Аннотация: Для тех, кто читал начало: повторюсь ещё раз - и этот кусочек тоже не отглажен, не вылизан и не вычищен. Ну, вы же понимаете... :) Так что конструктивные пинки и замечания всячески приветствуются.
Сергей разжал объятия и осторожно отступил на один шаг. Губы Оборотня презрительно искривились, но сетх не возразил, ни словом, ни движением. Просто опустил руки и отвернулся.
- Каким это образом я перебросил нас на Землю? Я же колдовать не умею.
Оборотень взглянул на него насмешливо и сокрушённо покачал головой, будто дивясь человеческой тупости.
- Ты подключился ко мне в момент сотворения заклятия перехода и задал другой пункт назначения.
Сергей вдруг похолодел. Он совсем забыл о сенсорах. Тех самых сенсорах, что покрывали сейчас всю Землю невидимой защитной сетью. Их поставили ещё в прошлом столетии, во время первых нападений Оборотней, обнаруживших такой шикарный источник генетического материала, как Земля. Тревогу забили, когда начали находить вырезанными целые семьи. Девушки и молодые женщины при этом бесследно исчезали.
Сенсоры улавливали магию Оборотней. Какому-то учёному тогда даже выдали Нобелевскую премию за открытие подобной возможности. Что-то, связанное с аномальным возмущением магнитных полей, кажется. Впрочем, неважно! Сейчас в центре Гражданской Обороны царит жуткая суматоха. И наверняка сюда уже направляется ближайшая группа захвата для нейтрализации пробравшегося на Землю Оборотня. Ещё несколько минут, и тут небу жарко станет!
- Уходи отсюда! Быстрее!
Оборотень поднял бровь:
- Каким образом, сладкий? Ты израсходовал мой резерв полностью. Сейчас я даже огонёк на ладони не сотворю. Они сразу начнут стрелять?
Сергей сглотнул:
- Нет, они постараются взять тебя живым. Для изучения. Но труп им тоже подойдёт. Пошли!
- Куда, сладкий?
- Попробую тебя спрятать, пока не восстановится твой резерв.
- Зачем?
Сергей замер:
- Что зачем?
Оборотень рассмеялся невесело:
- Если труп им подойдёт, труп они и получат. Какая разница, где умирать?
- Орхэ, не делай этого!
Сетх яростно вскинулся:
- Не смей меня так называть, Сергей! Ты утратил это право!
Сергей, ошалевший от мучительного страха за него, взвился в ответ:
- Ну, так убей меня, если считаешь, что я недостоин чести знать твоё Имя!
Оборотень язвительно фыркнул:
- Думаешь, не смогу? Правильно думаешь, человечек. Предпочту сдохнуть сам. И мне сейчас в этом помогут. Они уже на подходе, Сергей.
- Сволочь! Прекрати издеваться надо мной!
- Или что? Убьёшь меня? Давай, сладкий! Уверен, ты сделаешь это быстро и безболезненно. В память о полученном удовольствии.
Сергей зарычал от ярости. Оборотень расхохотался в голос и вдруг резко толкнул человека в грудь, отбрасывая от себя. Сергей ошеломлённо приземлился на пятую точку. Ноги Оборотня подломились, и Орхэ с закатившимися глазами начал заваливаться набок.
Сергей, застыв в абсолютной неподвижности, переводил взгляд со спецназовцев, внезапно окруживших их, на неподвижное тело Оборотня. Командир отряда задумчиво проговорил:
- Странный Оборотень. Реакция у него непривычная какая-то. Вместо того чтобы уклоняться, отбросил с траектории выстрелов вас. Вы кто вообще, молодой человек?
Сергей хрипло сказал:
- Офицер четвёртого подразделения Отдела Внешней Разведки Летов. Что с ним?
- Почему вас это беспокоит?
- Он - мой "объект". И сюда перемещаться не планировал. Это случайно вышло. Так что с ним?
- Жив, просто без сознания. Нас тут лезиеном вооружили недавно. Для захвата живьём.
- Он придёт в себя очень быстро. Его надо обездвижить, чтобы не попытался напасть.
- Две ампулы, и быстро? Хм... Он ведь принял в себя и ту, что вам предназначалась. Хотя... Штоков, наденьте на него контроллер. Сайкин, свяжитесь с "внешниками". Проверьте информацию, и если соответствует - вызывайте бригаду оттуда. Чужие "объекты" нам без надобности. И ссоры с "внешниками" тоже.
Информация подтвердилась. Ещё бы ей не подтвердиться! Сергей связался с непосредственным руководством и доложил о незапланированном захвате "объекта разработки". Начальник, в своё время "вдрызг разругавшийся с подчинённым", обрадовался ему, будто любимому внуку, и немедленно дал команду на отправку специального подразделения для перевозки Оборотня. Сергей закончил разговор и посмотрел на всё ещё бессознательного Орхэ. "Ангел мой, нас сейчас разлучат, и, может быть, это навсегда. Нет, только не это! Я добьюсь разрешения видеть тебя, я помогу тебе сбежать, если захочешь, только живи, Орхэ, только не оставляй меня одного!"
Оборотень пришёл в себя, когда группа, посланная для его транспортировки, уже прибыла. Открыл глаза, осторожно переместился в сидячее положение и поднял руки, ощупывая контроллер в виде плоского ошейника, плотно прилегающего к коже. И, опустив руки, отыскал взглядом Сергея, и уже не отводил взгляда, пока его сажали в машину. Человеку стало не по себе. Во взгляде Орхэ не было абсолютно никаких чувств. Оборотень просто смотрел, и от этого делалось жутко.
Потом были рапорты, обследования, чуть ли не допросы. Начальство всё удивлялось, что подчинённый вышел из этого дела без единой царапины. Потому что все повреждения, которые нанёс ему Оборотень, и которые Сергей получил вполне самостоятельно во время военных действий, бесследно исчезли. А Сергей думал о шрамах в своей душе, которые не исчезнут уже никогда. И о прекрасном чудовище, которое он уже почти привык считать человеком. Той безумной, разрывающей сердце тоски, что раньше мучила его от одной мысли о возможном расставании с Орхэ, больше не было. Была глухая невнятная боль где-то в районе сердца, и порой накатывало безумное желание пробиться в третий блок, где держали сетха, любым способом, и просто взглянуть на него. Просто убедиться, что с ним всё в порядке. На пятый день он не выдержал и обратился к начальнику третьего блока с просьбой разрешить ему увидеть Оборотня, получив в ответ недоумённый взгляд и вежливый, но категоричный отказ. И рапорт непосредственному начальству.
Спустя три недели после возвращения его вызвали в третий блок. В составе группы контроля. Пригласил его лично генерал Берестов, ведущий военный специалист-ксенолог из Отдела по внешним контактам.
Сердце Сергея колотилось как безумное. Сейчас он снова увидит Орхэ. Сергей неоднократно за это время пытался добиться разрешения хотя бы взглянуть на Оборотня издали, не говоря уже о том, чтобы вновь прикоснуться к нему, но ни одна из этих попыток успехом не увенчалась. Что же произошло, если его вдруг пригласили теперь, когда надежда на встречу почти умерла?
Они вошли в комнату наблюдения. Генерал обменялся приветствиями с присутствующими там специалистами, взгляд же Сергея немедленно прикипел к стеклу. В комнате за стеклом, на полу, невзирая на наличие мебели, свернулся в клубок, изогнувшись в какой-то немыслимой позе, исхудавший и почти неузнаваемый Орхэ.
Генерал повернулся к стеклу, и после паузы чуть раздражённо проговорил:
- И что же вы с ним делали, чтобы довести до такого состояния?
Стоцкий, руководитель подразделения, в обязанности которого входило изучение Оборотня, нервно моргнул:
- Ничего особенного, стандартное изучение поведенческих реакций. Это началось примерно две недели назад. Он отказался от еды и молчит. Мы кормим его внутривенно.
Генерал повернулся к Сергею:
- Вы говорили, что неплохо знаете его? Сможете расшевелить и узнать, в чём дело?
Сергей сглотнул и севшим голосом проговорил:
- Попробую.
Стоцкий вмешался:
- Пройдёте к нему? Будьте осторожны, он несколько раз бросался на тех, кто пытался к нему прикоснуться. Приходилось применять контроллер, чтобы успокоить его.
Сергей расширившимися глазами уставился на Стоцкого:
- Вы что, с ума сошли?! Да какой Оборотень позволит прикоснуться к себе? Это же... Стоп, КАК вы его "успокаивали"?!! Мать вашу, да что вы тут натворили?!
И решительно шагнул к двери, услужливо открывшейся перед ним.
В комнате Сергей сбавил темп. Если они раздражали Оборотня подобным образом, то, в невменяемом состоянии, он может кинуться и на Сергея. Надо бы поосторожнее. Он подошёл к скорчившемуся на полу Орхэ и тихо позвал:
- Марс.
Никакой реакции.
Сергей присел рядом с сетхом и осторожно протянул руку, отводя упавшие на лоб волосы. Стеклянный, отсутствующий взгляд Орхэ потряс его настолько, что Сергей, не задумываясь о последствиях, резким движением притянул сетха к себе и, прокусив свою губу изнутри до крови, принялся целовать Оборотня. Безвольные губы послушно раскрылись, и Сергей, холодея, понял вдруг причину такого состояния сетха. Как только кровь человека попала в рот Оборотню, тот инстинктивно сглотнул. Сделал несколько неуверенных движений языком и вдруг задрожал, затрясся в неуправляемом ознобе.
Сергей отстранился и заглянул ему в лицо. Сетх по-прежнему смотрел сквозь него, но теперь в выражении лица Оборотня появилась едва заметная горечь. Сергей вновь обнял Оборотня, нежно поглаживая по спине, и зашептал ему на ухо:
- Орхэ, ангел мой, что они с тобой тут делают?
Оборотня будто током ударило. Он дёрнулся и резко оттолкнул Сергея от себя. Бешеный, ненавидящий взгляд словно заморозил внутренности. Сергей тяжело сглотнул и выдавил:
- Марс, это я.
Выражение глаз Оборотня не изменилось, только губы искривила издевательская ухмылка. Сергей содрогнулся, услышав хриплый полушёпот:
- Вижу, сладкий. Что, они привели тебя, чтобы я протянул подольше? Или ты хорошо себя вёл, и теперь я - твоя награда? Возьмёшь меня на глазах у всех, да, мой хороший?
При этих словах на лице Оборотня промелькнуло настолько загнанное выражение... Горло сдавил спазм. Сергей, не отводя взгляда от измученного лица сетха, медленно поднялся на ноги, плавным движением отступил к двери и вышел. Едва дверь закрылась за ним, мнимое спокойствие исчезло. Сергей метнулся к Стоцкому, схватил за лацканы пиджака и с силой впечатал в стену. Тот задохнулся и, стараясь оторвать от себя руки агрессора, отчаянно заверещал:
- Что вы себе позволяете?!
Сергей яростно зарычал:
- Мать вашу, кто делает это с ним? Кто?! Ваша работа? Или исполнителей наняли?
Его с трудом оторвали от перепуганного Стоцкого, и генерал спокойно поинтересовался:
- Ну и что всё это значит?
Сергей встряхнулся и, стараясь унять бешеное сердцебиение, очень тихо сказал:
- Значит, теперь это норма и для людей, господин генерал? Я думал, какие-то понятия о человечности у нас всё же остались.
- О чём это вы, Летов?
- О том, что эти две, а, может и все три недели "объект" подвергается насилию. Физическому и сексуальному.
Берестов оцепенел. Среди солдат и офицеров группы контроля пошли шепотки и тут же смолкли, стоило лишь Берестову бросить взгляд в ту сторону. Генерал опять посмотрел на Сергея.
- Летов, извините за столь личный вопрос, он был вашим любовником?
- Да.
- Почему вы умолчали об этом ранее?
Сергей зло сощурился.
- Господин генерал, неужели вы не представляете себе, каким образом достаётся место личного адъютанта? Мне в подробностях расписать?
- В подробностях не нужно. Но вы могли хотя бы упомянуть...
- Генерал, простите, что вы вообще знаете о сексуальных предпочтениях Оборотней?
Берестов чуть покраснел. Сергей язвительно хмыкнул:
- Вот и я знал столько же. И в первый же день угодил под его пристальное внимание. А ведь до этого задания я был натуралом, господин генерал.
Берестов заглянул в его глаза.
- И вас это... беспокоит?
- ЭТО меня как раз "беспокоит" не слишком. Меня выворачивает наизнанку от необходимости говорить об этом!
- Сочувствую... Вы недавно работаете во Внешнем Отделе? Да? Так я и думал. Знаете, Летов, к подобным отношениям здесь относятся спокойно. У нас люди с предрассудками надолго не задерживаются, слишком широкий диапазон приемлемого у различных рас... И как же вы определили, что было насилие, Летов?
Сергей глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
- Он ушёл в себя, пытается защититься от боли. А когда очнулся... Да вы же сами видели!
Берестов кивнул задумчиво, а Стоцкий возмущёно фыркнул:
- Это не доказательство!
Сергей сузившимися глазами взглянул на него:
- Вам доказательства нужны? Так проверьте информацию с голокамер за сегодняшнюю ночь!
- Чушь какая...
Берестов вмешался:
- Шаталов, проверьте-ка.
Один из офицеров отдал честь и сел за пульт, подключив к нему портативный комп. Через пару минут повернулся к генералу.
- В высшей степени интересно, господин генерал. Часть информации изъята. Тут явно поработал какой-то умелец. Если бы не сравнение с информацией с резервных камер, никто бы ничего не заподозрил.
Стоцкий даже с лица опал.
- Ре-резервных?!
Берестов остро взглянул на него.
- Не знали? Очень хорошо. Вам об этом знать и не положено. Шаталов, снимайте-ка информацию на месте пропуска. Да, и по всем трём неделям пройдитесь. Посмотрим, чем тут у нас занимаются.
- Пропуски дают не только камеры в палате, господин генерал.
- Где ещё?
- Подвал, помещение 16С.
- Семёнов, Чащин, проверьте-ка, что у нас там.
Названные рядовые отдали честь и поспешно ретировались. Через некоторое время зашуршал коммуникатор. Генерал приказал:
- Дайте громкость.
Голос одного из рядовых заполнил комнату:
- ...чистый, а вот на стене в углу есть следы крови. Если не присматриваться, и не заметишь. Э, да тут целая лужа была! Потёки ещё не засохли.
- Сделайте соскоб в нескольких местах и возвращайтесь. Помещение опечатать.
Когда рядовые вернулись, один из них передал офицеру за пультом маленький контейнер. Офицер повозился немного и доложил:
- Параметры совпадают. Это кровь Оборотня. Ещё и десяти часов не прошло.
- Запись готова?
- Ещё минуту. Собирается информация.
Когда пошла восстановленная голозапись, Стоцкий позеленел. Сергей отвернулся, не желая смотреть, но запись была со звуком. Кто-то из группы контроля нервно выдохнул:
- Бля, ну хоть звук отключите, меня же вывернет сейчас!
Генерал резко проговорил:
- Шаталов, изымайте все данные с голокамер. Сделайте копии для архива и для следствия. Этот проект закрывается. Как давно объект проходил медицинское обследование, господин Стоцкий?
Трясущийся Стоцкий растерянно пробормотал:
- Когда только поступил сюда. Но я не знал! Я был не в курсе!
Сергей презрительно бросил:
- Хороший же вы руководитель, Стоцкий!
Генерал осадил его:
- Успокойтесь, Летов. Должностными преступлениями господина Стоцкого теперь будет заниматься следствие. А нам стоит подумать о том, как исправить причинённый ущерб. Нам никак нельзя его потерять.
Сергей тихо проговорил:
- Куда вы раньше-то смотрели? Или раньше он был вам не нужен?
Берестов чуть смущённо кашлянул:
- Гхм, пусть это прозвучит цинично, однако... Да, раньше у нас был ещё один объект. Но вчера ему удалось сбежать.
- Он покинул Землю?
- Нет. Начал убивать. Пришлось уничтожить.
Сергей ощутил тошноту. Так вот почему они заинтересовались, наконец, Орхэ. Им нужен живой и, желательно, вменяемый Оборотень. И, если бы не побег того, другого, Орхэ мог умереть. Оставались считанные часы, Сергей чувствовал это.
- Нам необходимо его сотрудничество. Что вы посоветуете, Летов? Как восстановить его доверие, хотя бы отчасти? Вы, помнится, говорили, что он доверяет вам.
Сергей мрачно поправил его:
- Доверял раньше. Сейчас - это очень спорный вопрос.
Генерал передёрнул плечами:
- Как с ним теперь обращаться? Он ведь не станет даже говорить с нами. Если и была какая-то возможность уладить это дело миром, сейчас она безвозвратно потеряна.
Сергей тихо сказал:
- Если хотите, чтобы он вам доверял, придётся снять с него контроллер. Конечно, не сейчас. Позже, когда он придёт в относительную норму. Думаю, это то единственное извинение, которое он примет. На вашем месте я бы перевёл его в другое место, то, которое не ассоциируется у него с насилием и болью. И проведите всё-таки обследование. Честно говоря, я слабо представляю себе, что надо сделать с Оборотнем, чтобы довести до такого состояния. И ещё. Постарайтесь избегать прикосновений к нему, если возможно. Если физический контакт будет необходим, спросите предварительно разрешения и дождитесь согласия. Форс-мажорные обстоятельства я, конечно, в виду не имею, но в остальных случаях вам лучше поступать так, как я советую. Он был слишком сильно травмирован в детстве, чтобы спокойно переносить чужие прикосновения.
- О чём это вы?
- О том, что подобное обращение ему не в новинку. Его пытали и насиловали ежедневно в течение одиннадцати лет, с тех пор, как ему исполнилось тринадцать.
В комнате воцарилась гробовая тишина.
- Откуда у вас такие сведения, Летов?
- Я не могу ответить на этот вопрос.
Берестов помолчал и тихо спросил:
- Иначе говоря, мы имеем в наличии Оборотня с отклонениями от нормы?
- Я не знаю, господин генерал. Очень может быть.
Берестов вздохнул и начал отдавать распоряжения:
- Тырин, берите Градова и Зобарина. Перевезёте этого Оборотня в закрытую часть шестого блока. Используйте обычную машину, не стоит привлекать внимания. Обращаться по возможности бережно и аккуратно, но с осторожностью. Оборотень всё-таки. На всякий случай - вот пульт управления контроллером, Тырин. Но упаси вас Бог причинять ему лишнюю боль. Максимум, на что я даю вам разрешение - временная парализация скелетной мускулатуры. И имейте в виду, он переходит под вашу ответственность. Погибнет - пойдёте под трибунал. Ясно?
Офицер сглотнул и отрапортовал:
- Так точно, господин генерал!
Берестов перевёл взгляд на другого офицера:
- Лодыгин, берите остальных и опечатывайте корпус. Все исследования прекращаются до выяснения подробностей. Вызывайте первую бригаду. Персонал в изоляцию, под наблюдение. Да, тех, кто засветился на голозаписи - немедленно под арест. Выполняйте.
Сергей прислонился лбом к стеклу, разглядывая обмякшего на полу почти в той же позе, в которой он его оставил, сетха. В комнату вошли двое рядовых. Оборотень даже не шевельнулся. Один из рядовых присел рядом с Оборотнем, другой остался у двери. После нескольких слов, которые Сергей не расслышал, Орхэ безучастно поднялся с пола и направился к двери, неуверенно ступая и слегка пошатываясь.
Когда Оборотень проходил мимо него, сердце сжалось в ожидании презрительного взгляда, но сетх выглядел абсолютно равнодушным и проигнорировал всех находившихся в комнате. Сергей смотрел, как Оборотень подходит к двери, и вдруг вскрикнул:
- Подождите!
К нему обернулись все, кроме Оборотня и его сопровождающих. Те просто остановились. Оборотень всё так же безучастно смотрел прямо перед собой.
Сергей повернулся к Стоцкому:
- Выключите контроллер.
Стоцкий даже задохнулся от возмущения:
- Что?! Да вы совсем спятили, молодой человек! Проверьте показания, он выключен!!!
Берестов перебил Стоцкого:
- Шаталов, проверьте показания.
Офицер ввёл команду и спустя несколько секунд зло выругался. Повернулся к Берестову:
- Сбита настройка. Контроллер работает.
Берестов сузил глаза:
- Мощность?
- Человек бы катался по полу и выл от боли.
- Отключайте.
Сетха будто током ударило. Тело дёрнулось и обмякло. Оборотень упал на колени, уперевшись ладонями в пол и бессильно уронив голову. Втянул в себя воздух и, не дожидаясь команды или физического контакта, поднялся на дрожащие ноги.
Сергей с трудом удержался, чтобы не броситься к Орхэ, не обнять, не поддержать. Остановило только осознание того, что Оборотень вновь оттолкнёт его, вновь посмотрит с ненавистью. Сергей стиснул кулаки и посмотрел на генерала. Тот сочувственно смотрел на него. Поймав взгляд Сергея, вздохнул и посмотрел на Тырина:
- Тырин, приказ ясен? Выполняйте.
Офицер отдал честь генералу и сказал, обращаясь к Оборотню:
- Давай, парень, вперёд.
Оборотень, не обернувшись, прошёл за Градовым, первым шагнувшим за дверь.
В машину они сели впятером: Зобарин, Градов и Оборотень на заднее сидение, Тырин вперёд, рядом с седым шофёром Шаховым. Зобарин тщательно исполнял инструкции того офицера, Летова, что внезапно оказался единственным на всю планету специалистом по поведенческим реакциям Оборотней. Рядовой честно старался держаться подальше, насколько это позволял небольшой салон гражданской машины. А новичок Градов с любопытством косился на старавшегося выглядеть безучастным Оборотня. На заднем сидении было довольно тесно, и люди не могли не ощущать, как дрожит зажатое между ними тело. Тырин, некоторое время смотревший на них в зеркало заднего обзора, вдруг сердито сказал:
- Градов, отвлекись ненадолго, ладно?
Названый покраснел и уставился в окно. Оборотень тяжело сглотнул и обессиленно закрыл глаза. Дальше поездка проходила в абсолютном молчании. И когда Тырин в очередной раз взглянул в зеркало заднего вида, его челюсть отвисла. Оборотень спал, прислонившись головой к плечу красного, как варёный рак, Зобарина. Во сне лицо Оборотня стало ещё более измученным и беззащитным. Тырин ощутил, как сердце рванула острая жалость. Нечасто приходилось видеть в недавнем враге живое существо. Да ещё и узнавать такие, прямо скажем, шокирующие подробности о его жизни.
Градов тихонько проговорил:
- Чёрт, какой же он красивый. Жаль, что не девушка.
Тырин зло взглянул на него:
- Тех сволочей это не остановило. И тебе тоже губы раскатывать не стоит. Его парень этого явно не одобрит.
Градов возмущёно открыл было рот, явно собираясь заявить, что он и не думал даже, но тут же опомнился. Искоса посмотрел на спящего Оборотня и чуть обалдело покачал головой:
- Ну, надо же, парень...! Чёрт, как он Стоцкого о стенку-то шарахнул. Я думал, всё, убьёт на месте!
Помолчали немного, потом Градов снова заговорил:
- Вот уж не думал, что он почувствует себя настолько в безопасности рядом с нами, что уснёт.
Шахов внезапно произнёс:
- Дурак ты, Градов. Не спал бы ты две недели спокойно, ты бы раньше не выдержал, это точно. Эту дрянь, что на шее у него, наверняка всё это время держали включённой.
Градов сглотнул:
- Бля! Вот сучьи дети! Так даже с Оборотнем нельзя обращаться!
Шахов покачал головой:
- Да не Оборотень он, вот попомните мои слова! Полукровка самый настоящий! Что ж я Оборотней не видел, что ли? Да мне одна беженка рассказывала, какие у них там порядки на Сетхе! Ихние бабы никому спуску не дают, вот Оборотням и приходится трахать всё, что движется, ни на пол, ни на расу не глядя. К своим-то бабам они даже подойти без поклона боятся. И, когда появляются вот такие вот полукровки, забирают их к себе на обучение. Как обучают, думаю, всем ясно. А выращивают в итоге точно таких же отморозков, себе подстать... Странно только, что его таким взрослым обнаружили. Она говорила, Оборотни полукровок ещё совсем мальцами к себе забирают. Видать, какая-то добрая душа прятала мальчонку успешно.
Некоторое время они молчали, потом Тырин, в очередной раз посмотрев в зеркало, увидел, что Зобарин слегка изменил своё положение, чтобы Оборотню было удобнее лежать. Тот продолжал спать. Хотя машину мотнуло весьма чувствительно. Тырин вздохнул и отвернулся. Третий блок находился далеко за городом, шестой - в пригороде. Так что это хорошо - то, что Оборотень уснул. До города ещё ехать и ехать.
Сергея Берестов пригласил в свою машину. Как только они устроились на сидении, Берестов повернулся к нему:
- О чём еще вы умолчали, Летов?
Сергей устало посмотрел на него:
- Как я мог о чём-либо умолчать, господин генерал? Меня трижды вывернули наизнанку, вытряхнули и повесили на просушку. Если я о чём-то не сказал, значит, меня об этом не спрашивали.
- Хорошо. Вас спрашивали о ваших отношениях?
- Нет. Не поинтересовались даже, почему мы с ним здесь оказались.
- А почему, кстати?
- А он выяснил, наконец, что я посылаю информацию, об этом я, кстати, говорил. И попробовал отправить меня в ссылку. Не удалось. Когда он оставил меня там, куда переместил, и собирался отправиться обратно, я бросился ему на шею.
- И...
- И мы оказались там, где нас и обнаружили три недели назад.
- Хм. Когда он выяснил, что вы шпион, он не попытался убить вас?
Сергей закрыл глаза.
- Нет. Он попытался умереть сам.
- Что?
Сергей бесцветно повторил:
- Он сказал, что убить меня не сможет. Он сказал, что предпочтёт умереть сам.
- Летов, вы его любите?
Сергей сглотнул.
- Да.
- Он вас, похоже, тоже.
- Раньше, может быть, и любил. Сейчас он ненавидит меня.
- С чего это?
Сергей вдруг всхлипнул, открывая совершенно сухие глаза, и тихо сказал:
- Генерал, я такое натворил...
Оборотень проснулся незадолго до окончания поездки. Зобарин неожиданно ощутил, как напряглось почти лежащее на нём тёплое тело. Градов тоже почувствовал движение и посмотрел на Оборотня. Тырин в это время бросил очередной взгляд в зеркало и застыл. Оборотень неподвижно замер, всё ещё лёжа на плече Зобарина и глядя в пространство широко открытыми глазами. Застывший взгляд не выражал абсолютно ничего, но Тырин был уверен, что сердце Оборотня сейчас колотится с бешеной скоростью. Некоторое время никто не шевелился. Потом Оборотень медленно и осторожно выпрямился и сел ровно. Умница Зобарин, словно так и надо, чуть отодвинулся, тоже выпрямляясь. А Градов шумно выдохнул и снова уставился в окно.
Когда машина остановилась, Тырин облегчённо вздохнул. У него в жизни не было задания, настолько тяжёлого психологически. Зобарин открыл дверь и выбрался из машины. Поманил за собой Оборотня. Тот послушно двинулся к двери, и тут Тырин услышал рваный выдох Градова:
- Бляяя...
Резко обернулся и увидел на светлом чехле отчётливо выделяющееся кровавое пятно. Оборотень равнодушно взглянул сперва на Градова, потом на сидение и продолжил выбираться наружу. Шахов выскочил из машины, хлопнув дверью. Тырин вытащил коммуникатор:
- Код семнадцать ноль три. К резервному выходу носилки, срочно. Ксенобиолога в бригаду обеспечьте.
И, посмотрев на ошеломлённого Градова, тоже выбрался из машины.
Шахов уже заглядывал Оборотню в лицо:
- Парень, ты как?!
Оборотень отстранённо взглянул на него и ответил хриплым полушёпотом:
- Испортил вам сиденье. Прошу прощения.
Тырин вдруг подумал, что голос Оборотень себе, похоже, сорвал прошлой ночью. И накатило необъяснимое желание услышать, как на самом деле звучит голос этого существа.
Шахов отмахнулся:
- Да хрен с ним, с сиденьем! Ты как себя чувствуешь?!
- Это не имеет значения.
Шахов взорвался:
- Ещё как имеет! Тебя надо было на "Скорой" везти! Чего ты молчал, а?
Оборотень безучастно уставился в пространство. Тырин тихо проговорил:
- Шахов, не ори на него, бесполезно. Вот сейчас генерал подъедет, тогда и отведёшь душу.
Шахов смущённо потупился:
- Ты, это, парень... извини, что не сдержался. Не надо мне было кричать, это точно. Просто... А, ладно!
И, махнув рукой, двинулся было прочь, но замер. Никто не успел заметить, как Оборотень ухватил его за рукав. Впрочем, тут же выпустил, словно обжёгшись. Тихо проговорил:
- Спасибо, - и отвернулся.
Тырин нервно выдохнул и отвернулся. Где же вызванная бригада с носилками? Оборотень едва держится на ногах, хоть и скрывает это всеми оставшимися силами. А дотрагиваться до него сейчас никак нельзя, даже с целью помочь. Летов прав, любое прикосновение будет воспринято Оборотнем, как сигнал о продолжении издевательств над ним. Как ещё он вынес поездку в тесном салоне машины между двумя мужчинами? Хоть он и умудрился каким-то образом заснуть при этом, но реакция Оборотня при пробуждении явно свидетельствовала о том, что в безопасности он себя нисколько не чувствовал. Впрочем, если рассказанное Летовым - правда, то истерику Оборотень не закатил бы в любом случае. Раз уж молчал и терпел издевательства над собой, вместо того чтобы... Тырина вдруг обдало холодом. Да ведь Оборотень считает, что всё проделанное с ним - в порядке вещей! Потому и молчал, не жалуясь.
Послышался шум второй машины, подъезжающей к ним. Тырин услышал сдавленный возглас Зобарина и, резко обернувшись, успел увидеть, как побледневший Оборотень мягко оседает на землю.
Хлопнула дверь второй машины. Растерявшийся Тырин взглянул в том направлении. Летов с белым как мел лицом бежал к ним. Рухнул на колени рядом с потерявшим сознание Оборотнем и резко рванул ворот одежды. Посыпались пуговицы, звонко цокая по покрытию дороги. А потом Тырин чуть сам в обморок не свалился от изумления. Летов выхватил откуда-то нож и полоснул себя чуть ниже ключицы. Выронил лезвие, подхватил на руки безвольное тело Оборотня и притиснул к себе, ткнув его лицо прямо в свою рану.