Аннотация: Поросеночек был маленький, очень маленький, розовый и упитанный. Он был похож на толстую, розовую, живую колбасу, которая в минуту делала огромное количество всевозможных кульбитов и невероятных телодвижений.
Поросёночек.
Поросеночек был маленький, очень маленький, розовый и упитанный. Он был похож на толстую, розовую, живую колбасу, которая в минуту делала огромное количество всевозможных кульбитов и невероятных телодвижений. За поросятами ухаживала женщина средних лет, её звали Мария. Она их подкармливала из соски тёплой кашкой на молоке, поила, лечила и поэтому часто брала юрких и изворотливых поросяток на руки. Они были для неё как дети. Она очень хотела иметь у себя дома хотя бы одного такого миленького поросёночка. Ох, как бы она за ним ухаживала, как бы любила и лелеяла, кормила бы лучшими кормами и наконец, вырастила бы огромную и красивую свинью. Эти мысли её донимали всё чаще, и желание обладать таким "чудом" доходило до экстаза, мутило разум и совесть. Она была на грани решимости заиметь поросёночка любым путем, и наконец, решилась.
Один из них был особо шустрый, и самый крупный поросёночек. Эти руки он хорошо знал, они были всегда такие теплые и ласковые что он им доверился мгновенно и безоговорочно. Но поза, в которой его втолкнули эти руки, была совсем неудобной и его миленькая мордашка оказалась в каком-то темном и пыльном углу. Дышать стало трудно, но он успокоил себя хорошими мыслями о маме и о братьях, сестрах и такой счастливой жизни теплого, большого свинарника и попытался уснуть. Ах, какое это счастье быть сытым и жить в тепле уткнувшись в жирный живот своей матери свинье.
Он бы уснул с этими хорошими мыслями о свинарнике, о маме и о своих братьях и сестрах, но дышать становилось тяжелее. Вдруг стало холодно и грубые тычки по мешку вернули его к страшной действительности. Мысли его путались, он не мог понять, что с ним происходит, куда его тащат, и что его ждет.
На улице было темно и еще по-весеннему очень холодно. Женщина поспешила к своему велосипеду, стоящему за углом свинарника. Она туда его поставила сознательно, что бы быстро ускользнуть с территории свинофермы, не заметно для сторожа охранявшего территорию комплекса.
Её охватил дикий ужас, темнота и тишина давили и пугали так, как будто она украла не маленького поросеночка, а вывозит всю свиноферму к себе домой и знает точно, что она вот сейчас попадется, и ее с позором будут судить народным судом. Она вся дрожала и видела картину Страшного Народного Суда, на котором все на нее кричат и тычат в ее лицо пальцами в свинячьем навозе и брызжут теплой и липкой слюной. Ей становилось очень страшно. Руки дрожали, и велосипед ей не подчинялся, собственно это уже был не велосипед, а стальной монстр, приносивший ей невыносимую боль своим сопротивлением.
Мешок с поросенком шевелился, и женщина прижимала его к себе и надеялась, что он поможет ей найти выход из такого трудного положения. Она привязала его к багажнику велосипеда, туго прижав поросеночка к железным прутьям. Ей было очень жалко поросеночка, но она была уже рабыня своего поступка и отмотать события в обратную сторону она была уже не в силах.
Поезд тронулся, закрутились педали, и, подавляя дикий страх, женщина попыталась ехать, нет, убегать от себя и свинофермы. Ей было уже не до поросёночка, ей нужно было вырваться из этого ада. Она дрожала от страха, комочек в мешке дергался и не давал ей ехать. Ей чудилось преследование, погоня, но дикий страх заставлял её бежать, толкая велосипед рядом с собой. Было темно, но по дороге попадались проезжающие машины, изредка появлялся с темноты проходящий человек. Ей было страшно, она останавливалась и отворачивалась в темноту, как будто там, в темноте был выход, было спасение. Но она никому была не нужна, её страхи были неведомы этому миру, все были заняты своими делами, а большая часть населения посёлка просто спала "без задних ног". Так она втолкала велосипед на свою улицу, мешок молчал, не шевелился и она, усевшись на сидение, быстро поехала домой. Въехав во двор, она включила свет и отвязала мешок с багажника. Открыла мешок, поросёночек не шевелился, он был мёртв. Страха не было, как и смятения, она была рада, что не попалась, жаль, конечно, было поросёночка, но что поделаешь - ей так хотелось иметь дома такого красивого, такого розовенького, и упитанного свинёныша. А вот как вышло.... Только сейчас она поняла, ведь она его могла просто купить на свиноферме, с неё бы взяли минимальную цену, и отвезла бы она его домой с ребятами обслуживающими ферму на машине. Поросёнок был бы жив, а вот теперь нужно думать, как отчитаться за пропавшего поросёнка. Она вдруг поняла, она сильно испугалась - ей предстоит ещё более страшная операция по возвращению поросёнка на место, на ферму. Ведь за недостачу с неё вычтут деньги, поросёнок пропал в её смену, да ещё и лишат премии - не доглядела, а значит плохой работник. Она завязала мешок с мёртвым поросёнком и привязав к багажнику, выехала со двора. Страх вернулся, она быстро, очень быстро крутила педали. Ей казалось, что ветер гудит в ушах, мысли давили друг друга - Господи, помоги, прости мою душу грешную, дай доехать, дай не попасться, я согрешила, прости меня Господи. Она подъехала с тёмной стороны свинарника, отвязала мешок и положила его в траву у стены свинарника. Потом как ни в чём небывало зашла в свиноферму. Сторож зашёл налить воды в чайник. Мария успокоившись, вышла за мешком и занесла его на ферму. Вытряхнув мёртвого поросёнка в пустую клеть рядом с загоном, где была его мама свинья и семеро его братьев и сестер подумала - пронесло. Свиноматка забеспокоилась, проснулись поросята, они услышали запах беды, запах смерти. Так беспокойно свиньи вели себя до утра. Утром, Мария сдала смену, написав докладную об умершем по неизвестным причинам поросенке, и как ни в чём не бывало, уехала к себе домой.