Господи, ну что за клоуны, ей Богу. Носятся вокруг меня, сдувая пылинки. Каждое мое желание тут тотчас же исполняется, словно я какой-нибудь принц, или еще лучше король. Что ж, я даже очень не против таких вот почестей. Кретины, которые думают, что если засветились в одной компании со мной, то теперь они тоже станут популярны. Забавно наблюдать за тем, как они стелятся передо мной, ведь я как никак самая высокооплачиваемая модель Европы, и передо мной открыты любые двери. Мне даже не нужно стучаться в них, они сами передо мной отворяются. Все же я счастлив, что живу именно такой жизнью. Я бы ни за что в жизни не вернулся в эту помойку Лойтше, которую я раньше именовал своим собственным домом. Слишком уж меня хотели подавить, заставляя подчиняться их правилам. Но моя мать всегда растила меня свободолюбивым, и я не привык, чтоб за меня решали куда идти, и что я обязан делать. Я никогда не под кого не подстраивался, теперь это делать все эти люди ради меня. Мне их не за что уважать. Я циничен? Да, я слишком холоден и жесток, но у меня нет человека, который заставлял мое сердце оттаивать. Я никого не люблю. Я видимо не знаком до конца с этим чувство, которому подвержены многие люди. Но я если честно не стремлюсь к этому. Это все на самом деле ни к чему. Для меня всегда на первом месте стояла карьера, а уж потом все эти телячьи нежности, от которых лично меня на самом деле подташнивает. Моя новая ассистентка просто какой-то ходячий кошмар. Мне все время так и хочется узнать у нее, из какого именно места растут его "золотые" руки. Просто за что бы она не взялась, у нее все валится из рук. Единственная причина, по которой она еще имеет честь работать со мной, так это то, что она хороша в постели, и всегда готова давать мне, как только я ей намекну об этом. Она шикарная любовница, с идеальными формами, а содержание надо признать меня мало интересует, а вернее, мне просто наплевать на то, что у человека внутри. Это все такие ненужные мелочи, которые для меня не делают никакой погоды. Если б она не была такой развязной куколкой, то я бы давно погнал ее куда подальше, написав при этом, самые ужасные рекомендации для нее. Мне вообще интересно мой представитель, когда отбирал ее на роль моего визажиста и стилиста, по каким критериям оценивал? Размер груди, наличие силикона, и полное отсутствие мозгов? Ну, скорее всего она его привлекла по тем же самым причинам, что и меня. И выбрал он ее, похоже, не для работы, а для себя. Все же не мог он завести с ней отношения открыто, раз есть жена, а так, как выдается, свободна минута, и она не проводит время в моей постели, ее трахает Ник. Так что я даже очень благодарен ему за то, что он нашел для меня такую замечательную "подружку". С ней приятно расслабляться, особенно после хождения по подиуму, фото-сессий, и интервью. Все-таки быть топ-моделью не такое уж простое занятие, выкладываюсь по максимуму, и расслабляться я должен по VIP классу. У меня все должно быть лучшее, я уже привык к такой жизни, и иначе я жить точно бы не смог. Тем более я живу лишь в свое удовольствие.
Очередная шумная вечеринка подошла к концу, после изнуряющей фото-сессии в красивой черной рубашке, и спущенных на бедрах брюках. Все как я люблю. Как обычно надарили кучу дизайнерских шмоток, чтоб я мог в дальнейшем в них появиться, тем самым, сделав шикарную рекламу модельерам. Как всегда девочки, вешающиеся на шею, которые почему-то уверены, что могут быть мне хорошей парой. Да, ничего подобного я знаю себе цену, и со мной может быть только достойная девушка, а такой я пока не нашел, но видимо и не особо искал. Просто сейчас на эти бредни, у меня нет никакого времени, да и если быть до конца честным, то и особого желания. Как же это все временами надоедает, но с другой стороны, все же я живу в прекрасном особняке, в котором чаще всего устраиваются самые знаменитые вечеринки, на которых обычно собираются все сливки нашего общества, хотя я скорее бы их назвал червями. Но мне, в конце концов, от них нужно только продвижение, и не более того. Я использую их в своих собственных целях, впрочем, как и они меня. Тут надо жить именно так, становясь хищником, охотящимся за чужими душами. Я не хочу быть тем, у кого эту душу вырвут с корнем, я хочу быть тем, кто сможет поглотить сердца других. Меня невозможно ранить или задеть, я слишком охладел и изменился. Я другой, я такой, каким должен быть в этом жестоком мире шоу-бизнеса. Я постоянно принимаю участие в различных шоу-показах, теле-шоу, интервью, и церемониях награждения. Я знал, что однажды обо мне заговорят все. Все, кроме него. Так, сейчас не время забивать себе голову им. Подумать о нем, я смогу тогда, когда окажусь совершенно один, и не будет посторонних свидетелей, которые только бы позлорадствовали моему падению, и упивались бы своим триумфом над моей властью и силой. Но я не дам им насладиться моей болью, пусть поживятся объедками с чужого стола, на празднике умирающих душ.
Сейчас я как всегда я сяду в свою новенькую "Lamborghini Gallardo". Вдавлю педаль газа в пол и рвану по утреннему автобану, который будет только просыпаться, завлекая в свои сети первых нетерпеливых гостей, сидящих за рулем своих шикарных автомобилей. Каждый из водителей будет прятаться за тонированными стеклами своих авто, словно стараясь скрыть все свои неприятности, либо боясь обнажить свои настоящие лица, которые давно поглотили маски фарфоровых кукол. Каждый из них будет стараться убежать от проблем, либо мчаться на полной скорости к ним навстречу, ища, таким образом, себе новых приключений, чтоб скрасить свою "серую" жизнь. Кто-то поедет на работу, желая заслужить уважение в лице начальства, либо для того, чтоб заняться сексом на рабочем столе у своего начальника, для того же продвижения по карьерной лестнице. Кто-то поедет домой к своим женам и детям, проведя перед этим жаркую и незабываемую ночь в объятиях страстной любовницы-модели. Поедет, чтоб вновь нагло лгать, глядя в глаза своей беременной жене, о том, что всю ночь провел в офисе, решая очень важные дела компании, и совершенно неважно, что эти дела были с длинными ногами и третьим размером груди, пухлыми губами, и силиконовым телом. Неважно, что эти дела решались под сопровождение громких стонов, в исполнении этой самой красотки, на кожаном диване в ее особняке. Совершенно не имеет никакого значения, то, что от него будет пахнуть ее неповторимым соблазнительным ароматом, и ширинка будет совершенно не застегнута, но он найдет, как выпутаться из той лжи, что сам же создал вокруг себя. А кто-то вроде меня поедет домой отсыпаться после рабочего дня и ночи, проведенных на подиуме различных дефиле. Сегодня на моем лице как всегда была "дежурная" улыбка. Все эти лживые слова, которые идеально скрывались за улыбками, больше подходящими под описание звериного оскала. Тут нет места искренности и настоящим чувствам, тут нужно "убивать", чтоб выжить самому. Такая простая истина.
***
Открываю входную дверь моего особняка. Тут как всегда темно. Я тут бываю крайне редко, только в то время, когда я не учусь в Америке, и могу хоть немного поспать в своей родной постели, хотя и в США у меня есть дом, но он, конечно же, намного меньше по своим габаритам, но зато куда более обжит, чем этот особняк. Там я редко устраиваю вечеринки, все же стараясь по максимуму отдаваться учебе. Мне не очень то хочется вылетать оттуда, к тому же все экзамены, я на собственное удивление, сдал практически идеально, просто уж слишком сильно мне хотелось поскорее покинуть "родной" дом, и начать жить отдельно ото всех. Просто я не чувствовал себя желанным, когда в доме был этот чертов Джимми. А в остальное время мама лишь играла свою роль, чтоб выглядеть выгодно перед своими подругами, которых кроме походов по магазинам, и обсуждения их любовников ничего не интересовало. Слишком сильно мне хотелось быть где-то, где меня не будут донимать своей материнской "лаской". Свобода, к которой я так отчаянно стремился, в итоге не дала мне и сотой того, чего я желал на самом деле. Она не вернула мне мать, которой мне так не хватало, даже, когда мы проводили по двадцать четыре часа вместе, я все равно ощущал отчужденность с ее стороны, это было вынужденное общение с ее стороны, и такое желаемое для меня. Мама была рада тому, что я буду жить и учиться вдалеке от дома. Она наконец-то стала совершенно свободной от меня. Ей не приходится продолжать играть свою роль в заботливую мамочку. Она смогла спокойно вздохнуть, набрав полные легкие кислорода. Я дал ей того, чего он так желала. С Джимми она так и не завела детей. Причину их выбора я так и не смог узнать, а она мне никогда не рассказывала, говоря, что на то есть свои веские причины, о которых мне просто-напросто не стоит знать. Мне же лучше, для моего блага. Ведь с материальной точки зрения, их семья была обеспеченной, и даже очень, я давно перестал считать эту семью своей. Хотя я бы никогда не простил ей такого предательства. Все же у меня всегда был только один единственный брат, и это мой близнец - Том. Кроме него мне уже никто не нужен, и я бы не смог его полюбить, даже зная, что его выносила мама. Дороже него у меня никого не будет. Каждую ночь я возвращаюсь в этот дом, и захожу спать только в одну спальню, которая все остальное время остается под замком, в нее вход воспрещен абсолютно всем. Это что-то вроде моего маленького алтаря, святыня, в которую никто не имеет права заходить. Эта спальня сделана для моего Тома. Это единственная спальня в доме, дизайн которой, я не позволил никому разрабатывать. Даже мать я сюда не пускаю. Не хочу, чтоб тут следили. Это что-то вроде отголосков, отражения моей души, куда всем вход воспрещен. Это мое небольшое пристанище, хранящее в себе все тайны и мои секреты. Для чего я ее сделал? Просто, будучи ребенком, я поклялся, глядя на фотографию Тома, что никогда не смогу забыть его, и в своем доме построю спальня, которая будет приготовлена на тот случай, если он решит вернуться. Детские мечты, которые были произнесены сквозь рыдания, когда я спал на его кровати, надевая его вещи, причесываясь его расческой. И, став старше, я выполнил клятву, данную самому себе. Я не могу поступить иначе. Тут на меня постоянно наваливается какая-то дикая усталость и жуткое одиночество. На прикроватной тумбочке расставлены все фотографии, что у меня остались еще с детских времен. Память, которую невозможно сжечь или убить. Достаю из мини-бара виски, и пью прямо из горла. Внутри все горит, но мне плевать. Мне нужно забыться. Выхожу на балкон, и закуриваю. Ощущаю слезы, которые стекают по щенкам. Вижу падающую звезду, загадывая самое сокровенное желание: "Я хочу однажды увидеть блеск в его глазах". Я всегда хотел именно этого. Делаю очередную затяжку и понимаю, что я совершенно одинок. У меня есть шлюхи, которых я имею. Есть друзья, для которых я являюсь что-то вроде главаря. Есть обожание среди девушек, уважение в университете. Я топ-модель, скоро будет заключен контракт для работы с домом мод Yves Saint Laurent. Но я ведь знаю, что все эти шлюхи ложатся под меня только по той причине, что я Билл Каулитц, известная модель. Друзья со мной, потому что у меня есть деньги, слава и признание. Меня обожаю, только потому, что наивно полагают, что я верю во всю их ложь и лесть, которой они окутывают меня. Но я так же понимаю, что оказывается, совершенно одинок, ведь у меня нет совершенно никого. Мне так часто хочется просто взвыть. Я снимаюсь для обложек самых модных журналов. Я востребованная звезда в сфере модельного бизнеса, меня рвут на части, платя просто сумасшедшие гонорары, лишь бы я появился на их вечеринке. Если честно, то становится очень даже забавно, наблюдать за тем, как они скачут передо мной на задних лапках, лишь бы звезда была довольна.
А может причина отношения людей ко мне совершенно иная.
Я просто не умею любить.
***
Почему я, собственно говоря, должен кого-то любить, если сам я был с детства лишен этой чертовой любви. Я был предоставлен сам себе, мама была занята лишь тем, что налаживала свою личную жизнь, и занималась галерей. Впрочем, ей это очень удачно удалось. Отец умер, и матери была просто необходима мужская поддержка и опора, а я, конечно же, в этом деле никак не мог ей помочь. Мне было тогда около пяти лет, и я не мог представить себе, что вдруг у меня не будет отца. Я остался совершенно один, без надежды на понимание и поддержку со стороны близких людей. Я ощущал себя маленьким волчонком, который должен бороться за свою жизнь в одиночку. Она встретила Джимми, так звали ее нового мужчину, на одной из выставок, где были предоставлены работы самых знаменитых немецких художников - экспрессионистов. Там она с ним и познакомилась. Однажды, она просто привела его в дом со словами: "Билли, посмотри, это теперь твой новый отец, и звать ты его должен именно папа, и никак иначе". Я помню, тогда ничего не ответил, и убежал к себе в комнату. Убежал к себе в детскую комнату и, уткнувшись в свитер моего старшего близнеца, заплакал. Каждую ночь я молился Богу, чтоб он оживил моего брата. Ведь однажды мамы пришла домой и сказала, что братика больше нет, и его забрал себе Господь Бог, и попросила, чтоб я ни в коем случае не плакал, ведь он теперь там, где ему лучше, среди ангелов. Я побежал наверх. И начал звать его.
"Томми, Томми, ну давай же, вылезай, это не смешно. Прошу тебя, откликнись" - Но он, так и не появился, больше я никогда его не видел. Мама даже не отвезла меня на могилу к моему Томми, к тому, кого я любил больше жизни. Больше не было ничего. С того самого дня, я потерял веру. Все стало иначе. Я остался один, ведь у меня больше не было никого. Я даже завел себе дневник, который назвал просто "Том". Ему я рассказывал обо всем, что происходит каждый день в моей жизни, искренне веря в то, что если разговаривать с братиком, то он обязательно меня услышит, и непременно ответит на все интересующие меня вопросы. Но он не отвечал, а я каждый день продолжал записывать всю свою боль в этот небольшой дневник, в котором отныне хранилась вся моя жизнь. Я каждый день писал ему письма, и поклялся, что если однажды мы с ним встретимся, то я обязательно передам ему все эти письма, которых накопилось уже, наверное, около тысячи. Даже сейчас, когда я ночую в гостиничных номерах, я сажусь за небольшой столик, и пишу письмо Тому. В отелях я очень часто останавливаюсь под именем "Том". Мне кажется, что я иногда даже ощущаю его сердцебиение. Ощущаю, что он есть, он рядом, всегда со мной. Она дала мне образование, и возможность учиться в Гарварде. В этом году я уже заканчиваю первый курс на факультете искусства. И помимо этого являюсь моделью самых лучших домов мод в разных странах мира. А так же являюсь рекламным лицом новой линии мужской косметики, включающей в себя также декоративную косметику. Но есть та вещь, которую не купишь ни за какие деньги - это материнская ласка и любовь. Она никогда не проявляла ко мне должного внимания. Ей казалось, что материнская обязанность - это "поставить ребенка на ноги", дав ему возможность получить образование в самом лучшем из ВУЗов Германии, Европе, или где-нибудь за границей. Она дала мне все за исключением своего внимания. Везде я только и слышал, Джимми то, Джимми это. Новый муж мамы первое время пытался найти со мной общий язык, а когда понял, что это все бесполезно, и ему никогда не пробраться сквозь прочную стену, что я выстроил, отгородив себя от окружающего мира, просто перестал донимать меня. Я стал более замкнутым и закрытым ребенком, просто я не видел смысла открываться, кому бы то ни было, ведь я понял, что каждый в итоге преследует свои корыстные цели. Однажды он просто подошел ко мне и сказал:
-Билл, просто смирись с тем, что теперь я буду твоим новым папочкой. Нам лучше с тобой поладить, и найти общий язык. Все же теперь ты будешь видеть меня намного чаще, чем возможно тебе бы того хотелось, но такова жизнь, мы не всегда получаем то, что желаем. Но если ты желаешь быть всегда на вершине, нужно наступать на горло своим моральным принципам, и иногда "идти по головам". Да, это был единственный совет, который он когда-либо давал мне, за все годы, что я воспитывался в его шикарном доме в Берлине. Мы так и не смогли сблизиться с ним, став друзьями. Для меня он по-прежнему был врагом, который отобрал у меня последнюю надежду на то, что я смогу вернуть свою маму. И я воспользовался его советом. Просто мне слишком сильно хотелось вырваться из-под опеки, и стать свободным, независимым в своем выборе. А может, я хотел доказать маме то, что смогу прожить и без нее, желая вызвать в ней укол совести, что она однажды просто забросила меня, решив, что карьера и новый мужчина куда важнее своего маленького ребенка, увядающего просто на глазах. Я менялся на ее глазах, но она не видела ничего вокруг себя, полностью находясь в нем и в их отношениях. В тот день, когда он разговаривал со мной первый и последний раз в жизни, практически по душам, я оттолкнул его от себя, сказав, что он может быть мужем для моей матери, но для меня он так и останется просто Гер. Хаффман. Он в принципе не очень-то и расстроился, видимо поняв, что к его счастью, ему не придется уделять мне достаточно своего внимания, а, следовательно, и времени, что его понятиям, приравнивалось к деньгам. Так что я облегчил нам обоим жизнь, сделав ее намного спокойней. Она полностью растворилась в нем.
Она расцвела, спустя какое-то время после их знакомства, он перевез нас в Берлин, где у него и располагалась его знаменитая галерея. Но я никогда не мог простить ей того, что она слишком быстро забыла моего отца, казалось, что его и вовсе не было в ее жизни. Может, ей было так проще, но я все же никогда не мог понять, как люди так быстро забывают своих близких людей, вычеркивая их не просто из жизни, но и из воспоминаний и сердца. Как жаль, что моя мать своим поступком подтвердила одно очень хорошее высказывание, что нет незаменимых людей. Она нашла Джимми, с которым оказалась очень счастлива. Что ж, но видимо, за все нужно платить. И ее счастье оказалось, ценою в мою детскую спокойную жизнь. Счастье ценою в детское доверие и преданность. С тех пор, она потеряла для меня ценность.
***
Включаю ноутбук, проверяя почту, и возможные варианты нового контракта, который я должен буду заключить в ближайшее время. Ненужные письма удаляю. Ни одного от матери, хотя чего я еще хотел. Это ни к чему. Мы видимся только тогда, когда я прошу ее о встрече со мной, а в остальном же нас ничего не связывает. Я не буду плакать. Сделаю вздох поглубже.
1 новое сообщение от Ника.
"Билл, привет. На следующей неделе у нас будет, проведет благотворительный вечер, в помощь детям, лишенных родительского тепла, и лишенных материнской ласки и любви. Все собранные деньги, будут сразу отданы директору детдома, в котором будет проходить это мероприятие. Детдом имени Святого Павла. Будет проведено небольшое шоу, ну и, конечно же, подарки детям, и подросткам". - Шикарно. Раз надо, значит надо. Чувствую, что я надолго запомню этот вечер. - Делаю последнюю затяжку и выкидываю окурок. Иду в спальню, закрывая за собой дверь. Сегодня я напишу еще одно письмо моему Тому. Мы обязательно с ним встретимся.