли три пули. Одна пуля в стволе, начнёт перезаряжать сейчас, и он на него побежит. Зато у него серьёзно ранена рука, и сложно сказать как он пережил удар. В прочем у самого болело всё что могло болеть. Он совсем рядом, метра полтора, максимум два. Совсем близко.
  - Интересный манёвр. У тебя сколько осталось?
  - А у тебя?
  - Вопросом на вопрос?
  Коля молчал. Обдумывал шансы. С такого расстояния либо он либо его, даже целиться ненужно. И бронежилет не поможет, ни ублюдку, не ему самому.
  - Ты где так научился? Как ты стал Звездочётом? Родина сказала надо, комсомол ответил есть?
  - Ты можешь просто заткнуться?
  Ублюдок снова заржал. - Как ты сильно разозлился! А хочешь я расскажу как я начал убивать?
  Сидеть в кромешной темноте и размышлять как лучше убить того, кого почти не видно. А он всё не затыкался и не затыкался. Пожалуй самый раздражающий вид клиентов. Были цели с которыми было даже приятно поболтать. Но Зухрин к таким точно не относился. Интересно, он специально его провоцировал или... скорее или.
  - Мы с друзьями праздновали моё двадцатилетие, это была грандиозная пьянка. Помнится, я выпил гораздо больше чем мои тогдашние кореша. Чмошники убогие, я их всех перепил, а они уже были в отрубе. Мне захотелось покататься, и я взял машину моего друга. Решил погонять, по окрестностям, ночью. Было классно... и тут, эта малолетняя дура из деревни, выскочила прямо под колёса. Я гнал с такой скоростью что от моего удара её тело сломалось пополам, как и все кости в её маленьком теле. Но она не умерла сразу. Я вышел из машины, испугался. Смотрел ей в глаза, в них было столько страдания, ужаса, она даже не поняла что произошло, она умирала ещё где то полминуты. Я смотрел на неё, и понимал что убил её я. Что всё это из-за меня. В первые в жизни я совершил что-то значимое. И это было прекрасно. Но мне было страшно, до ужаса.
  Тон которым он это рассказывал, приводил Колю в бешенство. Тварь была просто в экстазе. Он чувствовал в затылке стуки собственного сердца резонирующие по всему телу, готовое выпрыгнуть. На хрен оружие, голыми руками мразь на части разорвать.
  Я сжёг машину в поле, вернулся домой, постирал свои обоссаные штаны. Я ждал один день, второй, третий, четвёртый. Ждал целую ёбанную неделю. Но никто не приходил, всем было плевать на девочку, особенно если следов не осталось. Но я начал тосковать, знаешь. Я хотел понять, почувствую я тоже самое ещё раз? У нас на нашей даче, через несколько домов, жила пара стариков, герои труда и члены партии, на редкость мерзопакостные существа. Но я их и зарезал. И знаешь что? Мусора искали преступника неделю, вторую, но так и не нашли. И я понял что мог этим заниматься уже давно, и мне ничего за это не будет. А потом я уехал в Свердловск, и там то после развала Совка началось самое веселье.
  - А потом тебя наняли?
  - Если умеешь делать что-то хорошо, не делай это бесплатно. А я был рождён что бы убивать! Слышишь ты?! Сука!!!
  Слушать это всё не было больше никаких сил. Парень вышел из машины и сделал выстрел в силуэт. Ответный ударил в грудь, Коля упал на спину, второй выстрел ударил искрами рядом с его головой, его второй выстрел тоже ушёл куда то в молоко. Он перекатился обратно за корпус автомобиля. Грудь болела, сильно, но бронежилет как не странно сдюжил. Но рёбрам похоже хана. Только вот и мразь похоже не сдохла. Хотелось прокричать, но получилось что-то сдавленное и сиплое.
  - Пиздишь много, а мажешь всё равно как сука.
  Ответ тоже был негромким и явно болезненным.
  - Да ты живой... сколько у тебя осталось? У меня один.
  - И у меня... значит ковбойство?
  - Нет... я просто тебя убью... ой, похоже я не успею. Жаль.
  За спиной у Коли возникли огни, и они стремительно приближались. Конечно это могли быть праздные путешественники, но отчего то он не питал таких надежд. Это было не основное шоссе, а время было позднее. Это за ним.
  - Есть такая штука на мобиле, геолокация. Слышал?
  Когда ублюдок зашёл за автомобиль, Коли на месте уже не было. Он рванул через кустарник в низину, намочив обувь в сырой траве и лужах. Над головой просвистела пуля улетев куда то в тёмный лес. В спину послышался крик.
  - Ты ёбанное ссыкло!
  Бежать в чащу в кромешной темноте, дело нехорошее. Здесь конечно была не тайга, наверное это даже и лесом то не было, но заросли здесь были густые. Он ушёл метров на пятнадцать, царапая руки об кусты, промочив ноги насквозь до колена пересекая какой то овраг. Глаза хоть немного освоились к темноте, ориентируясь на контраст неба с окружением. Пока в конце концов не споткнулся об корягу и упав на колени, он не отполз и засел за какое то большое дерево, земля была холодной и мокрой. На всё это ушло наверное минуты полторы, и за это время два внедорожника добрались до места. Он смутно через заросли, видел как из машин высыпали силуэты. И у каждого явно было по фонарю.
  - Этого в машину. Где второй?
  Кто-то что-то ему сказал, наверняка Зухрин умничал.
  - Без падали разберёмся!
  А вот орать было не надо. Тишина, главный друг солдата. Никак дебилы не научитесь... Коля опустошил ствол и зарядил обойму. Последняя, всё.
  - Вульф, Бурбон! Везите его на точку! Остальные за мной!
  Николай сорвался с места. Он не собирался бежать. Не хотел, был слишком зол. Но он понимал расклад. Один с одной обоймой и одним ножом, в кромешной темноте. А их судя по огням, было минимум пятеро, скорее всего гораздо больше, и чем они вооружены неизвестно. Бежать, в темноту, неважно куда, как можно дальше. Они не будут оставаться здесь долго после устроенного переполоха. Они не будут преследовать его до бесконечности...
  Растительность кончилось. Огромная, плоская и абсолютно пустая равнина. По всей видимости, это были следы летних пожаров. Огромное поле черной земли. Не укрытий, не препятствий, ничего... развернуться и умереть стоя? Что за дебильная блажь... можно измазаться в земле и саже. Зарыться в землю... на хрен. Возиться в земле, как кто? Трус последний?
  Здравый смысл не то что бы победил, но всё таки не проиграл. Коля рванул со всей дури, он просто бежал, бежал по земле изрытую ямами от выкорчеванных горелых пней, бежал и бежал, ориентируясь только лишь на полутон неба, что был светлее земли, и мутные силуэты впереди. Где то там за полем. Когда сзади он увидел вдали огни, не видевшие его, но явно алчущие его найти, он рухнул на землю, сбросил пальто и отшвырнул его подальше. И попытался вжаться как можно сильнее в земле, обсыпая себя землёй. До уродов полкилометра, фонари у них ручные. Он прекрасно понимал, что лишь смутно подозревая кто он, рваться за ним в ночь они не станут. Он мог их просчитать, и знал хотя бы как они действуют. А он для них тёмная лошадка. А это неприятно... да и это не бородатые зайцы. У тех уродов были яйца, идти в темноту не боясь встретить сопротивления. У этих ребят они явно всмятку. Он пытался считать сколько лежит, но пару раз сбился со счёта. Лежал и не шевелился, где то там по краю поля ходили семеро, тыркаясь как котята в свою треть открытого пространства, и от чего то очень сильно не хотя углубятся. Вяло переговариваясь между собой. Прошло примерно минут шесть. Прежде чем болванчикам Бердищева надоело шляться на краю неизвестности, и они стали неторопливо возвращаться назад кружным путём. К дороге возвращаться... только когда они ещё уйдут? А это было долго. А ещё Коля начал замерзать, температура ночью уверенно падала к нулю. Ползя вперёд к тёмным силуэтам деревьев впереди, он подцепил своё пальто. И только когда огни вдалеке почти что исчезли, встал и пошёл вперёд, стараясь не споткнуться об очередную ямку. А потом стал тщательно ощупывать карманы в поисках телефона... оставил он его дома, в машине во время аварии или здесь в поле, было неважно. Теперь придётся искать деревню, хотя бы. Помогите люди добрые, сами мы не местные... Коля нашёл бы ситуацию забавной. Если бы у него не болело буквально каждая мышца в теле и каждый сустав. Ночь обещала быть холодной и очень долгой.
  ...
  
  Липецк. Двадцать минут спустя.
  
  
  Ресторан 'Орион' усиленно приводили в порядок, причём замначальника 'Персей-16' Ляхов, заставлял этим заниматься своих бойцов. Обычно они такими вещами не занимались в принципе, считая себя выше ручной работы (они же в охрану, и более того, 'в бизнес', пошли ведь не для того, что бы как быдло какое то по хозяйству пахать). Но новость о том что пятеро его подчинённых отъехали в больницу, и при этом не сумели никоим образом остановить нападавшего, разозлила его гораздо сильнее чем даже того же Бердищева. Ведь именно от него он получил нагоняй по полной, за то что в его ресторане, самом по идее безопасном для него месте, случилось такое. Поэтому сюда Бердищев приехал с ещё восемью своими людьми, самым ближним своим кругом. Людьми составляющими 'костяк' его личной гвардии. А по совместительству посвящённые и ответственные за все дела в компании, а значит и в области. Ляхов в этот круг старался не входить, поэтому пока на закрытом втором этаже, Бердищев с 'коллегами' обсуждал общее тревожное положение, замначальника сидел внизу в баре, смотрел как одиннадцать его 'гоблинов' приводили в порядок помещение главного зала. Так как персонал ресторана разбежался, а менеджер не отвечал на звонки и исчез из дома. Поэтому коньяк, внушительных данных мужчина в два метра роста и широкий в плечах, на котором даже костюм стягивался, наливал себе сам. К нему подошёл один из его бычков, Фома. Стараясь выглядеть как можно более скромным.
  Гена, мы всё убрали в туалете, дверь поставили.
  Мусор вывезли?
  Нет ещё... утром придут...
  Мусор вывезли. Сейчас же.
  Гена, ну мы же...
  Ляхов голос повысил слегка, но этого 'слегка' уже было достаточно, что бы люди его хорошо знающие, почувствовали себя крайне не комфортно.
  Если не умеете работу свою делать, значит будете по хозяйству шестерить. Ты не всосал что ли, или что? Пошли мусор вывозить, сейчас же.
  Он поймал как один из четверых моющих пол, зыркнул на него из подлобья. И его это разозлило.
  Что, вины не осознаём своей? Или будут какие то возражения?! Вы одного урода! Одного!
  Рюмка полетела в ближайшую стену и разлетелась на осколки.
  Я вам блядь деньги плачу! Охуевшие деньги! А вы не можете даже свою работу выполнять как следует?! На хера я вас держу, уроды?! Пошли вон все! Потом закончите!
  Сначала быки ничего не поняли.
  Оглохли что ли бля?! Вон пошли!
  Повторять трижды не пришлось, 'быки' пошли прочь из ресторана. Учитывая что последние часа два они разгребали оставшийся бардак, они были рады перерыву. Хотя надо думать, сама работа их не радовала нисколько. Не успели они покинуть ресторан, как вниз со второго этажа в зал стали спускаться все члены восьмёрки. И обращая внимания на их лица, Ляхов заметил, что они какие то совсем смурные. Он обратился к Паше 'Вертолёту', одному из самых толковых как он знал, из всех их. Тот был совсем хмурый.
  Ну и что Паш?
  Тебя зовёт... главный совсем ёбнулся. Решил в Троцкого поиграть.
  На него парочка 'гоблинов' обратила внимание, но возражать не стали. Похоже и в правду всё плохо пошло.
  А вы куда?
  Хабар перевозить, весь, кроме того что в конторе.
  А вот это реально был плохим признаком.
  Ну блядь...
  Ляхов взял с собой бутылку, но потом вернул её на стойку и пошёл наверх. В зале на втором этаже было накурено так, что хоть топор вешай. На столе было не еды, не напитков, только несколько пепельниц. Бердищев сидел во главе стола, без пиджака, в полурастёгнутой рубашке. Рядом стояла бутылка водки. Он курил и был явно в дурном расположении духа.
  Гена, иди сюда, садись.
  Возражать Ляхов не стал, уселся рядом.
  Какие у нас ресурсы?
  Двести человек не вышло на работу, думаю с ними всё. Пятьдесят человек в ИВС, если заговорят, будет плохо.
  Не заговорят...
  Там Протасов процессом заправляет, и ребята из оперов нас сильно 'любят'.
  А ты через своих в отделе, тонко намекни что с их семьями будет.
  А не жёстко?
  Ты сейчас серьёзно? С нас со всех шкуру спустить могут из-за какой то кучки вонючих стукачей, а ты боишься пальчиком погрозить?
  Ладно, понял.
  По делу что?
  Посыльный...
  Ай бля! Давай без кодов! Не шифруйся! Поздно!
  Мокрушник свою работу сделал, Воронов мёртв.
  Проверяли?
  Там сейчас весь посёлок и менты работают, пришлось на слово поверить.
  Где он сейчас? Забрали?
  На хазу вывезли. Будет сидеть. Он же нам нужен?
  Нужен, очень нужен. С москвичом что?
  Бритоголовых послал, ищут, с ними группа Марата... мы уверены что хотим его зачистить?
  Этот урод нам всё испортил. И он последний кто с Вороном говорил. Если он живьём выберется, и расскажет начальству весь расклад, нам с тобой хана.
  Вопрос ведь можно более деликатно решить. Связаться с московским ГУУРом, пусть пришлют нужных ребят.
  У нас на комбинации времени нет. 'Кошельки' на завод зарятся, и им результаты нужны сейчас. Если мы не сможем хотя бы видимость чистоты сделки обеспечить, если всплывёт всё что мы наворотили - 'Кошельки' тендер просрут. И тогда они знаешь что с нами сделают?
  Марат его найдёт. Вопрос в том, насколько сильно нужно, что бы это произошло? И что нужно для этого сделать?
  Пусть делает всё что любит, и всё что умеет. Но москвич должен сдохнуть.
  Мокрушник нам зачем? С Вороном то всё. Прикопаем его и дело с концом.
  У меня планы на него. Должен же кто-то на себя теракт взять.
  В голове у Гены что-то щёлкнуло.
  Какой теракт?
  Теракт в областной администрации. Где завтра на экстренное совещание соберётся областное руководство вместе с губернатором.
  Гена похлопал глазами, пытаясь сейчас понять, ослышался он или нет. Бердищев ухмыльнулся, налил себе почти до краёв и махнул не глядя, занюхав рукавом.
  Ты думаешь я совсём ёбнулся?
  Гена не ответил.
  Думаешь, знаю что думаешь. Только выбора у меня нет. Бежать? Бежать я не буду, я столько лет на этих пидорасов пахал, что бы что? Что бы уйти со сраными парой миллионов зелени? Этой мой город, мой край, я тут главный.
  У нас с девяностых такого не творили. Только на Кавказе сейчас такое делают, а потом по лесам шкерятся, пока их федералы не находят и не убивают. Командир, нас за такое на шашлык пустят.
  Не пустят... если мы 'Кошелькам' дадим то что они хотят, они нас отмажут. Мы им нужны, без нас им область не удержать. А организатором убийства областной администрации, станет беглый маньяк-психопат, сильно обиженный на власти и страдающий манией величия.
  Рискованно Командир, очень рискованно. Это ЧП национального масштаба, здесь тогда несколько месяцев будет от проверяющих не продохнуть. А потом они на нас выйдут. Ты ведь понимаешь что там работать будут на результат? И ты понимаешь что за люди, там будут на нас охотиться?
  А ты слышал про Майдан?
  В голове у Гены уже не щёлкало, в голове уже стучало в набат. Какой Майдан? Что дальше, штурм белого дома? Реально начальник крышей поехал, капитально. А глаза у Бердищева были как два пятака. Сидел, ухмылялся, красный весь. Уж не белая ли горячка?
  Не понимаю.
  А нам и ненужно. Мы люди маленькие... нынешний гарант конституции, в Кремле который, он человек то конечно не робкий. Только вот ведомый сильно, и с большим бизнесом сильно повязан. В Москве силовиков смещают потихоньку, устарели они, и подгнили. А наш бизнес, на мировой уровень выходит. Пришло время зарабатывать большие деньги, вписываться в золотой миллиард, так сказать. У чекистов сраных страну отнять. Но это всё дела столичные. Но только вот без нас, они страну не удержат и не возьмут. Им регионы нужны, металлургия, энергокомплекс. Поэтому на нас, и наших будущих соратниках, в регионах ставки большие. Мы получаем всё что захотим, но для этого придётся немного поработать метлой. Ты готов поработать метлой?
  В первые за очень долгое время, Ляхов испугался. По настоящему. Он был всё таки мужиком далеко не глупым, можно даже сказать мудрым. Он понимал что процессы в которые втянута их группа, это не просто типичный полукриминальный бизнес. Метили они высоко, и амбиции у Ружко с Бердищевым были запредельными. Да и сам он был в деле уже давно, и обижен не был ничем. Но сейчас он понял, что либо начальник от происходящего наезда струхнул до потери адекватности. Либо всё сказанное правда... и тогда это либо государственная измена и мятеж. Либо крест на лбу. Удачный мятеж или нет, до конца мятежа доживают единицы. А даже если мятеж становится переворотом, от пешек как правило избавляются за ненадобностью. Но сейчас он понял, какой именно ответ нужно дать.
  Да, да конечно. Сделаю всё что нужно.
  Жену с сыном вывези. Кто с ними?
  Ангарский и Пашкевич. Из страны?
  Молодец, лучших послал, не отморозков. Да, куда сам знаешь. До утра вывезешь?
  Сделаю. Что ещё?
  Как закончим с москвичом, впадаем в режим радиомолчания. Всё за что цепляют, концы в воду. Мы просто обыкновенный ЧОП, и больше ничего. К утру что бы всё было кристально чисто. По готовности доложить. И оставь мне тут пару ребят, поеду скоро.
  Куда именно? Мне нужно знать.
  Да в усадьбу поеду, не боись. Не смоюсь я из под твоей охранки. Всё, иди, действуй злодействуй.
  Бердищев тихо но долго, как сломанной тромбон, смеялся. Наливая себе до краёв ещё раз. А Ляхов пошёл из зала прочь, он больше не пытался изображать невозмутимость. Он был не напуган, он сейчас был практически в ужасе. Просто этот ужас у него, в силу профессиональной деформации, трансформировался в злость.
  
  ...
  
  Петрозаводск. Февраль 2003 года.
  
  Гордый стальной орёл сидел на постаменте, как раз у главного входа в управление. Его раскинутые крылья и голова все были в снегу, пуржило на улице знатно. Но он оставался всё таким же гордым, охраняя память о погибших. Кроме него на улице никого не было, народ быстро пытался проскочить непогоду, остальные были на работе. Мимо по плохо убранной улице прополз, по случаю непогоды, забитый пассажирами жёлтый сочленённый 'Икарус'. Мороз был крепкий, но на фоне контраста с жарой внутри помещения, он лишь освежал, холодный воздух вытягивал сигаретный дым словно пылесос. Курить начать легко, бросить уже сложнее... Коля до смолил до фильтра и выбросил 'Тройку' в форточку. Женя Никитин возмущённо фыркнул. Рослый рыжий паренёк чуть младше него сидел за пишущей машинкой и печатал отчёт.
  Солдат, ну ты чёрт. Гадить то зачем?
  Жень, отлезь на хрен а? И без тебя тошно.
  Мусорить, противозаконно. Я тебя оштрафую.
  Здание было хорошим, старинным, добротным, с чугунными батареями, тёплым. И бардак был не бардак а 'творческий беспорядок'. Всё лежало на своих местах, папки с документами, материалы, и прочее нужное для работы. Просто этого 'для работы' было очень много, а места было очень мало. У них даже в связи с элитностью отдела компьютер имелся, 98-го года выпуска. Три сейфа, три стола, шкафы, впихнули с ломом. А уж места посидеть, вообще было едва-едва. Хорошо хоть их сейчас было всего двое, хоть какой то простор. Форточку Коля закрывать не стал. Просто аккуратно сел на старый стул, тот предательски заскрипел.
  Отстань.
  Человек действия да? Охота тебе сейчас по такой погоде по улице шататься, яйца морозить? Сейчас не наша смена.
  Машину искать надо...
  Коллега перестал печатать и внимательно на него посмотрел.
  Где искать Коль? Что бы что-то искать, надо знать что и где. Ты что будешь ходить по квартирам вдоль всей улицы Шотмана? Стучаться в каждую квартиру и спрашивать, не видели ли они машину, которая подобрала с улицы трёх девиц посреди ночи?
  Нет бля, сидеть на жопе ровно и ждать у моря погоды.
  Ты можешь как то повлиять на ситуацию или нет? Жителей вдоль шоссе опрашивают, ночью там легковушек не очень много. Что ты ещё можешь сам сделать? Сиди блин, Серпико, отдыхай.
  Кто?
  Серпико... ну, Аль Пачино. 'Лицо со Шрамом', 'Адвокат Дьявола'?
  Я знаю кто такой Аль Пачино. Ты мне зубы то не заговаривай...
  Коль ты достал! От того что ты мельтешишь ситуация не поменяется. Если себя деть некуда, сходи пожрать купи. Уже без пяти три, я с утра не ел, ты наверняка тоже.
  Коля смерил его холодным взглядом. Но промолчал. Женя уставился было в машинку, пару раз щёлкнул по клавишам.
  Я думал ветераны ребята более терпеливые... ты без обид.
  Без обид. Коля посмотрел на часы, и правда почти три часа.
  В одном ауле местные отказались под боевиков прогибаться. Их мужчины пошли на нашу сторону воевать, все на себя по несколько джихадистких приговоров повесили. Союзники из них были так себе, но они всё равно за нас головой рисковали... а мы не уберегли. Аул в 'тылу' был, по мнению командования. Кто-то не сказал уродам, что на Кавказе нет понятия 'тыла'. В село пришли боевики, кого изнасиловали, кого избили, но пожалели. Двадцать пять человек, женщин всех возрастов, вплоть до глубоких старух и малолетних детей, спустились с ними к реке и расстреляли. А аул сожгли, выгнав тех кто в живых остался, посреди зимы. Милосердие по ваххабитски.
  Глаза Жени по мере развития истории расширялись всё сильнее. Он казалось даже дышать перестал. А Коле как то никак... лечиться ему надо было наверное. Хотя вроде как психиатр сказал что ПТСР у него в лёгкой форме... херли они понимают, психиатры?
  Мы потом их всех нашли конечно, вместе с мужьями. Кто во время боя не сдох, тех им отдали. Святое дело... но то война. А здесь что? Мир?
  Что ответить коллега явно не знал. Он откинулся на стуле, уткнувшись головой в стену. Думал. Тишина стала даже слегка неловкой, но больше просто, не подобрать иного слова, уставшей. Но потом коллега её нарушил.
  Солдат, ты думаешь ты их один поймать хочешь? Хоботов как говорит? Терпение главное оружие мента. Иных по несколько лет ловят.
  Они вкус крови почувствовали. Понимаешь что это значит?
  Я образно выражаюсь. Конечно мы их не будем несколько лет искать...
  За что Коля уважал Женю, так это за обстоятельность и понимании роли милиционера в современном обществе. Не зря он уже был замом Хоботова. Всё ведь верно говорит, правильно. Местами слово в словом за начальником (и наставником). Когда сам по себе, милый парень, дурашливый, слегка валенок, но добродушный, обаятельный, киношки любит смотреть. Когда за дело берётся, говорит как Хоботов, и порядок действий точно такой же. Парень очень сильно хотел быть настоящим честным ментом. 'Улица Разбитых Фонарей', 'Место Встречи Изменить Нельзя', 'Рождённые Революцией', вот это всё. А Хоботов максимально (насколько это было возможно конечно, в текущей исторический момент), этому критерию соответствовал. Конечно, пусть учиться хорошему. Но он всё равно был пацаном ещё совсем. Между ними разница была три года всего. Они и в милицию пришли с разницей в один год. Но у Евгения это сразу после совершеннолетия была школа милиции в Питере, общага, девочки, каналы. А у Коли учебка, и все населённые пункты республики Чечня в алфавитном порядке. А потом год в дежурной части. Нет, Женя конечно не котёнок, он был подобен мифическому Самсону, когда выбивал дурь из того отмороженного урода из Норильских, когда тот достал свой ножик, думая что 'сопливый' и молодой будет лёгкой добычей. Но он всё равно настоящих зверей в своей жизни не видел. И дай Бог и не увидит никогда...
  Евгеш, ты это...
  Что?
  Ну вот правда, что? Что он ему скажет?
  Ты закончил там?
  Страниц 15 ещё.
  Пожрать сходим?
  Давай дождёмся. Не хочу нагоняй получить. Да и дела всегда заканчивать нужно, ведь так?
  Дверь открылись, в советских ещё видавших виды пальто вошли Константин Егорович Хоботов и Павел Гаврушин. 'Хобот' (лучше его так называть не в глаза конечно) был мужчиной в меру упитанным, массивным и удивительно добродушным на лицо. И он ведь на самом деле таким и был. Просто не надо путать добродушность со слабостью. Но его в городе уважали, не 'в глаза а за спиной...' а по настоящему. Было за что. Вот с Павлом было по другому. Худой как жердь, высокий, блондин голубоглазый. Мент он был хороший, и Хобота он уважал и ладил с ним. Но с Колей они не поладили. Язык у него был без костей, вкупе с каким то непропорциональным количеством мудизма в организме. Причём этот мудизм иногда перерастал во что-то гораздо более неприятное. Многое можно было бы и на профдеформацию списать, человек в системе был уже почти десять лет, а в розыске четыре года. Это откладывало свой определённый отпечаток. Нельзя отработать в системе десять лет и не стать немножко мудаком. Но Колю это всё равна не впечатляло. Не любил сквозящего цинизма.
  'Коль, едрить тебя. Ты сам то кто? Образец радушия и учтивости?' - одёрнул он себя.
  Командир окинул подчинённых взглядом. Он явно был не в духе, что немудрено на фоне происходящего.
  Что, работайте?
  Пальто и прочие предметы верхней одежды отправились на вешалку.
  Работаем старшой. - Отрапортавал Женя. - Но вообще поесть сходить собирались.
  К Яшину с отчётом, потом можно и сходить...
  Старший бросил на свой стол увесистую папку.
  Отчёт по вскрытию. Как и ожидалось всё...
  Сел за свой стол, как и Павел за свой.
  Одна девушка сопротивлялась, её сначала избили, потом многократно изнасиловали. Двое после видимо даже не пытались что-то сделать, даром что им связали руки и ноги... после всего их зарезали. Судя по частичкам волокон найденных на теле, их везли в багажнике. Скорее всего, их сначала отвезли куда то, там всё сделали, после положили тела в машину и вывезли. Сделали они это всё, через максимум пару часов после смерти. Значит относительно недалеко.
  По машине есть что-то? - Спросил Коля.
  Пока ничего, проводят опросы отсюда и до Пряжи. В новости обращение дали, сегодня утром. Троих живых в 'Жигуль' ещё можно усадить, три трупа на нём уже не увезёшь. Значит скорее всего надо искать внедорожник, машина приметная.
  Если не приезжие. - Заметил Женя.
  Не думаю что приезжие, только если часто бывают здесь. Знали когда народу не будет, знали во сколько народ из клуба расходиться начинает.
  Пальцем в небо. - Сказал Коля.
  Я смотрю ты у нас очень умный, чеченёнок. - Оскалился Павел. - Если бы ты был начальником, ты бы уже всех поймал.
  Замечания по делу есть?
  Тихо оба! - Повышал голос майор нечасто. Но когда повышал, надо слушать. А лучше вообще не доводить. - Пальцем или не пальцем, по ходу дела разберёмся! Проверить надо всё...
  Похороны когда? - Спросил Николай.
  Завтра, тянуть смысла нет. А родственники щедро заплатили что бы в три дня и уложились. Скоро даже что бы сдохнуть, надо будет миллионером быть... И хоронят в закрытом. Их же... пилить пришлось.
  Все замолчали. Тут что-то сказать было сложно. Они видели, пусть и издалека, как примерзшие к земле тела пришлось распиливать. Незабываемое зрелище...
  Дверь открылась, в кабинет всунулся полковник Яшин. Слегка сельского вида мужичок с пышными усами и седыми волосами. Не сказать что нетипичный человек своего места и звания, хотя начальник он был неплохой.
  Ты вернулся Хоботов? Давай ко мне, из прокуратуры приехали.
  Начальник без лишний слов покинул кабинет, оставив подчинённых втроём.
  Бахнина единственная дочь в семье была. - Сказал Женя понуро. - Родителям уже за полтинник. Это даже не тройное убийство уже.
  Ну может родителям надо было лучше следить за своими девочками? - Равнодушно, не впопад, ответил Павел.
  За всеми не уследишь.
  Девочки идут в клуб что бы их драли. Одни добровольно, другие не очень. Но результат то всегда один. Ты думаешь девочки не в курсе, что с ними буду делать? В каких позах и с каким количеством участников? Если везде ходить и крутить жопой, то рано или поздно на эту жопу найдёшь приключения. И каждая овечка думают, что с неё только немножко шерсти срежут клок, а не пустят на мясо. Поэтому сиськи с жопой наружу и пошла...
  Замолчи.
  Коля только спустя мгновение понял, что это он сказал. Это было как то далеко, отстранёно, как будто это говорил не он. Попытка подавить подступающий гнев, он думал что промолчит. Не промолчал. Он не крикнул, нет, по столу не хлопнул. Но сказал так что оба на него посмотрели.
  Что солдатик? Жалко девочек то?
  Паша. Товарищ лейтенант. Будьте добры. Закройтесь на хер.
  Ойойой! - Гаврушин заметно повеселел и даже встал с места. - Что чеченёнок? Нервишки шалят да? А я думал что вы на войне все там ума и опыта набираетесь, выдержка и все дела?
  Ты заткнёшься или нет?
  Павел сделал шаг из-за стола, он не торопился. Николай не двигался, сидел и ждал. Ему и не надо вставать.
  А чего ты сопли распустил как баба? Закон войны помнишь? Каждый сам за себя. Есть охотники, есть жертвы. Есть курочки, есть волчата. А всех жалеть, жалелки не хватит. Если бы были умнее, не попали бы в такую ситуацию. Честь, её надо смолоду беречь.
  Ты то что о чести знаешь, говно?
  Мужичок сделал ещё два шага вперёд, он был от Коли на расстоянии вытянутой руки. Смотрел сверху вниз.
  Хамишь парниша. Крутого из себя строишь? Целый год тут сидишь, ходишь как будто прям весь из себя такой крутой. Нос воротишь, сука. А ведь мы и не таких обламывали...
  Паша, завязывай. - твёрдо сказал Женя.
  Молчи пионер, с тобой вообще никто не разговаривает.
  Он тебя сейчас на мелкие лоскуты порвёт.
  Я сказал это не твоё дело!
  Паша блядь, да сядь же ты на место я тебя прошу!
  Павел резко повернулся и выставил вперёд палец.
  Я сказал рот закрой! Подсосок!
  Коля даже не встал со стула. Он даже ударил в пол силы, просто в голень сзади, в мягкие ткани. Василий резко завалился на его стол, тот выхватил из его кобуры висящей под левой мышкой пистолет, вскочил на Павла сверху надавив коленом на основание шеи и вдавил пистолет ему в щёку. Взводить не стал, но приятного было итак мало. А Паша испугался, по настоящему, в глазах было видно. Женя что-то орал, но он не слышал. Свой собственный голос, спокойный и ровный казался дальним гулким эхом.
  И кто ты сейчас? Курочка или волчонок?
  Паша молчал. Дышать было тяжело, он смотрел прямо в дуло, и видел пулю.
  Я спрашиваю, сука. Ты курочка или волчонок?
  Резкий удар чуть выше копчика, захват за шею и его потянули назад. Сам научил... надо было дожимать по правилам, но парень не стал.
  Хватит! - Женя орал ему на ухо так что он чуть не оглох. - Совсем охерели?!
  Коля развернул пистолет и бросил на туловище на столе, поднимая руки в знак примирения. Парень его отпустил. И отошёл обратно за свой стол, взгляд у него был совершенно ошалелый. А Коля... а Коля был спокоен. Он стоял в центре кабинета и невозмутимо смотрел на 'коллегу'. И он увидел что у того страх прошёл мгновенно. А на животе у него лежал пистолет. Он прекрасно понимал что сейчас будет.
  Не надо.
  Паша схватился за пистолет лёжа, но солдат оказался быстрее. Он просто сделал шаг вперёд, выбил пистолет из руки и ударил лежачего локтем в грудь. Паша задохнулся и медленно сполз со стола на пол. В этот раз у Жени никаких слов не было. Он просто потерянно смотрел на двух своих коллег. В этот самый момент дверь открылась. Хоботов замер на пороге, его выражение лица, каким бы не было до, резко поменялось на очень злое. Он спросил, спокойно так, без перегиба.
  И что здесь происходит?
  Все трое смотрели на начальника. Паша поднял вверх руку. Говорить ему было тяжеловато, но он справился.
  Да так, чёт немножко прихватило. Живот прихватило.
  Разумеется никто на старшой не купился. Тут итак всё было очевидно. Если бы не посторонние в коридоре, он бы сейчас им устроил... но он промолчал. Он вошёл вовнутрь, за ним проследовал следователь прокуратуры, Олег Михайлович Шевтунов. В длинном хорошем пальто поверх униформы, холёный, в очках с чёрной оправой, статный с выправкой. Он зашёл в кабинет и оценил всё происходящее с выражением на лице брезгливости, постепенно перерастающее и в сарказм.
  Ну здравствуйте товарищи. Уж не думал что будем снова вместе работать.
  
  ...
  
  
  Октябрь 2010 года. Двумя часами позже.
  
  Тело болело и он устал. Коля как то не задумывался о том что он на ногах уже почти сутки. Всё как то было на адреналине. Но весь адреналин вышел. Безумно хотелось спать, сильнее только хотелось есть. А ещё болела грудь слева, и все набитые за день синяки, шишки и ссадины. Буквально все. Адреналин окончательно схлынул и организм намекал что надо прилечь и отдохнуть. Здесь, в почти кромешной темноте, посреди поля, под тёмным пасмурным небом. Глаза уже давно привыкли и различали землю от небосвода, где то вдали виднелись искусственные огни, но увидел он их, продравшись через очередную лесополосу с канавой минут сорок назад, а огни ближе всё не становились и не становились. Мысль лечь на жёсткую траву и отдохнуть и впрямь казалась неплохой. Если не считать перспективы околеть насмерть, ночь явно была холодной. А ещё в голове были мысли, и все сплошь на перебор плохие. О том что мужики погибли зря, хотя это была его охота. О том что упырь сбежал, и он нужен заказчикам живым. А значит его подлатают и он убьёт ещё много людей, причём тянуть не станет. О том что дело явно вышло из под контроля... азарт охотника вёл его. Но он и подвёл его. Он был слишком беспечен, решил что сможет вынести всё в одиночку. Нужно было с самого начала запросить помощь. Львам со львами тесно, но сейчас он бы был не прочь повоевать бок о бок с одним из своих... свои, 'своих' много. А вот как в Чечне больше не бывало. Он бы сейчас хотел быть с пацанами оттуда. Все эти разборки, вся эта убогая гопота что отморозилась и возомнила себя гангстерами, все эти 'вохровцы' слишком жадные и тупые что бы просто честно служить, и решившие из людей превратится в уродов. Все эти 'коммерсанты' с понтами считающие что можно купить и продать что и кого угодно... в том что бы научиться убивать и уметь это делать хорошо, нет какой то особой чести или гордости. Суть в том что бы вместе выжить, и спасти того парня что рядом с тобой, вместе вернуться домой. Вот это уже что-то да значило. И все кто с ним были тогда, в Чечне, это по прежнему даже спустя годы, были одними из лучших людей из всех кого он когда либо знал. И весь этот ублюдский гнус рода человеческого, что поставили себя выше простого и беззащитного люда, и начали наживаться на их слабости и их горе, их жизнях, он презирал до глубины души. Они все были грязью под ногтей пацанов, которые сидели в руинах в окрестностях Шатоя. Нет, жизнь была сложнее. Он давно уже не делил людей на 'хороших' и 'плохих', законопослушных и преступников. И принял простую истину - люди такие, какими мир позволяет им быть. Многие люди ставшие преступниками, сложись жизнь иначе, были бы обычными честными людьми, не делавшими зла, возможно даже хорошими. Многие представители сонной общественности, если бы знали что не придётся отвечать за содеянное, с огромным удовольствием бы превратились в грабителей-воров-насильников-убийц. Всё уже давно смешалось, иной вор честнее и принципиальней 'мусора' носящего погоны и занимающего высокий пост. Честный работяга впахивающий всю жизнь и живущий по правилам, хоронит родных погибших при пожаре, из-за того что пожарный инспектор получил на лапу. Бывшие бандиты занимали важные посты... всё это стало настолько привычным, что это уже стало считаться нормой. Но это ведь нормой не было. И ведь большинство людей, поступали бы правильно если бы им дали шанс поступать так. Если бы они не боялись, за себя, за родных. Если бы не боялись жить и брать ответственность. И он уже давно никого не судил, и не хотел судить. Каждый сам по жизни выбирает, как ему жить и что со своей жизнью делать. Но это жизнь, сам факт того что она есть, продолжается, можно что-то изменить, можно сделать выбор. А были те, кто считал что имеет право эту жизнь отнимать. И ладно, ты автомат в руки берёшь, делаешь выбор, раз ты считаешь себя бойцом. Но когда убивают всех подряд, тех кто не выбирал и не хотел, слабых и беззащитных, да ещё и из удовольствия... сам про себя он тоже был уже давно невысокого мнения. Понимал что и даже не в глубине души, ему нравится не только охота и всё что в ней имеется. Но и сам процесс подчас доставляет ему радость, как от хорошо проделанной работы. Себя уже не переделать... но в аду гореть он будет точно не один. По крайней мере эту тварь, Зухрина, он точно с собой заберёт. Да и Бердищеву там место найдётся.
  Под эти мысли он заметил, что деревня вдалеке наконец приблизилась и оформилась во что-то что можно разглядеть. Точнее ,судя по домам что тянулись издалека, это было немаленькое село, если даже не посёлок. Уличных огней было маловато, но они своим местоположением обозначали улицы. От домов к полю шли длинные огороды, скорее всего уже пустые в это время года, но ярко выраженные. Не хотелось идти через участки... но всё равно нужен был телефон. Напроситься местному участковому на опорный пункт или в местную администрацию надо было. Ходить по домам и народ будить последнее дело. Тем более что преследователи были рядом... чуйка сама по себе начала работать. Подтверждаясь громким лаем с двух а потом и с трёх сторон, судя по громкости лая, был там никак не Бобик а самый что ни на есть Барбос. Он уже понял что его ждут 'преследователи'. Они явно были настроены довести дело до конца, и ментов не боялись. Либо на них здорово давили, что бы они обо всём забыли, либо знали что он без связи и помощь не придёт. Но перекрывать целый посёлок... совсем уже ублюдки обнаглели. А тело всё болело, он себя знал, его бы хватило на ещё один 'рывок'. Но реакция замедляется, голова хуже соображает, тело начинает сдавать. Он достал 'Макаров' и взвёл его. Одна обойма, один нож. Бывало и хуже... нет, враньё, в этот раз и впрямь крутовато. Но ладно, проблемы надо решать по мере их, проблем, поступления.
  Тупиковый короткий проулок между сеткой рабицы и жестяным забором был тёмным, поэтому два фонаря слепили. Плохо конечно, но судя по шагам их было всего двое. Правда от осознания этого факта не было легче, учитывая что он их не видел. Коля в проулок так и не сунулся, залёг в кустарник у конца даже не дороги, тропы. А они продолжали идти. С земли как то само собой отковырялся и попал в руки хороший такой булыжник. 'Гости' приближались, осторожно, не торопясь. Правда это самое 'осторожно' полностью нивелировалось их потребностью трепаться, и не шёпотом отнюдь.
  Этот парень и правда так хорош как говорят?
  Не знаю, и проверять не хочу. Увидишь что подозрительное, стреляй пока не сдохнет.
  А если местный? А мусора? А пули?
  Слышь? Ты самый умный что ли? Марат решает, это его головная боль. Но я не хочу что бы меня прирезал какой то сраный московский Рэмбо.
  Может и умный. Я знаешь, чалиться за этих уродов тоже не хочу.
  Ты за базаром то следи, да?
  Фонари внезапно опустились. Потрепаться остановились. Коля даже глаза закатил от 'восхищения'.
  Если сюда москвича прислали, значит тут скоро и остальная мусарня будет. И контора, и менты, и другие названия из трёх букв. Хана конторе, доигрались, ты ещё не понял что ли?
  Ну так и уебывал бы тогда вместе со всеми! А коль за дело взялся, кончай скулить и делай что велят! Мудила.
  Ты кого мудилой назвал? Я тебе сейчас сука башку прострелю.
  А без ствола не можешь? Ты, говно?
  Двое даже не сразу заметили как к ним с поднятыми руками подошёл человек. Они уже начали пихаться когда один из них догадался повернуть голову. Они даже автоматы не подняли. Тот, самый тупой, и спросил.
  Ты кто?!
  Я из Карелии.
  Что?
  Я не из Москвы, из Карелии. Из под Петрозаводска, если точнее. Там деревенька есть...
  Тот который по умнее кажется что-то понял.
  Это...
  Кулак отягощённый булыжник бил сильно. По одному удару в голову каждому, потом ещё один добивающий в голову с ноги тому что по умнее, и снова кулаком с булыжником тому что тупее. Одному хватило сразу, второй ещё попытался встать, тогда и ему в лоб прилетело с ноги. Коля был бы в восторге, если бы резко тело не заболело, особенно грудь. Пришлось встать что бы отдышаться, даже что бы материться сил не хватало. Вслушался, было тихо, только ветер слегка шумел, да собаки продолжали лаять, да рация тихо шипела помехами. Он осмотрел двух недругов. Дешёвая униформа, типичная ЧОПовская, но лучше чем у охранников в магазинах конечно. Рации и две АКСУ с прикрученными фонарями, а вот это уже было интересно. Про себя он так же отметил отсутствие бронежилетов и хоть каких то масок. Уроды настолько от безнаказанности охренели, что решили не прятать лиц. Либо же это была просто тупость. Одну 'ксюху' он разрядил, засунув обойму за ремень, сбросил патрон в стволе и бросил автомат в кусты. Второй уже удобно сел в руки. Иногда бывают такие дни, когда нет ничего приятнее, чем автомат удобно сидящей в руках. Запасных обойм у дебилов не было. А вот рацией разжиться можно было. Вторая рация снова отправилась подальше в кусты, с первой надо было придумать что делать. Мыслей было много, включая довольно идиотскую. Но для начала надо было попробовать понять с кем конкретно он имеет дело. Хотя он догадался что скорее всего с 'Персей-16'. Выключив фонарик Коля медленно пошёл вперёд между домами на улицу, в темноту. И отчего то ему сразу стало легче, почему то в темноте сейчас ему было гораздо комфортнее. Рация зашипела.
  Всем дошедшим до границы посёлка доложить. Перекличка.
  Кегля...
  Я же сказал без имён, долбоёбы! Только цифры! Ещё раз!
  Коля с трудом сдержался что бы не заржать.
  Первый дошёл.
  Второй дошёл.
  Третий дошёл.
  Шестой дошёл.
  Восьмой дошёл.
  Ждём остальных. Девятые и десятые у машин. В случае появления цели, подъезжаем и мочим, если бежит, гоним пока не сдохнет. Свидетелей не подпускать, если сунуться близко тоже в расход. Главное что бы нас опознать не смогли, а остальное уже не важно.
  А с мусорами что?
  Если будут мешать мочите. Всё нужно закончить до утра, другого шанса у нас не будет.
  Улица была длинной, для села широкой, и усыпанной большим количеством щебня вместо грунта. Слева она шла далеко вперёд между домов, так что не видно, справа уходила на поворот. А за поворот виднелся горящий уличный фонарь. И доносилась какофония разговоров. Ребята не то что не думали что молчать плохая идея, скорее всего они попросту ничего не боялись вообще. Николай даже подумал, что таких как то даже убивать не спортивно, как признавать вселенским злом обычную тупорылую гопоту, которую просто с детства не пороли и не объясняли что такое хорошо а что плохо. Но потом подумал о только что полученных ими приказах, и вспомнил всё былое. И понял что сочувствия из себя выдавить к ним у него не получается при всём желании. Нет, случай не тот, целенаправленно он их убивать конечно не станет... честно говоря, тело сильно болело и устало, автомат бы правда решил проблему. Но это точно было бы не спортивно. Он продолжил неторопливо идти к перекрёстку. Под сенью высоких деревьев растущих на участках вокруг, ночь была ещё темнее чем казалось. Перекрёсток был единственным чётко различимым объектом впереди, а справа как раз у поворота было обшитое цинковкой квадратное здание, похоже небольшой магазин. Подойдя к нему сбоку, он наконец приблизился настолько что бы всё разглядеть.
  Часто то с чем ты соприкасаешься по жизни, становиться частью тебя, или начинает влиять на тебя, произвольно или не произвольно. Заклятые враги учатся друг у друга гораздо большему чем могли бы научиться даже у своих друзей. И традиционно русские бандитские группировки и правоохранительные органы исключением не были, учась и даже перенимая у друг-друга повадки и методы. Менты учились ботать по фене, понимать суть жизни по понятиям, и к сожалению не редко настолько хорошо перенимали бандитские методы и принципы, что сами ими становились. Но было ровно и обратное, братва с ворами так долго ускользали от правосудия, что постепенно сами научились их методикам и выдавать к ним контрмеры. Тактика контрразведывательных действий, оперативные методики, понимании сути технического обеспечения и противодействие ему, и даже суть и понимание стратегии оперативных мероприятий. Но солдаты и законники, всё равно оставались солдатами и законниками, а бандиты и воры всё равно оставались бандитами и ворами. И вот эти вот гоблины, был ярчайшей демонстрацией этого тезиса. С той лишь разнице, что хотя бы у воров, была настоящая строгая дисциплина и развитые инстинкты стайного выживания, мудрость поколений и поколений каторжников иначе говоря. А эта толпа макак, была просто хорошо вооружённой и давно никем не стреляной и не резанной отмороженной шпаной.
   Коля уже даже начал находить это оскорбительным. Шестеро дебилов столпились на перекрёстке у большого здания с надписью 'стройматериалы', вокруг корейского субурбана. Автоматы были у двоих, но даже они их держали так, что за такое их ротный из учебки, затолкал бы этот автомат в места далёкие от солнца. Наблюдения они не вели, а стояли и 'скучали', про углы обзора и прочее даже как то говорить было неловко. Не выправки, не осанки, форма сидит как седло на козле, стояли курили, трепались и харкали во все стороны. Посреди русской средней полосы, стояли тут как головорезы армии какой ни будь банановой республики, и чувствовали себя как дома, и даже лиц не прятали. Патентованные уроды, хоть сейчас в музей современного искусства.
  Была идея, дурная до ужаса. Но все остальные варианты предполагали много стрельбы и шума. То что он в состоянии положить этих шестерых он не сомневался. Но во первых, тут люди кругом в домах. А во вторых, это только этих шестеро, а их тут явно гораздо больше. Хорошо ещё если просто раза в три. Какой, какой там на связь не вышел...
  Седьмой на связи. Все сюда, быстро!
  Седьмой, повтори. Я тебя не слышу.
  Я сказал, это седьмой. Мы цель видим, он нас нет. Уходит к домам, за сельпо. Нужна помощь, срочна.
  Ребята на посту явно заволновались, начали ходить туда сюда, рации слушать. Проснулись блин.
  На связи нулевой. Докладывай по форме!
  Вот это спесь. Нет, ну если уж доигрывать...
  Главный, меня наверное плохо слышно. Вынь хуй из ушей, мудила! Требуется поддержка, сейчас же! Всех сюда, живо блядь!
  Ждать ответной реакции было неинтересно. Очевидно рация взорвалась отборной порцией мата. Поэтому Коля её просто отключил. Кажется это называется 'пранк'?
  А вот гамадрилы на посту заволновались, скоро четверо из них забились в машину. Судя по звуку, с двух сторон их сюда ехало ещё несколько. Авось прокатит... Коля просто забился за коробок 'сельпо', через минуту, с мерным и глухим гулом, мимо промчался тот самый 'кореец'. Что бы скрыться за зарослями и забором дома на углу. Не прошло и минуты как мимо проехало три внедорожника, не сильно дешевле, и 'Форт Транзит', все сплошь тёмные. А на двух даже символика 'Персей-16', в виде почему то парня с крылатым шлемом в круге. Сейчас их здесь будет очень много. Продираясь через кучу хлама между забором и стеной, и с трудом не уронив всю эту здоровенную кучу ящиков и прочего мусора - парень выбрался с обратной стороны. Снова вид на перекрёсток, совершенно пустой, их осталось двое, оба без автоматов. Только транспорта нет, что плохо. Но хоть какое то пространство для манёвра. Машины громко шумели за парой участков за спиной, и судя по обилию мата, двоих своих они нашли. И наверняка уже поняли что их накололи. Они были близко, свет фар был виден отсюда. Времени у него было совсем немного.
  Ещё одна машина появилась со стороны центра, надо полагать, и остановилась прямо напротив 'стройматериалов'. Коля рванул через весь перекрёсток, взведя автомат. Он пробежал слишком быстро, а не те кто внутри машины, не те кто были за ней, даже не смотрели в его стороны. Даже стрелять не пришлось, по крайней мере пока. Водитель был прямо с его стороны. Удар прикладом вышиб стекло, после чего автомат упёрся в некое мурло с квадратными от удивления глазами. Двое за машиной собирались было орать и вообще делать глупости, но вид безумца с автоматом явно привёл их в чувство. По крайней мере на некоторое время.
  Руки на руль сука! И не злите меня, дебилы. У меня сегодня очень плохой день.
  Б б б брось автомат! - Сказал один из стрелков. Пистолет он держал просто как палку.
  Не-не-не брошу, я сначала ему башку снесу, а потом вас перестреляю. И убавь громкость, кореша твои всё равно не добегут.
  Слышь, ты не дури а. - Попытался наладить диалог второй. Он уже целился гораздо уверенней. - Ну куда ты денешься?
  Тебя это волновать не должно. Оружие всё скинули и отбежали шагов на двадцать отсюда. Начнёте орать, башку ему снесу. Хотите отвечать за смерть своего кореша?
  Слышь ты гнида...
  Ебанько, ты не вкуриваешь что ли? Ты знаешь что будет за убийство сотрудника МВД? Не говоря уже о том что я вас всех мудаков перестрелять могу не глядя. Я тебе жизнь спасаю. Пошли на хуй отсюда, пока я добрый!
  Да ну на хер! - Трусоватый поступил разумнее всего, он просто бросил пистолет на землю и рванул бежать куда то чёрт знает куда по дороге. Второй не хотя но предварительно разрядив сбросил оружие и быстрым шагом пошёл вслед за беглецом.
  Теперь твоя очередь, выходи, ключи не вытаскивай. - Коля отошёл и дал водиле открыть дверь и выйти. - Пистолет брось, и вали.
  Пистолет водила сбросил. Не смотря на лицо в кровоподтёках, испуганным он не казался.
  Мы тебя сука живьём закопаем.
  Ну конечно.
  Приклад от души влетел в рыло, справа. После чего Коля не думая рванул к машине и занял место, взведённый автомат плюхнулся на соседнее кресло. Только всё начало складываться... когда он понял что те огни, спереди, мчат прямо в его сторону. А там ведь похоже был выезд из села. А ещё он услышал яростные крики слева, вернулись лохи. 'Хёндай' был машиной хорошей, с место резко выдала высокую скорость, он едва не въехал в магазин 'Стройматериалов' задом, когда в лобовое стекло полетели пули. Пока ещё из автомата стрелял один. Когда машина поехала в центр посёлка, стрелков было явно больше. Попутно они ещё и водиле голову снесли, какая печаль... в заднем стекле стремительно приближались огни. Через мгновения это сменилось ударом взад, причём хорошим таким. Пули влетали в салон и разносили его на части. Ещё один удар едва не отправил машину в фонарный столб. А ещё левое плечо больно обожгло, очень больно. Коля вскрикнул, но его это даже сильнее разозлило. Спереди стремительно приближался ярко освещённый тройной перекрёсток. Под явно памятником Ленину, стояло два внедорожника и много фигур с оружием. АКСУ вещь тяжёлая, это только в кино можно стрелять из автомата с одной руки и куда то попадать. Но... он просто положил на приборную доску и начал стрелять. Распугать распугал, даже кажется попал в кого то. Следующий удар сместил машину в бок и направил прямо в стоящий внедорожник. Снова тот же манёвр, упасть под руль... в этот раз явно вышло гораздо хуже. Он даже вроде ненадолго отрубился, на пол минуты, перед глазами на сей раз плыло ужасно. Руки нащупали автомат... всегда держать под рукой автомат. В окне появился силуэт, совсем близко. Сил взять в руки оружие и спустить курок хватило. Слух вернулся позже зрения, он услышал как по машине защёлкали выстрелы, вышибая из металла искры. Сзади, над головой, ещё одна тень. Пистолет из за кобуры, один выстрел и тень исчезла. Дверь поддалась ударом ног, по всей видимости была не плотно заперта. Ещё две фигуры, два выстрела из 'Макара', два трупа, живые так не падают. Коля с трудом выполз из салона, встать на ноги сил не хватало. Это была довольно большая площадь, большой для села перекрёсток с асфальтированной дорогой. Из под машины текла кровь, по всей видимости кого то из уродов вмазало аккурат между двумя джипами. Машины появились в поле зрения, приближались. Ещё быстрее приближались фигуры, бежали быстро, тупо, хотели подбежать и расстрелять, как шакалы. С расстояния даже попасть не могли... одиночные выстрели из 'ксюхи' были не менее эффективны чем из пистолета. На земле лежали ещё пятеро, прежде чем дебилы догадались обойти его со стороны или хотя бы просто подавить его огнём, в крайнем случае, дождаться пока у него закончатся патроны. Судя по запаху гари, машина начала гореть. Ему показалось что он услышал вертолёт, но ему уже было всё равно. Рука потянулась за второй обоймой, когда он её нащупал и понял, что она попросту раскололась. Дорога справа была пуста какое то время. Но и оттуда уже ехало четыре чёрных 'Кадиллака'. Патроны кончились, остался пистолет...
  Это называлось 'в лобовую' - когда в бою подразделение покидает укрытие, и идёт на противника в полный рост. Делается это в двух случаях. Либо когда ты понимаешь, что альтернативы уже никаких нет, и либо ты героически прорвёшься, либо героически погибнешь. Либо когда ты понимаешь что как носорог, сомнёшь любого. Двадцать оперативников и бойцов спецназа ФСБ, опытных бойцов с безупречной огневой подготовкой, упакованные в тяжёлую броню, сначала прячась за бронированными машинами, а потом и идя вплотную друг к другу - создавали такую яростную и непробиваемую стену огня, что шансов у банды не было никаких. За минуту они потеряли ещё семерых, после чего оставшееся пятнадцать человек побросали оружие и встали на колени. Но этого Коля не видел, один спецназовец и один оперативник подскочили к нему, один из них что-то говорил.
  Николай? Это ты? Николай?
  Коля только потом вспомнил что сказал тогда.
  Всё мужики, батарейки садятся.
  И наконец то вырубился.
  
  
  ...
  
  
  Липецк. 18 октября 2010 года. 08:00 утра.
  
  Нельзя сказать что сотрудники милиции особо маскировались. Несколько массивных машин с тонированными окнами в девять утра, стоящие в переулке, в городе где дорогих иномарок было не очень много, конечно привлекли бы внимание. Но здесь неподалёку была городская администрация, так что это давало хоть какие то плюсы к незаметности. Протасов думал об этом, сам не знал почему. Он хотел что бы всё было внезапно, неожиданно. Если их сейчас засветят... умом то он понимал что все вокруг не такие параноики как он. И завидев машину с мигалкой не бегут уничтожать документы. Когда его начали звать, он понял что задумался слишком сильно. С ним в фургоне сидело семеро оперативников Управления по Борьбе с Экономическими Преступлениями, в рангах от лейтенанта до подполковника. Главным у них был субтильный и лысый как коленка, но с пышными чёрными усами мужичок по фамилии Багрянец. Человек с интересным прошлым и не менее интересным настоящим, пускай и на уже относительно скучной должности замначальника областного УБЭП.
  Зандир, работать надо.
  Рано работать. Здесь задним числом санкцию не нарисуешь. Он просто перед нами из здания выйдет и на Кипр улетит. И хер ты чего сделаешь.
  Нам это дело итак не по сеньке. Сам знаешь. А так хоть за что-то зацепим, нам бы до запятой докопаться.
  Рано Сеня, рано. Ждать надо.
  Они блин в Боринском бойню устроили! И им ничего за это не будет?! - Сказал один из оперов.
  Не они устроили, а некие третьи лица. Неизвестное бандформирование, набранное из бывших уголовников и бывших сотрудников регионального УФСИН. А автотранспортные средства были угнаны два дня назад, о чём имеется соответствующее заявление в Елецком райотделе. В любом случае это дело за ФСБ.
  Опера на сей раз не сдерживались, и дружно, в унисон, высказали общее мнение по ситуации отборным матом.
  Телефон зазвонил именно в тот самый момент, когда это было очень нужно. Случалось такое нечасто, так что Зандир не мог не отметить что сейчас прибывал почти что в восторге, и невольно ощущал себя повелителем мира. Звонил ему Алабаев. Который сейчас в компании второй роты областного ОМОНа сторожащей недавно нахамивших охранников (теперь лежали лицом в землю с руками в браслетах и пытались осознать вину), выгребал подчистую содержимое одного из строительных складов в северном пригороде. Выгребал то чего там быть было не должно.
  Зандир, тут прямо еврейский праздник ханУка.
  Не томи пионер, что там?
  Да легче сказать чего тут нет. Не считая стволов без лицензии у охраны. Игровые приставки, водка без акциза, китайские плюшевые медведи, турецкие сигареты, голландские резиновые члены, тостеры, стиральные машины, плазменные экраны в половину моей комнаты, канистры с дизелем и бензином. Тут этого добра, тонн пятьдесят, а может и больше...
  Парень увидел как к пикету у ворот, состоящему из двух ОМОНвских 'Зилов' и кучи карет ППС, подъехало две машины с журналистами. Это уже было совсем неплохо.
  Пресса подъехала, судья Калягина звонила тремя минутами ранее, спросила нашли мы что искали. Ответил как есть.
  Ладно пионер, вся слава твоя, я разрешаю.
  Представив как молодой сейчас сияет словно начищенный пятак, Зандир сам улыбнулся и отключился.
  Товарищи. Думаю пора начинать. Ломики не забываем.
  Багрянцу только повод был нужен, и его лицо говорило всё что он сейчас думает.
  Ленинград на связи. Работают 'тяжёлые', мы следом. Охрана может оказывать сопротивление, поэтому по серьёзке. Готовность насчёт раз. Раз!
  Несколько 'штатских' в основном хорошо подержанных машин, окружили здание стоявшее как раз на площади Петра Великого, то есть в фактически административном и политическом центре всей области. Как раз неподалёку были и Арбитражный Суд и с прокуратурой, и главный в области концертный зал 'Октябрь' и главный городской парк начинался здесь же. Контора Бердищева очень сильно хотела быть частью всей этой власти, в окружении всех этих офисов и контор в 'деловом' и общественном центре региона. Поэтому не поскупились и скупили под нужды юридической фирмы 'Аспид' Владислава Ружко, без изысков но солидное здание с закосом под старину, по адресу Первомайская дом 1. Что бы быть так сказать в центре всего. Зандира это устраивало, он хотел что бы порка была показательной, что бы все кто принимают решение, все кто принял сторону, весь город, все видели что время бандитов кончилось. Он знал что журналисты будут здесь минут через 15. Как раз тогда, когда они уже будут грузить Ружко в машину, он хотел, что бы это всё попало в кадр. Потому что он ждал этого момента восемь лет.
  Две группы ОМСН, по восемь человек, 'Кираса' и 'Коба' заходили через парадный и запасной выходы, пока 'Кираса' положила на пол охранников называемых модным заморским словом 'секьюрити' и занимала холл, 'Коба' уже летела со всех ног на последний этаж, как раз где был кабинет Ружко. На самом деле бойцы даже автоматы с предохранителя не снимали. Сам по себе вид бугаёв в масках и с оружием, которые врывались вовнутрь как газ занимая всё свободное пространство - действовал на публику нейтрализующе. Среди охранников 'Персей-16', которых было человек восемь, и у всех были травматы, шокеры и дубинки, дураков лезть на спецназ тоже не нашлось, вопреки опасениям. Оставив троих оперов внизу, Багрянец с коллегами и Протасов направились к лифтам. Когда они достигли последнего этажа, бойцы уже разошлись по этажу и выбили дверь в самый большой кабинет, занимающий треть этажа. Что характерно, сам директор конторы впечатлён всем этим был примерно никак. Ружко снова в хорошем костюме развалившись сидел в своё кресле и с самодовольным выражением на лице смотрел на трёх бугаёв в чёрной (пуская и довольно хреновой) униформе с автоматами. Это был его даже не второй обыск за долгие годы, и он каждый раз выходил сухим из воды.
  Зан! Ну спасибо хоть постучался прежде чем зайти. У тебя ко мне какие то вопросы?
  Владислав Игоревич Ружко. - Следователь на вытянутой руке продемонстрировал 'клиенту' бумажку с печатью. - У меня постановление выписанное судьёй Калягиной, на проведения обыска данного учреждения. В случае вашего препятствование в проведении следственно-оперативных действий, вы будете задержаны до выяснения обстоятельств.
  'Клиент' заметил у четырёх оперативников монтировки, и маска неприступности на лице предательски треснула, обнажив испуг. В прочем держался Ружко всё равно молодцом.
  Хватит Влад. Сам покажешь? Ты же знаешь, это смягчит наказание.
  Я не понимаю о чём вы.
  Ясно... давайте мужики.
  Четверо оперов подошли к восточной стенке из дерева, на которой было повешено четыре длинные полки, уставленные многочисленными почётными грамотами, наградами коллегий адвокатов и фотографиями с сильными мира сего отнюдь не только в пределах области, и даже не только России. Всё это мгновенно полетело на пол, потом пошла очередь полок. Одна, вторая, третья, четвёртая. Всё это время никто в помещении произнёс не слова. Ружко теперь был не испуган, он злился, но молчал. Он понял что сделать не может ничего. Несколько точных пробивающих ударов сломали тонкую перегородку из гипсокартона, один из оперов присвистнул. Остальные тоже прекратили колотить. Пробив в стене несколько дыр они обнажили внутренности хранилища.
  Снимай Кость. - Багрянец хлопнул самого молодого своего подчинённого по плечу, тот достал фотоаппарат болтающейся под курткой на ленточке и начал активно снимать то что внутри. - Понятых позовите!
  Один из бугаёв не грубо но настойчиво завёл в комнату двух молодых девиц. Едва ли кто-то из них разбирался во внутренней кухне компании. А уж свидетельствовать против обвинения в пользу начальника из них точно никто не будет. Зандир продолжил командовать парадом.
  Товарищи понятые обратите внимание. В кабинете подозреваемого расположен секретный тайник для хранения документов.
  Зандир подошёл и вытащил оттуда первую попавшееся связку листов.
  У меня в руках договор дарения на землю, от лица потерпевшего в пожаре прошлогодней давности. На имя подозреваемого. Там сейчас придорожное кафе строят. А тут у нас...
  Он вытащил документы которые уже лежали глубже в стопке.
  Ого! А тут у нас банковские реквизиты за 2008 год! Перевод в размере аж пяти миллионов рублей! На счета известного мне 'дорогого товарища' из земельной комиссии области, Натальи Лукашкиной. Это за тот новый коттеджный посёлок в природоохранной зоне? А я уверен тут ещё много на кого и что есть. Ты на всех компромат тут держишь, не так ли? Разумно! Я в восхищении, только вот просчитался ты. Жажда контроля замучила. Не будь у тебя этого... кстати, склады которые мы сейчас обыскали, они ведь принадлежат фирме записанной на твоё имя, ведь так? Ты даже париться особо не стал. А там так много всего интересноuj.
  Клиент молчал. Зандир кинул бумажки на стол и кивнул Багрянцу, тот уже кивнул двум своим операм, те уже приготовили наручники. Ружко не сопротивлялся, он пытался уничтожить следователя взглядом. Да только вот тот был гораздо злее.
  Владислав Игоревич Ружко. Вы помещаетесь под арест по подозрению в многочисленных случаях подкупа должностных лиц, проведения незаконных юридических и финансовых сделок, в систематической коррупции, уклонения от уплаты налогов. А так же в соучастии создания организованной преступной группировки, виновной в многочисленных случаях вымогательства, рэкета, наркоторговле и убийствах. Вы имеете право не свидетельствовать против себя. Если вы не в состоянии оплатить услуги адвоката, вам обязаны предоставить государственного защитника.
  Его вели мимо, когда он злобно зыркал по сторонам.
  О, адвокаты у меня есть, и много. И самые лучшие.
  Ну посмотрим Влад, всё может быть.
  Багрянец, Ружко и тот парень с аппаратом остались втроём, пока бойцы СОБРа пошли выводить 'клиента'. Командир оперов явно был доволен.
  Красиво ты его Зан, красиво. Репетировал?
  Нет, просто ждал... вызывайте экспертов и пусть со стажёрами приезжают. Это всё надо перерыть, что бы комар носа не подточил. Что бы их с Бердищевым посадить, нам нужно стопроцентные доказательства. Одной контрабанды и подкупа недостаточно.
  Ну это само собой. Все уже в пути. Начнём?
  А чего тянуть то.
  
  ...
  
  Москва. Лефортовский парк. 10:17 утра.
  
  Павла Константиновича годы не жалели. Как и любого человека чья зрелость пришлась уже на девяностые годы. И особенно на такой работе - седеющий и стареющий питерский интеллигент со стальным взглядом был всё ещё крепок. Но в последнее время он начал понимать что сдаёт. Ветреный и стылый октябрь полностью отвечал его этим настроениям. Над водной гладью большого пруда ветер был особенно силён. Но холод не доставлял дискомфорта, даже наоборот. Он сидел и смотрел по воде плавали ещё пока не улетевшие на юг утки. Листья закручивались в вихрях на газоне под открытым небом. По берегу пруда в его сторону направлялся человек, массивный мужчина в сером длинном пальто на костюм. Тоже уже немолодой, с фигурой бывшего когда то международного мастера по тяжёлой атлетике. Ветров был человеком жизнелюбивым и довольно весёлым, пессимистичных взглядов на жизнь своего давнего знакомого не разделял. И пользовался своим положением в обществе и деньгами с большим удовольствием. Из-за этого, многие видели в этом типаж самого что ни на есть типичного депутата. И этот костюм сидел на нём тоже очень хорошо. Оттеняя то, насколько этот человек был верен своим принципам и своему делу. Хотя безусловно, ему нравилось быть сенатором от родной Калужской области и занимать высокий пост. Ну а кому бы не понравилось? Он сел рядом на скамейку, они пожали руки. Они не были друзьями, но они друг друга крепко уважали. И доверяли, понимая что преследуют общие цели. Одновременное схождение последних трёх факторов, было более чем весомым аргументом для долгого и плодотворного сотрудничества. Особенно в среде политического эстеблишмента где превалировали акульи порядки в духе 'жри слабую'.
  - Смурной ты какой то, Павел Константинович. Всё о государстве думаешь?
  - А ты весёлый как я погляжу. Какая из двух помощниц?
  - Трёх помощниц... ты ведь не хочешь знать ответ на этот вопрос?
  - А ты не сильно хочешь отвечать. Ты ведь принёс мне то что я просил?
  - Да, в своей голове.
  - То есть никаких данных.
  - Слухи мой хлеб. Остальное твоя забота, у тебя есть возможности. Есть люди... Павел, у меня к тебе серьёзный разговор.
  Павел пренебрежительно хмыкнул. Он на самом деле догадывался о чём пойдёт речь.
  - Про Новороссийск?
  - Генерал МВД. Зная тебя, подозреваю что заслуженно но...
  - А ты спроси. Я отвечу.
  - В автоавариях гибнет семнадцать тысяч каждый год. Иногда люди падают из окон. Он мог погибнуть в том самом пожаре вместе с остальными выродками из шайки...
  - Ты ведь никогда не интересовался методами...
  - Павел...
  - Дело не в контрабанде террористам, всё хуже. Он организовал бордель, роскошный. К нему люди и из Москвы приезжали, и из Питера, и из Стамбула, даже из Европы. Собирал на улице девчонок и иногда мальчишек, которые никому не нужны, и подкладывал их под нужных людей. Снимал видео, иногда продавал, иногда с помощью него шантажировал выродков. Половине из этих девок не было и 14... если бы я там был, лично бы твари глотку перерезал. Яхты тоже иногда тонут, и я тебя уверяю, невиновных на том борту не было.
  - Мусорный магнат в Кургане, районный прокурор в Рязанской области, главный олигарх Брянска входящий в 500 российского списка 'Форбс'. И это только за последние три месяца...
  - Ты что-то мне хочешь сказать?
  - Не я, Павел. Дело не во мне... я то по стране езжу, знаю как у нас работает система. Но мы же хотим построить цивилизованное государство...
  Старый мент не сдержал горького саркастичного смеха.
  - Я это шарманку слышу с 93 года. 'Построить они хотят'. Ты лучше меня знаешь какова настоящая причина. Мы 12 лет убираем с улицы дерьмо. Тварей, которые всю страну на колени поставили. Большинство из них сами друг друга перегрызли... Братва, воры, коммерсанты, менты, чиновники, теперь все одним миром мазаны, все в одной упряжи. По понятиям они давно уже не живут и их не уважают, а законы они пишут под себя как им угодно. И теперь, когда они укоренились наверху, а их конкуренты лежат в могилах или гниют в тюрьме, время солдат ушло. Пришло время канцелярских крыс которые хотят и будут продаваться и покупаться. 'Синяя' крыша сменяется 'красной'. Вот и вся ваша политика, все ваши изменения, и все ваши пожелания. Вы просто отправляйте нас в утиль, потому что в вас больше не стреляют. Что означает что вам больше не нужны настоящие офицеры, с головой и сердцем. А лишь офисный планктон который будет пахать за ваш длинный прайс.
  - Знал бы ты как меня задолбала твоя философия. Ты лучше меня знаешь состояние дел в МВД. Что у нас на должность региональных начальников тендеры устраивают, кто больше верхушке министерства занесёт. Что у нас чуть ли не половина отделов по стране, хуже любой ОПГ. Нам нужна эта реформа, нужны новые люди. Новая кровь.
  - Ага, такие взяли и заменили. Что, кто-то в стране отменил принцип всеобщего всепобеждающего бабла как смысла существования индивида? И да, общая картина такова, что сейчас в МВД от половины личного состава, 50 процентов говна и 50 процентов нормальных мужиков. Вы проведёте реформу, и что вы получите? Вы получите тот же результат, 50 процентов говна и 50 процентов честных пацанов. Только были то матёрые волкодавы, вы их почти выдавили. А на их место идут зелёные сопляки, большинство из которых дети девяностых, беспечные и глупые, идеальный офисный планктон. Когда ваш славный режим начнёт дохнуть, а этих сопляков начнут взрывать гранатами как нас в своё время, вы их заебётесь хоронить. Потому что вашими стараниями их учить выживанию будет некому.
  - Я сюда приехал не потому что хочу выслушивать в очередной раз какая власть плохая. И не потому что я испытываю острое желание знать от тебя о том, как у нас всё кошмарно. А потому что хочу предостеречь. Именно по всем причинам что ты уже перечислил - они с вас не слезут. Ваше управление слишком круто устроилось. Но и старый баланс сил больше не работает. По уже перечисленным тобой причинам.
  - Больше власти, больше денег. Те кто вырос из тех времён, они становятся опаснее. Они уже давно на федеральный уровень вышли. Все кто у себя уже устроился, рвутся в Москву и в это гадюшнике переплетается всё... гаже этого города нет ничего. Нигде в стране нет столько уродов, как здесь. Здесь всё выжигать надо, напалмом. И ты мне ещё будешь про методы рассказывать?
  Здесь вы не поможете. Вычищать душегубов это одно, а здесь проблема в системе. Нужно обновление системы права, реформа судебной системы, нужен пересмотр в отборе кадров... война с террором на Кавказе закончится в течении приблизительно двух лет. Большой террор в стране благодаря Системе Анализа и Идентификации Данных, и созданной ФСБ развитой сети контрмер тоже надеюсь скоро закончится. И тогда мы сможем бросить свои лучшие силы не на лечение симптомов болезни в виде банд озверелых ублюдков без погон и в погонах, пользующихся вакуумом власти и чувством полной безнаказанности. А на первопричину. Коррумпированную систему, семейные кланы, кумовство, сращивание с криминалом, чёрные и серые денежные схемы. На всё нужно время, тяжелее всего будет на Кавказе, но есть ведь ещё и остальная страна, особенно к востоку от Урала. И там нужен другой подход... нельзя строить государство только на страхе перед наказанием, даже если иногда это необходимо. Большинство людей ты не поверишь, даже наверху, хотели бы поступать по другому, если бы им предоставляли выбор поступать правильно. И мы должны построить такую систему, при которой поступать правильно не страшно и не опасно, а наоборот. А вы, делаете своё дело, и делаете хорошо. Но будем надеется, что скоро мы не будем нуждаться в ваших услугах, самосуда справедливости. По крайней мере не внутри страны.
  Ага, все педофилы, серийные убийцы, работорговцы и наркокороли, твари продающие поддельные лекарства которые не лечат а калечат, и все твари торгующие жизнями собственных коллег, просто возьмут и вымрут, как раз через пару лет. А наша система она очень эффективна, ведь она каждый год доказывает свою эффективность. Отпуская из тюрем детоубийц, потому что с точки зрения нашего самого гуманного в мире правосудия, убийство ребёнка это недостаточное преступление что бы отправить человека на пожизненный срок. Доказывает свою эффективность очередным постановлением или законодательным актом написанным твоими коллегами уродами, что бы ещё глубже залезть и без того нищему населению в карман. Потому что вам сукам уютно сидится на нефтегазовой трубе, и вы поднимаете огромные бабки на засирании людям мозгов через зомбоящик и продавая им всякий китайский шлак. И вам хочется только вкусно жрать и сладко спать, а других способов заработать деньги вы не знаете. Твои коллеги, и лучшие друзья этим занимаются. И ты будешь меня кормить этим вот лицемерным дерьмом?
  Знаешь, я тебе могу на твою работу тоже пенять. Но я же этого не делаю? Не макаю тебя головой в дерьмо, за то что ты не боишься замарать руки, когда это необходимо. Вы лицензированные государственные душегубы. Но я не брезгую общением с тобой. Я уважаю тебя. Но это не значит что ты имеешь право на это вот чистоплюйство. Не надо думать, что ты чем то лучше меня, просто потому что твоя работа якобы более прямолинейная и честная чем моя. Страной кто-то должен управлять. И раз блядь среди всего нашего великолепного и распрекрасного, вечно угнетаемого пролетариата который считает что любой кто ездит на машине дороже миллиона вор и бандит, желающих взять на себя ответственность не наблюдается, это делают такие вот суки как я. И заметил ты или нет, среди подавляющего большинства моих коллег не входящих в круг посвящённых, очень немного тех кто узнав о существовании вашей организации, не подписала бы вам смертный приговор без суда и следствия. Но я здесь, припёрся сюда, рискуя своей шкурой!
  Ветров сверкнул глазами и едва не вышел на повышенные тона, было видно что он распалился. Как и любой политик-ветеран он был достаточно толстокожим. Но видимо слова Павла его задели за живое.
  Ты прав... мы оба не всегда бываем в восторге от своей работы. Но проблема в том, что бы попасть из мегаполиса почти первого мира, в развивающеюся страну где жизнь человека стоит чуть больше пачки сигарет, не обязательно отъезжать за сто километров от Москвы, достаточно просто выехать за МКАД в Балашиху. И это заслуга в том числе и ваша... я не пишу законы. И я даже не слежу за их выполнением. Я вынужден их нарушать, потому что иного способа защищать людей я попросту не вижу. И из-за этого я хороню своих коллег, всё время. А уж сколько штатских мы похоронили за эти годы... Я считаю, что вы все, должны мне. Потому что так оно и есть.
  - Кончай Паша воевать с ветряными мельницами. Я пытаюсь до тебя мысль донести. Когда вы топите в реке очередного убийцу детей, всем плевать. Но каждый раз когда гибнет высокопоставленная шишка они начинают задумываться, что вы угроза. Они теперь такие же как на западе, цивилизованные и респектабельные люди, которые опираются на закон... точнее, они очень сильно хотят в этот большой клуб к сильным мира сего. А это значит, что вся система должна быть построена полностью по европейским лекалам. А в Европе, 'отрядов смерти' не существует. Там всё только по закону, какими бы они не были. И тебя от этих людей защищает лишь протекция ФСБ и центрального аппарата министерства. А так же то что вы что-то больше из разряда городской легенды, чем что-то реальное. И как будто этого дерьма нам с тобой мало. Ты решил добровольно засунуть голову в петлю. И вот то что ты попросил меня разузнать...Ты сейчас метишь даже выше чем обычно. Ты знаешь какой геморрой ты мне этим создашь? Это не мой уровень, понимаешь? Это огромная тонна тротила. Запалишь фитиль, рванёт так что...
  - Ты меня то отморозком называешь, то теперь тень на плетень наводишь. Ты уже можешь перестать мучить вола и сказать наконец то зачем пришёл? Или ты ждёшь пока у меня вторая треть волос поседеет?
  - Это огромная ТНК, если их можно так назвать. С доступом к правительствам стран всей центральной и восточной Европы. Как минимум... это очень высоко.
  - Неужели ты пытаешься отговорить меня?
  Ветров помолчал. Потом со скрипом в сердце продолжил. - Они пришли с запада ещё в первой половине девяностых. Преимущественно немцы, но по сути со всей западной Европы. Потомственные банкиры и страховщики, по окончание Франко-прусской войны вступившие в тесные связи с промышленниками континентальной Европы... наследие там историческое внушительное. Они расчётливы, осторожны, и имеют связи по всему миру уже долгие десятилетия. Ты о них никогда не слышал, и при этом о них слышали все. Как спрут, везде и всюду под множеством филиалов и дочерних фирм. С виду обычные цивилизованные инвесторы из 'золотого миллиарда', а по сути... Когда у нас можно было грести всё подряд, они не мелочились. Пошли в нефтянку, пошли в уголь, сталь, машиностроение. Мы позволили им одним из многих, наводнить рынок продовольствием и дешёвыми товарами, а они в это же самое время вывозили из страны сырья на миллиарды долларов. Но их интересы распространялись и на секретные правительственные проекты, и на военные тайны. Но когда атмосфера стала меняться, они поняли что наши ростовщики тоже с зубами. И проявили себя крайне умными ребятами, свернули деятельность на стратегических направлениях, где их могли раскатать всей государственной машиной. И начали работать уже по регионам.
  - Какова сфера интересов?
  - Последние лет сорок, растущая экономика. Они это проделали во многих странах. Начиная с Восточной Европы и заканчивая Индокитаем. Преимущественно они работают в интересах поддержания экспорта из Германии, Австрии и Нидерландов, и защиты их интересов в странах второго и третьего мира. Привлекают инвестиции в развивающиеся экономики. Вкладываются в новые товарные хабы и торговые центры, крупные торговые сети, берут под контроль морские порты, массово перекупают таможню.
  - Перекупают... - Павел хихикнул.
  - Если бы это было смешно... половина европейских автодиллерских центров в стране открыта на их деньги. Ты себе можешь представить какие там бабки крутятся? За последние лет пять их аппетиты здорово выросли, экономика ведь растёт и быстро. И да, военными и стратегическими секретами они интересоваться не переставали. Только тронуть их за это нельзя. Они в центробанк и минэкономразвития двери с пол пинка открывают. В Европе, той же Германии, их ретивость не всем по душе но... не мне тебе объяснять как у нас в мире замечательно обстоят дела с правами граждан развивающихся стран, пред лицом корпоративных гигантов. Особенно если свои интересы собираются защищать какие то там славяне из бывшего восточного блока.
  - А области они давно скупать начали?
  - С тех самых пор как поняли что это окупается. Масштабов никто кроме участников не знает... они ставят в управление тех кто им удобен. Назначают своих кандидатов в мэры и кооперируясь с партиями оплачивают кампании, скупают через них верхушку, берут за мошну губернаторов а те и рады ластиться к новому хозяину. Подминают местных авторитетов, через них ввинчиваются в местные бизнес схемы.
  - Это угроза конституционному строю, разве не так?
  - Это ещё надо доказать... по криминальной линии я могу сказать так. Мы много чего и из многих мест слышали о том, как они занимаются откровенным рэкетом с привлечением местных правоохранителей и криминала. Об устранении несогласных всеми способами, от очередного коррупционного чёса до точечной ликвидации. Но как либо доказать это мы не можем. Да и кого этим удивишь? В нашей Богоспасаемой стране... ты представляешь сколько с этого народу кормится? Во всех ветвях власти, сотни и тысячи чинов, и каждый хочет на правнуков...
  - Что мне искать?
  - Чаще всего фигурирует некая 'Анкор-Групп'. Крупный холдинг действующий в Восточной Европе. Модернизация и строительство в области промышленности и инфраструктуры. Четыре года назад именно они зарились на липецкий станкостроительный. Насколько я знаю, региональный офис у них в Москве. А так они везде, в центре страны и Поволжье точно.
  - Это даже слишком много информации. Не боишься?
  - Пошёл ты... запомни. Эти люди, одна из самых могущественных организаций в Европе. Первые среди равных. Моя рекомендация - сворачивай операцию и выводи своего человека. Убьют его. В лучшем случае. В худшем, возьмут живым и...
  - Алеша, я не пальцем деланный всё таки... кто дал им подряд на таком уровне? В Липецке? И курирует сейчас?
  В своё время курировал полпред федокруга, но когда случился коррупционный скандал с заводом, наверху сразу потеряли интерес. А сейчас поток баксов такой течёт, что только успевай купаться. Кому она нужна? Липецкая область.
  Ага, кому нужна. Поэтому именно сейчас столько вони поднялось. И не нацелились на регион не Генпрокуратура, не банкиры, не депутаты прикормленные. Мне кажется, люди которые должны думать о государстве, обязаны обращать внимание на такие вещи, не так ли?
  Ты закончил?
  Крупная фирма, кто-то кормится, кто-то присматривается. Так что давай мне куратора, и без херни вот этой всей.
  Ну... говорят что Счётная Палата за ними наблюдает, внимательно. Если у кого то в стране на них есть подробная информация, то у них. Но это надо через самый верх идти, эСПэ как ты сам понимаешь, структура закрытая. Слава Богу...
  - Мне нужно встретиться с руководством.
  Ветров аж дар речи потерял. Пока снова его не обрёл, это было довольно громко. - Ты сдурел? Как ты себе такое вот представляешь?
  - Позвони ему, вы ведь знакомы.
  - Паша! То что я с ним несколько раз пересекался на Площади, не значит что мы с ним вместе ходим в баню. Это человек не моего калибра.
  - Используй волшебные слова. 'Анкор', коррупция, рэкет, убийства.
  - Ты хочешь лишится своего единственного друга в Совете Федерации?
  - Я хочу что бы ты выполнял свою часть работы. Иначе на хера ты мне всё это рассказал?
  Ветров зло посмотрел на Павла. После чего впялился на свои ботинки.
  - Ты и твои гоблины, банда психов. Ты в курсе?
  Павел Константинович вздохнул. Ему стало немного неудобно. Человек тоже своей шеей рисковал.
  - Саша, там люди гибнут. Сколько они уже убили? Сколько убьют? Ты ведь сам вызвался с нами работать. Быть мостом между нами и верхушкой.
  - Вот только не надо меня сейчас попрекать тем что я не выполняю свои обязанности. Мы в с тобой в одном чане с дерьмом сидим.
  Но Павел не унимался. Раз уж давить, то до конца.
  - Ты говоришь, что твои друзья хотят нормальную страну построить? А так получается, что теперь вместо бандитов приходят к власти людоеды, причём из-за рубежа. И ты приходишь ко мне с просьбой о помощи. А я уже говорю тебе - что всё сделаю сам, лишь бы вы мне не мешали. Или вы хотите западу страну на блюдечке окончательно отдать за возможность покупать футболистов-легионеров, безвизовый режим с Европой, и право скупить половины Лазурного Берега? Ты же не такой как все эти говнюки. Ну есть у тебя один дом в Испании,причём довольно скромный. Но даже счетов нет...
  - Хватит.
  - Так ты позвонишь? За спрос не бьют.
  - Это на улице, за спрос не бьют, тебе ли объяснять... Сделаю то что в моих силах.
  - Хорошо.
  - Запомни, я на твоей стороне, и не только я... но рано или поздно всё это плохо кончится. Для всех нас.
  Александр Ветров встал со скамейки и торопливо направился вдоль пруда, откуда пришёл. А Павел Константинович умственно пережевав сказанное, достал из кармана сотовый и набрал номер.
  
  ...
  
  Москва. 18 октября. 12:42.
  
  Фёдор Никитин, статный и что уж там, красивый мужчина чуть за тридцать в дорогой сорочке и серых брюках от 'Бриони', стоял посреди своего большого кабинета на двадцатом этаже. Наблюдая с неё вечно раскопанную и находящееся в состоянии перманентной стройки Павелецкую площадь и постоянно стоящую в пробках Садовое Кольцо. Низкая облачность сыпала вниз довольно мерзеньким дождём. И за плотной дымкой едва-едва проступали черты высотки у Московской консерватории, бывшей одной из высотных доминант в этой части города. В такую погоду обрубок мизинца на правой руке всегда ныл. Он недовольно его потёр. В этом большом и достаточно аскетичном, но весьма не дешёвом кабинете он был один. Сказать что ему здесь нравилось, ничего не сказать. Очень немногие люди в этой стране, в его возрасте, занимали такие посты не будучи детьми крайне богатых и влиятельных родителей. Фёдор конечно тоже был не из нищебродов, но всего добился своим умом. Здесь не держали и не назначали на высокие посты за пустую браваду, связи и красивые глаза. Одно из немногих положительных отличий частного сектора от государственных структур. Только вот и спрашивали за ошибки здесь по другому. Особенно в этой компании. Он попросил его не беспокоить. Он ждал видеозвонка уже несколько минут. Он не нервничал, хотя последние новости из Липецкой губернии его серьёзно разозлили. Верховодов он не боялся, по крайней мере пока. Они знали как он работает и на что способен, а Фёдор в свою очередь знал что им интересны только результаты. Наконец ЖК телевизор на большой стене из чёрного дерева начал сигнализировать о начале конференции. Он взял в руки пульт и включил его. Возник чёрный экран. Как и всегда. Искажённый электронный голос говорил на чётко поставленном немецком. Они всегда говорили на немецком.
  - Вы держите руку на пульсе?
  - Да. В новости пока ещё почти ничего не попало. Областное руководство не хочет выметать сор из избы, будет пытаться справиться своими силами.
  - Но там не наш губернатор?
  - Нет, не наш. И он нам откровенно не симпатизирует. Поэтому ситуация настолько сложна. Прошу заметить что я предлагал решить этот вопрос ещё два года назад.
  - Эта страна уже не та что раньше. Начались бы вопросы. Да и вы сами сторонник тонких методов.
  - Бережковский не самый осторожный человек, но в одном он прав. Бывают случаи когда нужно рубить с плеча. Мы могли обернуть всё в политическое русло, спровоцировать протесты при поддержке коммунистической оппозиции. Недовольных в регионе много, особенно среди молодёжи и незащищённых слоёв населения. Если бы мы изначально били по губернатору, мы бы сейчас не оказались...
  - Проблема не в том что мы неправильно поставили задачи. Проблема в том, что прикормленный вами имбецил, решил поиграть в 'Лицо со Шрамом'. Не имея для этого ни малейшего повода, и ни малейшего основания.
  - Если бы не его действия, Вороной и та часть бизнесменов что всё ещё на его стороне, вместе бы с администрацией губернатора попросту бы продавили в Москве свои условия, оставив за собой право самим выбирать право кому отдать завод. И в Кремле бы их услышали. Вороной на нас имеет зуб. И устранить его, было единственно верным....
  Голос с той стороны сорвался. Не то что бы Фёдор не ожидал такой реакции, но было неприятно. Эти люди обычно были крайне спокойны.
  - Единственно верным?! Единственно верным решением было пользоваться законными методами, что бы поймать за руку бандита! А не превращать всё в самую банальную гангстерскую историю!
  - Бердищев оказался излишне самонадеянным. Его амбиции давно уже переросли здравый смысл. Никто не ожидал от него подобной глупости. По идее Ружко должен был его тормозить, но не вышло. Но он заверил меня что ситуация будет исправлена.
  - Заверил вас? Этот трубопрокатный завод, наш пропуск в энергетическую промышленность страны, на фоне завершения 'Северного Потока-1', не говоря уже о дальнейшем масштабном развитии газотранспортной системы между Россией и Европой. Инвестиции вложенные в него, должны отбиться с лихвой и принести нам десятки миллиардов. У нас большие планы в этой стране, господин Никитин! А вы перекладываете всю ответственность на местного продажного тюремщика с манией величия?!
  - Я понимаю ваше раздражение. Но он выполнял все обязательства данные нам до этого. 'Станкострой' мы потеряли не из-за него а из за тяжёлой ситуации на рынке в связи с финансовым кризисом. Он дал нам гарнизон в полторы тысячи бойцов, не считая остальной подконтрольный ему криминал и его рычаги давления на местную власть и практически полный контроль над всем бизнесом. Сумел укрепить наше влияние в регионе. Мы очень много получим со строительства и...
  - Он укреплял не наше влияние! Он укреплял своё влияние! За наш счёт! Конечно вы утверждали что он умеет быть благодарным. Но мне кажется что ваш подопечный забыл о том где его место. Не говоря уже о том что мы имели право требовать от него быть более осторожным и благоразумным. А не выпускать из психушек серийных убийц для решения проблем.
  Вот это вот было залётом. Он знал что его лицо через камеру хорошо видно, поэтому попытался снова навесить на себя маску невозмутимости, получилось плохо. Про убийцу они возможно что-то знали, но про психушку едва ли. Они контролировали ситуацию в области как то ещё. Значит не доверяли. Нехорошо, вот совсем.
  - У нас есть отлаженный бизнес. Есть верные люди, есть база. Мы почти достигли цели.
  - У вас есть Ружко? Как он относится к своего коллеге?
  - Ружко предан нашему делу.
  - Это пустые слова. Это такой же жадный до денег местный абориген как и остальные. К тому же ещё и адвокат.
  - Он понимает цену риска. И понимает специфику нашего дела.
  - Я даю вам сутки, что бы разрешить этот кризис. После чего, вы делаете ставку на Ружко. И Фёдор, это будет для вас проверкой.
  - Я вас понял.
  - Всё. Конец связи.
  Экран погас а Фёдор остался стоять как вкопанный. Потом схватил стул и швырнул в стену рядом с экраном. Сам бы он защищать ту жадную мразь никогда не стал. И от одной мысли что из-за этого урода, его голова теперь стоит столько же сколько и его. Что они равноценны... о, это приводило его просто в неистовство. В кабинет вбежала секретарша, напуганная шумом.
  - Дверь закрой!!!
  Девушка было скрылась. Но Фёдор быстро одумался.
  - Настя! Подожди. Соедини меня с Ружко, срочно. Без отговорок. Скажи что он либо свяжется со мной сейчас же. Или я его яйца запихаю в блендер. Так ему и скажи, слово в слово.
  Настя была девушкой понятливой. - Да Фёдор Павлович.
  Секретарша скрылась. А Фёдор взял хрустальный графин, попытался налить воду, но у него тряслись руки. Тогда он просто начал хлестать воду из горла. Хотелось пить. Осушив графин он поставил его на место, стянул с себя промокший галстук и расстегнув рубашку рухнул в своё кресло. Жутко хотелось в отпуск. Не на тропические острова, нет, терпеть не мог этот 'шарм развивающихся стран'. В Альпы, можно даже и в Карпаты. Горы, холод, хвойные запахи, пение птиц и завывания ветра, безлюдность, тишина и полноценность, и больше ничего.
  Секретарша внезапно постучала в дверь и приоткрыла её. Все её движения и голос, говорили что ей очень неловко. И Фёдору это сейчас очень не нравилось.
  Фёдор Павлович.
  Что?
  Я позвонила на мобильный Ружко. У меня поинтересовались кто звонит. Я не ответила и спросила в ответ. Мне назвался некий старший следователь Протасов. Я трубку бросила.
  Фёдор не знал как отреагировать. Он понял что это провал. По всем статьям. Не простят, не спустят. Вопрос надо было решать радикально.
  Звони в транспортный отдел, мне нужен самолёт до Липецка в течении часа. А затем позвони Адаму, я хочу что бы он с группой был на взлётно посадочной, по форме, к этому моменту. Во 'Внуково-3' разумеется. И пусть машину подгонят сейчас же.
  Девушка кивнув уже было скрылась за дверью, когда Фёдор снова её окликнул.
  И Настя, никому об этом знать не надо. Если спросят, меня нет и не будет ещё два дня. На вопрос где я, отвечай что уехал решать вопрос с Волгоградским заводом. Там всё равно всё не шатко не... особенно, ничего не говори Бережковскому. Вообще ничего. Поняла?
  Кристально, Фёдор Павлович.
  Беги милая, делай работу.
  Девушка скрылась за дверью, а молодой человек пошёл к рабочему шкафу, где лежали все необходимые документы по Липецку. Но головой был в другом месте.
  В Альпы. В чёртовы Альпы...
  
  ...
  
  
  ГУВД по Липецкой области.
  
  Лазурь (нет это правда фамилия такая) в общем то был типичным человек своего возраста и положения. Среднего роста лысый мужичок, с уставшими выцветшими голубыми глазами, костюм на нём сидел нормально, но как то взмылено. Иннокентий Петрович вообще был человеком сдержанным и спокойным. Но сейчас ходят по кабинету он активно жестикулировал кружкой кофе в руках, периодически из неё отпивая. Что характерно, не смотря на активность это самой жестикуляции - ни одной капли из кружки не пролилось. Зандир вообще находил всю эту суету слегка забавный, аж самому за себя было неловкой, право слово. Вот замначальника городского управления Михеева, ничего забавного в ситуации не находила. Рослая и внушительных данных славянская женщина средних лет, с округлым и привлекательным лицом, сейчас явно хотел бы оказаться в другом месте, например там где можно курить. Хотя в этот раз всё получилось на редкость удачно. Хотя это опять же с какого угла смотреть.
  Иннокентий Петрович, вы закончили кричать то?
  Зандир Масаевич, вы мне что-то хотите сказать?!
  Да, что у меня голова болит. Я за последние трое суток, спал в общей сложности часов восемь. Что с парнем и Вороным?
  Живы, оба, под охраной. Москвич в первой городской, Вороного в Елец вывезли. Жить будут, легко отделались. Комбинатор ты хренов, Зандирушка, твоя идея была?
  Кеша, ты на меня голос то не повышай. Я ведь и обидеться могу, до невозможности.
  Вы мне ещё тут рожи друг на другу бить начните. - Михеева голос повысила слегка, но этого хватило. - Лазурь, я вашу озабоченность понимаю. Но я уверяю вас, что мы не знали ничего о проведении москвичами операции до вчерашнего дня. И потом, я считаю всё случившееся большой удачей. Они так вокруг себя всю изгадили, что им теперь после такого не отмыться.
  Большой удачей является то, что сегодня утром никто в Боровском не погиб! То что мне позвонили из Москвы за четыре часа до атаки, и сообщили что их человек вероятно находится в опасности, решив уведомить нас о том что они решили провести у нас в области операцию. Спасибо им большое! Козлам... ах да. А ещё мне очень интересно, что у вас в управлении УФСИН происходит, если я вечером сажаю отправляю в СИЗО 10 нацистких боевиков, а уже через несколько часов они бегают с автоматом по области?
  Кеша, что тебе не нравится то? - Зандир решил надавить. - Мы сколько лет хотели Ружко с Бердищевым прижать. И всё областное УФСИН вместе с ними, и всех прочих кто присосался. Мы годами на них улики собирали! А тут за одну ночь вся ситуация изменилась! За одну ночь! Мы теперь после такого, можем их всех пересажать к чёрту! У меня двести его быков сидят, половина из них скоро дозреет до полноценного разговора. У меня уже со всей области народ стекается, дать показания на этих уродов. Просто зайдите с 'другой стороны', и мы сможем их убрать навсегда.
  Михеева решила вклиниться. - С политической точки зрения, у дела есть хорошие перспективы. Мы сможем сами вычистить всё это, без помощи Москвы. Согласитесь что нам это всё только на руку. Но нам действовать надо сейчас. У Ружко и Бердищева в Москве много могущественных покровителей. Упустим время, и начнут лететь в голову. Когда в первопрестольной начнётся грызня бульдогов под ковром, дела нашей области, кто тут прав, кто виноват, волновать никого не будут. Слетят все головы разом, никто даже разбираться не будет. И знаете что самое мерзкое? То что у Ружко столько денег и связей, что он в отличии от нас, государевых людей, сможет спокойно выйти сухим из воды. А нас всех здесь на этом месте, уже не будет.
  В воздухе повисла пауза, тяжёлая пауза.
  Вы ведь понимаете, что такие решения уполномочен принимать даже не я? - Спросил Лазурь, после чего отхлебнул кофе, затем продолжил. - в Москве уже в курсе всей текущей ситуации. Извините, перестрелку посреди средней полосы с бандой боевиков, в мешке не утаишь. Хотя конечно мы максимально сгладили углы, и выставили всё происходящее как обычную КТО. Но думаю реакцию руководства на происходящее вы понимаете сами. Особенно на тот факт что наша исправительная система напоминает проходной двор.
  Иннокентий, просто начните проверку. - Зандир старался быть максимально убедительным. - И всё, от вас ведь больше ничего не требуется. Вся эта шобла сейчас в панике. Вы их на горячем схватите.
  Ты уверен что дожмёшь их?
  Сто процентов. Дай мне времени до вечера. Они у меня петь будут.
  Ты уверен, ты свои глаза видел?
  Ты серьёзно?
  Мне нужно знать что ты адекватен...
  Товарищ полковник, при всём уважении. А не пойти бы вам...
  Тихо оба! - Михеева на этот раз повысила голос сильнее. - Лазурь, он справится. Только не мешай.
  Лазурь допил кофе. - Ладно, дорогие товарищи, попробую 'зайти с другой стороны'. Вы уж меня тоже не подведите, пожалуйста.
  Он уже покинул кабинет, когда Зандир засобирался следом.
  Ты к Ружко? - Спросила начальница.
  Да, он уже давно сидит. Должен дозреть.
  Дожать надо не до вечера Зан. Я малость приукрасила ситуацию. Они спустили всех борзых, УСБ, аппараты по федеральному округу, генпрокуратура. Мне звонят с самого утра, пять раз мне вежливо рекомендовали спустить дело на тормозах. Дважды в лоб угрожали, без всякой субординации и сантиментов. И мне звонил наш общий друг из следственного комитета при прокуратуре, и сказал что только если у дела есть перспектива - с нас не снимут погоны, в Москве самая настоящая истерика.
  Зандир подмигнул и пошёл на выход.
  
  ...
  
  ГУВД напоминало самый настоящий обозлённый пчелиный улей. Практически все кто был на дежурстве, были сейчас либо здесь, либо работали по объектам 'Персей-16' и смежным областям. Задержанными забили уже все ОВД, поэтому часть из них пришлось вести сюда. Хотя и здесь места уже не хватало, многих пришлось держать в коридоре. Ситуация стала заметна накаляться, когда в здание начали массово приходить граждане с целью написать заявление. И написать они его собирались, припоминая 'всё хорошее', что им сделали молодцы из ЧОПа Бердищева. Пару раз особо ретивых граждан пришлось уводить в другие помещения, и угрожать им их вывести на улицу. Практически весь первый этаж оцепили ребята из ОМОНа, потому что иначе толпу потерпевших от задержанных было бы попросту не отделить. Заявления стали идти просто сплошным потоком. На этажах ситуация была примерно такой же, вся бюрократическая машина управления работала на пределе мощностей. Такого шума и гама здесь не было уже наверное лет пять или шесть, с момента коррупционного скандала в областном минздраве. Алабаева он встретил в коридоре по дороге в свой кабинет, тот нёсся мимо него куда то в другое место с папкой под рукой, он убегался так что даже вспотел.
  - Зан, там материала столько что рехнуться можно. Там контрабанды тонн семьдесят. Сколько это по деньгам будет я не знаю. Но миллионов на сто рублей, точно. Сколько это в УЕ будет, я даже считать боюсь.
  День становится всё краше.
  Да так себе, у нас уже людей не хватает. Мы курсантов и стажёров привлекли к заполнению актов. Будем работать до ночи.
  Или до завтрашнего утра. А что делать? Ты хотел большое дело? Вот и получай.
  Где Бердищев никто не знает. Где Зухрин тоже... ты думаешь они его...
  Не подстраивай теории под факты. Просто работай, и всё откопаешь. Ружко на месте?
  Да, завели в кабинет, тебя ждут.
  Он уже собирался бежать дальше. Но увидев некоторое смятение в глазах парня, одобрительно хлопнул его по плечу.
  Ты сегодня молодец. Вы все. А этих уродов мы обязательно поймаем.
  Парень чуть смущённо улыбнулся и помчался дальше.
  
  
  Ружко сидел за столом, двое сотрудников, старшим был молодой лейтенант - стояли по бокам от него. В кабинете стояло тяжкое молчание.
  Игорь?
  Зан...
  Оставите нас?
  Ты уверен?
  Да, всё нормально. Идите отдохните пока. И браслеты снимите.
  Зан...
  Да что он сделает? В окно что ли выпрыгнет? Или карандашом меня заколет.
  Влад хмыкнул. - Ну нельзя ничего исключать, загорелый мой.
  Слышь ты...
  Да нормально всё, Игорь давай.
  Один из постовых посмотрев на лейтенанта, всё таки растегнул браслеты, после чего оба удалились. Следователь плюхнулся в своё кресло. Оно было откровенно говоря плохим, но он уже так успел так набегаться, что ему и этого хватило с лихвой. Он недолго думая достал из кармана униформы 'Тройку', и закурил прямо в кабинете. Что конечно было вопреки всем нормам и правилам, но ему сейчас вообще было плевать. В качестве пепельницы он использовал свою кофейную кружку, немытую со вчерашнего дня. 'Гость' мерзенько улыбнулся.
  Хочешь куплю тебе новое кресло? Хорошее.
  К чему эти дешёвые понты? Думаешь они на меня впечатления произведут?
  Да нет, что ты, ты тут большой начальник. Кстати, я без адвоката тебе слова не скажу.
  Твоё право. Только вот он тебе не поможет. Особенно на фоне того что вы сегодня ночью устроили. Не слышал?
  А причём тут я? Какие то левые молодчики устроили бойню. Какое к ним имеем отношение мы? Да у вас против меня ничего нет. Это дело даже до суда не дойдёт.
  Зандир засмеялся. - Да что ты?! Не дойдёт? Правда? А с чего такая уверенность?
  А тебе что, есть за что меня цеплять? Где я и где глава СИЗО Бердищев с его коррупционными схемами? Какая между нами связь? Или у тебя есть какие то существенные доказательства.
  Затяжка.
  Изображаешь похер фейс значит. Я знаю, знаю что сюда уже все шакалята области сорвались. А может даже и из Москвы кого пришлют. Что бы твою шею из петли вытаскивать. Но только к нам тоже из столицы скоро приедут, и нам им есть что показать.
  Протасов, ты вот мужик умный. Что же ты такой тупой то?
  Зандир от такой наглости аж немного обомлел. С интересом он затянувшись откинулся к стене.
  Ну ты умный, не то что я. Давай, поведай мне о правде жизни.
  Тебе лучше сразу меня отпустить. Документы? Документы бумажки. Ты лучше меня знаешь, у нас в стране эти улики бесполезны. Ну нашли вы там у кого то, что-то. Мы то тут причём?
  Ты сейчас пытаешься показать что у тебя очко железное? Или мол у вас охранники мутили бизнес, а вы ничего не знали. Или Бердищев с ЧОПом тебя в известность не ставили. А может тебя подставили, а?
  Ну вот, видишь какой ты умный. Тебе же уже звонили из прокуратуры, правда? Или ты что, не стал брать трубку?
  Какие мы грозные... - хотелось ботинком стереть самодовольную ухмылку с этой рожи. Но есть методы лучше. - я основную идею то понял. Вы столько народу в своём дерьме измазали, что за вас теперь вписываться будут очень многие. Это да, они могут требовать тебя отпустить, они могут часть бумаг украсть, могут их не признавать. Что они ещё могут то? Поджог устроить здесь? Как в Самаре ГУВД сожгли в конце девяностых?
  У вас очень богатая фантазия, товарищ начальник, вы пытаетесь выставить бандитом, добропорядочного бизнесмена. Меня отпустят, потому что я невиновен. Это всё государственный рэкет, вы по заказу работаете. Вашего лучшего друга, Васи Ворона. Или может самого губернатора? Не надо делать вид что ты святее папы римского.
  Ты мне ещё будешь мораль читать?
  Тоже самое я могу и тебе сказать. Но всё это не имеет смысла. С института повелось же. Ты всегда был круглым дураком, на подвиги тянуло. Я всё ждал, когда ты поумнеешь, 20 лет ждал, но не дождался. Не поумнел ты... а жаль мавр. Мы бы с тобой таких дел могли наворотить... Бердищев глиста. Будь ты на его месте, и всех этих вшей прокурорских... теперь то что говорить? Тебя раздавят, и мусорят твоих ручных. И всё чего ради то? Перед губернатором выслуживаешься? Перед Москвой? А не выйдет у тебя ничего... это мой город.
  Зандир пару раз похлопал глазами, а потом громко и продолжительно аплодировал. Даже посмеялся немного.
  Ты репетировал! Репетировал ведь так?! Красиво! Ой как красиво... да, удивил ты меня, не думал что в душе ты ещё пылаешь гневом. А я то думал, ты уже давно заживо сгнил... Твой ли это город? Да твой конечно, был. Ты только одного не учёл.
  Это чего же?
  У нас от самой приёмной начинает собираться толпа желающих дать на вас показания. Спорим что к вечеру она дойдёт до Ленинского сквера?
  Да хорош комедию ломать, правдоборец. Ты себя кем возомнил то? Героем фильма Тони Скотта? Это реальная жизнь, здесь нет не героев, не злодеев. Есть те кто пробился, и есть завистники. И потом что я делал? Ну вот что? Мы элита, мы этот город делаем лучше. Без нас всех, вы бы кем были? В говне бы утонули?
  Протасов с трудом сдержал желание заорать, подавил её нервным смехом. Это было то самое странное чувство. Он сегодня был весёлым, и очень, очень злым. Потушив сигарету об кружку, уселся на стул напротив.
  Ты что о себе думаешь, мудила? И в Москве у вас подвязки, в прокуратуре местной, и вообще везде, да-да-да... а я тебе напомню как в городе не одного человека не осталось, которых бы вы не подмяли и не запугали. А помнишь, как пару лет назад ваши гомодрилы владельца бензоколонок Гангадзе, избили на глазах его жены и детей, и её обещали по кругу пустить и квартиру им сжечь? Или как вы младшего брата Лехи Лётчика, который был вообще не при делах, на неделю в СИЗО заперли и почти инвалидом его сделали?
  Зандир наклонил голову вперёд.
  Как вы у моего друга, Шарова, сауну отжать пытались, а когда не вышло сожгли вместе с человеком. Его жене звонили, говорили что вместе с детьми им глотки перережете... я тогда мог ведь вопрос по другому решить, мне предлагали. Но я не стал. А теперь я рад что этого не сделал.
  Он своего добился, снисходительная ухмылочка с лица исчезла. Хорошей мины при плохой игре не вышло. Зандир встал.
  Разумеется как и все подобные вам, вы никого ниже себя не считали за людей. И тебе конечно очень сильно хочется думать, что ничего не поменялось. Что вы хозяева положения, что у вас по прежнему всё схвачено. А люди против вас головы поднять не смогут.
  Вот тут уже ликовать начал Протасов. Потому что у Ружко вид стал какой то совсем нехороший. Побледнел, занервничал, глазки забегали...
  Вы перегнули палку, и она сломалась. Вы начали шантажировать людей, жизнями их детей, вы выпустили на свободу психопата с манией убийств, что бы убрать Вороного, и возможно других влиятельных людей в области. Лишь бы отработать заказ москвичей. Вы суки столько народу перемололи, что я и эти ребята за дверью, это единственный шанс на то что ты до утра доживешь. Человек он так устроен, он плохого не забывает. А людей вы обидели много.
  Звучит неубедительно.
  Ты сказал что ты умнее меня. Ну так пораскинь мозгами, пока они у тебя есть. Это не допрос родной. Я пришёл предложить тебе сделку. Но знаешь, я не буду ждать, пока ты будешь обдумывать свою судьбинушку горесную... я выйду и вернусь через десять минут. И ты мне расскажешь про всё что вы делали, про партнёров москвичей, про все ваши схемы и откаты, и как вы пол города под себя подмяли. И тогда ты не только выйдешь раньше чем сдохнешь, ты и в тюрьме сможешь жить, найти нужный режим это не проблема, если ты расскажешь то что я хочу услышать. А не расскажешь... да мне похуй. В СИЗО поедешь как есть. А там ведь москвичи вопрос радикально решат. Ибо ты дырявый гандон. А если не москвичи, так и из местных желающих найдётся предостаточно.
  Ты не посмеешь...
  Почему? Потому что ты не заслужил что ли... надо было ещё тогда, после 'Станкостроя' вас тварей закопать, после того что вы натворили. Да мараться было не охота. Но сегодня, тебе даётся шанс, тот самый единственный в жизни. И да, если ты ещё не понял, сообразительный мой, ваши с Бердищевым бандерлоги, гораздо умнее вас обоих, и они уже почти дозрели, кабачки. Так что либо мылом запасайся, либо вазелином. Думай, у тебя девять минут сорок секунд.
  И это всё что ты можешь мне сказать, мавр?
  Гриша Бережковский, тоже твоим другом был. Помнишь его? Его такие как ты убили, твари... ты на его похоронах ел и пил. А потом сделал вид как будто ничего не было, так что ли? А ты потом стал одним из них. И я вас мразей за него давить будут, пока у меня силы есть. И ты свою сторону выбрал сам, когда выбрал между ним, его родителями убитыми горем, и такими же вот тварями которые его убили. Так что мне с тобой говорить не о чем. Либо помогаешь мне их хоронить, либо я хороню тебя. А теперь дай мне уже сходить покурить, твою мать!
  Зандир покинул помещение громко хлопнув дверь. Оставив Ружко пачку сигарет и зажигалку. Пока тот сидел не жив не мёртв. Все его долгие попытки держаться молодцом не оправдались. Он был далеко не дурак, и он прекрасно понимал что однажды наступает тот самый день. Он всегда маячит где то там, и конечно ты оттягиваешь этот момент как можешь... на самом деле, он всё уже давно для себя решил. Решил ещё очень давно. Просто самые неприятные решения всегда стремишься отдалить на максимальное расстояние... стараешься не поступаться принципами. Бердищев и правда был его другом, до того как стал вести себя как круглый дурак. Но помочь ему он ведь уже ничем не мог, ведь так? Он закурил ещё одну... именно в такой момент он понял. Что пусть всё будет как будет. Всё равно ничего уже не поменять.
  
  ...
  
  
  Петрозаводск. Февраль 2003 года.
  
  Иногда ты мог так устать от всего, что мог проспать часов по десять. А иногда не смог бы закрыть глаза дольше чем часа на четыре. Коля не выспался, совсем, не получалось. Они работали с прошлой ночи, после сегодняшних 'прекрасных' новостей о том кто будет вести следствие, стресс накатил волной. Отсутствие результатов поиска злополучной машины тоже спокойствия не прибавило. Ему хватило сил только доползти до душа, ополоснуться, вернуться в комнату и упасть в постель. На дворе всё так же валил снег, ветер стучал в окно. Маленькая коморка, 'венгерская стенка' с вещами, книгами и со слегка подержанным японским телевизором на полке, стол у окна, и кушетка. На нормальную кровать денег не было, а кушетка была не сказать что удобной, но выбирать не приходилось. В прочем здесь было всё таки уютно, просто сейчас ему было не до того, он просто тупо пялился в потолок. Мысли сами лезли в голову. Когда всё закончится, надо было бы к родителям съездить. Они не виделись уже неделю, а звонил он в последний раз два дня назад. Он обычно так не делал, но события последних дней окончательно его выбили из колеи. Он чувствовал что ни с кем не хочет говорить. Откровенно говоря и видеть кого либо он не хотел. Соседи небось давно уже о нём сложило своё мнение. И мнение это скорее всего было нелицеприятным. Да как то и... он снова задремал. Он пытался сделать это уже четвёртый раз за последние полчаса, провалиться в сон. 'Нокиа' завибрировала. Она лежала рядом с розеткой, на полу, больше было негде. Это был Хоботов.
  Ставка главнокомандующего. Докладывайте.
  Очень смешно... собирайся, машину нашли.
  Сон ушёл мгновенно.
  Подберёте меня?
  Будем через пять минут.
  
  ...
  
  Белая 'Нива' ползла по улицам не без труда. Лучше чем многие другие машина, но погода нормальному движению явно не способствовала. На улице был самый настоящий буран, настолько сильный что дома за пределами трёхсот метрового радиуса было не видно. Да и дороги убирали в городе довольно плохо. И даже на этой черепашьей скорости, внедорожник иногда сносило юзом, они чуть не влетели в едущий на встречу рейсовый 'ПАЗик', к счастью обошлось. Хоботов был за рулём, Коля рядом, Женя и Павел сзади. Командир и сообщил.
  Наколку дал Бражник. Говорит что к ним совались какие то лица кавказской национальности. Он их сразу отшил, говорит сильно не понравились. Говорит машина приметная, 'Шевроле Сиерра' 88го года, чёрный внедорожник проще говоря. Кроме Бражника они могли только к Виталевичам сунуться.
  Поздно они от машины избавляются. - Коля думал, и это было довольно безрадостно. - Когда это случилось хоть?
  Час назад. Машина совпадает по приметам, марку почти никто из свидетелей не опознал. Но говорят большая, чёрная и тонированная, кто-то даже сказал что 'старая'.
  Другие новости?
  Нет других новостей. Все следы или в машине, или в месте где всё произошло. Если братья акробаты машину разберут, мы останемся ни с чем.
  Ты думаешь они её не отмытой привезли?
  Да нам хотя бы узнать кто! Солдат, не грузи.
  Как заходим? - Спросил Женя. Никакой дурашливости и юношеской наивности в нём сейчас не было вообще. Никакого волнения и страха в общем то тоже. Как натянутая струна.
  Громко и угрожающе. Вы с солдатом не застали. Они в конце девяностых знатно куролесили, соскочили они чудом, и то потому что было не до них. И уверяю, такие как они исправиться не могут в принципе. Сначала говорю я, если не поймут, начнёте говорить вы. И аккуратнее с ними, они ссыкуны, значит с испугу способны на любую херню.
  Через 10 минут они 'причалили' (так как машина через снег почти что буквально 'плыла') к точки назначения. Глухой и пустынной улице посреди Северной Промзоны. От ворот автосервиса, в специальном загоне, на них громко но как то жалобно, лаяли два здоровенных барбоса, которым вроде как и чужаков надо было распугивать и не любить, но погода не побуждала выходить из будки вообще. Выбрались так, как обычно выбирались из 'Нивы', машиной на самом деле мало подходящей для оперативных вылазок, но выбирать не приходилось. Женя с Пашей переваливаясь через снег потопали к сторожке. А Коля решил задержаться, потому что у него был вопрос, который он должен был задать.
  Старшой. Подожди.
   Да?
  Когда мы найдём тех кто это сделал... мы его арестуем?
  А старшой и не удивился. Как будто знал что такой вопрос будет?
  Я уже думал... если у нас не будет другого выбора, а я надеюсь что у нас его не будет, завалим на месте.
  А если они сдадутся?
  Если сдадутся, им ПэЖэЗэ светит. И ты сам прекрасно понимаешь, что это не курорт... мы милиционеры Николай. Это наша работа, и у этой работы есть правила. Я лично грех на душу брать не хочу. Про пацана вообще молчу.
  Так дай мне, я всё сделаю.
  Хоботов умолк, сделал шаг вперёд, внимательно посмотрев на собеседника.
  Коля, что бы я больше этого не слышал. Я даже близко не представляю, что ты на войне видел и делал, но здесь не Чечня. Мы защищаем людей, это наша работа, и мы не подменяем собой закон. Опять же, если ты пристрелить одного из мразей, спасая мне жизнь, возражать не буду. Но я не буду превращать отдел в революционную тройку. Ты услышал меня?
  Командир не шутил, более того, тон не терпел никаких возражений вообще.
  Да старшой, я понял.
  Они сгниют в 'Белом Лебеде', я гарантирую. Но если мы будем тут стоять и жопу морозить, то этого не случится. Пошли уже.
  Когда они подтянулись следом, коллеги уже разговаривали со сторожем. Точнее сказать, они неприкрыто на него 'быковали'. Чуть полноватый мужичок, за сорок, в хорошем пуховике, который за зарплату обычного сторожа не купишь.
  Ну что ребята? Не пускают?
  Говорит частная территория. - Не без ехидства подметил Паша.
  Понятно, Жень, займись пассажиром.
  Женя начал поворачивать сторожа спиной к себе и лицом к будке. Тот начал громко материться и попытался вывернуться. Тогда молодой просто схватил сторожа за рукав, и придав ему скорости впечатал лицом в стену, та громко лязгнула. Молодой быстро заставил того расставить ноги и ощупал его, выбросив из кармана в снег перочинный нож. После чего нацепил на него наручники. Собака от подобных действий пришла в неистовство, но и сделать ничего не могла.
  Молодой, остаёшься здесь, заведи этого в сторожку и глаз с него не спускай.
  Пока Женя остался с задержанным, троица пошла дальше в глубь гаражного кооператива, медленно переходящего в дешёвый автосервис. А где то там, за рядом зданий, виднелось 'автомобильное кладбище'. Им навстречу вышел один из работников, молодой пацан одетый явно не по погоде в рабочий комбинезон, но увидев грозную троицу сразу побежал обратно. Паша и Коля достали оружие, но Хоботов их жестом остановил, подошёл в плотную к двери в воротах что были едва приоткрыты и пару раз ударил по ней ногой и заорал.
  Рома! Ты на месте?!
  С той стороны так же громко ответили.
  Начальник? Ты что ли?
  Ты ведь не будешь глупить? Точно?
  Не, я себе не враг.
  Очень надеюсь, потому что если мне покажется, что ты или кто-то из твоих козликов ручки к оружию тянет, отвечать за них будешь ты. Причём сразу и на месте.
  Паша подбежал к двери с другой стороны и распахнул её. Старший даже не доставая пистолет просто спокойно вошёл вовнутрь, чем вызвал у Коли оторопь. Внутри было всё таки теплее чем на улице (хотя температуру комфортной назвать было сложно, но не мороз), семь человек работников были по меньше мере озадачены, особенно когда вошли ещё двое гостей с оружием. Здесь было тесновато, стояли все плотно, и убежать особо некуда, хотя никто и не собирался. Машины здесь было собственно три, убитая 'восьмёрка', чуть менее убитая 'пятёрка' на подъёмнике. И за ними двумя, в дальнем углу, стоял большой чёрный внедорожник с тонированными стёклами, явно американский и уже не новый. Судя по открытым дверям и по бокам и сзади, его уже вовсю разбирали. Старший и средний Виталевичи, два субтильных мужичка средних лет, не без следов хронических заболеваний и алкогольных возлияний стояли чуть поодаль друг от друга. Остальные 'утырки' (по другому их Коля назвать не сумел), тоже были в бизнесе, но всё таки не настолько у них рыло в пуху... хотя после сегодняшнего. Старшой начинал злиться, и это было серьёзно. Когда начинал злиться этот добрейший души человек, лучше не быть тем кто попадётся под горячую руку, особенно если ты был причиной.
  Кто в машину лазил? Все? Или есть исключения?
  Гробовое молчание, только ветер по помещениям и коридорам гулял и шумел.
  Паш, сходи посмотри что за машина. Может они ещё на расстрел себе не заработали.
  Да чё за дела то?! - Спросил кто-то очень смелый и тупой. А Старшой просто расстегнул пуховик и положил руку на кобуру. И сразу как то желающих задавать вопросы стало меньше. Вкупе с тяжёлым взглядом, этого было более чем достаточно. Опер подошёл к джипу, заглянул вовнутрь и огляделся вокруг, а вокруг лежали резиновые коврики и мокрые тряпки. Даже если какие то следы где то и остались, этого будет очень мало что бы доказать причастность владельца к перевозке мёртвых или ещё живых девушек. И даже у такого циника как Паша, в душе что-то ёкнуло, сильно. Он посмотрел на сотрудников с плохо скрываемым презрением, перерастающей в ярость.
  Что?
  Они чистить начали, почти закончили. Там что, следы крови были? Или спермы? Или ещё чего?
  Старшой достал 'Макаров' и взвёл его. Все три пистолета были подняты.
  Все руки за голову и легли на пол. Увижу что-то кто-то собирается бежать, прострелю ногу. Увижу оружие, сразу в голову... легли я сказал! Живо блядь!
  Все семеро начали медленно ложиться на холодный пол, и двое братьев-акробатов тоже. Только вот на них были другие планы.
  Не-не-не! Не вы! Рома, Вася, к стене встали. Вот к этой.
  Начальники автосервиса безрадостно пошли к ближайшей к выходу стене, аккурат под самые дула пистолетов. Здесь реально было тесновато, конечно они могли бы и накинуться на 'гостей'... ну а гости с такого расстояния легко бы тут положили вообще всех присутствующих. Страх и инстинкт самосохранения побеждал.
  Паша! Вызывай экспертов и макаковоз.
  Слышь, начальник! Ну что за...
  Договорить мысль Вася, средний брат, не успел, потому что пудовый кулачище старшего влетело ему в живот.
  Пасть свою закрой, падаль. Я тебя ещё ни о чём не спрашивал.
  Коля старшего таким видел лишь однажды. Тот обычно был деловитым, или строгим как учитель, но справедливым и в целом очень даже добрым и отходчивым. Сейчас он был в ярости, холодной как лёд. И это было жутковато. Потому что командир был человек гораздо лучше чем он... но он в таком состоянии, мог запросто прострелить одному из братьев ногу. Что бы другой был сговорчивей. Просто Хоботов сторонником таких методов всё же не являлся, что его останавливало... пока.
  Значит к вам сюда пригнали машину, со следами крови. И ладно бы вы не знали чья эта кровь, что уже сомнительно. Только вот вы знали чья, не могли не знать. Газеты вы читаете, новости смотрите. Совесть то не мучает, Ромка?
  Начальник, я не...
  Ещё один удар в живот, теперь уже старшему брату.
  Ты гнида Рома, ты и брат твой. Покрывать убийство, девчонок? Детей? Знаешь, даже для твоей братии это слишком. Я не буду сейчас взывать к твоей совести. Я просто сейчас отправлю тебя в обезьянник, и расскажу всем тем кто там сидит о твоей сопричастности. Если ты после этого выйдешь оттуда живым и даже относительно целым, молва по всему краю пойдёт. С тобой никто работать не будет.
  Да с нас шкуру живьём спустят!
  Это может и быть, а может и не быть. А я с тебя шкуру спущу прямо сейчас.
  Да чурки это! - Среднего брата наконец прорвало, он начал просто орать, разве что в штаны с испугу не ссал. - Мамкины чурки!
  Да заткнись... - На этот раз старшего ударил Коля, рукояткой по голове. Старший продолжал допрос.
  Борзоева?! Маму Борзоева?!
  У нас в городе другие чурки на таких тачках есть?! Они приезжали сюда дважды! В последний раз приезжал сюда один, второй ждал на выходе! Я не знаю как их зовут, ясно?! Мы не спрашивали имён, мы у них машину за половину суммы взяли! Лишь бы быстрее от них избавиться!
  Начальник явно расстроился ещё сильнее чем до этого. Пистолет не опуская он повернул голову назад.
  Паша? Едут?
  Едут, думаю минут через десять будут.
  На тебе встреча, этих карауль и не отпускай. Мы с Солдатом едем с Маму разговаривать. Оформлять всех, кто дёрнется... ну ты понял.
  Это я понял... желающих подёргаться нет?! Если что стрелять буду сразу в голову.
  Ну и правильно... а вам, братцы, я этого не забуду, и не прощу.
  Старшему заткнуться мозгов не хватило. Хотя говорить с больной головой было тяжеловато. - Гнида мусорская...
  Следующий удар был ногой в плечо, слабый на самом деле, но Роману и этого хватило. Но судя по неодобрительному взгляду начальства - этот Колин манёвр оценён не был. Но старшой промолчал, пошёл к выходу. Коля задержался...
  Ты просто задумайся, на минутку, если есть чем. Ты ведь помог этим уродам от наказания уйти. Тебя вместе с ними в одной яме закопать нужно. И если они из-за тебя не ответят за своё, значит ответишь ты. Я тебе обещаю.
  Эй чеченёнок! - Коля злобно зыркнул на Павла, тот по прежнему расслаблено стоял у машины с поднятым пистолетом. - Аккуратней там с гостями с солнечного юга.
  Коля сменив гнев на милость благодарно кивнул.
  
  Ехали обратно в центр молча. Погода стала немного лучше, в том плане что метель идти перестала, сменившись обычным снегом. Командир был явно не в настроении, сама по себе ситуация не располагала. Но особенно неприятно ошибаться в людях. А Маму Борзоева командир знал уже очень давно. И Коля знал об этом. Нет, они уже привыкали к этому, к предательству. Жить в России последние лет 10-15 и не привыкнуть к этому постоянному чувству того что тебя поимели, это надо было быть в списке 'Форбс'. Да и то у них наверняка и свои вопросы имелись ко всему происходящему. А когда ты работал на государство... сейчас Николай понял, что за старшим надо присматривать. Он никогда его не видел 'на волне'. Обычно хорошие и добрые люди вроде него, они не способны спонтанно делать плохо другим людям, даже если они то заслуживают. Но если довести их, столкнуть со злом... то-то Паша так подобрел. Он тоже это чувствовал, это дело становилось личным. А теперь оно ещё и начало осложняться в связи с причастностью преступных группировок, или диаспоры, что ещё хуже. Командир встал на ту самую линию идущую к точке не возврата. Если его не притормаживать, мог натворить дел, таких что себя похоронит. А то и весь отдел.
  Очаровательная зима заметала снегом недостатки, делала город симпатичным, почти что сказочным. Под этим снегом и убогие полузаброшенные промзоны, и кирпичные и панельные хрущёбы самого непрезентабельного вида с их давно брошенными дворами и уже давно никем не ремонтированные дороги, всё это под снегом смотрелось гораздо лучше чем есть на самом деле. Тихий провинциальный город русского севера, переживающий свои далеко не самые лучшие времена. В котором уже давно происходили вещи, которые стали нормой в других местах, но здесь подобный мрак всё ещё был в диковинку. Но у Николая было смутное и очень неприятное ощущение, что это всё только пока. Нищета материальная страшна, но гораздо страшнее нищета духовная. Отец говорил - что в какой то момент времени люди хотели слишком много свободы, а когда получили её с избытком, просто захлебнулись в ней и утонули. Но это не объясняло. Не объясняло, как можно убить собственную мать молотком, что бы забрать её пенсию на 'крокодила'. Или как можно положить младенца на дно ванны и закидать его сверху бельём, что бы не слушать как он кричит. Никакая денежная нищета не оправдывала всего того нескончаемого паскудства что происходило вокруг. Да и то, это был север. Здесь народ был суровый, но работящий и честный, сильный здесь народ был, других тут не было. И поэтому масштабы катастрофы здесь, в Карелии, не смотря на местами чудовищную нищету, не выпячивались так ярко как в остальной стране. А вот там, в Питере, и дальше на юг... Даже в 90ые годы, не в его посёлке, не здесь, у него никогда не возникало проблем с милицией. Свои они были в доску парни, такие же северяне как и они все, все в одной лодке, все с одной улицы. В армии он не понимал откуда все эти откровенно брезгливые разговоры о 'мусарне' среди сослуживцев. Учитывая что бойцы ОМОНа и СОБРа, были одними из самых лучших и боеспособных подразделений с которыми им приходилось работать, и мужики там служили нормальные, правильные. Всю свою жизнь он видел обычных парней, которые пытались хоть что-то поменять в стране, хоть как то остановить весь этот творящейся вокруг кошмар. И в его голова концепция 'продажности' попросту не укладывалась! Даже после всего то кошмара что он видел на войне, на территории где никакой власти не было, и где каждый человек 'в форме' из местных за последние несколько лет менял 'полиорриентацию' чаще чем бывалая портовая куртизанка свои сексуальные предпочтения. Естественно юношеская наивность, точнее то немногое что осталось после войны, рухнула тривиальным образом. Он поехал к сослуживцу в Тамбов, и однажды вечером его остановила ПэПэСка. Которые сразу и без церемоний, начали его избивать, а ведь и вечер был не поздний, и народу было немало. Избили, отняли бумажник, под конец ещё и организовали сотрясение мозга, и оставили лежать на улице. Пока он неделю отлёживался у друга и товарища по оружию дома, попытался написать заявление в прокуратуру, попытался, потому что к ним домой заявились четыре урода, с рожей шире жопы, и пихая в лица корочки, недвусмысленно угрожали подкинуть героин, 'распетушить' в пресс-хате и прочие прелести жизни. Колин друг, Костя Мечников, тогда 'уважаемых господ' собирался прямо у себя дома всех и положить (а Костя мог, он в Чечне с безумной улыбкой на чеченские позиции в полный рост с пулемётом ходил, отморозок чокнутый). Но знакомство Коли и уважаемых людей из ФСБ, ГРУ и минобороны подействовало быстрее. Но жалобу писать они всё таки не стали, Косте ещё в этом городе было жить.
  Именно после этого инцидента, Коля кое что понял. Понял что они живут в бедном, но хорошем месте, на отшибе. В месте где все основные процессы идут мимо, и не видят они настоящего кошмара что в стране происходит. Что есть места где народ живёт в тотальном страхе, потому что знает что кроме как за деньги, никто тебе не поможет. И даже за деньги, не факт. Он понял что их милый и дикий край, это место суровое, но чистое. Место людей смелых и сильных, честных.
  Только вот 'чистота' заканчивалась. Все 'тенденции' с остальной страны теперь распространялись и у них. Раньше конфликты были просты и понятны, с царских времён ещё повелось в Карелии и других схожих диких уголках Родины - государевы люди и каторжники. Ворьё, налётчики, браконьеры и воры леса, ничего из ряда вон, всегда было и всегда будет, иные конченные отморозки попадались, но как правило всё в пределах нормы, у каждой стороны были правила, понятия и принципы. Плюс конечно то что всегда и везде есть, хреновые матери и жёны, нерадивые отца и мужья, усугублённое нищетой и алкоголизмом, правовым нигилизмом достигшим термальных стадий.
  Только вот теперь появился героин, и его дешёвые и гораздо более смертоносные аналоги. Вчерашние октябрята и пионеры, обычные когда то нормальные дети, превращаемые в подобие человека, чьи приступы бешенства приводили к трупам на улицах. И это было страшно, но не так страшно как то что среди организованной преступности появились толпы 'бакланов'. Причём бакланов таких, каких ещё лет 10 назад в их краях, себе даже представить было нельзя. Таких выродков не один уважающий себя вор, да и просто человек, за людей считать не будет. Как тех молодчиков, что в прошлом году жену одного 'бизнесмена', беременную, за его долги сначала впятером изнасиловали, а потом вырезали ребёнка из живота. Тех уродов Хоботов даже ловить не стал, зная об их месте положения, он без всякого зазрения совести слил мерзоблядских выродков 'бизнесмену' и его личной гвардии. Коля об этом знал, и всё управление об этом если не знало то догадывалось, включая начальство. И все были не против. Потому что если бы они их арестовали, а им бы потом дали от 10 до 15 лет, а они бы потом ещё и вышли, их бы люди не поняли. Да и старшой бы сам себя не понял. Разумеется, когда в лесу недалеко от охотничьих угодий волков, нашли останки всех пятерых тварей, расследовать это дело попросту никто не стал, причиной смерти очевидно были голодные волки. И то что только такие радикальные меры начинали работать, говорило о том что энтропия нарастает. Страна ли, весь мир ли, летели в ад, и скоро эта раковая опухоль поглотила бы и их дом. Зло уже пришло сюда. И что с ним делать, как бороться, Коля не знал. Точнее чисто инстинктивно он понимал, что есть метод... но он не был уверен, может быть он просто уже давно ни в кого не стрелял.
  Кварталы хрущёвских пятиэтажек сменили собой пятиэтажные послевоенные сталинки, они и старые дворы за живописными арками и воротами, множество магазинов, всё это говорило о том что они въезжают в центр.
  
  
  Центр Петрозаводска. 35 минут спустя.
  
  Влетела 'Нива' едва ли под самый снегоуборочный грейдер у обочины, и без того не самой широкой улицы. Выбор был либо задерживать работы коммунальщиков, либо перекрывать тротуар. Машину запарковали прямо у самых дверей массивной пристройке коробочно-бетонного вида, во дворе небольшой сталинки.
  Ресторан 'Эльбрус' был не самым дорогим или престижным в городе. Бывший общепит перестроили в типичной кавказкой манере, с большим количеством дерева в интерьере даже на улицы, большими фотообоями на витринах с видами кавказских гор и гранатов. Внутри был большой банкетный зал, потому что здесь как правило банкеты и устраивали. Не смотря на некий зловещий флёр, народ на сабантуи собирался здесь стабильно, и именно за счёт этой славы ресторан на плаву и держался. Да и кухня здесь была неплохая. Только вот днём здесь клиентов почти не было, только у бара сидели четыре молодца. Одеты они конечно были в неплохие костюмы, и даже гладко выбриты, но мурло сколько не брей... Причём два туловища из четырёх, имели такие лица, что полностью отбивали всякое желание вести с ними конструктивную беседу. Тут извините, только в морду. Тот что поумнее, постарался быть вежливым. И продолжал идти вперёд.
  Извините, мы закрыты на учёт.
  Старшой же на вежливость не был настроен вообще.
  Мне Маму нужен, он здесь?
  Начальник, мне сказали закрыться. Я закрылся.
  Так он здесь или нет? Это срочно.
  Слушай, ты глухой да? - Сказало 'туловище', он и все остальные встали со стульев и повернулись в их сторону. У того что говорил, рука непроизвольно потянулась за спину, а Колина рука сразу легла на кобуру. И он тоже решил поговорить.
  Если ты сейчас волыну достанешь, я тебя её сожрать заставлю.
  Словарный запас у всей четвёрки кончился, по крайней мере у самой его тупой части. У ребят 'поумнее' возможно были аргументы кроме оружия, но то ли общее настроение передалось, то ли с утра день не задался... прервало намечающееся безобразие громкое и можно даже сказать властное гарканье со стороны, на осетинском. Пожилой мужчина среднего роста, абсолютно лысый но с выдающееся щетиной, глубокими серыми глазами и в очень неплохом костюме, выше откуда то изнутри. Два коротких слова сразу вернули ребят в стойло, один из них попытался что-то возразить, но был грубо и громко оборван Борзоевым старшим. Точнее самым старшим, 'Мамой' его конечно называли только за глаза, но в какой то степени для всей осетинской диаспоры он ею и был, и мамой и папой, и святым духом...
  Константин Егорович, дорогой. Ты извини ребят, они на нервах всех, пошли сядем...
  Константин Егорович садиться не собирался. Встал как вкопанный.
  Некогда нам сидеть... ты ведь понимаешь зачем мы сюда пришли?
  Догадываюсь.... давай поговорим уважаемый. Тихо сядем...
  Двое на чёрном американском внедорожнике! Пять дней назад ночью забрали на улице трёх девочек. Они их изнасиловали, а затем зарезали как свиней! Помогать будешь или как?
  Уважаемый... это общее горе. Ты знаешь меня, что я всегда помогал с этим бороться. Но сейчас я просто не понимаю о чём ты говоришь.
  Ребята у бара нервничали, и заставляли нервничать Николая. Не то что бы они могли стать серьёзной проблемой. Только доводить до ситуации не хотелось. Командира он вообще таким видел в первые в жизни.
  А ты ведь себя моим другом называл.
  Старый явно выглядел человеком который уже давно не спал, и явно был не в духе. Возможно что он искренне сожалел о том что 'не понимает' о чём речь. Проблема в том что Хоботов его сейчас не слышал.
  Я и считаю. Но ты сейчас у меня дома, если что. Открыто мне угрожаешь.
  Так я ещё не угрожал...
  Коля положил руку командиру на плечо.
  Старшой, дай я поговорю. Спокойно.
  Старшой посмотрел на подчинённого, потом на Борзоева.
  Я буду здесь... осторожнее с ним.
  На пару слов, Маму Асурович.
  Старший тяжело вздохнул.
  Николай, верно? Ну давайте за мной.
  Они разошлись, Хоботов демонстративно сел в центр зала, Коля не торопясь пошёл вслед за хозяином, тот своих окликнул.
  Айвар, хачапури с чёрным чаем гостю принеси. Наверняка с утра не ел.
  За длинным коридором подсобных помещений их ждала просторная и даже уютная, пусть и заставленная всякими ящиками, стеллажами и прочим добром комнату. Но в центре стояли два больших дивана, а в центре стоял большой журнальных деревянный стол. Здесь был уютный жёлтый полусвет, явно то место где старший сидел большую часть времени. У одной стены на стеллаже стояли шесть мониторов видеонаблюдения. На столе же лежало несколько увесистых папок. Старший аккуратно заложил открытую страницу линейкой, и отложил их в сторону. После чего сел сам, указав рукой на диван. Вблизи видно было, что старик правда устал. Гость плюхнулся на диван.
  Я понимаю, на вас оказывается давление. За вами стоят люди, и за ними стоят другие люди. Но ситуация здесь особенная. Вы боитесь потерять лицо?
  Старик посмотрел на него, задумчиво.
  Вы ведь воевали, Гурбарёв, насколько я знаю, два года. Значит вы наверняка знаете, что такое джизья, и что такое закят.
  Но ведь не здесь? Здесь не Кавказ.
  Когда законы государства перестают работать, начинают работать законы общины. Потому что иначе людям просто не выжить... если бы мне ещё лет пять назад сказали, что я буду выплачивать джизью, я бы не поверил. Но мы не они, здесь не Моздок и даже не Москва. Нас здесь мало, и своего плеча нет. Но даже не это самое страшное.
  Кто 'они'? Чеченцы?
  Они 'правоверные'... не знаете вы что в стране происходит. Мы тут на отшибе живём. Но я уже пожилой человек, у меня много внуков, родных и двоюродных. Много друзей и сооплеменников, у них тоже есть внуки и даже правнуки, по всей стране. И воевать с 'правоверными', значит мишень нарисовать на лбу собственных детей.
  Они прислали сюда людей?
  Людей... прав твой начальник, понимаю я. Все понимают. Бесы это, самые что ни на есть бесы. Но мне сказали, принимай как дорогих гостей, и пусть делают что хотят... но что они такое сделают, я не знал. Если правда они... никогда себе не прощу.
  Сдай их.
  Не могу... ты пойми лейтенант, им никто не указ, они никого не боятся. А на юге сейчас война, и они в ней отнюдь не проигрывающая сторона. Потому что что у нас есть, кроме неработающих законов? Законы гор разве что. А у них даже не законы гор, у них от Аллаха кодекс на все действия. И прикрываясь им, всякая мразь творит такое, за что их лет 15 назад в любой местности... они армян на счётчик поставили. В школу детям Базаланяна гранату кинули...
  От этой новости даже Коля охренел, по всей видимости это здорово на лице отразилось. Маму ухмыльнулся.
  Учебную конечно. Но как вы понимаете, армяне сначала вспылили, а потом притормозили. Потому что им позвонили отовсюду, от Петербурга до Саратова, и сказали что лучше платить.
  И вы не ответите?
  Не ответим... потому что они будут убивать. Без пощады, всех кто встанет у них на пути. И их не остановить, никак. Для них это и бизнес и джихад. И убивать неверных, ради продвижения бизнеса, для них совершенно нормальная практика. Уж не мне тебе рассказывать.
  Мне родителям девчонок так и сказать? Что милиция отказывается искать убийц, потому что какие от мрази, возомнили что могут творить всё что в голову взбредёт?
  Ты ещё не навоевался? На тебе небось не один и не два джихадистских приговора висят. Но там война, там всегда тебя прикроют, там свои все. А здесь ты куда лезешь? Хочешь всех своих за собой утащить? Семью? Друзей?
  Я хочу поймать убийц, что бы они ответили за то что сделали. Меня не волнует больше ничего. Меня волнует только то, что в моём городе, у меня дома, какие то твари убивают людей. Все размышления о том что правильно или неправильно, о политике и тяжёлой жизни мне неинтересны. Так вы мне поможете или нет?
  Старый покачал головой. Молодой, злой, упрямый... - У меня трое сыновей, внуков того больше. Всё тоже самое, всё веришь что мир можно изменить. Что есть какая то правда. А нет её, правды. Есть те кого мы любим, ради них готовы в лепёшку расшибиться. Я в жизни через всё прошёл, и всё видел. Кто-то и где то не ответит за свои преступления? Ну и что? Никто и никогда ни за что не отвечает. Мы можем только жить в стороне от всего этого, и надеется что своих не зацепит, и мы сможем жить дальше вне всего этого кошмара.
  Моя хата с краю... а у девчонок этих, 'своих' не было. Они же не с Кавказа. Ну вот не такие у нас семьи, и общество не такое... только вот я почему то думал, что для кавказца, вопреки всем этим ублюдским стереотипам - такое прощать и спускать на тормозах, тем более чужакам, это трусость. И не важно, свои или чужие. Только не понятно, чем вы от этих бесов отличаетесь. Если вы сюда приехали, а для вас местные, просто мясо.
  Старик встал, Коля тоже встал с дивана.
  Трое детей уже убиты. И я не буду копать могилу для ещё одного глупого пацана, который не понимает куда лезет. Раз на войне не поумнел, не мне тебя воспитывать. Но и в пропасть толкать не собираюсь. Вам с Хоботовым лучше уйти.
  Так не вам копать же... и главное вовремя сделать вид что всё происходящее тебя не касается. Так и жить проще. А самое главное, никто ни за что не отвечает, и никто и ничего никому не должен. Ведь так?
  Даже злиться не получалось, это было чувство опустошения. Потому что услышал он только что, то, что ему говорили поголовно все, всю его жизнь. За исключением пары человек которых он особенно уважал. Он понимал что праздность - защитная реакция на происходящее вокруг. Но в какой то момент это уже не праздность, а просто трусость. Коля уже почти вышел в коридор когда услышал в спину.
  Посёлок Шуя, улица Южная дом пять. Их двое, они братья. И отморозки они полные. Надеюсь тебе хватит ума меня не подставлять.
  Коля обернулся.
  Спасибо.
  Не надо мне твоих благодарностей. Лучше будет если органы вообще обо мне забудут пока пыль не уляжется. Дурак ты.
  Ну вы знаете как это бывает. Сначала в армию, потом в милицию. Дважды дурак.
  
  
  
  Шуя. Час и десять минут спустя.
  
  Река была хоть и несудоходной, но широкой и могучей, пусть и укрытой белым льдом. Посёлок перенявший её названия раскиданный по обе её стороны, соединённых между собой низким мостом, из-за этого выглядел пасторально. К тому же снегопад закончился, и сквозь прорехи в низком и белом небе, прорвалось яркое и уже высокое февральское солнце. Прижимистые деревянные домики занесённые сугробами, стелились к самой воде. Дом вообще был расположен на редкость 'удачно'. Выпуклая часть береговой линии, с неё было видно и шоссейный мост, и оба берега просматривались во все стороны. По счастью, мимо посёлка шло ещё и Мурманское шоссе, которое было в стороне, так что въехать в посёлок три машины смогли без особо шума. Вслед за 'Нивой', не включая мигалок, где то в узком проулке посреди домов, в участках восьми от нужного дома, остановились видавших видом 'пятёрка' и совершенно убитый УАЗовский 'Козёл'. Четверо оперативников, четверо из дежурной части и двое патрульных. Не так уж и плохо на самом деле, бывали расклады и хуже. Все равнялись на Хоботова. Его все знали и уважали, и вопрос кто тут главный даже не стоял. Они стояли под большой и покрытой снегом осиной, сквозь её ветви отражались солнечные лучи. Кто-то смотрел на них в окна.
  Значит так мужики, мы идём впереди, вы идёте за нами. Тихоримся, на глаза не попадаемся. Как только мы заходим в дом, занимаете участок вокруг и подгоняете машины. В случае если кто-то вырвется, сразу с ходу открываете огонь в воздух, если не поможет, на поражение, под мою ответственность. Пассажиры отмороженные наглухо, брать с особой осторожностью и жёстко.
  Коля посмотрел на одного из двух назначенных 'автоматчиков', молодого парня года на три его младше. И АКМ он держал нормально но...
  Братан, одолжишь?
  Тот посмотрел на своего сержанта, тот посмотрел на Хоботова, тот кивнул. Автомат перекочевал в руки оперативника. И они пошли вперёд, пройдя между участками по узкой тропинке, сразу вышли к берегу. Сугробы от бережка и хлипких деревянных пирсов, накрывшие собой лодки и катера, под брезентом или нет, постепенно перетекали в покрытую льдом водную гладь. Оружие у всех было наготове. Шли не торопясь, стараясь держаться заборов, кустов, сарайчиков и похороненных под сугробом лодок. Снег скрипел под ногами, на улице был крепкий и сырой мороз, из-за чего не помогала даже тёплая одежда, тело промерзало до костей. Пятый дом, большой старорусский деревенский дом. Выход на веранду с левой стороны, во двор. На реку смотрит только основных три окна. А так весь двор просматривается во все стороны. Большая часть группы пригнулась где то между сараем и лодками на соседнем участке. Женя с меньшей частью группы подошли со стороны улицы и обогнули дом, он подошёл к окнам, за ним крались двое сотрудников в форме, стараясь вжиматься в снег, парень аккуратно заглянул в окно, краем глаза буквально, быстро убрал голову. После чего жестом указал что их там всего двое. Аккурат перед парадной дверью было окно... Коля хлопнул Старшего по плечу и рванул вперёд к двери, за ним бежали Старшой, Павел и ещё двое молодцов. По сугробу бежать сложновато, но тут и расстояние было совсем небольшим. Хлипкая дверь удар ногой не выдержала, небольшая терраса и поворот в основную комнату. Две кровати за буржуйкой, один даже на кровати сидел полулёжа не понимая что происходит. Второй метнулся к тумбочке у кровати пустой, открыл ящик... и получил сначала с ноги под колено, а затем прямо заряженным стволом по голове. После чего автомат упёрся ему прямо в рыло. Небритое и пахнущее алкогольными парами мурло, смотрело двумя карими глазами без страха, скорее с какой то животной ненавистью. Он правда не боялся, смотрел сначала прямо в дуло, а потом посмотрел на того кто на него напал, в такие же карие и очень злые глаза. Коля почувствовал это... зуд. Сколько он их уже тварей перещёлкал. А они всё не заканчивались и не заканчивались...
  Его взял за плечо Старшой, другую руку положил на автомат, двое сотрудников в штатском уже пеленали лежащего. А Коля уже сам не помнил как вышел на мороз, даже не поставив предохранитель. Лишь уже стоя где то на берегу, он вспомнил об этом. К нему подошёл Евгений, наверное прошло минуты четыре, а он стоял и думал, чего так голове холодно, когда понял что ушанку то он потерял... молодой протянул её.
  Взяли их Солдат, взяли.
  Взяли...
  Ты как?
  Нормально.
  Коля натянул шапку, они оба обернулись на дом. Уродов раздетых до трусов вели к 'УАЗику' под дулами пистолетов.
  Автомат возвращать будешь?
  А?
  Автомат был ещё в руках.
  Ага.
  Точно нормально всё? Радоваться надо.
  Буду, когда эксперты дом обыщут.
  
  27 минут спустя.
  
  Маленький посёлок такой активности (ещё и по такой жутковатой причине) не видел уже очень давно. Весь краевой отдел судмедэкспертизы, три больших начальника в порядке значимости, и самое главное, приехало аж целых три телевизионных фургона. Белая 'Нива' стояла за дальним оцеплением Южной улицы, так что бы все фургоны проехали мимо, так к ним никто не цеплялся и даже внимания не обратил, когда парковались впереди, едва не въезжая в пикет. Паша вздохнул, он сидел как всегда на заднем сиденье, Женя вопреки обыкновению на водительском месте, Коля рядом.
  Вы смотрите, совсем-совсем как в Москве. Я даже не знал что у нас аж целых три телеканала.
  Времена меняются. - как то философски заметил Женя. - скоро так везде будет. Как в Америке, четвёртая власть. Слышал?
  Товарищ Никитин, не делайте умное лицо. Вы же действующий сотрудник милиции.
  Зато я молод и красив. А ты если даже свою щетину снимешь, всё равно твоей рожей только детей пугать.
  Молодой, ты только не... фути-нате хер в томате, вы нас не ждали, а мы припёрлися.
  Мимо проехал и остановился прямо перед ними прошлогодний 'Ауди' А4, тёмно-зелёного, мятного цвета. На такой машине ездил только один человек. Олег Шевтунов был в длинном тёмно-сером пальто почти до земли, разумеется без шапки но в солнечнозащитных очках. Он повернулся именно к ним, и приветливо (аж вызывая желания в морду дать) улыбнулся.
  Кто хочет с ним говорить? - Спросил Паша.
  Я поговорю. - Коля открыл дверь и вышел на морозный воздух.
  Николай, точно?
  Мы ведь уже работали вместе, зачем спрашивать?
  Я в хорошем настроении. Вы просто долбанные герои! Где эти уроды?
  В 'Козле' сидят, надеюсь простудятся и сдохнут.
  Зачем же так резко? Мне уже звонили эксперты, говорят что в доме полно улик, говорящих о том что убийство произошло именно там. Плюс другие сопутствующие детали. Поднимем данные по ним, и уверен накапаем на пожизненное.
  Сколько энтузиазма...
  Следователь максимально приветливо улыбнулся.
  Молодой человек, это не энтузиазм а обещание. Шевтунов своё слово держит.
  'А ещё мы короли, всегда говорим о себе в третьем лице'. Подумал Коля, но сам сказал.
  Я очень на это надеюсь.
  Так, Хоботов в доме?
  Да, и с ним ещё три чина повыше.
  И до кучи журналисты... отдыхайте господа, вы заслужили.
  Следователь походкой человека с очень большими яйцами, направился к дому мимо оцепления и журналистов. Коля устроился обратно на сиденье захлопнув дверь.
  Паша фыркнул.
  Ты бы ещё всё тепло выпустил.
  
  
  ...
  
  Первая областная больница скорой помощи. Липецк. 18 ноября 2010 года. 11:35 по Москве.
  
  Это было больно. Проснуться и увидеть белый свет, потолок, окно, было приятно первые несколько секунд. Потом заболело всё что может болеть. Не резко или сильно, тупая ноющая боль по всему телу. Как только он обратил внимание на белую повязку поверх шины на левом плече, так сразу же 'обратил внимание' на ещё такую же на голове, почувствовал как говорить 'на свою голову', тоже заныла. А потом он обратил внимание на седого мужичка, сидящего в дальнем углу, в простецком свитере в полоску, чёрных джинсах и бахилах, посмотрел на него и улыбнулся.
  Знакомое мурло...
  Дальше говорить было сложновато. Коля попытался сесть, откашлялся. Володя подошёл к тумбочке, налил ему 'Липецкого Бювета' и протянул гранёный стакан.
  Сам ты мурло... надо было тебя в отпуск отправить. Так и знал что вляпаешься.
  Коля осушил стакан полностью в один глоток, хотя грудь болела. Приложил подушку к спине. Руки едва слушались.
  Меня накачали что ли?
  А ты как думал? Что последнее помнишь?
  Подкрепление...
  Володя сел обратно на стул.
  ФСБшники тебя спасли. Я как почуял что дело дрянь, связался с региональным отделением. Сообщил о ситуации.
  Спасибо...
  Да это ладно. А вот за то что мне местный старшой наговорил, от 'старших братьев', с тебя бутылка. Ты бы слышал...
  Коля попытался засмеяться, но заболела грудь. - Ой... не надо больно делать.
  Ага... раскопал ты гадюшник, мама не горюй.
  Первый раз что ли... всё очень плохо?
  Я бы сказал наоборот, очень хорошо. В области дела на удивление неплохо идут. Видимо им местная приблатнённая 'вохра' уже давно поперёк горла. Они их сейчас с огромным смаком громят. Любо дорого смотреть. Вот всегда бы так!
  Ты я смотрю и правда в восторге.
  Приятно видеть что хотя бы иногда работаем не зря.
  Новости есть?
  Вороной под охраной ФСБ, в Ельце. Бугор местный смылся, где искать не знают, но ищут. Зама его замели, потрошат документы и отчётность.
  Всё веселье пропускаю значит...
  Я сейчас попрошу тебя снотворным обколоть! Два треснувших ребра, в плечо на вылет, ушибы и сотрясения органов, синяки, шишки... покой и лежать неделю, минимум!
  Ты забыл про Зухрина рассказать...
  Исчез. Может закопали уже, может спрятали... хотя зачем он им? Вороного он не убил, а сейчас на фоне происходящего...
  Только ради Ворона они бы его держать не стали. Там что-то ещё есть, что-то очень нехорошее... да и не по зубам он им.
  Что, лихо?
  Как тогда в Твери.
  Блядь...
  Ага.
  Владимир встал и начал медленно ходить туда-сюда по не самой большой палате.
  Значит тот самый Звездочёт... редкая тварь. Он много хороших людей убил, некоторых я знал. Надо было к тебе Сорок позвать.
  Ну не позвал и не позвал, ладно... не так уж и плохо вышло.
  Приколист, как говорит мой племянник... но да, хоть не в пустую съездил.
  Снова смех сквозь боль, переходящий в кряхтение... - Блин, Володь, зараза. Ну попросил же... как Милонян? Как Тамбов?
  Феерично... всё меняется. Знаешь, даже выродки мельчают. Раньше всякая тварь вынуждена была доверять друг-другу. Иначе как вообще дела вести? А теперь даже у чертей нету кодекса... все друг-друга сдали, сразу, даже без нажима. Да и остальные не лучше... мне кажется что народ тупеет. Раньше были профессиональные преступники - а сейчас имбецилы, для которых убить человека проще, чем скрыть следы преступления и с наваром смыться. Коррупционеры хотя бы старались как то прятаться, схемы придумывать. А сейчас экономика на резком подъёме, денег у всех много стало, вымогают в наглую, как полные имбецилы, не выдумки, ничего. Их сажают пачками, а на их место новые приходят. А чего им боятся? Деньги в матрасе или в оффшоре, сами выйдут максимум лет через пять. И того что заныкано, на внуков хватит.
  Не думаю что стоит скучать по старым временам. Помнишь как в некоторые города входить приходилось? Как на вражескую территорию.
  В старые времена мы били волков. И сами были волками. А в нынешние времена, волков не осталось, одни шакалы. Так их никто не бьёт, потому что со стороны закона одни тузики остались.
  Поездка в Тамбов на тебя дурно повлияла. Ворчишь как бабка старая.
  А я и есть дедок... может и правы они с этой реформой. Куда шли туда пришли, всё уже давно за бабло. Кто честно работает, последний хер без соли доедает, на свои деньги бензин покупают. Оружие применить боятся, а то уволят и посадят не разбираясь. А у кого рыло в пуху, те себе 'шестисотые' покупают и дома на Кипре. И что тогда честные делают? Уходят массово... что бы жизнь в унитаз не спускать.
  А будет реформа, и что-то измениться что ли? У нас капитализм. Светлое будущее отменили, социальную справедливость и равенство тоже. Всё за бабло.
  Молод ты... при СССР тоже всякого хватало, как вспомню, волосы на мошне дыбом, особенно после того что со службой Андропов сделал... Но один плюс был да, за каждое убитое дитя к стенке ставили. А сейчас... надо что-то менять. Если ничего не менять, так можно и до скончания времён в дерьме сидеть. Только вот до 'скончания' не получится. Пока там наверху депутатские портфели делят и с коррупцией 'борются', Бердищевы страну на княжества растащат.
  Чёт тебя на философию потянуло. Может и тебе в отпуск пора? Или давай уже про баб что ли. Если ты не слишком стар для этого конечно.
  Я тебе ещё фору дам. Ты то что вообще о бабах знаешь. Всё половые вопросы интересуют небось. А знаешь что главное?
  Неужели борщ?
  Не остри мне! Борщ и пироги! Оно так же важно как половые вопросы.
  Да ты романтик старый. А как же любовь?
  А это и есть любовь. Еда, секс и разговоры.
  Ты старый тюремщик, о чём с тобой разговаривать?
  Дверь неожиданно открылась, без стука. И в помещение вошёл невысокий лысый мужичок в костюме. Который явно был довольно эмоционален. Иннокентий Петрович Лазурь был в некотором сметении от всего происходящего. И он явно не собирался церемониться.
  Ага, жив значит. Сукин кот.
  И мне очень приятно. Николай.
  Ты, юморист хренов! Сказал бы хоть спасибо что я тебе жизнь спас.
  Ну не знаю, как по мне я итак неплохо справился.
  Ах ты...
  Эй! - Володя поднял руки в знак всеобщего примирения. - Я вам не мешаю, товарищи?!
  Извините... хотя нет. Сказал бы грубее, да звание не позволяет.
  Я уже извинился перед вами за то что мы не сообщили вам об операции. И вы мне всё высказали. Будем топтаться на месте?
  За то что вы мне сообщили? Вы что охренели?!
  Это была секретная операция! Вы хотели что бы я поставил жизнь сотрудника под угрозу?
  То-то я смотрю он у вас здоровый и почти целый.
  Я тоже вас люблю. Хотя почти не знаю. - Коля улыбнулся. Чем явно вывел ФСБшника из себя. У него разве что из ушей пар не валил.
  Что умник, язык не отсох значит?
  Мужичок достал из кармана цифровой диктофон, подошёл и положил его на тумбу.
  А теперь рассказывай с самого начала, зачем приехал и что происходило с момента как ты сюда припёрся. И это не просьба.
  
  
  Под Тербунами. В это самое время.
  
  Даже не в достроенном виде, здание определённо производило впечатление. Двухэтажный кирпичный особняк занимал очень живописный участок, начинающейся от широкого перелеска в осенних цветах, и смотрящего прямо на широкое серо-чёрное поле идущее на север на добрые километров 15. И в этом месте посреди буйства среднерусской природы, стоял без пяти минут дворец, с большим ярко выраженным фасадом и двумя крылья по бокам. Но пока ещё не было оконных рам, дверей, а во дворе стояли бытовки и лежали стройматериалы. Официально дом Бердищеву или кому то из его родни вообще, не принадлежал, по крайней мере пока. Но что важнее, тут и до соседей было далековато. Так что никто не видел не семерых бойцов с оружием вокруг здания, на дюжину внутри, и на то что на территорию последние минут пять приезжали новые мордовороты такого же вида, на чёрных мрачных машинах, и явно не в духе.
  Гена Ляхов приехал последним, до последнего координировал все действия, пока примерно часов в пять утра всё не стало совсем плохо. Часов до семи он не мог выбраться из города, искал лазейку. Он ещё ночью понял что организации пришёл конец, но отчего то не думал что он будет настолько скоропостижным. Он не понимал где они облажались. Точнее, он понимал что виноват Бердищев. Он даже мог назвать кучу пунктов того, где и в чём он провинился... но теперь то уж что говорить. До половины бойцов что были здесь, смотрели на него как на авторитета. То что осталось от полутора тысяч человек. Конечно большая часть этой массы, была просто дерьмом собачьим. Но эти люди были их ресурсами, их активом. А их костяк в триста человек, был тем на ком держался весь бизнес. А осталось от этого...
  'Додж' последнего года, с трудом припарковался во дворе, здесь из-за машин не было свободного места. И ребята с автоматами и ружьями явно были очень заметны. Спасало только то что место было достаточно глухим. Пока спасало...
  К нему вышли трое из 'восьмёрки', Паша 'Вертолёт', Витя 'Зима' и Алик 'Кобзон'. Двое здоровых лбов и один обманчиво хлипкий худощавый паренёк, его личный круг доверия. Говорили на виду у окружающих бойцов, но они бы их не выдали в любом случае. Да и просто они были тут главными, если не считать личной охраны Бердищева-Ружко, в которой тоже были толковые бойцы, но были они здесь в явном меньшинстве.
  Где он?
  На втором этаже, проспался, с похмелья мается. - ответил Кобзон. - сейчас снова нажраться собрался. Мы его на себе потащим?
  Надо будем, потащим!
  Лях, мы в жопе. - Сказал Вертолёт очевидную в общем то вещь. - у Лены дома обыск, опись имущества провели. Сказал что бы от симки избавилась... и у всех так. Нас уже прессанули, дальше больше.
  Мне корешок звонил из центрального. - взял слово Зима. - они уже внутренние войска по тревоге подняли, все дороги из области если не под контролем, то скоро будут. Всем уже контора руководит, и они с нами разводить вальсы не будут.
  И какие предложения? А?! Какие?!
  Лях, ты и сам всё понимаешь. Я не знаю как ты, а я в тюрьму не собираюсь. Да и не факт что нас вообще будут живьём брать. Берём бабло, сколько можно унести, и рвём до Рыльска, а там по каналам в Украину. Пока переход ещё наш.
  А если он уже не наш? - спросил Кобзон. - С боем прорываться? Бабло делим и разбегаемся.
  По одиночке что бы перещёлкали?
  Нет блядь, давайте Кремль штурмом возьмём! Ты ещё не понял? Пизда конторе!
  Тихо! - Лях сплюнул под ноги. - Без старшего такие вещи не обсуждаются. И на бабки мы своих не кидаем. А с остальными что?
  Да перестань ты уже! - Вертолёт начал терять терпение. - Ты ещё про жён с детишками расскажи нам тут... с ними ничего не будет, в отличии от нас. А все кореша наши уже друг-другу морды бьют, что бы на нас быстрее стукануть. А ты всё в 'чеченское' братство играешь что ли? Делим деньги и валим!
  С кем делим то? Нас тут человек тридцать уже. - почему то понизив тон спросил Зима. - Многовато им нет? А кроме нас, где бабло никто не знает.
  Ты что оглох что ли бля?! - Лях снова повысил голос. - Я сказал без старшего такие вопросы не решаются! К нему пошли!
  Ну пошли, сам всё увидишь. - обидевшись сказал Вертолёт. Настроение у него совсем испортилось.
  Внутри всё было совсем мрачно, в правом крыле весь первый этаж занимала дюжина бойцов, кто-то спал в вещмешках, кто-то курил, кто-то уже распивал пиво, а то и что покрепче. И у каждого как минимум по одному тяжёлому огнестрелу, маскироваться и укрываться от статей смысла больше не было, выгребли из запасов всё что было, даже не смотря на явный недостаток боеприпасов. А в воздухе от курева и запаха перегара уже было не продохнуть. В организации на рабочее время был строгий сухой закон, но ставить бойцов на место не было уже у Ляха не времени, не желания. А вот на входе в левое крыло, у дверного проёма стояли двое с автоматами, внутри тоже было как то подозрительно тихо, и там по беглому взгляду, было заметное ещё четверо, но судя по всему совсем без оружия, которые сидели в дальнем углу комнаты. В центре большой комнаты, на табуретке сидел Зухрин, за стремянкой, и ел 'Доширак', довольно чавкая. Остальные сидели и смотрели, явно без удовольствия. Лях остановил идущего следом Вертолёта.
  Вы что, его сюда привезли?
  А что нам, надо было его в Липецке оставлять? Ты приказал в убежище...
  Понял уже.
  Ты думаешь он проблема?
  Лях ничего не ответил, они поднялись по массивной лестнице, который должны были отделать мрамором, наверх. Здесь народу тоже было много, и тоже попытки скоротать время и зависшая в воздухе нервозность. Здесь она ощущалась сильнее чем внизу. И Лях, пройдя в крайнюю комнату, с окнами в сторону поля, понял почему.
  Бердищем обставил эту часть по привычке, как свой кабинет. Сзади у окна массивный сейф. У окна 'икеевский' складной стол. На столе закрытый ноутбук и бутылка 'Кристалла', и гранённый стакан налиты наполовину. Или уже наполовину опустошённой, и вполне вероятно что стакан этот был уже не первый. Вид у главного был мягко говоря так себе. В углу комнаты, как раз с видом на дверной проём, сидел Фома, здоровый лоб со слегка полноватым лицом. Но обманываться не нужно было, бойцом он был весьма грозным. И не в команде Ляха, совсем. Он смерил вошедших скучающим взглядом. А Бердищев наоборот обрадовался... или уже просто крышей протёк.
  Дорогой мой! Приехал наконец. Ну, всё сделал как просил?
  Раскидал всё. Это всё что у нас осталось, счета все наверняка уже заблокировали. Ружко у них, и ещё человек триста. На звонки наши больше никто не отвечает, ни здесь, не в Москве. И обыски по всем адресам уже.
  Бердищев взял в руки стакан, и не глядя осушил. После чего занюхал рукавом уже явно не один день ношеной рубашки. После чего молча уставился куда то в стену. И молчал, долго молчал. Минуты две наверное. Пока все пять человек в помещении стояли и ждали реакции. И всё это било по нервной системе очень сильно. А он сидел и смотрел в стену. Потом посмотрел на Гену. Это был взгляд висельника.
  Что, умирать страшнее чем убивать, да? А умирать всегда страшнее чем убивать...таким как вы, и таким как я. Живодёры сраные, как же меня от вас тошнит.
  Мы выполняли твою работу, всегда. Твои поручения. Ты всегда говорил, что в бизнесе надо быть жёстким. Пытки всегда были под твоим контролем, и людям мы жизни ломали, по твоему приказу. Всё что сейчас происходит, это из-за тебя.
  Да ну на хуй! Что правда?!
  Начальник встал так резко что едва стол не опрокинул, рюмка упала на бок расплескав содержимое. Бойцы стояли как вкопанные, хотя у некоторых едва рука не дёрнулась достать оружие.
  Я просил психопату из изолятора нож подложить? Я поручил твоим уродам, организовать побег! А не дать ему устроить бойню! Я что ли давал вам поручение у должников баб насиловать? Я что ли вам дал право на убийство всех тех кто нам дорогу перешёл?! Я давал вам поручение решать вопросы! А вы, отморозки, всех унижали, грабили, запугивали, калечили и убивали! Я вам говорил всегда! Всё время! Мы не мафия! Мы бизнесмены!
  Что характерно, Лях был абсолютно спокоен. Остальные пока ещё равнялись на него.
  А автоматами мы бухучётом занимаемся? Хватит уже, Леонид Павлович. Не пытайся из себя белоручку строить. Ты прекрасно знал кто мы и чем занимаемся. Тебе всегда было плевать. И урод этот внизу, живой, сидит и жрёт, и ты не брезгуешь.
  Для дела он там сидит.
  Какого дела?! Какие у нас могут быть дела?! Конторы больше нет!
  Контора существует до тех пор, пока я не приказал её распустить... лунатик мне нужен. Он поможет нам сегодня вечером, убрать мусор на моей земле. А потом, после всего этого, никто уже и не вспомнит о нашей конторе.
  Ты на полном серьёзе считаешь, что ты на острие какой то там революции? Ты хочешь из нас ещё и террористов сделать?
  Это не я хочу! Спонсоры этого хотят!
  Какие спонсоры? Они вообще есть? Ты совсем что совсем что ли с ума тронулся, Троцкий сраный?
  Бердищев снова заржал, истерично и громко. Ребята напряглись до предела, Фома тоже. Лях почему то понял, что сейчас произойдёт.
  Да... подыхать всегда страшнее чем убивать. Иуда херов.
  Он выхватил пистолет из-за ремня, но Ляхов нагнулся и выхватил свой 'Глок' раньше. Четыре выстрела в корпус подряд, и бывший начальник рухнул на спину. Фома успевший выстрелить из своего 'Макара' несколько раз, тоже промазал, и уже завалился обратно в угол с несколькими пулями в груди и голове. Гена встал, обернулся... из всех кто зашёл с ним остался в живых только Кобзон. Фома стрелял хорошо, и свою жизнь обменял на две. Где то внизу прогремел взрыв, слышались крики, вопли и стрельба, в том числе и из автоматов. Он посмотрел на Кобзона, тому тоже было не очень хорошо от произошедшего. Гена рванул вниз с криками.
  Не стрелять! Отставить огонь! Отставить огонь!!!
  Стрельба и правда прекратилась, его людей на втором этаже было большинство. Шестеро бойцов очумевшие от происходящего, смотрели вокруг себя и на него. Все были относительно целы, одного только в руку ранило. Зато трупов здесь было теперь уже пятеро, в воздухе висел дым, пыль и труха от местных стен и стройматериалов. Начало вонять порохом, скоро начнёт вонять кровью. Лях быстро сбежал вниз, там тоже 'его' победили. Только вот трупов и раненных было гораздо больше. И понять где 'свои', где 'чужие', с ходу было невозможно.
  Зачем вы стреляли?! Зачем вы стреляли уроды?! Зачем?!!!
  Они первые начали. - сказал один из бойцов. - Славу убили...
  Командир, Саша ранен. - окликнули его одной из комнат. - Серьёзно, в брюшину. Врач нужен.
  Грузите в мой джипак, отвезу в город. Перекличку провести, и соберите всё оружие и оборудование...
  В голове что-то щёлкнуло.
  Построится всем! Живо!
  Он подскочил к тому широкому дверному проёму, за которым было то самое помещение с пленником. Семеро бойцов быстро подтянулись к проёму. Один аккуратно заглянул вовнутрь.
  Вижу два трупа.
  Блядь...
  Гена жестом скомандовал заходить, и группа втянулась в помещение, пока остальные уже заняли позицию в будущей гостиной. Четверо 'охранников', плюс ещё двое на входе, они все лежали внутри. Четверо были в крови и с колотыми ранами. Зухрин просто забил их всех как свиней. Пятый и шестой были застрелены из автомата. К слову, оба автомата пропали. Они даже если пытались что-то сделать, то ничего не смогли.
  За ним пойдём? - Спросил кто-то.
  На хера? Собирайте оружие и технику. Я отвезу Сашу в город. Ждите час, если не отзвонюсь, снимайтесь с места, забирайте деньги и уходите по украинскому коридору.
  
  ...
  
  Боец на заднем сиденье, с хреново наложенной 'заплаткой' тяжело пыхтел, пока аккуратно ведя машину, Лях подключал телефон к шифратору лежащего на панели. Он был третьим человеком в организации, которому доверялись номера партнёров. Звонить не рекомендовалось, но в любой экстренной ситуации - всегда нужен доверенный человек. Теперь всё это осталось на нём. Он остановился на обочине сельской почти пустой дороги, мимо с грохотом и воем пронеслась фура.
  Командир... зачем мы остановились? Зачем?
  А у Ляха правда душа болела. Не хотелось ему этого делать. Но куда деваться.
  Ты и сам всё понимаешь. Извини.
  Он даже не обернулся, просто сунул пистолет под мышку и четыре раза спустил курок. Вздохнул, поненавидел себя. После чего вышел из машины, вытащил труп, что уже давно и радикально был заляпан кровью, и бросил его на обочине.
  Прости Саш... пацанов подставлять не хочу.
  После чего сел в машину и неторопливо поехал дальше в посёлок. Все руки были в крови, и от них воняло порохом. Но ничего... ничего. Он выбрал нужный номер.
  
  
  Воздушное пространство России. Это же самое время.
  
  Фёдор Павлович нервничал. Он сам это понял после того как самолёт взлетел. Он много ездил, и уже один раз возглавлял 'акцию', взяв ответственность на себя. Проблема в том, что до этого он не ставил на карту, как минимум всю свою карьеру. В организации ставки всегда были высокими, но как правило у него и остальных, всегда хватало ума дистанцироваться, иметь достаточно рычагов контроля над ситуацией. Он сам не смог для себя сказать, когда понял что этого самого контроля у него уже нет. Взяв в руки бутылку австрийской воды, он так и просидел весь полёт с нею в руке, не отпив не разу. А вместе с ним летело ещё восемь человек. Восемь серьёзных парней, их 'запасной вариант', их скальпель. И его головная боль. Они должны были внушать уверенность, тем более что он работал с Адамом уже много лет. А Адам не раз спасал его жизнь. Но почему то уверенности он не ощущал...
  Адам был очень 'киношным'. Хороший костюм, солнечнозащитные очки, расстёгнутая сорочка, не урод, высокого роста, правильного телосложения, средних лет, который сильно любит себя. Пижон одним словом. Он сидел и ножом счищал кожуру с яблока, кожуру отправляя в блюдце на столешнице у кресла. И по маленькому кусочку отправлял себе в рот прямо с ножа. Говорил он на русском почти что как на родном, с лёгким среднеевропейским акцентом.
  Волнуетесь Фёдор?
  Волнуюсь... не хочется головой отвечать за урода. Который слишком туп что бы понять, как он нас подставляет.
  Судя по имеющемся данным, у нас там обширный ресурс?
  Этот ресурс сейчас весь под колпаком, местные власти за дело взялись всерьёз. Когда шум поднимут на Лубянке и на Октябрьской, наше присутствие вообще будет нежелательным. Но пока что время у нас есть.
  Полагаете, дело идёт к этому? Будем чистить?
  Не хотелось бы, но вероятно придётся. Концы в воду как всегда. Рокировка нужна...
  Ну это ваша работа. Моя силовые мероприятия. Если пойдёт по худшему сценарию, из под милиции с конторой чистить, задача нетривиальная.
  Вы любите непростые задачи.
  Люблю, но если засветимся, привлечём ненужное внимание. Судя по тому что вы рассказали, дела там протекают совсем безрадостно. Если даже мы устраним проблему, и оборвём следы, оставим жирный намёк. Россия конечно страна некуда не ведущих направлений. Но после случившегося, могут и не успокоятся.
  Да плевать нам и на эту область, и на всех местных кровососущих выродков. Завод нам нужен. Город в довесок идёт. Прогнём под себя трубопрокатный, сможем через какое то время и металлургический забрать. Вы ведь сможете подобрать необходимые аргументы?
  Конечно, Фёдор. Аргументы это моя работа. Есть только один нюанс.
  Адам тщательно прожевал кусок яблока.
  И какой же?
  Власть, особенно местная, это одно. А вот русский бизнес, это уже совершенно другое. Вы и сами понимаете, эти люди одни из самых свирепых хищников в мире.
  Как говорят у нас в России - на каждый болт, всегда найдётся своя гайка.
  Как витиевато... многие наши 'партнёры' во властных структурах будут недовольны. И будут предъявлять претензии, они на этот проект поставили очень многое. Конечно они паразиты, но они рискуют головой, вписываясь в это дело. А нам они обходятся дорого.
  Меня не волнуют их головы, полезных идиотов в этой стране не переведётся никогда. И они мне сегодня кстати все нужны, по прилету связываемся со всеми нашими контактами. Особенно в областном УФСИН, мне нужен Бердищев на блюдечке. Все его возможные укрытия.
  Они не под колпаком?
  Не думаю, власть так быстро не работает. Расскажите про этого Звездочёта.
  Наёмник чистой воды. Откровенно говоря, мразь полнейшая. Однако брался в том числе и за особо сложные заказы, говорят провалов не было. Говорят именно он четыре года назад по заказу саудовцев ликвидировал команду геологов из 'Лукойла', разрабатывающих методику безопасной сланцевой добычи, отбросив весь этот проект лет на 15 назад. Это было его первое и последнее политическое дело, с таким шлейфом ему нужно было где то затаиться.
  И он взял на себя тройное убийство с посмертным изнасилованием, что бы закосить под невменяемого, и заодно оборвать все потенциальные ниточки ведущие к нему. Он эффективен?
  Да, вполне. Но вербовать не рекомендую...
  Боже упаси! Но вот использовать его было бы неплохо.
  На самом деле тут необходимо уточнение. Не все заказы совершённые Звездочётом бьются с его портретом. В разные периоды времени упоминаются разные личности носящие этот псевдоним. Подобных было чуть ли не четверо. Но двое точно отпадают, не тот калибр. А вот двое вполне подходят под портрет. Один из них, предположительно тот самый Зухрин сбежавший из под стражи, которого как мы выяснили, неудачно пытался завербовать и использовать Бердищев.
  А второй?
  Про второго мы ничего не знаем. Кроме того что работал жёстко, но максимально эффективно и по возможности чисто. Вы ведь слышали про правительственные эскадроны смерти?
  Адам, вы в душе по всей видимости тот ещё любитель детективов. Нет никакой правительственной конторы по ликвидации криминальных авторитетов. Если бы она существовала, они бы давно уже работали за мелкий прайс. У каждого из этих уродов есть своя цена.
  Адам благоразумно промолчал. Однако Фёдор не смог не отметить этот ну очень ироничный взгляд.
  А вы со мной не согласны?
  Просто если бы я был высшим военным чином, чью страну терзали бы на части - я бы именно это и сделал. Создал бы 'теневые отряды'. Потому что когда человек отдаётся полностью своим убеждениям - они становятся для него руководством к действию. Иногда, клятвы превращаются в объект веры. А человек верующий в свою цель, он опасен.
  Я верю в сиюминутную необходимость. Каждый человек на этой планете в первую очередь поступает так как считает нужным ему в данный момент. Все мы всего лишь те, кто пытается завоевать своё место под солнцем. Братва и менты, партия власти и либералы, коммунисты и капиталисты, русские и кавказцы, запад и восток, мужчины и женщины... все мы всего лишь занимаем стороны среди себе подобных что бы хоть как то выжить. А вы, дорогой мой, просто на удивление романтичны для человека вашей профессии.
  Адам прожевал кусок яблока с ножа.
  В моей профессии нет ничего особенного. Я простой человек, который любит комфорт, скотч и хорошие истории. И я знаю о людях кое что... они рабы своих убеждений, а не необходимости. Ведь люди мечтатели. Как Икар, желающий коснуться рукой солнца. И очень многие люди, особенно люди верующие в высшие идеалы, воспринимают праздность как самый страшный грех. И эти люди, они страшны. Потому что они не умеют отступать.
  На это возразить даже было нечего. Скорее потому, что Фёдору стал невероятно скучен этот разговор.
  
  
  Липецкий Аэропорт. 14:10.
  
  Новенький 650ый 'Гольфстрим', самый распространённый в мире коммерческий самолёт, зашёл на посадку меньше чем через час после своего взлёта. Небольшой аэропорт, был в на удивление неплохом состоянии для относительно небольшого облцентра в центральной части страны. Хотя конечно до полноценного аэровокзала, пусть даже средней руки, ему было очень далеко. Тем не менее под нужды бизнеса здесь имелась парковка прямо у одного из обслуживающих ангаров. И как раз у него стояло четыре чёрных седана 'Ауди' представительского класса, их пригнали местные 'конторские' водители. Которые лишь занимались автопарком, и никогда не задавали лишних вопросов. Они отдали ключи сошедшим с трапа и пошли перекуривать. Вновь прибывшие не разговаривали, было слишком громко из-за двигателей. Восемь массивных чёрных сумок быстро отправились с рук в багажники. Адам и Фёдор сели в одну машину на заднее сиденье. Все четыре машины, с маркером 'Депутатского корпуса Государственной Думы' под лобовым стеклом, синхронно тронулись с места и поехали друг за другом.
  Нам нужны все люди в группировке. Если Бердищев не выйдет на связь сам, будем чистить. Я устал от этого балагана.
  Радикально.
  Есть вещи гораздо страшнее фиаско в одном деле. Например крах всего дела.
  Ружко тоже?
  Да, выясните где он конкретно и найдите способ... И, постарайтесь потише.
  Потише скорее всего не получится. Но постараемся чисто.
  Осторожнее. Вы знаете русскую провинцию. Здесь можно остаться навсегда... замначальника областного Исполнения Наказаний мне найдите. Он был его главным прикрытием во власти. Едем сейчас сразу к нему. Будем наказывать.
  А с лунатиком что?
  С этим психом? Звёздочётом... тоже самое. Раз уж назначил себя санитаром, делай работу на совесть.
  В этот самый момент зазвонил телефон, старенький 'Самсунг', из первых смартфонов, на первый взгляд. 'Запасной' для очень деловых разговоров, с функцией автоматического стирания всех сообщений и функцией шифрования сигнала, в него не было вбито никаких номеров или адресной книги. А вот тот кто звонил, знал этот номер, но таких людей было мало. И Ружко с Бердищевым были одни из них. Но голос с той стороны он не узнал. И это его озадачило.
  Уважаемый, я так понимаю вы являетесь представителями инвесторов из Москвы?
  Фёдор поднял указательный палец, привлекая внимание Адама.
  Ну допустим. С кем имею честь?
  Имеете честь с одним из представителей господина Бердищева Вторым по старшенству, если угодно. Но остальное думаю приберечь для более близкого знакомства.
  А почему вы уверены, что я заинтересован в более близком знакомстве с голосом по ту сторону трубки?
  Потому что некоторое время назад, господин Бердищев был отстранён от руководства. И так уж получилось, что других людей у вас в области нет. А вам сейчас, люди очень нужны. И не надо отрицать что это так.
  Ну, я сейчас в области, как раз по общему делу. Куда мне подъехать?
  Посёлок Тербуны, через два часа ровно. С городской площади я вас уже соориентирую. И постарайтесь не привлекать к себе много внимания, у нас в области аншлаг.
  Связь оборвалась с той стороны. Адам вопросительно посмотрел на патрона.
  Обстановка снова изменилась?
  Как и всегда... ну вы человек военный. Это ваш конёк.
  Куда едем?
  В очередной мухосранск. Возможно с зачисткой повременим... или посмотрим.
  Посмотрим так посмотрим. Может группу Грубера подтянем?
  Они сейчас с Бережковским в Саратовской области, по проекту Пилигрима. И чем меньше народу знает о том в какой мы сейчас заднице, тем лучше. Считаете что вы не справитесь?
  Справимся, если потребует ситуация. Но лучше всегда иметь резерв.
  
  
  Март 2003 года. Ночь допроса.
  
  Шевтунов вышел за дверь торжествующе. Он был настолько в себе уверен не смотря ни на что, что сейчас бы послал бы на три весёлых буквы вообще кого угодно, вплоть до министра и генпрокурора, и верховного главнокомандующего. Прям летал на крыльях. После того как дверь закрылась, за ней слышались разговоры на повышенных тонах, перешедшие через несколько мгновений в откровенную и очень громкую ругань. Точно расслышать что либо было проблематично. Но судя по басу, приехал Хоботов, в очень и очень дурном расположении духа. Шумели долго, наверное минуты три. В конечном итоге дверь с лязгом открылась, и тот самый сухопарый УСБшник вошёл вовнутрь, посмотрел на Колю с неким деланным безразличием.
  На выход.
  Из коридора сразу послышался яростный вопль.
  На какой основании?! Я напишу рапорт на имя начальника по Северо-Западу!
  Сухопарый устало посмотрел на всего уже раскрасневшегося советника юстиции. В не сказать что просторном коридоре по обеим сторонам собралось человек двенадцать, не считая второго упитанного УСБшника, самого Хоботова и господина из прокуратуры.
  Ты мне за это ответишь майор! И ты тоже! Задержите их сейчас же!
  На каком основании? - Бросил мужчина из какого то из отделов, с кем Коля даже не пересекался раньше.
  Этот человек убийца! У нас есть доказательства!
  У тебя ничего нет. - Майор подошёл к Шевтунову как можно ближе. Настолько что толпе сразу стало как то весело. А вот самому Шевтунову не очень. Но следователь хоть и растерял свой лоск, не стушевался, был слишком зол. Да и к тому же, где это видано, что бы майор угрозыска по мордасам следователя прокуратуры... он перешёл чуть ли не на шипение.
  Ты мне уже знаешь где сидишь? Ты и весь твой отдел. Я вам все по самые гланды запихаю так, что вы сука задохнётесь и сдохните.
  У тебя мальчик ещё писька не выросла, мозги мне ебать. Пшёл на хуй с дороги, пока я тебе не переехал.
  Он осмотрелся, все как то сразу затихли и замерли.
  Что работы ни у кого нет?! С утра пораньше мы приходим в управление, что бы позабавиться?! Разошлись все по своим местам! Лейтенант Гурбарёв, за мной пошёл, к нам в кабинет, шагом марш.
  Коля пошёл за Хоботовым, зевак из отделов как ветром сдуло. Он напоследок обменялся взглядом со следователем... тут то Коля и понял, что теперь либо он, либо его. Этот взгляд был обещанием.
  
  До кабинета они шли тихо, настолько тихо что хотелось орать. Звонка тишина нервировала. Ощущения были поганые у обоих. Ясно было что будет неприятный разговор. Только вот Николай не знал что он скажет. Хотелось на месте провалиться, а не пытаться сказать что то... ну что он будет делать? Оправдываться? А смысл? Не на перемене подрался в школе. Майор же едва ли бы дошёл до рукоприкладства, но в таком состоянии... Коля бы себе врезал. И считал бы в своём праве.
  Вошли, Хоботов в темноте нашёл дорогу до своего стола, практически упал в своё кресло и включил лампу. Коля закрыв дверь сел на свой стол, упёршись взглядом в пол. Дальше молчали, долго. Казалось вечность. Пока наконец командир не спросил, севшим голосом.
  Врать не будешь?
  Не стал бы. Не тебе.
  Знаешь... а я знал. Мне ребята говорили. Мне все про тебя говорили.
  Он посмотрел на подчинённого, безразличие и тоска сменились на огонёк злобы.
  Мне нечего сказать... прости что подставил. Тебя и ребят.
  Мне про тебя все говорили...
  Что говорили? Что я урод?
  Что глаза у тебя злые. Что не надо тебя сразу в поле, что ты опасен. Я не слушал. Смотрю умный парень, начитанный, и опыт военный хороший... правильно говорят про то что бывает с мамкиными сынками на войне.
  Это что же?
  Тоже... когда растёшь на улице, тебя бьют, но ты поднимаешься. Ты привыкаешь к боли. Борьба становится для тебя частью твоей жизни. И ты не держишь злобы, ты знаешь какого это, когда больно, и если в тебе достаточно жалости и доброты, ты не захочешь причинять её другим так легко. Они идут на войну, пропускают её через себя, переживают её и живут дальше. Но ты же не такой. Ты же хотел родителям вызов бросить. Маленький книжный мальчик идеалист, начитался книжек про войну и приключенческих романов, и решил пойти воевать за правое дело. И всё то говно что там произошло, вобрал в себя. Книжные мальчики идеалисты на войне либо ломаются и до конца жизни не могут комара прихлопнуть, и боятся каждого хлопка. Либо превращаются в такую отморозь, для которых убить становится что в ладоши хлопнуть, что даже интеллигентные немецкие фашисты на их фоне мальчиками зайчиками кажутся.. сука. Какая же ты сука, Коля. А ведь меня предупреждали, говорили, да я и сам знал, догадывался. Верить не хотел до последнего, что ты такой. А ты... психопат чёртов.
  Коля не намеревался спорить, он знал что виноват. Но слова что-то покоробили, сильно. Он был глубоко неправ, но это было грубо.
  Если считаете должным высказать свои соображения прокурору, это ваше право. Я это пойму и зла держать не буду.
  Майор наконец начал давать волю эмоциям, пока ещё он сдерживался, но уже едва-едва.
  Что ты из себя изображаешь лейтенант Гурбарёв? Героя? Даже если я сейчас пойду и сдам тебя с потрохами, меня, всю группу, и половину отдела, отдадут под суд. Меня уволят, группу распустят. Ты об этом то думал? Конечно нет... ты так сильно хотел их убить?
  Какой нормальный человек не хотел бы?
  Хоботов ударил по столу, сильно и громко. Здоровенные кулаки могли на черепе вмятины оставить если силы приложить, но пока пострадал только стол.
  Мы менты! Менты Коля! Именно поэтому мы здесь и поставлены! Что бы не давать кому попало вершить самосуд! Если мы не сможем различать добро от зла, и не разграничивать рамки того что можно и нельзя... тогда на хера вообще нужно наше государство?!
  Это интересный вопрос. Потому что я не знаю зачем. И никто не знает.
  Ты не судья! Не прокурор!
  Теперь уже Коля начинал злиться. Но пока ещё голос он не повышал. Но он начал чувствовать что закипает.
  Прокурор? Со старшим советником юстиции Шевтуновым в подчинении? Ебланом который на подсосе у половины мразей всего края? На котором клейма ставить негде? Который за деньги дела разваливает или возбуждает? Кто там ещё? Судья Шапиро? Старая мразь, которая вместе с авторитетами в сауне хохлушек в рот трахает? Кто там у нас ещё были? Присяжные? Четыре члена диаспоры запуганные вусмерть? Три бывших уголовника ненавидящих ментов? Две пенсионерки заряжающие воду от телевизора при просмотре Кашпировского и три домохозяйки которые просто некомпетентны что бы вообще хоть что-то в этом понимать? Их отпустили в зале суда, майор. Отпустили на глазах у семей убитых. Будь моя воля, я бы этих тварей лично семьям девчонок отдал, что бы они их прямо там и разорвали к хуям. Вместе с этим судьёй, и этим ебаным ублюдком Шевтуновым!
  Он наконец то разозлился.
  Ты сам себя послушай! Ты думаешь я по другому считаю? Ты думаешь я не понимаю ничего? Но есть законы, мы бы их взяли снова, накопали бы больше доказательств, и они бы уехали в 'Полярную Сову' на пожизняк. По закону!
  Законы пишутся для людей!!! Они написаны людьми и для людей! Одними нормальными людьми для других! Эти твари не люди! И я сделал то что должен был сделать! И я никогда об этом не пожалею, ясно?! И пускай меня теперь отправляют куда угодно, да даже если бы к стенке поставили как раньше! Это того стоило. Это стоило того... это стоило того, понимаешь нет?
  Майор смотрел на подчинённого всметении, он кажется испугался за своего протеже. Он даже злиться стал меньше.
  Коля, я тебе как друг говорю. Я прекрасно тебя понимаю. Но мы не они. В этом и есть принципиальная разница между сторонами. Если мы не опираемся на закон...
  Какой закон? Нет никакого закона. Но да, мы менты. Мы милиционеры, в стране в которой законы никто не соблюдает. Где правят все преступники, от самого верха до самого низа. Мне государство дало оружие, удостоверения и полномочия. Я клятву давал, служить народу, людей защищать от животных. Только вот государство, считает что у этих животных прав больше чем у меня. И что я должен сделать? С точки зрения государства, я должен героически сдохнуть на службе. И тогда меня объявят героем, мне поставят красивое надгробие, похоронят с почестями, а семье выплатят пособие. А эти вот девочки, им даже этого не достанется. Их судьба вообще никого не интересует. Кроме меня... если я милиционер, оперуполномоченный уголовного розыска, лейтенант Гурбарёв, не могу если не защитить этих людей, а хотя бы даже отомстить за них. То на хер вообще всё это? Зачем? Зачем всё это? Служба эта? Зачем я нужен?
  Коля не сразу понял что плачет. Тихо, несознательно. Майор не знал куда глаза деть. Парень пытался успокоиться... и наконец разрыдался. Краткий миг слабости, полторы две минуты. Потом он взял себя в руки и вытащив откуда то не помня откуда, носовой платок, вытер глаза и нос.
  Коль, сынок. Ты не можешь нести ответственность за всё совершённое зло в мире. И брать на себя больше чем можешь унести, тоже. Ты просто не сможешь жить с таким, тебя раздавит.
  Ты не понимаешь командир... я больше никого не потеряю. Ты знаешь сколько народу на войне я потерял? Самоуверенным был, чванливым, глупым, строил из себя... я больше никого не потеряю. Я больше никого не потеряю. Больше никого не потеряю.
  Он было сорвался на бормотание, но в конечном итоге просто рухнул на стол и закрыл глаза.
  Блядь, сдохнуть хочется.
  Хоботов помолчал, тишина на этот раз был не звонкой а тяжёлой как давление океанской воды над бездной. Снова казалось бы вечность...
  Мальчишка... Господи, какой же ты... дурак.
  Командир встал, и медленным, тяжёлым шагом направился к выходу.
  Поручу ребятам тебя домой доставить, соберёшь вещи и едешь к своим родителям. Это приказ и он не обсуждается. На всё время проведения расследования, ты отстранён от исполнения своих обязанностей. Считай это бессрочным отпуском. Будешь сидеть у предков своих и не высовываться, вопрос о мере пресечения с полковником я обговорю. Следствие будет идти не меньше месяца. За это время мы решим что с тобой делать. Ты идёшь?
  Коля с трудом разлепив глаза сел прямо, после свесил ноги со стола и встал. Ноги были ватными, его зашатало.
  О том что тебя с ребятами подставил, правда очень жаль. Это единственное о чём я жалею.
  Коль, если ты всё ещё с войны не вернулся...
  Я вернулся. Просто духи правы были. Шайтан он не только там, на руинах после войны оставшихся, жатву собирает. Шайтан уже повсюду.
  Он посмотрел командиру в глаза. Тот аж вздрогнул... интересно почему?
  Это не я с войны не вернулся. Это война никуда не ушла. И никогда не закончиться.
  Майор не знал что ответить, и они просто молча покинули кабинет и направились вниз.
  
  Апрель 2003 года.
  
  Весна есть весна, даже в Карелии она не бывает не слишком рано, не слишком поздно. Она приходит именно тогда когда наступает время. Сквозь низкое сырое небо то и дело проступало уже греющее солнце. Снег затвердевшими проплешинами лежал на сырой чёрной земле, да и сама земля уже потихоньку согревалась и начала пахнуть. Село Деревянное оно только по российским меркам село, в Европе это был бы полноценный городок, со всеми удобствами. Напоминание о том, какие в России когда то были сёла, по три-четыре тысячи населения. Само Деревянное было поменьше, но тут была и своя фабрика ремёсел переживающая не лучшие времена, но всё таки, и ещё отсюда везли лес. Село с двумя школами и церковью, расположилось на возвышенностях по обоим сторонам речушки Деревянка. А в 12 километрах к западу посреди тайги, находился одноимённый городок Деревянка. Исходя из всех этих названий, можно понять что дерево играет в жизни населения Карелии значительную роль. В остальном, как то всё по мелочи, как у всех. Молодёжь уезжает, или живёт здесь но наездами, в остальное время работая в Петрозаводске. Те кто не смог пробиться, работают на лесозаготовках или шоферят. Картина типичная для глубинки - только здесь было то чего не было в большинстве сёл страны. Онежское озеро с каменистыми берегами и соседним берегом аж в семидесяти пяти километрах. Настоящее внутреннее море.
  Дом Петра и Алёны Гурбарёвых был расположен не на самом берегу, он был над овражком, где протекала речка. А до озера отсюда было пять минут пешком, через шоссе и ряд домов. Добротный деревянный дом, в классическом русском стиле, с голубоватым оттенком. Краска была свежая, потому что Алёна Даниловна всегда его красила, чуть ли не каждые три-четыре года. Да и сам дом хоть и был с удобствами во дворе, к круглогодичной жизни был приспособлен вполне. Во дворе был скромный по местным меркам огород, зимы здесь были не сказать что короткими. Да и заниматься Пётр Иванович огородом не особо любил, а жена больше любили возиться с цветами. Сейчас грядки уже были разрыхлёнными, луковицы цветов в подсобке ждали своего часа в картонных коробках.
  Алёна Михайловна разливала щавелевый суп на куриной бульоне по тарелкам. Невысокая и коротко стриженная женщина средних лет, с бледноватой кожей и глубокими голубыми глазами, тонкая, практически невесомая, как казалось со стороны. Коля порезал яйца сваренные в крутую на большие куски, что бы кинуть их в тарелку. Мороженный укроп перекочевал из 'стаканчика' из под сметаны в тарелку тоже, сметана тут тоже была. Мама разлила по очереди тарелки и поставила на стол.
  Приятного.
  Спасибо.
  Было вкусно, очень.
  Я в магазин хотела, сходишь?
  Да, давай. Пройдусь. Всё равно сегодня делать нечего.
  Я огородом тогда займусь.
  Мам, может я?
  Да перестань, что там копать много? Я совсем чуть-чуть.
  Ага, а потом мне же втык будет. О том что не помогаю.
  Хоть раз тебе такое сказала?
  Нет...
  И правда, не разу. Просто Коля как всегда утром, был в 'прекрасном' расположении духа.
  Ну вот. Сходи в магазин, сходи. По берегу погуляй.
  Подумаю.
  Сходи! Подумает... курица закончилась.
  Напиши список.
  Ну ты же знаешь... на своё усмотрение. Пойдёшь со своими.
  Я вообще то на ноутбук коплю.
  Долго собираешься?
  Ну с тринадцатой зарплаты.
  То есть к следующему году может быть накопишь.
  Надежда умирает последней.
  Ешь давай.
  Они какое то время ели, слушая радио 'Маяк', новости, про Кавказ, про отключения электричества в Приморье, про паводки в Якутии. Что-то про очередной скандал с Дженифер Лопес, по всей видимости кто-то считал что эти события достаточно равноценны что бы включать их в один новостной блок. Отец пришёл когда они перешли к макаронам с котлетами.
  Коля был похож на отца, как часто говорили. По крайней мере внешне это было правда. Пётр Викторович был человеком среднего роста, уже в силу возраста чуть полноватый и лысеющий. С карими цепкими глазами умеющими смотреть тяжёлым взглядом, и имеющим такое строение лица, казалось что он всё время хмурится. Николай тогда стремился отрицать многое что его с отцом объединяло. А потом с возрастом понял что на самом деле он всегда знал что между ними много общего. Только вот признавать это молодой дурак, пусть и повзрослевший сильно раньше времени, не хотел. Мужчина повесил своё старое мятое пальто на крючок, помыл руки (водопровод в дом всё же таки провели, даже душевая была в отапливаемой части дома, воду сливали правда куда то в канаву) у единственной раковины, поцеловал жену.
  Приятного аппетита. Не вставай я налью.
  Спасибо.
  Он налил себе супу и сел сбоку, как всегда.
  Ну что лентяй, всё дома сидишь?
  Думаю, набираюсь внутренней мудрости. Тебе советую.
  Мне некогда, меня на продлённую группу кинули. Поем и возвращаюсь.
  Мама явно была недовольна. - А Елена Семёновна значит у нас не может этим заниматься.
  У Елены Семёновны обострение ревматоидного артрита от переутомления.
  Да сказала бы я, что у неё...
  Не ругайся при ребёнке.
  Коля сдерживая смех издал звук похожий на храп.
  Не хрюкай, поросёнком станешь.
  Коля засмеялся.
  Я тебе работу нашёл.
  Не то что бы это было внезапно. И уже не в первый раз... Коля зажевал большой кусок котлеты.
  Угу... и где же это.
  Альберт Иосифович пробил тебе место, в ЧОПе, 'Нептун'.
  Тот самый который школу охраняет да?
  Коля не хотел что бы внутри что-то закипело. Так само собой вышло.
  А ещё рынок и порт, и лесозаводы.
  Мама понуро посмотрела в тарелку. - Пётр, вот зачем?
  Потому что может хватим ему на иждивении сидеть.
  Папа, есть такая вещь, отпуск называется. И я не помню, что бы просил тебя мне с работой помогать. - Коля продолжал есть, но уже в горло лезло с трудом. Человек не может есть когда злиться.
  Тебя уже попёрли. По моему это очевидно всем. И твоим коллегам драгоценным, и начальству. Одному тебе это видимо не ясно.
  Ну хорошо, допустим... ты хоть знаешь чей 'Нептун'?
  Ну и чей?
  Ромы 'Трали-вали' с Апатитов. 12 лет в криминальном бизнесе, начинал с рэкета и разбоя. Потом отсидел, и стал после этого осторожным и потом как накопил денег, респектабельным и законопослушным коммерсантом, типа. И я теперь типа должен...
  Без 'типа', не у себя в ментовке, сынок.
  Коля бросил вилку в тарелку. Тон сам по себе повысился. Мама опять расстроиться... отцу что характерно, эмоциональные эскапады сына были неинтересны. Он продолжал спокойно есть суп.
  И я теперь 'типа', должен, идти на работу к бывшему уголовнику. Будучи ментом?
  Знаешь, в твоём возрасте уже пора и головой думать...
  Пётр, перестань сейчас же. - мама уставилась в одну точку.
  Что? Рассказать ему? А?
  Не смей...
  Чего рассказать? - спросил Коля, он начал терять терпение.
  Рассказать как твоя мама по ночам плакала три года? - отец положил ложку в тарелку, он уже тоже начал злиться. Мать вышла из-за стола и пошла к окну.
  Я не вижу связи.
  Всё ты видишь, хватит!
  Ты серьёзно? Ты решил именно сейчас об этом поговорить? Я просто тебе говорил уже несколько раз. Не надо мне помогать искать работу! Не надо за меня ходить просить! Ничего не надо для меня делать! Что сложного я попросил, что этого ты не можешь делать? Ну вот что?
  И это вся твоя благодарность да...
  Благодарность за что?! За то что ты сделал то чего я просил тебя не делать?!
  Не смей орать в моём доме! Ты...
  Что? Давай, скажи. Лихо вся твоя учёная интеллигентность испаряется, как что не по твоему.
  Пётр, Коля! Хватит сейчас же! - Мама подавленной вовсе не была, она рассердилась, сильно.
  Сейчас мам, хозяин семьи норов свой покажет.
  Заткни пасть, щенок. Тебя на фронт проводили, дурака. Думали вернёшься, живым, и тогда хоть поумнеешь. Ты снова в петлю залез. Тебя выперли, ноги об тебя вытерли. Поумней уже наконец! Тебе 25 лет уже! Двадцать пять! А ты всё корчишь из себя хер знает кого. Ты себя кем считаешь то? Борцом за справедливость?
  А ты себя?
  Что?
  А ты себя кем считаешь? Воспитывал ты меня.
  Плохо воспитывал видать...
  И это единственный твой вывод значит... то есть если все вокруг в скотов стали превращаться, значит что бы выжить и мне надо скотом стать?
  Нет, тебе надо поехать на очередную войну и там подохнуть не понятно за что. И оставить нас с матерью одних. На что ты жизнь тратишь?
  А на что я её должен тратить? В ЧОП устроиться работать? Бабки сшибать с лохов на рынке? Что дальше? Бордели крышевать?
  У тебя диплом есть...
  Да на хрен он никому не нужен здесь! Не нужен здесь никому мой диплом!
  В Питере нужен! В Москве нужен!
  Да не хочу я не в Питер не в Москву... - Коля встал, и пошёл на выход. Его это всё уже достало. - ... задолбал. Каждый раз одно и тоже.
  Ты мне поговори ещё...
  Развернуться в прихожей было особо негде, мама снова села за стул сложив голову в ладони. Коля сделал снова шаг назад к столу.
  Мне твои постоянные игры в крутого мужика уже поперёк горла. Ты меня достал! Почему я постоянно должен оправдываться! Что я в жизни сделал не так?! Не сторчался?! В братву не ушёл?! Адвокатом не стал?!
  А хоть бы и стал, всяко лучше...
  Лучше чем что?! Чем что папа?! Ты своих учеников этому же учишь?
  Я их учу, что бы они когда выросли, сумели уехать туда где они нужны. А кому ты будешь нужен? С зарплатой в полторы тысячи рублей, косой и хромой? Какой бабе ты будешь нужен? Я уже понял что семьи у тебя не будет, смирился. Но ты хоть о себе подумай, ты хочешь всю жизнь в коммуналках...
  Всё хватит...
  Коля нацепив старую финскую куртку вышел во двор. Дверь захлопнуться не успела, его догнала мама и приобняла сзади за плечи.
  Пожалуйста, не злись на него...
  Ну что значит, мам?!
  Ему тяжело было, ты не представляешь...
  Но я же здесь сейчас! Почему опять одно и тоже? И я знаю что...
  Я с ним поговорю...
  Ой, здрасьте хозяева. - Женю здесь увидеть было в высшей степени неожиданно. Он стоял за калиткой и улыбался как начищенный пятак.
  Привет Жень. - грустным голосом но пытаясь бодриться поздоровалась мама.
  Здрасьте Алёна Павловна. А отпустите Колю погулять?
  Забирай, посылаю в вас в магазин. И без продуктов не возвращайтесь.
  Она поцеловала Колю в щёку и мягко толкнула вперёд.
  Иди, с отцом поговорю... Жень, на ужин придёте?
  Посмотрим Алёна Павловна. - Женя улыбнулся ещё шире, хотя казалось бы куда. - Вы же знаете, нас никогда не кормят.
  Коля вышел за калитку в крайне хмуром расположении духа, обменявшись с другом рукопожатиям.
  Здоров Солдат. Ты чего такой?
  Да ничего... пошли в лабаз, дома жрать нечего.
  
  ...
  
  Хоть с воды и дул прохладный ветер, гулять всё равно было приятно, сквозь пасмурное небо пробивалось солнце которое уже грело. Дома остались там за деревьями, на удалении. Уйская губа - водяная линза вдавливающая воды Онежского озера в берег, в одной половине ты мог увидеть другой берег. А с другой, нет ничего за горизонтом, пресное внутреннее море, ширина почти как у Финского залива между Таллином и Хельсинки. Где то там на удалении плавали лебеди, сверху нависали и орали чайки размером с упитанного кота. Когда ветер менял направление, пахло сосной, или же водорослями, но так или иначе воздух был такой чистый что опьянял. Конечно за целую жизнь проведённую здесь, к такому привыкаешь. Как принято считать, но столкнувшись со смертью напрямую, Коля понял что надышаться невозможно. Когда понимаешь что всё конечно и может закончиться буквально за углом, понимаешь что наслаждаться надо каждой секундой что тебе отпущена. Нехитрая философия, а ведь очень многие не способны её оказались постичь... мысль сформированная в его голове быстра перешла на язык. Он сам не понял что сказал её в слух. Сидя на чуть пригретом солнцем большом камне и смотря вдаль на водную линзу уходящую за горизонт. Женя стоял рядом, смотрел туда же, видимо хотя что-то сказать но не мог вымолвить не слова.
  Знаешь, говорят что мы должны жить, что бы прожить свою жизнь за тех кто ушёл. Это наш долг перед ними, прочувствовать и сделать всё то что они не смогли. Закрыть их ненаписанные страницы за них, что бы потом там с ними поделиться увиденным и услышанным. Если ты конечно веришь во всё это. И не веришь в реинкарнацию.
  А ты веришь?
  Не знаю. Хочу верить, правда хочу. Но не получается. Если Бог есть, как он смотрит вниз на всё это? Но верить хочется. Где то должно быть лучше чем здесь. Иначе какой сраный смысл вообще во всём происходящем? Дети умирают от передоза, уроды насилуют и режут девок которые даже не стали женщинами. Людей давят на смерть пьяные козлы. Какой смысл? Если всё конечно?
  У меня бабушка ведунья, серьёзно. Помнишь рассказывал?
  Да, да было дело.
  Она не верит, а утверждает, что мы живём в окружении духов и всяких сил. У нас в семье всегда к ней относились как к чудачке все, кроме моей тёти, маминой сестры. Но знаешь, я иногда сталкивался с чем что объяснить не могу. Как некий импульс... или мысль, понимаешь? Что-то что спасает тебе жизнь, не даёт тебе совершить что-то страшное. Когда случается что-то страшное с другим человеком, дёргает тебя за шиворот и тянет куда то, что бы этого не допустить.
  И с тобой было?
  Было, однажды. И я до сих пор Бога благодарю, что тогда это случилось. Что я почувствовал.
  А я видел на лице одного сержанта это гримасу, знаешь, у него было ужасное настроение и вообще. Он знал что может умереть. И он умер, крупнокалиберным в корпус, мгновенно отмучился... как его звали то. Не помню. Многих не помню... вот что страшно. Люди живут, умирают рядом с нами, а потом они уходят и... мы можем помнить какие то моменты. Обрывки разговоров, эмоции, ситуации. Но мы не помним их самих, не помним проведённое время. Как будто оно всё уходит в никуда. Жил человек, был с нами, умер, и остаются лишь смутные воспоминания. И больше ничего. Вообще ничего.
  Ты не прав знаешь...
  Снова замолчали. Женя явно думал как продолжить мысль. И продолжил спустя несколько мгновений. Как то неуверенно, стараясь подобрать слова.
  Знаешь это как... мы может и не помним детали того что делали вместе с этими людьми, и не помним всё что пережили вместе с ними. Но то какими они были, повлияло на нас. Оно сделало нас такими какие мы есть, мы перенимаем у этих людей их привычки, повадки, то какими они были, их взгляды и характер. Мы можем не помнить подробно каждую минуту проведённую с ними. Но наши чувства, любовь к ним, то как они изменили нас, оно с нами остаётся. Типа как знаешь... человек как губка, впитывает всё что с ним делают люди вокруг него. И хорошее и плохое. Даже годовалыши знают, что их любят, чувствует это, и это чувство помогает им расти лучшими людьми.
  Хорошая теория. Правильная. Добрая. Не объясняющая откуда в мире столько говна.
  Оттуда же откуда и всегда... ты не пробовал не думать о смерти? Мы живём во всём этом но. Знаешь, мне нравится больше думать о жизни.
  Сам себя то слышишь?
  Знаю как это звучит... просто. Твою мать, так же нельзя. Это как все эти готы и прочие кретины. Романтика смерти и всё такое. Я знаю что это не твой случай. Но ведь... ты ведь больше не на войне.
  Оглянись вокруг Женя, мы живём на войне. Если бы мы жили в мире где люди умирают в собственных постелях в окружении любящей родни, зная что дело их жизни, их род, продолжится, в сытости и благоденствии. Где каждое преодоление трудностей подвиг достойный приключенческого романа, где подлость встречает отпор... это была бы жизнь. Жизнь в мире где важна честь и доблесть, где главная добродетель это терпение и упорный труд, где трудолюбие даёт плоды. Но этого давно уже ничего нет. Где отвага? Где стойкость? Принципы? Добродетель? Самоуважение в конце то концов?
  Жизнь не роман.
  Нет, не роман. Жизнь говно. Цемент дороже человека. Старики проживают остаток дней в одиночестве в пустых квартирах. Родители массово хоронят своих детей а потом проводят остаток жизни в апатии заливая горе. Нищета, грязь, безысходность. А знаешь что меня пугает больше всего? Что я им не сочувствую. Я злюсь на них, я ненавижу их. За их праздность, за их трусость. Я блядь каждый божий день пытаюсь сказать себе 'ты не прав. Они хорошие добрые люди, им нужна помощь, им нужно что бы кто-то защитил их. Они просто слишком слабы'. Но у меня не получается. Я просто не могу понимаешь? В какой то момент я открыл окно в голове, в голову всех этих мразей которых убивал и ловил. От самого низа и до самого верха, и понял почему они такие какие есть. И знаешь что? Я не нашёл не единого довода, не быть такими как они. Да... я и есть они. Разве не так? Они просто жрут стадо овец, достойное того что бы его жрали. Им же никто не сопротивляется, никто не готов поднять головы. Как ягнята на бойне, все встали в очередь, торгуя будущим своих детей.
  Они снова замолчали. На этот раз пауза затянулась, бутылка 'Балтики' из пакета перекочевала в руки, пробка открылась об камень. Коля молчаливо протянул вторую Жене, тот её молча взял и открыл просто надавив ладонью, ручищи у него конечно были огого.
  Ты не прав. И майор неправ. Так бывает. Вы оба и правы и неправы. Мы моральный компас, мы ориентир на который смотрят люди, или должны им быть. Если всё можно нам, значит всё можно всем. А ведь именно мы должны это линию охранять, между 'можно' и 'нельзя'. Но... эти твари, если их отпускают из суда, значит их надо карать. Потому что иначе как людям в глаза смотреть? То что ты сделал, ты сделал потому что так было нужно. Я тебя за это не осуждаю. Потому что... потому что идут на хуй все. И все эти убогие моралисты, размышляющие о понятиях добра и зла. Потому что ты прав в этом, люди бояться, бояться жить, бояться голову поднять. Если даже мы ничего не можем сделать, то какой вообще смысл барахтаться? А то что ты легко убил... ты солдат. Мы на войне. Ты сам сказал.
  Как у тебя всё просто.
  Знаешь кто реально мрази? Те кто не сомневаются никогда. Только хороший человек всегда прибывает в сомнениях. Задаётся вопросом 'правильно ли я поступаю'. Плохие люди не задаются такими вопросами. Любой самоуверенный говнюк, руководствуясь самыми благими намерениями, не задумываясь дойдёт до ада, и компанию с собой заберёт. Сомнение это то что дано нам свыше. Это в нас говорит наша совесть, она предупреждает нас. Это наш тормоз. Ну а то что ты злишься... ты злишься на людей. Но ты ведь служишь, не уходишь, не отвернулся от них. Ты злишься но не презираешь, ты... что?
  Коля только сейчас понял что улыбается как дурак.
  Ничего... откуда же ты такой умный.
  Женя сконфузился.
  Нет ну... может я конечно чушь...
  Нет, Жень.
  Коля протянул бутылку, отсалютовав коллеге.
  Хороший ты мужик. И хороший друг. И опер из тебя получится хороший. Так что...
  Женя стукнул своей бутылкой о Колину.
  Что, за меня?
  За вас, ребята.
  За нас... за милицию.
  Они сделали по глубокому глотку. Смотря на то как солнце медленно но уверенно склонялось за спину, нависая над деревьями.
  Знаешь, спасибо что приехал. Я ценю это, правда.
  Хотел бы сказать что все рады тебя видеть будут, но врать не хочется.
  Я и не рассчитывал. Дело хоть закроют?
  Не знаю. Всё белыми нитками шито. Да и по уродам этим никто не заплачет. Мало ли у них врагов было?
  Так говорим об этом как будто... бля, не знаю даже. Как будто так и должно быть.
  Ты сам сказал, мы живём на войне. Искажённое восприятие действительности.
  Не значит ли это что мы душевнобольные?
  Мир душевно болен. А мы здесь подобие санитаров. Кто сказал что они не могут заболеть?
  Женя отпил ещё раз, подумав добавил.
  Если дело не закроют, у меня троюродный брат в Финке, он там неплохо устроился, устроит тебя со всеми удобствами, работу даст.
  Нет... нет. Если надо ответить, отвечу. Это моя страна, если ей угодно посадить меня за то что я сделал, значит по закону и отвечу.
  Даже если ты прав а система нет?
  Даже если так... от судьбы не уйдёшь. Тюрьма или шальная пуля. Как там говориться, или грудь в крестах или голова в кустах?
  Женя только хмыкнул.
  На ужин останешься? У нас и спать есть где.
  С твоим папой пить прикольно. Он столько историй знает.
  Коля засмеялся, искренне.
  Я же тебе говорил что он меня, будучи учителем русского языка, первым научил матом ругаться? Непроизвольно.
  Ну так непроизвольно же...
  Настроение и в правду улучшилось.
  
  ...
  
  Три испитые бутылки совсем немного, особенно для тренированного организма. Друзья уже шли обратно по посёлку, смотря на постепенно набухающие на деревьях почки, что росли вдоль длинных заборов и на участках. К вечеру уже начинало холодать, но весна всё равно вступала в свои права.
  Знаешь, я тут позавчера с одной девочкой познакомился. Она на почте работает.
  Ну ты у нас парень смазливый. Первый раз что ли.
  Вот обидный ты человек! Обидный! Красивая девка! Кровь с молоком, глаза голубые, волосы в хвост утянуты, шея, всё что ниже... я её на кофе пригласил, где то к концу недели.
  К концу недели? А чего так долго?
  Ты закончишь меня подъёбывать?
  Коля хихикнул. - на тебя непохоже. Неужели ты прям серьёзно? Серьёзно-серьёзно?
  А что если да? Мне с ней нравится общаться.
  Счастье, это когда тебя понимают. 'Вестерн Юнион'... или кто там это рекламировал?
  Женя остановился и скуксился. Коля уже просто не скрываясь ржал.
  Товарищ Гурбарёв. Вы жопа. С ручкой.
  После чего пошёл дальше шустрым шагом.
  Жень! Ну ты чего, я же подкалываю!
  Иди ты в пень.
  Господи, да чего же мы, ранимые творческие личности! Да не беги.
  Отстань. Я может в первые в жизни шикарную бабу встретил! В первые! Я ему тут душу изливаю...
  Да перестань ты кукситься как ребёнок.
  Они вышли на перекрёсток в центре. И у Коли что-то щёлкнуло в голове. Женя ему что-то говорил, а он уже не слушал. Он увидел старую побитую 'Газель', синий фургон, стоящий где то на той стороне площади. За рулём два человека, отсюда не то что бы было видно лица, но явно выходцы их горячих южных республик. В голове сразу заработало с десяток сценариев. В посёлке у них кавказцев не было. Ну то есть буквально, их была семья из пяти человек. Могли это быть какие ни будь разнорабочие или водилы? Да могли быть конечно, у них север конечно, но не до такой же степени. Просто вероятность крайне мала... они сидели в машине и смотрели вперёд. Точнее смотрели примерно в их сторону. Коля остановился, повернулся к Жене. Тот надо заметить, соображал шустро, всё понял по выражению лица.
  Синий фургон, прямо по курсу. Двое спереди.
  Вижу. Думаешь...
  Знаю. Оружие при себе?
  В машине... бежим?
  Ты бежишь ко мне домой, запираешь моих дома и вызываешь помощь.
  Коля, я тебя...
  Не обсуждается! - Он сказал это негромко, но тем самым командным голосом. - Соображай, я от них могу смотаться. До гайцов добегу или до участкового. Но они могут и до родителей добраться, понимаешь нет? Я их уведу, им я нужен.
  Коля...
  Отдавай пакеты и уходи, не торопливо. Их не видно будет, беги. Понял?
  Женя побледнев отдал Коле пакеты и как то неловко направился в сторону ближайшего переулка между участками. А сам Коля посмотрев на пакеты, а потом на фургон, спокойным шагом направился в ту сторону. Он не знал что собирается делать, но он понял что страха нет. Он был слишком зол. Прийти к нему домой... он сразу для себя решил что убьёт их всех если сможет. А если не сможет, то хотя бы даст Жене время. Хоть мать с отцом спасёт. На самом деле все эти мысли даже мыслями не были. Они прошли на ускоренной перемотке, он сразу решил что будет делать. Он прошёл мимо сельпо, того самого куда они заходили часа полтора назад. Когда из-за угла вышли на него вышли два смуглокожих господина в спортивных костюма. Пакет с бутылками и продуктами был тяжёлым. Поэтому удар в лицо получился увесистым, второй тоже получил прежде чем у пакета порвалась ручка. Удар под колено первому, второму прилетело в нос до слома. Дальше Коля сделать ничего не успел, фургон остановился за спиной, его вырубили шокером. Всё тело пронзила дикая боль. Но гораздо была страшнее даже не боль, а чувство того что свело вообще всё тело одновременно. Он подкосился и рухнул назад, четыре пары рук затащили его вовнутрь. 'Правоверные' матерились на смеси русского, чеченского и ещё каких то языков. Матерились причём весьма грязно. Прежде чем дверь закрылась, один урод врезал ему по лицу со всей силы, повезло что не сломал нос, но больно было и весьма. Машина дёрнулась и помчалась куда то. Коля смутно осознал ещё кое что, они его не убили, потому что он нужен был им живым. Они собирались отрезать ему голову в прямом эфире и выслать это видео его семье, МВД, ФСБ и вообще всем 'желающим'. Липкий ужас пронёсся где то внутри, но быстро ушёл. 'Нет, не дождётесь суки. Умолять не буду.' Позже вспоминая это, Коля ещё долгие годы себя материл за это. Он не искал выход, не смотрел по сторонам, не искал слабые точки. Он сдался. Делал то чего делать нельзя никогда и ни в коем случае. А ведь вокруг него было и огнестрельное оружие, и много чего ещё. Его руки и ноги быстро заматывали скотчем, но ведь в любом случае это не повод не пытаться... Все кто стояли или сидел едва не попадали на пол когда машина резко затормозила. Матерные выкрики выродков и то что они схватились за автоматы говорило о том что чего то у них шло не по плану. Ещё на это намекнуло то, что лобовое стекло прошил рой пуль, убив водителя и рядом с ним сидящего мгновенно. Ребята в кузове забеспокоились, попытались покинуть машину. Двери в прочем открыли за них. Всё остальное произошло слишком быстро. На самом деле, им можно было предложить сдаться, двое из них даже оружие схватить не успели. А с такого расстояния они бы его всё равно использовать не смогли. Но видимо ребята из группы захвата были солидарны с Николаем и многими его сослуживцами в вопросах борьбы с терроризмом. Поэтому в упор расстреляли их всех из пистолетов.
  Заложник жив!
  Его на этот раз уже гораздо менее грубо вытащили из под тела на улицу. Бойцы судя по камуфляжу, явно не из их местного СОБРа.
  Режь ленту.
  Его поставили и разрезали ленты, за спиной послышалось ещё несколько 'контрольных' выстрелов.
  Ты как? Живой парень?
  Родители...
  Они в безопасности, ваш сослуживец тоже. У них дома сидит ещё одна группа.
  Эти слова принадлежали мужчине, тонкого телосложения, с чуть вытянутым и интеллигентным лицом, с жёсткими и цепкими глазами под очками, в длинном пальто на костюм, в галстуке и чёрных ботинках, в руках он держал рацию.
  Ваша семья в полной безопасности. Лейтенант Гурбарёв. А нам с вами надо поговорить. Ведите его в скорую, пусть врачи его посмотрят.
  Коля уже тогда почувствовал, что в его жизни что-то очень сильно изменилось. Только не понял пока насколько.
  
  
  Май 2003 года.
  
  Кафе 'Валентина' на трассе, не смотря на пошлейшее название, было вполне себе неплохим заведением. Здесь действительно готовили вкусно, сытно и недорого, а для тех кто ехал дальше на север считай до самого Мурманска (опционально в финку или Норвегию). А ещё здесь делали реально неплохой чай. Павел Константинович этого не знал, поэтому заказал себе кофе. А вот он здесь был так себе. Он сидел лицом ко входу, так что увидел как в его сторону подошёл и сел среднего роста парень в толстовке, который сразу взял в руки меню.
  Вам надо было чай брать, он здесь хороший. Кофе так себе. Есть будете?
  Нет, не голодный. А ты чего?
  Подошёл молодой совсем парень, немного застенчивый судя по всему, потому волновался. Задавая вопросы.
  Чай байховый, чайничек и... слушай, у вас же тортик птичье молоко свой собственный? Принеси один и...
  Спасибо, мне ничего не нужно.
  Вот, спасибо.
  Парень удалился, и они продолжили разговор. Стараясь делать вид что он не волнуется. Получалось на самом деле сложно.
  Слушайте ну... вы мне, объясните суть.
  Ну, думаю основные правила ты понимаешь. Официально ты сотрудник главка генерального управления. Зарплата, пенсия, премии, соответствующие. Плюс, твоей родне полагается бонус.
  Их безопасность?
  Мы будем за ними приглядывать всё время. Для нас нет ничего важнее безопасности семей наших сотрудников. Это официальная часть... теперь не официальная. Проговаривать очевидное не хочется, но иногда полезно. Действуем мы над законом или вне закона. В этом нет ничего хорошего или правильного. Мы делаем это, не потому что считаем что в праве так поступать. Но потому что иногда так поступать нужно. Случай с Сурбаевыми показателен. А масштабы бедствия в целом по стране, к сожалению удручают. Криминал просочился в бизнес, во власть, опутал себя связями и деньгами. Если следовать исключительно букве закона, мы ничего не достигнем, а каждый день умирают люди. Ты должен понять, то что мы делаем, это чрезвычайная мера. Необходимость, который мы бы хотели избежать, если бы могли. Но сидеть в стороне мы морального права не имеем.
  Я понимаю. Но я снова спрошу, почему вы выбрали меня?
  Потому что ты офицер, и солдат. Потому что ты хороший мент. И потому что для тебя жизнь человека имеет значение. К тому же, каждый хороший человек хочет думать, что если от него потребуется вбежать в горящий дом, он это сделает. А про тебя мы точно знаем, что ты на такое способен, и ты сам это знаешь. Это ценно, поверь мне.
  Стратегию и тактику я выбираю сам?
  Конечно. Повторюсь, контроль, роскошь которую мы не можем себе позволить в сложившихся обстоятельствах.
  А если я... захочу уйти?
  Мы ведь не мафия. Все поймут. Уйдёшь, хочешь совсем, хочешь вернёшься в какой ни будь отдел. Всё что заработал останется при тебе. Одно условие, два года отработаешь. И перед этим ещё полгода подготовки.
  Подготовки?
  Сам знаешь, учиться, учиться и ещё раз учиться. У нас для тебя работа, здесь, в ближайшие дни. После неё тебе придётся исчезнуть, вернуться не сможешь до осени. В это время как раз и поедешь, в учебку, там тебя ещё чему то поучат. Специалисты так сказать.
  Что за работа?
  Официант принёс тарелку с пирожным, чайник и чашку. После чего кивнув удалился.
  Так что за работа?
  Ликвидация.
  Коля закашлялся. Такая откровенность его слегка... озадачила.
  Лихо вы.
  Проверять тебя смысла нет. А в свою очередь у нас, нет другого выхода, да и время откровенно поджимает.
  На стол легла фотография. Фотография из личного дела. Это был Шевтунов. Коля сам от себя такой реакции не ожидал.
   - Вы что охренели?
  Не понял.
  Хотите меня подвязать? Скрепить дело мотивом личной мести?
  Зачем Николай? Ты для себя и так всё уже решил. Я бы не стал тебя заставлять. Ты сам решаешь что делать. Забыл? Именно поэтому я взял на работу тебя, потому что знаю что ты десять раз подумаешь прежде чем браться за оружие.
  Коля налил чай, подул на него, а затем начал изучать чайные листы на дне чашки. - Шевтунов конечно мразь. Но что он сделал, что бы в списке оказаться?
  Павел с чуть ли не отцовской заботой в глазах, достал на стол ещё одну фотографию, и тоже из личного дела. Мордатое мурло на ней отчего то не оставляло разночтений, представителем какой части населения был данный субъект.
  Про 'Тихвинских' ты ведь не мог не слышать?
  Беляшёвские, да, доносилось эхо. Говорят полный отморозки.
  Типичнейшие. Похищения с целью выкупа и давления, изнасилования, пытки, заказные убийства. Настоящие патентованные мрази. Держали город с конца 80ых, просто потому что в те края так и не пришла никакая банда поприличней. Гремели впрочем на всю округу, даже в Эстонии, и до Ярославля добирались. Народу закопали столько, что в иной другой стране они бы уже были падалью. Но случился у них конфуз. В прошлом году в Тихвин пришёл новый мэр, и вопреки обыкновению, он не на словах а на деле, решил зачистить город от преступности. И сделал он Беляшёвским жизнь не комфортной и весьма. Те обиделись и похитили его сына, пяти лет, попутно убив водителя и жену отправив в реанимацию.
  Не слышал об этом.
  Это неделю назад случилось. Мы засекретили информацию, что бы лишний раз не афишировать в какой стране живём... нет, всё закончилось благополучно. Твари конечно пацану оттяпали палец, что бы отправить отцу. Тот поступил абсолютно верно, обратился в центральный аппарат ФСБ. 'ГРАД' провёл спецоперацию, пацана спасли, шестеро сдохли, шестеро сейчас в 'Крестах', и по совокупности всего им от 15 до пожизненного. Но половина банды, примерно до двенадцати рыл, оперативно снялась с места вместе со всеми ресурсами на руках, и рванули из города прочь. А запасных аэродромов в регионе русского севера у них много. И вот вчера, они связались с твоим нелюбимцем - Павел постучал пальцем по фотографии Шевтунова. - Говорили недолго, но обстоятельно. Как мы выяснили, они смело и не особо таясь, договорились о том что они заносят крупную сумму денег твоему старому знакомому. А тот закрывает глаза на их присутствие в Карельском регионе, и даёт им обосноваться в одном из небольших городков.
  Даже видевший всякое парень не нашёлся сразу что сказать. - Они что... покупает себе город?
  Ну да. А почему нет? Мы же при капитализме теперь живём. Таким как они можно всё, города целые продавать и покупать, в аренду сдавать, и что ещё там в голову взбредёт.
  Вы их слушаете, ведёте. Давно копаете значит, возможно даже под обоих. Возьмите их.
  Давно копаем, да. Только вот железобетонных улик, нет, не подвязать нам их ничем. Даже похищение и покушение на убийство, сам понимаешь как всё устроено. Ну и потом сегодня маленький конфуз образовался. - Последние слова были сказаны с какой то преувеличенной иронией. - По распоряжение центрального аппарата Генпрокуратуры, поручено прекратить все следственные действия в отношении банды Тихвинских, за недостаточностью улик. И служебную проверку в отношении Шевтунова, Олега Михайловича, по причине недостаточных оснований.
  Колю это не удивило. Но стало мерзко. - И почему же?
  А потому что просто представь, как это выгодно, иметь у себя на привязи банду отморозков вне закона. И по сути править пусть и маленьким, но городом. Свой собственный город. Свои собственные паспортные столы, своя собственная милиция и суд, своя собственная районная администрация. Под протекцию их взяли, а обеспечивать эту протекцию будет твою ярый нелюбимец. И ты даже не представляешь, сколько в нашей стране за последние 15 лет, появилось таких городков. Какое то раннее средневековье... мать его итить.
  Слушать дальше больше желания не было. Он потом сам для себя отметил, что как то поразительно быстро на всё согласился. Но коль уж назвался груздем...
  Когда и где встреча?
  Павел Константинович положил на стол мятую бумажку, на ней от руки были написаны подробные координаты ширины и долготы.
  Завтра в двенадцать тридцать. Ты учти, они наверняка там будут не одни, если вообще не всем составом. Они сейчас ожидаемо на стрёме. Какое тебе нужно оружие?
  Бесшумное, скорострельное, для средней и короткой. 'Вал', пятьдесят патронов.
  Павел кивнул, отпил чаю.
  Запасное нужно?
  У меня есть. Ещё коробок патронов, под 'макар'.
  Железнодорожный вокзал, 64 ячейка. Ты уж особо груз не пали. Транспорт нужен?
  Раздобуду, есть где.
  Ну хорошо...
  Павел тяжело вздохнул. Ему даже стало слегка неловко. Коля решил что признак это нехороший. Но решил не допытываться а подождать что тот скажет.
   И ты должен знать. Я не сказал тебе сразу, потому что ты бы мог воспринять это как манипуляцию. Но думаю ты и сам догадывался. Одной из причин проведения внутренней проверки в отношении республиканской прокуратуры и в особенности Шевтунова, были подозрения в изменении материалов по делу братьев Сурбаевых, по заказу их сюзеренов, из Кавказского землячества. Но доказать никто ничего не смог. А теперь уже и не сможет, дело закрыто. Да и... кроме Шевтунова, едва ли кто-то бы стал наводить их на дом твоих родителей.
  'Сволочь ты, начальник. Самое 'вкусное' на потом приберёг. Убойная часть шутки, как говорят американские комики'.
  Как я и говорил, лейтенант. Решение что делать принимаешь только ты. И никто другой. А я дам тебе всё что нужно.
  Коля допил чай. Он только что понял, что давно уже всё решил. Налил ещё стакан, Павел кивнул.
  Собери вещи, как закончишь уезжаешь сразу. До осени тебя здесь не будет, так что если есть какие то дела, закончи их сейчас. После дела, подъезжай к автомагазину на 85ом километре. Мы там тебя подберём.
  
  ...
  
  На следующий день. 10:22 утра.
  
  Наверное дом был не лучшим место что бы заниматься подобным. Особенно после того что случилось совсем недавно. Но Николай давно уже ловил себя на мысли, что ему на всё плевать. Соседи запомнят когда он уходит? Ну и ради Бога... всё это не имело значение. Либо выгорит, либо нет. Пан или пропал.
  На столе лежал коробок патронов. Совсем немного на самом деле. На пять обойм. Пять обойм по восемь, это не слишком много, если ты не знаешь что делаешь. Коля знал что нужно делать. Его этому научили. А раз уж научили, не хрен теперь прятать голову в песок. Как и все кто был на войне, Коля знал главный фокус близкого огневого контакта. Суть не в том что бы попасть в цель. Попасть в цель то как раз просто. И убить просто если не жалеть патронов. Суть в том что бы тот в кого попали, был не ты. Фокус войны в том что бы выжить, а не в том что бы убить. Потому что хороший боец - это живой боец. А ему надо было выжить ровно настолько - что бы сделать всё что он задумал. Не больше и не меньше. А там уже... он не был самоубийцей. Он собирался предпринять меры, что бы его потом не поймали. Но откровенно говоря, ему было плевать на то что будет. Главное довести дело до конца. Пять обойм к винтовке, запасной 'Макаров' и ещё две обоймы к нему.. Армейский нож, американский, из Чечни, убивающий с одного удара, отправился на голенище. Стандартный второго класса бронежилет. Худи и синие джинсы, футболка, белые кроссы, старые кожаные перчатки. И информация. Избыточно, для него это более чем достаточно. По радио крутили 'Я хочу умереть' Дельфина, за окном снова дождило холодное лето и по стеклу бил ветер. За стеной ругались Марин Петровна и её престарелый хахаль, поорать они любили, весь этаж знал. А у него... а у него всё как обычно. В том что он делал он не видел ничего особенного. Это была просто война. Его работа.
  ...
  
  12:25
  
  С самого начала Коля понимал, что дела пойдут круто. Люди Беляшёва, настоящие отморозки озверевшие настолько что он к ним не испытывал никакого сочувствия вообще. Справедливости ради, он и сам понимал, что сейчас он был как торпеда нацеленная на цель. И в таком вот состоянии он едва ли бы отличил человека раздающего последние гроши нищим от того кто изнасиловал его сестру. У него была цель, была его ярость, его навыки. Это было покруче любого самого крутого наркотика в мире. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что он совершенно чудовищный ублюдок. Но ему было плевать.
  То что должно было быть административным зданием будущего большого северного санатория, давно уже стало одним из тысяч трупов зданий, раскиданных по бывшей стране советов. Пустые глазницы окон, мёртвые скелеты каркаса и так и не облюбованных никогда помещений, несущих на себе следы долгих лет воздействия окружающей среды. Место где находили своё пристанище бомжи и наркоманы. Или же место где ошивались подростки, стараясь понять потаённый смысл энтропии, превращающей живой объект созданный человеческими руками, в что-то по настоящему зловещее. Ну и попутно изрядно загадив надписями на русском (и не только) матерном, изображениями половых органов, окурками, бутылками, и шприцами. Романтика, что тут скажешь.
  Коля остановился в лесу метрах в пятидесяти, перекрыв лиловой 'девяткой' грунтовку, достав с заднего сиденья сумку, из сумки винтовку в сложенном виде. Дальше он шёл через чащу. Достигнув небольшой пустой поляны между заброшенным двухэтажным корпусом красного кирпича и лесом, он засел и начал осматривать окрестности. Хотя всё итак было на виду. Не то что бы кто-то бы стал искать этих уродов здесь посреди Карельской глухомани, но несколько машин в таком месте смотрятся подозрительно, даже если вы не начитались детективных романов. Конечно, любой разумный охотник или грибник живущий в нынешнюю эпоху, увидев в таком месте аж пять тонированных внедорожников от 'Гранд Чероки' до 'Гелендвагена', уверенно бы пошёл отсюда туда откуда шёл. Но Коля считал себя человеком не вполне разумным. А ещё там сбоку стояла 'Ауди', та самая, да, тёмно-зелёная. Уровень своих новых мишеней он осознал сразу, как понял что они тоже рассчитывали что их тут искать не будут, поэтому даже не выставили по периметру или у окон часовых... с какой то странной чуть ли не теплотой, он вспомнил духов. Вот они, таких ошибок не допускали. А эти... но эти мысли он отбросил. Ещё только не хватало сдохнуть, от переизбытка гордыни в организме. Он видел как и хорошие солдаты от этого сгорали на службе, в буквальном смысле слова. А уж сколько самоуверенных идиотов от этого полегло и народу за собой утащило...
  Задержка дыхания, считай до пяти... конец отсчёта как щелчок к окончательной мобилизации. И никого за спиной не останется.
  
  Они и правда никого не ждали. Четверо уродов стояли внизу, двое мочились на стену, двое стояли и курили в стороне, с одним автоматом на четверых. Не обзора по сторонам, не какой либо бдительности, ничего... нет, Коля понял что вспоминает духов с искренне теплотой после такого. В голове даже пронеслась короткая, не то что бы гуманная, но мысль, что убивать таких не спортивно. Но она быстро сменилась замёрзшим ликом той девушки в снегах... помогло. Когда ты уже на старте, думать нужно только о том, что бы убивать.
  Они рухнули как костяшки домино, те что мочились у стены услышали звук падения тела и щелчки, но успели только повернуться и увидеть силуэт в оконном проёме. По одному выстрелу на каждого, и ещё по одному контрольному. Судя по эху наверху, его пока никто не услышал. Но когда он через проём вошёл вовнутрь, в лестничном проёме второго этажа возник один, он был всего в двадцати шагах от него. Он направил на него пистолет, а Коля мгновенно переключив оружие на короткую очередь, попал ему в грудь и голову. Сверху послышался истошный вопль 'мусора' и началась громкая перестрелка. Преимущественно из пистолетов. Это значительно облегчило дело. Коля отошёл от лестницы подальше, осмотреть тела. Ближайший из них смотрел в пустоту удивлёнными глазами, во лбу красовалась небольшая дырочка, ещё одна в груди. И он ширинки не застегнул. Коля пошёл дальше, слушая канонаду наверху, стрелял в основном из пистолетов и помповиков, но тут внезапно воздух прошила очередь из АК. После неё ещё пара выстрелов и всё стихло. Через минуту за окном вниз молча упало что-то по звуку похожее на мешок картошки, похоже тело. Коля подошёл к той самой лестнице, труп перед ней, на этаже тишина. Подозрительная тишина, такая бывает только в минуты затишья между боями. Когда все бояться дышать. На втором этаже картина была невесёлая. В каком бы количестве не была делегация от 'ментовской' стороны, бандитов они переиграли в чистую. Вповалку кое как, в крови, разбросанно на небольшой территории, лежало шесть трупов. С учётом четверых внизу, банда перестала существовать. Где то сбоку он услышал шуршания, в соседнем с этим помещением появился явно браток, он получил очередь в спину. Коля сменил обойму, и быстро переместился от лестницы к ближайшей стене. Где то сбоку, на удалении, послышалось гулкое эхо двух выстрелов. Он туда и направился, дойдя до другого крыла здания он услышал кряхтение и матерки. Вовремя успел вжаться в стену коридора, хотя пуля всё равно ушла в молоко, стреляли в коридор не целясь высунув пистолет. Голос был знакомый, и это был не голос Шевтунова.
  Это кто там пожаловал такой красивый?!
  Коля промолчал, пытался вспомнить. Когда осознание пронзило мозг, его передёрнуло, кишки свело, он сжал оружие до боли в пальцах.
  Хорошо отстрелялся, да и мы неплохо! Слушай братишка, у нас тут полмиллиона баксов. Давай на троих сообразим, хороший куш, на пару лет безбедной жизни хватит!
  Ты что сука сдурел?! - говорили тихо, это уже был Шевтунов, и судя по шипению, говорил он так тихо потому что громче не мог физически. - кончай его!
  Послышались два выстрела и звук медленно падения тела.
  Теперь мы можем разделить куш на двоих! Так ведь...
  Павел Гаврушин вышел в проход, целясь в Колю из пистолета. Его потрепало, но он явно был не ранен. А учитывая хорошую привычку, всегда перезаряжать оружие в момент затишья, у него в пистолете ещё шесть патронов оставалось.
  Я знал что ты придёшь. В наших краях только ты мог.
  Почему Паша?
  Ну ты ведь понимаешь почему.
  Ты знал что он...
  Знал... какая разница. Одним больше, одним меньше. В этой войне не победить. Вся страна такая, может и весь мир. Я устал копошиться в этом говне. Но я понимаю почему ты сделал то что сделал. Они все мертвы, они это заслужили. Разделим деньги, по 250 тысяч на брата. Ты только подумай лейтенант.
  А тебя отпустить стало быть?
  Что тебе даст моя смерть? И в чём я виноват? В том что брал у них деньги? Ты устранил ущерб - они мертвы, деньги у нас.
  Ты знал что он Сурбаевых выпустил? Знал, и всё равно с ним вместе сюда пришёл.
  Гаврушин разозлился.
  Ты реально дурак? Ты что, правда настолько наивный идиот по жизни? Чего ты хочешь? Торжества закона? Да, он их отмазал. Но он сдох, всё!
  И всё из-за денег.
  Из-за очень больших денег чеченёнок! Охуенно, больших, денег! Я всю молодость просрал сажая одних уродов, защищая других уродов! В меня плевались всю жизнь, желали мне сдохнуть за спиной, потому что суки в глаза боятся! Ради этого я свою молодость угробил?! Мне полагается компенсация! И я её получу! С тобой, или без тебя.
  Нет Паш. Не будет тебе суда присяжных.
  Они выстрелили оба. Короткая очередь прошила Павлу горло и голову, пуля попала Коле в грудь. Это очень неприятно, сильнейший удар повалил на спину, а боль такая что невозможно дышать. Когда он отдышался, он понял что у него болит грудь. Значит бронежилет выдержал. Он поднял голову, оппонент явно был мёртв, судя по крови что окрасила часть стены и вообще всё вокруг. Не без труда Коля встал, вслушался в тишину, на улице гулял ветер и игрался с листвой, даже слышалось гарканье каких то птиц. И больше никаких посторонних шумов, лишь лес. Он неторопливо двинулся обратно к машине. К конце дня наверняка на место набредёт какой ни будь грибник, и учитывая степень распространения сотовых, и с поправкой на гражданскую сознательность, вызовет сюда ментов. Улик на Коля не оставил, но до конца дня он бы предпочёл из республики уехать.
  ...
  
  13:30
  
  Чёрный 'крузак' стоял в единственном числе на парковке у автомастерской (она же мойка, она же столовая) по мурманской трассе. Он не стал подъезжать к ним вплотную, остановился. И сидел, не очень долго. К нему со стороны столовой направился Павел Константинович, открыл дверь и сел рядом.
  Всё сделано?
  Да.
  Ты в порядке боец?
  Пуля в бронежилет попала.
  Осмотрим. А с остальным как? Убивать своих всегда непросто...
  Эти слова в голову ударили гулким эхом. Он повернулся.
  Вы...
  Мы догадывались. Точного подтверждения не было... если хочешь, можешь мне врезать, один раз. Я пойму.
  Коля вышел из машины. Его вырвало, мучительно и долго рвало. Рвало так долго, пока в животе не наступила болезненная пустота. К нему подошёл кто-то, он поднял глаза и попытался выпрямиться, получалось плохо, живот свело. Перед ним стоял бритоголовый высокий мужичок около сорока лет, весьма солидного телосложения, в охотничьем разгрузочном жилете на голый торс и синих джинсах, в чёрных очках, он протянул Коле двухлитровую бутылку воды.
  На, тебе сейчас пить надо.
  Коля с неохотой взял бутылку, прополоскал рот, после неожиданно для себя выдул её на треть. Голос Павла послышался сбоку, он вышел из машины.
  Знакомься. Это Билли, на ближайшие полгода он твой командир, наставник и учитель. Твои вещи в машине?
  Да...
  Карабин?
  Под передним сиденьем.
  Хорошо, машина теперь моя забота... пожрать ему купи что ни будь. Бледный совсем.
  Коля посмотрел на этих двоих с плохо скрываемой ненавистью, но в сторону 'Крузака' всё таки поплёлся. Через две минуты, после разговора, на водительское сиденье сел Билли.
  Добро пожаловать в отдел. С крещением.
  Вы всегда придерживайте важную информацию?
  Это не ко мне вопросы парень. Коля верно? Я человек как и ты, маленький.
  Машина с мерным и приятным гулом двинулась с места.
  Взбодрись лейтенант, тут километров через двести, очень неплохое кафе есть. А потом дальше двинем, нам далеко ехать. В Печенге бывал? Там сейчас охренительно.
  Машина выехала на трассу в северном направлении, и вписавшись в образовавшееся брешь среди фур и внедорожников, набрала крейсерскую скорость.
  
  
  
  Тербуны. 18 октября 2010 года. 17:10 по местному времени.
  
  Небольшой (хотя и не совсем уж маленький) городок посреди бескрайних полей и редких искусственных перелесков вдоль ручьёв, мало чем выделялся среди других подобных городков и посёлков на сотни квадратным километров вокруг. Такая же одноэтажная Россия, переживающая отнюдь не самые лучшие времена, но со своей спецификой. В отличии от многих таких же городов на севере страны и промышленных моногородов в целом - здесь было заметно что всё не скатывается в полный упадок. Чем дальше на юг от столицы, тем мягче климат и плодороднее земля, тем больше тех мест где страна издревле не испытывала голода (кроме уж совсем дрянных времён конечно) и люди имели многовековую традицию кормиться от земли. В нынешнее время, когда даже жратву везли из-за рубежа, и здесь в провинции были разрушенные совхозы и бесхозные земли. Но постепенно и эта распутица уже прекращалась, и была заметна жизнь типично-провинциальная, бедноватая. Но не ощущалось этой мерзкой жуткой и пускающий холодок по телу безнадёги, когда идёшь по какому ни будь сибирскому моногороду и понимаешь что к середине века здесь останутся одни старики, а после них города просто исчезнут с карты. Этот городок был живым, струился нескладным но бурным и деловитым бытом не смотря ни на что. И достаточно было посмотреть на этих людей что бы понять - вымирать они не собираются.
  Но единственной значительной достопримечательностью города Тербуны, была водонапорная кирпичная башня с часами. Других тут не было, кирпичная внизу и деревянная сверху башня, стояла практически в 'центре' города. Центром это место было, потому что это была собственно единственная площадь в населённом пункте вообще. Где располагалась автостанция автобусов, администрация, суд, милиция и крупнейший в районе рынок. Откровенно говоря, никто из новоприбывших не был в восторге от места встречи. Три 'Ауди' представительского класса уж в этой то местности - определённо привлекали к себе внимание. Но как не странно, у отделения милиции не было вообще никого (по всей видимости и их тоже бросили на всеобластной план 'Ураган'), а народ хоть и посматривал на машины, всё больше шёл по своим делам. И всё равно у всех гостей было неприятное ощущение что они как бельмо на глазу. В прочем, новенький внедорожный 'Додж', вставший на перекрёстке через три дома от площади, тоже здесь выделялся. Главная улица - она же областное шоссе, было местом людным. А это было всем на руку. Водитель покинул внедорожник и пошёл примерно в центр площади, к нему вышел Фёдор. За ним в пятнадцати шагах позади шёл Адам и ещё трое. Поскольку стрелка является излюбленной народной забавой, все вокруг кто их видел, понял что происходит и очевидно этим они привлекли к себе очень много внимания. Но по всей видимости инициатору было на это плевать. Фёдор увидел перед собой крепкого мужика 'в самом расцвете сил', чья куртка была заляпана кровью и пылью. Да и сам он выглядел мягко говоря устало. Руки он протягивать не стал, уже хорошо. Фёдор бы побрезговал, и отношения бы это испортило ещё сильнее. Встречающий хмыкнул.
  В наших краях не увидишь такого щегла.
  Это вместо приветствия?
  Можете звать меня Лях. Как я могу вас называть?
  Фёдором, если угодно. Вы теперь я так понимаю, лидер организации?
  Организации больше нет. Есть около двадцати бойцов. И ресурсы. Но нет времени и возможности их использовать. Но вы бы не приехали сюда лично из своей Москвы, если бы мы вам не были нужны, не так ли?
  Судя по вашему внешнему виду, предложить вы мне можете немного.
  Я могу предложить вам Ружко.
  Каким образом? Он находится в ГУВД по области, где одних только омоновцев сейчас целая рота. Хотите устроить им штурм дома Павлова? Если нет, тогда я не понимаю зачем мне этот разговор.
  Контакты с той стороны остались. Мы знаем какими маршрутами вывозят заключённых. Знаем протокол. Вы готовы пойти войной против всего областного МВД?
  А вы готовы?
  Мне и моим людям терять нечего. А вам есть что. Думаю у нас есть причина договариваться. Ведь это бизнес, не так ли?
  Вы хотите покинуть страну и деньги?
  Покинуть страну...
  Лях засмеялся.
  Я вам что, какой то дешёвый фраер? Которого вы подписываете на мокрое дело? Покинуть страну с таким послужным списком? Нет мой дорогой халдеюшка. Вы меня и моих людей отбелите, полностью. Абсолютно чистые досье на всех моих. Абсолютно, чистое, беспрепятственный выезд в страну не выдающую преступников, и по миллиону долларов каждому.
  Фёдор от такой наглости хихикнул. Попытался сдержаться, а потом просто заржал. Лях этого не оценил конечно же, а охрана напряглась. Он подуспокоился, но видно было что разговор не пошёл.
  Вы весёлый человек! Ой весёлый! 20 миллионов долларов, и чистые биографии? Которые сами по себе будут стоить ещё столько же? То есть я должен потратить сорок миллионов долларов на вас?
  Вы пришли сюда в эту область, что бы отжать бизнес стоимостью в миллиарды. Но жалеете сорока миллионов? Я не прошу у вас ничего из того, что бы вы не могли отдать без ущерба для себя. Более того, если вытащите нас из страны, можете пользоваться нашими услугами, тогда когда захотите.
  Фёдор стал чуть более серьёзным.
  Даже так?
  Я остался без работы и без будущего. А вы не поверите, свою работу я люблю. Вам нужен Ружко, если вы не сможете забрать себе бизнес в области, то хотя бы оборвать ниточку к вам ведущую. Согласитесь, в обмен на такое - прошу я совсем немного. Вы же хотите власть в стране захватить, что вам мой отряд?
  Фёдор удивился, сильно.
  Простите, чего мы хотим сделать?
  Власть в стране захватить.
  Это... это откуда вообще взялось? С чего?
  Ну, вы...
  Фёдор закатил глаза...
  Господи... с кем работать приходится. Это кто вам сказал? Бердищев ваш ненаглядный?
  Ну...
  Какая на хер власть в стране? Что он вам наплёл? Что он себе придумал? Кем он себя возомнил? Троцким что ли? Наш интерес бизнес. Бизнес и только бизнес. Я не убиваю людей из-за абстрактных идей. Так что... каков дальнейший план действий?
  Мои люди здесь недалеко, можем поехать к ним сейчас. Мы собираемся сниматься с места, но пока что там безопасно.
  Ладно, поехали... только с вами будет один из моих людей. Адам!
  Адам кивнул одному из охранников, и тот пошёл в их сторону.
  Хотите пожмём руки?
  А вы хотите?
  Подумаю, когда увижу что вы предлагаете.
  Через минуту они разошлись по машинам, ещё через одну, машины покинули площадь и колонной двигались куда то на запад по шоссе.
  
  
  15 минут спустя.
  
  Кобзон выбросил уже шестую за последний час сигарету. В животе уже сводило кишки и было просто очень плохо. Его пятеро людей стояли у машин, кто-то сидел внутри, и ждали остальных. Их осталось всего шестнадцать. За какие то два дня, их осталось всего шестнадцать человек. Из организации держащую всю область и уверенно заходящие в соседние, жалкий огрызок. Ему как бы было до фонаря но... неприятно когда ты так попадаешь под каток. А ещё было ощущение какой то чудовищной неправильности всего происходящего. От того что своих постреляли, было всё таки хреново, очень. Нет, Кобзон о ребятах да и о себе самом особых иллюзий не питал, и об отношениях внутри коллектива тоже. Даже если бы большинство из них горели бы живьём, он бы пожалел на них своей мочи что бы потушить. Но всё равно нехорошо. Десятеро сейчас всё ещё собирали остатки вещей. Не прятать тела, не даже двигать их, смысла не было. Прятать следы бойни в их случае просто трата времени. Но на всё про всё уходило время, много времени, слишком много времени. Он понял что его страх начинает напоминать панику.
  Да чего вы возитесь то, черепахи?! - обратился он к одному из бойцов спускающегося с лестницы из дома с ящиком. Тот просто пожал плечами. Кобзон достал рацию.
  Быстрее заканчиваем, выезжаем по бырому!
  Его окликнули со стороны восточного крыла из окна.
  Гарик пропал!
  Чего?!
  Гарик пропал, с ним Бесо был и Весёлый.
  Что значит...
  Пошли на второй этаж документы сжечь и пропали. Их там нет нигде.
  Ну так пойдите и найдите блядь! Вы что ебанулись что ли?!
  Человек в окне смотрел на хозяина с некоторым... непониманием. Не командовал ещё им, в таком тоне, мелкий смуглый дрыщ.
  Чёты пыришься?! Чёты пыришься блядь?! Идите и найдите их! Имбецилы!
  Во что бы перетекли подобные разговоры неизвестно. Потому что со второй этажа упал труп без черепа, его вылет из окна сопровождался звуком выстрела из дробовика. Стоявшие на улице среагировали довольно бодро, с испуга, подняли автоматы и начали стрелять по окнам. Пока Кобзон громким окриком не приказал прекратить.
  Куда вы стреляете?! Куда?! Вовнутрь все!
  Как не странно, орава не испугалась. Один даже из машины вышел. Толпа боевиков внутри здания и снаружи, медленно двигалось к месту убийства. Стягиваясь к лестнице. Только сам парень и ещё двое, остались внизу. Причём те двое, из машины выходить явно не собирались. Алик передёрнул затвор своего, немного-немало, MP-5, и медленно шёл к окнам. Видя через них как группа медленно и аккуратно идёт по лестнице. Ему не хотелось приближаться ближе чем на двадцать шагов к дому. Очень не хотелось. Хотелось отругать самого себя за эту трусость...
  Мысль прервали громкие матерные выкрики утонувшие в канонаде нескольких взрывов, похоже гранаты. Он услышал за спиной, как автомобиль с теми двумя уродами что струсили, на полной скорости сдал назад через так и не закрытые ворота. Со злости хотелось всадить по ним из автомата, но отвлекли звуки с другой стороны, всё потонуло в выстрелах из всего чего можно стрелять и воплях. Всё закончилось быстро, буквально минуты за полторы, бой был коротким и похоже страшным. Стало как то очень тихо. Из окон валили облака дыма и пыли. Отчётливо несло гарью и порохом, внутри начало что-то гореть. Изнутри доносились глухие всхлипы. Алик смотрел на всё это, смотрел. И сам не понял как рванул к машинам со всех ног, автомат повис на ремне, он уже начал открывать дверь своего 'Гелика', когда чудовищная, невообразимая боль, прошила ему ноги. Он рухнул, правое колено и икры обеих ног буквально взорвались, во все стороны хлестала кровь. От боли он вопил без остановки, но мысль ещё была в его голове. Он увидел как из двери вышел этот выродок. С автоматом за спиной, он подбрасывал в руках словно мячик для тенниса гранату. И приветливо скалился.
  Как думаешь, успеешь выстрелить раньше чем она взорвётся? Или можешь поймать её и кинуть обратно? Попробуешь?
  Кобзон схватился за автомат, и потянул на себя, руки его едва слушались и боль во всём теле была невыносима. Он был в ужасе и продолжал кричать.
  Не угадал!
  Граната упав Алику на живот, взорвалась практически сразу. Он умер мгновенно. Ещё через минуту, машина с перебитыми до этого пулями бензобаком, вспыхнула а затем взорвалась.
  Ой... чёт перебор да?
  Зухрин осмотрелся, вокруг не было не единой живой души. Он потёр руки все в копоти и крови. После чего достал телефон, принадлежавший Бердищеву. Там было много интересных номеров. Он понимал расклад, немного знал их внутреннюю кухню. И он знал что пока ему никуда не надо уходить. Он медленно направился к парковке, где загорелся ещё один автомобиль. Настроение было хорошим, он даже начал напевать себе под нос.
  Мой Бог, мой Бог.
  Что за жизнь у меня.
  В день когда родился я.
  Мамка померла.
  Вырезан из пуза был.
  Разделочным ножом.
  Мой папаня джиговал.
  С пьяной медсестрой.
  Он вышел за ворота и увидел как метрах в пятидесяти остановился небольшой конвой из четырёх машин. Из машин никто не выходил, Зухрин поднял над головой автомат, как бы намекая что он не хочет стрелять. Для начала же надо понять, что за люди, а убить он их бы всегда успел. Потом он услышал два хлопка, со стороны машин стреляли, похоже из пистолета. Автомат как то сам собой опустился вниз, руки передёрнули затвор. В прочем целиться из него Зухрин пока не стал. Ещё через минуту, двери всех машин открылись, прикрываясь ими в него из автоматов целились некие хлопцы с очень хорошим оружием. Из-за их спин не торопясь и подняв руки шли двое. Один из них, тот что помоложе, похожий на очень хорошо оплачиваемого адвоката внимательно смотрел ему в лицо. Как не странно, всё что он мог видеть краем глаза, его не пугало и не смущало. Он остановился шагах в десяти от собеседника. Ему было любопытно.
  Звездочёт ведь так?
  Допустим, хороший мой. А вы кто?
  Ваш билет отсюда. Если вы согласитесь для нас сделать работу. Которая вам очевидно, по плечу.
  Настроение стало ещё лучше чем до этого.
  Так это вы чё, Бердищенская крыша?! Слушайте, ну неожиданно! В высшей степени неожиданно!
  Вас интересует наш контракт?
  Господа, вы захватили всё моё внимание. Только... вы бы приказали своим ребятам опустить оружие. Я знаете ли, нервничаю когда в меня целятся.
  Второй человек, слева, по тому как держался и каким взглядом смотрел, явно наёмник - смотрел на него с плохо скрываемым презрением.
  Если вы бросите автомат.
  Ха! А зачем он мне?!
  Зухрин заученными движения опустошил автомат и бросил его в сторону.
  У вас больше нет оружия?
  Ещё есть пистолет. За поясом.
  Избавьтесь. Сейчас же.
  Зухрин улыбаясь вытащил одним пальцем 'Глок' и даже не разряжая бросил его куда то в сторону, после чего положил руки за голову и медленно пошёл мимо проезжих к их машинам.
  Эй! Ты...
  Никитин жестом попросил Адама замолчать.
  Последняя машина.
  Убийца бодрым шагом проследовал до конца колонны. А Адам с плохо скрываемым раздражением посмотрел на Фёдора.
  Зачем?
  Потому что он один стоит трёх десятков людей Бердищева и Ружко. Что, денег которые я тебе плачу, недостаточно что бы его на поводке держать?
  Адам проглотив это, направился обратно к своей машине.
  
  
  Москва. В это же самое время.
  
  Когда то здесь была гостиница 'Россия'. Наверное одна из самых больших гостиниц если не в мире, то на территории бывшего СССР точно. Конечно она знатно уродовала вид на Васильевский спуск и вообще ту часть центра столицы, что считалась главным лицом России в мире и сердцем страны. Но всё же это было монументальное строение, в стиле типичного для 60ых годов прошлого века модернизма и одним из символов советской Москвы. Теперь же здесь, по окружности всей территории стройки стоял гигантский, высотой в десять этажей и совершенно необъятной длины рекламный щит с часами 'Омега', смотрящими на Москву реку и всё Замоскворечье своим здоровенным циферблатом. Реклама не сколько впечатляющая масштабами, сколько удручающая лапотностью и попытками угодить любым маркетологам за большие деньги, повесив прямо в центре Москвы это безобразие. На самой набережной было относительно тихо и даже можно было говорить, не смотря на уже шустро формируемую пробку от самой Пречистенки до Котельнической набережной. Но у воды конечно было как минимум прохладно, ветер был неслабый, не смотря на в целом не сказать что холодную для Москвы осень. Представительское БМВ последнего выпуска, запарковалось не сказать что без нарушений правил парковки, но встреча должна была быть быстрой. Павел Константинович обратил внимания на гостя, на минуточку замглавы Счётной Палаты РФ. Скромно и почти что без охраны (тот был один, и остался стоять чуть позади метрах в десяти), по столице путешествовала весьма миловидная дама средних лет, среднего женского роста жгучая брюнетка, с короткой стрижкой и и не лишённых некой хитрости тёмными глазами, в строгом деловом костюме и плаща поверх. Она не без интереса посмотрела на того с кем должна была встретиться. Хотя и особых восторгов не испытывала, но видно было что любопытство взяло вверх.
  Павел Константинович? Вас так представили.
  Ангелина Павловна, рад встрече. Вы позволите побыть джэнтельменом и поцеловать руку?
  Я бы может и рада, но честно признаюсь времени в обрез. Я о вас слышала.
  Они оба встали к набережной и стали смотреть на тот берег и на русло реки, одно из самых живописных мест в столице так точно.
  Это не очень хорошо. В моей работе подобное признак провала.
  Ну в вашем случае по другому быть не могло. Именно ваш отдел, которого не существует, обеспечил безопасность важного свидетеля по делу 'ЮКОСа'. В те времена, когда даже под протекцией президента, ввязываться в подобное было рискованно и для карьеры и для жизни. Это достойно уважения, должна признать. Хоть я вас, краснопогонных и не люблю.
  С языка хрупкой женщины, 'краснопогонные' звучало довольно забавно.
  Я знаю, что многие мои коллеги вам создают множество проблем. Но в данном случае, вы ведь понимаете что мы делаем одно общее дело.
  Ох прошу... общее дело. Это какой то, простите, совок. Интересы у нас просто совпали.
  Я не политик, Ангелина Павловна. У меня другая стезя и другие цели. И в данном случае это не лукавство. Вы делаете колоссальную работу, и нажили очень много врагов. Исчерпывающая честность в наше время, к сожалению, становится смертельным бременем.
  Женщина как то зло, посмотрела на Павла, видимо решив что он ей угрожает. Не смотря на защитную позу и руке скрещённые вместе, беззащитной барышня совсем не выглядела. Но потом она всё же сменила гнев на милость.
  А вы стало быть рыцарь на белом коне?
  Я служу своей стране. Как бы пафосно это не звучало. Раз вы уж знаете хотя бы об одном факте деятельности моего отдела, то должно быть уже поднимали справки.
  Вашего отдела нет, как я уже сказала. И этот факт меня настораживает. Хотя и признаю, что понимаю причины подобной секретности... 'Анкор-Групп' не лично вам насолил, ведь так?
  У нас есть серьёзные опасения, относительно их деятельности. Но у нас мало данных что бы начать официальное расследование. И мы честно говоря, даже не совсем понимаем где копать.
  'Анкор-Групп'... компания зарегистрирована в Нидерландах разумеется. В России у неё три владельца, однокурсника Плехановки, удивительно молодых что бы быть директорами такой компании. Была основана в 2001 году, и с тех самых пор они брались за самые 'вкусные' строительные контракты, в сфере промышленности в первую очередь. Реконструкция объектов строительной промышленности, инфраструктуры. Многие из проектов они заключали и с 'Росавтодором' и региональными властями, вклинились в государственную программу 'Доступного жилья' в качестве подрядчиков, даже пытались втиснуться в оборонные проекты и энергокомплекс, но их оттуда оттёрли в грубой форме.
  Откуда такая прыть? И такие ресурсы.
  В том то и дело. Вы слышали про 'Фонд Фихтнера'?
  Павел отрицательно покачал головой.
  Вот именно, мало кто слышал, что довольно странно. Учитывая что это один из крупнейших инвестиционных фондов в Европе. Они ведут дела повсюду, от Латинской Америки до Юго-Восточной Азии. Но в особенности, их интересы пролегают в странах Восточной Европы и бывшего СССР. 'Анкор-Групп' на территории России, не единственная их компания, у них есть своя крупная логистическая компания 'Пегас-Авто', парочка собственных банков, и даже свои страховщики. И... где то года два назад, я поручила провести проверку деятельности всех компаний, входящих в фонд. На территории России, от Западной Сибири до Калининграда, у них три десятка подставных компаний.
  Три десятка? Вы уверены что они подставные?
  Компании существуют уже почти десять лет, некоторые существуют с середины девяностых. Но они не приносят дохода, но и расходов почти не несут. У каждой компании есть офис, офис вполне себе физический, аренда стабильно выплачивается, точно так же как выплачиваются все налоги. Но нет сотрудников, нет никакой деятельности.
  Вы кому то пытались об этом сообщить?
  Пыталась... ответ вы сами можете себе представить, полагаю. Вы ведь если уже здесь, то прекрасно понимаете масштабы их деятельности. Мы не прокуратура, и не верховный суд. Мы не можем никаким образом, заниматься расследованием их деятельности. А все местные власти, как правило их покрывают. Да и на федеральном уровне они прикрыты.
  То есть официально вы ничего добиться не можете?
  В вымирающую провинцию инвестиции привлекать практически невозможно. Любая крупная западная компания заходящая на любой моногород, с намерением что-то в нём построить и исправить, воспринимается местными как дар с небес. Конечно потом, как чаще всего оказывается, прибывают не варяги а волки в овечьей шкуре. Работников увольняют, производство перепрофилируют или вообще ликвидируют. Условия труда и жизни становятся только хуже. Всё выстраивается под сверхприбыль. Но вы ведь понимаете, что в этом нет ничего такого, что выделяло бы 'Фонд' среди других подобных крупных корпораций действующих в стране. Никого ведь давно уже не удивляет не 'красный' рэкет, не скупка местных 'активов' в лице представителей власти. Не отсутствие в стране бизнес-культуры, не сращивание бизнеса бывших уголовников с властью. Они реально перешли черту?
  У нас есть все основания, подозревать что в Липецкой области, именно с подачи компании была организована преступная операция, с целью отжать себе контракт на реконструкции ряда местных промышленных предприятий. Что привело к многочисленным убийствам.
  Блядь...
  Я тоже так подумал.
  Настроение у гостьи явно испортилось даже сильнее чем до этого.
  Я могу дать вам только название контор. И передать вам данные аудита компаний, если это поможет. Но на этом всё. Биография собственников компании, это не наша компетенция. А попытки обратиться к тем лицам в ФСБ и генпрокуратуре, что вызывают доверие, закончились тем, что нам настойчиво рекомендовали, даже не мне, а самому Алексею Леонидовичу, не лезть в эти дела... это ведь интересы огромного количества людей. Причём часто даже без какого то злого умысла. Речь ведь о людях которые пытаются спасти свои города от нищеты, предприятия от банкротства. Коррупционный интерес это одно, а общее дело, это уже совсем другое.
  Если мой отдел сумеет раздобыть достоверные доказательства о незаконной деятельности дочерних компаний. Счётная Палата сможет постучать в дверь 'Фонда Фитхнера' ещё раз?
  Если папка с документами подтверждающих эти преступления, ляжет на стол премьер министру, а тот уже поручит эту самую проверку провести, или если эта папка ляжет на стол хотя бы даже коллегии Верховного Суда. То тогда мы не будем иметь иной альтернативы, как совместно с налоговой и прокуратурой, эту самую проверку провести.
  Благодарю вас Ангелина Павловна. Рад что мы поняли друг-друга.
  Я рискую головой, вы это понимаете?
  На вас не упадёт даже пушинка. Клянусь вам.
  Интересный вы мужчина, Павел Константинович.
  С некой странной полуулыбкой, гостья удалилась. Оставив Павла Константиновича слегка смущённым. Он смотрел на столичный пейзаж, сверху снова закапал дождь.
  Лёд тронулся, господа присяжные заседатели.
  
  
  ...
  
  22:15.
  Липецк. ГУВД по области.
  
  Всё это уже начинало напоминать то ли безумие, то ли стихийное бедствие. Потерпевших отвадили до завтра, тех что ещё не были вовлечены в сам процесс, потому что не времени не возможностей собирать показания со всех уже было попросту нереально. Задержанных тоже начали увозить, освобождая места, не было больше никакой физической возможности их здесь держать. После этого часть персонала тоже пришлось отпустить домой хотя бы до раннего утра, люди натурально валились с ног. Сейчас когда 'буря' миновала, обстановка стала менее нервозной. Теперь управление напоминало здание пережившее ураган или последствия митинга переросшего в зомби-апокалипсис. Михеева, Лазурь и некий москвич Владимир Соловец в звании подполковника, по прежнему были здесь, как караул, взвод ОМОНа и трое оперативников ФСБ. Как и Ружко и ещё человек десять задержанных, которых больше держать было просто негде. Владимир пил чай с ребятами из дежурной части и успешно бодрил их байками, когда увидел убитого с усталости в ноль Протасова в штатском свитере и джинсах, с папкой спускающейся вниз. У лестницы в центре не сказать что большого холла, он его и перехватил.
  На сегодня закончили?
  Закончили, я всех отпустил. Как Николай?
  Отдыхает. Как и Ворон, говорят пришёл в себя и вполне себе здравствует. Его чекисты изолируют от внешнего мира, что бы он с блатными не связался и не развязал нам тут войну.
  Зандир прошёл через турникет, и направился через предбанник на улицу. Владимир даже в помещении куртки не снимал, а при виде следователя ему аж холодно становилось - как он на улице будет в свитере? Вышли на территорию. Обычный казённый двор после недорого но добротного ремонта. На улице было зябко и сыро. По улице за забором проносились уже не то что бы частые машины. Зандир протянул Владимиру 'Яву' и огонёк.
  Благодарствую... а изолятор то как открыли?
  Учитывая что вы знаете про Ворона, странно что про это не слышали. Всех сотрудников изолятора отстранили или задержали бойцы 'Сатурна'. Они же совместно с ФСИНовским гестапо проводят обыски в областном главе службы, и заменили временно собой всю охрану на всех объектах.
  Владимир присвистнул. - Не слабо... иногда приятно делать свою работу. Какое однако гнездо разворошили.
  Это да... слышали про трупы на юге области?
  Да, уже ребята шептались, 30 с лишним трупов бойцов 'Персея'
  Владимир заметил, что Зандир заметно нервничал.
  Кто способен провернуть такое? Зачищать следы в таком масштабе? Мы против кого играем? В новостях об этом до сих пор не строчки.
  А надо что бы было? В новостях то? Всё идёт как идёт... разлад в группировке одних боевиков, в войне с другими боевиками. А Ружко наш козырь.
  Если мы его вывезем ещё отсюда. В области его судить не будут.
  Ну это пусть у чекистов голова болит. Завтра утром прибудет конвой до аэропорта, оттуда в Москву спецрейсом. Центр-специального назначения привлекут...
  Дверь за спиной открылась, вышел Лазурь, деловитый и нагловатый. А за ним Михеева в полушубке на форму, уже тоже безумно уставшая. Особенно сейчас, на контрасте с бравым чекистом который струился каким то нездоровым энтузиазмом. Он подошёл к ним.
  Дай ка закурить.
  Зандир протянул, тот взял и прикурил от своей зажигалки.
  Говно конечно... надо наши курить. Крепкие... ни хера пиндосы в сигаретах не понимают.
  Ты разговорчивый, не к добру это. - не скрывая раздражения сказал Зандир.
  Ну что ты в самом деле... мы забираем Ружко.
  Это итак было понятно.
  Нет, ты не понял. Мы сейчас подгоняем транспорт, грузим его туда и вывозим отсюда к нам в управление. Ждём до четырёх утра и рвём до аэропорта.
  Владимир смачно сплюнул на землю, не скрывая злобы.
  Вам почти ста трупов за два дня мало, хотите ещё?
  Прошу прощения, товарищ из Москвы...
  На юге области тридцать трупов. Плюс к тем что у нас уже есть. Кто-то зачищается. У вас в области отряд наёмников, хорошо подготовленных и обученных. Сколько у тебя людей в управлении, Кеша?
  Я вас попрошу...
  Тридцать человек у него в управлении. - взял слово Зандир. - из них оперативников человек пятнадцать, из них половина сейчас по всей области носится как в жопу ужаленные, последствия разгребают. А спецназ вообще сейчас на даче у главы ФСИН.
  Протасов! - в разговор вмешалась Михеева, она бы наверное должна была уже злиться на весь белый свет, но сил и на этого не хватало. Поэтому попытка требования соблюдать субординацию выглядела как то блекло. - Решение уже принято, и принято оно не здесь а в Москве. Я говорила лично с министром, он поручил полностью дело отдать УФСБ, а те в свою очередь передают дело вместе с задержанным в центральный аппарат.
  Да подождите вы до утра. - Володя уже просто злился, не стесняясь повышать голос. - Вы что не понимаете против кого мы дело имеем? Зачем этот риск? Дождитесь пока с юга ОМОН хотя бы вернётся, отправьте их с усиленным конвоем!
  Я уже устал всё это слушать. - ответил Лазурь. - мы имеем дело с охреневшей бандой оборотней в погонах. И больше ни с кем.
  Прощу прощения, господа-товарищи, а у вас все гэбэшники такие умные? Или это уникум?
  Лазурь бросил сигарету на асфальт и сократил дистанцию до наглеца на три шага.
  Я не знаю как у вас в Москве, говнюк. А у нас когда получают приказ, его выполняют а не обсуждают. И я уже устал по горло от всей этой бравады про борьбу с теориями заговора.
  На похитителей велосипедов они что-то не тянут с такими запросами. - заметила Михеева.
  Лазурь наконец психанул. - Блядь... это просто банда уголовников и продажных вертухаев! Что с вами со всеми?! Это наша земля! Наш город! Я что должен теперь бояться по улицам родного города ездить? В этом здании есть преступник! Мы перевезём его к себе, а потом отправим в Москву! Это решённый вопрос.
  Неудивительно что они по области с автоматами ездили и в людей стреляли. Ты прямо очень умный я смотрю, все сорок восемь хромосом, просто сверхчеловек. - Владимир обошел гэбиста и потушил сигарету об край урны. - Ты людей угробишь, мудила. Реально не понимаешь что ли?
  Слушай ты, умник хуев...
  Да вы что охерели что ли?! - Михеева наконец сорвалась на крик. На злобный полный ярости крик. Она наконец нашла выход всему что накопилось за последние двое суток. - Вы находитесь на территории управления внутренних дел! Вы находитесь на территории в моём подчинении! Соблюдайте правила приличий вашу мать! Не говоря уже о том, что мы все с вами обязаны выполнять приказы!
  Выделите охрану... - робко попытался возразить Володя.
  Я не могу выделить охрану! ОМОН и СОБР растасканы по всей области, внутренние войска подняты по тревоге. К поиску групп боевиков подключены даже армейские части. У меня только по городу, восемьсот человек отработали четверо суток без отдыха, я что их сейчас должна снова всех назад на службу вернуть?! Мы сделали всё что могли и должны были сделать...
  Михеева отошла от двери и сделала несколько шагов в сторону. Она наконец выговорилась. И видно было что ей и самой всё это было неприятно.
  Мы сделали большое и важное дело. Без вашего человека, подполковник, мы бы этого не достигли. И безусловно мы вам за это благодарны... но на этом наши полномочии закончились. И знаете, я рада, что теперь это головная боль Лазуря. Мне даже лень сейчас разъяснять почему.
  Все трое молчали, Лазурь снова самодовольно, двое подавленно. Зандир единственный кто спокойно докуривал свою сигарету. Он и сказал, задумчиво.
  Проблема в том, что Ружко наш единственный свидетель который выведет нас на московских спонсоров. Кто расскажет нам за что были убиты директор 'Станкостроя' и её дети. За что погибло столько людей. Кто именно хотел с нами со всеми сделать всё это...
  Господи Боже ты мой... - Лазурь закатил глаза. - мы не полевого командира собираемся же перевозить! Он что, фигура размера Пабло Эскобара? Они что, пойдут на штурм ГУВД? Или управления ФСБ? Бойню ночью в центре города устроят? У нас пикеты на всех дорогах! И знаете что... я устал уже слушать всё это. Дело мой ведь так?
  Все трое молчали, а чекист с вызовом посмотрел на начальницу управления.
  Ведь так?!
  Да!
  Ну вот и отлично... товарищи, ну не делайте такие кислые лица. Одно ведь дело делаем!
  Замглавы областной госбезопасности направился к двери, Михеева посмотрела на Зандира и Володю с неким чувством стыда... но это быстро сменилось пусть и деланным но безразличием.
  Ты проделал большую работу Зан. Езжай домой спасать свой брак, в конце-то-концов.
  После тоже ушла.
  Зандир посмотрел на пасмурное пунцовое небо...
  Да вашу мать... они ведь все правы да?
  Не знаю... я буду следить за процессом. В конце-концов это часть моей работы. А ты езжай ка домой. Ты уже бледный весь.
  Зандир засмеялся.
  Слушай... а ты ведь даже не мулат. А фамилия славянская. Как так вышло?
  У меня дед белорус. А в остальном, кто из Анголы, кто из Эфиопии, кто из Конго... побросало мою родню, все здесь осели.
  Не донимают вопросами?
  Да нет, привыкли уже.
  Ну ладно...
  Зазвонил сотовый. Зандир вздохнул глядя на экран, звонила дочь.
  Вот и догоняют семейные трудности...
  Он подошёл и обмяк, глаза расширились. Как только он узнал голос.
  Товарищ начальник... товарищ следователь. Я почему то не думал что и жена у тебя чёрная. Где ты её откопал то здесь!
  Как ты...
  Красивая баба, особенно бёдра и станок. Да и дочь явно в неё пошла. В твоём доме столько сочного мяса...
  Что с ними?!
  Зан! Зандирушка! Ты чего! Ты не психуй так! Не психуй! С ними всё в порядке! Ты что, думаешь я садист какой то?! С ними всё хорошо! Пока... пока горит свеча. Мы тут с ребятами, посидим у тебя в квартире где то около часа. Точнее сказать, где то минут сорок пять, и с каждой секундой время всё меньше... ты уже наверное догадался, что нужно делать?
  Зан знал.
  Мне войти в камеру и убить его?
  Нет, хотя так было бы очень весело. Но уверен что там внушительная охрана, и просто так не выйдет. Нет мы поступим по другому. Ты выведешь его из здания, а мы его снимем...
  Зан махнул Володе на на улицу. Тот стал глазами искать... что-то. Здания через улицу, почти сотня метров, в темноте за светом уличных фонарей... там мог сидеть один стрелок, а мог быть и целый взвод.
  Как ты уже наверное догадался, мы слушаем милицейскую чистоту. А ещё мы подключились к внутренней системе видеонаблюдения. Поэтому если ты позовёшь кого то из своих коллег, я зашью голову твоего сына в брюхо твоей жены. Заставлю смотреть на всё это твою дочь... я её заберу с собой. Мы будем с ней долго развлекаться... ты никогда не узнаешь как она сдохла и где она похоронена. Ты не узнаешь сколько раз я её выебал, прежде чем отрезать ей руки и закопать живьём. Я буду раз в неделю по почте присылать её пальцы.
  Зандир уронил телефон на асфальт. Он хотел было рухнуть на колени, но лишь согнулся в них, он истошно, словно раненый медведь, заорал в бессильной ярости. Володя схватил телефон. С той стороны трубки смеялись, громко.
  Закончил?
  О... а вы тот второй? Который рядом? Вы ведь всё слышали?
  Слышали... мы всё сделаем. Но если...
  Ой ну не надо мне угрожать... вы итак у нас на мушке. Мы могли бы давно вас убить, если бы захотели. У вас уже сорок одна минута. Думаю вам пора уже думать как вывести господина Ружко под наши пули.
  Связь оборвалась. Володя схватил Зандира за плечи сзади и развернул в свою сторону.
  Соберись!
  Да... да...
  Мы будем сейчас делать очень большую глупость. Где нет камер? Ну?!
  В предбаннике...
  У нас одна минута.
  А если...
  Без если! Мы им слишком нужны.
  
  Коля снова спал, от лекарств ощутимо клонило в сон, да и общее состояние пока что оставляло желать лучшего. Но сон был в руку, поэтому когда в кабинет ворвался молодой сержант протягивая сотовый телефон, он услышал его сразу. Здесь было темновато, но лицо у парня было спокойным. Чего же он так подорвался?
  Прошу прощения, вас майор Протасов спрашивает. Это срочно.
  По мобильному?
  Да.
  Коля закряхтев как старый дед сел в кровати и взял телефон, парень включил настенную лампу.
  Да Зандир...
  Коля, у этого психа моя семья.
  В животе что-то неприятно ухнуло.
  Подробно.
  Я должен вывести Ружко из камеры в место где они его достанут в течении сорока минут. Если я этого не сделаю, этот псих убьёт всю мою семью. Они всё видят и слышат. Рации прослушиваются.
  Зан, я вытащу их, клянусь. Слышишь?
  Да... буду делать вид что делаю что они хотят. Нужен повод вывести Ружко из под стражи.
  Этого не потребуется...
  Делай что должен. Больше надеется мне на кого. Улица Юных Натуралистов, 5/2. Четвёртый этаж, квартира девятнадцатая. Даю Владимира...
  Трубку взял Володя. - Коля, мы попытаемся проконтролировать процесс. Но мы не знаем кто в управлении крыса, если она вообще есть... ты в состоянии? Точно?
  Я сделаю всё что нужно. Но слишком мало информации.
  Импровизируй, у нас уже меньше сорока минут.
  Понял.
  Трубку бросили с той стороны. Коля встал и вытащил иголку из вены. Встал с кровати и достал спортивную одежду из тумбочки. Её Володя предварительно завёз, а вот носков не было.
  Сержант... тебя как зовут?
  Кольчугин, Борис.
  Боря, ты за старшего?
  Так точно. И мне приказано вас охранять. Что случилось?
  Семья майора Протасова в опасности.
  Так я...
  Никакого подкрепления. Будет много шума, им конец.
  Но ведь... и куда.
  Боря, тебе приказано меня сопровождать, ведь так? Вот и сопровождай.
  Но...
  Сержант, мне что, на улице машину угонять? Ты ситуацию разумеешь?
  Так точно...
  Сколько вас?
  Трое.
  Ну что, уже без пяти минут отряд спецназа. Улица Юных Натуралистов, 5\2. Знаешь?
  Конечно.
  Машина?
  Во дворе стоит.
  Тогда погнали, по рации пока не слова.
  Пока они разговаривали, Коля уже собрался и они покинули палату, уже через минуту они со всех ног вчетвером бежали вниз к машине.
  
  22:24
  
  Чекист где? - бросил Зандир дежурному в окне.
  Наверх пошёл.
  Они с Володей прошли через турникет и снова оказались у лестницы. Типичное совпедовское здание, много длинных коридоров без окон. Камер здесь было три, уже плохо в данной ситуации. Володя похлопал несчастного по плечу.
  Спроси когда они его конкретно забирают. Нам не надо что бы они его вытащили раньше чем Коля до твоей семьи доберётся.
  А если не выйдет.
  Зан, давай без если! Идём вместе, если что я придумаю как ускорить процесс.
  Они поднялись над предпоследний этаж, где в коридоре о чём то по телефону говорил Лазурь. Володя сразу с места выпалил.
  Когда вы его грузите?
  Одну минуту... что?
  Когда вы его грузите, это важно.
  В течении часа прибудет транспорт...
  Из нескольких источников пришло сообщение, в здании бомба. Сапёры уже выехали.
  Лазурь убрал сотовый от уха. - Что...
  То! Либо нас выкуривают, либо...
  Либо...
  Лазурь без стука открыл кабинет и громко крикнул Михееву что им всем хана и надо срочно покинуть здание. Зандир посмотрев на Володю с выражением лица 'не жив не мёртв' подошёл к аварийной кнопке и включил пожарную тревогу.
  
  22:34
  От больницы они гнали во весь опор, благо в это время улицы были уже пустыми. Даже 'люстра' была не то что бы необходима. В 'Бобике', он же 'козёл', он же 'УАЗ', четыре человека помещались уверенно, только вот на таких скоростях и поворотах 'болтанка' была знатная. Коля как не странно был очень спокоен. Ему нужно было быть спокойным. О его сопровождающих этого сказать было нельзя. Но так ребята были обычными патрульными. Старшему едва ли было за тридцать. Он старался держаться молодцом насколько это возможно, двое других вообще либо после армии либо вместо неё, совсем ещё пацаны.
  Долго нам ещё?
  Минуты две.
  Люстру выруби. Надо тихо подъехать. Так что давай со двора, и фары тоже выключи.
  Сержант послушно выключил люстру.
  И езжай сейчас потише, как можно тише.
  Да тут смоги тише, на каракатице... - водитель снизил ход и они свернули куда то во дворы. Вокруг них был типичный российский двор. Прижимистые 'ракушки' гаражей и панельные почему то десятиэтажки вместо девятиэтажек, меж которых буйная и любящая тёплый климат растительность, вроде кипарисов.
  Может помощь вызовет? - Спросил сержант.
  Помощь вызовет тот кто останется в машине, как только мы войдём вовнутрь. Он же отдаст мне свой пистолет.
  Я с вами пойду... - робко бросил водитель.
  Нет не пойдёшь. Ты нужен здесь что бы перекрыть выход злодеям из подъезда. Если что, тарань их машиной. Можешь давить насмерть если надо. Под мою ответственность.
  Сержант зыркнул на зажравшегося москвича глазами, обернувшись, но не слова не сказал.
  Так надо сержант. Шум поднимется, всех вырежут. Или если не хочешь парня без оружия оставлять, дай запасной ствол. У вас есть?
  У меня есть. - пацан сбоку, с автоматом на коленях, вытащил откуда то из-за пояса 'Макаров'. Старый и потёртый, с обоймой на восемь. Коля взял его в руки, проверил обойму и вставил обратно.
  Спасибо. Тогда водитель с оружием. Но всё равно остаётся здесь. Вы двое меня страхуете на лестничной клетке. Со мной в квартиру не соваться, без приказа. Ясно?
  Нестройный хор голосов с ним согласился. А машина уже максимально сбавила ход и тихо подрулила к панельному дому.
  Нам первый подъезд полагаю.
  Это и есть первый. - Ответил водитель нервно сглотнув.
  Так, мы заходим, вызываешь помощь. Ясно?
  Так точно.
  Троица покинула машину. Коля направился к двери первым. Вокруг было относительно тихо. Где то вдали громко шумела музыка, в меньшей половине окон всё ещё горел свет. Сержант помахал водителю, что бы тут отъехал подальше. Пока второй патрульный набирал код домофона.
  Держитесь оба за мной, пасите площадку.
  Коля не сильно полагался на парней позади. Он знал что они сделают всё что бы прикрыть ему спину. Но те против кого они играют... он бы не пошёл с ними сюда втроём, будь у них другой выбор. Оставалось лишь надеется что подкрепление придёт быстро... подъезд был пуст. Пыльный, чуток замызганный, типичный подъезд типичного панельного дома. И тишина, лишь шум водопроводных труб и лай собак.
  Дверь в девятнадцатую квартиру была приоткрыта. Как будто ждала их. И это было неправильно со всех возможных точек зрения. Коля жестом указал автоматчику держать лестницу вниз, а Борису ту что ведёт вверх. Он слушал... слушал и не слышал за дверью ничего. Тихонько её приоткрыв он заглянул вовнутрь. Когда то обжитый и уютный коридор был разгромлен. Обувь и содержимое вешалок валялось на полу. В квартире было темно во всех помещениях кроме большой в конце коридора, из неё слышались всхлипы... Манёвр был максимально глупым. Коля просто упал на бок и 'от пуза', выстрелил в сторону кухни четыре раза. Урод получил три пули в бронежилет, одна ушла в молоко. Урод уполз за стену. А из большой комнаты послышался радостный крик.
  Это ты, друг мой?! Я знал что мусорята никогда честно не играют!
  Сзади послышался вскрик и несколько выстрелов. Коля рывком заполз в маленькую комнату, целясь в дверь на площадке. Тело снова начало болеть, очень сильно. На площадке прогремел ещё один выстрел.
  Дружок мой! А дружок! А ты ничего не забыл? Не забыл зачем ты сюда пришёл? Я сейчас этой черномазой суке пол черепа снесу! Бросай всё что у тебя есть в коридор, и иди сюда.
  Крик послышался со стороны кухни.
  Хватит играть с этим уродом! Кончай его!
  Не-не-не! Веди его сюда! Слышал, друг любезный?! Иди сюда!
  Коля чувствовал что в него целятся как минимум двое. Один стоял в парадной двери, другой у кухни. В конечном итоге у Зухрина похоже начали сдавать нервы, он разозлился.
  Ты наверное не понял меня, мразь. Я сейчас перебью всю эту блядскую семейку! Бросай пистолет и выходи! Сейчас же сука!
  Шансов не было... не в этой ситуации. Парень разрядил пистолет, выбросил в коридор обойму а затем и разряженный пистолет. После чего медленно встал. На него из коридора смотрели два урода. Упакованных в броню, вооружённых импортным оружием, урода, у второго был MP-5. У того что был с 'Глоком', вид был помятый, и на ссадина на голове. Они молча указали Коле куда идти, и тот пошёл. Когда он вошёл в большую комнату, он успел увидеть Зухрина сидящего на диване, и связанных клейкой лентой до синяков и крови семья. Чёрная женщина, девушка и парень лет двенадцати. У них были синяка и ссадины. Они уже прошли стадию истерики и были просто в немом ужасе, беззвучно рыдая. Это то что он успел увидеть прежде чем получил рукоятью пистолета прямо по затылку и не упал лицом на пол.
  
  22:38
  
  Ружко выводили из подсобных помещений в холл. Шестеро оперативников ФСБ, надо отдать должно, отошедших от официоза. В бронежилетах третьего класса и с автоматами. Лазурь был в прочем как и до этого в костюме. ОМОНовцы и оцепили периметр вокруг здания. Но их было всего двадцать человек на всю сопредельную территорию. Оставшиеся сотрудники, человек десять, уже покинули здание. Михеева спустилась последней.
  В здании никого... мы уверены что это не отвлечение?
  Мы ни в чём не уверены. - Бросил Лазурь. - но рисковать я не буду. Повезём в обычной машине.
  Он подошёл к Ружко, тот держался на удивление спокойно, даже не смотря на то что надетый на него бронежилет намекал что дело дрянь.
  Делай то что я тебе скажу, и выживешь.
  Я иду с вами. Хотя бы до машины сопровожу. - Бросил Зандир.
  Лазурь думал недолго. - Восемь не семь. Полковник?
  Михеева малость растерялась. - Делайте что нужно. Пожарные должны приехать минут через семь-восемь, я буду координировать действия. С Богом.
  Отряд с заключённым пошёл к выходу. За ними отставая на пятнадцать шагов, последними здание покинули Михеева и подполковник Соловец. Он говорил ей тихо почти на ухо, с опаской смотря на камеры.
  Вы ведь сказали бойцам что нужно сделать?
  Да, они уже отъехали на один перекрёсток и пошли оттуда пешком... Господи, что мы творим...
  
  ...
  
  Он минуту не мог прийти в себя. Пока кто-то не пнул его под рёбра, прямо по тем что треснули...
  Ну-ну-ну! Не отключайся! Ты мне нужен!
  Урод стоял рядом с ним, не будь ему так больно... Коля даже телом пошевелить не мог. Девушка и мальчик смотрели на него и плакали, а вот мать... она как будто уже смирилась с тем что им конец. Или это просто был глубокий шок.
  Ты такой предсказуемый. Такой... это удивительно, право слово. Ты наверное считаешь себя героем да?
  Коля не смог сдержать смеха. Что было не лишено изрядной доли мазохизма, даже сардонический тихий смех вызывал дикую боль в груди.
  Знаешь... ты просто невообразимое трепло. Ты всегда так много пиздишь да? Честное слово... лучше пулю в голову. Чем ещё хотя бы одну минуту слушать твою бесконечную трескотню. Ты можешь просто заткнуться на хуй?
  Зухрин повернул голову на бок, с выражением лица как будто хотел всего лишь пожурить маленького непослушного мальчика. А потом ещё раз ударил, ногой по лицу. Потом ещё раз под рёбра, ещё и ещё.
  Хватит! - окрикнул его один из тех двух уродов.
  Ты что, моя мамочка?!
  Ты оглох что ли? Либо просто пристрели его, либо оставь в покое.
  Вы не понимаете, это личное...
  Коля сплюнул кровь... всё было совсем плохо. Лицо горело, и на один глаз он точно ослеп. - Да... вы не понимаете, это личное... видите ли... без вас и вашей поддержки. Этот пидор ничего не стоит. Он может лишь убивать беззащитных. Это всё что он умеет. Он считает себя... не знаю... кем ты там себя считаешь?
  Зухрин сел на диван, широко расставив ноги, рука с пистолетом повисла над пахом, целясь Коле в голову.
  Ну вы видите? Он мёртвого задолбает. А вы ещё меня ругаете? Вы посмотрите на него? Он же конченный.
  Хватит уже этого бреда. Кончай их и дело с концом! - высказался уже другой урод, тот что с автоматом.
  Не-не-не, у нас с ним ещё дуэль запланирована.
  Ду... тьфу, сука, дуэль. - Во рту крови было столько что говорить получалось с трудом. - Ты не знаешь.. что такое честный бой. Знаешь, мы с тобой нич...ничем не похожи. Ты... всё что я ненавижу. Но одно общее... между нами есть.
  Да? Да ладно? Это что же? Ты, стоящее на коленях чмо?
  Я обожаю смотреть на то, как такие как ты подыхают. И тебя я буду убивать, с настоящим кайфом. На этом наше сходство кон...всё, кончил.
  Голова рухнула на пол, он притворялся. Он старался мобилизовать все силы что у него есть, что бы кинуться на урода, отнять пистолет... шансов нет. Не у него, не у семьи Зандира что с ужасом смотрели на происходящее... но хотя бы попытаться. Хотя бы попробовать. Нож у Зухрина в ботинке смотрел на него своей рукоятью. А он так занят был упоительным садизмом и самолюбованием что даже не вспомнил о нём.
  Нет, ты не прав на мой счёт. Я такой же как ты. Мы с тобой оба убийцы. И я даже готов играть честно. Например, сейчас мы останемся один на один.
  Лицо двух уродов стоящих позади, невозможно описать словами. Когда они поняли что Зухрин чуть-чуть поднял пистолет вверх и сделал два выстрела. Один прямо в лоб, второй чуть ниже горла. В этот самый момент Коля вытащил нож из голенища, и со всей дури ударил Зухрина во внутреннюю сторону бедра и со всей силы рванул нож вниз, вспарывая ногу и обливаясь кровью с ног до голову. Истошный вопль убиваемого перекрыли выстрелы, которые прошли выше Колиной головы. Пистолет сменил направление, на семью Зухрина что уползала к балкону но слишком медленно... следующий удар был в живот, ещё, ещё, ещё, ещё. Последний удар был в горло, справа налево. Нож улетел в сторону. Зухрин попытался закрыть рану, Коля не дал, выламывая ему руки их последних сил. Тварь смотрела на него глазами полными ужаса и ненависти. Тварь отнявшая столько жизней, поверить не могла что подыхает сама. Коля лишь прохрипел.
  Я... люблю... смотреть как ты подыхаешь.
  Пуля прилетевшая в лоб Зухрину и отправившая его мозги на стену, стала в высшей степенью неожиданностью. Коля успел лишь обернуться. Получивший пулю в шею урод весь в крови явно был не жилец, но пистолет держал крепко и собирался сделать второй выстрел который явно будет точнее... на этот раз пуля влетела уже в его голову. Грузная туша рухнула на пол. Прежде чем Коля от боли отключился, он увидел того парня патрульного, что должен был быть за рулём. С совершенно ошалелым взглядом он вбежал в комнату. Но что было дальше Коля уже не видел...
  
  ...
  
  Так получилось, что Ружко и Протасов шли рядом, вплотную. Рядом шёл Лазурь, а шестеро бойцов шли рядом, обеспокоенно целясь куда то в темноту. С неба начал снова капать дождь. Служебные машины подогнали итак достаточно близко, но от самых дверей погрузочной зоны до машин, надо было пройти почти пятнадцать метров. Ружко всё ещё сохранял абсолютное спокойствие. И Зандир уже догадывался что это за чувство... тот заговорил неожиданно.
  Зан, честное слово... лучше бы ты меня сам лично пристрелил.
  Заткнись, дурак. Я тебе жизнь спасаю...
  Блики где то там, наверху здания через дорогу, заметили как минимум трое. Но среагировать должны образом за такой короткий срок успевает мало кто. Особенно без должного боевого опыта, и особенно когда всё это размывается светом оранжевого уличного освещения...
  ЗАН ВНИЗ!!!
  Лазурь толкнул Зандира, а тот поняв сразу что к чему, всей тушей навалился на Ружко. Грохот двух идущих подряд выстрелов слился в один. Оперативники сразу же схватили всех троих в охапку и рывком потащили к автомобилям как к ближайшему укрытию. Командира своего ребята отволокли за руки. Пуля попала в грудь, он был ещё жив. Зандир увидев это сразу бросился к нему, пытаясь как то руками закрыть рану. Иннокентий смотрел на него ещё три минуты. В это самое время двое снайперов спустились вниз на улицу при помощи альпинистского крюка, едва-едва успев это сделать раньше чем ОМОН ворвался на крышу. Достигнув своего внедорожника они проехали меньше двадцати метров. Их никто даже не пытался брать живыми. Перекрыв дорогу казённым 'Уралом', машину просто расстреляли с тринадцати стволов со всех сторон.
  Всё это время, когда уже стало ясно, что сделать ничего нельзя, Зандир и один из оперативников Лазуря, просто были рядом с ним, пока тот не ушёл. Дождь становился всё сильнее, смывая кровь.
  
  
  
  20 октября. 10:22.
  Липецк. Первая городская больница.
  
  К вам можно?
  Зандир постучал в дверь палаты. В ней как и в прошлый раз, кроме самого Коли никого не было. Тот сидел и пытался читать Глуховского, откровенно говоря, с большим трудом. Увидев товарища он улыбнулся.
  Рад видеть.
  Ага, взаимно.
  Зандир вошёл в палату. Он был одет по деловому, но что-то было здесь не так. Коля не сразу понял, а как понял, ему стало не по себе. Старый служака наконец стал выглядеть на свой возраст, и даже старше. В конечном итоге, внутри него что-то сломалось. К сожалению, это было не удивительно... все ломаются. И он через это проходил. Но наблюдать за этим было неприятно. А гость как будто знал как на него смотрят, сел на стул напротив кровати, саркастически улыбнувшись.
  Ммм, слышал. Как книга?
  Честно говоря, херня полная. Первая треть ещё ничего... но сколько же там бреда.
  Да, не без этого... а стоят дорого. Сын читает. Всё никак не отучу.
  Оба замолчали. Коля правда не знал, что тут можно сказать.
  Спасибо... за то что спас. За...
  У Зана глаза сразу стали на мокром месте, он запнулся. Но потом продолжил откашлявшись.
  Ты им жизнь спас. И тварь эту загнал.
  Мы загнали. Вы давно к этому готовились. Просто в конечном итоге это должно было произойти.
  Много хороших людей погибло. Случайных и нет.
  Это война... либо мы либо нас.
  Так просто?
  Нет... нет, совсем непросто. Мы теряем, хороним, боремся с болью, встаём и продолжаем драться. Так надо.
  Знаешь... приятно встретить того кто ещё верит. Вон Алабаев верит, парень так рвётся вперёд, его не удержать. Меня в молодости напоминает.
  Война дело молодых - лекарство против морщин.
  Это да, молодых...
  А ты?
  Дело замяли... как то легко и просто.
  Соловец рассказал как было дело. Ну не вывели бы его сами, вывели бы его чекисты в одиночку. Их бы всех перещёлкали. Человек совершил подвиг, в этом нет ничьей вины. Они бы всё равно стреляли, а не повезти могло кому ни будь ещё.
  Всё равно мне с этим жить Коль... и моей семьей тоже. Я уезжаю, друг предложил устроиться в юридической конторе, в Москве. Хочет взять меня партнёром. Дочь всё равно хотела поступать в ГИТИС или ещё куда.
  Москву сильно переоценивают, отвратительный город.
  Да ну... не всё так плохо.
  А здесь?
  Здесь мой дом. Много родни осталось. Но они тут жить не смогут. Не в ближайшие годы... они своего добились получается?
  В смысле?
  Они нашли способ сломать каждого. Каждого кого чьих родственников убили, каждого кого покалечили и унизили, каждого кого запугали. Мы вырезали их как опухоль. Но ведь на их место обязательно придёт кто-то ещё...
  Но на них всегда найдутся другие как ты и я. Как Алабаев. Или тот парень, что спас мне жизнь тогда в твоей квартире. И те другие, что были с нами тогда. Всё всегда становится очень плохо, прежде чем начать выправляться. Закон жизни.
  Ты правда так считаешь?
  Да. Я многое в жизни видел. И могу с уверенностью сказать одно. В этом мире зло не победит.
  А что с московскими спонсорами?
  За них взялись. Процесс будет долгим и тяжёлым. Но вода камень точит, как известно. После того что они здесь учудили, едва ли они чистенькими из этого выберутся.
  Мы живём в стране чудес...
  Да, но всё таки, сегодня Бог за нас.
  Ладно...
  Зандир подошёл к Коле, и крепко пожал его руку.
  Раз мы теперь будем теперь в одном городе, может увидимся?
  Всё может быть, но я часто в разъездах.
  Это то я понял...
  Зандир отошёл от кушетки, улыбнувшись.
  Что, правда книга так плоха?
  Ну пара интересных моментов есть...
  В дверь постучали, а затем не дожидаясь разрешения, вошли. Среднего роста худощавый мужчина средних лет, в отличном костюме с подвязанной рукой и вечно хитрым прищуром. Пожалуй образ благожелательного джентельмена нарушали лишь швы на голове и лице. Вороной старший посмотрел на следователя.
  Зандир.
  Василий.
  Они обменялись крепки рукопожатиями.
  Жаль что уезжаешь от нас... но понимаю. Зайдёшь ко мне перед отъездом в ресторан, обговорим дела?
  Конечно...
  Зандир ещё раз кивнул Коле и покинул помещение. Вороной сел на тот же самый стул.
  И болеть спокойно не дают да?
  Ну, я почти выписался. Досталось мне крепко, но как сказали, череп толстый, так что содержимое черепной коробки не пострадало. А остальное быстро заживает.
  Вороной удовлетворённо хмыкнул.
  Ты мне, москвич, жизнь спас. А уж про всё остальное что ты для всех нас сделал, я вообще молчу. За всех тех кого отомстил, от них самих оттуда думаю, да и от их родных и близких, тебе до земли поклон. Ну и... области ты нашей услугу оказал. Огромную.
  Приятно слышать.
  Не ехидствуй дорогой мой... легко никогда не будет. Но беспредел закончился. А нормальные люди с другими нормальными людьми, всегда договорятся. Тут годами не знаешь как заразу сковырнуть. А тут столько лет колупались, и за несколько дней выжгли всё.
  Справедливости лишь ради - не начни они друг-друга жрать, ничего бы не было. Невеселые дела творятся. Одну область отбили, а в других...
  Тенденция укрупнения капитала и укоренения коррупции. Ещё несколько лет назад, каждая сука орала 'Дай! Дай! Дай!'. Но орала она эта заискивающе. Сейчас каждая крыса в аппарате требует, что бы ей давали. Угрожает, огрызается, распальцовка... в мои времена такие борзые червей кормили. Если они сейчас себя так ведут, все эти проверяльщики, контролёры и прочие разрешители и запретители. То что с ними со всеми через пять лет будет? Мне за будущее страны страшно! Веришь?
  Верю... сам иногда задумываюсь и неприятно.
  Я это к тому, что из области мы их вышибли. И к нам они больше не сунуться, ближайшие годы точно. Но есть и другие области. И люди всякое рассказывают... про 'Анкор-Групп' и их хозяев. Которые как я слышал, кипятком уже ссут от того, что итальянские производители бытовой техники у них контракт на завод перебили в области. Я кстати уже заключил контракт на строительство этого завода. У меня небольшая строительная фирмочка есть... пять тысяч рабочих мест будет! Высокотехнологичное производство! Европейские экостандарты! Неплохое дополнение к бензиновому бизнесу, как считаешь?
  Коля закатил глаза улыбнувшись. А ведь через несколько лет Вороной может и в депутаты думские пойти, с триколором на лацкане... нет, слишком пошло для него. Губернатором или мэром? Уже теплее.
  Да, уже слышал.
  Высоко сидят, далеко глядят. Враги наши. И не будет нам жизни всем здесь, пока они будут на всяких уродов всякую грязную работу сваливать. А сами чистенькими уходить из под удара, и на Кипр отправляться пузо греть. Я знаю, ты думал об этом.
  Думал... поэтому тебе и позвонил.
  Поэтому и позвонил. Чем могу помочь тебе, брат мой с той стороны баррикад?
  Коля ухмыльнулся.
  Достань мне кое что. Вещь дорогая. Но с твоими деньгами, вполне по силам...
  
  
  23 октября. 21:42.
  Москва. Центральный Округ.
  
  Едва ли можно было события последних дней назвать иначе чем 'по воробьям из пушки'. Но по факту так оно и было. Генеральная прокуратура имела конечно свой интерес в расследовании, поэтому закусив удела, сразу 'застолбила' за собой место по потрошению 'Анкор-групп'. Правда, как только бойцы ОМСН ворвались в их офис на Павелецкой, автоматом были сделаны рассылки в более чем тридцать юридический контор и примерно столько же новостных агентств. То что о 'крупнейшей компании в сфере строительства инфраструктуры и промышленности' до этого не слышал никто, никого не волновало. Новость об очередном 'ментовском рэкете федерального масштаба!' как гласили заголовки, стала жаренной уже в первые 15 минут. Это была стратегия рассчитанная на жадность охочей до сенсаций даже не прессы а как уже становилось принято говорить 'агрегаторов новостей', которые распространяли информацию по интернету со скоростью пули. И эта стратегия полностью себя оправдывала, благо нужным редакторам и корреспондентам, деньги были занесены загодя. Ведь кто-то же помогал аналогично, уничтожать репутацию региональных компаний и смещать с постов ненужных чиновников?
  Так что встреча со сказать что не самым щепетильным и деятельным следователь генпрокуратуры, для Фёдора Никитина и Айдара Панкратова прошла в обстановке средней паршивости. Их 'мариновали' перед встречей часа три, потом старший советник юстиции их с большим смаком 'возил лицом по столу', припоминая огромное количество домыслов и ничем не подтверждённых слухов об их коррупционных схемах, связях с криминал и рэкете. Только вот никаких реальных доказательств не было, но как им грозились, более тридцати сотрудников прокуратуры и ГУВД по городу Москве, сейчас занимались тем что тщательно перебирали все документы. А ещё 'в цвет' были показания некоего, неизвестно откуда взявшегося гражданина Ружко, который заявлял что имел дело как минимум с одним из троих владельцев компании 'Анкор-групп'. Но только вот встречу с ними он мог иметь по любому поводу. А сами Никитин и Панкратов в один голос утверждали что вообще не помнили кто это, может видели, может нет. В конечном итоге, после нескольких звонков сверху, у кого то на самом верху нервы сдали, и уже звонок старшему советнику привёл к тому что задержанных пришлось отпустить по подписке о невыезде. В девять сорок две вечера двое коллег вышли из здания Генпрокуратуры на Большой Дмитровке, где окружив ожидающий их 'Бентли', перегородив весь переулок стояла толпа человек в десять журналистов, из которых половина была телевизионщиками. Они громко и деятельно требовали что бы им ответили на наводящие вопросы. Среди всего этого гомона, пока Фёдор садился в машина, Айдар решил ответить так, как предполагалось их стратегией. Ну и чуток добавив от себя. На него смотрели объективы камер минимум трёх федеральных каналов. Он излучал уверенность, силу, говорил чётко и ясно.
  Я считаю, что мы наблюдаем вопиющий акт коррупции. Вопреки словам нашего президента Дмитрия Анатольевича, о том что 'хватит кошмарить бизнес', отдельные высокие чины в МВД и прокуратуре, я подчёркиваю! Отдельные! Занимаются тем что для своих друзей чиновников, пытаются как это принято говорить среди них, 'отжать' честный бизнес! Наша компания 'Анкор', имеет хорошую репутацию, что являются итогами долгих лет добросовестного ведения бизнеса на благо наших партнёров и сотрудников. Мы честные бизнесмены, которые строят Россию такой страной, в которой хотелось бы жить нам всем! И мы не перестанем строить её! В ближайшее время мы выступим с заявлением, и назовём всем имена и фамилии тех людей, что ополчились против нас! Ну а пока нас ждут дела.
  Как только дверь захлопнулась, 'Бентли' торопливо поехал от толпы по пустующему переулку на север. А всю уверенность и браваду с обоих сдуло как ни в чём не бывало. Как не странно, особенно 'накрывало' сейчас Фёдора.
  Какой же это всё пиздец... какой же это всё пиздец!
  Хватит скулить!
  Это же был Белилов! Белилов сука! На этом уроде клейма ставить негде! Он себе дом отгрохал на Новой Риге в четыре этажа! Даже если он нас так щемит, ты понимаешь что это значит?
  Это значит что ты обосрался. Со своим маленьким проектом...
  Я пытался...
  Что ты пытался? Объясни мне? Что ты пытался?
  'Партнёры' смирили друг-друга очень и очень неприязненными взглядами.
  Пытался...
  Ты пытался поднять дешёвого бабла. Поставив под угрозу проект. Доигрался, интриган херов? Мы в полной разработке. Всё! Фенито бля комедия!
  Встроенный над минибаром телевизор перед ними зазвонил.
  Блядь... - почти что шёпотом выругался Айдар. После включил телевизор. В этот раз говорили с ними по русски. И учитывая контекст разговора, это было не очень хорошо. Голос был искажён, но не сильно. От них не хотели слышать оправданий. От них хотели услышать без языковых особенностей - что они собираются предпринять...
  Ну что, дорогие мои. Вы доигрались.
  Господин... Лемке? - С надеждой спросил Фёдор.
  Какая тебе хрен разница, кто подпишет тебе смертный приговор? Ты, членосос?
  Послушайте... послушайте. Я понимаю, вы...
  Айдар, если он сейчас скажет слово расстроены. Возьми из бара штопор и бей его в горло пока он на захлебнётся в собственной крови.
  Фёдор замолчал.
  Итак... давайте мы проясним ситуацию... вся наша деятельность на территории России свёрнута. Все наши контрагенты на местах, которых мы покупали, со дня на день поймут что у нас больше нет власти, и они попросту разграбят всё что мы им дали. Эта власть коррумпирована. Но в ней хватает людей двух типов. Тех кто не разделяет наши ценности вообще. И те кто готовы разделять любые ценности. Первые давно искали образ врага, и нашли его в нашем лице. А вторые уже сегодня готовы продаться любому кто предложит больше. И желающих их купить полно.
  Этот повествовательный спокойный тон не обманывал обоих. Фёдор и Айдар понимали что живы они просто потому что... честно говоря чёрт знает почему они ещё живы.
  Давайте ещё проще. Из-за вашей авантюры, мы все, оказались, по уши, в говне. И я хочу услышать, как вы собираетесь эту ситуацию исправить...
  Они оба молчали, потому что отвечать надо было тщательно продумывая варианты ответа.
  Ну... - Айдар задумался. - Ну... я думаю что... нам надо временно залечь на дно.
  Это не идея... это здравый смысл, тупорылый ты мудак!
  Фёдор решил перейти к мольбам и оправданием.
  Послушайте! Да, ситуация паршивая! Но ведь это было ожидаемо! Мы столкнулись с государством! Мы в течении долгих лет были силой что влияет на процессы. Рано или поздно власть должна была нам ответить! Каким образом мы могли повлиять на эту ситуацию? Что мы могли сделать?
  Вы могли не создавать эту ситуацию с самого начала! Бандитов надо сажать! Политиков покупать! Честное слово, может отдать вашему водиле приказ решить проблему прямо сейчас?!
  Оба замолчали...
  Нет... к сожалению сейчас на счету каждый человек...
  
  ...
  
  Осень всё таки выпала в этом году на редкость тёплая, как и весь год. После пожаров от которых задыхалась вся страна, в сырые и дождливые дни всё перетекло неохотно. И даже сейчас в последнюю треть октября, на улице всё ещё стояли погоды пусть и сырые но совсем не холодные. Москве шла осень, после сухих и пыльных дней по конец сентября, задыхающееся город ополаскиваемый дождями и прохладным ветром отдыха в тени низкого пасмурного неба. Город старый и при этом огромный, бурлящий потоками жизни, слишком грязный и сумбурный в последние годы, он всё таки был прекрасен. Даже не смотря на то насколько неумело гламур и неоновые вывески скрывали злобу и грязь.
  Парковаться за кинотеатром 'Пушкинский' было так себе идеей. Но вечером здесь было достаточно просторно, да и едва ли кто-то будет после девяти вызывать эвакуатор. Даром что связываться с приезжающей в рестораны банкетной публикой желания ни у кого нет. Да и на вишнёвую 'семёрку' никто не обратит внимания, 'бомбил' в это время в центре много. А ещё это была единственная по настоящему пустынная точка на маршруте. Он знал что они поедут здесь, кратчайший путь до Тверской, и дальше прямым взлётом до Шереметьево, где их ждал самолёт. То что они рванут в аэропорт Коля не сомневался вообще не секунды. После всего случившегося они могли сделать только один тактический и стратегический верный ход. Есть люди которые тебя способны удивить, но эти не из их числа. На проспекте? Там начиная с Белорусской, нет ни одного светофора и проспект превращается по сути в одну сплошную автомагистраль до Петербурга. К тому же дорога как обычно будет забита наглухо, особенно в районе Алабяно-Балтийской бесконечной стройки, слишком много случайный мишеней. А здесь место было не идеальным, но был хотя бы простор для манёвра. Коля тяжело вздохнул и достал сотовый. Нет, он не переживал. Наоборот он чувствовал себя очень легко и спокойно. Он очень хорошо знал это чувство. Когда всё зависит только от тебя. Но он должен был сделать ещё кое что, что бы быть полностью спокойным.
  Алло.
  Да... Коля?
  Пап, привет. Как вы там?
  Да ничего, нормально. Ходили на озеро гулять.
  Рыбу ловили?
  Не, сегодня ветрено, просто гуляли.
  А Слава как, он может подойти?
  Нет, мы его уже спать уложили. Мама сейчас на кухне картошку на завтра чистит. Позвать?
  Да не, пусть чистит. А ты чем занимаешься?
  Тетради разбираю, работы до полуночи.
  Коля внезапно задрожал, он почувствовал это с той стороны трубки, этот тон в голосе.
  Коль, ты как там?
  Работаю пап. Злодею не перестают гадить, а нам нельзя уставать их ловить.
  Красиво звучит.
  Стараюсь. Слушай, я не...
  Он хотел сказать много чего, но не смог. Это конечно был уже не первый такой разговор. Но всё равно это было тяжело. Когда сказать надо слишком много, но тебе не хватает слов.
  Что такое сынок?
  В горле пересохло.
  Я хотел сказать что мне придётся уехать ненадолго, скажем так, в длительную командировку. Но я хочу что бы ты не переживал, и мама тоже. Я вернусь, обязательно, просто, на этой уйдёт много времени. Меня за рубеж посылают.
  На этот раз тяжело вздохнули с той стороны трубки.
  За рубеж значит?
  Пап, правда. Просто я не смогу какое то время выходить на связь. Володя будет приезжать к вам постоянно, помогать чем сможем.
  Коль, какого чёрта...
  Пап... папа, пожалуйста не переживай. Я люблю вас, всех. Я позвоню как смогу.
  Коля выключил телефон и бросил на приборную панель. В уголке глаза что защипало. Но это сразу вытер, глубоко вдохнул носом.
  Либо так, либо никак.
  После чего, недолго думая включил уже старый и побитый жизнью кассетный аудиплеер. Пришелец не то что из начала десятилетия, а скорее даже из конца прошлого века. Совершенно неожиданно, заиграла 'Ночи в Белом Атласе'. Это было настолько забавно, что представив насколько по киношному это выглядит со стороны, Коля засмеялся.
  Он достал с соседнего сиденья из под тряпки АКСУ и ещё раз проверил патроны. Обычно он не любил оружие с чрезмерной огневой мощью. Но здесь это было необходимо, высокоскоростная цель могла и не затормозить, нужен хороший разброс. К тому же машина была бы наверняка бронирована. Он ещё раз посмотрел на патрон в магазине. Бронебойный снаряды с наконечниками из обеднённого урана, после разрушения головки выбрасывающие вперёд шрапнель. Товар штучный и весьма дорогой. Как раз для человека который знает что делает. Осталось только дождаться цели. Он осмотрелся, по бульвару мило воркуя шла парочка, они пройдут мимо и скроются на площади, он им точно не навредит. По той стороне улицы уже шли люди, уставшие или же уже выпившие, но их было совсем немного, всё таки поздняя осень не лето, к тому же будний день. Он всё предусмотрел, потому что это его работа. Перед глазами встали все. Те трое пацанов что тогда были с ним идя спасать семью Зандира, те трое девчонок тогда в Карелии, его сослуживцы, все те кого он почти не знал или знал всю жизнь. Он знал зачем он это делает. Он знает кто он такой. И они тоже сейчас узнают.
  Он зарядил автомат, достал из бардачка капу и вставил её в рот. Он так уже делал, 'жигулёнок' машина крепкая, но приятного всё равно мало. Он увидел в нескольких сотнях метрах сзади чёрный представительский 'Бентли'. Для центра машина абсолютно стандартная, но он знал что это они. 'Жигулёнок' чутка потарахтев, всё же замурлыкал, Коля начал разворачиваться...
  
  ...
  
  Что нам делать? - Спросил Айдар, он уже успокоился и перестал грызть душку собственных очков.
  Вам, двоим? Лететь на Объект.
  Оба оторопели, но Советник это видел, и не дал им не сказать не слова в ответ.
  Вы господа оба облажались. По полной. И раз вы у нас несёте за это всё ответственность, значит и разгребать Адаму будете помогать всё лично. В Москву вы больше не вернётесь.
  Но нам не обязательно уходить из страны. Мы ещё можем отыграться...
  Шайсе... вы два долбоёба ещё не поняли?! Вы нас всех засветили как долбанный прожектор! Вы, сраные свиньи, думали что вы умнее нас?! Думали что сможете у нас за спиной проворачивать свои дела, а потом когда всё ожидаемо пойдёт через пизду, просто взять и умыть руки?! Скажите спасибо Бережковскому, что его успех хоть как то оттенил всё это фиаско! Вы едете на Объект, точка! И если вы не сможете даже там доказать свою относительную полезность, значит мы полностью расторгнем с вами контракт. Я понятно выразился?! Тупые свиньи!
  Ответить коллеги ничего не успели, потому водитель резко попытался уйти вправо, но не смог. 'Семёрка' влетела вбок со всей дури, поскольку пристёгнут не был никто, все полетели по салону кто куда. Машина конечно была бронированная, и столкновение её не сильно повредило, но законы физики никто не отменял. Седан повело прямо в стену кинотеатра и он влетел в неё со всей дури. 'Семёрка' отлетела обратно как бильярдный шар, капот конечно разнесло всмятку, но салон был цел. Отстегнувшись, с кровоподтёком наголове, Коля не сразу, но сумел открыть дверь и выйти. Водитель подбитого автомобиля тоже был в кондиции, открыв дверь он сразу же начал поднимать на Колю ПП 'Скорпион'.
  Куда ты придурок. - не без горечи Коля всадил водителю короткую очередь в грудь. Это была просто его работа, верно. От того делать свою ему сейчас было ещё более неприятно. После длинная очередь прошила салон насквозь. Да, тот был бронированный, но от таких то снарядов это не спасло, из-за разлёта шрапнели всё внутри превратилось в кровавое месиво. Он высадил весь рожок до конца, после чего подошёл, выбил ударом ноги боковое стекло которое уже было в хлам, то сразу не поддалось, поэтому пришлось ударить ещё пару раз. Окно поддалось, он кинул вовнутрь единственный подарок который у него был, гранату 'ф-1'. После чего стремительно ушёл на десять шагов назад. Когда машина взорвалась, он бросил автомат, снял с себя куртку и кинул на землю. Испуганные женские крики и резкие звуки тормозящих шин слышались со всех сторон. А ещё губа болела, он сильно ударился, сплюнув вместе с капой кровь, Коля вышел на середину проезжей части. Отметив для себя что по крайней мере в центре милиция работает как надо. Из выхода метро с автоматом бежало трое молодцов, впереди и за спиной тоже появился утлый 'жигулёнок' ППС и будто бы сбежавший из американских фильмов патрульный 'Форд Краун Виктория' ещё из 90ых годов. Ещё через минуту таких машин уже было пять штук. Он встал на колени, они шли к нему с опаской, с автоматами и пистолетами, правильно опасались. А в друг смертник? А в магнитоле всё ещё играли 'Ночи в белом атласе'. Коля понял что смеётся как полный псих, когда его едва-едва не уронили лицом на битое стекло и не заломили руки.
  
  
  25 октября.
  Москва. Фили.
  
  Парк Фили, даже по меркам такого огромного города как Москва, считался местом на отшибе. По меркам достаточно престижного западного округа (мало промзон, и много парков вдоль обширной поймы у извилистого русла почти чистой Москвы реки), парк был довольно диковатый. Но зато здесь всё ещё не было по обеим берегам 'гетто' для привилегированных особ за дикие миллионы в иностранной валюте, не чуть менее дорогих 'фешенебельных' жилых комплексов. Коих становилось всё больше и больше в подобных местах. С этой стороны был ещё не сбросивший последнюю листву, симпатичный лес. С той стороны, за рекой, болота острова Терехово. Была середина рабочего дня, и народу в парке было немного. Парочки пенсионеров или иногда пенсионеры с детьми, парочка спортсменов занимающихся бегом. Не стоит забывать что спускаться вниз к реке, предстояло по пятидесяти метровой лестнице, а это осилит далеко не каждый. Парк был в основным для местных, не Измайлово и уж тем более не Сокольники, мало кто сюда приезжал целенаправленно. Так что народу было не слишком много. Сверху нависало тяжёлое свинцовое небо и моросило. Но в целом погода была вполне приятная для середины осени. Сергеев был прилично выглядящим солидным мужчиной, своего положения и возраста, что характерно, в абсолютно одиночестве. Стоял на набережной и ел мороженое из вафельного стаканчика, ванильное. Павел Константинович подошёл слева и закурил 'Мальборо'.
  Заголовки газет просто класс. Особенно понравилось, в 'Комсомольской Правде' кажется - 'Последние Залпы Десятилетия'. Это же куда интереснее чем какие то там убитые в каком то там замкадье... много хороших людей погибло.
  Такова наша работа... Может мороженку хотите?
  У меня непереносимость лактозы лет с 25. Будете делать вид что этого не знаете?
  Мы конечно всесильны, но не до такой же степени... а вот курить вам бы бросать нужно.
  Честно пытался трижды за жизнь, не получается и всё тут. Сумел лишь сократить количество, до двух сигарет в день. На большее не хватило.
  Всё от нервов...
  А вы как справляетесь, медитация? Тантрический секс?
  Я смотрю, вы сегодня не в духе.
  Ветер поднимал в воздух то что осталось от листвы, и выбрасывал её в воздух над рекой.
  Я честно пытался полюбить этот город, но у меня не получается. Хотя в таких местах и в такие моменты, я почти уверен что мне здесь нравится. Но всё равно не любовь... странное место для встречи.
  Ну я решал вопросы с уважаемыми людьми, а они как известно, концентрируются в западном округе столицы, когда не торчат в центре. У вас гораздо меньше причин быть здесь.
  Безопасность на Хруничева, и той части что ещё отвечает за космос, и особенно за её пределами - давно уже оставляет желать лучшего. Меня попросили быть парламентёром между 'Роскосмосом', местными предпринимателями, и союзом ветеранов МВД, что бы поставить в этом месте нормальный ЧОП, с нормальной охраной и нормальными ребятами в сотрудниках. Ведь сейчас массовые сокращения начинаются, скоро многим нужна будет новая работа. В месте где их ценят, платят нормальные деньги, работа не такая экстремальная как служба в органах, но тоже важная и нужная.
  Вы не в восторге от реформы, и вообще от нынешнего руководства... хотя зная вас, вы не в восторге от любого начальства.
  В Советском Союзе мы особо не говорили о политике, каждый был в партии. Но по сути все знали что всё это один сплошной маскарад и лицемерие. Так чего о ней говорить? Но последние 20 лет у нас другая крайность, мы всё время только и говорим о политике. Все о ней говорят, от таксистов и пенсионерок, до имбецилов из телевизора. Все эти разговоры про вступление в ВТО, про борьбу с коррупцией, про молодёжную политику, про честные выборы. Мы так много говорим о политике, говорим о ней без смысла, просто ради самой говорильни, что уже давно забыли что за любым принятым решением всегда стоят люди. И какое бы решение принято не было, влиять оно будет именно на людей вокруг нас. Любое решение. За этим решением, каким бы важным оно не было, тоже стоят люди. Не только коррупционеры и откровенные предатели, но и настоящие профессионалы. И просто те кто честно вкалывают по 12 часов в сутки, шесть дней в неделю, гробя свою здоровье и психику. Милиция у нас, как говорится, не фонтан, но она плоть от плоти нашего нынешнего общества. А так можно перекраивать всё до бесконечности - но если не изменятся люди, само общество, всё останется по прежнему.
  Как говориться, чем больше вещи меняются, тем больше остаются прежними. А мы можем лишь жить на данном этапе истории, и надеется что поступаем правильно. Даже при самом одиозном правителе, поступающий правильно дознаватель тайной полиции, спасает людей больше, чем отправляет к стенке.
  Интересная постановка вопроса. Особенно на фоне произошедшего. Наворотили вы делов.
  Не в первый раз уже.
  Не в первый, нет. Но публичность произошедшего изрядно испортила всем настроение. Хотели знать, чего именно боятся власть придержащие? Именно вот этого - мгновенного правосудия. На месте, без суда и следствия.
  Можете считать меня легкомысленным. Но меня слабо волнует судьба этих уродов.
  А надо бы, что бы волновало. Ведь вы нажили в их лице себе могущественного врага.
  Я так не считаю. Они планировали антиправительственные действия, санкционировали на территории нашей страны ряд преступных акций приведших к большим жертвам. Откупились от нашего правосудия, как и всегда. Но всех купить не смогли, и их настигло наказание. После такого их верховоды как минимум крепко задумаются о том, что бы вести свои дела максимально тихо, что уже не даст им многого достигнуть. А может быть вообще не вернуться в страну больше.
  Сергеев устало вздохнул.
  Вы рассуждаете как любой порядочный человек, отягощённый знаниями о мире в котором живёт. Но мы с вами непросто люди. На нас с вами лежит ответственность.
  На мне лежит ответственность за моих людей. Которых когда то, году в 2002 кажется, было 25 человек. А сегодня осталось одиннадцать. Я не питал никогда иллюзий относительно того, кем являются мои люди, и кем являюсь я сам. И что с нами будет в конечном итоге, когда верховоды наверху решат, что для них лично ситуация в стране уже не критична, и мы им ненужны.
  Вы говорите с человек из этих самых 'верховодов'. И вы всегда знали что я держу слово. Но если вы пойдёте войной против половины всех богатых людей в стране, даже я не могу вам помочь. Моя задача, поддержание мира в стране, и её безопасность. А вы такими своими ми доведёте дело, в лучшем случае, до крайне жестокой борьбы бульдогов под ковром. Если не до госпереворота.
  Мы уже 12 лет только этим и занимаемся. Так что я уже давно ничего не боюсь. Своё я отбоялся когда был опером в Адмиралтейском районе. С тех пор у меня психологический дефект, я не способен испугаться. За себя по крайней мере... что вы сделаете для моего человека? Вы ведь не станете спорить, даже если вы не согласны с общей стратегией отдела - что он оказал стране огромную услугу. И за такое его наказывать, тем более так, было бы просто верхом подлости.
  Как вы заговорили. Как будто мы тут с вами в старых добрых фильмах про благородных службистов. А не в реальной жизни, ага... Своё слово я сдержу. Но Гурбарёву придётся отсидеть. Процесс будет закрытым и быстрым. После один год, в строгого режима. Ровно один год. Когда шумиха уляжется, мы его отпустим, просто потеряв в системе. Мы не оставим его гнить там. Но этот год ему придётся продержаться. В конечном итоге тюрьма для него сейчас самое безопасное место. Его семья в безопасности?
  Разумеется. И мягко говоря не в восторге от происходящего.
  Он ведь отец одиночка?
  Сына родители воспитывают.
  Всё таки это глупо. То что он делает. Да и мы тоже...
  То что мы делаем? Оставляя семьи?
  Павел докурив, 'сточил' бычок об ограду, и отправил его щелчком в ливневый сток. Сергеев продолжил мысль.
  Эта служба никогда не поменяется. Наверх всегда и во все времена лезли люди самого разного склада ума, и всегда необходимо было фильтровать процессы. Преторианцы появились ещё в древнем Риме не просто так. Такова природа нашей цивилизации в которой мы живём. Но... в какой то момент количество жертв на которые мы идём, становиться тяжким бременем. Сколько народу мы похоронили, сами, сознательно, потому что поступи иначе, жертв было бы гораздо больше. Сколько моментов жизни пропущено, сколько не сделано.
  Это война, мы делаем то что должны делать. Но проблема даже не в этом к сожалению. Не в том с кем воюем. А в том за кого.
  Сергеев ухмыльнулся, доев стаканчик, после отряхнул руки. Павел Константинович тоже ухмыльнулся, он понял что ему ответят.
  Мятежные мысли да? Иногда посещают... дайте нам 40 лет, и не узнаете нынешней России. И не надо забывать, что сделали с автором этих слов, и с многими кто придерживался его мнения. В результате, его слова оказались правдивыми. 40 лет России не дали, и к власти прорвались мракобесы, черти и прочая шваль. И погуляли так славно, что потом что бы страну спасти, пришлось прибегать к массовым репрессиям и ссылкам, не разбирая правых и виноватых. Так всегда бывает, когда высвобождаешь силы которые обуздать невозможно. А потом тебе приходиться делать большое добро исключительно только из не менее большого зла. Потому что делать его тебе, попросту больше не из чего.
  Вся эта софистика в результате нас приводит к одному и тому же выводу. Реальное положение дел более чем печально. И что с этим делать похоже никто не знает. Не будет у нас 40 лет спокойной жизни, не дадут. Стабильность ваша существует пока систему заливают деньгами. Только это вызывает обратный эффект. Раньше власти в стране были две. Условно наши 'красные' и условно криминал 'чёрные'. Чиновники были 'продажными девками капитализма'. А сейчас и красные и чёрные, и чиновники... корпорации и крупный капитал, в том числе из бывших и 'наших' и 'не наших', подминают под собой всё. Тот порядок что уже начинает исчезать, это совершенно ублюдская система. Но в основе её строительства были хотя бы какие то базовые принципы. Мы со всеми всё порешали, обозначили чёткие рамки что делать можно и чего нельзя. Мы чётко обозначили последствия всех принимаемых решений. И этим мы смогли очистить улицы от криминала. По крайней мере до той стадии, когда люди уже могут ходить по улицам вечером и не бояться что их убьёт случайно прилетевшей автоматной очередью. Что всё самое отмороженное зверьё выбито из игры, или находится под жёстким давлением иерархии. Остальное система должна уже отрегулировать законными методами. Только вот ей не дают. И боюсь что не дадут этого сделать и впредь. И нынешний разгром МВД с прокуратурой, это камень именно в наш огород. Сначала нашими руками зачистили криминал, теперь зачищают нас. И я бы конечно, будь моложе лет на 15-20, и гораздо наивнее чем сейчас, очень сильно бы хотел верить в то что зачистку эту проводят, потому что у нас в стране наконец хотят жить по закону и конституции. Но мы ведь с вами оба прекрасно понимаем, что истинная причина другая. Экономика на подъёме, и покуда Россия рвётся, особенно на фоне кризиса на западе, вперёд по экономическим показателям, кто-то хочет оседлать волну и урвать как можно больше. Я не пророк, но знаю этих людей. И ту новую поросль, молодых, пустоголовых и безжалостных ублюдков, с престижными дипломами, что идут им на смену, на заготовленные места, я тоже знаю. Ваша система, потерпит крах в течении десяти лет. Просто потому что они выжрут её как саранча. Покуда до низу до народа будут долетать внушительные крохи общего благолепия, никто не будет этого замечать. Но однажды ситуация изменится, пирога перестанет хватать на всех. И тогда они начнут жрать друг-друга. А поскольку мы говорим об аморальных и безжалостных мразях, в процессе этого пожирания, люди будут умирать сотнями в день. А потом, когда жрать станет совсем нечего, а звериную натуру не усмиришь, они начнут жрать и народ тоже. И начнётся у нас такой разгул преступности, что это можно будет сравнить не с 90ыми, а со временами НЭПа. А там и до второго 1917 года недалеко. И вы это тоже прекрасно понимаете.
  Сергеев посмотрел на коллегу, который умолк и смотрел куда то вдаль. После чего начал тихо аплодировать. Чем вызвал у того некоторое усталое раздражение, но не более того.
  Если вы это не репетировали, то я впечатлён. Не пробовали книги писать?
  Вы же знаете что пишу... только их почти не издают.
  Всё что вы говорите правда лишь отчасти. Я не буду пытаться быть большим оптимистом чем есть на самом деле. Ситуация и правда очень паршивая. И про то что на место старых козлов, вроде нас с вами. - В этот момент Павел хихикнул. - идут молодые идиоты которые ещё хуже, тоже правда. Мир всегда меняется, и всегда когда это происходит, на некоторых поворотах становится страшно. Сейчас как раз тот самый момент. Нам выпала участь похоронить одну империю, и стать участниками строительства уже другой страны. Такое иногда происходит, и это пугает масштабом бедствий. Но терять голову нельзя. А ещё нельзя терять веры, в правильность того что мы делаем. Что касается опухающих кошельков, сходящих с ума от безнаказанности, то конечно и в этом вы правы. Но 'кровь за кровь' было вашим принципом, когда организацию создавали. Отвечать террором именно на террор. Я достаточно хорошо вас знаю, и знаю что вы не настолько сердцем ожесточились, что бы выписывать разрешения на ликвидацию даже полных подонков, если на их руках реально нет крови. Мы с вами оба знаем, что есть черта за которую переступить мы, как государственные люди и офицеры, не имеем права. Потому что мы с вами ещё можем очертить границы правильного и неправильного, а вот те кто пойдёт за нами и после нас... перейдём эту черту, остановится уже не сможем. Будем вешать и стрелять, пока в стране люди не закончатся. Мы озлобленные, на нас давит колоссальный комплекс неполноценности длительностью в десятки лет и застарелые обиды, мы от развала СССР ещё неизвестно когда отойдём. Новое поколение 90ых уже вступает во взрослую жизнь, поколение рождённых в новом тысячелетии уже на подходе. Мы можем лишь направить их, скорректировать курс, насколько они нам позволят. Но жить и строить новую страну уже им, а не нам. И мы с вами оба знаем из личного опыта по своим внукам, что заставить нынешнее поколение делать что-то невозможно. Можно лишь убедить их, делать то что правильно. Тогда и крови можно будет избежать, большой крови по крайней мере.
  Звучит оптимистично. Вы вынуждены быть пессимистом по долгу службы и в силу своего звания, ибо ждать худшего ваша работа. Но вы остаётесь оптимистом. Это дорого стоит. Хотел бы я его разделить, особенно того что касается детей. Но с первым пунктом я не согласен. Вопрос не в том, готовы ли мы проливать кровь если это необходимо. Да, мы готовы, если надо. И вопрос даже не в том сколько линий мы готовы перешагнуть что бы предотвратить тот самый момент наступления мракобесия и хаоса, который уже не угомонить иначе как сотнями тысяч трупов. А в том что мы обладаем моральными принципами, которых у людей с той стороны нет. Как известно, границы есть у нравственности, у человечности они есть, а у безнравственности и бесчеловечности их нет. Они дети, биологические или фигуральные, тех уродов у кого у самих руки по локоть в крови, и мы с вами хорошо знаем этих людей. Вопрос, что их будет удерживать от того, что бы самим переступить черту и начать уже репрессировать и судить нас? Власть которую они покупают? Законы которых они не боятся? Вот и получается, что они всегда готовы будут переступить черту, которую мы переступить боимся. И я бы даже согласился, что то что мы морально выше, это не просто правильно но и делает нас сильнее. Да только вот... цена ошибки нам очень дорого встанет.
  Значит нам надо просто быть готовыми, что бы в какой то момент сделать то что необходимо... хотя врать не стану. Пространства для манёвра у нас всё меньше. Правда в том, что люди устали от беззакония, в любом виде и в любой форме. Да, люди всё никак не могут нажраться, после нищенских полуголодных времён... да мы чёрт возьми за последние полтора века, хоть когда ни будь хотя бы просто ели досыта? Убогое мещанство вкупе с крысиными бегами за богатством, очень способствовало развитию Дарвинстского мышления. Но ведь они всего лишь люди, неплохие люди, нормальные. И они хотят жить в нормальной стране. Может быть, через пару лет, мы уже дойдём до той стадии, когда мы сможем строить нашу страну путём реформ и согласно букве закона. А не путём проведения акций на территории своего же государства.
  А что будет с нами, когда наступят эти прекрасные времена?
  Вопрос был задан обычным тоном. Но понятно было, что задан он совсем уж на невесёлую тему.
  Моего слова будет достаточно? Захотите остаться в системе, останетесь, захотите уйти, уйдёте. Вы делаете то что необходимо. И даже не смотря на то что было сделано несколько дней назад, у меня не разу не было поводов жалеть о том что мы делаем. Потому что я доверил это дело, нужному человеку. Вам, Павел Константинович. Тому, чей моральный облик и чей компас, не разу не вызывал у меня сомнений. А это знаете ли ценно, знать таких людей и работать с ними.
  Они наконец замолчали, на какое то время. И оба просто смотрел на тот берег реки, на болотистые берега острова за водной гладью. И на где то вдалеке виднеющееся высотки что строились тут и там. Ветер уже вовсю гонял осеннюю листву и разгонял рябь на воде.
  Целый год в 'Полярной Сове'... Господи Боже.
  Да, приятного мало. Но он справится. Это самое безопасное место где он может находится в ближайшее время. После всего что он сделал и через что прошёл, всего 12 месяцев, это лишь ещё немного сверху. Всего лишь немного сверху.
  Малиновый щербет у них там продаётся?
  Вроде да.
  Ну пошли, посмотрим.
  
  Продолжение следует.
  09/07/2018 - 28/08/2022
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"