ПРОЛОГ

ЖАРА.

      Ветер гнал по улице серые удушливые волны пыли. Они катили непрерывной рекой, и каждый новый вал стремился залезть под одежду, заглянуть в глаза, высушить губы.
      Все живое жалось в тень, боялось хотя бы на миг выглянуть из-под защиты каменных стен, дававших хоть какую-то иллюзию прохлады. Все жалось к воде.
      Она сохранилась лишь в нескольких глубоких впадинах в самой глубине зданий, куда не проникал ни единый луч солнца, где царила священная Тьма.
      А Солнце все палило и палило. Некогда цветущая страна превратилась в пустыню, выметенную жестоким Ветром, убитую безжалостным Зноем и поґкрытую вечной Пылью, что некогда была Почвой, одним из источников Жизни. Никто уже не помнил что это такое. Много столетий прошло с тех пор, как умер последний, помнивший что такое Дождь, с тех пор, когда последняя Влага исчезла с поверхности Земли, с тех пор, кода пришла Сушь.
      Но в этой казалось мертвой стране, в тени растрескавшихся от жары каменных стен еще жили люди. Они давно уже превратились в ночных существ, просыпавшихся к жизни исключительно с наступлением сумерек. Дрема сбрасывалась и на несколько часов бледные существа с густыми бровями окунались в священную Тьму, дарившую жизнь. Люди забыли, что такое Свет, они ненавидели Солнце и не помнили что такое Трава. Тень лежала над землей. Так было. Много веков люди боялись солнца. Пили темную затхґлую воду и знали лишь себе подобных. Так было до тех пор, пока не пришел...
      Он шел по дороге. Прямо по центру улицы. Не взирая на солнце и пыль. Он рассекал реку, и она не смыкалась за Его спиной. Он шел. Почувствовав Его приближение, люди просыпались. Они не знали, зачем им хочется выйти на улицу.
      А потом пошел дождь. Сначала он ударил первыми робкими каплями. Потом осмелел и часто-часто забарабанил по песку, по стенам, по робким существам, выглянувшим на улицу. Солнце закрыла тучка, настал вечер, потом ночь, а потом снова утро. А дождь все шел и шел. Много дней, превращая Пыль в Почву, стены в Дома, существа в Людей. Сорок дней шел Дождь. А когда он закончился, сквозь Землю проклюнулась Трава.
      Закончился Цикл. Началась Жизнь.

      Погода была мерзопакостная. Не просто мерзкая и пакостная, а именно мерзопакостная. Шел дождь, что само по себе в общем-то неплохо. Но вот ветер с песком, видать, решили, что им больше нечего делать, как только устраивать вихри, мешающие дождю. В общем, было паршиво.
      К сожалению, всю эту паршивость Дина осознала уже километрах в двух от лагеря. Она упрямо продолжала переставлять ноги, идя непонятно куда по раскопанной недавно мостовой, но уже жалела, что вообще куда-то пошла. Ветер бил по шлему песчаными кулаками, песок тут же смывался дождем и тонким слоем не то грязи, но то пыли оседал на каменных плитах дороги. Было паршиво.
      Но хуже всего была эта тянущая боль в сердце, которая появилась, как только они приземлились в этом ужасном городе. Боль то затихала, то усиливалась, но не проходила ни на минуту. Именно она заставила Дину встать, когда не этой проклятой планете еще была ночь, и отправится куда-то под этим дождем, который шел уже второй день и напрочь не желал заканчиваться. И Дина пошла, ноги сами несли ее туда, куда хотело капризное сердце. Она прошла около трех километров и уже начала уставать, когда впереди показался мост. Хотя мост здесь был скорее очень и очень давно. А сейчас его обломки торчали над очень глубоким оврагом. Прикинув, сколько сил и времени займет поход через овраг, Дина решила все же не гибнуть смертью храбрых и вызвать флаер.
      - Иван! Иван, ты меня слышишь?
      - Да, Дина, я тебя слышу.
      - Тогда определи мое местоположение и лети сюда.
      - Я определил твое местоположение. Буду рядом через 5 с половиной миґнут.
      "Черт," - ругнулась Дина про себя. Флаер был флегматиком и занудой, поэтому на полет решил затратить на полторы минуты больше, чем тот требовал.
      "Ох!" - размышления о характере флаера прервала резкая боль в сердце. Рука дернулась к браслету, но вовремя остановилась. После лекарств всегда становилось хуже. За последнюю неделю эта нехитрая истина была проверена не один раз и даже врач экспедиции ничего не мог с этим поделать. Боль отпустила и, наконец, показался флаер. Через 2 минуты Дина была уже на другой стороне оврага. Тут пришлось опять идти пешком, потому что сидя в машине она совершенно не представляла куда двигаться дальше. На земле ноги снова понесли ее в сторону каких-то руин.
      "Нет, на этой планете явно творится что-то не то. Уже собственные ноги не слушаются!" - Дина злилась.
      Прошел час как она ушла из лагеря. Ноги, наконец, соизволили остановиться. Произошло это перед входом в какой-то дом.
      - Иван! Иван! Засеки мое местонахождение. Я собираюсь войти в здание.
      - Может, не стоит этого делать?- флаер боялся быть категоричным, зная взрывной характер хозяйки.
      - Нет. Нету времени ждать группу. Я пошла.- Дина вдруг испугалась, что сердце сейчас остановится. Оно перестало болеть... Дина шагнула в дом.
      Двери не было, но песка за проемом тоже почему-то не было. "Странно... Слишком странно... Слишком чисто и слишком тихо" - Дина занервничала. Песок, ветер и дождь закончились на линии проема. Внутри была стерильная чистота и мертвая тишина. Она оглянулась. Капли дождя стекали по пустоте в проеме, словно по стеклу.
      "Черт!" - опять подумала Дина и вдруг поймала себя на том, что этого слова она не знает. В языке симов такого слова не было. А других языков она не знала. Кажется... Слишком много тайн хранило ее прошлое. Та его часть, которую она не помнила. А помнила она только последние 2 года по симскому времяисчислению...
      Грустные размышления были прерваны ее ногами, которые вновь решили проявить самостоятельность. Они поднесли ее к противоположной стене, которая отошла в сторону. В открывшемся коридоре светился потолок и не было ни одного окна.
      "Это что-то новенькое," - подумалось Дине. Автоматически она отметила, что во всех изученных до сих пор домах окна были в каждом помещеґнии. Ноги несли ее по коридору.
      - Иван, ты меня слышишь?
      Флаер молчал. "Волнуется, наверное," - зловредно подумала Дина. - "Неврастеник..." Привычка считать флаер живым утвердилась за ней давно и, судя по всему, надолго. Пожалуй, среди симов она была единственной, кто дал имя своей машине.
      Тем временем, как оказалось, она приблизилась еще к одной стене. За ней обнаружилась комната. Посередине стоял стол. На столе стоял ящик.
      "Боже! Какое старье!" - какой-то чужой мыслью подумала Дина.- "Так, это уже даже не смешно. Кто такой Боже? И почему я так уверена, что эта машина была старой уже тогда, когда эти стены были еще новыми?"
      Обойдя стол она увидела, что с другой стороны ящика нет стенки. Зато есть экран. По крайней мере никаких других ассоциаций эта сторона не вызывала. Перед экраном лежал блестящий диск.
      И тут все тело словно решило зажить самостоятельной жизнью. Ноги сделали шаг к столу, руки взяли диск и сунули его в щель под экраном. В дополнение ко всему указательный палец решил, что ему просто жизненно необходимо нажать на кнопку рядом со щелью.
      "Привет, Эля!" - сказал парень с экрана.

ЭПИЗОД 1

ЭЛЯ

       Зеленая трава и ярко-голубое небо. Нежное солнце и ласковый ветер. Бескрайние леса там, где теперь бескрайняя пустыня. Двор загородного дома. Мальчик и девочка увлеченно спорят у качелей. Если бы случайный прохожий прислушался к их спору, то его, пожалуй, хватил бы удар сердца. Дети обсуждали зачем нужна смерть. Перед качелями разворачивался настоящий диспут.
      Девочку звали Эля.
      И этой девочкой была она.
      Все эти воспоминания промелькнули в голове Дины и на секунду ошеломили ее. Сердце, казалось, решило все-таки выскочить из груди. Среди бескрайнего прошлого, которого она не помнила, вдруг обнаружился кусочек воспоминаний. Но лишь одно имело сейчас значение. Она вспомнила свое имя.
      Эля... Эля... Эля...

* * *

ЭПИЗОД 2

СИМЫ

      Она подняла голову. Тусклый серый свет падал из-под потолка на железные стены и пол. Тонкая футболка и короткая юбка не спасали от пронизывающего металлического холода. Она осознала, что лежит, и села. Было холодно. Ни одной мысли в голове. Вокруг - пусто и холодно. Страшно.
      Она знала, что такое страх, холод и пустота, но не помнила откуда. Она вообще ничего не помнила. Кое-что она просто знала. Но память ее была пуста. Там не было ничего. Даже имени. Она знала, что у нее есть имя, но не могла его вспомнить. Она знала, что пол железный, что свет дает лампа, что на ней юбка и футболка. Она, кажется, даже могла прочитать надпись на футболке. Но она не имела не малейшего представления, где находится.
      Следующее осознанное ощущение пришло, когда она попыталась встать. Слабость... Она с трудом сидела. О том, чтобы встать, даже мечтать было нельзя.
      Потом она осознала, что сосущее ощущение где-то под ребрами называется "голод".
      Она легла на пол и закрыла глаза. Было страшно и холодно. Хотелось есть. Из-под прикрытых век с трудом пробивался желтый свет. Потом стало темно. Она потеряла сознание...
      Потом ей рассказывали, что когда поступил сигнал о неполадках на корабле, на станции начался переполох. За более чем столетнюю историю этой металлической громадины это был первый случай самовольного возврата беспилотного разведчика. Тем более, что возвращался он из какого-то дальнего сектора на сверхсветовой скорости, что, как правило, не допускалось. Все работавшие на станции симы были предупреждены о возможной эвакуации. Практически все поддались тихой панике.
      Когда корабль, наконец, сел, его окружили военные. Никаких внешних повреждений не было, но симы были осторожным народом. Поэтому они и выжили в своей последней войне. Через просверленные отверстия в корабль закачали газ, который должен был уничтожить все живое внутри. От бактерий до чего угодно.
      Она пришла в себя от столкновения. Или сотрясения. Скорее от сотрясения. Ее подкинуло и шмякнуло об пол. Было больно. Похоже, надо было встать. Боль от удара прояснила ее сознание и заставила начать думать.
      Итак. Она была жива. Это главное. Ей хотелось есть. Вокруг металл. Где-то наверху лампа. Она дает круг света, в котором сидит существо женского пола. Интересно, а что такое женский пол? И откуда она знает, что к нему принадлежит? Ладно, не будем отвлекаться. Холодно, судя по всему, именно из-за железа вокруг. За пределами освещенной площадки темнота. Вокруг пусто и тихо. Слышно только ее сердцебиение и дыхание. Интересно, а почему она так уверена, что там, во тьме такие же металлические стены, как на освещенном пятачке? Опять отвлеклись. Что изменилось с прошлого раза? Тот приход в себя она помнила как в тумане. Было холодно, темно, пусто, страшно и хотелось есть. То же самое, что и сейчас. Но что-то не так... Она прислушалась к своим ощущениям. Ага, вот оно! Исчезла дрожь. После сотрясения вибрация, мелко сотрясавшая палубу, прошла короткой очередью и утихла. Откуда-то выплыло слово "палуба". Так-так. Палуба это... Это пол на корабле. Нет, этот с парусами не подходит. Она отмахнулась от первой картинки всплывшей в мозгу. Пришла уверенность: космический. Откуда - не известно. Но в принципе, раз уж пришла, то пусть остается, все ж таки хоть с какой-то уверенностью легче. Значит, пусть будет космический. При слове "космос" в память волной вплывала чернота с точками. Так, космические корабли у нас делают что? Они у нас летают в космосе. И приземляются. Вот оно! Мы, похоже приземлились. Это настораживало. Знать бы куда...
      "Интересно, а я, собственно, что тут делаю?" - она так и не смогла вспомнить ни имени, ни прошлого до первого чувства холодной палубы. Только какие-то обрывки общих знаний. В основном, о вещах простых: что такое "металл", что такое "корабль", "космос", "земля"... Что такое "люди"... И тут послышалось это проклятое шипение.
      Мертвую тишину прорвал звук. Не то свист, не то шипение. Знакомое до боли в мозгу. Вдруг исчез запах железа. Едва слышный свист резал уши. Он нес опасность и смерть. Страшную опасность и быструю смерть. Этой уверенности не было объяснения, но легче от этого не становилось. Смертный ужас пробрал ее до костей.
      "Нет! Только не сейчас! Я хочу жить! Жить... жить... жить..." - с этой мыслью она опять канула в небытие.
      Газ уже должен был подействовать. Тем не менее, эту операцию повторили еще дважды. Просто на всякий случай. Симы были осторожным народом. Когда корабль вскрыли, он был пуст. Почти. В одном из боковых ответвлений на полу лежало тело девушки. Военные были разочарованы в своем газе. Досталось за это естественно биологам. Потому что девушка была жива. С величайшими предосторожностями она была доставлена в специально оборудованный лазарет.
      Через несколько суток она пришла в себя. Ей повезло, что это произошло не сразу, а уже после того, как ее было принято оставить в живых. Когда она очнулась, ей сообщили об этом и стали исследовать. Ей опять повезло. Приобретенная осторожность не лишила симов гуманности. Они просвечивали ее множеством аппаратов и подвергали анализам, которые порой были довольно неприятны. Но все это было не смертельно. Самым удивительным было то, что ни один сканер так и не смог пробить блокаду в ее мозгу, за которой скрывалась ее память. Как будто она материализовалась сразу на палубе корабля.
      И кто-то назвал ее "Дина". Так она получила имя. Потом выбрала себе фамилию. Просто по созвучию. Потом ее отпустили. Симы были гуманны. Исследования показали, что строение Дины аналогично симскому, что она вполне разумна и вменяема, но страдает потерей памяти. Приняли рабочую версию, что она просто спряталась в корабле до старта, а потеря памяти это результат перегрузок. Решили, что она не представляет опасности и позволили жить практически свободной жизнью. Правда, желательно подальше от крупных населенных центров. Она стала археологом и все время проводила в экспедициях. За два года, прошедших со времени посадки корабля, с ней в общем ничего странного не происходило. Разве что на нее не действовал ни один яд и запоминала она огромные объемы информации с огромной скоростью. И все было нормально.
      Пока она не попала на эту планету.

* * *

      Эля задумалась и воцарилась тишина. Внезапно она глубоко вздохнула и продолжила.
      - В связи с непонятностью моего происхождения и некоторыми осоґбенностями организма мне посоветовали держаться подальше от крупных населенных центров и заниматься какой-нибудь мирной профессией. Дальше всех летают разведчики и исследователи. Разведчиков считают военными и туда меня просто не приняли. Оставались исследователи. Я выбрала археологию. Теперь я понимаю почему, а тогда... В общем, я начала летать в экспедиции и раскапывать старые города на далеких планетах. Собственно, эта экспедиция первая, в которой я выполняю роль главного археолога, а не ассистента. И угораздило меня попасть именно на эту планету! Теперь все изменится, да?
      В глазах, которые глянули на нереального человека, стояли слезы. Эле казалось, что она сходит с ума. Нахлынувшие внезапно воспоминания совершенно сбили ее с толку. Мир, в котором она жила еще утром вдруг обрушился и она осталась на обломках. Правда, за рухнувшей стеной открылся другой мир, но к нему надо было еще привыкнуть.
      -А что ты помнишь о более раннем прошлом? Не плачь, а?
      Эля понемногу успокоилась.
      - Так что происходит?
      - Давай по порядку? Сначала ты. Что ты помнишь о времени до этих двух лет?
      - Ладно. Меня зовут Эля. Элеонора Валерьева. Ненавижу это имя. Никогда его не любила. Ну да ладно. Я родилась на планете Земля во второй половине двадцать первого века от Рождества Христова, - девушка на секунду замолчала и улыбнулась словам как старым знакомым. - Я жила с родителями, ходила в школу, потом в институт, читала книжки, занималась историей и философией. Любила свой дом и всю жизнь дружила с тобой.
      Эля снова глянула на Физика и улыбнулась.
      - Что дальше?
      Следующий вопрос друга снова сбил ее с толку.
      - Сколько тебе лет?
      - Восемна... Нет, не может быть! Я помню свой восемнадцатый День рождения... Мне исполнилось 18, я училась на историческом факультете, ты - заканчивал аспирантуру... Но ведь мне больше... Даже если добавить еще 2 года моей симской жизни, то будет 20. Подожди! - Эля строго глянула на Физика, который собрался было ее перебить. - Я знаю, что мне не 20! Мне должно быть больше... Не знаю почему, но я в этом уверена. Я помню себя до 18-и лет, а потом... Что было потом?
      Требовательные глаза девушки уставились на голограмму.
      - Потом... Ладно, видать, моя очередь рассказывать. Мы отметили твое восемнадцатилетие, потом девятнадцати, двадцати... Короче, тебе было 22, когда началась вся эта история. Ты собиралась заканчивать институт и готовилась к своей первой экспедиции, а я работал в своей лаборатории. Мы довольно редко виделись. Потом я создал эту чертову машину...
      Голограмма замолчала.
      - А потом? - Эля сгорала от нетерпения.
      - Ты не помнишь? Я хотел уйти. Сейчас я понимаю, что это было ребячество, но тогда...Короче говоря, я собрался покинуть этот мир, чтобы перенестись куда-то еще, но при этом не совершить самоубийства. Ты пришла попрощаться и в результате самой дурацкой случайности на свете исчезла вместо меня. Не помнишь? Слушай, не смотри на меня так! Во-первых, это моя голограмма, а не я сам, а во-вторых, это произошло с тобой и из-за тебя, между прочим.
      - Все-все-все. Я никуда не смотрю и вообще буду вести себя хорошо. Но, может, ты все-таки просветишь меня где мы сейчас, где ты сейчас и почему я разговариваю с голограммой?
      - А ты уверена, что хочешь это знать? Точно? Ну тогда ладно. Когда ты исчезла, тебя пытались найти. Меня чуть не обвинили в твоем убийстве, но все как-то обошлось. Твои родители продали дом и уехали отсюда. Что произошло на самом деле, знал только я. Ну и ты еще, но тебя не было. Я стал искать способы найти тебя, но у меня ничего не выходило. Совсем ничего. Не вдаваясь в подробности... Короче, на эту работу я угрохал десяток лет. Или больше... Странно, да? Я не помнил о времени, у меня была слишком важная цель, - в голосе Андрея звучала боль, которая передалась и Эле. Она вдруг почувствовала страшное одиночество, охватившее человека, который потерял всех, кого любил и остался наедине со своей практически недостижимой целью. Ей стало страшно, но Физик уже продолжал, - тут я должен сделать маленькое отступление. Через несколько лет после твоего исчезновения Земля фактически начала приближаться семимильными шагами к экологической катастрофе. Знаешь, мне кажется, что это был побочный результат моего эксперимента над временем-пространством. Ну да ладно, слишком уж давно это было. Так... Почти перестали идти дожди, ледники начали не таять, а просто исчезать. Как сухой лед. Помнишь?
      Эля автоматически кивнула. Сухой лед, которым они в детстве любили обкладывать дома мороженое, она помнила.
      - Через несколько лет стало ясно, что скоро конец. Вода не конденсировалась в атмосфере, исчезли осадки, озоновые дыры пропускали совершенно дикое количество радиации. Города пустели, люди вымирали. Влага осталась только под землей, но и там ее было очень и очень немного. Люди начали уходить в горы, где было не так жарко и где была возможность прожить чуть дольше. За 15 лет население Земли сократилось чуть ли не в сотню раз. Я остался здесь, под домом есть артезианская скважина, а в подвале стоит практически вечный реактор. Кстати, это твой дом. Не смотри на меня так. Мне пришлось его малость переделать, но он все равно пустовал после исхода. В общем, я понял, что здесь мне ловить больше нечего. Твои поиски застыли в мертвой точке, потому что я не мог высчитать координаты твоего выхода из перехода. Я решил уйти. Еще раз воспользоваться машиной и понадеяться на удачу. Дальше все просто. Если с тобой все будет в порядке, то рано или поздно ты вернешься домой. Я установил реактор, поставил нейтрализующее поле, пройти которое могли лишь ты да я. Потом сделал эту матрицу, запрограммировал компьютер на эту голограмму и оставил его ждать тебя или меня. А сам ушел дорогой, которой когда-то ушла ты. Мой план удался: ты здесь, хотя у тебя и амнезия, а помнишь ты только свое детство...
      - 2 часа назад я не помнила даже его, - Эля грустно улыбнулась. - Сколько лет прошло с тех пор?
      - Не знаю пока. Надо разобраться с компьютером. Главное, что реактор все еще работает. Значит через пару-тройку часов, если не раньше, мы будем это знать. Еще вопросы есть?
      - Ага. Тебе лет сколько? Ты говорил о 15-ти годах спустя после моего исчезновения, а я вижу тебя таким же, каким помню...
      - Ах, ты об этом! Все просто. Матрица записывалась, когда мне было чуть больше сорока, а изображение программировалось по старым записям специально, что бы ты его узнала. Все?
      - Нет! А где сам Физик?
      - Ну и вопросики у тебя! А я откуда знаю?! Он ушел, машина уничтожена, я могу существовать только в компьютере, потому что я - программа, ну или в крайнем случае в виде голограммы в этой комнате, потому что здесь есть проектор.
      - А как мне с тобой общаться? Только здесь?
      - Хм, в ящике стола должны быть наушники. Они соединены с компьютером, наденешь и будем общаться. Как наушниками пользоваться помнишь?
      - Слушай, не сыпь мне соль на рану, а? Я помню практически все, кроме себя. Радиус действия у них какой?
      - Тебе хватит. Сейчас я разберусь с компьютером и попробую соедиґниться со спутниками, если они еще остались на орбитах. Перед уходом я налаживал с ними связь. Если получится, то зона охвата будет равна почти всей Земле. Устраивает?
      - Пойдет. Что-то я еще хотела... - Эля задумалась. - Ладно, потом вспомню. А пока... Как на счет поесть?
      - Погоди немного. Вечно ты торопишься! Дай я проверю состояние системы и подключу синтезатор.
      - Синтезатор? Он же производит такую гадость!
      - Помнишь, да? Ты его всегда ненавидела, но больше пока ничего нет. Может, попозже и будет. Кстати, тебя там что, в корабле кто-то ждет? Или это компьютер такой нервный? Он пытается пробить сигналом нейтралиґзующее поле.
      - Да? Это Иван, мой флаер. Он сам нервный, меня давно нет, а обґщаться с базой я ему запретила в течение следующих нескольких часов. Что же с ним делать? Ты не можешь его впустить?
      - Не сейчас. Ты же не даешь мне проверить систему, я не знаю, что у нас работает. А на базу тебе не надо? Искать же будут...
      - Пока не будут. Еще часов 20-30 никто не забеспокоится, они привыкли к моим выходкам. К тому же я ушла с флаером, а они очень уж доверяют этой технике. Хотя до поисков дело лучше не доводить...- Эля задумалась.
      - Почему?
      - Потому что потом симы начнут разносить планету по кирпичику пока не найдут либо меня либо мои останки. Хм, надо будет что-нибудь придумать, чтобы объяснить мое отсутствие...
      - Ты что, вообще не собираешься возвращаться в лагерь? - Физик был откровенно удивлен.
      - А что я там забыла? Они мне не родственники, особой любви я к ним не питаю, ты только что сам мне расписывал, что тут, в общем, сам по себе целый лагерь, глядишь, и еда нормальная появится... что еще? Реактор в порядке?
      - Да не знаю я пока! Я запустил тест системы, но пока ничего не ясно. Хотя, раз компьютер, свет и поле работают, то должен быть в порядке...
      - Ну так что мне тогда может быть надо в лагере? А ни-че-го! - девушка торжествующе улыбнулась, когда голограмма развела руками и закатила глаза. Это явно означало вынужденное согласие.
      - Но ведь все равно придется что-то сделать, чтобы тебя не искали?
      - Придется, но у нас в запасе еще куча времени. - Эля потянулась. - А сейчас я устала. Может, покажешь мне где тут спальня, раз уж есть все равно нечего, а сам займешься своими тестами?
      - Спальню тебе придется поискать самой. Она дальше по коридору за этой дверью.
      Часть стены отошла в сторону, а голограмма исчезла. Эля встала и уже почти вышла, когда голос за спиной напомнил о том, что было бы неплохо все же взять наушники. Пришлось возвращаться. Наушники были размером с горошину.
      "Любитель миниатюризации, блин" - девушка про себя улыбнулась, а вслух поинтересовалась как сим наушником пользоваться.
      - Сжать слегка надо. Первое нажатие - включение, второе - выключение. Вроде все предельно просто.
      - Да уж, проще некуда. Ладно, я пошла.
      В коридоре оказался тот же светящийся потолок и ни одного окна. И, что странно, довольно обыкновенные двери.
      - Устраивайся, - прозвучал откуда-то сверху голос Физика, - твоя комната - вторая.
      - Ты что, все комнаты прослушиваешь?
      -Нет, я все просматриваю, - голос засмеялся.
      - А что мне делать в ванной? - поинтересовалась Эля. "Хм-м, я прикидываюсь шлангом..."
      - Да ладно, шучу я, шучу! В комнатах ни камер, ни микрофонов нет. Я же для себя делал. Связаться можно или через наушники, или через терминал. Наушники у тебя?
      - У меня, куда они денутся.
      - Вот, а терминал на столе.
      - А если что-то случится?
      - Сработает тревога. Да не переживай ты, все продумано.
      - Ну да, ты же для себя делал, - девушке стало грустно. - Слушай, а когда ты вернешься?
      - Не знаю... Я же не Андрей... Я же только матрица...
      - Ну ладно, я спать пошла.
      - Указания, заявления, пожелания будут?
      - Ага. Систему протестировать, меня часиков через 8 разбудить. Возможно?
      - А то. Системой займусь сам, терминалу задам твою побудку. Устроит?
      Эля не ответила, а толкнула дверь, которая должна была вести в ее комґнату. Да так и застыла на пороге.
      Было от чего. Спальня была почти точной копией той, что оставалась в доме ее родителей. Не совсем, но почти... Такие же светлые стены, розовое покрывало на постели, книжные полки, стол... Все немного другое, но до боли напомнившее дом. А вот возвышавшийся в углу мольберт, похоже, был и в самом деле ее. Создать такую же пятнистую копию было практически невозможно.
      - Фи-изик... - больше слов не было...
      - Хм, я старался, чтобы все было как дома. Тебе нравится?
      - Я... я не знаю...
      - Я даже твой мольберт нашел, - с гордостью сообщил голос, - и книги тоже почти все.
      - Спасибо. Ты не обидишься, если я немного побуду одна? - Эля все еще пребывала в полной растерянности.
      - Конечно. Дверь видишь?
      Эля оглядела комнату, не решаясь, тем не менее, пока переступить порог. Там, где у нее когда-то было окно, теперь была дверь, почти не отличимая по цвету от стен.
      - Ага.
      - Там ванная. Все, спокойной ночи. Или дня.
      Девушка наконец шагнула в комнату, закрыла за собой дверь и осталась одна.
      Медленно подошла к книгам, не видя посмотрела на корешки и не смогла прочитать ни одного названия. Подошла к столу и заглянула в ящики. Достала оттуда бумагу, карандаши и рассыпала на столе. И тут же одернула себя. "Так, хватит! Я жива и это главное! Значит, все еще может быть! Госґподи, да у меня же глаза слипаются, а еще столько всего надо сделать... надо поспать..."
      Она встала из-за стола, подошла к кровати и рухнула на нее. И заснула, даже не успев понять насколько устала.

      Трель звонка ворвалась в мозг сквозь глухую пелену сна. Она раздражала, переливалась и, в конце концов, заставила открыть глаза. Эля потянулась и села. Минуту-другую потратила на то, чтобы сообразить кто она, где находится и что тут делает. Покончив с этим занимательным занятием, она, наконец, встала и отправилась умываться, включив по дороге терминал на столе.
      "И чего это тут такой бардак? Тьфу, это же я сама все вчера рассыпала". Куча листов и карандашей была мимоходом сметена в один из ящиков.
      На двери в ванную не было никаких замков, только тривиальная дверная ручка. Это ее устраивало. За дверью обнаружились душ, умывальник, унитаз и огромная ванна. И хоть бы одно полотенце или зубная щетка...
      - Физик! А полотенца, мыло и другая одежда у тебя есть? - для издания сего возмущенного возгласа Эле понадобилось вернуться в комнату, усесться перед монитором и включить связь с Андреем.
      - Это вместо "доброе утро"? Ну и манеры у тебя стали. - Физик обиделся, даром что был голограммой.
      - Ладно-ладно! Доброе утро, Андрей! Скажи мне, пожалуйста, есть ли в этом тамбуре полотенца, зубные щетки, мыло, шампуни и чистая одежда?
      - Доброе утро. Как спала? Похоже, хорошо. Одно замечание: это не бункер! Это база, дом, жилье...
      - Все-все-все... Осознала и извиняюсь! Так как на счет полотенец?
      - Уф! Какая ты зануда! - лицо Физика на мониторе приняло недовольґное выражение. - Одежда и полотенца в шкафу в комнате. Зубная щетка, мыло, шампунь, зубная паста в шкафчике в ванной. Ферштейн?
      - Не язви! А где тут шкафы? - Эля в замешательстве оглядывалась, поґтому что шкаф видела только книжный.
      - А не скажу! Будешь ходить грязная...
      - Давай ругаться не будем? Ну не вижу я шкаф!
      - Ага! Испугалась!? Да что уж с тобой сделаешь... Шкаф за стеной рядом со столом. Картинку на стене видишь? Ту что с кораблем? Туда руку положи. Или пальцем ткни. В ванной шкаф за зеркалом. Надо его в сторону сдвинуть.
      - Спасибо, радость моя! Я пошла мыться... Слушай, а как насчет завґтрака? И теста системы?
      - Системы в порядке. Только камеры наружного наблюдения песком засыпало. Синтезатор работает, но, может, воспользуешься запасами своего костюма?
      - Издеваешься? Мне эти таблетки до смерти надоели! Лучше уж синтезатор... Хотя это и не еда... Слушай, а с водой у нас разве проблем нет? Тут же вроде как засуха...
      - На твой век воды хватит. - Физик улыбнулся. - Можешь плескаться, тут система повторной очистки есть. Моя собственная кстати.
      - Я тобой горжусь. Пошла я все-таки мыться...
      Исследовав стену с картинками Эля нашла ту, что изображала океанский лайнер в синем просторе. Ткнула в него пальцем. Стена отъехала в сторону. В шкафу обнаружилось несколько розовых полотенец и два комбинезона из незнакомой ткани. На отдельной полочке лежали фен, расческа и резинки.
      "Совсем как дома", - невольно у девушки потекли слезы.
      К реальности ее вернул голос Физика, раздавшийся со стороны терминала.
      - Тебя искать будут, пока будешь мыться, может, план какой придумаешь?
      - Ладно...
      В ванной планы не придумывались. Она просто мылась и вспоминала...

ЭПИЗОД 3

ПЕРЕХОД

      Вспышка. Еще и еще одна. Они причиняли невыносимую боль, будто она лезла сквозь заросли терновника. Пока не потеряла сознание.
      Когда Эля пришла в себя, то обнаружила, что сидит в старинном кресле. Темное дерево и темно-зеленая ткань грели и нежили. Вставать не хотелось и Эля свернулась в кресле клубочком. Ей не хотелось думать и выяснять, где она оказалась. Ей было грустно. Она закрыла глаза и начала вспоминать что случилось.
      Физик изобрел машину, которая должна была помочь ему увидеть конец света. В общем, он говорил, что эта машина перенесет его либо ко времени смерти этого мира, либо к рождению нового, в зависимости от того, в какой момент энергия будет наиболее статична и проницаема. По его расчетам это должен был быть момент "междумирья", когда энергия старого мира уже выделилась, но преобразовываться в энергию нового еще не начала. Короче говоря, все это было слишком запутано для нее.
      Когда Физик сказал, что решил проблему сохранения жизни при переходе и теперь отправляется в "междумирье", она пришла его проводить. Лаборатория Физика была заставлена аккумуляторами и опутана диким количеством проводов. Но это было старо и привычно. Непривычными были три зеркальных шарика, которые висели на высоте груди человека и образовывали вершины равностороннего треугольника, в центре которого свободно мог стать человек.
      Эля смотрела на бурную деятельность, развитую другом и никак не могла понять, что должно произойти. Физик метался по лаборатории, на ходу сыпал непонятными ей формулами и вообще был крайне возбужден. Из всех его объяснений Эля поняла только одно: он собирается исчезнуть, перенеґстись туда, откуда он никогда не сможет вернуться. Физик называл это "уйти".
      Тихонько стоя в углу комнаты Эля ждала, когда он успокоится. Наконец, он решил, что все готово и повернулся к ней.
      -ы действительно решил уйти?
      -Не знаю, но это единственное, что я могу попробовать сделать в этой жизни. Помнишь, мы когда-то разговаривали о том, зачем нужна смерть? Это мой шанс. Ладно, я пошел?
      -Иди...
      Слезы не давали Эле говорить. Когда Физик уйдет, она останется одна. Единственный настоящий друг. Всю свою жизнь она знала его. Пусть теперь они реже виделись, но он все равно был здесь. Всегда готовый помочь и не стесняющийся просить о помощи, когда она была ему нужна.
       И теперь он уйдет. Эле не было жаль. Жаль будет потом. А пока она "выключила" все чувства и пришла поддержать друга. Так, как она поступала всю жизнь.
      -Сейчас я настрою машину, а потом уйду, - Физик явно намекал на то, что ей пора.
      -Можно я останусь и посмотрю? Это ведь не будет страшно?
      -Нет, я думаю будет просто вспышка и все. Я исчезну из этого пространґства-времени.
      -Ладно, тогда я посмотрю?
      -Конечно, камеры не работают, ты будешь единственной кто это увидит. Может быть, когда-нибудь кому-нибудь расскажешь. Или мемуары напишешь.
      Физик грустно улыбнулся, а Эля пристроилась на табурете в углу лаборатории. Табурет шатался по причине отсутствия одной ножки, и у нее хватало времени только поглядывать одним глазом на друга и балансировать на сем неустойчивом сооружении.
      Шарики вдруг вспыхнули красным и хлынувшие из них лучи постепенно сфокусировались и сошлись в центре треугольника. На миг вспыхнул шар желтого сияния. Там, где гипотетически должен был стоять человек.
      Лучи погасли. В белом свете ламп лаборатории Эля увидела Физика, который улыбаясь смотрел туда, где только что было сияние.
      Было тихо. Потом он поднял приготовленный рюкзак и шагнул в треугольник. В руках у него был пульт дистанционного управления машиной.
      - Ну, я пошел.
      Не то себе, не то Эле сказал он. И нажал кнопку.
      И тут стул упал. Точнее одна из наличествовавших, но шатавшихся ножек табурета, наконец, сломалась и Эля со страшным грохотом шлепнулась на пол. И что-то произошло.
      Лучи сфокусировались где-то в стороне от Физика. Шар сияния, получивший полный заряд, не разошелся в пространстве, а ринулся туда, где воздух все еще не успокоился. К Эле.
      Потом она помнила только испуганно-удивленный взгляд Физика, свет и боль. Терновые кусты.
      Спустя несколько мгновений Эля все же понемногу пришла в себя и начала оглядываться.

* * *

      Она очнулась от внезапно нахлынувшей волны памяти, когда раздался сигнал с терминала. Он прервал процесс ее купания и заставил вылезти из-под душа просто по той простой причине, что наушник она забыла в комнате. В совершеннейшей задумчивости она подошла к терминалу.
      - Але...
      - Хм, ты не с телефоном разговариваешь. Давай сохни, одевайся и иди в столовую. Это третья дверь по коридору, сразу за твоей. Если ничего не придумала, то поторопись. И... кажется, у нас неприятности...
      Каким-то шестым чувством Эля поняла, что сейчас не лучший момент для вопросительных восклицаний и тому подобной чепухи. К тому же терминал все равно выключился...

      Уже второй час Эля лежала на кровати. До этого она искупалась, попробовала заняться рисованием, второй раз позавтракала, узнала у Физика, что со времени ее исчезновения прошло около восьмисот лет плюс-минус сколько-то. Но все это время она, в сущности, была занята только одним делом.
      "Черт! Что бы такое придумать!?" - эта мысль грызла Элю и не давала задуматься ни о чем другом. Это угнетало, тем более, что ничего не придумывалось. А что-то надо было придумать обязательно. Иначе ее начнут искать. А это чревато неприятностями. Причем какими...
      Ну не хотела она возвращаться. Не хотела и все. А надо бы... Чтобы инсценировать собственную кончину, например. Эля задумалась. Вообще, это идея. Не новая, конечно, но что поделать: такие уж мы неоригинальные. Хотя нет. Не пройдет идея. Пролетит, как фанера над Парижем. Дурацкое сравнение какое-то, а надо же, подхватила где-то. А идея все равно не пройдет. Потому что откачают. Или похоронят. А ей это не надо. И труп левый взять негде... Можно, конечно, посоветоваться по этому поводу с Физиком, но все равно... Не нравилась ей эта идея.
      Чтобы еще такое придумать? Несчастный случай, после которого искать уже не будут. Чтоб у всех на глазах и ни у кого никаких сомнений. Это уже ближе к истине. Эля постаралась вспомнить все известные ей примеры несчастных случаев или их инсценировок. Так-к-к, знания оказались в основном книжные. Все, короче. Потому что ни с кем из ее знакомых несчастных случаев со смертельным исходом не случалось, тьфу-тьфу-тьфу. "Да, ладно они же все равно все уже несколько столетий мертвы", - одернула себя девушка, - "хотя, с другой стороны, на всякий случай..."
      Ладно, думаем дальше. Как должен выглядеть несчастный случай? Случайным. Хм... То бишь случиться должен вроде непреднамеренно, в результате ошибки. Чьей? Да хотя бы ее. А почему бы собственно и нет? Села, например, не туда. Куда это у нас не туда можно сесть? На электрический стул, например. Не-е-е, это уже форменное самоубийство. К тому же по сути, а не по форме. А ей надо как раз исключительно по форме. Может, форму куда не туда посадить? Какую форму? А флаер, к примеру. Куда посадить? А хотя бы в зыбучие пески...
      Через час Эля и Физик уже в деталях обсуждали предстоящую катастрофу.

      Эля прогулочным шагом приближалась к лагерю. Такая походка хотя бы слегка маскировала то, что всю ее трясло и перетряхивало от едва скрытого возбуждения. В конце концов, она не каждый день имитирует собственное самоубийство. Особенно с учетом того, что в него должны поверить.
      - Дина, я могу узнать, где вы были в течение последних 18 часов? - начальник экспедиции со смешным именем Сарай как всегда был безукоризненно вежлив. Но существа вопроса это не меняло.
      - Я проводила собственное исследование.
      - В рамках нашей экспедиции?
      - Несомненно. Собственно, мне не спалось ночью, и я решила прогуляться. В сопровождении флаера, как вы заметили. Я пролетела немного дальше обозначенной границы раскопок, потому что вчера меня заинтересовало там одно здание. Там когда-то была библиотека, похоже. Я так замучалась с очисткой рельефа одной из стен, что заснула. А, учитывая, что ночью я не спала вообще, проспала я довольно долго. Как проснулась, то оказалось, что связаться с вами я не могу, там какие-то помехи. Ну и я решила прогуляться пешком.
      - Почему не работала связь с флаером?
      - Наверное, из-за тех же помех.
      - А что с вашим сном? Вы нездоровы?
      - Судя по всему да. Врач экспедиции говорит, что у меня что-то с сердцем на нервной почве. А почему вы спрашиваете?
      - Я несу за вас ответственность. Может, вам лучше пару дней полежать в медицинской части? Вас осмотрят, вылечат...
      - Но я не могу! Мне же надо работать! Кроме того, ни одно лекарство из тех, что давал мне наш доктор, не помогло.
      - Тем более. Вам надо отдохнуть, побездельчать. Выспаться, в конце концов. Пусть врач попробует общеуспокаивающее. Замену вам мы найдем.
      "Все, пора".
      - Конечно, вы найдете мне замену! Я ни секунды в этом не сомневаюсь! Вы же мечтаете от меня избавиться! Думаете, я не знаю! Вы все тут меня ненавидите! Кто военный шпион в этой экспедиции?! Мой помощник?! Или повар?! Или врач?! Или, может, вы?! Я не лягу ни в какую медицинскую часть! Не дам травить себя снотворным!
      Тирада выглядела внушительно. Сарай присел. Его самая смирная подчиненная всегда мало разговаривала и совершенно никогда не кричала. Похоже, у нее нервный срыв. "Надо будет потом справиться у доктора что у нее с сердцем. Да когда же она замолчит!"
      - Дина, я прошу вас, не надо так нервничать. Сейчас вы получите успокоительное, и все станет на свои места. От вас никто не хочет избавляться...
      - Вы лжец! Лжец и негодяй! Вы все тут такие! Все симы ненавидят меня, потому что я другая. Вы думаете, я забыла, как меня пытали! Но я все помню!
      "Так, слезы это кстати. Господи, да у него же сейчас у самого сердечный приступ будет. Побледнел-то как... Пора выносить скандал на улицу"
      Когда Эля выбежала из палатки Сарая, на нее с удивлением воззрились ее ассистент, врач и еще несколько археологов. Да, лохматая, с заплаканным лицом, истерикой в голосе и без шлема под дождем она представляла собой то еще зрелище.
      - Что уставились, изверги? Думали, я не осмелюсь сказать, что я о вас думаю? Да я ненавижу вас всех! Ненавижу!
      С этими словами она бросилась к врачу и съездила его по уху. Это помогло вывести окружающих из оцепенения. Врач взвыл дурным голосом и рванул в свою палатку за успокоительным, приказав на ходу, чтобы нарушительницу покоя окружили или, еще лучше, связали, но не дали никуда уйти. Все задвигались, но близко подходить боялись.
      "Олухи, кто ж так сумасшедших ловит", - Эля уже с трудом поддерживала свирепый вид и вопли о ненависти, вместо того, что бы рассмеяться. Потом плюнула и сменила репертуар.
      - И-ха-аха-ааа... Боитесь! Да я вас всех сейчас поубиваю! Хи-хи-хи-ии, Ненавижу вас!
      Суматохи подбавил Сарай, который, слегка придя в себя, вышел из палатки, от происходящего снаружи ошалел еще больше и начал вопить о том, что его главный археолог сошел с ума. Эля вертелась как волчок, орала как резаная, но окружить себя не давала. Заметив, что возвращается доктор, она совершила последний финт, обозвав того убийцей и палачом, скоренько двинулась к своему флаеру и начала возиться с дверцей. Толпа несмело двинулась за ней. Повозившись для виду с дверцей, Эля подпустила бывших соратников поближе, после чего нарочито дергаными движениями все же ее открыла и влезла внутрь. От толпы отделилось несколько человек и побежало к своим флаерам, на что она, признаться, очень рассчитывала.
      Неровными движениями, свидетельствующими об отключенном автопилоте она подняла флаер и полетела в сторону гор. В флаере раздался голос доктора, увещевавший нервную сотрудницу и суливший буквально золотые горы только, чтобы она вернулась. Эля истерично ругалась с ним и продолжала лететь. Вслед за ней поднялись еще четыре флаера.
      - Пускай они не следят за мной! Пускай улетают, иначе я разобьюсь!
      - Включи автопилот. Он не даст тебе разбиться и сохранит машину...
      - Ааа! Вам нужна техника, вам безразличны люди, особенно если это я! Вы ненавидите меня и хотите меня убить! Если бы было можно, вы бы меня давно отравили!
      - Тебя никто не ненавидит, тебя все очень ценят...
      - Вы все лжете! Вы подлецы и неудачники под пятой у военных. Вы ненавидите всех вокруг, особенно, если они не похожи на вас!
      - Дина, девочка, ты не права. Включи автопилот и мы попробуем разобраться...
      - Почему они все еще летят за мной?! Вы мне не верите? Вы трусы и никогда не держите слова, но я не такая! Если они сейчас же не отвернут, то я что-нибудь сделаю!
      - Дина...
      - Ненавижу-у-у ва-а-ас... - С этими словами Эля красиво врезалась в скалу, от чего вылетело переднее стекло флаера и машина начала медленно оседать на землю. Под скалой оказались зыбучие пески в которые начала погружаться машина.
      - Это все вы подстроили! Вы хотели убить меня!
      - Дина! Вылазь, иначе погибнешь! - в эфир ворвался голос начальника экспедиции. - Какой-нибудь другой флаер сейчас подберет тебя.
      - Я не верю вам! Вы хотите сделать из меня подопытного кролика! Я сама спасусь...
      - Дина, у тебя нет шлема, сейчас машину затянет в песок! Выбирайся! Флаеры почти рядом...
      - Ненави-и-ижу-у-у... - визг девушки заглушил все другие звуки. Потом стало тихо...
      Неудавшиеся спасатели с воздуха наблюдали, как флаер с бьющейся внутри фигуркой быстро скрывался под песком... Знать о том, что стекло вылетело, потому что было фактически заранее выпилено, что новый полностью прозрачный шлем лежал в кабине уже несколько часов и сейчас был на Эле, что машина опустилась на железную плиту и спокойно стоит на крыше подземного бункера, им было не обязательно. Самоубийство удалось.
      Труп симы искать не стали, потому что на зыбучие пески нельзя было посадить никакую технику. Кроме того, правила предписывали свернуть экспедицию и вернуться на базу при любых подозрительных обстоятельствах, грозящих гибелью личного состава. Внезапное и необъяснимое сумасшествие одного из самых дисциплинированных членов экспедиции, приведшее к его гибели, было сочтено достаточно подозрительным, и экспедицию свернули. Пребывание симов на планете Земля было прервано на неопределенный срок.
      А в подземном убежище это было отпраздновано открытием бутылки шампанского одной небезызвестной этим самым симам особой.

      Уже неделю Эля бездельничала. Она спала, ела, читала, рисовала, болтала с Физиком и в общем-то все. Только один раз она воспользовалась добытыми другом в каких-то бездонных недрах компьютера картами и паролями и на флаере слетала на Кавказ на продовольственный склад. Тот уцелел, а его содержимое состояло в основном из компактных концентратов самых разных продуктов. Для их приготовления нужны были только огонь и вода. Пожалуй, только тогда Эля поняла, какой ценностью на планете последние 800 лет была влага... каждая капля. А сейчас шел дождь и никак не хотел останавливаться. Это начинало понемногу надоедать. К тому же где-то на окраине сознания болтались зловещие прогнозы Физика, к которым он пока не возвращался почему-то... В общем, эля бездельничала. Эти затяжные выходные здорово напоминали затишье перед бурей и девушка во всю им пользовалась. Впервые за 2 года она спокойно спала и, что, может, еще важнее, спокойно просыпалась.
      О том, что затишье если не закончилось, то уж точно прервалось, ее известил звонок терминала очень простым способом. Он сработал. Впервые. Это настораживало. Эля буквально выпала из душа, раздираемая тревогой и любопытством.
      - А я людей нашел!
      - Да? А я уж было разволновалась, думала случилось что...
      - Конечно! Я же их нашел! Я же людей лет пять не видел.
      - А я?
      - А ты не человек, так, знакомая...
      Про себя Эля отметила, что обижаться бесполезно: Физик счастлив, ему все по боку. Хотя, это не повод, чтоб оставлять его без ответа...
      - Ты компьютер, тебе волноваться не положено, - съязвила девушка. - И вообще, где они?
      - Тебе картинку сюда вывести? Или выйдешь в главный зал? Там большой экран все-таки есть...
      - Где это? Почему не знаю?
      - Вот и узнаешь.
      Терминал погас. Эле оставалось только одно. Поэтому буквально с фантастической скоростью одевшись, она опрометью кинулась в комнату, где чуть больше недели назад к ней впервые вернулась память. К комнате незаметно, но прочно прикрепилось название "главный зал".
      Одна из стен действительно представляла собой огромный экран.
      - Откуда картинка?
      - Со спутника. Это Скалистые горы...
      - Северная Америка? Далековато...
      - Поздравляю, у тебя блестящие познания в географии. Но, может, вернемся к делу? Там сейчас ночь. Эти точки видишь? - голографический Физик рукой ткнул в одну из частей экрана. Там действительно что-то мигало и двигалось.
      - А покрупней нельзя?
      - Подожди, на спутнике половина оборудования из строя вышла, поэтому изображение приходится обрабатывать моему компьютеру. Сейчас...
      Изображение медленно начало расти. Очень медленно... но вскоре уже можно было различить смутные очертания людей.
      - Слушай, а чего они какие-то странные?
      - Какие?
      - Ну желтенькие какие-то...
      - Съемка в ультрафиолете.
      - Так всегда ж была инфракрасная...
      - Там же жарко! В инфракрасном свете все сливается.
      - Да? Ну ладно. А чего это они делают? И почему ночью?
      - Не знаю. Я сам за ними наблюдаю только чуть дольше тебя...
      - А почему худые такие?
      - Воды мало, наверное... Было...

      Следующая неделя была похожа на непрерывное просматривание сериала. Ночью Эля спала, потом завтракала и усаживалась в главном зале перед экраном, наблюдая за ночной жизнью соплеменников, отделенных от нее тысячами километров суши и океаном. Оказалось, что они ведут ночной образ жизни, живут на месте какого-то древнего города, обитаясь в остатках зданий, которые, похоже, имели жуть какие глубокие подвалы. К сожалению, разглядеть их лиц было нельзя, но даже просто движений хватало, чтобы понять насколько эти люди огорошены дождем. Пожалуй, только очень древние их легенды, если таковые вообще оставались, хранили знания о воде, льющейся с неба, о дожде, которого не было 800 лет. Это было странно...
      Эля мечтала помочь им, появиться в облике этакой героини-спасительницы, принесшей божественные дары в виде полуконцентратов и зажигалок. Ну и лекарств от гриппа, потому что все население города, похоже, враз свалилось от простуды, потеряв за века всякий иммунитет к сырой погоде. Там была эпидемия... с печальными последствиями...
      Но от этой героической миссии Элю отговорил Физик. Во-первых, сейчас произойдет естественный отбор и выживут наиболее приспособленные к изменившейся окружающей среде, те, кто смогут жить дальше, во-вторых, лекарств, которые смогут перенести эти люди у них все равно нет ("Ты что не представляешь, что произошло с их иммунной системой за 800 лет? Да они же помрут от пенициллина быстрее, чем от цианистого калия... Да еще и в муках!"), в-третьих, они просто крышами сдвинуться от страха ("Или тебе в богини захотелось на старости лет?"). В общем, он ее отговорил. Да и флаер такое расстояние быстро бы не преодолел. А экспедиций она наелась. К концу недели население города сократилось примерно втрое, но остальные, кажется, начали выздоравливать... И появляться на улицах в сумерки... Непрерывный дождь делал свое дело. Жизнь на планете изменилась.
      А через неделю Физик нашел еще один город.
      Где-то на Тибете. Интересоваться подробнее Эля не стала. Скорее, это был даже не город, а какой-то очень сильно разросшийся монастырь. Если еще точнее, то монастырей было два. И культура там была на порядок повыше. Спутники давали хорошие картинки, было видно лица людей. И вели они, как ни странно, совершенно нормальную дневную жизнь. Торговали между собой,судя по количеству оружия, воевали (Физик сказал, что где-то посередине горы есть источник, который, похоже, и служил источником ссор), молились и строили какие-то шахты. По утверждению все того же Физика там добывали металл. Короче, они жили. И дождь там еще не шел.
      Это и подвигло девушку на бурные действия.

      Начало второй недели жизни в собственном доме она встретила сидя за терминалом компьютера и штурмуя бесконечные бастионы мировых библиотек. Она искала возможность помочь гималайцам встретить дождь не бесчисленными смертями от простуды, а хотя бы возможностью спасения. И никакие доводы друга о естественном отборе не могли ее остановить. В конце концов он сдался и просто начал следить, чтоб она сама чего не подхватила во время своих поисков. Через два дня розыскная лихорадка спала, но не прошла.
      Теперь основной компьютер помимо наблюдений за погодой, связи со спутниками, поддержания жизнеобеспечения дома и анализом сведений из других точек планеты занимался еще и разработкой безопасного лекарства от простуды на основе веществ, которые могли получить жители монастырей. Ну и попутно ко всему этому добавили еще и дешифровку их алфавита. Эля же с упоением изучала быт и пыталась понять структуру гималайского общества. Смесь азиатского способа производства, абсолютной монархии и республиканской демократии была потрясающей и неплохо себя оправдывала. Но ответа на вопрос, как безболезненно сообщить возможно большему количеству людей рецепт лекарства, она не давала. Да и самого рецепта поначалу не было. Его выдал основной компьютер через четыре дня работы вместе с дешифровкой письменности, которая напоминала смесь кириллицы и китайских иероглифов. Слона и ежика, в общем. По подсчетам все того же компьютера до начала дождя на Тибете оставалось чуть больше двух недель. За следующие сутки Эля все-таки придумала очередной бредовый план. Физик даже не спорил...
      В результате совершенно наглой подделки и применения кое-какой техники девушка получила несколько десятков документов грубо стилизованных под старину. Текст рецепта был переведен на язык гималайцев и излагался в этих диких свитках после трепетного рассказа о богине дождя, которая после ссоры со своим мужем решила помешать тому уничтожить людской род и придумала, как помочь людям спастись. Далее следовал рецепт и подробнейшая инструкция по его приготовлению, снабженная картинками и химическими формулами веществ. Не мудрствуя лукаво, богиня получила имя Эля, а бог - Физик. Просто по привычке.
      Архиважное мероприятие по внедрению свитка в массы Эле пришлось взять на себя. И подошла она к нему с размахом, которого поначалу и сама не ожидала. На утро восемнадцатого дня после начала дождя мола того, что гималайские шахтеры обнаружили по свитку в каждой шахте, так еще и на главном святилище каждого монастыря появилась эта история выжженная в камне. Получились очаровательные комиксы в монументальном стиле.
      Жители гор медленно отходили от шока. Утром через два дня Эля стала свидетельницей закладки первых камней в два храма ее имени, а вечером образования тайных обществ обреченных имени Физика. Она уже начинала подумывать о том, чтобы явиться массам, но не успела. Утро двадцать первого дня преподнесло ей новый сюрприз.

      Звонок терминала уже по традиции выдернул ее из ванной.
      - Физик, миленький! Только не говори, что у нас проблемы...
      - А что я должен сказать?
      - Правду, еще раз правду и ничего кроме правды!
      - Хорошо, ты сама попросила. У нас проблемы...
      - Зануда!
      - Я знаю.
      - Ладно, через двадцать минут я буду в главном зале.
      Радости разговор принес мало. Совсем не принес, если точно. Физик опять говорил про погоду. Оказалось, что первые зловещие прогнозы компьютера совершенно не оставили его равнодушным. И теперь он жаждал обрадовать Элю уже фактами.
      - Упрямец! Ну какая нам может грозить опасность от воды с неба? Это просто затяжной ливень...
      - Двадцатый день?
      - Ну очень затяжной, сезон дождей в Африке дольше!
      - На половине планеты?
      - Уже?
      - Уже больше, примерно 55% поверхности скрыто тучами. Скалистые горы, например, мы уже увидеть не сможем...
      - Ну и что?
      - Слушай, ты меня достала! Ты же историк! Неужели такой дождь тебе ни о чем не напоминает?
      - Пока нет... А должен?
      - Вообще да, как мне кажется!
      - Мне на нравится твой тон... Слушай, этот потоп скоро закончится и все будет хорошо...
      - Что закончится?
      - Что-что... Потоп! О, Господи!
      - Напомнил?
      - Двадцать дней, пол планеты... Значит...
      - Дошло?
      - Кажется, да. Ты боишься всемирного потопа?
      - И это тоже...
      - Но ведь тогда влажность была намного больше. Сейчас вода просто уходит в нижние слои почвы.
      - Ага, а тогда просто долго шел дождь. Чувствуешь разницу: шел дождь, а не грохотали грозы. Тебе слово "электричество" в сочетании с водой хоть о чем-нибудь говорит?
      - Грозы? Так в скалистых горах сейчас грозы?
      - И там тоже...
      - И что это значит?
      - Ничего хорошего, к сожалению...

      Серая фигура шла перед волной дождя. Казалось, что она плывет над песком, настолько плавным было ее движение навстречу ветру. Эля вглядыґвалась в фигуру до боли в глазах, но никак не могла вспомнить, где она ее видела. Неуловимо знакомая пластика движений никогда не встречалась ей раньше... По крайней мере за последние два года. Но откуда тогда такая увеґренность, что разгадка и дождя, и той части ее прошлого, которую она не могла вспомнить, скрыта именно под этим капюшоном? Откуда такое доброґдушие и сочувствие к одиноко бредущему человеку? К одинокому страннику в этой страшной пустыне? Мысли зацепились за какое-то слово... Что-то мелькнуло и пропало...
      Она отвела глаза от серого пятна на горизонте и стала спускаться с барґхана. Итак, совершенно ясно, что неизвестный прочно связан с дождем. Не зря ведь линия грозовых туч остается строго за его спиной? Этот старик в плаще не давал ей покоя. Судя по всему, именно о нем говорило древнее пророчество. Ну и что теперь? Совершенно непонятно что ей теперь с этим делать. Дождь идет, ну и пусть идет. Постепенно планета оживет. "Пыль стаґнет Почвой" - Эля грустно улыбнулась.
      Вот только почему Физик так нервничает? Он твердит, что дождь долґжен прекратиться самое позднее через 39 суток после начала. В пророчестве говорилось о сорока...
      Эля начала вспоминать что же сказал Физик: "При сохранении сущестґвующей тенденции увеличения количества осадков с каждым часом через 30 суток непрерывного дождя грозовыми тучами будет покрыто 70% планеты. Еще через 9 суток дождь будет идти на всей планете сразу. Такое невозґможно. Хотя, то, что происходит сейчас тоже невозможно, поэтому будет считать, что все идет нормально и все выявленные на данный момент закоґномерности сохранятся в дальнейшем. Ну так вот, когда тучи покроют 100% поверхности планеты они будут продолжаться увеличиваться, что приведет к "короткому замыканию" в грозовых фронтах. Его последствия непредскаґзуемы, но я думаю, что это приведет к такому изменению экологического баґланса, при котором все существующие формы жизни на планете, кроме, моґжет, наипростейших, просто вымрут. Нас продезинфицируют. Как изменится баланс я не могу даже вообразить. Ясно одно: люди не выживут однозначно. Гроза перекроет сама себя через 39 дней после начала дождя. Где-то сутки уйдут на накопление давления, разряда и так далее. В общем через 40 суток ничего изменить уже будет нельзя. Таким образом, у нас есть 18 дней, чтобы остановить дождь. После 39-х суток дергаться будет уже поздно. Исходя из логики происходящего и того, что все это просто невозможно, я не знаю, как остановить этот дождь, и не знаю, откуда он взялся. Даже если бы 3 десятка дней назад вся имеющаяся на поверхности планеты вода испарилась, то ее хватило бы на образование только очень небольшого грозового фронта.
      Так откуда, черт побери, у нас эти осадки?"
      На этом размышления вслух обычно прерывались.
      Потом Эля предложила исследовать передний фронт грозы, который был почему-то идеально ровным. И вчера они обнаружили эту фигуру. Старика.
      Эля глянула на часы. Дней оставалось уже не 19,а всего 14.Что делать с этим она тоже не знала.
      "Но, с другой стороны, я теперь знаю, что дождь наверняка, связан с тем стариком" - Эля опять грустно улыбнулась. Ее уверенность в том, что фиґгура в плаще принадлежала именно старику тоже была каким-то воспоминаґнием. Из тех, которые она забыла.

      Эля сидела и напряженно думала. Соображала. Дождь и старик связаны, так? Так. Тогда логично предположить, что если старика убрать, то и дождь исчезнет, так? Вроде, так. Оставался только один маленький вопрос: а кто такой, собственно, этот старик и, главное, как его убрать... Эля впала в глубокую задумчивость, в которой не было ни единой мысли. Ее интуиция бродила по каким-то темным уголкам мозга, выискивая ответ на все эти вопросы, а сама девушка просто сидела и думала ни о чем. Она лениво водила глазами по комнате и через некоторое время словила себя на том, что видит в общем-то только две вещи: розовое одеяло и голубое небо на недавно написанной картине. Розовое и голубое... розовое и голубое...
      Ей стало дурно.
      "Надо лечь", - в пустую голову ворвалась испуганная мысль, - "надо бы лечь".
      Она резко встала, от чего на какое-то мгновенье в глазах посветлело, но этого хватило, чтобы Эля смогла сделать несколько шагов до кровати.
      Розовое и голубое... розовое и голубое...
      Эля потеряла сознание, а затем беспамятство перешло в крепкий здоровый сон. А когда она проснулась, то помнила кто такой этот старик. И где она пропадала в течение месяца, который навсегда, казалось, пропал из ее жизни...

ЭПИЗОД 4

ЗНАКОМСТВО

      Джей сидел в кресле рядом с кроватью и смотрел на Элю. Она села, поґтянулась и заметила, что черное офисное кресло не гармонирует с бело-розоґвой спальней. В ту же секунду Джей охнул и оказался на милом розовом пуґфике с белыми медвежатами.
      - Слушай, раз уж ты видишь меня таким стариком, то, может, не будешь менять так кресла?
      - То есть как? А разве ты не старик?
      - Не знаю. Наверное, по твоим меркам я очень древний, поэтому так и выґгляжу.
      - А кресло тоже я поменяла? - Эля понемножку начала просыпаться.
      - Ну не я же... - Джей уже почти сердился на эту идиотку. Она наруґшила его покой, ворвалась в его мир. Более того, она заставила его нервниґчать, сейчас его раздирало уже не давно привычное одиночество, а любопытґство. Девушка не была волшебницей, но сила ее субъективного восприятия была такова, что меняла реальность вокруг себя. Здесь, где не было ни проґстранства, ни времени, все было таким, каким она хотела его видеть. Правда, она не могла сознательно управлять своими желаньями. Ну или почти не могла...
      Эля тем временем быстренько соображала: в силу каких-то обстояґтельств она оказалась здесь, с этими обстоятельствами она разберется как-нибудь потом. Здесь окружающая обстановка как-то зависит от ее желаний. Так, попробуем. Ага, одеяло медленно сменило цвет с розового на нежно-гоґлубой.
      Как поморщился при этой метаморфозе Джей, она не заметила.
      - Может, ты позавтракаешь, а не будешь экспериментировать с мебеґлью?
      - Можно. А что для этого надо сделать?
      - Захоти позавтракать. Ты же, кажется, уже разобралась...
      Эля сосредоточилась: "Хочу завтрак! Чай, картошку фри и салат из каґпусты, если можно". Вчерашний слуга вкатил столик с едой.
      - А ты вообще кто такой? - уплетая картошку, Эля с интересом огляґдывала старика. - Извини, вчера у меня, наверное, был шок. Я даже не помню, как тебя зовут. Кстати, я - Эля.
      - Можешь называть меня Джей. Я волшебник.
      - Правда? - губы Эли тронула грустная улыбка. - А где твой Орден и вообще другие люди? И где мы находимся?
      - Кроме тебя людей здесь нет. А что касается второго вопроса...
      - Не поняла...
      - Здесь нет времени, нет пространства в твоем обычном понимании. Здесь ничего нет. Это мой мир. По большому счету тут только мое сознаґние... Ну и твое еще теперь. Может, ты мне все же скажешь, что ты тут делаґешь? Все-таки нехорошо так вламываться в чужой дом...
      Эля задумалась. Этот старик был странным. Волшебник... Она в них веґрила только в далеком детстве. И вот тебе...
      - То есть как сознание? А все это? - Эля обвела рукой комнату, стоґлик, завтрак на нем...
      - Это все ты... - Джей тяжело вздохнул.- Твой мозг подсознательно страшится оказаться в пустоте. Все это - твое субъективное восприятие, твоя привычка видеть что-либо именно так. И почему-то этот мир тебя слушаґется... Так что ты все-таки здесь делаешь?
      - Я в общем... я тут случайно. - Эля снова грустно улыбнулась, ей вспомнился Физик, который вряд ли теперь узнает, насколько удачным был его эксперимент. Она попала в "междумир". Во всяком случае описание этого места Джеем полностью совпадало с описанием, которое давал ее друг. - Физик ставил опыт... и меня выбросило сюда... было больно...
      При воспоминании о терновых кустах Эля поежилась.
      - Физик говорил, что он должен оказаться там, где время статично. Он думал, что это будет безвременье между мирами...
      Джей хмыкнул. Итак, какой-то мальчишка пробил доступ в его мир. А эта девчонка оказалась здесь.
      - Он не сильно ошибся. Но почему здесь ты, а не он?
      - Не знаю. Когда начался опыт, моя табуретка сломалась, и что-то поґшло не так... Ты можешь отправить меня домой?
      - Я волшебник, а не Бог. Я должен знать координаты, из которых ты пришла, чтобы знать, куда тебя отправить. Хотя здесь ты мне не нужна, но не убивать же тебя...
      - Не надо меня убивать, я хорошая. - Эля никак не могла осознать серьезность происходящего. Особенно при воспоминании о лице волшебґника, когда он оказался на пуфике.
      - Думаешь? Не сказал бы... - Джей, похоже, подумал о том же пуфике. - Но ты можешь пока остаться. Если можешь или хочешь, то уходи. Лучше уходи.
      Последняя фраза вселила в девушку безотчетную тревогу, но... молодость прекрасна, а тревоги нет. Эля была молода и долгая грусть никогда не входила в ее планы. Она начала обследовать свое новое временное жилище. По крайней мере она очень на это надеялась...

ЭПИЗОД 5

ТЮРЬМА

      Уже 3 недели прошло с момента ее первого пробуждения в этом мире. Эля в общем-то освоилась с обстановкой, которая менялась, повинуясь ее осознанным, а чаще неосознанным, желаниям. Со стариком-волшебником, который не собирался, вроде бы, ее убивать, но что с ней делать тоже не знал, а потому наотрез отказывался с ней общаться. С завтраками, которые не надо готовить, и книгами, у которых были только обложки, потому что она не помнила их точного содержания. Она почти освоилась.
      И начала сходить с ума. Здесь не было ничего постоянного, не было ниґчего нового ли неизменного. Бесконечная анфилада комнат, которые она могла представлять, уже через 2 недели стала казаться ей чем-то, вроде изоґщренной тюрьмы. Отсюда не было выхода. И заниматься здесь было тоже нечем. Джей с ней не разговаривал. Книг, телевизора, компьютера не было. Даже измерение времени было сугубо условным: один период, в течение коґторого она спала, плюс один, в течение которого бодрствовала. Так что вреґмени могла пройти сколько угодно.
      Эля задумалась. Задумчивость вообще стала за последнее время ее норґмальным состоянием. Иногда она давала неплохие результаты. Например, через неделю вынужденного безделья она вспомнила о своих некогда заброґшенных увлечениях: вышивке и рисовании. Немного помучившись она смогла представить и материализовать нитки, иголку, канву, несколько лисґтов бумаги и карандаши. Самым трудным было научиться сохранять рисунок таким, каким она его нарисовала, а не таким, каким представляла. Стоило чуть дать воли воображению, как при малейшем отклонении карандаша от задуманного образа карандашные штрихи исчезали, а рисунок начинал проґступать сам по себе. Стоило представить рисунок как он материализовыґвался. Никакого творческого труда в общем. Это сводило с ума. В какой-то момент Эле даже показалось, что она ничего и никогда уже не сможет измеґнить своими руками, сделать что-то постоянное и неизменное. В общем, промучавшись еще два периода бодрствования, она стала охотиться на Джея. Видела она его редко, но ведь он был волшебником и это был его мир. Знаґчит, он может заставить рисунки не меняться под воздействием мысли?
      Сначала Эля пробовала догнать волшебника, но он мелькал в коридорах каким-то призраком и был таким способом совершенно неуловим. Потом она попробовала просто засесть в одной комнате и ждать Джея в засаде. Эта идея провалилась с таким же громким треском. Мир был слишком велик...
      "Стоп! А что мне мешает сделать его меньше? Джей ведь сам говорил, что здесь все такое, каким я его представляю. Я считаю, что за дверью анфиґлада комнат, и она там появляется," - Эля улыбнулась своему отражению в появившемся зеркале. - "Создадим себе спартанские условия". Она еще раз улыбнулась и закрыла глаза.
      Когда она их вновь открыла, то обнаружила, что сидит на полу в центре довольно большой комнаты. Размером со средний спортзал. И обстановка была соответствующая. Голый пол, голые стены. В одном углу пружинная кровать в стиле 20х годов 20 века по тому времяисчислению, которым Эля привыкла пользоваться с рождения, рядом стол и на столе проблема в виде меняющихся листов и черного (сейчас) карандаша. Судя по всему, Элин асґкетизм на размеры комнаты не распространялся. Но, тем не менее, поставґленной цели она достигла. В зале не было ни единого окна, двери или даже щели. Она казалась вырубленной в цельном камне и не имела никакой связи с окружавшей ее пустотой.
      - Ну и зачем я тебе понадобился? - из-за спины раздался недовольный голос Джея.
      Прежде чем повернуться Эля мысленно усмехнулась и скорчила мстиґтельную рожу. Через пару мгновений раздалось возмущенное хмыканье, и она быстренько обернулась. И застала момент превращения ярко-розового цветастого балахона в обычный черный.
      - Зачем ты меня искала? От тебя и так слишком много неприятностей. - Джей явно был недоволен.
      - Какие это от меня неприятности? - даже против своей воли Эля не могла относиться серьезно к человеку, который только что был в таком весеґлом балахоне.
      - Сплошные.
      - Ладно. Извини. Просто я хотела спросить: ты не знаешь, как мне отґсюда выбраться?
      - Тебе? Не знаю. Если б я знал, то тебя тут уже не было бы. Сама сюда попала - сама и выбирайся.
      - Джей, ну я же извинилась! Попросила прощения! Не сердись. Помоги мне, пожалуйста. Я, кажется, начинаю сходить с ума. Вон даже с бумагой управиться не могу!
      - Ты думаешь? Эта придумка, - волшебник скользнул взглядом по моґнолитным стенам, - удалась тебе вполне. Так ты хочешь уйти отсюда?
      - Хочу! Но как? Я не знаю, - Эля уже почти плакала.
      - Значит, плохо хочешь, - волшебник мстительно улыбнулся: теперь была его очередь. - Хотя ладно... Ты здесь лишняя. Я подумаю, как можно тебе помочь.
      - Эгоист! - "пленница" уже оправилась. - Ты себе помочь хочешь, а не мне. Но это вообще-то, наверное, без разницы... Мне по крайней мере. А как на счет бумаги?
      Волшебник глянул на стол.
      - Ладно, она будет фиксировать проводимые линии.
      - Спасибо... И извини, что я тебя отвлекла. - Эля грустно улыбнулась и глянула в глаза волшебнику. Там было пусто...

* * *

      "Итак, Джей, вот мы и встретились", - Эля сидела на кровати у себя в комнате и вела воображаемый диалог с волшебником. - "И чем, скажи на милость, тебе не угодила моя планета? Или ты не знаешь, что она моя? Да нет, наверняка знаешь... И что же я тебе такого сделала? И как, хотела бы я знать, я вернулась из твоего мира... О, Господи, что же мне делать!"
      Диллема, стоящая перед девушкой, поначалу была проста, как сибирский валенок. Надо что-то делать или не надо? Решив, что пускать все на самотек не стоит, она настолько усложнила себе жизнь, что если знала раньше... Но теперь что-то менять было уже поздно. И извечный вопрос российской интеллигенции "что делать?" не давал ей спать уже третьи сутки. До замыкания фронтов оставалось 11 дней, а у нее не было ни одного, даже самого завалящего плана устранения волшебника с планеты. Точнее план был, но у Физика. План был прост, как теория относительности. Андрей знал, где взять гранатомет двадцатого века. Исправный. Никакой критики это мероприятие не выдерживало. Просто потому, что Эля не могла убить волшебника. Не могла и все. Она не помнила почему, но то, что этого она никогда не сделает, она знала точно. Других планов не было. В конце концов она так разругалась с Физиком, что тот решил предпринять экстренные меры для ее успокоения и запрограммировал столового робота на изготовление снотворного. Результат превзошел все мыслимые ожидания. Проснувшись через 18 часов, Эля устроила допрос роботу и перестала разговаривать с другом вообще. Зато уселась за компьютер и, задав самый глобальный из всех возможных поисков, принялась анализировать все пророчества, которые хотя бы отдаленно подходили под ситуацию. Физик молчал и ждал. Эля молчала и искала.
       
      - Знаешь, я наверное столько времени подряд даже у Джея не молчала.
      Голограмма, заботливо запрограммированная Физиком на максимальное приближение к реальности, вздрогнула.
      - Ты заговорила? Прости меня, я думал, что ты сорвешься, если хотя бы немного не поспишь...
      - Ладно, уже простила. Правильно думал, если честно, я чуть с ума не сошла. Может, теперь к делу перейдем?
      - Да, конечно. - Физик все еще чувствовал себя виноватым.
      - Тогда слушай сюда. Ты за моими поисками следил?
      - Нет, если честно. Но, насколько я понял, ты искала пророчества про засухи и наводнения...
      - Слушай, а чем ты занимался, пока я работала?
      - Ездил на Канары. Да ты что! Я же пошутил! Какие Канары в три часа ночи! Я следил за нашим общим другом, который все еще идет впереди дождя, следил за гималайцами и честно пытался что-нибудь придумать. Ну еще я пробовал рассчитать последствия взрыва в атмосфере...
      - Ну и как?
      - Да ничего я не рассчитал, слишком мало данных, отсутствие прецедентов...
      - Да я не про это! Я про гималайцев, как у них?
      - Строят тебе храм ускоренными темпами. Мои поклонники лежат с простудой. Большинство остальных вроде выдерживают, хотя смертность все равно высокая... Но по сравнению со Скалистыми горами...
      - Все познается в сравнении. Ладно. Тогда слушай что я нашла. Большинство пророчеств, преданий и прочего народного творчества касается библейского всемирного потопа в самых разных контекстах. Можешь мной гордиться, я теперь про потом знаю, наверное, чуть ли не меньше самого Бога.
      - Ага, я горжусь...
      - Так вот. Существенно меньше фольклора касается чего-то вроде всемирной засухи. Там, как правило, речь идет о судном дне и о том, что Земля сгорит в огне. Нам это несущественно. Зато кое-что я нашла...
      - Слушай, тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для паузы Станиславского? Давай говори, а то мне придется лезть к тебе в терминал!
      - Спешка хороша при охоте на мух! Ну... да так уж и быть. Есть одно пророчество, которое говорит о долгой засухе, практически полном вымирании людей и, как мне кажется о дожде после этой засухи. Наречие, на котором было сделано пророчество не сохранилось. Его сначала перевели на латынь, потом на английский, сейчас я попробовала перевести на русский...
      - Эля! Ближе к делу! Что там говориться?
      - Ладно, слушай: Когда от миллионов останутся тысячи, от тысяч - сотни, от сотен - деґсятки, а то десятков - единицы, исполняя Закон Жизни, придет Он и прольет Силу. А когда Силы станет слишком много придет Она и умерит ее. И будет так до тех пор, пока не уйдет Он. И Она уйдет с Ним, но вернется вновь с Его возвращением, дабы служить Ему вечным мерилом. И будет Он уходить, но возвращаться, ибо бесконечны Ее могущество и Его любовь.
      - И что?
      - Как что? Ты что не понял? От миллионов людей в результате засухи остались единицы. Появился Джей и спустил дождь, ну или Силу, теперь, если его не остановить, то дождь затянется и Силы станет слишком много. И мы получим тот самый взрыв, последствий которого ты не можешь рассчитать даже теоретически.
      - Ну это я все понял. Меня другое интересует: что нам делать?
      - Как что? Я должна уйти к Джею. В конце концов, он почти наверняка все это из-за меня устроил...
      - Нет.
      - Что нет?
      - Это глупо. Ты подойдешь и скажешь: "Здравствуйте, вы меня помните? Вы не могли бы взять меня вместо целой планеты". И что он скажет тебе в ответ?
      - Не знаю, но ведь можно хотя бы попробовать...
      - А если он тебя убьет, то кто будет спасать планету? Рыцарь на белом коне и девственница на единороге? И где я их возьму? Напечатаю?
      - Физик, хватит! Но что еще остается? У тебя есть предложения?
      - Нет, мне надо подумать...
      - Тогда я пойду!
      - Нет!
      - Да!
      - Нет!
      - Да!
      - Нет!
      Ответа Физик не услышал. Эля лежала на полу без сознания.

ЭПИЗОД 6

ТОРГ

      Джей задумался. В его не-бытие ворвалась проблема. А проблем у него не было давно. Появление этой девчонки, сила и косность ее субъективизма, вера в то, что она называла сказками и совершенное неприятие реальности при полном отсутствии фантазии... Она и ее цивилизация были для него заґгадкой. А загадок Джей не любил. Но не убивать же ее за это? Хотя конечно можно...
      "Нет, это будет слишком просто" - Волшебник посмотрел на свое матеґриализованное отражение в зеркале.
      Девчонка была способной и, что характерно, в свои силы верила. Очень уж она быстро освоилась со своим умением управлять внешностью вещей в этом мире. Слишком быстро...
      "Надо ее отсюда убрать. Причем сделать это быстро и, по возможности, безболезненно" - мысли Джея вернулись к вещам более прозаическим.
       Он еще раз глянул на свое отражение в зеркале и улыбнулся. Он принял решение.

* * *

      - Эля! Эля! Очнись! Я ведь тебя даже стаканом воды облить не могу! Очнись!
      - Да нормально все уже, не ори так.
      - Точно? Тогда что случилось? Ты опять что-то вспомнила?
      - Ага. Он это из-за меня.
      - Что?
      - Землю топит. Я его малость обыграла перед уходом, вот он и обиделся...
      - Ты вспомнила как ушла из междумирья? Там была другая машина?
      - Механик! Нет, я загадала желание.
      - То есть?
      - Ты что, сказок в детстве не читал? Джей волшебник. Он подарил мне три желания, чтобы я избавила его от своего драгоценного присутствия. Я загадала первое и, судя по всему, оказалась на корабле симов... Кажется...
      - А остальные?
      - А остальные, наверное, я могу загадать сейчас... Хотя погоди, у меня всего одно желание... не помню, на что я потратила второе. Ладно, это потом.
      - Слушай, а загадай, чтобы он исчез, или умер, или еще что-нибудь.
      - Не могу. Я воспользовалась его силой, поэтому теперь не смогу причинить ему вреда. Он как-то так сделал. Там ведь был его мир, он там мог почти все.
      - Да? Ну тогда я не знаю. Может, ты мне подробнее расскажешь, как все-таки выбралась?
      Эля углубилась в рассказ.

      "Ну что же мне все-таки делать?" - Девушка нервничала все больше и больше по мере приближения критической отметки в 39-й день. Оставалось 8 суток, а идей не было. Не помогли ни воспоминания о том, что второе желание она потратила на симском корабле, и поэтому на нее не действовали яды, ни анализ текста пророчества, который говорил, что делать что-то надо, а что конкретно молчал. Эля потихоньку начинала сходить с ума. Погруженная в свои мысли она почти не разговаривала с Физиком, не интересовалась делами гималайцев и даже почти не ела. Призывы друга поспать она оставляла без ответа, а подсыпать ей снотворное второй раз он не решался. Озарение, как ему и положено, пришло внезапно.
      Андрей от нечего делать продолжал наблюдение за Джеем и за шесть дней до предполагаемого конца света напечатал его фотографии, сделанные со спутника. На одной даже было видно его лицо.
      Эля вздрогнула, когда со стороны вроде бы отключенного терминала раздалось шуршание и из щели в столе, назначение которой она узнать как-то не удосужилась, полезла бумага. Удар по клавишам мог бы разнести клавиатуру попроще вдребезги.
      - Это что еще?
      - Хм, ну я думал, что тебе будет интересно. Это Джей, если ты не поняла, фото со спутника, сделанное с диким увеличением...
      - Да? - Эля задумчиво разглядывала распечатку. - А еще есть?
      - Сейчас, подожди. Даже одна с лицом есть, когда он поднял голову.
      - Давай ее.
      - Сей момент. А тебе зачем?
      - Соскучилась.
      - Ладно, все понял, молчу...
      Девушка задумчиво разглядывала две фотографии.
      - Выведи изображение на большой экран. И появись в главном зале.

      - Ты уверена?
      - Конечно! Посмотри на него! Он не спал уже больше месяца, может, для него это и пустяк, но все это время он был в страшном напряжении. Посмотри на его лицо. Он устал!
      Лицо волшебника на фотографиях действительно прорезали глубокие морщины, которых не было на первых записях. И даже пустота в глазах казалась утомленной.
      - Но ты уверена в том, что его надо отвлекать именно так?
      - Еще бы! Что он мне сам говорил? Главное - концентрация, а стоит немного отвлечься и все. Представь, как надо сосредоточиться, чтобы на целой планете лил дождь. Его даже отвлечь будет непросто. Для этого мало взрыва или подобной мелочи. Его надо удивить. Удивить безмерно...
      - И ты действительно собираешься пойти к нему? А если он тебя просто из мести убьет? Ты об этом подумала?
      - Ну и что? Это будет уже не важно. Ты останешься, флаер я запрограммирую на волну компьютера, сможешь им управлять, будешь помогать гималайцам. Кошмар какой, что они будут думать о внешности богов...
      - Эля! Ты слышишь что я тебе говорю? Ты можешь не вернуться!
      - Да слышу я! Не нервируй меня! Я сама боюсь жутко, но выхода другого нет! Я его не знаю, по крайней мере...
      - Ладно, просто я хотел убедиться, что ты знаешь на что идешь...
      - А я не знаю. Но надо же что-то делать. И... хочешь секрет скажу?
      - Хочу!
      - Я не верю, что он меня убьет. Во-первых, он должен мстить кому-то, а если я ничего не буду знать, то за что мне мстить? Во-вторых, в пророчестве сказано, что и он и я вернемся, если я правильно поняла текст.
      - А в-третьих?
      - А в-третьих, ему нужен кто-то. Он одинок и устал от одиночества, поэтому он не убил меня там, в своем мире, и сделал так, чтобы я не смогла причинить ему вреда. Он рассчитывал на встречу. И я не верю, что она ему нужна для такой тривиальной вещи как моя смерть. Ему нужна компания...
      - Тебе не кажется, что уж слишком много тут "если"? Если то, если это...
      - Слушай, не доставай меня! Я боюсь! Ты это хотел услышать? Я не хочу! Но жить дальше, не попробовав дать второй шанс целой планете? Я же историк, я не могу этого сделать, это преступление... и потом... это же МОЯ планета. Ты понимаешь?
      - Не знаю, но какая теперь разница? Раз ты решила... Знаешь, когда ты пришла меня провожать, я не мог понять зачем тебе это надо. А теперь я жалею, что не могу быть с тобой до конца... Наверное, я понимаю о чем ты... Хотя, какая разница!
      - Ладно, до завтра!
      - У тебя есть еще пять дней...
      - Да, есть. Спокойной ночи!

      Через пять дней Эля отправила флаер к дому, а сама осталась под дождем рядом с тем местом, где вскоре должен был пройти Джей. Это если их расчеты верны. Если нет, то... То не будет ничего, что она привыкла считать домом. Эля села на песок. Если все верно, то ждать недолго... Через несколько минут небо над одной из частей горизонта потемнело. "Пора", - девушка закрыла глаза и загадала желание.

ЭПИЛОГ

      Джей глянул вперед. Впрочем, там все равно не было ничего интересного: сзади, впереди, слева и справа, везде, куда ни обращались его глаза, шел дождь. Уже 38-й день. "Что ж, еще 2 дня и баланс на планете будет нарушен окончательно. Никто не сможет его восстановить. Даже я" - Джей улыбнулся своим мыслям. Волшебник, последствия волшебства которого не может изменить никто... Почти бог. "Теперь главное не отвлекаться. Дождь идет только потому что я этого хочу, а это опасно. Если я отвлекусь и дождь закончится, то повторить эксперимент я смогу очень нескоро. Придется опять ждать. Или искать новую планету и снова ждать". Усилием воли Джей вернулся к делу. Если его желание дождя ослабнет, то придется распрощаться с попыткой стать настоящим Богом, повелителем этой части реального мира. Да и самому создать цивилизацию чрезвычайно заманчиво. И, может, тогда он не будет один. Ему будут поклоняться, его будут восхвалять и проклинать, у него не будет времени для одиночества. Наверное...
      Джей опять глянул вперед. Движимый каким-то инстинктом он постоґянно осматривал горизонт и не знал, чем это вызвано. Задумавшись над сим странным обстоятельством он не сразу осознал то, что увидел. В 10 метрах от него стояли качели. Их тут быть не могло, потому что живые существа, которых он хотел уничтожить для построения своей цивилизации, уже давно учились строить качели, а научиться вновь им не суждено. Но качели были. Примитивная конструкция из дерева и железа. Промокшие и совершенно материальные. Они поразили волшебника настолько, что он не сразу заметил девочку.
      Она сидела на траве рядом с качелями. Машинально Джей отметил, что травы здесь тоже быть не должно. Девочка почувствовала его взгляд и обернулась. Самая обычная девочка. Типичный представитель расы, жившей здесь. Лет пяти по здешнему времяисчислению.
      Когда волшебник подошел ближе, то обнаружил, что девочке явно холодно и она насквозь промокла. Что-то знакомое мелькнуло в ее улыбке, но он не успел заметить что.
      -Тебе холодно?
      -Ты - Бог? - широко открытые глаза непонятного цвета требовательно уставились на него.
      -Не знаю... Может быть...
      -Если ты Бог, то расскажи мне сказку.
      Волшебник не мог устоять перед столь легким доказательством своей божественной сущности. Он начал рассказывать.
      Девочка грустно улыбнулась... И тут Джей вспомнил, где он видел такую улыбку...
      Поздно.
      Закончился Цикл. Началась Жизнь.

P.S. А откуда-то сбоку на Землю с улыбкой глядел бог по имени Андрей, которому опять удалось спасти свою вотчину.

       Оранжевое море смывало две цепочки следов с бескрайного пологого берега. Следы оставляли старик и девочка. Малышка требовала занимательного рассказа, куклу и что-то еще. Она то и дело убегала вперед, но всегда возвращалась к старику, размеренного шагавшему по пляжу. Светло-зеленый песок и оранжевое море не удивляли ее... она не помнила других... А старик шел навстречу своей судьбе и улыбался своей проводнице странными пустыми глазами, в которых теперь наверное навсегда погас огонь одиночества...

:-)

Эльфа (2002 год)