Смешно, когда столичник, вырвавшийся на зеленый простор из "Заколдованного Круга", на 3-х с половиной литровом, полу-внедорожном модном авто рвется обгонять случайные "Дэу Матиссы" и "Рено", и счастлив, обставляя (!!!) эти 3-х цилиндровые или 3-х с половиной сильные дачные табуретки. Правда, прикольно - во дурак.
Круто было бы, - если б наоборот.
Но они там теперь этого не знают и не понимают - замкнутое в элитном трех-камерном стекле поколение интернет-драчных игр и нерускоязычной, ломано переводной с английского рекламы - "двигатель внутреннего возгорания", "ас своего дела", "работал на немцев по заставлению фашистов" ... Гугло-клоуны.
А потом, вернувшись в бетонно-асфальтовую публичность, "типажи" повествует о "доброте, которая перетекает из проекта в проект", и о том, как ему (и им всем) "нравится такой сработавшийся уже сплоченный коллектив и как много доброго, хорошего, друзья, в нашей жизни ...".
Почему так сладко?
Почему слово "друзья" вызывает желание почесаться или совсем "вывернуться"? Почему рядом с "добрыми", с "друзьями" и "милыми дру'гами" - обязательно кидалово или карьерист-гонщик? "Такова се ля ви". Без вариантов и фантазий, как три ноты в ночном клубе.
Парадокс "доброго кидалова".
А настоящее в этой формуле где? Наверное, там, где меньше видно - за стеклами на трассе.
И если раньше хотелось сбежать на воду от бандит-"погонников", то теперь - лишь бы не видеть пластмассовых и не услышать случайно:
"- Друзья! Други мои! ..." - и дальше скользкий пластик по тексту.
Как же хорошо там, где нет голосов с берега, где только стрепет крыльев поднявшейся вдруг к солнцу стайки уток, да убаюкивающий плеск, колыхание воды, пусть хоть от самого слабого ветра.