Звуки легко складывались в слова, слова - в фразы, фразы сами собой выстраивались в длинные совершенные цепочки, безошибочно логично создавая, выравнивая и завершая непонятный еще до конца, но ясный в своем безостановочном беге сюжет. Часы в гостиной ровно и медленно пробили восемь. Он открыл глаза. Ее рядом не было. Ах, да, сегодня она к родителям пораньше, какой-то там семейный сбор. Стол, треп, суета, надо, до вечера ... И он снова закрыл глаза. Фразы и картинки тут же потекли снова.
Он давно заметил, что когда рядом нет женщин, пишется и думается по-особенному четко и ясно ... Особенно - о них. Он усмехнулся в своем сне возникшей тавтологии усиления. Пушкин, наверное, писал оды Гончаровой или пока ухаживал за ней, скрываясь в семейные годы для своего светлого творчества в уединенных беседках в глубине заброшенных углов сада, или же - только в ее отсутствие, когда она уезжала к маме. Однозначно. Кстати, творчество становится "мучительным" только если не находишь для него места и вынужден бежать, скрываясь и тем мучаясь. "Творчество" - всегда радость, а потому всегда - "светлое".
Оттого и полез тогда Пушкин на пулю, уже будучи плотно женатым - Кризис невозможности творить всепоглощенного любимой. Это убьет любого "урожденного на вечные амбразуры". А какое творчество, когда его "милая Натали" всегда рядом, неотлучно, 24 часа в сутки, днем и ночью, предсказуемо, неизбежно, неизменно и ее любовь требует, требует, требует ... Любовь! Да еще и оглашенная поэтическими строками на весь светский мир. Это тоже обязывает.
Антагонизм нелинейного Творчества и линейной, распланированного, упорядоченного социумом чувства. В этом случае, пожалуй, - брак. Системный брак:
"Воин, игрок, творец" - оппозит - конвейер, план, бухгалтер, светское "ку три раза перед образом обожаемого Пэ-Жэ".
Светский конвейерный образ, взявший верх над своим вершителем. Железная маска, позволяющая смотреть только в том направлении, куда сегодня направлены ее глазницы, получать ровно столько света, сколько они пропускают и поглощать только то, что пролезает в ее ротовое отверстие вместе с ложкой. Эк, куда тебя занесло, братец. Он поморщился во сне, увидев такое, но образ понравился. Светская обязательность влюбленного мужчины, публичного поэта.
Тюрьма Публичного. Маска. Социум никого никогда не оставит без маски. "Маска свободного влюбленного художника!", - Пушкин! Мы ждем! Как у Вас там сегодня с Натали? Напрягитесь, милейший, порадуйте общество подробностями душевных терзаний! Это ваша государственная Обязанность, в конце концов, мы требуем, требуем и аплодисменты, аплодисменты ...
Сквозь сон часы пробили половину, ничего не требуя и не отвлекая спящего от потока картинок. Женщинам всегда необходимо внимание. Они - требуют, даже когда не просят. Взглядом, счастливыми глазами. Одним своим присутствием. Особенно - счастливым.
Перебирая возникающие за закрытыми от мира шторками глаз картинки, он выделял и складывал, сортировал по полочкам, снова доставал примеры из глубин иных снов, событий, которые давно уже стали единым целым с реальностью. Вместе. Сны, не сны ... реальность? Микс, пожалуй. Он снова вернулся к милым, единственным и любимым. Слова скользили совершенно легко, даря удовольствие легкого бега тренированного тела, радость насыщения кислородом каждой клеточки мозга. Каждый день, каждый день, каждый день. Ка-а-а-айф.
Часы пробили девять. Он открыл глаза, встал, распахнул жалюзи и окно, впуская свежесть и свет утра в комнату, и в холодильнике сразу нашел стоявшую в самом центре большую пиалу с чуть подтаявшим мороженым, нафаршированным обломками печенья, осколками шоколада и огромными ягодами свежей малины. Хорошо, когда она рядом. Любовь. Но время не ждет. Сегодня надо успеть сделать запас. На три дня, на неделю, как получится. Каждая "милая Натали" всегда возвращается и тогда требует полного внимания присутствия. Неизменно. Несовместимо с абстрактным творчеством. Ее нельзя обманывать. Природа. Кофе на кухне зашипел, призывая выполнить необходимый ритуал, а в противном случае грозя испортить собой все утро.